CC BY
31
МАТЕРИАЛЫ ВСЕРОССИЙСКОГО КРУГЛОГО СТОЛА «ОБРАЗ ПОЛИЦЕЙСКОГО В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ: ОЦЕНКИ И ПЕРСПЕКТИВЫ»
УДК 34 (091) (470) : 351.74
ББК 67
Козинникова Екатерина Николаевна Kozinnikova Ekaterina Nikolaevna
адъюнкт кафедры теории государства и права Санкт-Петербургского университета МВД России.
Adjunct of the Department of Theory of State and Law of St. Petersburg University of the Ministry of Interior. E-mail: [email protected]
О ПОЛНОМОЧИЯХ ПОЛИЦИИ В УСЛОВИЯХ ЧРЕЗВЫЧАЙНОГО ПРАВОГО РЕЖИМА ИСКЛЮЧИТЕЛЬНОГО ПОЛОЖЕНИЯ В РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ В ОЦЕНКЕ ПОЛИЦЕИСТОВ КОНЦА XIX - НАЧАЛА XX ВЕКА
About police powers during a state of emergency legal regime of the exceptional situation in the Russian Empire in assesinog of in the late nineteenth degimi nog twenticentury
В статье рассматриваются основные полномочия, которыми были наделены полицейские органы в период действия в Российской империи чрезвычайного правового режима исключительного положения в конце XIX- начале XX века. Автором проанализирована оценка полномочий полиции, зафиксированная в трудах отечественных полицеистов.
Ключевые слова: правовой режим, чрезвычайный правовой режим, исключительное положение, положение усиленной охраны, положение чрезвычайной охраны, чрезвычайное законодательство, полиция Российской империи, полномочия полиции.
Опыт государственного строительства в различных странах свидетельствует о том, что реализация внутренних функций государства в области обеспечения условий безопасности и благосостояния населения невозможна без организации специализированных органов, реализующих свою компетенцию в этой важнейшей области общественных отношений. Значительную роль в обеспечении внутреннего управления государством, решении задач внутренней безопасности и благосостояния играет полиция [19, с. 10-11].
Полиция с момента ее учреждения функционировала исключительно от имени государства и осуществляла свою деятельность в его интересах как исполнительный орган, финансируемый за счет государственных средств [17, с. 145]. Объективная связь полиции и государства прослеживается на основе неотъемлемой роли государства в обеспечении соответствующего порядка, благоприятных условий для его функционирования, а также защиты
The article examines the main powers that were vested in the police authorities during the period of the Russian Empire extraordinary legal regime of the exclusive position in the late XIX- early XXcentury, analyzed the assessment of police powers enshrined in the works of Russian scientists in the field ofpolice law.
Keywords: legal regime, emergency law regime, exceptional situation, the situation of enhanced protection, the provision of emergency security, emergency legislation, the police of the Russian Empire, the powers of the police.
жизни, здоровья, имущественных интересов членов общества [18, с. 68].
Основным направлением деятельности полиции на всех этапах ее исторического развития являлось обеспечение правопорядка. Правопорядок - состояние упорядоченности общественных отношений, основанное на праве и законности [22, с. 225], одновременно является и целью, и фактическим результатом правового регулирования, и оценкой выполнения своих функций государственными и муниципальными органами, и результатом соблюдения законности всеми субъектами права [16, с. 95]. Правопорядок отражает не только степень упорядоченности общественных отношений, но и качество деятельности государственных органов, в том числе и полиции.
Особую угрозу правопорядку несут в себе чрезвычайные, не соответствующие ожидаемым перспективам общественного развития, ситуации, периодически возникающие на различных этапах исторического развития госу-
дарств. Эти ситуации могут быть связаны как с внешними (войны, природные катаклизмы), так и с внутренними (общественно-политические преобразования, экономические кризисы) факторами, и зачастую не позволяют регулировать общественные отношения в обычном порядке посредством ординарной системы норм и правил и требуют от государственных органов применения мер чрезвычайного правого регулирования.
Чрезвычайное правовое регулирование -вид правового регулирования, правовое воздействие на общественные отношения в экстремальных условиях с помощью исключительных правовых средств в целях обеспечения безопасности и восстановления порядка и организованности в общественной жизни, при котором ограничивается или отменяется действие общих правовых принципов и норм [29, с. 8]. Чрезвычайное правовое регулирование является обоснованной исключительной мерой для преодоления возникших для безопасности общества и государства угроз и применяется при введении чрезвычайного правового режима.
Чрезвычайный правовой режим представляет собой особый вид правовых режимов, который отличается экстраординарностью, ситуативностью, правоограничительным характером (совокупностью применяемых запретов, обязываний, ограничений и т. п.), существенным сужением статуса граждан и организаций, расширением компетенции специальных органов власти [30, с. 81].
Введение чрезвычайного правового режима предполагает использование мер, ограничивающих конституционные права и свободы граждан и организаций; введение дополнительных административно-правовых обязанностей и запретов; форм особого управления территорией, на которой установлен данный режим, включая создание временных специальных органов, приостановление деятельности отдельных органов государственной власти и местного самоуправления; предоставление чрезвычайных полномочий органам власти для поддержания режима и так далее.
В правовом государстве введение режима чрезвычайного положения представляет собой особую сложность прежде всего потому, что оно предполагает ограничение прав и свобод
граждан, которые в правовом государстве являются высшей ценностью. В обеспечении чрезвычайного правового режима важную роль играют органы полиции, деятельность которых направлена на защиту прав и свобод человека и гражданина и которые в то же время компетентны применять чрезвычайные меры, ограничивающие эти права и свободы.
Обращение к проблеме содержания полномочий полиции при введении чрезвычайного правового режима, ретроспективное исследование практики его использования, изучение теоретико-правовых аспектов его функционирования, выявление теоретических основ многообразия способов осуществления полицейской власти при введении данного режима, а также сущностных черт полиции как субъекта правоохранительной деятельности в условиях чрезвычайных правовых режимов могут способствовать определению направлений и средств развития в России эффективного государственного управления при возникновении экстраординарных ситуаций. Обязательным при этом является обращение к национальным правовым традициям, учет специфики исторического развития отечественного государства и достижений российской политико-правовой мысли [13, с. 87].
В России чрезвычайный правовой режим впервые был введен в 1881 году указом «Об издании положения о мерах к охранению государственного порядка и общественного спокойствия и объявлении некоторых местностей Империи в состоянии усиленной охраны» [2]. Чрезвычайный правовой режим Российской империи назывался «исключительным положением» и мог осуществляться в двух формах: как положение усиленной охраны и как положение чрезвычайной охраны. Преступные посягательства против существующего государственного строя или безопасности частных лиц и их имуществ [1, с. 262] влекли за собой объявление положения усиленной охраны; приведение «населения известной местности в тревожное настроение» [1, с. 262] влекло за собой введение положения чрезвычайной охраны.
Причинами, обусловившими введение режима исключительного положения на территории Российской империи в конце XIX века, послужили сложившиеся на рубеже 18701880 годов общественно-политические отно-
МАТЕРИАЛЫ ВСЕРОССИЙСКОГО КРУГ. В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ: ОЦЕНКИ
шения, которые характеризовались крайней нестабильностью и несли в себе угрозу существовавшей форме государства, режиму законности и правопорядка.
Напряжению социально-политических противоречий в России в конце XIX века способствовали:
- обострение противоречий между существовавшим механизмом государственной власти и складывавшимися новыми отношениями в экономической и социальной сферах, которые отражали несовпадение интересов между государством и обществом и с неизбежностью вели к кризисным проявлениям;
- нежелание и неспособность власти реагировать на происходящие перемены путем радикального изменения формы правления, расширения политических прав и свобод граждан, отказа от несоответствующего фактическим отношениям сословного деления общества;
- половинчатость и непоследовательность проводимых реформ второй половины XIX века, которые фактически сохраняли старые принципы общественного устройства, провоцировали различные, вплоть до радикальных, формы проявления общественного недовольства, вызывали активизацию деятельности революционных организаций, методом борьбы которых все чаще становились террористические акты.
Нестабильность состояния российского общества в 1870-1880-х годах имела следствием неуклонный рост политической (проявляющейся в террористических актах) и общеуголовной преступности. В городах криминогенная обстановка усугублялась безработицей и большим скоплением маргинализованного населения, разного по своему составу и кругу занятий [23, с. 161]. В это время полиция помимо борьбы с преступностью занималась и разнообразной административной деятельностью: взысканием недоимок и сборов; обеспечением противопожарной безопасности; надзором за печатью и книготорговой деятельностью; контролем за соблюдением законов и правил, регламентировавших занятие проституцией; осуществлением паспортного режима; выполнением населением натуральных повинностей и другим.
Такой широкий круг решаемых полицией вопросов был обусловлен представлениями о
1ОГО СТОЛА «ОБРАЗ ПОЛИЦЕЙСКОГО И ПЕРСПЕКТИВЫ»
полицейской деятельности как о деятельности по внутреннему управлению государством [20, с. 233]. В области теории государственного публичного управления доминирующие позиции принадлежали полицейскому праву, включавшему в себя законы благоустройства, относящиеся к благосостоянию населения и государства, а также законы благочиния, имевшие отношение к безопасности. Многие правоведы Российской империи придерживались мнения о том, что разделять «хозяйственные» функции полиции и функции по обеспечению общественной безопасности нельзя, поскольку они взаимосвязаны и направлены на достижение одной цели - установление всеобщего блага, при котором расширение компетенции общественной власти не стесняло бы личной свободы [6, с. 3]. Видный российский по-лицеист, ректор Санкт-Петербургского университета И. Е. Андреевский, полагая, что к содержанию полицейской деятельности относятся обеспечение безопасности и благосостояния населения, подчеркивал, что меры обеспечения безопасности выступают условием возникновения правоохранительных отношений, а меры укрепления благосостояния представляют основу для духовного и материального благополучия подданных [3, с. 17].
Однако, в конце XIX века уже сформировался и иной подход к определению предмета полицейской деятельности [21, с. 62-86]. Доктор полицейского права И. Т. Тарасов рассматривал полицию как учреждение, являющееся частью администрации, специальным ее органом, который решает задачи по обеспечению публичной и частной безопасности [8; 9], а полицейскую деятельность - как обеспечение публичной и частной безопасности, не относя к ней обеспечение благосостояния населения [24; 25; 26; 27; 28]. Значимость деятельности полиции по обеспечению защищенности личности подчеркивал профессор Императорского Казанского университета В. В. Ивановский [10; 11], считая, что именно полиция располагает соответствующими для этого средствами. Само слово «безопасность» неразлучно связано со словом «полиция», полагал В. В. Ивановский, и это, конечно, потому, что та государственная деятельность, которая имела своим предметом обеспечение безопасности, с давних пор называлась, как называется еще и теперь, полицией [12, с. 341].
Закономерно, что одним из главных субъектов осуществления чрезвычайного правового режима в России являлась полиция. Полицейская деятельность и возможности использования ей всего спектра чрезвычайных правовых мер определяли эффективность введения на территории Российской империи чрезвычайного правового режима исключительного положения в 1881 году. Правительство стремилось обеспечить безопасность и территориальную целостность государства посредством полицейской деятельности. На органы полиции была возложена обязанность по обеспечению режима исключительного положения с одновременным расширением дискреционных полномочий.
Полномочия полиции, связанные с обеспечением государственной и общественной безопасности, в конце XIX века превратились в доминантные несмотря на то, что после проведенной в 1880 году реорганизации Министерства внутренних дел Российской империи, в рамках которого полиция осуществляла свою деятельность, его многочисленные функции еще более увеличились, а полномочия значительно расширились. МВД заняло главенствующее место в государственном механизме России, а его руководитель стал фактически первым министром Империи, обладая уникальной по объему компетенцией, подтвержденной Положением от 14 августа 1881 года «О мерах к охранению государственного порядка и общественного спокойствия» [1], которое регламентировало процедуру введения и обеспечения режима исключительного положения в Российской империи.
В указанном Положении определения понятия «исключительное положение» не содержалось. При осмыслении полномочий полиции, определенных Положением, полицеи-сты, в частности, Н. Н. Белявский исключительное понимали как «положение, вводимое при условии недостаточности мер общей гражданской полиции, которое сводится к ограничению гражданской свободы при расширении полномочий администрации в целях подавления преступных посягательств» [5, с. 91]. При этом целесообразность расширения дискреционных полномочий полицейской власти учеными и общественностью получила неоднозначную оценку: российские правоведы опа-
сались, что, действуя с ограничениями и изъятиями, ординарное законодательство может трансформироваться в такое чрезвычайное право, которое станет юридическим оформлением ничем не ограниченной государственной власти и произвола. В частности, известный правовед Я. М. Магазинер рассматривал появление законов об исключительном положении и введение особых мер охраны порядка и безопасности с ограничением прав человека как проявление силы, а не авторитета власти и закона [15, с. 172]. Опасаясь превращения чрезвычайного законодательства в элемент репрессивного механизма подавления свободы, Я. М. Магазинер подчеркивал, что исключительное законодательство фактически может маскировать произвол государственной администрации и бесправие. Ученый при этом признавал, что в ситуациях, когда обществу угрожают социальные катастрофы, для водворения порядка, спасения общества и государства допускается использование властью экстраординарных мер [15]. «Во всех случаях, когда отдельное лицо собственными силами и средствами не может создать таких условий безопасности и благосостояния, без которых развитие его невозможно, на помощь ему должна явиться деятельность других, называемая полицейской», - подтверждал И. Е. Андреевский [4, с. 78], оценивающий возможность введения исключительного положения.
Чрезвычайный правовой режим и полномочия полиции во время его осуществления подверг серьезному анализу известный российский юрист В. М. Гессен [14, с. 97]. В своей работе «Исключительное положение» [7] он проанализировал Положение «О мерах к охранению государственного порядка и общественного спокойствия» и объем полномочий полиции по обеспечению данного режима, разделив их на предупредительные и репрессивные [7, с. 70]. При введении министром внутренних дел либо генерал-губернатором (после согласования с министром внутренних дел) положения усиленной охраны, предупредительные полномочия, предоставляемые полицейской власти, заключались прежде всего в ограничении индивидуальной свободы, гарантии неприкосновенности личности которой были установлены общим законодательством. В частности, отдельные личности могли подвергаться админи-
МАТЕРИАЛЫ ВСЕРОССИЙСКОГО КРУГ. В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ: ОЦЕНКИ
стративной высылке - воспрещению пребывания в местностях, объявленных в положении усиленной охраны [1, с. 262]. Контроль за исполнением решений в данной сфере возлагался на полицию. Местным начальникам полиции, а также начальникам жандармских управлений и их помощникам предоставлялось право делать распоряжения о предварительном задержании лиц, внушающих основательное подозрение в совершении государственных преступлений или в причастности к ним. При этом критерии «основательного подозрения» нигде зафиксированы не были, что создавало основу произвола со стороны полицейской власти. Кроме того, местные начальники полиции, руководители жандармских управлений и их помощники могли давать указания о производстве в любое время обысков и выемок во всех (без исключения!) помещениях, на фабриках и заводах. В условиях усиленной охраны могла быть ограничена свобода собраний: генерал-губернаторам, губернаторам и градоначальникам было предоставлено право запрещать всякие народные, общественные и даже частные собрания, обеспечивались же данные запреты силами полиции [1, с. 262]. Полиция наделялась полномочиями и по ограничению свободы торговли и промыслов: губернатор по Положению «О мерах к охранению государственного порядка и общественного спокойствия» приобретал право делать распоряжения о закрытии торговых и промышленных заведений как на определенный временной период, так и на все время объявленного положения усиленной охраны [1, с. 263].
К репрессивным полномочиям полиции, предусмотренным Положением «О мерах к охранению государственного порядка и общественного спокойствия», В. М. Гессен относил те, которые были направлены на ужесточение ответственности за совершение преступлений и неисполнение обязанностей, возлагаемых исключительным положением на частных лиц. Так, полиция наделялась полномочиями по контролю за исполнением обязательных постановлений, издаваемых губернаторами и направленных на предупреждение нарушения общественного порядка и государственной безопасности (санкции за нарушение данных постановлений предполагали
1ОГО СТОЛА «ОБРАЗ ПОЛИЦЕЙСКОГО И ПЕРСПЕКТИВЫ»
арест на срок до трех месяцев или денежный штраф в 500 рублей) [1, с. 263]. Полицейские органы получили право передавать на рассмотрение военного суда отдельные дела о преступлениях, предусмотренных общеуголовными законами «для суждения их по законам военного времени» [1, с. 263] (речь в данном случае шла о делах в отношении лиц, виновных в вооруженном сопротивлении властям, а также о нападении на военных чинов, чинов полиции и должностных лиц, находящихся при исполнении служебных обязанностей, если данные преступления сопровождались убийством или покушением на убийство, нанесением ран, увечий, тяжких побоев или поджогом). Наказанием за такие преступления была смертная казнь. Дела о подобных преступлениях могли рассматриваться при закрытых дверях, с соблюдением ограничений, гарантирующих тайну судебных заседаний.
При введении положения чрезвычайной охраны министру внутренних дел необходимо было выйти с представлением в Комитет министров, который должен был выпустить по этому поводу особый нормативный правовой акт - Положение, требующее утверждения императора. При введении в действие положения чрезвычайной охраны для полиции предусматривалось сохранение в силе всех полномочий, предоставленных положением усиленной охраны [1, с. 264], а также приобретение дополнительных чрезвычайных полномочий предупредительного и репрессивного характера.
К полномочиям предупредительного характера, которые предоставлялись полицейской власти при введении положения чрезвычайной охраны, В. М. Гессен относил полномочия по контролю за соблюдением секвестра, наложенного губернаторами на недвижимость, и ареста на движимое имущество и доходы с них; по обеспечению приостановки и закрытия по решению губернаторов очередных собраний сословных, городских и земских учреждений; приостановки выпуска периодических изданий; закрытию учебных заведений на срок не более одного месяца [1, с. 264].
Расширялся и круг полномочий репрессивного характера, возрос карательный характер санкций: за нарушение постановлений главно-начальствующего (губернатора) виновные
лица могли в административном порядке подвергаться заключению в тюрьму или крепости на три месяца, подвергаться аресту на тот же срок, а также денежному штрафу до 3 тыс. рублей [1, с. 264].
Анализируя полномочия, предоставленные полиции Положением «О мерах к охранению государственного порядка и общественного спокойствия», В. М. Гессен отмечал, что они изложены таким образом, который дает широкое усмотрение административной власти и на практике может приводить к расширительному толкованию содержания норм Положения и произволу со стороны полиции и администрации. Только детальное юридическое определение оснований, пределов и полномочий в чрезвычайных условиях может предотвратить превращение государства в машину для насилия и подавления, утверждал ученый. Сформулированный им вывод имеет большое значение для решения проблем современной общественной жизни. Исключительно важным фактором, влияющим на результативность работы государственных органов, особенно при возникновении чрезвычайных ситуаций, в современных условиях является четкое, научно обоснованное определение сферы компетенции государственных органов, обусловленной направлением их деятельности.
Таким образом, полиция является государственным органом, сферы ее деятельности определяются функциональным назначением государства, проявляющимся в необходимости публичного управления обществом. С момента учреждения полиции и до настоящего времени направления ее деятельности определяются в зависимости от задач, стоящих перед государством на конкретном этапе его исторического развития. Учитывая множественность возможных направлений публичного управления, а также многовековую историю правоохранительных органов, следует сделать вывод о том, что даже в период, когда под содержанием полицейской деятельности понималось не только обеспечение общественной безопасности, но и общественного благосостояния, при возникновении экстраординарных ситуаций, ставящих под угрозу государственный строй, на первый план, безусловно, выходило обеспечение безопасности общества. Практическим результатом полицейской деятельности в периоды социально-политической нестабильности и кризисов являлось состояние безопасности общества и личности, достигнутое вопреки внутренним угрозам, возникающим в результате преступлений, стихийных бедствий, политической борьбы и иных социальных рисков.
Литература
1. Высочайше утвержденное «Положение о мерах к охранению государственного порядка и общественного спокойствия» от 14 августа 1881 года // Полное собрание законов Российской империи. Собрание 3-е (далее -ПСЗ РИ-3). Ст. 350. Т. I.
2. Именной, данный Сенату, высочайший указ «Об издании положения о мерах к охранению государственного порядка и общественного спокойствия и объявлении некоторых местностей Империи в состоянии усиленной охраны» от 4 августа 1881 года // ПСЗ РИ-3. Ст. 383. Т. I
3. Андреевский И. Е. Полицейское право: в 2 т. СПб., 1874. Т. 1.
4. Андреевский И. Е. Прибавление к курсу полицейского права. СПб., 1886.
5. Белявский Н. Н. Полицейское право (административное право). 2-е изд. Юрьев, 1910.
Bibliography
1. Highly approved «Regulations on measures to protect state order and public peace» dated August 14, 1881 // The Complete collection of laws of the Russian Empire. Collection 3d (further - PSZ RI-3). Art. 350. Vol. I.
2. Nominal, given to the Senate, the highest decree «on the publication of regulations on measures for the protection of public order and public peace and the announcement of certain areas of the Empire in a state of enhanced protection» dated August 4, 1881 // PSZ RI-3. Art. 383. Vol. I.
3. Andreevskiy I. E. Police law: in 2 vol. St. Petersburg, 1874. Vol. 1.
4. Andreevskiy I. E. Addition to the course of the police law: in 2 vol. St. Petersburg, 1886.
5. Belyavsky N. N. Police law (administrative law). 2nd ed. Yuriev, 1910.
6. Bunge N. H. Police law. Introduction and public improvement. A course taught at the Univer-
МАТЕРИАЛЫ ВСЕРОССИЙСКОГО КРУГЛОГО СТОЛА «ОБРАЗ ПОЛИЦЕЙСКОГО В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ: ОЦЕНКИ И ПЕРСПЕКТИВЫ»
6. Бунге H. X. Полицейское право. Введение и государственное благоустройство. Курс, читанный в университете Св. Владимира профессором Н. Бунге. Киев, 1873. Т. 1-2.
7. Гессен В. М. Исключительное положение. СПб., 1908.
8. Егоров Н. Ю. Особый правовой режим как средство охраны общественной безопасности (по работам И. Т. Тарасова) // Genesis: исторические исследования. 2017. № 11.
9. Егоров Н. Ю. Российская полицеистика в лицах: Иван Трофимович Тарасов // Genesis: исторические исследования. 2015. № 6.
10. Ивановский В. В. Учебник административного права (Полицейское право. Право внутреннего управления). 3-е изд. Казань, 1908.
11. Ивановский В. В. Учебник административного права (Полицейское право. Право внутреннего управления). Казань, 1904.
12. Ивановский В. В. Учебник административного права (Полицейское право. Право внутреннего управления) // Российское полицейское (административное) право: конец XIX - начало XX века. Хрестоматия / сост. Ю. Н. Стари-лов. Воронеж, 1999.
13. Козинникова Е. Н. Исключительное положение как чрезвычайный правовой режим (опыт анализа нормативных актов и работ по-лицеистов Российской империи конца XIX -начала XX века) // Genesis: исторические исследования. 2017. № 11.
14. Козинникова Е. Н. Российская полицеи-стика в лицах: Владимир Матвеевич Гессен // Genesis: исторические исследования. 2016. № 6.
15. Магазинер Я. М. Чрезвычайно-указное право в России. СПб., 1911.
16. Майоров В. М. Роль полиции в обеспечении правопорядка // Правопорядок: история, теория, практика. 2015. № 1 (4).
17. Матвеев С. П. Полицейская деятельность как объект научных исследований российских ученых-полицеистов // Вестник Воронежского института МВД России. 2015. № 1.
18. Нижник Н. С. Омнипотенция полицейского государства в оценке российской поли-цеистики // Genesis: исторические исследования. 2017. № 11.
19. Нижник Н. С. Полицейская система -структурно-функциональный элемент правоохранительной системы государства // 21 0 лет МВД России: история и современность: мате-
sity of St. Vladimir Professor N. Bunge. Kiev, 1873. Vol. 1-2.
7. Gessen V. M. Unique position. St. Petersburg, 1908.
8. Egorov N. Yu. Special legal regime as a means of protection of public safety (works by I. T. Tarasov) // Genesis: historical research. 2017. № 11.
9. Egorov N. Yu. Polizeiliche Russian persons: Ivan Trofimovich Tarasov // Genesis: historical research. 2015. № 6.
10. Ivanovsky V. V. Textbook of administrative law (Police law. The right internal controls). 3d ed. Kazan, 1908.
11. Ivanovsky V. V. Textbook of administrative law (Police law. The right internal controls). Kazan, 1904.
12. Ivanovsky V. V. Textbook of administrative law (Police law. The right internal control) // the Russian police (administrative) law: the end of XIX - beginning of XX century. A Reader / compiler Yu. N. Starilov. Voronezh, 1999.
13. Kozinnikova E. N. An exclusive position as an emergency legal regime (the case of the analysis of normative acts and works of policiesto the Russian Empire of late XIX - early XX century) // Genesis: historical research. 2017. № 11.
14. Kozinnikova E. N. Polizeiliche Russian persons: Vladimir M. Gessen. // Genesis: historical research. 2016. № 6.
15. Magaziner Y. M. Extremely-mentioned law in Russia. St. Petersburg, 1911.
16. Mayorov V. M. The Role of police in ensuring law and order // The rule of Law: history, theory, practice. 2015. № 1 (4).
17. Matveev S. P. Policing as an object of scientific researches of the Russian scientists policiesto // Vestnik of Voronezh Institute of MIA Russia. 2015. № 1.
18. Nizhnik N. S. Omnipotence police state in the Russian polizeiliche // Genesis: historical research. 2017. № 11.
19. Nizhnik N. S. Police system-structural and functional element of the law enforcement system of the state // 210 years of the Ministry of internal Affairs of Russia: history and modernity: materials of the all-Russian scientific and practical conference. 2013. Vol. 1.
20. Nizhnik N. S. Police and legal theory: the main stages of formation in Russia // State and law: evolution, current state, development prospects (towards the 300th anniversary of the Rus-
риалы Всероссийской научно-практической конференции. СПб., 2013. Ч. 1.
20. Нижник Н. С. Полицейско-правовая теория: основные этапы становления в России // Государство и право: эволюция, современное состояние, перспективы развития (навстречу 300-летию российской полиции): материалы Международной научно-теоретической конференции / под ред. Н. С. Нижник. СПб., 2016. Т. II.
21. Нижник Н. С., Дергилева С. Ю. Государство и право в теоретико-правовых воззрениях А. И. Елистратова. М., 2017.
22. Нижник Н. С., Семенова О. В., Карчев-ская Н. И. и др. Теория государства и права: учебное наглядное пособие / под ред. Н. С. Нижник. СПб., 2016.
23. Рубцов С. Н. История Российской полиции: учебное пособие. Иркутск, 1998.
24. Тарасов И. Т. Личное задержание как полицейская мера безопасности. Киев, 1875. Ч. 1.
25. Тарасов И. Т. Полицейский арест. СПб., 1879.
26. Тарасов И. Т. Полиция в эпоху перемен. М., 1885.
27. Тарасов И. Т. Учебник науки полицейского права. М., 1891. Вып. 1.
28. Тарасов И. Т. Очерк науки полицейского права. М., 1897.
29. Шмидт Т. Н. Чрезвычайное правовое регулирование: общетеоретическое исследование: дис. ... канд. юрид. наук. Барнаул, 2014.
30. Шмидт Т. Н. Чрезвычайное правовое регулирование: общетеоретические аспекты. М., 2017.
sian police): proceedings of the international scientific and theoretical conference / ed. N. S. Nizh-nik. St. Petersburg, 2016. Vol. II.
21. Nizhnik N. S., Dergileva S. Y. State and law in the theoretical and legal views of A. I. Elis-tratov. Moscow, 2017.
22. Nizhnik N. S., Semenova O. V., Karchev-skaya N. I. and other Theory of state and law: training aid / ed. N. S. Nizhnik. St. Petersburg, 2016.
23. Rubtsov S. N. History of the Russian police: a training manual. Irkutsk, 1998.
24. Tarasov I. T. Personal detention as a police measure of security. Kiev, 1875. Part 1.
25. Tarasov I. T. Police arrest. St. Petersburg, 1879.
26. Tarasov I. T. Police in an era of change. Moscow, 1885.
27. Tarasov I. T. A textbook of the science of police law. Moscow, 1891. Issue. 1.
28. Tarasov I. T. Essay on the science of police law. Moscow, 1897.
29. Schmidt T. N. Emergency legal regulation: theoretical study dis. ... PhD in Law. Barnaul, 2014.
30. Schmidt T. N. Emergency legal regulation: theoretical aspects. Moscow, 2017.
