CC BY
71
УДК 7.08
Е. В. Тверитина
О СПЕЦИФИКЕ МУЗЫКАЛЬНОГО СОДЕРЖАНИЯ ДЕТСКОГО АЛЬБОМА АЛЕКСЕЯ НАСЕДКИНА
современной науке музыкальные явления XX и XXI вв. находятся на «пике» исследовательских интересов. Особое внимание привлекают композиторы-исполнители, чьи сочинения были и до сих пор остаются «в тени». Одним из таких авторов является Алексей Наседкин. С его именем связаны некоторые парадоксы. Так, музыкант известен всему миру, прежде всего как выдающийся пианист и талантливый педагог, воспитавший целую плеяду блестящих учеников. Однако композиторская грань его таланта до сих пор недооценена отечественным музыковедением. К примеру, в очерках И. Лихачёвой [5] и Н. Сухаре-вич [8] эскизно анализируются отдельные сольные и камерные сонаты композитора, а фортепианные миниатюры остаются на периферии музыковедческих интересов. На концертной эстраде отдельные пьесы Наседкина звучат лишь в концертах памяти и в качестве обязательных на некоторых исполнительских конкурсах1.
В данной статье обратимся к ранее не исследованному циклу пьес для фортепиано Алексея Наседкина - Детскому альбому, который, являясь самобытным сочинением, заслуживает пристального внимания ученых, педагогов и исполнителей. Проникновение в содержание фортепианного цикла для детей позволит составить представление об особенностях художественно-звукового мира и приблизиться к пониманию специфики композиторского мышления музыканта — исполнителя и педагога.
В основу исследования авторского текста легли научные идеи и концептуальная база анализа музыкального содержания - теория музыкального содержания (Л. П. Казанцева), а также методология семантического анализа и этимологии значений музыкальной темы (Л. Н. Шаймухаметова)2.
Отметим, что жанр детского фортепианного альбома стал своеобразным атрибутом XX в., к которому обращались композиторы различных национальных школ и сти-
© Е. В. Тверитина, 2018
листических направлений. Размышляя о жанре альбома, Е. А. Толстая отмечает: «...дело не только во включении слова альбом в название, но и в отражении таких об-разно-жанровых черт, как задушевность, поэтичность, культ прекрасного, изящного...» [9, с. 13-14]. Многочисленные образцы жанра складываются в своего рода «микрокосмос», дающий маленькому человеку представление о гармонии внешнего и внутреннего миров. Так, по мнению Л. В. Романовой, «сверхзадача альбома -распахнутое "окно в мир", разнообразная познавательность и широта впечатлений, сообщаемых ребенку музыкальным языком...» [7, с. 160]. Безусловно, тема детства получает оригинальную и неповторимую трактовку в каждом образце жанра. Однако, в целом, они образуют два направления детской музыки - «музыку для детей» и «музыку о детях»3.
В связи с этим смысловые акценты в цикле могут смещаться либо в сторону создания средствами музыки особой домашней атмосферы, быта, игр (А. Гречанинов «Детский альбом», «Бусинки», «День ребенка»), либо в сторону запечатления настроений и переживаний маленького человека (Д. Толстой «Зеленая тетрадь»). Названные смысловые линии могут переплетаться в одном образце («Для больших и маленьких» А. Черепнина).
Детский альбом А. Наседкина, вписываясь в контекст развития жанра в XX в., тем не менее обнаруживает традиционные компоненты, связанные со сферой детства и идущие от альбомов Р. Шумана и П. Чайковского. Среди них: адресат исполнения -юный пианист; адресат восприятия - детская аудитория; предназначение материала — для учебного и домашнего музицирования; сочетание инструктивности с художественной многомерностью содержания. Безусловно, обозначенные традиции получили самобытное воплощение в цикле Наседкина. Детский альбом композитора -память взрослого человека о своих профес-
В
сиональных и личностных корнях. И. А. Немировская отмечает: «...сохранение памяти о детстве - это стержень, определяющий личность в продолжение всей ее жизни» [6, с. 41]. По воспоминаниям учеников и коллег музыканта, его отличала глубина, содержательность и «аристократическая порядочность»4.
Детский цикл Наседкина посвящен А. Д. Артоболевской - личности, сыгравшей особо важную роль в его судьбе. Вероятно, пьесы цикла являются не музыкой для детей, а в большей степени — музыкой о детстве, причем своем детстве и личных переживаниях, с ним связанных6. Более того, в цикле очевидными становятся не только тесная связь прошлого и настоящего, но и поэтический параллелизм миров детей и взрослых. На наш взгляд, композитор сознательно включает в диалог простой, ясный, непосредственный мир детства и сложные чувствования и размышления взрослого рефлексирующего человека, созерцающего этот мир. Закономерно и то, что композиторский стиль становится продолжением высокодуховной и философски углубленной исполнительской манеры артиста, лишенной всего эффектного и наносного. В этом смысле в цикле чувствуется присутствие «биографического автора» (термин Л. П. Казанцевой). Названное проявляется на разных уровнях: внемузыкаль-ном - в посвящении, обращенном к своему прошлому и в некоторой степени в заголовке« к пьесам, а также на собственно-музыкальном - в интонационной материи, проникнутой ностальгическим настроением. А субъективность процесса припоминания, по словам Л. П. Казанцевой, подчеркивает «неотъемлемость от присутствия автора» [4, с. 282].
Построение Детского альбома отчасти ассоциируется с композиционной канвой аналогичного альбома у П. И. Чайковского. Цикл состоит из двенадцати номеров, которые заключены в «оправу» пьес «Утро» и «Вечерняя песня». Возможно, в альбоме отображены впечатления одного дня счастливого детства. Вместе с тем цикличность Детского альбома можно трактовать значительно шире - как перелистывание страниц целой жизни человека с его рождения и до «заката».
В цикле есть завязка условного сюжета, его развитие с кульминацией, и своеобразный эпилог-послесловие. Подобная смысло-
вая организация связана, прежде всего, с программной канвой пьес, а также с темповым и жанровым контрастом. В начальных миниатюрах экспонируется художественная тема пробуждения дня, и, шире -начала жизни («Утро»), а также первый эмоциональный отклик на окружающий мир («Грустная минута») и импонирующие ребенку картины природы («Птичий базар» и «Ласковый май»). Дальнейшее драматургическое развитие, организованное посредством чередования контрастных пьес («Марш», как первый конфликт-протест, открывающий разработочный этап цикла, и «Радуга», как изображение многокрасочности жизни), приводит к двум центральным номерам сочинения. «Воспоминание о детстве» становится своеобразным лирическим эссе в Детском альбоме, где, возможно, происходит осознание героем факта, что детство уже безвозвратно утеряно. «Печальные звоны» привносят трагический эффект, подводя к главной кульминации цикла - пьесе «Зимний вечер. Вьюга». За ней неизбежно следует попытка отстраненной оценки пройденного пути в «Пасторали». В роли своеобразного эпилога-просветления выступает «Вечерняя песня», где автор, словно, показывает завершение дня и жизни в целом.
Отметим несколько доминирующих образно-смысловых линий цикла, позволяющих, на наш взгляд, прояснить свойства личности его автора. Лирико-психологичес-кая линия представлена пьесами-настроениями, в которых автор раскрывается не в действии как таковом, а через психологические состояния («Грустная минута», «Воспоминание о детстве», «Пастораль»). Благодаря неторопливому темпу развертывания музыкальной мысли и вниманию к каждому интонационному повороту, ♦прорисовке» каждой детали текста высказывание автора в миниатюрах приобретает лирический интимно-личностный тон.
Отметим особое значение в альбоме Наседкина духовно-нравственной линии, связанной с традициями православной культуры. Она проявляется в опоре на вокально-хоровые («Воспоминание о детстве», «Зимний вечер. Вьюга», «Вечерняя песня») и колокольные звучности - символы православной России («Печальные звоны»). Линия природы и человека представлена в цикле широким кругом пленэрных образов - от декоративного фона («Птичий ба-
зар», «Радуга») до эмоциональной атмосферы, созвучной переживаниям и настроениям художника в его общении с миром природы («Ласковый май», «Зимний вечер. Вьюга»). Пьесы-картины «Утро», «Птичий базар», «Ласковый май», «Радуга», «Зимний вечер. Вьюга» отличаются необыкновенной звукописью и отражают владение автора игровым пространством фортепианной клавиатуры, что создает эффект многомерности звучания. Ни одна октава, ни один регистр не остаются без внимания композитора. И все это изложено в фактуре, удобной для детской руки6.
Таким образом, ясность, простота и лаконичность письма, являясь исконными свойствами детского цикла, органично вписываются в композиторский почерк Наседкина. Вместе с тем фактурное пространство альбома проникнуто элементами полифонии. Обилие приемов имитационной («Утро», «Вечерняя песня») и подголосоч-ной полифонии («Грустная минута»), зеркальных перестановок («Пастораль»), вертикально-подвижного контрапункта («Марш»), тематического увеличения и уменьшения («Шутка», «Зимний вечер. Вьюга») создает эффект многослойности и глубины психологического пространства. Отметим, что подобный полифонизм мышления свойствен скорее не ребенку, а взрослому человеку. Наседкину интересен именно философский аспект ушедшего детства, его скоротечность и в то же время многозначительность7.
Тщательная исполнительская работа над композиционной канвой отобразилась в создании Наседкиным-композитором определенных, четких и ясных форм и структур. В детском цикле это качество доведено до совершенства. Подавляющее большинство пьес-миниатюр изложены в простой трехчастной (репризной) форме, которая создает впечатление композиционной завершенности и закругленности. Исключение составляют более развернутые пьесы «Шутка» и «Зимний вечер. Вьюга». Обе, по сути, являются концертными виртуозными сочинениями, рассчитанными на более зрелых музыкантов.
Рассматривая черты композиторского стиля в Детском альбоме, нельзя не отметить ярко образный тематизм, опирающийся на интонационно-лексические модели, знакомые ребенку. Среди них изобразительные знаки, а также знаки-образы мо-
торно-пластической, инструментальной и вокально-речевой этимологии.
Так, звукоизобразительные и графические знаки проясняют для юного музыканта музыкальное содержание альбома. Таковы, к примеру, звукоподражание трелям птиц - в пьесе «Утро», хлопанью крыльев и щебету птиц - в «Птичьем базаре». Ости-натные фигуры вращения передают завывание метели - в пьесе «Зимний вечер. Вьюга» , а графическая имитация волны в мелодическом абрисе «рисует» радугу в одноименной пьесе.
Знаки-образы движения направлены на выражение настроений ребенка. Например, посредством широко распространенной в детской музыке ритмопластики подскока, характерного для польки, в музыке пьесы «Птичий базар» передано состояние радости и восторга ребенка. В «Марше» «сквозной» становится фигура уверенной поступи. Несколько утрированная резкими гармоническими и регистровыми переключениями она характеризует безыскусное и прямое отношение юного человека к миру. А через остинатные фигуры стремительного бега с яркими и «эксцентричными» ладогармоническими поворотами передана атмосфера энергичной игры в миниатюре «Шутка».
Знаки-образы инструментов, адаптированные к специфике фортепиано, выполняют роль «ситуативных знаков», связанных с условиями бытования и хранящих «память» о специфике звучания инструментов8. Они позволяют запечатлеть различные «сцены» жизни и отобразить эмоциональные реакции на них. Таковы, к примеру, интонации золотого хода валторн и знаки-образы свирели в пьесе «Утро», отсылающие слуховое восприятие к лесным образам и передающие атмосферу душевной гармонии и миропорядка. Более опосредованы в «Марше» фигуры фанфар, обретающие в контексте «острых» интонационных абрисов некоторую саркастичность. Интонации погребальных звонов в «Печальных звонах» и, шире, колоколов в «Зимнем вечере. Вьюге», свидетельствуют о сохранении «памяти культуры» и направлены на формирование духовно-нравственных основ личности юного исполнителя и слушателя. Указанные знаки-образы, обладая «экспрессивной и репрезентирующей функциями, <...> осуществляемыми через звуковую имитацию» [10, с. 106], позволяют достичь образной
яркости и смысловой конкретики в детском цикле, с одной стороны, а, с другой - обозначить авторскую позицию.
Наконец, вокально-речевые прообразы западноевропейской и русской традиций становятся своего рода «визитной карточкой» композитора, поскольку наиболее ярко передают неповторимую интонацию размышляющего о скоротечности жизни автора. Среди них песенные интонации -в «Вечерней песне»; lamento — в пьесах «Грустная минута» и «Ласковый май»; декламационные - в «Марше» и трихордовые в «Воспоминании о детстве»; интонации хорала - в миниатюре «Зимний вечер. Вьюга». Как отмечает Л. П. Казанцева, «всеобъемлющее присутствие субъекта обнаруживается в музыке прежде всего через интонацию, ассоциируемую с человеком, - кантилен-ную, речитативную или кантиленно-речита-тивную...» [3, с. 57]. Тем более, что и регистр, и диапазон их звучания в цикле удобен для «интонирующего человека».
Композитор расширяет «интонационный словарь» музыки для детей, включая в пьесы риторические фигуры прошлого (эпоха Барокко). Отмеченное весьма закономерно, поскольку тема времени и воспоминаний становится центральной в Детском альбоме. Например, музыкальная материя пьес «Утро», «Грустная минута» и «Пастораль» обнаруживает фигуры жестковатого хода (passus duriusculus), а в миниатюре «Марш» - жестковатого скачка (saltus duriusculus). Интертекстуальный диалог с эпохой Барокко осуществляет связь времен в процессе репрезентации «вечной темы».
В ярко оригинальном по стилю цикле интертекстуальные диалоги осуществляются посредством цитирования как анонимных (фольклорных) моделей — колядка «Щедрик-щедрик» в пьесе «Шутка», так и образцов детской музыки - И. Дунаевский «А ну-ка, песню нам пропой...» из Увертюры к фильму «Дети капитана Гранта» в пьесе «Пастораль». Названное, на наш взгляд, обозначает точки притяжения академической музыки и фольклора (или популярной музыки), столь характерные для композиторов XX в., с одной стороны, а, с другой - изображает калейдоскоп жизненных впечатлений. При этом, цитаты не вступая в диссонанс с композиторским стилем, ассимилируются и словно всплывают на интонационную «поверхность», форми-
руя эффект припоминания автором прожитых мгновений прошлого.
Другой вид интертекстуальных взаимодействий связан с аллюзиями на стиль композиторов прошлого. Здесь проявляются особые пристрастия автора, выражается его эстетическое кредо. При этом в роли знаков выступают различные стилистические, жанровые, интонационные признаки «чужого» тематизма. По мнению Н. Бонецкой, здесь парадоксальным образом «явление автора происходит через отображение в неавторском...» (цит. по: [3, с. 54]). Аллюзии приоткрывают «тайну» авторского присутствия в музыке через ассоциативный ряд. Так, интонационная лексика пьес и их фактурное «оформление», в целом, близки романтической миниатюре. Общий мягкий колорит звучания трихордовых попевок в «оправе» хорала (средний раздел «Вьюги») вызывает ассоциации с аналогичными лексическими оборотами пьесы «У камелька» («Времена года») П. Чайковского. Вместе с тем «вознесенный» в верхний регистр и «вырванный» из интонационного контекста «сцены вьюги» хорал в миниатюре Наседкина становится символом потерянного «рая» - мира прекрасного прошлого, мира детства. «Нервная» полифоническая ткань «Ласкового мая», а также окончания мелодических фраз с «повисающими» вопросами и намеренным торможением звукового потока напоминает «Май, милый май...» (Альбом для юношества) Р. Шумана9.
Несмотря на отмеченные ассоциации и аллюзии музыкальный язык Детского альбома отличается современным колоритом. Об этом свидетельствуют многослойная фактура, кластеры («Печальные звоны»), полиаккорды, аккорды усложненной терцовой структуры («Воспоминание о детстве»), заключенные в «оправу» расширенной тональности и излюбленных композитором полифонических приемов.
Педагогическая направленность цикла гармонично сочетается с высокохудожественным содержанием, выраженном в мелодической простоте, разнообразии игровых приемов и комфортной для детской руки фактуре. В отличие от альбома П. И. Чайковского, где, по мнению С. А. Айзенштадта, преобладает крупная техника «...здесь почти не встретишь длинных гаммообразных пальцевых пассажей, очень редко представлены арпеджирован-ные аккомпанементы» [1, с. 25], в цикле
А. Наседкина «представлены» практически все виды пианистической техники. Черты фортепианного исполнительского стиля проявляются в технике двойных нот, позиционной технике арпеджированных и гам-мообразных пассажей, аккордовых и кластерных клише, а также приемах перекрещивания рук. Удобство фактуры детского цикла Наседкина, а также разнообразие приемов звукоизвлечения (в целом традиционных) позволяют юному музыканту совершенствовать свой пианистический аппарат и приобрести академическую «школу»10. Чуткое отношение к фортепианному звуку и его тембровому колориту11, агогике и нюансировке свидетельствуют об исполнительской мотивации композиторского почерка музыканта.
Рассмотрение заявленной в настоящей статье проблематики крайне важно как для изучения области детской музыки в целом, так и для углубления представлений о композиторском стиле Алексея Наседкина. Содержательный слой детского фортепианного цикла складывается на пересечении субъективно-личностного и общекультурного начал, детского и взрослого мировосприятия. Центральным в альбоме становится образ автора. Неповторимая авторская интонация, с одной стороны, присутствует в каждой интонационной «клеточке» музы-
кальной материи, а с другой - локализуется в интертекстуальных диалогах в виде цитат, аллюзий, ассоциаций. Художественные темы пьес альбома репрезентируют специфику образно-художественного мышления композитора, которая заключается в подчеркнутой рефлексивности и интеллектуальной наполненности.
Глубокие национальные корни и высокая культура проявляются в ассимиляции музыкальной материей цикла интонационной лексики отечественных и зарубежных композиторов прошлого и настоящего. Интонационный словарь пьес хранит память о риторических фигурах Барокко и бытовых пластических жанрах, а также о разнообразных речевых и клишированных инструментальных оборотах.
Пианисту-композитору удалось в равной степени убедительно и гармонично соединить дидактическую и художественную составляющие фортепианного стиля. Эта способность во многом обусловлена личностью автора и его высокой профессиональной компетентностью в нескольких областях творчества. Проведенное исследование позволяет отнести Детский альбом к лучшим образцам современной музыки и, возможно, обозначит перспективы его дальнейшей жизни в концертной и педагогической практике.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Международный конкурс юных пианистов им. А. Д. Артоболевской (г. Москва), Международный конкурс пианистов им. А. Наседкина (г. Ярославль).
2 Техника семантического анализа применя-
ется автором для расшифровки смысловых структур музыкального текста - интонационных оборотов с закрепленными значениями, присущих собственно композитору или заимствованных им из анонимных или композиторских текстов. Они позволяют прояснить интонационный «лексикон» композитора и музыкальное содержание цикла. В роли таких оборотов в статье выступают интонация, знак-образ, риторическая фигура.
3 Классификация Б. В. Асафьева [2].
4 Из личной беседы с ассистентом А. А. Наседкина - Д. В. Чефановым (09.11.2017).
5 Интересно, что работа над детским циклом велась Наседкиным в период, когда артист жил вдали от родины и привычной обстанов-
ки (1996-1999, Академия Мусашино, Япония). Таким образом, обращение композитора к теме детства более чем символично -ощущение защищенности и домашнего уюта, столь востребованного на чужбине, ассоциируется с жанром, который «хранит» память - жанром альбома.
6 Безусловно, пьесы цикла рассчитаны на разновозрастных учащихся, от начинающих до выпускников музыкальных школ.
7 Названное роднит Детский альбом с другими фортепианными сочинениями композитора-пианиста - прелюдиями и сонатами. Сочинения для взрослых пианистов также имеют высокий «полифонический индекс», но композитор не допускает при этом присутствия «второстепенного» материала. Каждая деталь в фактуре продумана, ясно прочерчена и находится на «своем месте».
8 Это комплекс формул с закрепленными значениями, отображающий акустические, технические и выразительные возможности
инструментов, в контексте специфически фортепианного звучания. Они запечатлели сюжеты музицирования по принципу «инструмент в инструменте» (см., к примеру, Алексеева И. В. Роль инструментальной лексики в формировании клавирного текста барокко // Пробл. муз. науки. 2012. № 1. С. 93-97).
9 Интересно, что пьеса Наседкина написана в той же «весенней» тональности, что и у Шумана (Е-с1иг).
10 В данном контексте автор использует термин «школа» в узком смысле, ассоциирующийся с определенным комплексом фортепианно-технических навыков, прививаемых ученикам и необходимых для решения вопросов инструментального «ремесла» (постановка
руки, двигательные приемы, посадка за инструментом).
11 Несмотря на то, что указанные выразительные средства «заметны» скорее в исполнительском, нежели в нотном тексте, отметим скрупулезность и тщательность, с которыми пианист-композитор рекомендует исполнять свою музыку. Ремарки espressivo и molto espressivo, относящиеся именно к красоте и выразительности звука - наиболее часто им употребляемы. Кроме того, пометки quasi Cello, quasi Corni в сочинениях для взрослых пианистов (прелюдиях, сольных и камерных сонатах) свидетельствуют о принципиально важной для Наседкина темброво-красочной природе фортепианного звука.
ЛИТЕРАТУРА
1. Айзенштадт С. А. «Детский альбом» П. И. Чайковского. - М.: Классика-ХХ1, 2006. - 78 с.
2. Асафьев Б. В. Русская музыка о детях и для детей // Асафьев Б. Избранные труды. - М., 1955. - Т. 4. - С. 97-109.
3. Казанцева Л. П. Автор в музыкальном содержании. - М.: РАМ им. Гнесиных, 1998. -248 с.
4. Казанцева Л. П. Основы теории музыкального содержания: Учеб. пособие. - Астрахань: Волга, 2001. - 367 с.
5. Лихачева И. Композиторское творчество А. Наседкина // Алексей Наседкин. Пианист, композитор, педагог. - М.: Музыка, 1983. - С. 43-60.
6. Немировская И. А. Феномен детства в творчестве отечественных композиторов второй
половины XIX - первой половины XX веков: Автореф. дис. ... д-ра искусствоведения. - Магнитогорск, 2011. - 48 с.
7. Романова Л. В. Традиции бидермайера в отечественном фортепианном альбоме // Пробл. муз. науки. - 2015. - № 4. - С. 155-161.
8. Сухаревич Н. А. Об исполнительских и педагогических принципах А. А. Наседкина. -М., 2008. - 92 с.
9. Толстая Е. А. Детская фортепианная музыка Дмитрия Толстого: особенности стиля и семантики: Автореф. дис. ... канд. искусствоведения. - СПб., 2013. - 23 с.
10. Шаймухаметова Л. Н. Семантический анализ музыкальной темы. - М.: РАМ им. Гнесиных, 1998. - 265 с.
REFERENCES
1. Ajzenshtadt S. A. Detskij alborn P. I. Chajkovskogo [Children Album by P. I. Tcaikovsky]. Moscow, 2006. 78 p.
2. Asafiev B. V. Russian music about children and for children. Izbrannye trudy [Selected works]. Moscow, 1995, Vol. 4, pp. 97-109.
3. Kazantseva L. P. Avtor v muzykalnom soderzhanii [Author in the musical contents]. Moscow, 1998. 248 p.
4. Kazantseva L. P. Osnovy teorii muzykalnogo soderzhaniya [Fundamentals of theory of music content]. Astrakhan, 2001. 367 p.
5. Likhacheva I. Composer's creativity of A. Nasedkin. Aleksej Nasedkin. Pianist, kompozitor, pedagog [Alexey Nasedkin.
Pianist, composer, teacher]. Moscow, 1983, pp. 43-60.
6. Nemirovskaya I. A. Fenomen detstva v tvorchestve otechestvennykh kompozitorov vtoroj poloviny XIX - pervoj poloviny XX vekov: Avtoref. dis. ... kand. iskusstvovedeniya [Phenomenon of childhood in the creativity of native composers in the late XIX - early XX centuries. Extended abstract of candidates thesis]. Magnitogorsk, 2011. 48 p.
7. Romanova L. V. Traditions of bidermaier in the native piano album. Problemy muzykalnoj nauki [Problems of music science], 2015, (4): 155-161.
8. Sukharevich N. А. Ob ispolnitelskikh i pedagogicheskikh printsipakh A. A. Nasedkina [About performing sind pedagogical principles of A. A. Nasedkin]. Moscow, 2008. 92 p.
9. Tolstaya E. A. Detskaya fortepiannaya muzyka Dmitriya Tolstogo: osobennosti stilya i semantiki: Avtoref. dis. ... kand.
iskusstvovedeniya [Children piano music by Dmitri Tolstoi: peculiarities of style and semantics. Extended abstract of candidates thesis]. Saint Petersburg, 2013. 23 p.
10. Shajmukhametova L. N. Semanticheskij analiz muzykalnoj temy [Semantic analysis of music theme]. Moscow, 1998. 265 p.
О специфике музыкального содержания Детского альбома Алексея Наседкина
Настоящая статья является результатом исследования композиционных, драматургических и интонационно-лексических особенностей ранее не изученного фортепианного цикла Алексея Наседкина. Детский альбом рассматривается с позиций устоявшегося жанра, условно образовавшего два направления детской музыки: «музыку для детей» и «музыку о детях» (Б. В. Асафьев). В процессе исследования выявляются традиционные и специфические особенности музыкальной стилистики цикла, обусловленные исполнительской манерой и личностными качествами пианиста-композитора и педагога. В этой связи, ключевым стал ностальгический эмоциональный тон интонационного высказывания, свидетельствующий о бережном отношении автора к своим профессиональным истокам. Драматургический план Детского альбома в узком смысле выстраивается как ряд «дневниковых» записей о событиях одного дня детства, а в широком - как разнообразные впечатления от многоплановой, но быстро промелькнувшей жизни. Образно-смысловая концепция сочинения складывается в результате взаимодействия трех основных линий: лирико-психологической, духовно-нравственной и темы природы и человека. Полифоничность мышления композитора и фактурное «родство» детских пьес Насед-кина-исполнителя с опусами для взрослых пианистов (прелюдиями и сонатами) акцентируют единство граней творческой личности. Интертекстуальные диалоги с сочинениями композиторов прошлого (цитирование, аллюзии, стилизация) позволяют включить Детский альбом Наседкина в контекст мировой музыкальной классики для детей и взрослых.
Ключевые слова: Алексей Наседкин, Детский альбом, цикл, композиция, драматургия, интонационная лексика.
About the specifics of musical contents in the Children Album of Alexey Nasedkin
The presented article is the research result of composing, dramatic and intonation-lexical peculiarities of piano cycle by Alexey Nasedkin not studied before. The children album is considered from the point of view of grounded genre which conditionally formed two directions of children's music: "music for children" and "music about children" (B. V. Asafiev). In the process of the research the author reveals traditional and specific peculiarities of the musical stylistics of the genre conditioned by the performing manner and personal qualities of a pianist, composer and teacher. Therefore, nostalgia emotional tone of intonation expression witnessing careful author's attitude to his professional sources became the key one. The dramaturgic plan of the Children Album in a narrow view is arranged as the series of "diary" notes about the events of a day of childhood, and in a broad view - as various impressions of many-sided but quickly passed life. The image-meaning conception of the composition is formed as the result of interaction of three main lines: lyrical-psychological, spiritual-moral and the theme of nature and a man. Polyphonic mentality of the composer and facture "relationship" of Nasedkin-performer's children pieces with the opuses for adult pianists (preludes and sonatas) emphasize the unity of a creative personality's features. Intertextual dialogues with the works of composers of the past (citing, allusions, stylization) let indicate the important sides of the style and creative method of Nasedkin and get the Children Album placed into the context of the world music classics for children and grown-ups.
Keywords: Aleksey Nasedkin, Children Album, cycle, composition, dramaturgy, intonational vocabulary.
Тверитина Елена Владимировна, доцент кафедры специального фортепиано Магнитогорской государственной консерватории им. М. И. Глинки, соискатель (тв. руководитель - И. В. Алексеева, доктор искусствоведения, профессор, Уфимская государственная академия искусств им. 3. Исмагилова) Е-таЛ: fort-le@mail.ru
Tveritina Yelena Vladimirovna, associate professor of the Department of Special Piano at the Magnitogorsk State Conservatory named after M. I. Glinka, competitor for a doctor's degree (creative supervisor -I. V. Alexeeva, Doctor of Art Criticism, Professor at the Ufa State Academy of Arts named after Z. Ismagilov) E-mail: fort-le@mail.ru
Получено 25.03.2018
