CC BY
35
История
о русско-иранской торговле
на нижегородской ярмарке в xix веке
(ПО МАТЕРИАЛАМ ГОСУДАРСТВЕННОГО АРХИВА НИЖЕГОРОДСКОЙ ОБЛАСТИ)
Е. 3. ГРАЧЕВА, аспирант
■
В отечественной историографии сложилась общая концепция истории экономических взаимоотношений России и Ирана, но, как всякое «общее», Она, естественно, нуждается в уточнении и дополнении более частными моментами, В этой связи русско-иранское сотрудничество на Нижегородской ярмарке в XIX веке заслуживает особого внимания. Благодаря ярмарке Нижний Новгород стал одним из центров на территории России, осуществлявших интенсивный товарообмен между этими государствами. Обширные обороты Нижегородской ярмарки, ее репутация места, куда «стекаются производительные силы всей России» [1, с. 4], и, наконец, удобная и быстрая транспортировка товаров по водному жаспийско-волжскому пути — все это, безусловно, привлекало сюда иранских торговцев.
Данная сторона деятельности ярмарки нашла отражение в обширном источниковом"* материале, хранящемся в Государственном архиве Нижегородской области (Г^НО)-. Он сосредоточен в нескольких фойдах. Большая часть документов находится в фондах-Нижегородской ярмарочной конторы и ярмарочного комитета [2, 3] —' основных административных органов ярмарки. -Это главным образом делопроизводственная документация: отчеты, ведомости, ответы на официальные запросы государственных учреждений разных уровней и~т. д.
Из всех материалов по ярмарке ежегодные отчеты о ее деятельности
представляют, на наш взгляд, особую ценность по ряду причин. Во-первых, в них имеется наиболее конкретная информация о привозимых на ярмарку предметах торговли, ее оборотах, ценах на товары и т. д. Другие документы (поквартальные ведомости, объяснительные записки ярмарочных надзирателей, отчеты биржевых - маклеров) содержат лишь часть подобных сведений. Все они в совокупности послужили рабочими материалами, на основе которых и составлялись ежегодные отчеты. Во-вторых,. приводимые здесь цифры торговых оборотов сопоставляются, что позволяет проследить процесс развития р^азли^ных отраслей ярмарочного торга на протяжении нескольких десятилетий XIX века, начиная с 30-х гг. Сравнение это дается как на уровне общих характеристик (лучше или хуже, значительная или слабая торговля и т. д.), так и в цифрах (в этом случае оборот ярмарки отчетного года сопоставляется с предыдущим).
Каждый раздел в ежегодных отчетах заканчивается подробным комментарием — «примечанием». Здесь указывается, насколько успешной была торговля и в силу каких причин это происходило. Подобные «примечания» имеются й в той части ежегодных отчетов, где характеризуется восточный торг.
Раздел «Персидская торговля» появился в ярмарочных отчетах только с начала 60-х гг. XIX века. До этого торг с Ираном рассматривался в доку-
ментах вместе с закавказской торговлей, поскольку значительная часть иранских товаров в первой половине XIX в. поставлялась в"Нижний Новгород армянскими купцами.
В отчетах 30 — 50-х гг. чувствуется отношение к армянскому и грузинскому купечеству как «не своему», так как процесс включения Закавказья в состав Российской империи завершился совсем недавно. Этому способствовала и специфика их торговли. Преобладание «иноземных», главным образом иранских и среднеазиатских товаров в армянских ярмарочных рядах и дворах наглядно демонстрировало, что эти купцы активно занимались посредничеством.
С конца 50-х гг. источниками отмечается рост числа иракских купцов на ярмарке. Знаменательным в этом отношении стал 1862 г. Как указывается в отчете, «число торговцев, приехавших в настоящем году из Персии, было гораздо значительнее, сравнительно с приездом их в предыдущее десятилетие» [2, д. 1145, л. 5]. К сожалению, в задачу составителей ежегодных отчетов не входило выяснение состава торгующего на ярмарке купечества, по этому вопросу имеются лишь замечания общего характера, подобные при-, веденному выше.
✓Главными объектами внимания для авторов этих источников были товары, привозимые на ярмарку. Архивные материалы фондов ярмарочных административных органов дают возможность достаточно подробно и с высокой степенью достоверности исследовать процессы товарного обмена между различными регионами, и в частности между Россией и Ираном. Ежегодные отчеты показывают, что на протяжении десятилетий ассортимент иранских товаров был стабилен, традицио-нен. Менялось лишь их соотношение: увеличивался привоз одного вида, изделий или продуктов и соответственно снимались, в зависимости от выгоды, поставки другого. В Нижний Новгород иранские торговцы везли выделанные и невыделанные меха, кожи, изделия
ремесел — ковры, багдадские платки,, йысоко ценившиеся шелковые ткани, изготовленные вручную, сухофрукты,.
рис. Но всегда главенствующее положение занимало сырье: хлопок, шелк-сырец, некоторые виды природных красителей. В 30 — 40-е гг. ведущим сырьевым продуктом был шелк-сырец. Согласно документам, он составлял до 30 % от стоимости всех привезенных товаров [2, д. 756, 838 и др.]. С конца 40-х гг. он уступил место хлопчатобумажной пряже, а затем хлопку. Объемы их поставок на ярмарку постоянно возрастали и особенно резко увеличились в 1862 году [2, д. 1145, л. 57], когда в связи с изменением внешнеэкономических обстоятельств русское текстильное производство начало активнее использовать азиатское сырье. Обилие цифрового материала позволяет проследить динамику сырьевого импорта на ярмарке в течение XIX века, начиная с 30-х гг. Это важно, поскольку в середине прошлого столетия Нижегородская ярмарка являлась крупнейшим центром русско-азиатской хлопковой торговли, о чем свидетельствует приводимая ниже таблица. Общие цифры привоза хлопка по азиатской границе приводятся по данным М. К. Рожковой [6, с. 55], а сведения по ярмарке извлечены из архивных дел [2, д. 789, 927, 10251.
Таблица
Год
Поставки хлопка, пуды
По азиатской границе
На Нижегородскую.
ярмарку
1840 1850 1855
38 462 52017 224 011
30 500 25 000 117 000
Привоз иранских товаров на ярмарку на протяжении XIX-века в целом возрастал. Однако в отдельные годы наблюдалось его значительное падение. Происходило. это из-за всевозможных бедствий — холерных эпидемий в 1831, 1848 и 1871 гг. [2, д. 711, 878, 1344], пожаров (например, пожар-в Астрахани в 1858 г. уничтожил на
складах и судах до трети персидских и армянских товаров) [2, д. 1056, л. 49] и т. д. Так как основным транспортным путем'для иранских купцов был водный путь по Волге, то нередко мелководье приводило к позднему их прибытию, что также влияло на ход торговли [2, д. 984, л. 78]. Но особенно заметна зависимость иранской торговли на ярмарке от причин внешнего характера. В числе событий, сильно на нее повлиявших, отметим закрытие русским правительством транзитного пути для европейских товаров через Закавказье в 1831 г., в результате чего часть восточных купцов-посредников, занимавшихся ранее их перепродажей, начала сбывать в северных иранских провинциях закупаемые на Нижегородской ярмарке русские изделия [2, д. 760а]. То же самое произошло в 1853—1856 гг. «вследствие политических событий (Крымской войны. — Е. Г.)» [2, д. 984, л. 79].
Кардинально изменил иранскую и среднеазиатскую торговлю так называемый мировой хлопковый кризис, разразившийся в 60-х гг. из-за начавшейся в США гражданской войны. Следует отметить, что важнейшие события мировой хозяйственной и политической жи?ни оказывали влияние на ход торговых дел в Нижнем Новгороде, что свидетельствовало о широком вовлечении ярмарки в сферу международного рынка. Доказательства этому мы находим в архивных материалах. Отмечается, например, что цены на иранский хлопок во многом определялись мировыми, устанавливаемыми в Ливерпуле. Резкое его подорожание в начале 60-х гг. привело к значительному скачку цен и на Нижегородской ярмарке, вследствие чего увеличилось число приехавших из Ирана купцов. И наоборот, падение цен в Ливерпуле в 1864 г. принесло весьма ощутимые убытки иранским хлопковым торговцам [2, д. 1267, л. 24].
Ярмарочные документы показывают также зависимость восточной торговли от конкуренции на севере Ирана закупаемой на ярмарке русской про-
дукции с европейскими, главным образом английскими, изделиями. Особенно актуальной, судя по источникам, эта проблема была в начале 50-х гг. В ежегодных отчетах этого периода постоянно отмечается уменьшающаяся потребность в Азии на русские товары. Неконкурентоспособность русской текстильной продукции на иранском рынке, по всей вероятности, являлась одной из причин того, что восточные купцы значительную часть своей прибыли увозили с ярмарки звонкой монетой — в золотых и серебряных деньгах. Проблеме вывоза звонкой монеты уделяется внимание в «азиатских» разделах всех ярмарочных отчетов
30 — 70-х гг. Особенно усилился ее отток за пределы России, в основном в Иран и государства Средней Азии,, после правительственного ^разрешения 1830 г. [5, с. 35П. Нижегородская ярмарка была очень удобна в этом отношении: сбывая товар за наличные деньги, купцы тут же обменивали их в меняльных рядах на золото и серебро. Кульминационными стали 50-е — начало 60-х гг., когда до 85 % прибыли в виде звонкой монеты отправлялось за азиатские границы [2, д. 838, 939, 958, 984, 1056 и др.; 4, оп. 4, д. 4464, оп. 5, д. 76 и др.].
Вывоз монеты в Иран, как указывают документы, был прекращен в начале 70-х гг. В <1870 г. «почти на всю вырученную за свои товары сумму персияне купили товаров ...и только десятую часть выручки вывезли с собой золотом» [2, д.г 1317, л. 46]. А в
т • »
1879 г., как отмечают источники, «...персиянами было привезено... до 400 тысяч рублей для закупки российских фабрикантских и заводских товаров» 12, д. 1588, л. 122].
Отчетная документация, вне сомнения, содержит значительный объем данных по иранской торговле на Нижегородской ярмарке. Однако при бесспорной информативной ценности делопроизводственный материал не дает ответа на ряд интересующих нас вопросов по русско-иранскому торговому сотрудничеству в Нижнем Новгороде.
Это прежде всего касается свидетельств о быте иранских купцов, об их контактах с представителями русских торгово-промышленных кругов, отношениях с ярмарочной администрацией и другими органами местной и центральной власти. Данные о численности и персональном составе восточного купечества также отрывочны и неполны. В основном в фонде канцелярии нижегородского губернатора [4] сохранилась лишь небольшая .часть материалов, где имеются сведения об иранских торговцах.
Архивные источники свидетельствуют о благожелательном отношении к восточному купечеству со стороны местной администрации. «Покровительство всем азиатским торговцам» [2, оп. 286а, д.155, л. 338] на ярмарке — такова была установка нижегородского губернатора, и она неукоснительно соблюдалась ярмарочными властями.
Иранская торговля на ярмарке развивалась и росла, что помимо- зафиксированных в отчетной документации возраставших оборотов "подтверждается постоянными просьбами торгующего здесь персидского купечества о предоставлении им дополнительных помещений, отводе участков земли под строительство лавок и т. д. Такого рода ходатайства рассматривались на самом высоком уровне — в азиатском департаменте Министерства иностранных дел и даже в Государственном Совете [4, оп. 6, д. 937, л. 46].
Делами иранских купцов занимались представители консульств в Москве и Санкт-Петербурге. В 1863 и
1879 гг. в Нижнем Новгороде по. поручению Шахского правительства побывали вице-консулы Мирза-Юсуф-лан и Хан-Мир-Джафар. В 60-е гг. казной
были выстроены 18 каменных лавок, составивших персидский ряд ярмарки [2, д. 11491". Интересно, что избрание места и ходатайство об устройстве этих лавок вице-консул Мир-Джафар поручил тогдашнему председателю ярмарочного биржевого комитета, известному- нижегородскому купцу и промышленнику А. М. Губину [2, д. 1149, л. 6], что говорит о заинтересованности русских предпринимателей в торговом сотрудничестве с Ираном.
При исследовании архивных источников закономерно возникает вопрос, насколько современный историк может доверять содержащемуся здесь статистическому материалу. На наш взгляд, было бы неправомерно совсем отказываться от изучения ежегодных отчетов о Нижегородской ярмарке, утверждая, что их «известная недоброкачественность лишает исследователя возможности пользования ими как статистическими источниками» 15, с. 13]. Если это суждение и справедливо, то только в отношении отчетной документации первых 10 — 15 лет функционирования ярмарки. Начиная с 30-х гг., когда сбор сведений о ходе торговых дел стал одной из обязанностей ярмарочной администрации, эти материалы оставляют все меньше места для сомнений. По существу, с этого времени можно говорить о наличии ярмарочной статистики, относительно
стабильной и систематической.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Безобразов В. П. Очерки Нижегородской ярмарки. М., 1865. 110 с.
2. ГАНО, ф. 489 (Материалы Нижегородской ярмарочной конторы), оп. 286.
3. ГАНО, ф. 472 (Нижегородский, ярмарочный комитет), оп. 287.
4. ГАНО, ф. 2 (Канцелярия нижегородского губернатора), оп. 1 — 6.
5. Рожкова М. К. Экономическая политика царского правительства на Среднем Востоке во второй четверти XIX века и русская буржуазия. М., Л.: Изд-во АН СССР, 1949. 390 с.
6. Рожкова М. К. Экономические связи России со Средней Азией в 40 — 60-е годы XIX века. М.; Наука, 1963. 238 с.
г
