CC BY
106Э.Ф. Побегайло, Заслуженный деятель науки Российской Федерации, доктор юридических наук, профессор, академик РАЕН (Институт гуманитарного образования и информационных технологий, г. Москва)
О ПРЕСТУПНОСТИ В РОССИИ И ПРОБЛЕМЕ СМЕРТНОЙ КАЗНИ
Статья рекомендована к печати заслуженным деятелем науки РФ, доктором юридических наук, профессором Ю.М. Антоняном, кандидатом юридических наук, доцентом В.А. Ткаченко.
Аннотация. В статье рассматривается проблема смертной казни в современных российских условиях. Автор полемизирует с высказываниями специалистов, отрицающих предупредительное значение этой меры социальной защиты. Проводится идея неконституционности мораториев на применение смертной казни. Аргументация автора подкрепляется анализом современной криминологической ситуации в России.
Ключевые слова: смертная казнь, общественная опасность, динамика преступности, судебные ошибки, превентивный потенциал смертной казни, сексуальные убийства, преступления экстремистской направленности, аболиционизм, общественное мнение.
УДК 343.97
1. Криминологическая ситуация в России в течение последних двадцати лет исключительно неблагоприятная. Идет тотальная криминализация общества.
Период реформ начался с резкого обострения зарегистрированной преступности. За период с 1990 г. по 2000 г. она возросла примерно в три раза. Ее темпы в отдельные годы были просто беспрецедентными. Так, например, в 1992 г. число зарегистрированных преступлений в сравнении с предыдущим годом, возросло на 27%, в то время как по данным ООН годовой прирост преступности составляет 5%. К началу XXI столетия число зарегистрированных преступлений составило более 3 млн. (2006 г. -3,8 млн.). Однако, это лишь надводная часть айсберга. По самым осторожным экспертным оценкам, с учетом латентности (гиперлатентно-сти) реальный массив преступности составляет более 10 млн. криминальных деяний в год (называют и более высокие цифры). Надо сказать, что данные уголовной статистики, публикуемые МВД России, весьма сомнительны. Так, в 2009 году количество заявлений о преступлениях в стране выросло на 7% и составило около 20 млн., в то время как количество зарегистрированных преступлений, наоборот, снизилось на те же 7% (меньше 3 млн.). Но так ведь не бывает! Непонятно, куда делись не менее 10-
13 млн. преступлений. О какой неотвратимости ответственности в этих условиях можно вести речь! Такая система статистических показателей заведомо порочна и ее надо менять[1]. На динамику развития криминологической ситуации негативное воздействие оказали кризис в финансово-экономической сфере, дестабилизация общественного порядка на Северном Кавказе и связанная с ними социальная напряженность в обществе. В таких условиях преступность не может снижаться, как бы не пытались убедить граждан в обратном.
В массиве регистрируемой преступности значительную часть (примерно 60%) долгое время составляли тяжкие и особо тяжкие преступления (в 2001 г. их было зарегистрировано почти 1,8 млн., в 2008 г. - 851 тыс.).
Усиливается корыстная направленность преступности - каждое второе из зарегистрированных преступлений посягает на собственность. Продолжается рост преступных посягательств в сфере экономики. Весьма беспокоят состояние и тенденции насильственной преступности. Непосредственно потерпевшими от криминального насилия ежегодно становятся сотни тысяч людей. Только за последние 12 лет, по ориентировочным оценкам, от прямого и косвенного насилия в России погиб 1 млн. человек, а более 2 млн. получили увечья. Усили-
вается организованность, профессионализм, вооруженность, техническая оснащенность преступности, она приобретает все более дерзкие, изощренные формы. Каждый третий участник преступлений был ранее судим. Каждое пятое зарегистрированное преступление совершается группой лиц. Возросло число преступлений, совершенных организованными группами и преступными сообществами.
2. Применительно к обсуждаемой теме нас интересуют особо тяжкие преступления против жизни, ибо только с их совершением ст.20 Конституции Российской Федерации связывает возможность назначения смертной казни. Это, прежде всего, убийства при отягчающих обстоятельствах (96% приговоров к смертной казни до не такого уж давнего времени на практике).
Ситуация в сфере борьбы с убийствами в России весьма неблагоприятная. До 2005 г. ежегодно регистрировалось примерно 30 тыс. рассматриваемых преступлений (в 2001 г. - 33,6 тыс., в 2006 г. - 32,2 тыс.).
Число зарегистрированных убийств в период с 1987 г. по 2001 г. увеличилось в 3,6 раза, соответственно и вырос их коэффициент на 100 тыс. населения (с 6,3 до 23,2). При этом надо иметь в виду, что в России учет убийств осуществляется по фактам, а не по жертвам, как в США. Иными словами, убийство десятков или сотен человек путем производства взрыва у нас - это одно преступление, квалифицируемое по п.п. «а» и «е» ч. 2 ст. 105 УК РФ (убийство двух или более лиц, совершенное общеопасным спо-собом)[2].
По коэффициенту убийств Россия занимает одно из ведущих мест в мире, более чем вдвое опережая по данному показателю США (в 1999 г. коэффициент убийств в США в расчете на 100 тыс. человек населения составил 8,5; в России - 21,1). Надо сказать, что в 50-80-е годы в СССР этот коэффициент был значительно ниже (в 1956 г. - 4,9; 1966 г. - 6,1; 1976 г. -7,0; 1985 г. - 6,8). Сейчас же по этим показателям мы на одном из первых мест после ЮАР, Колумбии, Мексики. Убийства стали привычным явлением нашей общественной жизни. Гарантий безопасности нет ни у кого.
Показательно, что самый низкий коэффициент убийств фиксируется в Арабских странах, где до сих пор применяются квалифицированные виды смертной казни. Он равен в расчете на 100 тыс. чел. населения всего 2,4. А у нас, по данным сомнительного статистического учета, 21,1-22,4. Правда, в последние годы наметился процесс снижения числа регистрируемых убийств (в 2007 г. было зафиксировано 15,7 убийств на 100 тыс. населения). Думается, что такое «снижение» противоречит общим криминологическим тенденциям и закономерностям. В условиях общенационального кризиса оно вообще невозможно. По авторитетному мнению профессора В.В. Лунеева, реальный коэффициент убийств в России в 3-4 раза выше учтенного.
При оценке данной статистической информации следует иметь в виду, что в настоящее время убийства, бывшие ранее наименее латентными преступлениями, перестали быть таковыми. Статистика отражает их рост на фоне ежегодного роста числа лиц, пропавших без вести, находившихся в розыске и необнаруженных. С учетом остатка прошлых лет их насчитывается около 100 тыс. человек. Значительное их число, несомненно, были убиты.
Крайне острой выглядит также проблема неопознанности трупов, число которых растет из года в год. В России ежегодно подвергаются захоронению тысячи неопознанных трупов, уходят от ответственности убийцы. Только в 2007 году число неопознанных трупов составило 76780, а без вести пропавших и не найденных - 49498 человек. Нельзя не учитывать также факты инсценировки убийств под самоубийства, несчастные случаи и т.п.
Происходят и крайне неблагоприятные качественные (структурные) изменения преступлений против жизни. Их анализ свидетельствует о повышении степени общественной опасности названных преступлений, возрастании тяжести причиняемых ими последствий. На фоне бытового, ситуативного в целом характера современной насильственной преступности увеличивается доля организованных, заранее подготовленных преступлений, нередко отличающихся особой дерзостью, изощренностью,
жестокостью. Убийства все чаще совершаются с элементами цинизма, глумления над людьми, садизма.
С каждым годом среди лиц, совершающих рассматриваемые преступления, возрастает доля злостных, «привычных» преступников со специфической (агрессивно-насильственной) направленностью. В их противоправном поведении все отчетливее просматриваются признаки криминального профессионализма. В последнее время ежегодно около 600 убийств совершаются по найму.
Правоохранительным органам все чаще приходится сталкиваться с организованными группами и сообществами преступников, осуществляющих тяжкие (нередко исключительно дерзкие и жестокие) посягательства на личность при совершении разбойных нападений, бандитизма, вымогательства. Участились случаи нападений организованных преступных групп на банковские учреждения, обменные пункты и инкассаторов с целью завладения крупными денежными суммами, а также случаи нападения бандитских формирований на объекты транспорта. Нередко они сопровождаются убийствами.
Чрезвычайную опасность для национальной безопасности представляет террористическая деятельность врагов России, которые ведут настоящую диверсионную («минную») войну, о чем свидетельствует «эпидемия» криминальных взрывов на транспорте и в общественных местах в последние годы. Официальные представители МВД России отмечают рост преступлений экстремистской (главным образом, террористической) направленности. Например, в 2009 году было зарегистрировано 477 таких преступлений, что на 13, 3 % превышает данные за аналогичный период 2008 года[3].
Нельзя не затронуть и проблему т.н. сексуальных убийств. Их число постоянно растет. Нередки случаи совершения таких деяний преступниками-садистами. Именно эти сексуальные маньяки совершают серии убийств и изнасилований, в которых число потерпевших исчисляется десятками. Эти кровавые злодеяния поражают своей необычностью, неимоверной жестокостью, неумолимостью и цинизмом, ко-
личеством жертв, среди которых немало детей. Только за последние три года число зарегистрированных случаев сексуального насилия над детьми увеличилось в 15 раз.
Такова криминологическая ситуация в современной России. Думается, что обеспокоенность общества безопасностью своих граждан достигла пика.
3. В этих условиях представляется криминологически обоснованным, политически и морально оправданным положительное решение вопроса о целесообразности сохранения в российском уголовном законодательстве и правоприменительной практике такой исключительной меры наказания как смертная казнь.
Полемика вокруг проблемы смертной казни, ведущаяся в России с давних времен и резко обострившаяся с конца восьмидесятых годов минувшего столетия, в последние годы вылилась в настоящее политическое противоборство.
Уголовный кодекс РФ исходит из необходимости сохранения возможности назначения смертной казни за особо тяжкие преступления, связанные с умышленным посягательством на жизнь человека (ст. 20 Конституции РФ). Однако перспективы дальнейшего применения этой высшей меры социальной защиты достаточно неопределенны. В апреле 1997 г. Россия подписала в связи с вступлением в Совет Европы Протокол № 6 к Европейской конвенции о защите прав человека, предусматривающий отмену смертной казни. Он должен был быть ратифицирован в течение трех лет Государственной Думой Федерального Собрания Российской Федерации, но до сих пор не ратифицирован. Проекты законов о моратории на приведение в исполнение приговоров к смертной казни, вносившиеся в Государственную Думу, были ею отвергнуты.
Тем не менее, фактически такой «мораторий», введенный Указом Президента РФ № 724 от 16.05.1996 г., а также его распоряжением от 27.02.1997 г. существует; с августа 1996 г. в России не был казнен ни один человек.
Другой по сути дела «мораторий» на применение смертной казни был введен Конституционным Судом РФ. В своем постановлении
от 2 февраля 1999 г. он постановил, что суды РФ не вправе приговаривать обвиняемого к этой исключительной мере наказания до тех пор, пока всем гражданам России не будет обеспечено гарантированное Конституцией РФ право на рассмотрение их дел с участием присяжных заседателей.
Таким образом, фактически в России более десяти лет действовало два «моратория»: 1) на назначение и 2) на исполнение смертной казни. Эти моратории, если их можно так назвать, носили временный характер.
С 1 января 2010 года суды присяжных уже функционируют во всех регионах Российской Федерации (последним регионом, где они стали действовать была Чеченская Республика). Это в значительной степени актуализировало проблему смертной казни в глазах общественности.
Исходя из того, что выраженное руководством Российской Федерации намерение установить мораторий на приведение в исполнение смертных приговоров и принять иные меры по отмене смертной казни было одним из существенных оснований для приглашения России в Совет Европы, Конституционный Суд РФ своим определением от 19 ноября 2009 г. № 1344-О-Р продлил действие объявленного им в феврале 1999 г. моратория на назначение смертной казни до тех пор, пока Россия «официально не выразит свое намерение не быть участником Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод». Это означает, что проблема смертной казни для России в окончательном виде еще не решена. Ее решение во многом зависит от позиции законодательного органа, который, по-видимому, не готов еще сказать свое веское слово по данной проблеме. Что же касается позиции Конституционного Суда РФ, то думается, что он вынес не правовое, а политическое решение при игнорировании мнения абсолютного большинства российских граждан.
Разумеется, мнение о том, что применением смертной казни можно добиться серьезных успехов в борьбе с преступностью - является наивным. Еще нигде, никогда и никому не удавалось преодолеть ее посредством физическо-
го уничтожения преступников. Но другое дело - устрашающее, превентивное воздействие этой меры общественной безопасности на лиц, склонных к совершению преступлений (пусть даже на сравнительно небольшой контингент, по экспертным оценкам - около 20%), а также социально-психологическое воздействие этой меры на население.
Как справедливо отмечают исследователи проблемы, «чем больше «запущен» субъект в социально-нравственном отношении..., тем сложнее воздействовать на него угрозой наказания. Таких лиц если и может что-либо удержать от совершения преступления, то только угроза сурового наказания»[4].
Как правило, убийства при отягчающих обстоятельствах в большинстве своем совершаются именно такими лицами. По отношению к ним более или менее эффективными в плане превентивного воздействия являются наказания, содержащие максимум кары. Смертная казнь и содержит такой максимальный карательный заряд. Страх смерти - серьезный барьер для преступника, хотя и далеко не всегда.
Сторонники полной отмены смертной казни обосновывают свою позицию рассуждениями о неотъемлемых правах человека, об абсолютной ценности человеческой жизни, о гуманизме. Ценности эти действительно непреходящие. Но в то же время было бы неправильным представлять противников отмены смертной казни этакими ретроградами, людьми жестокими и нецивилизованными. Еще в 1867 г. профессор А.Ф. Кистяковский писал по этому поводу: «Почти все приверженцы смертной казни защищают ее не в принципе, а ради временной ее необходимости и полезности, ради того, что общество еще не доросло до отме-ны»[5].
Думается, что и в настоящее время российское общество до такой отмены еще не доросло. Результаты анализа криминологической ситуации в России лишний раз убеждают в этом.
Сторонники полной отмены смертной казни нередко ссылаются на данные зарубежной и нашей статистики, которая не подтверждает того факта, что с введением этой меры наказания сокращаются соответствующие преступле-
ния. Мнение это представляется излишне категоричным.
Во-первых, никто ведь не подсчитывал, насколько могло бы возрасти число данных преступлений, не будь за их совершение установлена смертная казнь.
Во-вторых, во многих странах, в которых применяется смертная казнь, коэффициент убийств в расчете на 100 тыс. населения ниже, чем в странах, где она отменена.
В-третьих, не все в этом отношении однозначно и в нашей стране. В 1947 г. Президиум Верховного Совета СССР принял Указ «Об отмене смертной казни». Это отрицательно сказалось на состоянии преступности. В целом по стране резко возросло количество убийств, особенно неблагоприятная ситуация сложилась в исправительных учреждениях. Число убийств в местах лишения свободы возросло в десятки раз. До 1954 года, когда была восстановлена смертная казнь за убийство при отягчающих обстоятельствах (Указ Президиума Верховного Совета СССР «Об усилении уголовной ответственности за умышленное убийство» от 30 апреля 1954 г.), в ИТЛ свирепствовал бандитизм, убийства стали обычным явлением. Результаты Указа не замедлили сказаться, число убийств, особенно в ИТЛ, резко сократилось (примерно в три раза). Такое же общепревентивное значение имел и принятый в 1962 г. Закон об уголовной ответственности за действия, дезорганизующие работу исправительно-трудовых учреждений. Закон предусматривал возможность применения смертной казни за совершение этих преступлений при отягчающих обстоятельствах (при посягательствах на жизнь сотрудников ИТУ и осужденных, вставших на путь исправления). В результате данные преступления резко пошли на убыль. Подобные примеры можно продолжить.
Смертная казнь спасает жизни многих потенциальных жертв. В последнее время появился ряд исследований американских ученых, из которых явствует, что каждая казнь предотвращает от трех до восемнадцати убийств[6]. Причем авторами этих исследований были не только сторонники высшей меры, но в ряде случаев и ее принципиальные противники.
Профессор Колорадского университета Нейси Мокан подсчитал, что каждая казнь спасает пять жизней. А каждая замена казни на пожизненное заключение порождает пять новых убийств.
«Вывод абсолютно однозначный, - говорит Мокан. - Я против смертной казни. Но если мои исследования показывают, что она предотвращает убийства, то что вы прикажете мне делать? Замалчивать их?»[7].
Более десятка исследований, проведенных с 2001 года, дали аналогичные результаты[8]. Так, исследователи Хьюстонского университета подсчитали, например, что введенный в 2000 году в действие мораторий на смертную казнь в штате Иллинойс прямо или косвенно спровоцировал убийство 150 человек за четыре года[9]. При этом, чем быстрее приговор к смертной казни приводится в исполнение, тем сильнее это пугает потенциальных преступников. Можно, конечно, сомневаться в «чистоте» методик и «репрезентативности» таких исследований, но профилактическое значение этой меры социальной защиты сомнению не подлежит.
Конечно, многие преступники в момент совершения убийства, тем более спонтанного, непредумышленного, вообще не думают о возможной каре. Большую часть убийц эта мера наказания не остановит. Но на определенный (пусть даже небольшой) контингент она оказывает профилактическое воздействие.
Какой же контингент лиц до недавнего времени (решения Конституционного Суда Российской Федерации от 2 февраля 1999 г.) приговаривался к смертной казни? Что представляют собой такие лица? Это - убийцы. Их доля среди всех осужденных за убийство незначительна. Это - наиболее опасные преступники, с явно выраженной антиобщественной насильственной ориентацией, неоднократно ранее судимые за тяжкие преступления, совершившие несколько убийств (свыше половины из них убили двух или более лиц, были и такие, на совести которых десятки жертв).
Полагаем, что к исключительным случаям, при которых пока целесообразно было бы сохранение смертной казни, относятся соверше-
ние закоренелыми преступниками таких злодеяний, как убийство нескольких лиц, убийство, совершенное общеопасным способом, из корыстных побуждений, по найму, убийство, сопряженное с разбоем, вымогательством или бандитизмом, также с изнасилованием и насильственными действиями сексуального характера, из хулиганских побуждений, совершенное группой лиц или неоднократно.
Как можно, например, сохранять жизнь такому садисту и душегубу как Ряховский, который обвинялся в совершении 19 убийств и шести покушений на убийство. Приведу один только фрагмент из материалов его уголовного дела: «Учинив акт мужеложства, Ряховский, продолжая лишать мальчика жизни и понимая, что причиняет ему особые страдания и физические мучения, ввел потерпевшему в задний проход заостренным концом лыжную палку, вследствие чего у него (пострадавшего) последовательно возникли повреждения прямой кишки, мочевого пузыря, брыжейки тонкой кишки, желудка, диафрагмы, левого легкого и пристенной плевры слева.
Смерть подростка последовала на месте происшествия от острой кровопотери...». И таких злодеяний у Ряховского - более двух десятков (если считать и покушения на убий-ства)[10]. Однако расстрела он избежал, поскольку к моменту исполнения приговора в стране был введен мораторий на смертную казнь.
А сколько таких ряховских было потом, сколько их сейчас! Жесткость уголовной репрессии по отношению к таким монстрам представляется вполне оправданной. Библейская заповедь «не убий» из религиозного догмата должна превратиться в табу; страх нарушить эту заповедь должен войти в «генетическую память» поколений. И здесь исключительность ответственности за совершение криминальных посягательств на жизнь человека совершенно необходима^].
Хотелось по этому поводу привести слова главы Следственного комитета при Прокуратуре РФ Александра Бастрыкина: «Я за смертную казнь. Это мнение основано на моем личном опыте. Я видел людей, которые переступят че-
рез всё, кроме собственной жизни, и, может быть, это кого-то остановит».
Заслуживает серьезного рассмотрения позиция аболиционистов, которые часто ссылаются на возможность судебных ошибок в уголовных делах о преступлениях, за которые подсудимым может быть назначена смертная казнь. Разумеется, от ошибок в любом деле никто не может быть застрахован. Однако и здесь возможно положительное решение. Необходимо установить жесткие процессуальные и процедурные требования с тем, чтобы исключить непоправимые последствия таких ошибок. Исполнение приговора может быть пролонгировано на несколько лет, как делают в США, когда все апелляционные решения вынесены и сомнений в истинности приговора практически не остается. Иными словами, нужно законодательно закрепить длительные сроки между вынесением приговора и приведением его в исполнение, в течение которых могут быть неоднократно проверены вышестоящими инстанциями доводы осужденного и его защитни-ков[12].
4. При рассмотрении вопроса о смертной казни нельзя игнорировать и общественное мнение - важный барометр для принятия политических решений.
В условиях российского криминального беспредела правовое сознание общества становится все более нетерпимым к тяжким, бесчеловечным преступлениям.
На рубеже 90-х годов был проведен опрос граждан Краснодарского края и Республики Адыгея по поводу отмены смертной казни. Было опрошено 7511 человек. Только восемь из них высказались за отмену этого наказания.
Сходные результаты были получены и в других регионах. Опросы показывают, что около 90% россиян - за сохранение смертной каз-ни[13]. Даже многие из приговоренных к высшей мере наказания придерживаются такого мнения. Отец Павел, священник, с помощью тюремного телефона, провел опрос среди «смертников», из них 75% были за сохранение этого наказания[14].
Не считаться с реальным состоянием общественного правосознания нельзя. В нем проч-
но укоренилось представление о справедливости и целесообразности смертной казни за преступления, связанные с умышленным лишением человека самого ценного блага - жизни.
Временный запрет на данный вид наказания вызывает серьезные сомнения с точки зрения его конституционности (см. ст.ст. 3 и 20 Конституции РФ). Для окончательного решения этого вопроса необходимо вынести его на всенародный референдум.
Что же касается обязательств перед Советом Европы, то при решении вопроса об их выполнении нельзя не учитывать, что в России от убийств погибает в 20 раз больше мужчин и в 12 раз больше женщин, чем в странах Западной Европы[15].
Как здесь не вспомнить слова князя Бисмарка о том, что противники смертной казни больше щадят преступника, чем его жертву. А ведь жизнь потерпевших не менее ценна! Однако это не останавливает убийцу.
Еще на рубеже ХХ столетия Б.Н.Чичерин писал: «Чем выше ценится человеческая жизнь, тем выше должно быть и наказание за ее отнятие. Если мы скажем, что жизнь есть такое благо, которое не имеет цены, то отнятие такого блага у другого влечет за собой отнятие того же блага у преступника. Это - закон, который он сам себе положил. Поэтому с точки зрения правосудия смертная казнь составляет чистое требование правды. И государство имеет полное право его прилагать... Есть такие ужасные преступления, за которые единственным достойным наказанием может быть отнятие жиз-ни»[16].
Смертная казнь лишь утверждает святость человеческой жизни, ибо назначает за нее самую высокую цену, которую может заплатить человек.
5. Что же касается пожизненного лишения свободы, то, как показывают проведенные исследования, это наказание в условиях современной России не может быть эффективно использовано как альтернатива смертной казни. По расчетам В.Н. Андреевой, если за убийство при отягчающих обстоятельствах вместо смертной казни будет применяться только пожизненное лишение свободы, то в России придется
строить ежегодно по одной колонии особого режима (в настоящее время таких колоний шесть)[17].
Автор исходит из того, что пожизненное лишение свободы будет применяться к 5-10% лиц, совершивших убийство. В этом случае колонии ежегодно будут пополняться 500-800 осужденными к этому наказанию. Согласно же Минимальным стандартным правилам обращения с заключенными, число последних в тюрьме не должно превышать 500 человек. Экономика России, по-видимому, не готова к таким затратам. Создание только одного места для такого контингента стоит 16 тыс. долларов. Сейчас же в России пожизненное лишение свободы отбывают более 1,7 тыс. человек.
Разумеется, аргументы по поводу того, что замена смертной казни пожизненным лишением свободы экономически невыгодна обществу, что налогоплательщики (в том числе и родственники погибших) вряд ли будут согласны содержать в течение многих десятилетий серийных убийц, террористов и маньяков, звучат несколько цинично. Там, где идет речь о сохранении человеческой жизни, нет места прагматизму, экономическим расчетам. По этому поводу выдающийся русский религиозный философ В.С. Соловьев с сарказмом писал: «... Если это средство (казнь. - Э.П.) выгодно относительно десяти или двадцати преступников, то оно тем более выгодно относительно десяти тысяч, и что всего выгоднее для общества вешать всех преступников и всех людей, которые ему в тягость» [18].
Другое дело, следует ли с позиций интересов общественной безопасности вообще сохранять жизнь нравственным идиотам, нелюдям -маньякам, террористам, серийным убийцам. Эти изверги не поддаются исправлению, они обречены убивать, и никакая сила, кроме расстрела, их не остановит. Полноценными людьми они не станут никогда (даже если через 25 лет после приговора будут освобождены условно досрочно).
Пожизненное лишение свободы - не гуманно как по отношению к самому заключенному, так и к обществу в целом. Это - крайне тяжелое и мучительное наказание. И пока еще
не доказано, что является более строгим: смертная казнь или пожизненное лишение свободы. Не случайно некоторые приговоренные к смертной казни лица посылали ходатайства в Комиссию по помилованию при Президенте РФ с просьбой не заменять им смертную казнь пожизненным лишением свободы. Пожизненное лишение свободы, по мнению значительной части опрошенных граждан, - это жизнь без смысла и надежды, смертная казнь в рассрочку, изощренная, мучительная, медленная казнь. Это - циничный отказ от меньшего зла в пользу большего.
6. Еще Гегель в «Философии права» обратил внимание на то обстоятельство, что «если положение самого общества шатко, тогда закону приходится посредством наказания устанавливать пример», имея в виду, что суровость наказания находится в определенном соотношении с состоянием общества в данную эпоху. Нынешнее состояние России, да и не только России, а всего мира, - «весьма шатко». Насилие на рубеже ХХ-ХХ1 веков пронизывает все поры современного общества. Его эскалация постоянно возрастает, приобретая крайние, гипертрофированные формы. Это не только российская, но и мировая тенденция. И не таким уж фантастичным выглядит прогноз известного американского ученого доктора Джоэла Норриса о том, что современное общество вообще может погибнуть под лавиной собственной жестокости[19].
В этих условиях необходимы решительные и эффективные меры противодействия криминальному беспределу. В послании Президента РФ Д.А. Медведева Федеральному Собранию Российской Федерации по этому вопросу говорится следующее: «Уголовное наказание, как на уровне закона, так и на стадии его применения судами, должно быть адекватным совершенному преступлению и, соответственно, лучше защищать интересы общества и интересы потер-певшего»[20]. Справедливые слова. Но, к сожалению, нынешний Президент, как и его предшественник, уже высказались против восстановления смертной казни в России (хотя на законодательном уровне она вовсе и не отменялась).
Думается, что свое веское слово при сложившихся обстоятельствах должно сказать Российское общество, российский народ, являющийся «носителем суверенитета и единственным источником власти в Российской Федерации» (ст. 3 Конституции РФ).
В условиях слабости действия нравственных и правовых норм, хрупкости демократических институтов и традиций, отсутствия правовой государственности отказ от применения к особо злостным преступникам - убийцам и террористам смертной казни, на наш взгляд, выглядит необоснованным. Его вполне можно расценивать как одну из форм проявления международно-правового популизма, как стремление продемонстрировать лояльность российской власти перед цивилизованным и благополучным Западом[21]. Но такой «гуманизм» уже стоит и будет еще стоить жизни многим гражданам России. К тому же законодательная отмена смертной казни приведет к активизации ее нелегальных форм, носящих внесудебный характер - актов кровной мести, самосудов, заказных убийств и т.п.
Вопиющим подтверждением этих слов является ужасное преступление, произошедшее недавно в небольшом районном городке Башкирии. Молодая учительница, решившая посетить родителей неуспевающего в учебе школьника, была подвергнута изощренным издевательствам, грубому сексуальному насилию и истязаниям. Отец этого школьника и его брат, кстати, судимый ранее за «поножовщину» (злостное хулиганство с применением оружия), оказавшиеся дома одни, были настолько бездушны и самонадеянны, что, безжалостно убивая жертву, наслаждались этим процессом, снимая все происходившее на видеокамеру мобильного телефона. Те жуткие насилия, которые были там запечатлены, не смогли оставить равнодушными в зале судебного заседания даже патологоанатома и следственных работников. Прикованной к батарее несчастной 23-летней учительнице отрезали пальцы, которые позднее были обнаружены работниками милиции на столе среди объедков этих ублюдков. Затем ей отпилили ржавой пилой голову, ее после долгих поисков нашли в бар-
сучьем логове, где эти нелюди пытались ее спрятать. Реакция общества была единодушна. Люди, собравшиеся возле суда, требовали смерти. Гнев этот захлестнул даже СИЗО, где уголовники подвергли этих садистов многократным истязаниям, а затем закололи их заточками. Так что судебного приговора они не дождались. Монстров захоронили без креста и без имени на отшибе городского кладбища. Но спустя несколько дней кто-то откопал их могилу, отрубил у трупов головы и насадил на кол воронью на поругание[22]. Так большинство населения (не только уголовники!) понимают «справедливость» возмездия за подобные бесчеловечные злодеяния.
Известный дореволюционный российский юрист профессор Н.Д. Сергиевский по этому поводу писал следующее: «Если законодатель, не справляясь с состоянием народной этики, ее [смертную казнь] отменит, то она возродится в форме самосуда, суда Линча и т.п. или отмена ее принята будет за признак слабости государственной власти, что будет еще хуже»[23].
Эра милосердия в России еще не наступила и всенародный референдум по этому вопросу необходим.
Такова, кстати, по существу и позиция Русской Православной Церкви. Если обратиться к Библии, то там указано следующее: «Убийцу должно предать смерти . Если кто убьет человека, то убийцу должно убить. И не берите выкупа за душу убийцы, который повинен в смерти, но его должно предать смерти. Не оскверняйте земли, на которой вы будете жить; ибо кровь оскверняет землю, и земля не иначе очищается от пролитой на ней крови, как кровью пролившего ее» (Числа, 35:16, 30, 31, 33).
На юбилейном Соборе 2000 г. Русская Православная Церковь отказалась осудить смертную казнь, сославшись на то, что смертная казнь признавалась в Ветхом Завете и указаний на необходимость ее отмены нет ни в Священном Писании Нового Завета, ни в Предании и историческом наследии Православной церкви. «Сам же вопрос об отмене или неприменении ее должен решаться обществом свободно, с
учетом состояния преступности, правоохранительной и судебной систем, а наипаче соображений охраны жизни благонамеренных членов общества»[24].
Представители других религиозных конфессий в нашей стране в основном поддерживают эту позицию. Не так давно, например, Верховный муфтий России и европейских стран СНГ назвал отмену смертной казни извращенным пониманием гуманизма[25].
Действительно, это «гуманизм», оплаченный за чужой счет. Как справедливо отмечает О. Сауляк, «противники смертной казни вправе простить злодеям-убийцам лишь свои собственные страдания. Но никто не наделял их правом (ни моральным, ни юридическим, ни политическим) прощать страдания невинно убиенных людей (тем более детей), их родителей и родственников»[26].
Что же касается обязательств перед Советом Европы (в апреле 1997 г. Россия подписала Протокол № 6 к Конвенции о защите прав человека, предусматривающий отмену смертной казни; он до сих пор не ратифицирован Государственной Думой и его предписания носят рекомендательный характер), то при решении вопроса об их выполнении нельзя не учитывать существенного отличия крайне неблагоприятной социально-психологической и криминологической обстановки в России от ситуации в благополучных европейских странах. Навязывание Советом Европы неприемлемых для России политических решений в данной области - это политика двойных стандартов, псевдодемократический диктат. Как справедливо отмечает О.Н. Ведерникова, «доктрина приоритета национальных интересов предполагает имплементацию только таких положений международного уголовного права, которые согласуются с принципами российской правовой системы, учитывают особенности правосознания российских граждан и объективно направлены на повышение эффективности борьбы с преступностью в нашей стране»[27].
Прав А.И. Солженицын, полагая, что «бывают времена, когда для спасения общества -государства смертная казнь нужна. А в России сейчас вопрос стоит именно так»[28].
Таковы наши небесспорные суждения по поводу перспектив сохранения смертной казни в России. Считаю, что власть предержащим и законодателям было бы в этой связи полезно вдуматься в следующие слова стихотворения Андрея Дементьева:
Упразднили смертную казнь. Но спросить матерей забыли, Как им выжить без детских глаз?! Как им жить, если жизнь убили?!
Бьют в охотку и на заказ, Сеют страх и жестокость селят... Возвратите смертную казнь! Не должна на земле жить нелюдь! Приведя эти слова, автор монографии «Гуманизация уголовной политики в постсоветский период» А.Л. Дзигарь справедливо указывает: «Лучше едва ли скажешь!»[29]. Мы разделяем такую оценку.
Примечания:
1. См., например: Оечинский, В.С. Нужно менять содержание работы / В.С. Овчинский // Огонек. 2010. № 3. -С. 31. По мнению автора, все это называется «управляемой преступностью» и «управляемой статистикой».
2. См.: Лунеев, В.В. Эпоха глобализации и преступность / В.В. Лунеев. - М.: Норма, 2007. - С. 179-180.
3. См.: Мир криминала. - 2010. № 8. - С. 2.
4. Михлин, А. С. Высшая мера наказания: история, современность, будущее / А.С. Михлин. - М., 2000. - С. 152.
5. Кистяковский, А. Ф. Исследование о смертной казни / А.Ф. Кистяковский. - Киев, 1867. - С.280-281.
6. См.: Козловский, В. Экономика смертной казни / В. Козловский // www.rg.ru /sujet1338.htm1; Сауляк, О. Криминологические аспекты проблемы смертной казни / О. Сауляк // Законность. 2009. № 11. - С. 22.
7. Козловский, В. Указ. статья.
8. См., например: Hashem Dezhbakhsh, Paul H.Rubin, Joanna Mehihop Shepherd. «Does Capital Punishment Have a Deterrent Effect? New Evidence from Postmoratorium Panel Data». Department of Economics Emory University Atlanta, Ga. 2001, p. 25.
9. См.: Смертная казнь: за и против // Оракул. 2010. № 2. - С. 8.
10. Архив Московского областного суда. Дело № 18/ 101157-93.
11. Подробнее см.: Побегайло, Э.Ф. Проблема смертной казни в свете криминологической ситуации в России / Э.Ф. Побегайло // Криминология: вчера, сегодня, завтра. Труды Санкт-Петербургского криминологи-
ческою клуба. № 3(4) 2002. - СПб., 2002. - С.54-61; Нас убивают: Документы, статьи, письма / Под ред. В.И. Добренькова. - М., 2004.
12. См.: Лунеев, В.В. Смертная казнь в России и мире /
B.В. Лунеев // Вестник института (научно-практический журнал Вологодского института права и экономики ФСИН). 2008. № 4. - С. 7-8; Сауляк, О. Криминологические аспекты проблемы смертной казни / О. Сауляк // Законность. 2009. № 11. - С. 25.
13. Совсем недавно, в № 46 газеты «Аргументы и факты за 2009 год читателям было предложено высказать свое мнение по отношению к мораторию на смертную казнь. В голосовании приняли участие почти 16 тысяч человек (15984). Результаты голосования показали, что так называемые аболиционисты (противники смертной казни) составляют явное меньшинство (их оказалось 1852), тогда как за отмену моратория высказалось 14132 человека (или 88% принявших участие в голосовании) [см. : Аргументы и факты. 2009. № 47. - С. 10]. Примерно такие же результаты получены и при других проводившихся недавно опросах.
14. Новая газета.- 1998.- 30 ноября.
15. Бородин, С.В. Преступления против жизни / С.В. Бородин - М., 1999. - С.353.
16. Чичерин, Б.Н. Философия права. Избранные труды / Б.Н. Чичерин. - СПб., 1998. - С.106, 107.
17. Андреева, В.Н. Смертная казнь и пожизненное лишение свободы. Автореф. канд.дисс / В.Н. Андреева. -Краснодар, 2000. - С.12.
18. Цит. по кн. : Смертная казнь: за и против. - М., 1989. -
C.173.
19. Норрис, Д. Серийные убийцы / Д. Норрис / Пер. с англ. - М., 1998. - С.318.
20. Российская газета.- 2009.- 13 ноября.
21. Малъко, А.В., Жильцов, С.В. Смертная казнь в России / А.В. Малько, С.В. Жильцов. - М., 2003. - С.6, 209.
22. См. : Криминал. - 2010.- № 09. - С. 6-7.
23. Сергиевский, Н.Д. Русское уголовное право / Н. Д. Сергиевский. - СПб., 1913. - С. 115.
24. Основы социальной концепции Русской Православной Церкви. - М., 2001. - С. 51.
25. О высшей мере наказания // Известия. - 2003.- 11 ноября.
26. Сауляк, О. Нужна ли России смертная казнь? / О. Сауляк // Законность. 2009. № 10.
27. Ведерникова, О.Н. Российское уголовное законодательство в системе национального и международного правопорядка / О.Н. Ведерникова: Тезисы доклада на теоретическом семинаре по актуальным проблемам уголовного права в Российской правовой академии Минюста России.- 2006.- 12 мая. - С. 4.
28. Цит. по: Нас убивают: Документы, статьи, письма / Под ред. В.И. Добренькова. - М., 2004. - С. 486.
29. Дзигарь, А.Л. Гуманизация уголовной политики в постсоветский период: в теории, законодательстве и практике. - Ростов н/Д., 2008. - С. 102.
