CC BY
66
УДК 93/99
DOI 10.21685/2072-3024-2018-1-2
Я. Г. Солодкин
О РОЛИ НАСЕЛЕНИЯ СРЕДНЕГО ПОВОЛЖЬЯ В ПЕРВОНАЧАЛЬНОЙ РУССКОЙ КОЛОНИЗАЦИИ СИБИРИ (ВОЕННЫЕ И АДМИНИСТРАТИВНЫЕ АСПЕКТЫ)
Аннотация.
Актуальность и цели. Военные и административные аспекты участия населения Среднего Поволжья в ранней русской колонизации Сибири в отличие от социально-экономических до сих пор не привлекали внимания исследователей, что не позволяет в должной мере раскрыть специфику освоения нового «царства» московских государей в первые годы после «Ермаковой эпопеи».
Материалы и методы. При исследовании темы необходимо с максимальной полнотой использовать комплекс документальных и нарративных источников всех разновидностей. Выяснение роли жителей Среднего Поволжья в процессе русской колонизации Сибири на рубеже XVT-XVTI вв. предусматривает определение круга московских и выборных дворян, которых в должностях воевод или письменных голов мы встречаем не только в «Закаменьской стране», но и на «Низу», состава сибирских служилых «по прибору» - выходцев из Казанского края, а также происхождения «полоняников» и «польских» казаков, включавшихся в ряды гарнизонов первых городов Азиатской России.
Результаты. В работе устанавливается, в каких зауральских военных экспедициях конца XVI в. участвовали служилые люди из Среднего Поволжья, выясняется, чем обусловлено стремление правительства назначать воеводами и письменными головами в Сибирь видных дворян, уже зарекомендовавших себя на административном поприще в Казани и соседних с ней городах, и наоборот, что, в частности, свидетельствует о сходных условиях колонизации этих регионов.
Выводы. В статье обосновываются заключения о том, что служилому населению Казанского края принадлежит существенная роль в процессе русской колонизации «Сибирской земли» в конце XVI в., начиная с первой правительственной экспедиции за «Камень»; на Сибирь распространяется воеводская система управления, сложившаяся к тому времени в поволжских уездах, причем при участии их администраторов. Область применения полученных результатов - история Среднего Поволжья и Сибири рассматриваемого периода, военные, административные, подчас социальные аспекты развития поздне-средневековой России в целом.
Ключевые слова: Среднее Поволжье, Казань, Сибирь, ранняя русская колонизация Сибири, Пелым, Тара, служилые люди, воеводская система управления.
Ya. G. Solodkin
ON THE ROLE OF THE MIDDLE VOLGA POPULATION IN THE ORIGINAL RUSSIAN COLONIZATION OF SIBERIA (MILITARY AND ADMINISTRATIVE ASPECTS)
Abstract.
Background. Military and administrative aspects of the participation of the population of the Middle Volga region in the early Russian colonization of Siberia in
contrast to the socio-economic is still not attracted the attention of researchers, which does not allow to adequately disclose the specifics of the new "Kingdom" of Moscow rulers in the first years after "Epic Ermak's".
Materials and methods. In the study of topics essential with maximum fullness use of a set of documentary and narrative sources of the varieties. To elucidate the role of the inhabitants of the Middle Volga region in the process of Russian colonization of Siberia at the turn of XVI-XVII centuries provides for the determination of the circle of Moscow and elective nobility, which in positions of the governors or written goals we meet not only in the "Zakamenskiy the country", but also on "the Bottom" of Siberian serving "on the device" - the natives of the Kazan region, as well as the origin of "polonnikov" and "Polish" the Cossacks, included in the ranks of the garrisons of the first cities in the Asian part of Russia.
Results. In this paper we establish, in any TRANS-Ural military expeditions of the late sixteenth century was attended by service people of the Middle Volga, it turns out, what caused the desire of the government to appoint governors and Desk heads to Siberia prominent noblemen, were already established in the administrative field in Kazan and neighboring cities, and Vice versa, which, in particular, testifies to similar conditions of colonization of these regions.
Conclusions. The article substantiates the conclusion that serving the population of the Kazan region plays an important role in the process of Russian colonization of the "Siberian land" at the end of the XVI century, starting with the first government expedition for the "Stone"; in Siberia distributed regional management system that existed at that time in the Volga districts, and with the participation of the administrator. Such area may serve as the history of the Middle Volga region and Siberia the period under review, the military, administrative, and sometimes social aspects of the development of late medieval Russia in General.
Key words: Middle Volga, Kazan, Siberia, the early Russian colonization of Siberia, Pelim, Tara, servicemen, voivodeship management system.
Введение
В освоении сибирских «землиц» в первые годы после легендарной эпопеи Ермака существенную роль сыграли жители не только Поморья (что не раз отмечалось в историографии, начиная с Г. Ф. Миллера), но и Среднего Поволжья. Писавшие об этом В. И. Корецкий и А. А. Преображенский рассмотрели социально-экономические стороны участия выходцев из Казанского края в колонизации нового «царства» московских государей на рубеже XVI-XVII вв. [1, с. 41, 42, 45-47, 50, 51; 2, с. 77-89], оставив без должного внимания военные и административные, порой, думается, не менее значимые. В. И. Сергеев же считал основателями первых русских городов Сибири только выходцев из Поморья и Центральной России, хотя упоминал о казанских и свияжских татарах как участниках похода 1594 г. в «Тарскую волость» [3, с. 7; 4, с. 178].
Уже среди трехсот ратных людей во главе с князем С. Д. Болховским, отправленных в 1584 г. на помощь «ермаковым казакам», насчитывалось 50 казанских и 50 свияжских стрельцов [5, с. 133, 135; 6, с. 174 и др.]. Десятилетие спустя столько же татар из Казани и Свияжска, 50 казанских стрельцов, 300 башкир в отряде головы М. И. Мальцова участвовали в экспедиции князя А. В. Елецкого в Среднее Прииртышье, в ходе которой была заложена Тара; «всего из понизовых городов» к участию в этом походе следовало привлечь 554 служилых человека, которых М. И. Мальцову предписывалось че-
рез Уфу привести в Тобольск, там соединиться с войском А. В. Елецкого, насчитывавшим 987 человек, включая 147 московских стрельцов. После того как новый город «в Ялах» будет «зделан и укреплен» (к зиме 1594-1595 гг.), всех служилых из уездов Среднего Поволжья намечалось туда же отпустить [5, с. 140, 369; 7, с. 282, 351, 352]. (Кстати, предположение А. Д. Колесникова, будто накануне князь А. В. Елецкой участвовал в строительстве крепостей на юге России и в Поволжье, следует отнести к домыслам [8, с. 161 и др.].) В отряде М. И. Мальцова состоял несший конную службу по казанскому «пригороду» Лаишеву А. Фролов, ранее «ставивший» «в Черемисе... Царев город», т.е. Царевококшайск, и Самару, а позднее Уржум. В 1600 г., как утверждал без малого полвека спустя Фролов в своей челобитной, он был переведен «по выбору» дьяка А. Шапилова «в Туринской в пашенные крестьяне», сооружал острог, но и посылался местными администраторами - письменным головой Ф. О. Яновым и двумя его преемниками - «пашенных крестьян называть на государеву пашню и ямских охотников». (Фролова перевели в Сибирь, с точки зрения Н. Н. Покровского, «за какую-то провинность», однако, заметим, не «из-под Тулы» [9, с. 182, 187, 188], а Казани, где являлся дьяком
A. Шапилов. По мысли В. Д. Пузанова, Фролов был зачислен в пашенные крестьяне, ибо Туринский острог не имел тогда своего гарнизона [8, с. 154 и др.].)
Согласно Поволжскому летописцу начала XVII в., в 1585-1586 гг. татарские головы из Казани Ф. Туров и З. Волохов с «лутчими людьми» из Костромы, Суздаля, Ярославля, Владимира, Арзамаса «и изо многих городов поволских» (теми ратниками, которые в предыдущем году «ходили» против башкир «в сибирские улусы» «до соленых озер») после боев с башкирами и «з сибиряны... и на Уве (Уфе. - Я. С.) острог поставили» [10, с. 214]. Очевидно, речь идет о башкирских землях, а не о тех, которые находились под властью Кучуму. По наблюдениям А. В. Матвеева и С. Ф. Татаурова, очертивших границы Сибирского юрта, владения хана были слишком удалены от Белой Воложки, где в 1586 г. служилые люди «срубили» стены и башни Уфы. Русское правительство тогда не исключало, что «беглый из Сибири. Кучум, пришед в. Казанский уезд, в башкирцы, учнет кочевати», но вряд ли, подобно А. П. Яркову и Р. Г. Букановой, стоит считать реальной эту угрозу, о которой сообщили ногаям.
В строительстве Тары, согласно наказу А. В. Елецкому, должны были участвовать 50 «с пищалми полонеников» из Лаишева (вместе с казанскими конными стрельцами) и столько же «казаков польских» (во главе с сотником Н. Корякиным) из Тетюш. (В 1603 г. московские власти распорядились перевести «с Тары (куда их послали уже не при основании города, а в 15991600 гг. - Я. С.) казанских и тетюских веденцов 25 человек с женами и детьми. для пашни в Туринской острог» [7, с. 351; 11, с. 208, 642].
B. И. Корецкий и В. Д. Пузанов, упоминавшие о 25 таких «веденцах» с семьями, вопрос об их происхождении обошли.) Г. Ф. Миллер усматривал в «казаках польских» «полоненных поляков» и принятых «в конную службу» пленных поляков. За поляков, иногда пленных, этих казаков приняли и другие историки. Некоторые исследователи в данной связи писали о «литве» и казаках [7, с. 282; 12, с. 37; 13, с. 119 и др.]. Допущение С. Н. Зинчен-ко, будто речь шла о «перевербованных панцерных казаках», известных в Речи Посполитой с последней четверти XVI в. [14, с. 90], нам представля-
ется явно искусственным (П. Н. Буцинский и О. В. Внукова, говоря о том, что в гарнизонах Пелыма и Туринского острога поначалу служили «польские казаки», кто это такие, не пояснили).
«Польские казаки», о которых идет речь и в наказе воеводе князю П. И. Горчакову о возведении русского города в Пелымской земле [7, с. 342] (этим казакам предлагалось остаться в гарнизоне новой сибирской крепости за годовое жалованье), упоминаются еще в предписании знаменитому боярину князю М. И. Воротынскому кануна Молодинской битвы 1572 г. (в представлении В. И. Буганова имелись в виду казаки, или наемные, или служившие в городах на Поле [15, с. 172]. Но таких городов в то время еще не существовало). «Польским атаманом» называли легендарного Михаила Черка-шенина, погибшего во время обороны Пскова в конце Ливонской войны. О «польских казаках» упоминается в Повести об освобождении Москвы и Земском соборе 1613 г. (эти казаки наряду с донскими после «очищения» российской столицы от захватчиков якобы самовластно ходили по ней толпами, требуя избрания угодного им царя). А. Л. Станиславский не исключал, что в оригинале повести говорилось о волжских казаках; «если же текст исправен, - находил видный историк конца прошлого века, - под "польскими" казаками следует понимать казаков, живших в южных степях, в "Поле"» [16, с. 12, 84, 85, 256]. Известно, что тюменский конный казак Г. Иванов «служил... на Поле... у Ермака в станице и с иными атаманы», еще один соратник предводителя знаменитой сибирской экспедиции Г. Ильин провел там два десятилетия. Сохранилось немало и других документальных сведений о «казаковании» на Поле. В «тарском» наказе и дополняющей его памяти (1594 г.) сообщается о Поле от Уфы и Казани до Тобольска и Тары. В Пинеж-ском летописце середины XVII в. Ермак и его «дружина» представлены «польскими людьми» [7, с. 347, 351, 353, 384, 409, 446, 447; 11, с. 259, 348, 492, 517, 556, 610, 612; 17, с. 79; 18, с. 87, 88 и др.]. Полем часто называли бескрайнюю степную полосу, которая пролегла между южнорусскими уездами и крымскими кочевьями (а «польскими градами» - крепости, которые, начиная с 1586 г., стали возводиться на «крымской украйне» Московского государства) [19, с. 106, 107, 110, 116, 120, 211, 255, 260, 266, 271; 20, с. 195, 202, 219, 237; 21, с. 94, 100, 136, 163, 359; 22, с. 368, 500, 501, 517 и др.] (в «Казанской истории» сообщается про «скот полский», т.е. обитающий на Поле; в документах идет речь и про «полские посылки», «польский проезд», «польские дороги», «траву полскую», «удолия полская», «лисиченка красные полские», которыми в Сибири торговали калмыки). Иногда Полем называли земли Нижнего Поволжья, а также степи, разделявшие Крым и Астрахань либо Самару и Бухарское ханство [5, с. 57, 68, 84, 93, 110, 111, 141, 142, 147, 183; 23, с. 403, 508 и др.]. Стало быть, «польскими» казаками являлись такие, которые «полевали» до зачисления на государеву службу - «казаковали» на Поле или в Поволжье, «близ Крыму», о чем писал еще П. П. Сахаров [24, с. 61, 65]. (Примечательно, что казаки «литовского короля» Стефана Ба-тория в 1581 г. считались «литовскими», а в ряде летописей названы понизовые и северские казаки.) В лаишевских же «полоняниках» едва ли стоит безоговорочно видеть поляков, попавших в неволю, очевидно, в годы Ливонской войны. (Известно, что Иван IV направил в Казанский край пленных ливонцев [25, с. 54, 65, 78 и др.]. Там могли очутиться и поляки, воевавшие с русскими.) К тому же Ям-Запольское перемирие было заключено еще в январе
1582 г., а в начале царствования Федора Ивановича 900 таких поляков отпустили на родину [26, с. 21 и др.]. А. Г. Бахтин видит в полоняниках, полторы сотни которых проживали возле Лаишева со времени его основания (1557 г.), русских, обращенных еще до «Казанского взятия» в зависимых людей; впоследствии их земли были «пущены» в поместную раздачу. На взгляд же Р. Ф. Галлямова, эти «полоненики» считались служилыми и были наделены поместьями, однако не имели крестьян. Составленная в 1565-1567 гг. свияж-ская писцовая и межевая книга дает возможность видеть в полоняниках и проживавших по соседству с татарами чувашами либо в мордовских деревнях русских «поселян». Отписка (за 1599-1600 гг.) казанских властей новым тюменским администраторам - воеводе князю Л. О. Щербатому и письменному голове Ф. О. Янову - о выборе сотни семей, в том числе из «бусурман полонеников», для переселения в Сибирь [23, с. 404, 405, 582-683; 25, с. 30, 75; 27, с. 310] наводит на мысль, что князю А. В. Елецкому к строительству новой русской крепости, вскоре названной Тарой, следовало привлечь издавна, еще даже до строительства Лаишева, живших в Казанском крае пленных или уже скорее их потомков. Такие пленные, возможно, размещались и поблизости от Тетюш: в опубликованной Г. Ф. Миллером грамоте царя Бориса «на Тюмень» Ф. О. Янову (от 30 января 1600 г.) о сооружении яма и острога в Епанчином юрте говорилось о том, что управлявшим Верхотурьем воеводе князю И. М. Вяземскому и письменному голове Г. С. Салманову предписывается направить оттуда «присланных» из Казани «лаишевских и тетуских по-лонеников, и новокрещеных», всего 55 семей «пашенных людей». Имея их в виду, А. Т. Шашков утверждал, что пленные татары участвовали в строительстве «Верхотурского города». Но туда они могли быть «присланы» не при основании, а позднее.
Обратим внимание и на то, что в первые годы XVII в. несколько сибирских казаков носили прозвища «Казанец», «Свияженин», вероятно, позволяющие судить о происхождении этих служилых людей [7, с. 386, 408, 410, 411; 11, с. 303, 371, 420]. (Кстати, еще в 1589 г. в Казани находился «сибирский атаман» Василий Михайлов, очевидно, ранее служивший на новой восточной окраине России.)
В Тобольске в начале 1590-х гг. при воеводах князьях Ф. М. Лобанове-Ростовском и М. В. Ноздроватом на протяжении трех лет состояли казанские дети боярские. Одним из них был Ф. З. Люткин, жаловавшийся (уже царю Борису), что в отличие от других казанских «жильцов» не был награжден за эту сибирскую службу придачей к окладу, деньгами и камкой. Казанский «жилец» (в 1578 г.) Р. Языков, ранее нижегородский сын боярский, в 1584 г. стал первым письменным головой Верхтагильского городка, основанного на пути за «Камень» стрельцами князя С. Д. Болховского (накануне воеводство-вавшего в Курмыше). Казанским «жильцом» и нижегородским помещиком являлся и заложивший Сургут в 1594 г. письменный голова В. В. Аничков, в начале XVII в. управлявший Саратовом и Нижним Новгородом [6, с. 176; 25, с. 74, 75 и др.]. Числившиеся по Казани дети боярские вообще часто служили в Сибири в первые годы после ее «взятия» «дружиной» Ермака. Видный же нижегородский дворянин Б. И. Доможиров сделался одним из двух первых письменных голов Тары, которую «ставил».
Нередко московское правительство назначало на сибирскую «украйну» воевод и письменных голов, которые ранее управляли городами и острогами
в Поволжье. Так, опальный И. Г. Нагой, ведавший недавно построенными Кузьмодемьянским острогом и Царевосанчурском (Санчурском или Санчу-риным), затем «сидел» в Лозьвинском городке, Березове и Тюмени, а следом был переведен в Казань [22, с. 378, 390, 487, 505, 514; 28, с. 62, 65]. Основатель и первый воевода Пелыма князь П. И. Горчаков, помещик Арзамасского уезда, в 1585-1586 гг. являлся головой в Тетюшах, где числился «жильцом». Дворянин московский И. Г. Волынский, воеводствовавший в 1599-1601 гг. в Березове, накануне ведал Чебоксарами, Казанью (точнее, ее острогом), Сви-яжском и Саратовом. Окольничий С. Ф. Сабуров, весной 1599 г. ставший первым воеводой только что учрежденного Тобольского разряда, в начале царствования Федора Ивановича выстроил Цивильск. Ф. В. Головин - сургутский воевода в 1603-1604 гг. - прежде управлял казанскими «пригородами» Царевосанчурском, Лаишевым, Царевококшайском, будучи в почетных ссылках (как и другие представители знатного рода, оказавшегося в опале с начала «державства» «освятованного» Федора Ивановича). И. В. Воейков, служивший городничим в Царевококшайске в 1584-1585 гг., спустя полтора десятилетия управлял Верхотурьем. Участвовавший в закладке Саратова Ф. Е. Елчанинов в 1594-1595 гг. был определен письменным головой в Бере-зов (по пути куда умер). Князь А. И. Вяземский, являвшийся вторым казанским воеводой, потом, в 1599-1600 гг., до смерти отца помогал ему управлять Верхотурьем (не имея официального чина) [18, с. 125, 127; 22, с. 349, 378, 390, 486, 494, 504 и др.]. (Заметим, что утверждение В. Д. Пузанова о более чем десятилетней службе князя П. И. Горчакова в Поволжье неверно.) Иногда же, напротив, столичные власти старались использовать в Казанском крае администраторов, которые приобрели соответствующий опыт и в Сибири. Например, князь М. А. Щербатый (который еще в конце царствования Ивана Грозного нес службу «на Балахне», откуда во главе полка левой руки выступил в поход против мятежной «луговой черемисы») являлся в 1595-1596 гг. воеводой в Тобольске, а следом занимал такую же должность в Казани. Т. М. Лазарев, бывший письменным головой Тобольска и Березова в конце XVI в., в 1607-1608 гг. воеводствовал в Арзамасе. Г. Ф. Елизаров, служивший письменным головой в Верхтагильском городке и «на Таре», затем в чине воеводы служил в Саратове (в разгар Смуты Г. Ф. Елизаров вернулся за Урал, став первым кетским воеводой). Г. И. Писемский (кстати, арзамасский помещик), в начале XVII в. являвшийся письменным головой в Сургуте и Томске, который строил, в 1611-1612 гг. попал на воеводство в Алатырь. Первый верхотурский воевода В. П. Головин вскоре занял такую же должность в Уржуме (который относился к числу «понизовых» вятских городов, подчиненных казанскому воеводе). Основатель Сургута В. В. Аничков в начале XVII в. управлял Саратовом и Балахной [6, с. 176, 178; 29, с. 196 и др.]. Такая практика лишний раз может свидетельствовать о сходстве условий колонизации восточных уездов России в пору складывания воеводской системы управления [30, с. 75, 109].
Заключение
Стало быть населению Среднего Поволжья принадлежит заметная роль в процессе русского освоения Сибири со времени ее «взятия» «дружиной» Ермака до наступления московской Смуты. Администраторов края, до 1552 г. подвластного казанским ханам, как и «приборных» людей, в конце XVI - на-
чале XVII столетия нередко переводили на службу в уезды «сибирской ук-райны» России, колонизация которых происходила в аналогичных условиях, что позволяло, в частности, использовать накопленный воеводами и письменными головами опыт отношений с «иноземцами» - мусульманами и язычниками. Воеводская система управления, складывавшаяся в Поволжье в годы царствования Ивана Грозного, в течение последующих двух десятилетий не без участия «градодержателей» Казани и ее «пригородов» была распространена на сибирскую «украйну».
Библиографический список
1. Корецкий, В. И. Из истории заселения Сибири накануне и во время «смуты» (конец XVI - начало XVII в.) / В. И. Корецкий // Русское население Поморья и Сибири (Период феодализма) : сб. ст. памяти чл.-корр. АН СССР Виктора Ивановича Шункова. - М. : Наука, 1973. - С. 37-59.
2. Преображенский, А. А. Среднее Поволжье и первоначальное освоение Сибири (конец XVI - середина XVII в.) / А. А. Преображенский // Вопросы истории. - 1981. - № 10. - С. 77-89.
3. Сергеев, В. И. Основание городов Западной Сибири (до середины XVII века) : автореф. дис. ... канд. ист. наук / Сергеев В. И. - М., 1962. - 15 с.
4. Сергеев, В. И. Правительственная политика в Сибири накануне и в период основания первых русских городов / В. И. Сергеев // Новое о прошлом нашей страны: Памяти академика М. Н. Тихомирова. - М. : Наука, 1967. - С. 174-179.
5. Полное собрание русских летописей (далее - ПСРЛ) : в 43 т. - М. : Наука, 1987. -Т. 36. - 382 с.
6. Шажков, А. Т. К истории возникновения в конце XVI в. первых русских городов и острогов на восточных склонах Урала / А. Т. Шашков // Уральский сборник: История. Культура. Религия. - Екатеринбург : Изд-во УрГУ, 1997. -С. 174-179.
7. Миллер, Г. Ф. История Сибири : в 2 т. / Г. Ф. Миллер. - 2-е изд., доп. - М. : Восточная литература РАН, 1999. - Т. 1. - 630 с.
8. Пузанов, В. Д. Военная политика Русского государства в Западной Сибири (конец XVI - начало XVIII в.) / В. Д. Пузанов. - Сургут : Таймер, 2011. - 223 с.
9. Покровский, Н. Н. Сибирское общество XVI-XVIII в. по челобитным / Н. Н. Покровский // Общественное сознание населения России по отечественным нарративным источникам XVI-XX вв. - Новосибирск : Изд-во СО РАН, 2006. -С. 180-198.
10. Корецкий, В. И. Летописец с новыми известиями XVI - начала XVII в. /
B. И. Корецкий, Б. Н. Морозов // Летописи и хроники: 1984 г. - М. : Наука, 1984. -
C. 187-218.
11. Миллер, Г. Ф. История Сибири : в 2 т. / Г. Ф. Миллер. - 2-е изд., доп. - М. : Восточная литература РАН, 2000. - Т. 2. - 796 с.
12. Ярков, А. П. Казаки Тюменского региона от Ермака до наших дней (краткий очерк) / А. П. Ярков, А. В. Матвеев, В. Н. Евсеев. - Тюмень : Экспресс, 2010. -184 с.
13. Колева, Г. Ю. Иноземный контингент в составе служилых людей Сибири: казаки «литовского списка» / Г. Ю. Колева // Вестник Сургутского государственного педагогического университета. - 2014. - № 4 (31). - С. 118-127.
14. Зинченко, С. Н. Особенности социального и национального состава сибирских казаков конца XVI - XVII в. / С. Н. Зинченко // Присоединение Сибири к России: новые данные : материалы Всерос. науч.-практ. конф. с междунар. участием (г. Тюмень, 9-10 декабря 2014 г.). - Тюмень : Изд-во ТюмГУ, 2014. -С. 85-98.
15. Буганов, В. И. Документы о сражении при Молодях в 1572 г. / В. И. Буганов // Исторический архив. - 1959. - № 4. - С. 165-184.
16. Станиславский, А. Л. Гражданская война в России XVII в.: Казачество на переломе истории / А. Л. Станиславский. - М. : Мысль, 1990. - 272 с.
17. Копанев, А. И. Пинежский летописец XVII в. / А. И. Копанев // Рукописное наследие древней Руси: По материалам Пушкинского дома. - Л. : Наука, 1972. -С. 57-91.
18. Дубман, Э. Л. Поволжский фронтир в середине XVI - XVII вв.: Очерки истории : монография / Э. Л. Дубман. - Самара : Самарский ун-т, 2012. - 235 с.
19. Сказание Авраамия Палицына / под ред. Л. В. Черепнина. - М. ; Л. : Изд-во АН СССР, 1955. - 346 с.
20. ПСРЛ : в 43 т. - М. : Наука, 1978. - Т. 34. - 304 с.
21. Буссов, К. Московская хроника: 1584-1613 / К. Буссов. - М. ; Л. : Изд-во АН СССР, 1961. - 400 с.
22. Разрядная книга 1475-1598 гг. / под ред. В. И. Буганова. - М. : Наука, 1966. - 614 с.
23. Бахтин, А. Г. Марийский край в XIII-XVI веках: очерки по истории / А. Г. Бахтин. - Йошкар-Ола : Изд-во Марийского ун-та, 2012. - 586 с.
24. Мининков, Н. А. Неизвестная страница историографии похода Ермака: ростовская рукопись / Н. А. Мининков // Общественная мысль и традиции русской духовной культуры в исторических и литературных памятниках XVI-XX вв. -Новосибирск : Изд-во СО РАН, 2005. - С. 56-66.
25. Галлямов, Р. После падения Казани... Этносоциальная история Предкамья (вторая половина XVI - начало XVII вв.) / Р. Галлямов. - Казань : Татарское книжное изд-во, 2001. - 189 с.
26. Карамзин, Н. М. История Государства Российского : в 4 кн. / Н. М. Карамзин. -М. : Книга, 1989. - Кн. 3, т. 10. - 252 с.
27. Наспер, Г. М. Краткий обзор документальных материалов XVII-XVIII вв. из бывшего архива Синода / Г. М. Наспер // Археографический ежегодник за 1959 год. - М. : Изд-во АН СССР, 1960. - С. 303-310.
28. Голубцов, И. А. «Измена» Нагих / И. А. Голубцов // Ученые записки Института истории Российской ассоциации научно-исследовательских институтов общественных наук. - 1928. - Т. 5. - С. 55-70.
29. Димитриев, В. Д. Чувашия в эпоху феодализма (XVI - начало XIX в.) / В. Д. Димитриев. - Чебоксары : Изд-во Чувашского гос. ун-та, 1986. - 453 с.
30. Симачкова, Н. Становление воеводской системы управления в Сибири (конец
XVI - начало XVII вв.) / Н. Симачкова. - Тюмень : Мандр. и Ка, 2006. - 111 с.
References
1. Koretskiy V. I. Russkoe naselenie Pomor'ya i Sibiri (Period feodalizma): sb. st. pamyati chl.-korr. AN SSSR Viktora Ivanovicha Shunkova [Russian population of Pomorze and Siberia (Period of feudalism): proceedings of memory of correspondent member of Academy of Sciences in USSR V. I. Shunkov]. Moscow: Nauka, 1973, pp. 37-59.
2. Preobrazhenskiy A. A. Voprosy istorii [Issues of history]. 1981, no. 10, pp. 77-89.
3. Sergeev V. I. Osnovanie gorodov Zapadnoy Sibiri (do serediny XVII veka): avtoref. dis. kand. ist. nauk [The founding of cities in Western Siberia (until the middle of the
XVII century): author's abstract of dissertation to apply for the degree of the candidate of historical sciences]. Moscow, 1962, 15 p.
4. Sergeev V. I. Novoe o proshlom nashey strany: Pamyati akademika M. N. Tikhomirova [New about the past of our country: In memory of academician M. N. Tikhomirov]. Moscow: Nauka, 1967, pp. 174-179.
5. Polnoe sobranie russkikh letopisey: v 43 t. [Complete collection of Russian annals: in 43 volumes]. Moscow: Nauka, 1987, vol. 36, 382 p.
6. Shashkov A. T. Ural'skiy sbornik: Istoriya. Kul'tura. Religiya [The Urals collection: History. Culture. Religion]. Ekaterinburg: Izd-vo UrGU, 1997, pp. 174-179.
7. Miller G. F. Istoriya Sibiri: v 2 t. [The history of Siberia: in 2 volumes]. 2nd ed., suppl. Moscow: Vostochnaya literatura RAN, 1999, vol. 1, 630 p.
8. Puzanov V. D. Voennaya politika Russkogo gosudarstva v Zapadnoy Sibiri (konets XVI -nachalo XVIII v.) [The military policy of the Russian state in Western Siberia (late XVI - early XVIII centuries]. Surgut: Taymer, 2011, 223 p.
9. Pokrovskiy N. N. Obshchestvennoe soznanie naseleniya Rossii po otechestvennym nar-rativnym istochnikam XVI-XX vv. [The public realization of the Russian population on domestic narrative sources of XVI-XX centuries]. Novosibirsk: Izd-vo SO RAN, 2006, pp. 180-198.
10. Koretskiy V. I., Morozov B. N. Letopisi i khroniki: 1984 g. [Annals and chronicals: 1984]. Moscow: Nauka, 1984, pp. 187-218.
11. Miller G. F. Istoriya Sibiri: v 2 t. [The history of Siberia: in 2 volumes]. 2nd ed., suppl. Moscow: Vostochnaya literatura RAN, 2000, vol. 2, 796 p.
12. Yarkov A. P., Matveev A. V., Evseev V. N. Kazaki Tyumenskogo regiona ot Ermaka do nashikh dney (kratkiy ocherk) [Cossacks from Tyumen region (from Ermak till nowadays (short essay)]. Tyumen: Ekspress, 2010, 184 p.
13. Koleva G. Yu. Vestnik Surgutskogo gosudarstvennogo pedagogicheskogo universiteta [Bulletin of Surgut State Pedagogical University]. 2014, no. 4 (31), pp. 118-127.
14. Zinchenko S. N. Prisoedinenie Sibiri k Rossii: novye dannye: materialy Vseros. nauch.-prakt. konf. s mezhdunar. uchastiem (g. Tyumen', 9-10 dekabrya 2014 g.) [Siberia's accession to Russia: new data: proceedings of All-Russian scientific and practical conference with international participation (Tyumen, 9-10th of December 2014)]. Tyumen: Izd-vo TyumGU, 2014, pp. 85-98.
15. Buganov V. I. Istoricheskiy arkhiv [Historical archive]. 1959, no. 4, pp. 165-184.
16. Stanislavskiy A. L. Grazhdanskaya voyna v Rossii XVII v.: Kazachestvo na perelome istorii [Civil war in Russia XVII century: the Cossacks in the point of history]. Moscow: Mysl', 1990, 272 p.
17. Kopanev A. I. Rukopisnoe nasledie drevney Rusi: Po materialam Pushkinskogo doma [Manuscript heritage of ancient Russia: Based on the materials of the Pushkin House]. Leningrad: Nauka, 1972, pp. 57-91.
18. Dubman E. L. Povolzhskiy frontir v seredine XVI -XVII vv.: Ocherki istorii: monogra-fiya [Volga frontier in the middle of XVI-XVII centuries: Historical essays: monograph]. Samara: Samarskiy un-t, 2012, 235 p.
19. Skazanie Avraamiya Palitsyna [The story of Avraamy Palitsyn]. Ed. L. V. Cherepnin. Moscow; Leningrad: Izd-vo AN SSSR, 1955, 346 p.
20. PSRL: v 43 t. [Complete collection of Russian annals: in 43 volumes]. Moscow: Nauka, 1978, vol. 34, 304 p.
21. Bussov K. Moskovskaya khronika: 1584-1613 [Moscow chronicles: 1584-1613]. Moscow; Leningrad: Izd-vo AN SSSR, 1961, 400 p.
22. Razryadnaya kniga 1475-1598 gg. [Appointment and accounting book 1475-1898]. Ed. V. I. Buganov. Moscow: Nauka, 1966, 614 p.
23. Bakhtin A. G. Mariyskiy kray v XIII-XVI vekakh: ocherki po istorii [Mari Region in XIII-XVI centures: historical essays]. Yoshkar-Ola: Izd-vo Mariyskogo un-ta, 2012, 586 p.
24. Mininkov N. A. Obshchestvennaya mysl' i traditsii russkoy dukhovnoy kul'tury v istori-cheskikh i literaturnykh pamyatnikakh XVI-XX vv. [Public thought and traditions of russian moral culture in historical and literary monuments in XVI-XX centures]. Novosibirsk: Izd-vo SO RAN, 2005, pp. 56-66.
25. Gallyamov R. Posle padeniya Kazani... Etnosotsial'naya istoriya Predkam'ya (vtoraya polovina XVI - nachalo XVII vv.) [After the fall of Kazan. Ethnosocial history of Pre-
camians (second half of XVI - early XVII centuries]. Kazan: Tatarskoe knizhnoe izd-vo, 2001, 189 p.
26. Karamzin N. M. Istoriya Gosudarstva Rossiyskogo: v 4 kn. [History of Russian Government: in 4 books]. Moscow: Kniga, 1989, bk. 3, vol. 10, 252 p.
27. Nasper G. M. Arkheograficheskiy ezhegodnik za 1959 god [Archaeographic yearbook of 1959]. Moscow: Izd-vo AN SSSR, 1960, pp. 303-310.
28. Golubtsov I. A. Uchenye zapiski Instituta istorii Rossiyskoy assotsiatsii nauchno-issledovatel'skikh institutov obshchestvennykh nauk [Proceedings of Historical Institute of Russian association of scientific and research Institutes of social sciences]. 1928, vol. 5, pp. 55-70.
29. Dimitriev V. D. Chuvashiya v epokhu feodalizma (XVI - nachalo XIX v.) [Chuvashia in the era of feudalism (XVI - early XIX centuries]. Cheboksary: Izd-vo Chuvashskogo gos. un-ta, 1986, 453 p.
30. Simachkova N. Stanovlenie voevodskoy sistemy upravleniya v Sibiri (konets XVI - nachalo XVII vv.) [Establishment of the voivode administration system in Siberia (late XVI - early XVII centuries)]. Tyumen: Mandr. i Ka, 2006, 111 p.
Солодкин Янкель Гутманович
доктор исторических наук, профессор, главный научный сотрудник, научно -исследовательская лаборатория региональных исторических исследований, Нижневартовский государственный университет (Россия, Тюменская область, г. Нижневартовск, ул. Ленина, 56)
E-mail: hist2@yandex.ru
Solodkin Yankel' Gutmanovich Doctor of historical sciences, professor, chief researcher, research laboratory of regional history, Nizhnevartovsk State University (56 Lenina street, Nizhnevartovsk, Tyumen region, Russia)
УДК 93/99 Солодкин, Я. Г.
О роли населения Среднего Поволжья в первоначальной русской колонизации Сибири (военные и административные аспекты) / Я. Г. Со-
лодкин // Известия высших учебных заведений. Поволжский регион. Гуманитарные науки. - 2018. - № 1 (45). - С. 15-24. - БО! 10.21685/2072-3024-2018-1-2.
