CC BY
56
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 12. ПОЛИТИЧЕСКИЕ НАУКИ. 2007. № 5
АКТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ ПОЛИТИЧЕСКОЙ НАУКИ
Я.А. Пляйс
О СОСТОЯНИИ И ОСОБЕННОСТЯХ СОВРЕМЕННОГО
ЭТАПА РАЗВИТИЯ ПОЛИТИЧЕСКОЙ НАУКИ В РОССИИ*
У любой науки, подобно всякому живому организму, есть определенные этапы развития. И отечественная наука о политике — не исключение. Чтобы обоснованно отделить один этап от другого, надо выявить их отличительные черты.
Наиболее важной особенностью начального этапа науки, или этапа ее становления, является, на наш взгляд, создание инфраструктуры, без которой немыслимо ее успешное дальнейшее развитие. К этой инфраструктуре относится прежде всего подготовка профессиональных кадров (как практиков, так и ученых) и всего того, что для этого необходимо: образовательных структур, научных, издательских и других учреждений. Важной задачей начального этапа является также формирование основ теоретического фундамента.
На Последующем этапе развития задача создания теоретической базы науки должна быть решена в полном объеме. Решают данную задачу научные школы. (В заключительной части статьи об этом будет сказано более подробно.)
Основное содержание следующего этапа развития — этапа ее зрелости — сводится к самоутверждению и саморазвитию сформировавшихся основ (и теоретических и прикладных) и к признанию национальной науки внешним научным миром.
Размышления об этапах развития науки будут неполными, если не сказать о том, что в них есть определенная доля условности. Между этапами нет, разумеется, ясно выраженной границы и тем более "китайской стены", поскольку не до конца решенные задачи одного этапа могут решаться на следующем или даже еще позже. Но если задачи определенного этапа решены в целом и основном, можно говорить о его завершении, определять общие и конкретные задачи следующего этапа.
На примере политической науки в России нельзя еще проследить, как она преодолевала все три этапа. Для этого потребуется не одно десятилетие, хотя развитие идет, конечно, намного быстрее, чем это было, скажем, на Западе. В настоящее время мы, на наш взгляд, находимся на рубеже первого и второго этапов. И именно сейчас
* Исследование проведено при поддержке РГНФ (грант № 05—03—01108а).
полезно проанализировать, как развивались события на первом этапе, что было сделано, а также определить, что следует делать
дальше. Этому и посвящена данная статья.
* *
*
4 ноября 1988 г. можно по праву считать официальным днем рождения современной российской политической науки. Именно в этот день увидело свет постановление Государственного комитета по науке и технике СССР (ГКНТ СССР) № 386 "О номенклатуре специальностей научных работников", которым впервые утверждалась номенклатура специальностей научных работников по политологии. Это постановление стало актом не только официального признания политической науки в нашей стране, но и ее институционализации.
По приказу ВАКа при СМ СССР № 1 от 25 января 1989 г. номенклатура, утвержденная ГКНТ СССР, была принята к руководству всеми органами аттестаций научных и научно-педагогических кадров.
Постановление ГКНТ и приказ ВАКа способствовали созданию инфраструктуры, необходимой для становления и развития любой науки. Стали открываться специализированные кафедры и отделения по подготовке профессиональных политологов, формироваться диссертационные советы. Осенью 1990 г. в ВАКе был создан первый экспертный совет по политическим наукам, состоявший из 26 видных ученых, 18 из которых представляли различные институты Академии наук, 1 человек — д.и.н., проф. В.П. Лукин — МИД СССР и 7 — высшие учебные заведения. В число семи входили д.ф.н., проф. Ф.М. Бурлацкий, д.и.н. А.И. Волков, д.и.н., проф. A.A. Галкин, представлявшие ИОН при ЦК КПСС, д.и.н. Н.В. Загладин, д.и.н., проф. А.Г. Мевделеев, представлявшие АОН при ЦК КПСС, д.ю.н., проф. A.A. Федосеев, представлявший Ленинградский госуниверситет.
Председателем совета был утвержден директор Института Европы АН СССР чл.-корр., д.и.н. В.В. Журкин, а его заместителями — д.и.н. В.А. Кременюк из Института США и Канады АН СССР и К.Ф. Шеремет из Института государства и права АН СССР. Ученым секретарем совета стал к.и.н. В.Н. Шамшуров из Института этнологии и антропологии АН им. Миклухо-Маклая.
У истоков экспертного политологического сообщества в ВАКе стояли и многие другие известные в СССР и за рубежом ученые: д.э.н., проф., чл.-корр. АН СССР В.В. Вольский из Института Латинской Америки АН СССР, д.и.н., проф. Г.И. Мирский из ИМЭМО АН СССР* д.ю.н., проф., чл.-корр. АН СССР Г.Б. Старушенко из Института Африки АН СССР, д.ю.н., проф. В.А. Туманов из Института государства и права АН СССР, чл.-корр. АН СССР A.A. фурсен-ко, представлявший Ленинградское отделение Инсппуга истории АН СССР
и др. Некоторые из них — по-прежнему активные ученые и общественные деятели1.
Первые специализированные диссертационные советы по политологии были созданы в 1990 г. в Институте общественных наук при ЦК КПСС (его председателем стал д.ф.н., проф. Ф.М. Бурлацкий) и при Уральском отделении АН СССР. Первые защиты докторских диссертаций также состоялись в том же году, и произошло это в диссертационном совете Ф.М. Бурлацкого.
Однако постановление ГКНТ СССР от 4 ноября 1988 г. никогда бы не появилось на свет, если бы не воля всесильного в то время ЦК КПСС. Именно по его инициативе 13 марта 1987 г., т.е. 20 лет тому назад, увидело свет совместное постановление ЦК КПСС и Совмина СССР № 327. Оно предписывало ГКНТ СССР вместе с Министерством высшего и среднего специального образования СССР, Академией наук СССР с участием заинтересованных министерств и ведомств СССР "пересмотреть и утвердить номенклатуру специальностей научных работников, по которым должна проводиться подготовка докторов и кандидатов наук, в соответствии с новым перечнем специальностей по подготовке специалистов с высшим образованием и с учетом развития новейших направлений науки и техники"2.
Прошедшие с тех пор годы — в целом срок совсем небольшой для становления новой для нашей страны науки и обретения ею собственного национального лица. Этого времени недостаточно для становления политологии как учебной дисциплины, основанной на российских реалиях.
Несмотря на свою молодость, отечественная политология за прошедшие годы сумела преодолеть этап становления и вступила в новый период — устойчивого развития. Однако процесс этот был далеко не простой. О том, как он развивался, какие проблемы приходилось решать и какие трудности преодолевать, уже неоднократно писалось в разных изданиях. В них говорилось как о количественном, так и качественном развитии отечественной политологии3. Отмечались
1 О составе первого Экспертного совета по политологии см.: Бюллетень ВАК. 1990. №1. С. 9-11.
2 Собрание Постановлений Правительства СССР (отдел первый). 1987. № 24. С. 498.
3 См., например, следующие статьи Я.А. Пляйса: Отечественная политическая наука в диссертационном зеркале // Полис. 1998. № 2; Политическая наука России в 1998 г.: что нового? // Полис. 1999. № 3; Нужна ли России политическая наука? // Полис. 2000. № 3; Политическая наука в России в 1999 г. 2001. № 1; Политология в России: итоги первого десятилетия развития // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 12. Политические науки. 2001. № 3; Отечественная наука о политике на рубеже XX и XXI в. // Полис. 2002. № 2; К вопросу о периодизации и современном состоянии политической науки в России // Ежегодник РАПН. М., 2004; От становления к устойчивому развитию. Некоторые итоги развития политической науки в России за 15 лет. М. — Ростов н/Д, 2006; и т.д.
также проблемы и задачи, которые, на наш взгляд,' необходимо было решить. В их числе:
— недостаточно развитая сеть подготовки профессиональных политологов;
— слабая востребованность результатов научных политологических исследований властными структурами;
— неадекватное развитие политической науки и подготовки научных кадров политологов в институтах РАН;
— слабая связь с зарубежными политологическими школами и центрами, в том числе в рамках СНГ;
— недостаточное представительство женщин в политологическом сообществе и в политической науке, в частности.
Все эти проблемы имели определенные причины объективного и субъективного свойства. Среди объективных причин на первом месте стояла и стоит сегодня, конечно, молодость нашей науки. Нельзя, разумеется, все проблемы решить сразу, возвести стены и крышу здания, не построив фундамента. Не создав необходимую для любой науки инфраструктуру (подготовка профессиональных кадров, аспирантуры, докторантуры, диссертационные советы, профессионально ориентированные периодические издания и пр.), нельзя помышлять о том, что возникнут научные школы и центры, будут развиваться научные направления, разовьется теоретическая и прикладная части науки и т.д. Среди субъективных причин приоритетное значение имеет, пожалуй, отношение к нашей науке со стороны властей разного уровня. Далеко не всегда результаты исследований профессиональных политологов (недилетантов) востребованы властными структурами.
Несмотря на указанные и другие причины, развитие политической науки в России за прошедшие годы шло по.нарастающей. И количественно и качественно. В подтверждение этого тезиса приведем некоторые цифры и факты. Речь пойдет прежде всего о количественных показателях — о росте числа защит кандидатских и докторских диссертаций (табл. 1, 2).
Таблица 1
Год 1990 1991 1992 1993 1994 1995 1996 1997 1998 1999 Итого за 10 лет
Кол-во докторских диссертаций 3 10 14 13 13 20 22 25 28 27 175
Кол-во кандидатских диссертаций 0 188 56 69 74 76 140 603
Общее ксл-во 3 238 76 91 99 104 167 778*
Таблица 2
Год 2000 2001 2002 2003 2004 2005 2006 Итого 2000-2006 Итого за все годы
Кол-во докторских диссертаций 40 36 39 32 49 40 45 281 456
Кол-во кандидатских диссертаций 220 170 233 264 310 325 390 1912 2515
Общее кол-во 260 206 272 296 359 365 435 2193 2971*
* В это число включены и иностранцы, однако их доля незначительна.
Если от общей картины перейти к более конкретной, отражающей географию, то можно будет отметить, что наиболее наглядно она отражена в приведенных ниже таблицах.
Таблица 3 иллюстрирует, сколько докторских диссертаций было защищено в 2001—2006 гг. в целом по стране и отдельно в МГУ им. М.В. Ломоносова, РАГСе, других вузах и институтах РАН.
Дополнительной иллюстрацией к таблице 3 может служить следующая информация. Наряду с прежними лидерами (в Москве это РАГС и МГУ им. М.В. Ломоносова, которые с большим отрывом опережают все остальные московские вузы и НИИ, взятые в отдель-
Таблица 3*
Год Москва СПб. Регионы СНГ Итого в т.ч. МГУ в т.ч. РАГС в т.ч. в других вузах в т.ч. в институтах РАН
2001 28 3 1 1 33 4 8 12 9
2002 23 3 6 1 33 5 3 19 6
2003 20 4 6 1 31 2 5 18 6
2004 36 3 8 2 49** 8 9 22 10
2005 29 1 9 — 39 *** 3 8 22 6
2006 25 4 20 — 45**** 4 10 30 4
Итого 161 18 50 5 230 26 43 123 41
* При составлении таблицы были использованы данные, предоставленные автору зав. отделом гуманитраных и общественных наук ВАК РФ Н.И. Загузовым. 13 человек из этого числа, или 26,5% — женщины, 2 человека — из стран
СНГ„.
*** 10 человек из этого числа, или 25,6% — женщины.
**** 9 человек из этого числа, или 20% — женщины, 1 человек — гражданин Польши.
Таблица 4*
Специальности Год Итого
2001 2002 2003 2004 2005 2006
23.00.01 6 8 3 14 3 8 42 (17,7%)
23.00.02 10 21 23 24 25 23 126 (53,2%)
23.00.04 12 3 15 10 10 12 62 (26,2%)
10.01.10 1 1 1 1 1 2 7 (2,9%)
Итого 29 33 42 49 39 45 237 (100%)
* Кроме диссертаций, указанных в таблице, в 2001 г. надо учесть 1 диссертацию по специальности 23.00.03, 2 диссертации по специальности 23.00.05 и 1 по специальности 09.00.10. Все они были защищены в 2000 г., а утверждены и учтены в 2001 г. Таким образом, общее число учтенных в 2001 г. диссертаций составило 241.
альности 23.00.02. Если до 2000 г. она именовалась "Политические институты и процессы", то после реорганизации стала называться "Политические институты, этнополитинеская конфликтология, национальные и политические процессы и технологии".
Несмотря на все изменения, затронувшие не только политологию, но и все другие науки, процессы развивались, и караван шел вперед.
О чем говорят данные, приведенные в таблицах 1—4?
Во-первых, о том, что число кандидатских и докторских диссертаций и соответственно остепененных кадров ученых-политологов устойчиво растет. При этом заметно быстрее увеличивается число защищенных кандидатских диссертаций. Однако соотношение между числом кандидатских и докторских диссертаций (-5,5 раза) в политологии несколько меньше, чем в других науках (в 7—10 раз). Такое развитие процесса вполне естественно, поскольку в его основе лежат постепенный рост количества отделений и факультетов, занятых подготовкой профессиональных политологов, рост числа аспирантов, докторантов и соискателей, а также более интенсивная работа диссертационных советов в ведущих вузах и академических центрах.
Несмотря на достоверность приведенных фактов, некоторые авторы утверждают обратное. «Так называемая политология, — пишет, например, один из авторов "Независимой газеты" А. Кротков, — и колумнистская скороспелая аналитика — занятия по современной табели о рангах весьма почтенные. Зря, что ли, многие доктора истории и философии стремглав перезащищаются в докторов политических, а среди новоиспеченного доктората "политики" составляют едва ли не три четверти — совсем как 58-я статья среди сталинского зэчества. Правда, суть большинства политологических изысканий — взвешива-
ние думских раскладов и процеживание горячих политических сплетен. История и историософия для политологов — не более чем девушки по вызову, обязанные выполнять все, даже извращенные прихоти клиента. Политологи напрасно забыли Ульянова-Ленина: тот, кто берется решать частные вопросы, не решив предварительно общие, будет на каждом шагу натыкаться на эти самые нерешенные общие вопросы»4.
Нет смысла вступать в полемику с господином Кротковым, которым, судя по всему, движет какая-то личная неприязнь (если не ненависть) к политологам и политологии, но два замечания по существу хочется все же высказать.
Во-первых, откуда автор "НГ" взял такие факты, на которые он ссылается (см. цитату), пусть останется на его совести. Это не более чем выдумка Кроткова, плод его явно неадекватного воображения. Никто из докторов наук не бросился "перезащищаться". Среди 450 с лишним докторов политических наук не найдется и 10, кто имеет вторую докторскую степень., В науке вообще две докторские степени — крайне редкое явление. Две кандидатские степени встречаются чаще, но и они в целом тоже достаточно редки.
Во-вторых, нет также никаких оснований считать, что "суть большинства политологических изысканий — взвешивание думских раскладов и процеживание горячих политических сплетен". Если бы господин Кротков был хоть немного знаком с подлинными исследованиями российских политологов, он, очевидно, не стал бы отрицать, что достаточно интенсивно развиваются фактически все основные
направления политической науки5.
* *
*
В развитие нашей науки большой вклад вносят диссертационные советы, призванные быть, образно говоря, основными "фильтрами" высокого качества научных работ. За прошедшее с 1990 г. время их число постепенно, но устойчиво росло. Особенно это верно по отношению к периоду после 2000 г. Из 26 докторских советов, действовавших до начала июля 2000 г., т.е. до реорганизации сети диссертационных советов, 22 работало в вузах и НИИ Москвы, а остальные 4 — в Санкт-Петербурге и Екатеринбурге (по 2 совета). Из 27 кандидатских советов 16 работало в вузах и НИИ Москвы, а остальные 11 — в Санкт-Петербурге, Воронеже, Казани, Орле, Саратове, Уфе, Нижнем Новгороде, Ростове-на-Дону и Владивостоке.
4 Независимая газета. Ех Ш>т. 2006. 14 сент.
5 Для желающих убедиться в этом достаточно познакомиться с книгой: Пляйс Я А.
Политология и актуальные проблемы политической жизни современной России. М., 2002.
невольно) снижаем результативность и отдачу науки и практики. Поэтому нужна максимальная стабильность номенклатуры научных специальностей и соответствующих диссертационных советов, работающих по ним.
Тем не менее, если в целом оценивать процессы, происходившие до начала 2007 г., то они были достаточно позитивными. И с точки зрения увеличения числа советов (в том числе докторских), особенно в регионах, и с точки зрения трансформации кандидатских советов в докторские, и с точки зрения роста числа защищаемых диссертаций. В общем, все эти процессы говорят о естественном, поэтапном и достаточно динамичном развитии новой для нас политической науки и той инфраструктуры, которая для этого необходима. Что же касается ситуации в столице, то она также вполне объяснима. Преобразование кандидатских советов в докторские, рост числа докторских защит свидетельствуют о том, что политическая наука в Москве поднялась на более высокую ступень, чем в целом по стране, а также о том, что основные центры — Российская академия государственной службы при Президенте РФ и МГУ им. М.В. Ломоносова — по-прежнему возглавляют это движение.
Итак, приведенные выше цифры и факты подтверждают, что, во-первых, политическая наука в России развивается и количественно и качественно. Это происходит повсеместно — и в Москве и в регионах, хотя, конечно, не везде одинаково интенсивно.
Во-вторых, во многих регионах образуются исследовательские центры, развивающие конкретные научные направления, связанные, как правило, со спецификой этих регионов.
В-третьих, ярко выраженное прикладное значение политической науки повсюду получает подтверждение. Не случайно, основная доля диссертаций защищается по специальности 23.00.02.
Наряду с отмеченными фактами есть и другие, которые свидетельствуют об успешном развитии политологии в России. Это прежде всего более активная, чем прежде, деятельность региональных отделений Российской ассоциации политической науки (РАПН),' а также расширение международной деятельности. За прошедшие годы все это стало нормой, о чем регулярно сообщается в специализированных региональных и общефедеральных изданиях7.
Как обычно случается, развитие выявляет проблемы и нерешенные задачи. Какие же проблемы выявлены у отечественной политической науки?
О некоторых из них речь уже шла в начале настоящей статьи и повторяться нет смысла. Это были естественные проблемы становления и роста новой для нас науки, и таковыми в определенной мере они остаются и теперь. Правда, их острота со временем, по мере развития становится менее очевидной и постепенно сглаживается.
7 Бюллетень ВАК РФ. 1998. № 3. С. 56—57.
Например, доля женщин среди профессиональных политологов и ученых-политологов, хотя и медленно, но устойчиво растет.
Однако наряду с естественными проблемами есть и проблемы другого происхождения, так сказать, рукотворные, появление которых можно было бы легко избежать. Одной из таких проблем (весьма, кстати, важных) является радикальная и достаточно частая корректировка номенклатуры научных специальностей. За недолгую историю отечественной политологии их было уже три. Что это влечет за собой, всем известно.
Ясно понимая, что определенная корректировка номенклатуры в соответствии с требованиями времени — дело для науки необходимое и полезное, Экспертный совет весной прошлого года после многих и весьма основательных консультаций с научной общественностью предложил внести некоторые коррективы в действующую номенклатуру, отражающие потребности науки и (главное) политической практики. Суть их состоит прежде всего в том, чтобы восстановить в несколько уточненном виде специальности 23.00.03 и 23.00.05, а также в том, чтобы уточнить действующие, в первую очередь специальность 23.00.02, которая при реорганизации в январе 2000 г. стала, как уже отмечалось выше, слишком широкой. Мы предложили вернуть ей первоначальное название — "Политические институты и процессы". Кроме того, учитывая важность управления и политических технологий, Экспертный совет поставил вопрос о введении новой специальности — 23.00.06 — "Политическое управление и политические технологии". Мы убеждены в том, что если высокие чиновники, от которых зависит решение данного вопроса, учтут позицию научной общественности, лучше станет и науке и практике.
Другой рукотворной проблемой, как нам представляется, может стать почти тотальное упразднение кандидатских диссертационных советов. Создание и функционирование этих советов в определенных случаях (особенно в отдаленных регионах) является единственно возможным решением проблемы формирования необходимой научной инфраструктуры и корпуса ученых. Особенно это важно для молодой науки. На более высокой ступени развития науки, когда будет достаточное число научных кадров самой высокой квалификации, необходимость в кандидатских советах может отпасть сама собой.
Но наиболее важной проблемой нового этапа нашей науки, как уже отмечалось в начале данной статьи, является формирование научных школ. В нашем сообществе доминирует некое упрощенное представление о том, что представляет собой подлинная научная школа.
Ни одна наука — естественная, точная, гуманитарная или общественная — не может обойтись без своих школ. Если таких школ нет, то нельзя считать, что есть полноценная наука, так как без них она не будет иметь своего оригинального лица и не сможет нормально развиваться. В школах формируется прежде всего фундаментальная концепция, связанная с определенным направлением в той или иной
отрасли знаний. Если это направление сложилось раньше, то речь может идти либо о новом видении проблемы, либо об ином, более фундаментальном обосновании ранее созданной теории или концепции. В данном случае предполагается такое существенное приращение знаний, в результате которого это знание поднимется на новый уровень. В развитой науке школ обычно много, их могут быть десятки и сотни. В каждом давно сложившемся университете или в научном учреждении с глубокими традициями может быть не одна, а несколько школ и даже не по одной в каждой из отрасли наук.
Что же необходимо для того, чтобы школа сложилась и успешно развивалась? Во-первых, надо иметь высококвалифицированный научный коллектив с авторитетным лидером, обладающим теоретическим складом ума и хорошими организаторскими способностями. Этот лидер должен уметь собирать вокруг себя способных коллег, которые, сохраняя свою научную индивидуальность, вместе с тем разделяли бы его научную концепцию. Данная концепция в принципе должна быть и концепцией школы. Но этого мало. Необходимо, чтобы лидер ясно представлял себе основные направления и методологию развития школы, и чтобы его последователи разделяли его подходы. Но это совсем не значит, что лидер обязан быть диктатором и что научная школа должна выполнять только его команды. Все должно быть как раз наоборот. Школа очень быстро зайдет в тупик и исчерпает себя, если в ней не будет свободных дискуссий, альтернативных мнений, если коллеги не будут иметь возможности свободно отстаивать свои взгляды. Вся школа должна руководствоваться незыблемым правилом: без свободных, равноправных дискуссий, без постоянного поиска истины не может быть подлинно научного творчества, да и самой научной школы.
Тон, творческую атмосферу в этом деле должен генерировать лидер. Как опытный и мудрый наставник и мэтр, он обязан повседневно стимулировать целеустремленную научную работу коллектива, вести его от одного этапа к другому, от победы к победе, учить преодолевать трудности и поражения, которые неизбежно случаются во всяком большом деле. На такое способен только сильный, эрудированный, уверенный в своей научной правоте и в своей научной концепции человек.
Во-вторых, чтобы научная школа могла сформироваться, успешно функционировать и последовательно развиваться, необходимо, чтобы она имела разветвленную инфраструктуру: аспирантуру, докто-. рантуру, диссертационный совет, научные издания и различные формы научного общения: круглые столы, конференции и т.д. О научных изданиях следует сказать особо. Если ученый и, тем более, целая научная школа не имеет своей собственной трибуны — как устной, так и печатной — она не сможет себя проявить, заявить о своей концепции, отстаивать ее и т.д. Все другие перечисленные компоненты инфраструктуры необходимы не только для воспроизвод-
ства научных кадров, но и для преемственности поколений. Без этого не будет и школы. Самой высокой оценкой деятельности основателя школы является его продолжение в делах учеников и последователей. Это значит, что и направление научных исследований было в свое время выбрано правильно, и научная продукция была востребована практикой, и т.д.
Все вышесказанное относится к любой науке: и к давно сложившейся, и молодой, недавно зародившейся. Но для последней это особенно важно и актуально. Тем более, если это касается такой общественно значимой науки, как политическая.
Для молодой науки России формирование научных школ крайне важно еще и по следующим причинам. Во-первых, потому что она изначально находилась и по понятным причинам не могла не находиться уже в силу различий в уровнях развития под сильнейшим воздействием (если не сказать доминированием) зарубежной, прежде всего западной политологии. В конце 80-х годов прошлого века иначе и не могло быть. К этому времени западная наука о политике прошла более чем вековой путь развития, вполне сложилась и с точки зрения теории, и в своем взаимоотношении с практикой. Поэтому стать примером и образцом для других было для нее делом вполне естественным. Для этого ей не надо было даже прилагать какие-нибудь особые усилия. Такая ситуация имеет и большие плюсы и значительные минусы. Основной плюс состоит в том, что, взяв за основу готовый и достаточно качественный продукт, отечественная политология сразу обеспечила себе высокий старт. Но большой минус заключается в том, что эта же основа становится своеобразной матрицей — доминантой, определяющей главные параметры развития науки. По этой причине тот спор, который разгорелся в политологическом сообществе фактически сразу же после институционализации у нас политологии в конце 80-х годов вокруг содержания этой науки — должно оно быть национальным или, наоборот, интернациональным — был, разумеется, не случайным. Конечно, проще, ссылаясь на "железный" аргумент, что любая подлинная наука универсальна по своей природе и другой быть не должна по определению, использовать готовую матрицу и не заниматься решением сложной проблемы создания ее собственного национального фундамента. Значительно труднее и дольше идти по пути формирования собственной теории. Труднее, но вместе с тем и продуктивнее, если не забывать о прикладной стороне политологии и о том, что она должна повседневно служить практике. Служить российской практической политике на западной теоретической базе — это методологически неверно, это значит обречь себя на неизбежные грубые ошибки и т.п. Уже не раз приходилось доказывать, что наряду с той интернациональной теоретической основой, которую в 90-е годы XX в. была вынуждена позаимствовать отечественная политология и которая может служить, разумеется, и нам, у российской политологии должна быть и собственная национальная теоретическая
2 ВМУ, политические науки, № 5
17
база. Причина этого проста и естественна. Она состоит в том, что у каждого общества (не говоря уже о цивилизации) есть свои особенности, отличающие его от другого. Изучать их призваны общественные и гуманитарные науки, в том числе политология. Перед естественными и точными науками такой задачи не стоит: они универсальны и общезначимы. Химик, биолог, физик, математик одной страны легко найдет общий язык со своим коллегой из любой другой, чего не скажешь о гуманитарии или обществоведе. Поэтому задача состоит в том, чтобы наряду с определенными общемировыми научными основами у обществоведческих и гуманитарных наук имелась еще и собственно национальная. Ее-то и должны создавать отечественные научные школы. Для молодой науки это особенно сложная и трудоемкая задача, но выполнять ее тем не менее надо. При этом не следует забывать, что помимо большой задачи, какой является создание теоретической основы общей политологии, есть еще задачи поменьше, но важности все же значительной. Речь идет о теоретической основе отдельных направлений политологии, таких, например, как партоло-гия, элитология, кратология и т.д.
Если коротко обобщить все вышесказанное, то надо отметить, что научная школа должна объединять следующие элементы:
1) безусловного лидера-теоретика, признаваемого научным сообществом, имеющего оригинальную концепцию развития определенного направления (в оптимальном варианте — нового) в науке;
2) последователей в лице как уже сложившихся, зрелых ученых, так и начинающих молодых, разделяющих основные идеи концепции своего лидера;
3) научные труды, оцениваемые профессиональным сообществом как развивающие науку в целом и конкретное направление, в частности, как вносящие вклад в теорию науки.
Заканчивая размышления о новом этапе политической науки в России, отметим, что, несмотря на некоторые нерешенные проблемы, политическая наука в России шаг за шагом развивается, а ее общественная полезность растет.
