CC BY
119УДК 616.89
О ПРИЗНАКАХ СИМУЛЯЦИИ ПСИХИЧЕСКИХ РАССТРОЙСТВ
ПОДСЛЕДСТВЕННЫМИ
© 2017 Б. А. Спасенников1, М.Г. Спасенникова1
1Частное учреждение образовательная организация высшего образования «Медицинский университет «Реавиз» г. Москва
В юридической и медицинской практике встречаются случаи симуляции психического расстройства с целью избежать уголовной ответственности. Исследовано 40 мужчин, направленных судом на судебно-психиатрическую экспертизу. Первый этап исследования проводился в период пребывания лица в отделении психиатрического стационара или в следственном изоляторе. На втором этапе исследовались процессуальные документы после вынесения решения суда по делу. На основании проведенного исследования предложены признаки, которые позволяют заподозрить симуляцию психического расстройства: а) существенное различие в поведении подследственного в ходе беседы с врачом-экспертом, допроса следователем и повседневного поведения в палате лечебного учреждения, СИЗО; б) ходатайство подследственного о проведении экспертизы при отсутствии данных о том, что он страдал психическим расстройством; в) отсутствие нарушения ритмики сна.
Ключевые слова: вменяемость, невменяемость, психические расстройства, судебно-психиатрическая экспертиза.
Выявляется все большее количество лиц, привлекаемых к уголовной ответственности, обнаруживающих психические расстройства, которые могут оказывать существенное влияние на интеллектуальные и (или) волевые процессы, определять сниженную способность прогнозировать последствия своих деяний и ими руководить, то есть играть важную роль в механизмах криминального поведения [2].
Под вменяемостью лица понимается способность к осознанной и (или) волевой регуляции своего поведения в момент совершения деяния, предусмотренного статьями Особенной части Уголовного кодекса России (далее - УК РФ) [3].
Согласно статье 21 УК РФ не может подлежать уголовной ответственности и наказанию лицо, которое во время совершения такого деяния находилось в состоянии невменяемости, то есть вследствие хронического психического расстройства, временного психического расстройства, слабоумия либо иного болезненного состояния психики не могло осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими. Лицу, совершившему общественно опасное деяние, предусмотренное уголовным законом, в состоянии невменяемости, суд может назначить стационарное или амбулаторное принудительное лечение у психиатра, предусмотренное УК РФ [1].
Состояние невменяемости лица предопределено совокупностью медицинского и юридического критериев [4].
Медицинский критерий невменяемости лица связан с наличием у лица временного психического расстройства, хронического психического расстройства, слабоумия либо иного болезненного состояния психики, что предусмотрено уголовным законом.
На наш взгляд, в судебно-следственной практике к хроническим психическим расстройствам относятся приступообразно или непрерывно протекающие психические расстройства, имеющие тенденцию к прогрессированию и приводящие к стойким и глубоким личностным изменениям. К временным психическим расстройствам относятся обратимые, преходящие психические расстройства, заканчивающиеся улучшением, вплоть до полного выздоровления. Слабоумие связано с умственным недоразвитием или упадком психической деятельно-
сти, вызванным повреждением мозга травматическими, генетическими, интоксикационными или иными патогенетическими факторами, что сопровождается поражением интеллекта (в первую очередь - уровня критики и суждений), необратимыми изменениями личности, выраженным снижением или невозможностью социального приспособления. К иным болезненным состояниям психики лица относятся иные патологические процессы, нарушающие социальную адаптацию (например, «афганский синдром»).
Наличие в анамнезе психического расстройства у лица, совершившего действие (бездействие), которое предусмотрено статьями Особенной части УК РФ, не приводит к обязательному признанию его невменяемым. Состояние невменяемости предполагает наличие и юридического критерия. Юридический критерий невменяемости лица предполагает существенное влияние психического расстройства на осознанное и (или) волевое поведение во время совершения действия (бездействия), которое предусмотрено Особенной частью УК РФ.
Согласно действующему законодательству, невменяемость лица устанавливается судом. Основанием для вынесения правосудного решения о невменяемости лица служат все материалы уголовного дела, в том числе и заключение судебно-психиатрической экспертизы.
В следственно-судебной практике систематически встречаются случаи симуляции психического расстройства с целью избежать уголовной ответственности и наказания.
К сожалению, количество лиц, признанных судом невменяемыми, существенно разнится в различных регионах России (от 3 % до 15 %), что не может не вызывать обеспокоенность масштабностью попыток уклонения от уголовной ответственности в некоторых субъектах страны.
У лица с тяжелой, активно протекающей психической патологией, глубоко изменяющей личность, задержанного сразу же после совершения общественно опасного деяния и направленного на судебно-психиатрическую экспертизу, оценка медицинского критерия является несложной.
У лица, задержанного и направленного на судебно-психиатрическую экспертизу через несколько месяцев после его совершения, картина психического расстройства подчас не имеет острой психопатологической симптоматики, что снижает возможность правильной оценки медицинского критерия.
Это актуализирует получение дополнительных данных, объективизирующих наличие психического расстройства у подозреваемого.
Приходится отмечать, что в России возможности достоверного прослеживания динамики психических расстройств у лиц, ими страдающих, в последние годы сократились. Существенное ограничение оснований для постановки на диспансерный учет в психоневрологическом лечебно-профилактическом учреждении привело к сокращению случаев, когда в распоряжении следствия имеются документальные данные о наблюдении больных психиатрами в прошлом. Поэтому увеличивается роль и значение надлежащего изучения подследственного (подсудимого) в ходе судебно-психиатрической экспертизы, следствия и суда.
Исследовано 40 мужчин, направленных на судебно-психиатрическую экспертизу. Исследование состояло из двух этапов. Первый этап исследования проводился в период пребывания подследственного в отделении психиатрического стационара в период прохождения судебно-психиатрической экспертизы или в следственном изоляторе (далее - СИЗО). На втором этапе исследовались процессуальные и иные документы после вынесения решения суда по делу (судебное решение по уголовному делу, заключение судебно-психиатрической экспертизы и др.).
В первую (основную) группу включены 20 лиц, которым в ходе судебно-психиатрической экспертизы был установлен диагноз психической патологии, не исключающей вменяемости. Во время совершения преступления психических расстройств, исключающих вменяемость, у них не было выявлено. В последующем они были признаны судом
вменяемыми. Решение суда обжаловалось стороной защиты в вышестоящей судебной инстанции, но было признано правосудным и вступало в законную силу.
В вторую (контрольную) группу включены 20 мужчин, которым в ходе судебно-психиатрической экспертизы был установлен диагноз психического расстройства, исключающий осознанное и (или) волевое поведение в момент совершения общественно-опасного деяния. В последующем они были признаны судом невменяемыми. Решение суда не обжаловалось участниками процесса в вышестоящей судебной инстанции и вступало в законную силу.
Лица первой группы в 18 случаях направлялись на судебно-психиатрическую экспертизу по ходатайству подследственного или его защитника. Никто из лиц первой группы ранее на учете в психоневрологическом диспансере не состоял.
Лица второй группы в 16 случаях направлялись на судебно-психиатрическую экспертизу по инициативе работников следствия. 14 лиц контрольной группы ранее состояли на учете в психоневрологическом диспансере по поводу хронического психического расстройства.
Поведение 16 лиц первой группы существенно различалось в кабинете следователя от повседневного поведения в камере СИЗО, где подследственные не имели грубых психических расстройств, вели себя адекватно. Аналогичная разница в поведении имела место и ходе проведения судебно-психиатрической экспертизы. Средний медицинский персонал отмечал, что эти 16 лиц вели себя адекватно. Признаки психического расстройства у них «появлялись» лишь в присутствии врача-эксперта.
Поведение большинства (18 человек) лиц второй группы не различалось в кабинете следователя, при осмотре врача-эксперта и в камере следственного изолятора, палате психиатрического стационара. В камере эти подследственные вели зачастую «странно». Более того, в 6-х случаях сокамерники обращались с просьбой перевести больного в другую камеру, опасались его. Отсутствие разницы в поведении не имело место и ходе проведения судебно-психиатрической экспертизы.
Особо отметим признак диссомнических нарушений у лиц второй группы. 10 лиц из второй контрольной группы не давали сокамерникам ночью отдыхать. Нарушения сна у них продолжались и в ходе стационарной судебно-психиатрической экспертизы, что требовало назначение психофармакологических средств [5, 6].
Все лица первой группы ночью спали. Подчас они спали и после обеда.
Под симуляцией психического расстройства мы понимаем осознанно-волевое, умышленное действие, преследующее цель избежать уголовной ответственности и наказания, действие, заключающееся в изображении несуществующих признаков психической патологии.
По нашим данным наиболее часто симулируется депрессия с монотонным поведением, невыразительной мимикой, установкой на недоступность, которая проявляется либо в форме мутизма, либо в нелепых ответах. Иногда регистрируется двигательная заторможенность, отказ от еды («меня хотят отравить»), а также демонстративные суицидальные высказывания («я все одно вскроюсь»). Нередко на этом фоне симулируются элементарные зрительные и слуховые галлюцинаторные расстройства. Подследственный жалуется на галлюцинации («слышу чей-то голос»), нарушение мышления («в голове пустота», «мысли пропали, дураком стал», «что-то меня толкает, заставляет грабить»). Эти словосочетания обычно повторяются в одинаковой, однообразной форме.
Весьма часты случаи симуляции «бредовых» идей, различных по структуре и содержанию (идеи преследования, воздействия). Преобладают такие формы симуляции, которые не требуют значительных усилий для демонстрации, мало истощают лицо и легко автоматизируются.
В начале симуляции поведение подследственных изменчиво. Они изменяют жалобы в зависимости от возникающих трудностей общения со следователем, врачом-экспертом. Позже поведение становится более постоянным и заученным. Даже, несмотря на недоверие следователя, многие симулянты не отказываются от своего поведения. Возвращение в СИЗО после стационарной судебно-психиатрической экспертизы не прекращает симуляцию, так как подследственный рассчитывает на признание судом его невменяемым, несмотря на заключение судебно-психиатрической экспертизы. Определенную роль при длительной симуляции может иметь определенная автоматизация симулятивного поведения, при которой оно определяется целевым представлением, появляются привычные способы симуляции с меньшей затратой психических и физических сил.
Симуляция часто отражает особенности личности подследственного. Выбор симулируемых симптомов психических расстройств во многом зависит от его знаний и опыта, особенностей своих переживании в прошлом. Это предопределяет разнообразие проявлений симуляции и отсутствие каких-либо определенных закономерностей. Индивидуальные различия в проявлениях симуляции определяются, с одной стороны, особенностями личности, а с другой - наиболее распространенным «набором» симулируемых симптомов.
В последние годы способы симуляции психических расстройств имеют отчетливую тенденцию к усложнению. Симптоматика демонстрируемых психических расстройств становится более тонкой и клинически правдоподобной. Примитивная симуляция встречается реже. Как правило, она указывает на наличие легких форм слабоумия.
Итак, на основании проведенного исследования можно назвать признаки, которые позволяют заподозрить симуляцию подследственным психического расстройства с целью избежать уголовной ответственности и наказания: а) существенное различие в поведении во время беседы с врачом-экспертом, в ходе допроса в кабинете следователя и повседневного поведения в палате лечебного учреждения, камере СИЗО; б) ходатайство подследственного о проведении судебно-психиатрической экспертизы при отсутствии данных о том, что он страдал ранее психическим расстройством; в) отсутствие нарушения ритмики сна.
Наличие таких признаков требует более тщательного сбора анамнеза жизни и заболевания, тщательного наблюдения за подозреваемым в ходе проведения судебно-психиатрической экспертизы.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1 Федеральный закон «Уголовный кодекс Российской Федерации» от 13.06.1996 № 63-Ф3 // Собрание законодательства Российской Федерации. 1996. № 25. Ст. 2954.
2 Агеева М.П. Виды принудительных мер медицинского характера (комментарий статьи 99 Уголовного кодекса Российской Федерации) // Актуальные вопросы образования и науки. - 2014. - № 3-4 (43-44). - С. 49-51.
3 Белоус В.Г., Дивитаева О. А. О научной школе медицинского права НОУ ВПО «Институт управления» // На пути к гражданскому обществу. - 2015. - № 2 (18). - С. 11-16.
4 Кожин Г.В. Основания применения принудительных мер медицинского характера (комментарий статьи 97 Уголовного кодекса Российской Федерации) // Вестник международного Института управления. - 2014. -№ 1-2 (125-126). - С. 54-57.
5 Спасенников Б.А., Спасенникова М.Г. Новая лекарственная форма феназепама // Медицинская сестра. -1991. - № 12. - С. 48-51.
6 Akhapkina V.I., Spasennikov B.A., Spasennikova M.G. Application of Phenotropilum in angioneurology. - USA, 1996.
Рукопись получена: 5 марта 2017 г. Принята к публикации: 10 марта 2017 г.
