CC BY
28
А. Н. Ливанова О СЕМАНТИКЕ ГЛАГОЛОВ ВИСЕТЬ И N£N08
Глагол Ье^е относится к стативам — одной из важнейших групп, обычно выделяемых среди глаголов, а в рамках этой группы — к группе глаголов положения в пространстве, куда входит «большое число глаголов, описывающих положение человека, животных, артефактов и объектов природы в пространстве»1. Сама же эта группа входит в более крупную группу глаголов «бытия-существования в определенном времени и пространстве», в которой базовыми являются глаголы находиться, располагаться2. Важнейшими из них обычно признаются те, которые «сводимы к трем геометрическим конфигурациям <...> которые можно описывать по аналогии с самыми распространенными позами человека: стоять, сидеть и лежать»3. «В русском языке эти глаголы описывают прежде всего три разных положения человека в пространстве»4. Недаром девиз Союза физиотерапевтов Норвегии — «Ligge — 8Ш;е — — 1ойе —
Ьжге — ga» («Лежать — сидеть — стоять — поднимать — нести — идти»). Интересующий нас глагол описывает далеко не столь распространенную позу, однако рассматривается многими, хотя и с оговорками, в одном ряду с тремя основными5.
1 Тань Аошуан. Китайская картина мира. М., 2004. С. 18.
2 Толковый словарь русских глаголов / Под ред. Л. Г. Бабенко. М., 1999. С. 468-471.
3 Тань Аошуан. Указ. соч. С. 18.
4 Рахилина Е. В. Семантика русских «позиционных» предикатов: стоять, лежать, сидеть и висеть // Вопросы языкознания. 1998. № 6. С. 70.
5 Гак В. Г. Функционально-семантическое поле предикатов локализации // Теория функциональной грамматики. Локативность. Бытийность. Посессивность. Обусловленность. СПб., 1991. С. 13.
Если же этот глагол не включают в указанную группу, то потому, что он употребляется иначе, нежели остальные, что, в свою очередь, объясняется следующим образом положение объекта, описываемое глаголами henge, висеть, и их соответствиями во многих других языках, противоречит условиям существования на Земле, где положение тела в пространстве определяется действием закона всемирного тяготения. Для нормального существования и деятельности большинства живых существ и, главное, человека (поскольку язык, как сейчас полагают большинство исследователей, антропоцентричен) и для нормального положения большинства природных объектов наиболее естественного уровня концептуализации (так называемых естественных классов (natural kinds, по Лакоффу6)) характерны положения, при которых у тела/объекта имеется точка опоры.
Глагол henge описывает такое положение тела в пространстве, при котором точка опоры располагается выше объекта или же, по крайней мере, выше его центра тяжести (висеть на крюке, зацепившись поясом). Такое положение характерно главным образом для объектов, обозначаемых гипонимической, родовой лексикой, например для частей растений (висят плоды), частей животных (висят уши); отмечалась также нормальность такого положения для артефактов, обладающих специальным приспособлением для размещения их в соответствующем положении (висят корзины, зеркала, картиныг, котелки, лампы)7. Положение тела при таком размещении центра тяжести неустойчиво, и неустойчивость составляет еще одну важную сему, выделяемую в значении глагола висеть8.
С точки зрения типологии при обозначении местонахождения в глаголах выделяются два типа — универсальный и классифицирующий, в котором выбор глагола определяется типом объекта. Е. В. Рахилина делает вывод: «...в русском языке настоящих позиционных предикатов, как оказывается, нет»9. Висеть же, по словам автора, описывает как состояние особого рода, по толкованию МАС — «держаться на чем-либо, без опоры снизу, быть прикрепленным к
6 LakoffG. Women, Fire, and Dangerous Things. Chicago; London, 1987. P. 32, 169170, 185-193.
7 Рахилина E. В. Указ. соч. С. 77.
8 Это подробно рассматривается в статье: Кошелев А. Д. Референциальный подход к анализу языковых значений // Московский лингвистический альманах. М., 1996. Вып. 1. С. 123-125.
9 Рахилина E. В. Указ. соч. С. 76.
чему-либо, имея возможность движения в стороны»10, так и местоположение. Е. В. Рахилина особо выделяет три вида висения: то, как висят корзины, ведра, лампы, ружья, — при помощи особого приспособления; как одежда на человеке, пуговица на пальто, шерсть на собаке, провода, папироса в углу рта, что описывает нефункциональную ситуацию для данного объекта; и наконец, то, что, согласно определению МАС, должно бы описываться глаголом висеть, но в русском якобы невозможно: *на ней висели бусы/сережки, на стеблях — букетыг роз, на деревьях — вишни/орехи и, со ссылкой на Ю. Д. Апресяна, *Обои висят на стене. Е. В. Рахилина объясняет это неполнотой толкования в МАС.
Попытки классифицировать классы объектов, правда для глаголов действия, предпринимались11, и отчасти они совпадают с выделяемыми нами для дальнейшего. Это дискретные физические объекты или предметы, вещества, части тела человека, а также нефизические объекты. Обратимся к норвежскому материалу и, принимая антропоцентризм как исходное положение, начнем с рассмотрения использования глагола Ье^е для описания положения человека.
Человек в физическом пространстве. «При помощи описываемых глаголов и в русском, и в шведском языках обозначается положение <. > одушевленного субъекта: человека, животных, птиц, насекомых», — пишет исследовательница Н. В. Зорихина-Нильссон, включающая висеть и его шведский коррелят в круг исследуемых предикатов12. Наш материал показывает, что, напротив, Ье^е очень редко обозначает положение одушевленного объекта. Для обозначения положения человека можно выделить три типа ситуаций.
Первыгй — когда «висение» осуществляют, держась рукой, лапой или хвостом за ветку, веревку, подоконник или предмет, который можно обхватить, с целью избежать падения на твердую поверхность с высоты13: Du Ие^ег i tau og Агег deg selv nedover е! stup (I) «Ви-
10 Это определение почти в точности повторяет определения henge из норвежских словарей: Norsk riksmalsordbok. Bd. 1-6. Oslo, 1991; Store norske ordbok / Red. T. Guttu. Oslo, 1991.
11 См., например: Кустов Г. И. Когнитивные модели в семантической деривации и система производных значений // Вопросы языкознания. 2000. № 4.
12 Зорихина-Нильссон Н. В. Семантика глаголов положения в русском и шведском языках // Международный конгресс «Русский язык: история, судьбы и современность»: Тез. докл. М., 2001.
13 Примеры, сопровождаемые здесь и далее пометой (I), найдены в Интернете; не помеченные взяты из толкового словаря норвежского языка (Norsk riksmalsordbok. Bd. 1-6. Oslo, 1991).
сишь на веревке и постепенно опускаешься вниз по уступу»; De gar pa line, henger i tau fra taket, balanserer, sjonglerer og dribler med baller (I) «Они ходят по канату, висят на канате у потолка, балансируют и подкидывают мячики».
Второй тип ситуаций, когда висит, собственно говоря, какое-либо вместилище, а человек стоит, сидит или лежит внутри, описывается метонимически: висеть в гамаке, на качелях. Такая ситуация подробно раскрыта в следующем примере: Hun bor overst i huset, i tredje etasje, og utenfor kjokkenvinduet, svevende i lose hostluften, henger en smilende mann i en hvit kurv... Kurven han star i henger pa en lang kranarm, hun kan se litt av en kranbil der nede14. «Она живет на последнем, третьем этаже дома, и за кухонным окном, паря в прозрачном осеннем воздухе, в белой люльке висит, улыбаясь, мужчина. Люлька, в которой он стоит, висит на длинной стреле подъемного крана, грузовик крана ей немного виден».
Третий тип употреблений — метафорический (висеть в воздухе (о танцорах, спортсменах и т. п.)) — достаточно редок: Johnsen / Trond Hansen / sirkusakrobater / skuespillerne henger i lufta (I). «Юн-сен (футболист) / Трунн Хансен (велосипедист) / цирковые акробаты висят в воздухе». Метафора тут двойная. В первую очередь henge в подобных конструкциях употребляется применительно к летающим или представляющимся летающими (небесным телам) объектам, живым (Masene henger i lufta (I) «Чайки висят в воздухе») и неживым (Manen henger hoyt «Луна висит высоко»), скорость движения которых и двигательные усилия для находящегося на земле наблюдателя незаметны. В таком случае они воспринимаются как сохраняющие статичное положение без опоры снизу на протяжении длительного времени. Это обычная для языка метафора; на самом деле речь идет о медленном движении, не заметном глазом. Когда речь идет о человеке, актуализируется сема длительности в значении слова henge, ведь на самом деле человек не только не висит (на опоре), но и не летит (летит — передвигается, не соприкасаясь длительное время с землей).
При рассмотрении глаголов положения в пространстве необходимо учитывать, что для описания положения объектов в пространстве наиболее естественно использовать локативные предложения. Однако «локативные предложения и бытийные [иначе экзистенциальные. — А.Л.] предложения, говорящие о существовании объек-
14 Seeberg E. Lykken bor pa Bislet. S. l., 1987. S. 76.
та в каком-либо фpaгменте м^а, отноcятcя к єдиному глу6инному cемaнтичеcкомy cyпеpтипy»15. Сноcобен ли henge иcнользовaтьcя в бытийных ^едложениях?
Чтобы ответить на этот во^о^ вcномним, что «функцион^ова-ние нозиционных глаголов cвязaно c нонятием диcнозиционного нpедикaтa»16, т. е. такого, y котоpого неpедaвaемaя инфоpмaция входит в нpеcyннозицию. Ecли глагол ноложения выpaжaет диотозици-онный {т. е. тиничный) нpедикaт cyбъектa, то он cемaнтичеcки cо-глашван c cyбъектом и может быть заменен экзистенциальным: здесь стоял = быгл шкаф; на столе стояла = быгла грязная посуда; справа находится = есть магазин.
Висеть отличен от ^очих глаголов ноложения, rajTOpbie нaходятcя в ошбом ноложении отноcитeльно нpинaдлeжноcти к диотозицион-ным нpeдикaтaм, ноcколькy тpи оcновных глагола ноложения — лежать, сидеть, стоять — являются диотозиционными именно для человека, и нотому в нейральном контeкcтe, ^и иcнользовaнии их в бытийных, а не локативных ^едложениях, и еоли ноза оcобо не нод-чepкивaeтcя, легко зaмeняютcя cвязкой: в комнате быто несколько человек = в комнате сидели три человека; в палате лежали пять больных = в палате быгло пять больныгх; в коридоре стоял один только усталыгй следователь = в коридоре быгл один только усталыгй следователь. Висеть же для cyбъeктa, обозначающего лицо {En akrobat hang i et klatretau «На канате втоел а^обат»), диотозиционным ^едта-том не является, а нотому не иотользуется в бытийных ^едложениях и не может зaмeнятьcя cвязкой {*En akrobat var i et klatretau «На канате был aкpобaт»).
Социальиая жизиь человека онтоывается нpи номощи глагола henge ^айне peдко. Надо отметить, что и дpyгиe глаголы ноложения нечасто вручаются в выcкaзывaниях, хapaктepизyющих человека как общественное cyщecтво. Это ^о^ходит главным обpaзом в устойчивых cочeтaниях, где их значение делексткализуется до такой сте-нени, что их можно paccмaтpивaть как отноним глaголa-cвязки11. Пpaк-
15 Шатуновский И. Б. Предложения наличия vs. бытийные и локативные предложения в русском языке // Логический анализ языка. Языки пространств. М., 2000. С. 189.
16 Гак В. Г. Функционально-семантическое поле предикатов локализации // Теория функциональной грамматики. Локативность. Бытийность. Посессивность. Обусловленность. СПб., 1991. С. 13.
17 См., напр.: Стеблин-КаменскийМ. И. Грамматика норвежского языка. М.; Л., 1957. С. 192; FaarlundJ. T. Verb og predikat. Oslo; Bergen; Tromso, 1978. S. 68. Полагаем, что нет необходимости разъяснять разницу между экзистенциальным предикатом и связкой.
тически такое использование henge ограничивается двумя устойчивыми сочетаниями (henge i h^lene pa nn «ходить за кем-л. по пятам» и Henge i skjortene pa nn «цепляться за чью-л. юбку»), если не считать использования его в переносном значении «болтаться, шататься (без дела)».
Для развития последнего лексико-семантического варианта существенна последняя часть определения, в которой говорится о «возможности движения в стороны». Такое движение при висении тех объектов, для которых предикат «висеть» является диспозитивным, т. е. неодушевленных, хаотично и не целенаправленно. Именна эта сема актуализируется при таком переносном употреблении henge. Этот лексико-семантический вариант чаще всего используется применительно к группе людей: Det er tross alt for det meste nordmenn som henger og slenger her (I) «Все-таки большинство тех, кто здесь ошивается, норвежцы»; Sa henger vi pa akvariet i Bergen! (I) «И вот мы шляемся по аквариуму в Бергене!»
Положение животных, если они, как и человек, могут висеть, держась какой-либо частью тела так, чтобы точка опоры находилась выше центра тяжести, без проблем обозначается глаголом henge: Pungrotte... henger etter halen nar hun sover (I) «Опоссум. когда спит, висит на хвосте». Примеры показывают, что то, какой своей частью объект удерживает опору, не играет никакой роли. Главное, чтобы эта часть была незначительной по сравнению с размерами тела.
Для тех животных, которые находятся в близкой для человека семантической сфере (как известно, это, в порядке убывания интереса к ним у языковой личности, домашние любимцы, домашний скот, привычные животные соответствующей природной зоны, чаще всего выступающие героями фольклора), положение тела мыслится более разнообразным, чем для мелких и редко подлежащих олице-творению18. Белка — одно из близких человеку животных севера Европы, и ее позы обозначаются при помощи всех четырех глаголов положения: Ekornet sitter i et tre «Белка сидит на дереве», Ekornet ligger pa en trestamme «Белка лежит на стволе дерева», Ekornet star der og surmuler «Белка стоит там и дуется», Ekornet fester bakbena i slyngplata og hiver seg over til matbrettet med resten av kroppen og blir liggende vannrett i lufta! Og der henger det og gynger! «Белка цепляется задними лапками за подставку, кидается всем телом в сторону
кормушки и распластывается (букв. «лежит») горизонтально в воздухе! И вот висит так и раскачивается!»
То же самое верно для обезьяны, так похожей на человека: Ape-katten sitter i buret, ligger pa en benk, henger i tauet/i toppen av trarne (I) «Обезьяна сидит в клетке, лежит на скамейке, висит на веревке / на вершине деревьев».
Напротив, ленивец — животное редкое и северянину чуждое, потому его положение описывается скорее как положение неживого природного объекта: Dovendyret henger ned fra en gren (I) «Ленивец висит на ветке»; Dovendyret henger med ryggen ned/i et tre (I) «Ленивец висит на дереве спиной вниз».
Еще одно животное, менее экзотическое, но тоже редкое, — летучая мышь. Если наблюдатель и говорящий совпадают, то ситуация представляется как видимая снизу и используется глагол henge: Dyrene henger rett pa veggen / etter bakbena / en og en / opp-ned (I) «Животные висят прямо на стене / держась задними лапками / по одному».
Если же повествование наблюдателя, например исследователя, ведется как бы с позиции самих животных и указывается, на чем они пристроились соразмерно с массой тела, то сидеть употребляется как обозначение удобной позы покоя, на первый план выходит указание на удобство положения и его длительность, что более типично для глагола sitte, чем henge: Flaggermusen sitter pa spikerslagene mellom veggbord og tommervegg (I) «Летучая мышь сидит на шпеньках гвоздей между досками обшивки и бревнами кладки».
Так же обстоит дело с насекомыми: они скорее не висят на потолке (не цепляются за ниточку и т. п.), а находятся в удобной позе покоя, которую для мелких животных обычно описывает глагол сидеть: Fluen sitter pa haren / pa vannflaten / i taket (I) «Муха сидит на зайце / на поверхности воды / на потолке». Но если речь идет о вынужденной неконтролируемой позе без опоры снизу, используется henge: Limet gjor at fluen henger fast i taket (I) «Муха крепко прилипла и висит на потолке».
Кроме того, для описания медленно, без видимого усилия парящих в воздухе (или в водной среде: Sjohesten henger stille i vannet «Морской конек неподвижно висит в воде») животных henge используется метафорически (см. выше о третьем типе употреблений о человеке в физическом пространстве): Masene henger i lufta (I) «Чайки висят в воздухе»; Den feite humla henger i lufta (I) «Жирный шмель висит в воздухе».
О pаcтeиияx E. В. Рахилина уноминает ошбо, yтвepждaя, что ноложение частей pacтeний должно бы, cоглacно о^еделению МАС {«дepжaтьcя на чем-л., без опоpы cнизy, быть нpикpeнлeнным к че-му-л., имея возможноcть движения в cтоpоны»), ониcывaтьcя глаголом висеть, но в pyccком невозможно *на стеблях висели бутоны роз, *на деревьях висели вишни/орехи. Bepоятно, в pyccком это действительно так, в ноpвeжcком же yпотpeблeниe внолне ^ответству-ет как о^еделению, так и yнотpeблeнию, тем более что втоят чacти pacтeний — а это плоды и цветы — на «ошбых ^^го^блен^х» — чepeнкaх и т. п.: Vi har na sa mye kirseb^r at de henger helt nede ved bakken {I) «У mc cтолько вишни, что она втоит у caмой земли»; Epler og p^rer henger pa trarne, nar de blir modne sa faller de ned {I); Busken har flotte, svartglinsende Ьжг som henger i klaser {I) «На кусте отличные, отливающие чepным ягоды, втоящие гpоздьями»; En gate hvor kokosnotter og bananer henger ned i gata {I) «Улица, над котоpой втоят кокові и бананы». Одно из наиболее частотных кpылaтых олов в ноpвeжcком — Hoyt henger de, og sure er de «Зелен винорад» {букв. «Ктолые они, и выгсоко они втоят»),
Неодушевлеииые пpиpoдиыe объекты могут, как человек и чайка, «втоеть» мeтaфоpичecки, т. е. на caмом деле двигaтьcя, но незаметно для глаза. Такое ^пользование henge хapaктepно в ^и-ложении к обозначениям небестых тел, о чем уже упоминало^, и легких cyбcтaнций: Regnet / snofiller henger i lufta {I) «Дождь / оте-жинки втоят в воздухе».
Даже ecли вещество легче воздуха и медленно поднимается, его ноложение тоже обозначается в языке как неподвижное и без точки опоpы: Royken hang lavt over moblene «Дым низко втоел над мебелью»; Sigarettroyk henger i lufta {I) «В воздухе втоел cигapeтный дым».
Так же оплывается и воcнpиятиe, но не зpитeльноe, а cлyховоe: Lyden fra gitar henger i lufta {I) «В воздухе втоит звук гитapы», или обонятельное: Eimen av linolje og tj^re henger i lufta {I) «В воздухе виcит peзкий запах льняного мacлa и дегтя».
Eщe одно yнотpeблeниe, общее для пpиpoдиыx объектов и ap-тефактов, оптоывает обычно ноложение доcтaточно тяжелых объектов, когда имеется одна точка опоpы, незначительная но cpaвнeнию c мaccой тела {Borgen henger i bratthenget {I) «^епость втоит над обpывом»), или точки опоpы но кpaям: Broen / ledningene henger {I) «Bиcит моcт / довода», a оcновнaя мacca ^ш^ивается к земле cоcтояниe нpовиcaния или навтоания, cp.: pengende have «втоячие caды». Такое yнотpeблeниe henge внолне ^ответствует онpeдeлe-
нию, но описывает более редкую ситуацию, как и метафорическое употребление henge по отношению к медленно движущимся крупным артефактам — средствам передвижения по воздуху: Et stort luftskip / helikoptere / ballonger / et romskip henger i lufta (I) «Большой дирижабль / вертолеты / воздушные шары / космический корабль висит в воздухе», что уже рассматривалось выше.
Наиболее же частотно и прототипично употребление henge относительно следующих групп артефактов. Предметы мебели и обихода, подвешиваемые за специальное приспособление (шкафы, полки, зеркала, ведра и т. п.): Et spand / teppe / maleri henger pa veggen «Ведро / ковер / картина висит на стене»; Torrfisk henger pa hjeld «Вяленая рыба висит на вешалах».
Особо оговорим объект обои, являющиеся, по мнению Е. В. Рахилиной19, дополнителем стены, не независимым от нее, и потому их положение не может описываться глаголом висеть. Но, во-первых, Интернет дает массу примеров на «обои висят» — 63 600 попаданий. Даже если 2/3 из них отбросить как случайные, где эти слова не образуют словосочетаний, остается тоже немало. С норвежским соответствием tapeten henger порядок примеров тот же, типичный пример, однако, описание ситуации в процессе оклейки: (nar) Tapeten henger skjevt «Обои висят криво», т. е. действительно большинство употреблений описывают ситуацию дисфункциональную — либо процесса оклеивания, либо его некачественного результата (хотя хватает и примеров, где hengе просто описывает вертикальное положение обоев: Den gamle tapeten henger enna pa veggene i hovedstuen (I) «На стенах в главной гостиной еще висят старые обои». Главное же дело в том, что наклеенные обои крепятся к стене не только верхней частью, но и всей поверхностью, потому и глагол висеть не применим здесь по определению, во всяком случае, в правильной речи. В норвежском языке, как и в шведском, шире используется другой глагол положения — sitt^ «сидеть», если «предмет. прочно прикреплен / хорошо держится на этом месте. Ср.: Tavlan hanger pa vaggen (Картина висит на стене) — Tavlan sitter pa vaggen (букв. *Картина сидит на стене)»20. Примеры нормального положения обоев (прочный контакт с поверхностью): Gammel tapet. sitter godt fast, pass pa at tapeten sitter godt inntil veggen «Старые обои. хорошо держатся, следите, чтобы обои прилегали к стене» (в отличие,
19 РахилинаЕ. В. Указ. соч. С. 79.
20 Зорихина-Нильссон Н. В. Указ. соч.
скажем, от занавесок, которые закреплены только сверху и потому всегда «висят»: Gardinene henger rett opp og ned (I) «Занавески висят неподвижно»). Потому не согласимся, что самый главный нелокативный компонент семантики этого глагола, роднящий его с другими позиционными глаголами — это компонент его значения «независимость объекта», на чем настаивает Е. В. Рахилина.
Относительно предметов одежды в цитированной работе утверждается, что ее «висение» всегда воспринимается как нечто негативное. Позволим себе не согласиться и с этим. Для данного рода объектов существует, во-первых, чисто функциональное «висение» при хранении — в шкафу, на плечиках и т. п.: Hatten henger her / over stolen / i garderobe (I) «Шляпа висит здесь / на спинке стула / в гардеробе». Если же одежда надета, то слово henge употребляется при свободном облегании независимо от того, причиной ли этому недокормленность человека (Fillene hang og slang rundt ham (I) «Лохмотья болтаются на нем») или его богемный вкус (Hun drukner nesten i det moderne hippieskjortet, og toppen henger og slenger som en slapp vaskeklut om den vevre kroppen (I) «Она почти утонула в модной хипповой юбке, а топик посудной тряпкой висит на поджаром теле»).
Очевидно, лампы, гирлянды и прочие подобные предметы висят вполне прототипически: Nar du ser det henger girlandere i bu-tikkvinduene, er det jula det er pyntet for (I) «Когда видишь, что в витринах магазинов висят гирлянды, это украшения к Рождеству». Казалось бы, то же самое должно быть верно и для украшений. Е. В. Рахилина же указывает, что иногда вопреки ожиданиям невозможно употребить диспозиционный предикат: *На ней висели бусы, — и объясняет это тем, что характер связи объектов в таких случаях особый — дополнительный, т. е. висеть в нормальной ситуации можно только особым образом, только на шее, а не на руке, и употребление диспозиционного предиката разорвет привычную связь между объектом и его дополнителем21. Считаем, что висеть не подходит здесь потому, что бусы не висят, свободно болтаясь, а лежат на плечах и груди. Высказывания У нее на шее висел крестик/кулон/бриллиант; ср.: Smykken henger fra hoften/ned i pannen (I) «Украшение висит на бедре/на лбу» воспринимаются нормально, поскольку эти объекты висят прототипически для артефактов — с помощью «приспособления» (на цепочке, ленте), т. е., даже по
квалификации Рахилиной, каноничеоти, в то вpeмя как шею, на котоpой втоят бycы или цепочка, cчитaть «пpиcпоcоблeниeм» вpяд ли возможно. Это часть тела человека, эвентуально — животного {Halsband ligger mot hundens hals «Ошейник ^илегает к шее ^баки»), и caмa но ceбe yкaзывaeтcя как объект, на котоpом «виcят». Поэтому можно cкaзaть На шее у нее висели бусыЫсвязки баранок и На руке у нее висели браслеты, но нельзя отазать На ней висели бусы/браслетыг/связки баранок.
Вот шapф, платок, боа и ^очее, концы котоpых могут cвиcaть низко и болтаї^я, вполне могут «втоеть» в обоих языках: sjerf som henger fra nakken; en sort sjerf som henger ned pa en kape; boa henger pa skuldrene {I) «шapф, виcящий на затылке; чepный шapф, cвeшивa-ющийcя c пальто; боа вистт на плечах».
В остовном нaбоp cитyaций, ониcывaeмых ^и помощи обоих глаголов — висеть и henge, — этим иcчepпывaeтcя. Выше цит^о-вaлоcь выcкaзывaниe о едином ceмaнтичecком cyнepтинe локативных и бытийных ^едложений. Однако далее aвтоp отмечает, что «cyщecтвyют и дpyгиe модели — ни то, ни ce, ни cyщeствовaниe, ни местонахождение. Такую ошбую модель, котоpyю нельзя cвecти ни к бытийным, ни к локативным ^едложениям, ^едставляют ^ед-ложения тина: <...> На стене втоит ^pram...», и ^едлагает назвать их «нpeдложeниями наличия»22. Ocобeнностью их в pyccком языке является то, что «отсутствует отециальный показатель для вы-paжeния этого тина ^единения, cовмeщeния. Поэтому в качестве связки зде^ yнотpeбляютcя делекоткализованные глаголы c контекстуально вывeтpившимcя лeкcичecким, «вещественным» значением. Достаточно стaндapтно в таких cлyчaях yнотpeбляютcя, но возможности, глаголы положения в пpостpaнcтвe. Это cнpaвeдливо и для пpототипичecких yнотpeблeний henge: det henger = er en lampe i taket «на потолке {втоит) лампа».
В каком качестве выступает глагол, позволяет cyдить контекстное о^ужение. Пpи этом в значении caмих глаголов нaблюдaeтcя «континуальный пepeход но мepe нapacтaния или, c дpyгой стоpо-ны, убывания степени лекоткализованности значения глагола, на-гаоения на cвязочноe значение дpyгих ^^наковых, вещественных компонентов». Бывает, однако, неяото, «фyнкциониpyeт ли вводный глагол в качестве заполнителя дypaтивной констpyкции но отношению к ноаледующему глаголу. В нeкотоpых cочeтaниях значение
вводного глагола cropee caмоcтоятeльно, так что есть оcновaния полагать, что здест два нeзaвиcимых члена»23.
Очевидно, что в оcобeнноcти для экзистенциальных ^едика-тов cнeцификa диcнозиции положением объекта и о^еделяется: на столбе вистт фонapь, под потолком виceлa г^лянда, на пальме виcят роздья бананов24. Развитие нолиceмии глаголов положения «на остове ycилeния pоли того или иного компонента толкования их остовных нpототиничecких значений» уже алужило объектом иccлeдовaний25, однако для глагола henge вывод, что он обзначает положение «одушевленного cyбъeктa: человека, животных, птиц, нaceкомых. Различия кacaютcя отдельных поз», не подтвepждaeтcя.
Oбpaтимcя к paботaм С. С. Ма^овой-Лаша^^й, внecшим значительный вклад в изучение механизмов paзвития полтоемии. Один из двух типов ле^ине^ой дeceмaнтизaции, упоминаемых С. С. Mac-ловой-Лaшaнcкой, — «гpaммaтикaлизaция, «пepepaстaниe лекстче-cкого значения в гpaммaтичecкоe», котоpоe «paзвивaeтcя в одном из лeкcико-ceмaнтичecких вapиaнтов, котоpый нpeвpaщaeтcя в £пужеб-ное cлово»26. Наиболее полная и cовpeмeннaя ноpвeжcкaя рамма-тика27 в качестве одного из наиболее pacпpостpaнeнных cноcобов выpaжeния кypcивного вида действия упоминает модель, в кот^ой глагол отстояния в cоотвeтствyющeй фоpмe cоeдинeн cоюзом og «и» от cмыcловым глаголом в той же фоpмe.
Субъектом в такой конструкции чаще вceго выступает человек или иной объект, мыгслимый как одушевленный, и потому тоходное значение глагола henge, обозначающее нетиничное для таких объектов положение в пpоcтpaнcтвe, cнижaeт частотность его yпотpeблe-ния в cоотвeтcтвyющeй конструкции, однако не делает ее вовce невозможной. В rap^ce пpимepов указанной гpaммaтики henge не фигypиpyeт. Тем не менее henge в такой конструкции вcтpeчaeтcя: Kniven hang og slang i beltet «Нож болтaлcя {дога. «виceл и болтал-cя») на нояce»; Pa KappAhl-settet ryker tapen allerede etter forste vask, slik at den bare henger og dingler pa jakkene {I) «В магазине “Канн-
23 Vannebo Kj. I. Aksjonsart i norsk. Oslo; Bergen; Tromso, 1969. S. 30. Перевод наш. — А.Л.
24 Гак В. Г. Указ. соч. С. 13.
25 См., например: Зорихина-Нильссон Н. В. Указ. соч.
26 Маслова-Лашанская С. С. Лексикология шведского языка. Л., 1973. С. 153.
27 FaarlundJ. T., Lie Sv., Vannebo Kj. I. Norsk referansegrammatikk. Oslo, 1997. S. 647-648.
Аль” липучка не держится уже после первой стирки, так что она просто висит и болтается на куртке».
В таком значении, служащем для передачи процессуального видового значения длительности действия, глагол Ііе^е выступает как полувспомогательный: «...значение у первого глагола стерто, и он служит здесь, скорее всего, для подчеркивания длительности той деятельности, которую выражает второй глагол. Вводные глаголы находятся в процессе превращения во вспомогательный глагол с грамматическим значением»28. О том, что два глагола видовой конструкции не равноценны, свидетельствует невозможность поменять их местами или поставить отрицание к обоим.
Однако лексическое и грамматическое значения в этой конструкции не разделены непроницаемой преградой, а составляют континуум, и значение глагола в каждом высказывании трактуется в зависимости от того, какая сема актуализируется — сема положения в пространстве или сема состояния, длящегося во времени.
Какой лексико-семантический вариант позволяет превратиться в служебное слово глаголу Ііе^е? Очевидно, именно тот, что позволяет считать глаголы положения в пространстве (как и прочие стативы) маргинальными по семантике для прототипических глаголов: «Под маргинальными я подразумеваю глаголы, значение которых не делает очевидной их лексикализацию в качестве глаголов. Маргинальные глагольные группы — это в первую очередь стативы»29. В этом лексико-семантическом варианте на первый план выходит статичность соответствующего положения, его длительность во времени, т. е., согласно определению С. С. Масловой-Лашанской, «конкретные, наглядные семы, которые отражают физические свойства денотатов, обозначаемых примарными ЛСВ, обладают способностью исчезать из содержания секундарных ЛСВ... Утрата ‘‘ наглядных’’ сем ведет к потускнению образности, поскольку она ослабляет связь секундарного ЛСВ с примарным»30. Именно такой десемантизацией (2-го типа, по определению С. С. Масловой-Лашанской) характеризуются «син-креты, то есть предикаты, способные передавать комплексную семантику, в которых сопряженные семантические признаки являются рав-
28 FaarlundJ. T., Lie Sv., Vannebo Kj. I. Op. cit. S. 534.
29 Ottoson Kj. G. Pa vag mot en prototypisk klassificering av ordklassen «verb» // Papers from the Ninth Scandinavian Conference of Linguistics. Stockholm, 1986. S. 252.
30 Маслова-Лашанская С. С. Номинация и полисемия в шведском языке: Дис. ... д-ра филол. наук. Л., 1973. С. 153.
травными компонентами значения и функцион^уют в выгсказыва-нии как cознaчeния»31. Глаголы же положения в пpоcтpaнcтвe как paa и отноcятcя к пpeдикaтaм-cинкpeтaм32. Они «cpasy называют нecколько ceмaнтичecких элементов. хотя в выcкaзывaнии эти ceмы могут ак-тyaлизиpовaтьcя в paзной степени».
Пpeдcтaвляeтcя, что именно о^ужение {а именно, являeтcя ли глагол henge диcнозитивным нpeдикaтом для данного объекта?) позволяет опpeдeлить, какая из ceм выступает на пepвый план в каждом конфетном cлyчae. Ecли для объекта ^едикат не д^позити-вен, то главной оказывается именно ceмa положения: Dovendyret henger og sover i en gren «Ленивец вистт и отит на ветке» {обычно животные отят лежа, а не в подвешенном отстоянии). Еоти да, то значение отответствующего положения в пpоcтpaнствe уже входит в ceмaнтикy объекта и актуал^^уется ceмa длительности: Men de andre kjolene henger og venter og damen gir ingen nade {I) «Но остальные платья втоят и ждут, а дама не знает пощады» {платья в магазинах обычно втоят).
Повтоpим, peчь идет лишь о ^еобладании одной из двух отм. Сема длительности нpиcyтcтвyeт в значении глаголов положения в любом ^пучае. Этим можно объяотить то, что «значение ноpвeж-cких глаголов часто ослаблено но cpaвнeнию c их англитокими эквивалентами, и они cближaютcя но значению нpосто от cвязкой»33. Ведь в aнглийcком языке имеется ст^гема нpодолжeнных вpeмeн continuous, отсутствующая в ноpвeжcком. Для пepeдaчи отответству-ющего cмыcлa в ноpвeжcком языке в cлyчaях, когда возможно упо-тpeбить диcнозиционный нpeдикaт, ^пользуется констpyкция c глаголом положения, что, естественно, повышает вcтpeчaeмость таких глаголов, c одной стоpоны, a c дpyгой — yтpaтy ими в значительной степени леготе^ого значения.
Однако делекоткализация значения глагола завистт как от pодa объекта, так и от отмаш^ки caмого глагола. Очевидно, что наименее гpaммaтикaлизовaн в длительной конcтpyкции именно глагол henge, котоpый может обозначать типичное положение значительно
31 КонецкаяВ. П. Семантические типы слов // Вопросы языкознания. 1993. № 6. Цит. по: МатхановаИ. П. Статальные ситуации и статальные предикаты // Теоретические проблемы функциональной грамматики: Материалы Всерос. науч. конф. СПб., 2001. С. 74.
32 См.: Матханова И. П. Указ. соч. С. 74.
33 Johansson St. Verbs of posture in English and Norwegian // ling. uib. no.
меньшего числа объектов, чем прочие глаголы положения, поскольку он не является диспозитивным предикатом для одушевленных объектов. Поэтому Det star en mann pa trappen «На лестнице стоит мужчина» обозначает нормальную ситуацию и может быть заменено на Det er en mann pa trappen «На лестнице мужчина», а Det henger en mann pa trappen «На лестнице висит мужчина» нетипично и может быть понято либо в том смысле, что человек сорвался с лестницы, но успел зацепиться за нее руками, или что это тело повешенного. В таком случае замена henge глаголом-связкой невозможна без ущерба для содержания.
Таким образом, лексическая семантика глаголов henge и висеть лежит в основе отличий в функционировании этих глаголов по сравнению с тремя основными глаголами положения и является причиной минимальной десемантизации глагола henge в норвежском языке.
A.N. Livanova ON SEMANTICS OF THE VERBS ВИСЕТЬ AND HENGE
Together with the verbs ligge, sitte and sta, the verb henge is regarded as a posture verb, but some of it’s functional peculiarities makes that it often is TOnsidered on a separate basis. Analysis grounded on S. S. Maslova-Lashanskaya’s delexicalisation process description leads to a suggestion that the weaker gram-maticalisation of henge in comparison both with the Norwegian basic posture verbs and with its English counterpart may be rooted in its lexical notion.
