CC BY
343
Вестник Омского университета. Серия «Исторические науки». 2014. № 2 (2). С. 69-74. УДК 930.1 + 008 (410)
К. В. Горючкина
О СОСТОЯНИИ РАЗРАБОТКИ ПРОБЛЕМАТИКИ ПОЛИТИЧЕСКОЙ КУЛЬТУРЫ
ВЕЛИКОБРИТАНИИ
На основе работ зарубежных и российских авторов предпринимается попытка освещения истории разработки проблематики политической культуры Великобритании в обществознании и историографии. Рассмотрение вопроса задается трендом изучения и использования самого понятия «политическая культура», начиная с всемирно известного исследования Г. Алмонда и С. Вербы. Прослеживается влияние на научный дискурс публицистических и художественно-литературных - «импрессионистских» - описаний национального характера как самими британцами, так и иностранцами, побывавшими в Великобритании ХХ в. и нарисовавшими свой образ туманного Альбиона.
Ключевые слова: политическая культура; национальный характер; Великобритания; историография; Г. Алмонд; С. Верба.
K. V. Goruchkina
ABOUT THE STATE OF WORKING OUT OF THE GREAT BRITAIN POLITICAL
CULTURE'S PROBLEMS
It is an attempt, based on the works of Russian and foreign authors, to elucidate the study of issues of Great Britain political culture in the social science and historiography. Consideration of question is based on a trend in study and use of the concept of "political culture", starting with the world-known G. Almond and S. Verba's research. The author tries to show the influence on the scientific discourse of journalistic and artistic-literary - "impressionistic" - descriptions of national character by the British as well as foreigners who visited Britain in the twentieth century and drew their his image of " foggy Albion".
Keywords: political culture; national character; Great Britain; historiography; G. Almond; S. Verba.
Понятие политической культуры фактически обязано своим рождением Иоганну Гердеру, который в своей работе 1784— 1791 гг. «Идеи к философии истории человечества» сравнил политические культуры греков и евреев. Благодаря Алексису Токвилю, Карлу Марксу, Гаэтано Моска, Вильфредо Парето, Роберту Михельсу, Максу Веберу уже в Х1Х - начале ХХ вв. категория прижилась в политической науке и стала активно использоваться различными научными школами.
Вместе с развитием концепта политической культуры научные сообщества разных стран мира стали изучать и британский политический опыт. Такая ситуация в общест-вознании и историографии не является ни парадоксальной, ни удивительной, ведь по-
литическая культура этого государства представляет собой во многом ту идеальную модель общественно-политического развития, которая для многих государств современного мира кажется почти недостижимой.
Большое влияние на развитие концепта политической культуры и разработку тематики британского политического опыта оказали исследования «национального характера», предпринятые в 1940-1950-х гг. М. Мид, поставившие в повестку дня изучение ценностных ориентаций и установок разных народов.
Бихевиористский подход, возобладавший в послевоенное время в политической науке США, побуждал многих исследователей переносить своё внимание с формальных структур и политических институтов на массовое поведение в сфере политики, начиная
© Горючкина К. В., 2014
с электорального. Сам же поворот соответствовал накопившимся к тому времени политическим изменениям: возрастанию политической роли масс, утрате политикой прежнего элитного характера. Таким образом, сложившиеся социально-политические обстоятельства стимулировали исследовательский тренд к изучению проблематики проявления национальных культур в политике.
В Великобритании первые попытки осмысления особенностей национальной политической культуры были во многом «импрессионистскими» описаниями отдельных аспектов национального характера британцев. Отправной их точкой стали многочисленные зарисовки британских писателей, историков и обществоведов, созданные на протяжении нескольких столетий, о поведении самих себя в различных житейских ситуациях, а также публикации иностранных писателей и журналистов: чеха К. Чапека [1], немца В. Шубарта [2], француза П. Даниноса [3] и многих других, после пребывания в Великобритании нарисовавших свой облик туманного Альбиона. Пожалуй, наибольшее количество зарисовок здесь дал французский литератор, искусно владевший самыми разными жанрами -А. Моруа, среди научно-популярных работ которого были «Английские этюды» (1928 г.), «Заметки для французского государственного деятеля, впервые пересекающего Ла-Манш» (1938 г.), «Письмо молодой светской женщине, отправляющейся в Лондон» (1938 г.). Его первый роман 1918 г. «Молчаливый полковник Брэмбл» также затрагивал тему британского национального характера и его проявлений в разных сферах жизни [4].
Богатый эмпирический материал о национальном характере англичан и их культуре вкупе с результатами первых опросов общественного мнения стал прекрасной основой для осмысления специфики проявления этого характера и в политической области -основой, от которой будет отталкиваться британская наука на протяжении тридцати с лишним лет. Первыми научными исследованиями в этой области может считаться работа 1931 г. профессора истории Университетского колледжа Лондона выходца из Голландии Густава Йоханнеса Петруса Ренье «Англичане гуманны?» и работа 1957 г. историка Дрю Миддлтон «Это британцы».
Но уже в 1950-х гг., когда были сделаны первые известные попытки «сконструировать» психологический портрет наций, американские социологи Л. Пай, С. Верба выступили не просто с критикой исследований национального характера, но и предприняли попытку найти новые понятия и явления, способные объяснить то, что сложно было понять в рамках уже существующих дефиниций. Исследования этой американской школы, которая и сегодня остаётся наиболее влиятельной в области изучения и конструирования концепта политической культуры, стали новым витком развития научной мысли.
Среди работ, во многом предопределивших вектор развития теоретического поля концепций политической культуры, наиболее яркой и заметной стало исследование политических взглядов и мнений граждан пяти государств, проведённое в 1959 г. американскими политологами Г. Алмондом и С. Вербой.
Алмонд и Верба определили политическую культуру как «особый тип ориентации на политическое действие» [5, с. 131]. Данное понятие отсылает прежде всего к политическим ориентациям - установкам по отношению к политической системе и различным ее частям, представлениям о роли личности в системе.
Отталкиваясь от одного из проектов под названием «Формирование граждан», организованного в 1928-1938 гг. Чарльзом Мер-риамом в виде серии сравнительных исследований политической культуры и процесса социализации личности в различных странах [6], Г. Алмонд и С. Верба предложили свою собственную концепцию «гражданской культуры» в ставшей всемирно известной работе 1963 г. «Гражданская культура: политические взгляды и демократия пяти наций». (Сам термин «гражданская культура» впервые был употреблён в ходе проекта Ч. Мерриама.)
Сугубо эволюционный и стабильный, по сравнению с другими государствами, длительный трёхсотлетний период британской истории побудил этих авторов нового сравнительного исследования политических культур выделить опыт Великобритании в качестве определённого эталона гражданственности, отвечающего в её законченном виде условиям и целям демократического устройства общества вообще.
По мнению Г. Алмонда и С. Вербы, в процессе модернизации общества неизбежен переход от подданнической к участнической политической культуре, предполагающей «распространение позитивных ориентаций по отношению к демократической инфраструктуре, принятие норм гражданского договора и развитие чувства гражданской компетентности среди существенной части населения». Но Англия Х1Х-ХХ вв. двигалась в направлении политической культуры, которая объединила обе эти ориентации - подданническую и уча-стническую, и обрела её [5, с. 208].
Представив британскую политическую культуру как образец особого сочетания активистских и подданнических ориентаций и ценностей, Г. Алмонд и С. Верба определили её ив качестве своеобразного «идеального типа».
По мнению критиков, выводы работы этих авторов носили заранее предписываемый характер результата. В частности, «хорошая демократия» была задана в качестве искомой цели всякого политического развития. Вместо выяснения специфики нормативного отношения к политике в той или иной стране её авторы проверяли национальную политическую культуру на соответствие заданным ими же самими ценностным стандартам, а индивидуальные преференции опрашиваемых приравнивали к политической культуре целых стран и народов [7, с. 150]. Выглядел довольно устаревшим и сам структурно-функциональный метод, избранный авторами, так как он подразумевал, что каждый институт, который получил развитие и сохранился в рамках какой-либо политической системы, является функциональным априори: смысл реформирования или ликвидации он теряет.
Но сколь бы ни критиковали работу Г. Алмонда и С. Вербы, её выводы стали основой для осмысления концепта политической культуры и проблем, связанных с ним. Отечественная гуманитаристика также использует сегодня достижения и ошибки Ал-монда с Вербой для дальнейшего развития концепта и анализа проявлений политической культуры в различных странах, включая Великобританию.
В советском обществознании более или менее регулярное обращение к концепту по-
литической культуры началось, конечно, позже, чем за рубежом. Первые системные разработки дефиниции в научном сообществе относятся лишь к 1970-1980-м гг. [8, с. 52-53].
Характерной особенностью подходов, преобладавших в исследованиях политической культуры в СССР, был их существенный нормативный акцент: конкретные проявления политической культуры соотносились с некой идеальной моделью, причём присущей человеку социалистического общества, поскольку политическая культура социализма рассматривалась в качестве «высшего типа политической культуры». Обществоведы исходили из того, что политическая деятельность развивает человека, обогащает его духовный мир и способствует его становлению как гражданина, а поэтому политическая культура фиксирует, в какой степени общество, класс и отдельные индивиды овладели всеми элементами политической деятельности.
Многие авторы исходили также из заимствованных из структурной антропологии предпосылок, когда в качестве элементов политической культуры выступали не быстро меняющиеся психологические установки, а фундаментальные представления, лежащие в их основе. Считалось, что формирование культуры происходит адаптивно, т. е. политическая культура людей формируется в процессе принятия решений. При этом постоянная актуализация и модификация отношений с властью и по поводу её расставляет свои акценты в системе политико-идеологических предпочтений.
В рамках данного варианта интерпретационного подхода каждая нация наделялась некоторой комбинацией идеальных типов политической культуры, число которых ограничено. При этом определение основания дифференциации типов политической культуры строилось, исходя из представлений об ограниченном числе «образов жизни», присущих тем или иным культурам. Так, советские авторы повсеместно отмечали свойственные политической культуре Великобритании почтительность, толерантность, конформизм и всеобщее стремление к согласию, консенсусу политического поля [9, с. 38].
Как в публицистике, так и в научной литературе делались попытки сконструировать модель политического мира «среднего» бри-
танца. По мере издания переводных работ о ценностях англичан актуализировались и отечественные работы, созданные в более ранний период, из числа тех, в которых прослеживались попытки объяснения с точки зрения английской логики политического выбора и политического поведения [10; 11].
С конца 1980-х гг. разработка темы политической культуры стала в отечественной науке даже своеобразной модой, перешедшей и в постсоветскую Россию.
Такой «поворот» научного сообщества был во многом обусловлен тем, что на фоне потребности в самоопределении обновляющегося советского общества возник сильный интерес к государствам Западной Европы и США. Отечественная и переводная художественная и научная литература знакомила с особенностями национальных характеров населения отдельных стран (прежде всего Франции). В коллективных и монографических работах конструировались особенности политических культур различных наций и государств.
В постсоветской России исследователи, пытающиеся понять причины неудач попыток российской модернизации и нарастающих проблем нашей Родины, продолжали так же активно обращаться к разработке концепта политической культуры. Но поскольку само понятие универсализировалось и всё чаще появлялось в СМИ, а плюрализм технологий изучения политической культуры увеличивался чуть ли не с каждым днем, проблемы, связанные с пониманием дефиниции, только нарастали. Термин часто использовался, когда логические аргументы были бессильны. Понятие стало способом объяснить, почему одни и те же политические институты по-иному работают в разных странах, почему те или иные политические новации и заимствования в одном месте прививаются легче, а в другом - труднее.
И всё же наметилась тенденция сближения взглядов на проблему понимания политической культуры. Присутствует понимание политической культуры как составной части общей культуры. В качестве предметной области этой культуры выделяются, как правило, феномены общественного сознания (установки, нормы и ценности), элементы политического поведения и политические институты. (Считается, что подобный взгляд на
политическую культуру при исследовании политико-психологических феноменов массового сознания разделяли Л. Пай, Р. Такер, С. Липсет и др. [12].) Почти всегда делается упор на поведенческом аспекте составляющих частей политической культуры с подчеркиванием при этом значения политической информированности граждан, исторического опыта в сфере политики.
Одной из наиболее острых научных проблем остаётся проблема изменчивости и неизменности политической культуры. При согласии в том, что главенствующими институциональными факторами трансформации политической культуры являются государство, гражданское общество, власть, поляризация политических сил, конфликт политических культур или субкультур, дискуссионным остаётся вопрос: имеется ли у политической культуры некая субстанционная основа, признание которой, по мнению многих, неизбежно ведёт к выводу, что любая политическая культура обладает только ей присущим «генетическим кодом»?
С рубежа столетий исследователи всё чаще ставят в центр своего внимания проблему «национальности» политической культуры, которая не может быть универсальной, которая несёт на себе не только отпечаток времени, но и места, национальных особенностей того или иного этноса [13, с. 910; 14, с. 69-70; 15, с. 189-190; 16, с. 65-66].
Исследование отечественными историками урбанизационных и модернизационных процессов заставляло и их обращаться к разработке темы особенностей национальных политических культур. Но в целом в отечественной историографии тема британской политической культуры разработана относительно слабо. Работы о Великобритании русскоязычных авторов до последнего времени были посвящены преимущественно социально-политической истории и экономическому развитию этой страны.
При освещении политической сферы жизни британского общества в научных и публицистических работах советских авторов акцент делался прежде всего на политических институтах, их кризисном состоянии и неспособности эффективно решать ежедневные проблемы британского государства. Общий фон таких работ носил в основном
изобличительный характер: демонстрировался упадок буржуазного общества [17-20]. Внимание читателей всегда обращалось на пропасть между классами, жизнь бездомных и больных, безработицу. Особой популярностью пользовались темы ирландских проблем, экономического спада и прессы, зависящей от британского крупного капитала.
К повседневной же жизни большинства британцев, их обычаям и привычкам, политическому поведению и жизненным ценностям англоведы практически не обращались. И эту нишу заполняли публицисты, зарисовки которых зачастую носили «нереальный» и весьма стереотипный характер: англичане выглядели как бездушный, корыстный, «холодный» народ, вся жизнь которого подчинена изжившим себя традициям. Многовековые привычки вежливости и тактичности могли трактоваться как лицемерные, ничего не несущие в себе действия, характеризующие полное безразличие «типичного англичанина» к своим друзьям, соседям, согражданам [21, с. 83-84].
На фоне такой манеры изложения политическая жизнь британца конструировалась суммой никому не понятных правил и нелестных характеристик социального климата государства, чьи жители - своего рода роботы, жизнь которых запрограммирована с момента рождения негласными нормами и правилами [21, с. 75-77, 86, 89]. Их действия мало понятны здравомыслящему советскому человеку с открытым, чистым сердцем и благородной доброй душой [18, с. 18-19, 23, 36-37, 52-57; 20, с. 6-7, 81-83, 237-238]. Изложение часто сопровождалось нелестными анекдотами и случаями из жизни авторов, подлинность которых вряд ли можно было доказать.
Подобные характеристики общей культуры англичан и их политической культуры выстраивались с позиции противостояния советской и западной (британской) культур. Безусловно, толика правды в них была, однако сильное искажение, во многом даже унижение чужой культуры, не давало объективной картины жизни британского общества.
И всё же следует подчеркнуть, что советская действительность знала и другую плеяду писателей, журналистов-международников и обществоведов, которые искренне стремились «открыть» английский мир для
простого обывателя собственного отечества [22-25]. Во многом именно благодаря им уже в 1970-х гг. были сделаны первые шаги (пусть и не всегда осознанные) на пути осмысления политической культуры Великобритании нашими англоведами, хотя в научной литературе первоначально об этом феномене говорилось как бы между делом при освещении вопросов, связанных с теорией и практикой лейбористского движения [26], консервативной партии [36], динамики парламентских выборов [9].
Произошедший с конца ХХ в. заметный прогресс в деле осмысления специфики национального характера самими англичанами помогал российскому научному сообществу вырабатывать более взвешенный взгляд на проблемы политической культуры Великобритании, поскольку британскими авторами подчёркивались, например, не только такие важные для сферы политики черты островитян, как прагматизм [29, с. 85; 31, с. 54] или почтительность [32, с. 224; 33, с. 385], но и высокая толерантность [29, с. 65], индивидуализм - не традиционный, а корпоративный [30, с. 192].
В целом постсоветские обществознание и историография указывают на существование определяющих специфику той или иной политической системы совокупности установок, убеждений и правил, которые возникают как в процессе развития самой такой системы в целом, так и на основе опыта составляющих её отдельных элементов - отдельных индивидов. Политическая культура развивается вместе с её носителями (социальными общностями), в том числе и под воздействием динамики отношений в сфере производства, приводящей к перестройке социальной структуры и, следовательно, потребностей и интересов людей и их отдельных групп. Специфические особенности политической культуры любой нации в значительной степени детерминированы её историческим опытом и национальным характером. Поэтому политическую культуру Великобритании часто рассматривают сквозь призму политической практики и опыта организации политической жизни, свойственных различным этапам развития этой нации [12, с. 28; 14, с. 72-73; 27, с. 97-98]. Приобретённый опыт передается следующему поколению в превращенном
виде - через систему закрепляющих его идеологических представлений, норм и ценностей, а также за счет личностных особенностей тех, кто его передаёт.
Что касается специфики политической культуры Великобритании, то в ней сегодня выделяют такие особенности, как высокая толерантность, [28, с. 12], законопослушание [24, с. 112; 28, с. 18], почтительность [34, с. 127; 27, с. 97-98], популизм [27, с. 143-144], технократизм [27, с. 144]. Но что скрывается за этими определениями - не совсем ясно.
Наличие большого количества поверхностных обобщений заставляет поднимать вопрос о более вдумчивом исследовании этого феномена. Настоятельной необходимостью является также привнесение историками в свои исследования категориально-понятийного аппарата современного мирового обществознания, включая политологию или политическую социологию, но без его механистического восприятия.
Литература
1. Чапек К. Рассказы северных ветров, или По пабам и паркам [1924]. - URL: http://lib.rus.ec/b/265498/read (дата обращения: 29.09.2013).
2. Шубарт В. Англосаксы // Шубарт В. Европа и душа Востока [1938]. - М., 2000. - С. 233-244.
3. Данинос П. Записки майора Томпсона [1954]. - М., 1970.
4. Моруа А. Собрание сочинений : в 10 т. - М., 2001.
5. Алмонд Г. А., Верба С. Гражданская политическая культура // Полития. - 2010. - № 2. -С. 122-143 ; № 3/4. - С. 207-221.
6. Merriam C. E. The making of citizens. A comparative study of methods of civic training. -Chicago, 1931.
7. Стрежнева М. В. Политическая культура: анализ специального понятия // Общественные науки и современность. - 2002. - № 5. -С. 141-155.
8. Орлов И. Б. Политическая культура России ХХ века: учеб. пособие для студентов вузов. -М., 2010.
9. Городецкая И. Е. Великобритания: избиратели, выборы, партии. 1945-1970. - М., 1974. -232 с.
10. Уолш И. А., Химунина Т. Н. В Великобритании так принято. - 2-е изд. - М., 1984.
11. Шагинян М. Зарубежные письма // Шаги-нян М. Собр. соч. : в 9 т. - Т. 6. - М., 1989.
12. Шестопал Е. Б. Политическая психология. -URL: http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/ Psi hol/ Shestop/08.php (дата обращения: 23.09.2013).
13. Аристова Н. С. Социокультурные корни английского национального характера // Высшее
гуманитарное образовние XXI в.: проблемы и перспективы : материалы VII Международной научно-практической конференции. - Самара : ПГСГА, 2008. - С. 8-14.
14. Баталов Э. Я. Политическая культура как национальный феномен // Вестник МГУ. Сер. 12.
- 1991. - № 5. - С. 68-73.
15. Мельников А. П. Национальные особенности политической культуры // Социально-экономические и правовые исследования :научно-практический и информационно-методический журнал. - Минск, 2010. - № 3. - С. 189-208.
16. Оболонский А. В. Государственная служба Великобритании: традиции и поиск новой парадигмы // Вопросы государственного и муниципального управления. - М., 2009. - № 2. -С. 57-80.
17. Стуруа М. Время: по Гринвичу и по существу.
- М., 1969.
18. Симонов В. Британия без туманов. - М., 1985.
- 311 с.
19. Лопухин А. Все меняется даже в Англии... -М., 1985.
20. Матвеев В. А. Британия вчера и сегодня. - М., 1989. - 256 с.
21. Орестов О. Другая жизнь и берег дальний. -М.,1974.
22. Озеров М. Англия без туманов. - М., 1977.
23. Овчинников В. В. Город у моста. Репортажи из Англии. - URL: http://royallib.ru/read/ovchin-nikov_vsevolod/gorod_u_mosta_reportagi_iz_ anglii .html# 10240 (дата обращения: 28.09.2013).
24. Овчинников В. В. Корни дуба. Впечатления и размышления об Англии и англичанах - М., 1980. - 300 с.
25. Осипов В. Британия глазами русского. -М.,1976. - 208 с.
26. Перегудов С. П. Лейбористская партия в социально-политической системе Великобритании. - М., 1975. - 411 с.
27. Осипова Е. В. Социология политической культуры Великобритании // Социологические исследования. - 1992. - № 4. - С. 97-105 ; № 9. - С. 134-146.
28. Шестаков В. П. Английская литература и английский национальный характер. - СПб., 2010.
29. Фокс К. Наблюдая за англичанами. Скрытые правила поведения. - М., 2011.
30. Зэлдин Т. Все о французах. - М., 1989.
31. Хьюитт К. Понять Британию. Реальности западной культуры для озадаченного гостя из России : пер. с англ. - Пермь, 1992. - 287 с.
32. Mikes G. How to be an Alien.- URL: http:// webs.ono.com/instibaleares/miscelanea/Howto-beanlien.pdf (дата обращения: 29.06. 2013).
33. Пристли Дж. Б. Заметки на полях. - М., 1988.
34. Ерофеев Н. А. Туманный Альбион: Англия и англичане глазами русских: 1825-1855 гг. -М., 1982.
35. Степанова Н. М. Консервативная партия и рабочий класс в послевоенной Англии: политическое влияние на массового избирателя. -М., 1972. - 175 с.
36. Данинос П. Записки майора Томпсона [1954].
- М., 1970.
