CC BY
33УДК 347.736(470+571) (094.5.072)
о предстоящей реформе судебных процедур банкротства организаций
Лебедев Константин Константинович
Санкт-Петербургский государственный университет, доцент кафедры коммерческого права, к.ю.н., доцент, e-mail: [email protected]
В статье анализируются и оцениваются положения законопроекта о внесении изменений в Федеральный закон «О несостоятельности (банкротстве)». Проект предполагает изменение порядка судебного разбирательства дел о банкротстве организаций. Автор считает, что законопроект нуждается в обсуждении с участием экономистов, ученых-специалистоввобластибанкротства организаций, судей, практикующих юристов и саморегулируемых организаций арбитражных управляющих
Ключевые слова: банкротство; внешнее управление; конкурсное производство; мировое соглашение; арбитражный управляющий; антикризисный управляющий; реструктуризация долгов
ON THE FORTHCOMING REFORM OF THE BANKRUPTCY PROCEDURES OF ORGANIZATIONS
Lebedev Konstantin K.
Saint Petersburg State University, Associate Professor of Department of Commercial Law, PhD, Docent, e-mail: [email protected]
The article analyses and evaluates the provisions of the draft law on amendments to the Federal Law «On Insolvency (Bankruptcy)». The project proposes to change the way in which bankruptcy cases are handled by the courts. The author considers that the draft law needs to be discussed with economists, academics in the area of bankruptcy of organizations, judges, legal practitioners and self-regulatory organizations of arbitration managers
Keywords: bankruptcy; external administration; tendering; settlement; arbitration manager; crisis manager; debt restructuring
Для цитирования: Лебедев К.К. О предстоящей реформе судебных процедур банкротства организаций // Ученые записки Санкт-Петербургского имени В.Б. Бобкова филиала Российской таможенной академии. 2020. № 3 (75). С. 96-102.
Предполагаемая реформа законодательства о банкротстве требует взвешенного концептуального подхода и, конечно, учета накопленного исторического опыта. А исторический опыт у нас в России уже достаточно большой. Регулирование банкротств в современной России началось в период радикальных политических и социально-экономических преобразований, когда стало очевидно, что без введения банкротства неплатежеспособных субъектов предпринимательской и иной экономической деятельности, при том стихийно возникшем капитализме, который вдруг решительно и быстро вытеснил социалистические хозяйственные отношения, обойтись совершенно невозможно. В 1992 г. был принят первый в России Закон о банкротстве [1] и сразу же, без каких-либо подготовительных или переходных периодов, без апробации начались собственно банкротства. Рассмотрение банкротных дел было возложено на только что созданные на базе органов государственного арбитража новые государственные суды, получившие название арбитражных судов [2, с. 87-99]. Специализированные суды для банкротных дел создавать не стали. И, как показывает почти тридцатилетний опыт деятельности российских арбитражных судов, такое организационно-структурное решение вопроса было правильным. Со временем в каждом арбитражном суде первой инстанции появились судебные составы и отдельные судьи, специализирующиеся на рассмотрении банкротных дел.
Но сам порядок судебного рассмотрения банкрот-ных дел вызывал много вопросов в течение первых пяти лет - периода, который можно считать периодом апробации института банкротства в России. Практика быстро выявляла пробелы, слабые и проблемные места в правовом регулировании. Много нареканий вызывали условия возбуждения дел о банкротстве. Поданное в арбитражный суд заявление о возбуждении дела о банкротстве принималось при условии, что, во-первых, у заявителя уже есть вступившее в силу решение суда о взыскании с должника определенной денежной суммы; во-вторых, заявитель должен был предварительно обратиться в службу судебных приставов, где возбуждалось исполнительное производство, а затем прекращалось ввиду невозможности взыскания присужденной судом суммы с должника. К заявлению о возбуждении дела о банкротстве должно было быть приложено решение суда с отметкой о вступлении его в силу и постановление судебного пристава о прекращении производства по делу. Обоснование установления в законе таких жестких условий сводилось к тому, что в задачи банкротных процедур не должно входить установление долгов и выявление реальности их взыскания. Судья, разбирающий дело о банкротстве, не должен отвлекаться от главной своей задачи - разрешить спор так, чтобы требования конкурсных кредиторов были в конечном итоге удовлетворены хотя бы частично, при недостаточности имущества должника. Наличие
долга уже зафиксировано решением суда, вступившем в законную силу, а невозможность взыскания долга в общем порядке - постановлением судебного пристава о прекращении исполнительного производства.
В части условий возбуждения дела о банкротстве Закон 1992 г., вступивший в силу с 1 марта 1993 г., признавался слишком «продолжниковским», так как условия, которые должен был соблюсти заинтересованный кредитор-заявитель, затрудняли и задерживали возбуждение дела о банкротстве и назначение арбитражного управляющего. Это позволяло недобросовестным организациям-должникам заранее приготовиться к банкротству: «спрятать» имущество, вывести активы, произвести реорганизацию, сменить администрацию и т.д. Закон 1992 г. подвергся критике, в 1998 г. утратил силу и был заменен новым - вторым Законом о банкротстве 1998 г. [3]. Законодатель учел критику и опыт применения Закона 1992 г. и закрепил в Законе 1998 г. иную концепцию: требование об обязательности прохождения исполнительного производства было исключено и о нем забыли (судебные приставы-исполнители без дела не остались, работы у них хватает). Согласно новой концепции, возбуждение дела о банкротстве в арбитражном суде и появление на авансцене арбитражного управляющего со своей командой должно было стать неожиданным для организации-должника, застать врасплох ее хозяев и руководителей, чтобы они не смогли, не успели ничего предпринять во вред интересам кредиторов. Закон 1998 г. считался «прокредиторским» и оказался малоэффективным, в связи с чем на него обрушилась критика; при этом рельефно обнажилась, по крайней мере теоретически, основная задача правового регулирования в этой области - обеспечение баланса в отношениях между кредитором (кредиторами) и должником, между их интересами.
В скором времени начались работы по подготовке проекта нового варианта Закона о банкротстве, и в 2002 г. был принят Федеральный закон от 26.10.2002 г. № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее - Закон о банкротстве, Закон № 127-ФЗ) - уже третий по счету [4]. Этот Закон принципиально отличается от предыдущих. Основная его новизна, как отмечалось в специальной литературе [5, с. 108-124], состояла в детальной проработке реабилитационных процедур: наблюдения, финансового оздоровления и внешнего управления [6, с. 86-96]. Появилось также много новых интересных положений. Однако практика банкротств все время расширялась и увеличивалась, возникали все новые вопросы, на которые требовалось искать ответы в законодательстве. За время действия Закона № 127-ФЗ в него были внесены многочисленные изменения и дополнения, были детализированы особенности возбуждения дела и применения бан-кротных процедур к кредитной и некоторым другим видам коммерческих организаций. В результате такой дифференциации и детализации объем Закона
№ 127-ФЗ значительно увеличился, его структура усложнилась. В том виде, который он представляет сегодня, во второй половине 2020 г., Закон № 127-ФЗ - это уже формат Кодекса Российской Федерации (РФ) о несостоятельности (банкротстве). Такое название было бы более адекватно не только его содержанию, структуре и объему, но и значению в системе нормативных правовых актов российского законодательства, регулирующего экономические отношения. Подробно содержание Закона № 127-ФЗ прокомментировано в одной из больших коллективных работ, написанных с участием автора настоящей статьи [7, с. 271-329, 330-444].
Закон № 127-ФЗ оценивается специалистами -практиками и теоретиками - в целом положительно. Однако многолетняя практика его применения дает основания для определенного беспокойства.
Во-первых, выявилась низкая эффективность реабилитационных процедур. Судебная статистика показывает, что процедура внешнего управления, на которую возлагались большие надежды, себя не оправдывает, применяется достаточно редко. Процедура финансового оздоровления остается практически не востребованной - случаи ее применения вообще единичны. В данном законе не содержится правила, которое устанавливало бы обязательность последовательного прохождения каждой реабилитационной процедуры. Это весьма мудрое решение законодателя: не надо предписывать, какую процедуру и при каких фактических обстоятельствах применять - пусть стороны правоотношения сами решают, какую процедуру применять, а суд должен прислушаться к решению собрания конкурсных кредиторов, учесть мнение самого должника, а также арбитражного управляющего. Практика же такова, что в подавляющем большинстве случаев кредиторы предпочитают переходить от наблюдения сразу в конкурсное производство, минуя финансовое оздоровление и внешнее управление. Это подтверждается статистикой всех последних лет.
Во-вторых, нельзя не приветствовать дифференциацию положений Закона № 127-ФЗ применительно к отдельным видам юридических лиц, прямо названных в главе IX Закона: градообразующие, сельскохозяйственные, финансовые, в том числе кредитные организации, стратегические предприятия и организации, естественные монополии, участники клиринга и клиенты участника клиринга, организации-застройщики. Все же стоит отметить, что многие виды производственных организаций не охватываются этим перечнем - промышленные, транспортные, строительные, энергоснабжающие. Если уж производственная структура попала в сети банкротства, выбраться ей из них трудно; редко когда удается спасти и саму организацию, и ее профильные активы, так как в большинстве случаев кредиторы преследуют свои утилитарные цели - распродать в конкурсе имущество должника, чтобы за счет вырученных средств удовлетворить
свои требования полностью или хотя бы частично. Как трудно сохранить производственный потенциал организации-должника, показано в одной из работ автора на конкретном примере региональной энергоснабжающей организации [8, с. 86-90].
Подобная практика выдвинула на повестку дня вопрос о судьбе производственных организаций, подпадающих под действие банкротных процедур. В таких случаях, как представляется, банкротство непосредственно затрагивает публичные интересы, ведь экономика - это совокупность работающих предприятий - чем лучше и продуктивнее работают производственные предприятия, тем лучше для страны и ее населения. В правовом регулировании банкротства необходимо, исходя из публичных интересов, учитывать особенности действующих производственных организаций, при этом могут использоваться различные экономико-правовые способы, направленные на сохранение производственного потенциала организации-должника. В законодательстве могут быть предусмотрены какие-либо ограничения, отступления от общих норм-требований и т.п. для того, чтобы производственная организация-должник смогла сохранить свои профильные активы, по крайней мере, на тот период, в котором, несмотря на банкротные процедуры, продолжается ее основная производственная деятельность либо активы и обязательства должника могут быть переданы однопрофильной организации с тем, чтобы эта организация - сингулярный правопреемник - продолжила эксплуатацию этих активов и смогла выполнить принятые на себя должником, а затем приобретателем обязательства.
Например, при банкротстве страховой организации ее страховой портфель может быть передан другой страховой организации (ст. 184.9 Закона о банкротстве), тем самым обеспечивается сохранение и исполнение обязательств перед страхователями и выгодоприобретателями. Имущество и обязательства обанкротившейся организации-застройщика могут быть переданы другому застройщику (ст. 201.15-2 и 201.15-2-1 Закона о банкротстве) и т.д. В то же время в общих нормах, регулирующих отношения по банкротству, законодатель не делает акцент на особенностях банкротства производственных организаций и, к сожалению, не ориентирует участников процедур и суды на сохранение деятельности производственных организаций-должников.
ВЗаконе№ 127-ФЗпредусмотреныразличныеме-ры/способы восстановления платежеспособности должника. Решения о применении таких мер могут быть приняты органами управления должника (п. 2 ст. 94), собранием кредиторов и должны быть включены в план внешнего управления (ст. 109); некоторые из этих мер могут применяться и в ходе конкурсного производства (ст. 139, 140 и 141). Меры, направленные на восстановление платежеспособности должника, одновременно могут способствовать сохранению производственных ресурсов должника:
перепрофилирование производства, закрытие нерентабельных производств, продажа предприятия, замещение активов. Перечисляя эти меры/способы в различных статьях Закона № 127-ФЗ, законодатель не предписывает применение каких-либо определенных мер, не предрешает вопрос. Могут быть применены меры, не перечисленные в ст. 109 Закона о банкротстве. В настоящее время все зависит от позиции конкурсных кредиторов, которые могут проигнорировать интересы производства и даже публичные интересы.
Вот один из недавних примеров из практики. В июле 2019 г. было признано банкротом АО «Пе-трохолод». История банкротства этого известного в Санкт-Петербурге одного из крупнейших производителей мороженого весьма примечательна, но сейчас - только о принятых мерах: было заключено мировое соглашение с конкурсными кредиторами о порядке погашения долгов/ удовлетворения требований в срок до 31 мая 2021 г. Необходимые для этого денежные средства предполагается получить за счет продажи принадлежащих АО «Петрохолод» активов: 10 земельных участков общей площадью 6 га с 12-ю расположенными на них зданиями; как сообщается в печати, мировое соглашение утверждено судом, но как будут использоваться производственные мощности, неясно. Возможно, они уже переданы другой однопрофильной организации - ООО «Петрохолод» [9, с. 12].
Выбор мер/способов восстановления платежеспособности организации-должника должен быть обусловлен необходимостью учета характера основной производственной деятельности должника, и в тех случаях, когда это целесообразно, например при средней рентабельности производства, обеспечивать сохранение производственного комплекса, не допуская распродажи профильных активов по частям.
При выборе мер/способов восстановления платежеспособности организации должника в первую очередь должны быть задействованы такие меры/ способы, при которых сохраняются производственные ресурсы и продолжается основная производственная деятельность организации-должника, а именно: продажа всего предприятия, перепрофилирование производства, закрытие нерентабельных производств, замещение активов. Возможно и осуществление производственной кооперации со смежными по профилю организациями, создание производственных простых товариществ, привлечение прямых инвестиций в основные фонды, сдача производственных участков в аренду с обязательным условием использования арендованного имущества в производственных целях, применение механизмов публично-частного партнерства и концессионных соглашений. Возможно использование и других мер/способов, но только на тех же условиях: сохранение производственных ресурсов, обеспечение основной производственной деятельности. Иные меры/способы восстановления платежеспособности, в том числе распродажа имущества
должника, могут применяться к производственным организациям-должникам только в тех случаях, когда использование мер/способов, направленных на сохранение производственного потенциала организации-должника, оказалось невозможным по объективным причинам.
При рассмотрении вопроса о применении к организации-должнику мер, направленных на восстановление его платежеспособности, во время действия любой реабилитационной процедуры или даже конкурсного производства, в судебном заседании должны принимать участие представители трудового коллектива организации-должника и специалисты по профилю деятельности организации. Представитель работников должника уже включен в состав лиц, участвующих в арбитражном процессе по делу о банкротстве (п. 1 ст. 35 Закона № 127-ФЗ). Однако Закон следует дополнить и предусмотреть обязательное участие представителя трудового коллектива и специалистов в судебных заседаниях, когда рассматриваются вопросы об основной производственной деятельности организации, о режиме ее активов и тогда, когда речь идет о дальнейшей судьбе производственной организации.
Данные выводы и предложения, а также те, которые содержатся в опубликованной в соавторстве статье [8, с. 86-90], разрабатывались в русле Закона № 127-ФЗ, в той его редакции, которая действовала на середину 2020 г., безусловно, они сохранят свою актуальность и тогда, когда, не ограничиваясь отдельными новеллами, законодатель приступит по существу к реформе законодательства о банкротстве.
Предложения о такой реформе выдвигаются в специальной литературе. Так, по мнению студента юридического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова Д.В. Громова, «...наступил момент, когда Федеральный закон «О несостоятельности (банкротстве)» должен быть заменен новым систематизированным актом, обобщающим изменения, вносившиеся в Закон на протяжении всего его существования, а также исправляющим определенные недочеты предыдущего Закона, в частности, касающиеся и признаков банкротства» [10, с. 40]. Данный вывод может быть поддержан, пусть и с определенными оговорками, и с учетом обозначенных автором и другими учеными положений.
Выше уже говорилось, что данные судебной статистики свидетельствуют о малой востребованности нынешних реабилитационных процедур и об их низкой эффективности. И в то же время не все так просто, как представляется, исходя из статистической отчетности. Необходимо выявить причины.
В начале июня сего года в некоторых изданиях была размещена информация о проекте Закона о внесении изменений в Закон № 127-ФЗ [11]. Данный законопроект был подготовлен Министерством экономического развития и в ближайшее время должен быть представлен в Правительство Российской Федерации для последующего внесения
в Государственную Думу РФ в установленном порядке. Ознакомление с текстом этого документа не оставит равнодушными всех тех, кто так или иначе соприкасается с вопросами несостоятельности (банкротства) организаций. В чем же дело и что в проекте нового? А новым является все! Если такой закон будет принят, предстоит радикальная реформа всего банкротного законодательства и судебного разбирательства. Проектируется изменение судебных процедур рассмотрения дел о банкротстве организаций: исключаются все процедуры, кроме мирового соглашения, которое, естественно, не может не сохраниться по определению. Что же с существующими процедурами - это наблюдение, финансовое оздоровление, внешнее управление и конкурсное производство? Вместо этих четырех процедур будут всего две последовательные линейные процедуры: первая - реструктуризация долгов и вторая - реализация имущества. Названия новых процедур не звучат, как новые - банкротство граждан происходит как раз по этим процедурам, так что и в этом аспекте вопрос имеет свою историю.
После того, как в итоге длительных дискуссий, которые проходили на всех возможных уровнях, было принято решение ввести в наше законодательство и судебную систему банкротство граждан, и были предусмотрены специальные правила для банкротства граждан - иные, чем для банкротства организаций-юридических лиц - Федеральным законом от 29 июня 2015 г. № 154-ФЗ «Об урегулировании особенностей несостоятельности (банкротства) на территориях Республики Крым и города федерального значения Севастополя и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» в Закон о банкротстве были внесены необходимые изменения [12]. В ст. 213.2 Закона о банкротстве четко и однозначно записано, что в делах о банкротстве граждан применяются процедуры: реструктуризация долгов гражданина-должника, реализация его имущества и мировое соглашение. Те же процедуры применяются и в случаях, когда судом рассматривается дело о банкротстве гражданина - индивидуального предпринимателя (ст. 214.1 Закона о банкротстве). Только, и в виде исключения, при банкротстве не являющегося юридическим лицом крестьянского (фермерского) хозяйства могут применяться процедуры, предусмотренные для банкротства организаций (ст. 219 Закона № 127-ФЗ). Это весьма примечательная норма, так как она предоставляет возможность выбирать наиболее адекватные процедуры с учетом конкретных обстоятельств, в которых находится данное крестьянское (фермерское) хозяйство. По последним сведениям в России сейчас насчитывается 176 тысяч крестьянских (фермерских) хозяйств [13, с. 6]. Можно представить себе, как важно для них в случае банкротства, а его исключить никак нельзя, есть возможность выбора по Закону наиболее оптимальную судебную процедуру. Нормы о банкротстве граждан, не являющихся индивидуальными
предпринимателями, т.е. «потребительское банкротство», вступили в силу с 1 октября 2015 г.
Если дело обстоит таким образом, что процедуры, применяемые в делах о банкротстве организаций, меняются на процедуры, применяемые в делах о банкротстве граждан, то тогда логично напрашивается вывод о том, что применяемые сейчас в делах о банкротстве организаций процедуры оказались неэффективными, тогда как процедуры, применяемые в делах о банкротстве граждан, напротив, показывают свою эффективность. Именно это обстоятельство (а какие еще другие?) могло послужить причиной появления новой концепции и нового подхода законодателя к регулированию отношений банкротства организаций.
«Факты - упрямая вещь» - как сказал герой произведения Лесажа. В данном случае к таким фактам относятся статистические данные - их не подставишь под сомнение. Ясно, что в делах о банкротстве организаций реабилитационные процедуры, кроме наблюдения, применяются редко и большой роли они не играют. Что же касается банкротства граждан, то, как показывает статистика, институт банкротства граждан используется достаточно активно. Ссылаясь на данные проекта Федресурс (Единый федеральный реестр сведений о банкротстве), журналист Юлия Криворучко приводит следующие данные: за четыре прошедших года банкротами было признано 163 235 граждан. Что примечательно: во-первых, требования кредиторов в большинстве случаев остаются неудовлетворенными по причине отсутствия у граждан-должников какого-либо имущества, и доля таких дел в 2018 г. составила 65 %, а 2019 г. - 71 % от общего числа дел о банкротстве граждан; во-вторых, в подавляющем большинстве случаев - это 90,7 % - дело о банкротстве возбуждалось судом по заявлению самого гражданина-должника [14, с. 9]. Причина такого положения дел в стимуле, а стимулом является правило об освобождении признанного банкротом гражданина от дальнейшего исполнения требований кредиторов, в том числе требований кредиторов, не заявленных при введении реструктуризации долгов гражданина или реализации его имущества (п. 3 ст. 213.28 Закона № 127-ФЗ). Это, думается, наиболее существенный момент в банкротстве граждан, и не надо переоценивать значение процедур реструктуризации долгов и реализации имущества в делах о банкротстве граждан. Каких-либо особых преимуществ, по сравнению с реабилитационными процедурами и конкурсным производством, применяемым в делах о банкротстве организаций, нет. То же самое относится и к арбитражному управляющему в делах о банкротстве граждан. Законодатель назвал его финансовым управляющим. По своим функциям (правам и обязанностям) его статус охватывает функции и внешнего управляющего, и конкурсного управляющего, да и временного, и административного управляющего в делах о банкротстве организаций.
Выбранный законодателем вариант процедур для банкротства граждан вполне реалистичен, однако, как видно из данных статистики, не в этом причина того, чем заканчиваются дела о банкротстве граждан, а в последствиях применения банкротных процедур. Большое количество дел о банкротстве граждан привело к появлению законопроекта о введении внесудебной процедуры банкротства граждан. Предполагается, что при долге на сумму до 700 тыс. руб. признанием гражданина банкротом будут заниматься арбитражные управляющие, входящие в специализированные саморегулируемые организации, куда будет вправе обращаться сам гражданин-должник. С момента обращения в течение года будет действовать мораторий на удовлетворение требований кредиторов, прекратится начисление штрафов и неустоек, а по истечении года непогашенные долги автоматически аннулируются [15, с. 4]. Скорее всего, такой Закон будет принят и с 1 марта 2021 г. будет введен в действие. Однако подобные внесудебные процедуры нуждаются в апробации. Кроме того, в любом случае следует предоставить кредиторам и другим заинтересованным лицам право оспаривать действия арбитражного управляющего, ведущего дело о банкротстве гражданина, например, решения арбитражного управляющего об установлении моратория, об объявлении гражданина банкротом, в судебном порядке.
В то же время не стоит спешить с выводом, что регулирование судебных процедур банкротства организаций не адекватно целям и задачам института банкротства как такового, и, следовательно, необходимо в корне все менять. Представляется, что, несмотря на данные статистики, есть основания признать, закрепленные в действующем Законе № 127-ФЗ процедуры достаточно конструктивными и гибкими. Подтвержденим служит пример с мерами по восстановлению платежеспособности должника: перечислив десять предлагаемых мер, законодатель в ст. 109 Закона № 127-ФЗ специально делает оговорку, что могут быть предприняты и иные меры, не названные в Законе. Казалось бы такой подход законодателя предоставляет внешнему управляющему широкие возможности для решения возложенных на него задач. Однако (опять же статистика) ни предусмотренные и конкретно регламентированные в Законе меры, ни не предусмотренные меры (был ли хотя бы один такой случай?) на практическе не используются. Заложенный в них потенциал -большой, широкий, емкий - не раскрыт в силу того, что исполнители оказались не готовы: никто из арбитражных управляющих, даже утвержденные судом в статусе внешних управляющих, не стали антикризисными управляющими и не проявили себя в таком качестве. Такова ситуация!
В проекте изменений Закона № 127-ФЗ, подготовленном Минэкономразвития РФ, для банкротства организаций предусмотрены, как уже отмечалось выше, две процедуры - реструктуризация
долгов и реализация имущества [11] - это существенные, радикальные перемены. Меняется подход и к фигуре арбитражного управляющего - в проекте он назван антикризисным управляющим, думается - это наиболее правильное название. Главное же как раз и состоит в том, чтобы утверждаемый судом арбитражный управляющий не по названию, а в действительности был бы именно антикризисным управляющим и ни кем иным. В этом, как представляется, лежит ключ к решению проблем банкротства. Составители проекта - юристы Минэкономразвития РФ - попали в точку, угадали с названием арбитражного управляющего, ведь именно арбитражный управляющий является центральной фигурой банкротных разбирательств. Практикующие в настоящее время арбитражные управляющие формально хоть и соответствуют требованиям, предусмотренным п. 2 ст. 20 Закона № 127-ФЗ и локальными документами саморегулируемых организаций, членами которых они являются, на деле же уровень их подготовки не очень высок, отсюда и деятельность их в делах о банкротстве и организаций, и граждан далека от того, чтобы считаться антикризисными управляющими в полном смысле этого слова.
Как сообщается в печати, подготовленный Минэкономразвития РФ законопроект обсуждается в настоящее время на различных уровнях. В частности, отрицательное заключение на проект дано Российским союзом предпринимателей и промышленников в связи с наличием в проекте существенных недостатков [16, с. 14]. В свою очередь хотелось бы, в свете предстоящей реформы законодательства о банкротстве, выдвинуть для обсуждения ряд выводов и предложений:
1. Прежде всего, следует определиться с целями и задачами правового регулирования банкротства. В одних случаях, например в случае неплатежеспособности граждан, главная цель банкротства - удовлетворение требований кредиторов. В других, как например, при несостоятельности страховых организаций, банков, организаций-застройщиков - возложение неисполненных ими обязательств на другие жизнеспособные, занимающиеся той же деятельностью однопрофильные организации. В случаях неплатежеспособности организаций, осуществляющих производственную деятельность, сохранение в публичных интересах их производственных ресурсов с использованием возможных экономико-правовых средств - их дальнейшая эксплуатация, доходы от которой направляются на удовлетворение требований кредиторов.
2. Ввиду того, что в законопроекте предусмотрены радикальные изменения судебных процедур, применяемых в делах о банкротстве организаций, установить переходный период для адаптации новых процедур правоприменительной практикой. Имеется в виду, что в течение переходного периода Закон № 127-ФЗ, наряду с внесенными изменениями, должен продолжать действовать также
и в прежней редакции до даты принятия Закона о внесении изменений в Закон № 127-ФЗ. Другими словами, в переходный периода могут применяться как реабилитационные процедуры и конкурсное производство на основе Закона № 127-ФЗ, так и процедуры реструктуризации долгов и реализации имущества организаций, предусматриваемые вновь принятым Законом! Право выбора, какие процедуры применять и, следовательно, каким Законом руководствоваться, должно предоставляться лицу, реализующему свое право на обращение в суд с заявлением о возбуждении дела о банкротстве организации - кредиторам, уполномоченным органам государственной власти и местного самоуправления, самим организациям-должникам. При этом в заявлении о возбуждении дела заявитель должен будет указать, какую процедуру он просит возбудить - наблюдение или реструктуризацию долгов, а также рассматривать дело по Закону № 127-ФЗ или же по новому Закону. Продолжительность переходного периода должна соответствовать продолжительности новых вводимых процедур, иначе не будут видны последствия/результаты применения новых процедур. В течение трех-пяти лет сложится судебная практика, которая будет подвергнута изучению и оценке, появится статистика и, следует надеяться, будет подготовлено специальное постановление Пленума Верховного Суда РФ с анализом практики рассмотрения судами дел о банкротстве организаций в течение переходного периода. Тогда и станет ясно, какие процедуры являются наиболее адекватными, соответствующими целям и задачам института банкротства, обеспечивающими баланс публичных и частных интересов в регулировании банкротных отношений. Если практика покажет, что в равной мере востребованы и те и другие процедуры, альтернативный порядок может быть сохранен и далее. Такой подход не противоречит принципам правового и государственного регулирования экономических отношений.
3. При обновлении законодательства о банкротстве не следует отказываться от дифференциации регулирования. Закрепленные в настоящее время особенности банкротства различных видов субъектов экономической деятельности (глава IX Закона № 127-ФЗ) должны быть сохранены. Однако к ним необходимо присовокупить нормы об особенностях банкротства производственных организаций, не подпадающих в настоящее время под действие норм главы IX Закона № 127-ФЗ, с тем, чтобы обеспечить сохранение производственных ресурсов в целях их дальнейшего использования как в частных, так и публичных интересах.
4. Необходимо осуществить реформу подготовки арбитражных управляющих, обозначить статус антикризисного управляющего, предусмотреть новые повышенные требования к тем специалистам, которые претендуют на должность в качестве арбитражного и в качестве антикризисного управляющего. Также необходимо повысить роль
саморегулируемых организаций арбитражных управляющих, которые в последнее время превратились в пассивных наблюдателей деятельности своих членов.
5. Необходимо организовать подготовку судей, которые будут специализироваться в арбитражных судах на рассмотрении дел о банкротстве. При рассмотрении дел о банкротстве производственных организаций судьи должны глубже вникать в суть происходящего, исследовать экономическое и правовое положение организации-должника, выявлять причины его неплатежеспособности, принимать во внимание его деловые связи в тех сегментах рынка, в которых должник работает, состояние договорных обязательств с контрагентами, структуру корпоративных правоотношений и т.д. В определенной степени судьи, на которых возлагается рассмотрение банкротных дел, должны быть не только первоклассными юристами высшей квалификации, они должны иметь и основательную экономико-бухгалтерскую подготовку. И что еще очень важно -необходимо ориентировать судей на креативный, творческий подход к рассмотрению банкротных дел, на поиск и выработку таких решений, которые в наибольшей степени отвечают сбалансированным интересам лиц, участвующих в делах о банкротстве, и публичным интересам.
Представляется, что если наш законодатель учтет предлагаемые новации, то картина банкротств может измениться в лучшую сторону.
Библиографический список:
1. Закон РФ от 19.11.1992 г. «О несостоятельности (банкротстве) предприятий» // Ведомости Верховного Совета РФ. 1993. № 1. Ст. 6 (утратил силу).
2. Лебедев К.К., Русаков В.И. Этапы становления и развития судебной системы Российской Федерации: первый этап - девяностые годы XX века // Журнал правовых и экономических исследований. Journal of Legal and Economic Studies. 2019. № 4. С. 87-99.
3. Федеральный закон от 08.01.1998 г. № 6-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» // Собрание законодательства РФ. 1998. № 2. Ст.222 (утратил силу).
4. Федеральный закон от 26.10.2002 г. № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» // Собрание законодательства РФ. 2002. № 43. Ст. 4190.
5. Лебедев К.К. Новое в законодательстве о несостоятельности (банкротстве). В кн.: Актуальные проблемы юридической науки и практики: Гатчинские чтения - 2015: сборник научных трудов по материалам Всероссийской научно-практической конференции
(г. Гатчина, 27 мая 2015 г.) Гатчина: Изд-во ГИЭФПТ. 2015. С. 108-124.
6. Лебедев К.К. Процедуры финансового оздоровления и внешнего оздоровления в деле о банкротстве по российскому законодательству. В кн.: Новеллы права и политики: сборник научных трудов по материалам Всероссийской научно-практической конференции (г. Гатчина, 28 февраля 2016 г.) Гатчина: Изд-во ГИЭФПТ. 2016. С. 86-96.
7. Лебедев К.К. Комментарии к главам V. Финансовое оздоровление и VI. Внешнее управление. В кн.: Комментарий к Федеральному закону «О несостоятельности (банкротстве)». Постатейный: научное издание/под ред. В.Ф. Попондопуло. 5-е изд., перераб. и доп. Москва: Проспект. КНОРУС. 2016. С. 271-329, 330-444.
8. Лебедев К.К. Особенности банкротства энергетических организаций // Ученые записки Санкт-Петербургского имени В.Б. Бобкова филиала Российской таможенной академии. 2020. № 2 (74). С. 86-90.
9. Афонина С., Никифоров П. Жилье вместо мороженого // газета «Деловой Петербург» от 26 июня 2020 г. № 80-81(5337-5338). С. 12.
10. Громов Д.В. Введение Верховным Судом РФ понятия «объективное банкротство» - сигнал о необходимости изменения Закона о банкротстве? // Право и бизнес. Приложение к журналу «Предпринимательское право». 2020. № 2. С. 35-40.
11. Крючкова Е. Банкротам выйдет реабилитация. Минэкономики переписывает закон о несостоятельности // газета «Коммерсантъ» от 17 марта 2020 г.
12. Федеральный закон от 29.06.2015 № 154-ФЗ «Об урегулировании особенностей несостоятельности (банкротства) на территориях Республики Крым и города федерального значения Севастополя и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. 2015. № 27. Ст. 3945; с изменениями, внесенными Федеральным законом от 29.07.2017 № 266-ФЗ.
13. Карабут Т. Прокати-поле. Почему российские фермеры не могут воспользоваться положенным льготным кредитованием // Российская газета от 25 июня 2020 г. № 136 (8190). С. 6.
14. Криворучко Ю. Отдали долг. В 2019 году почти 70 тысяч россиян добровольно объявили себя банкротами // Российская газета от 14 января 2020 г. № 4 (8058). С. 9.
15. По материалам Росреестра: Внесудебный порядок признания гражданина банкротом // Арбитражный управляющий. 2020. № 2(105). С. 4-6.
16. Изменения в Законе о банкротстве: риски и негативные последствия // Арбитражный управляющий. 2020. № 2(105). С. 9-16.
