CC BY
22
УДК 172.1 ББК 87.6
DOI: 10.53315/1995-0713-2022-55-3-116-123
С.В. Димитрова1, Г.П. Кальдинова2, М.А.Кярова3
1Волгоградский государственный университет 2БНУ РК «ИКИАТ»
3Кабардино-Балкарский государственный аграрный университет им. В.М. Кокова
О НОВЫХ ТИПАХ СОЛИДАРНОСТИ В УСЛОВИЯХ ГЛОБАЛЬНЫХ РИСКОВ
Поиск новых форм сплоченности в условиях современного, стоящего перед лицом глобальных угроз мира имеет экзистенциальную значимость.
Цель исследования - рассмотреть солидарность как основание для преодоления доктрины индивидуализма. Актуальным становится поиск ресурсов для достижения солидарности в условиях, при которых активность свободного субъекта может проявляться не в эффективных действиях в условиях заданной системы, а в способности дистанцироваться, сопротивляться существующим порядкам. Представляется, как последовательное воплощение идеалов индивидуализма приводит к беспрецедентной степени неопределенности, непредсказуемости социального развития. Обосновывается продуктивность типов солидарности, основанных не на институционально закрепленных правилах и стратегиях поведения, а на инициативных, личностно ответственных действиях людей.
Ключевые слова: солидарность, индивидуализм, экзистенциальные угрозы, «обществориска», коллективизм, институциональные и неинституциональные нормы, ответственность, альтруизм.
S.V Dimitrova1, G.P. Kaldinova2, M.A.Kya^va3
1Volgograd State University 2Institute for Comprehensive Research of Arid Areas 3Kabardino-Balkarian State Agrarian University named after V.M. Kokov
ON NEW TYPES OF SOLIDARITY UNDER THE CONDITIONS OF GLOBAL RISKS
The search for new forms of cohesion in the conditions of the modern world, facing global threats, has an existential significance.
The purpose of the study is to consider solidarity as a basis for overcoming the doctrine of individualism. It is presented as a consistent embodiment of the ideals of individualism which leads to an unprecedented degree of uncertainty, unpredictability of social development. The search for resources to achieve solidarity becomes relevant in conditions under which the activity of a free subject can manifest itself not in effective actions under the conditions of a given system, but in the ability to distance oneself, to resist the existing order.
The authors believe that the productivity of solidarity types should be based on initiative and personally responsible actions of peoplerather than on institutionally fixed rules and strategies of behavior.
Key words: solidarity, individualism, existential threats, "risk society "; collectivism, institutional and non-institutional norms, responsibility, altruism.
Введение. Проблема становления и выявления сущности понятия «солидарность» часто оказывается в поле исследовательского интереса социально-гуманитарного знания. Социология, этика, юриспруденция, социальная философия сформировали
различные подходы к определению сущности, истоков и путей достижения солидарности. Примечательным является то, что и в рамках одной науки к решению вопросов о «природе» солидарности формулируется множество разнообразных, а порой противоречивых подходов.
В условиях развития современного, сложного общества появляются новые тенденции, определяющие способы достижения согласия, что позволяет указать на продуктивность междисциплинарного анализа проблемы солидарности.
Бинарность подходов и противоречивость статуса понятия солидарности заключается в том, что, с одной стороны, солидарность рассматривается как некий идеал, указывающий на уровень нравственного развития, при котором становится возможным достижение согласия. С другой стороны, солидарность рассматривается как научная проблема, исследование которой предполагает анализ механизмов формирования принципов и ресурсов сохранения социального единства.
Таким образом, сложность формирования научного дискурса обусловлена тем, что понятие солидарности оказывается связанным с определенными политическими, классовыми идеалами и нравственными нормами. И именно эта связанность понятия солидарности с политическими и этическими нормами является одной из причин, обусловливающей неравномерность исследовательского интереса. Сложность анализа солидарности заключается в «полисемии» данного понятия, которая «... несомненно повлияла не только на повседневный, политический или моральный дискурсы солидарности; она (полисемия). проникла в научный дискурс, оказывая на него существенное влияние. Это влияние прослеживается и в классических теориях, и в современных» [8, с. 10].
К причинам, приводящим к забвению научного исследования понятия, относят «неочевидность» самого феномена солидарности. «Парадоксальность заключается в том, что в социологии социальная солидарность признается необходимым и достаточным условием социального целого, её наличие ... Но верификация её крайне затруднительна в силу того, что социальная солидарность является неочевидным, а потому чрезвычайно сложным для исследования феноменом» [11, с. 18]._
Важным, на наш взгляд, является и то, что понятие солидарности в обыденном сознании также имеет позитивные и негативные коннотации. Это связано, к примеру, с историческим прошлым нашей страны, а также с логикой становления и развития индустриальных обществ. Использование понятия солидарности в пропаганде ценностей советского строя имело ярко выраженный классовый характер. Сформировались условия, при которых солидарность, как принцип социальной жизни, стала ассоциироваться с навязанными ценностями коллективизма, с попранием идеалов индивидуальных свобод и личной автономии. Тем самым развитие, направленное на провозглашение идеалов личной свободы, может быть рассмотрено как одно из условий «забвения» идеалов солидарности.
Однако в условиях нестабильного, рискогенного, стремительно изменяющегося мира проблема солидарности вновь становится актуальной. «Солидарности и в самом деле нужно уделить новое внимание как социологическому понятию, наряду с моралью и возможностями альтруизма, которые идея солидарности подразумевает» [1, с. 103].
Условием возвращения интереса к проблеме солидарности в социологии, социальной философии, политологии стала необходимость решения таких задач, как «. проблема культурной и гражданской идентичности, обострившаяся, в том числе, в связи с беспрецедентными миграционными потоками в западные страны со стороны культурно и ментально не близких регионов, и тесно связанная с предыдущей проблема сохранения определенного уровня жизни и социальной защищенности» [11, с. 19].
Важно отметить, что стремительность изменений мира ведет к возникновению новых форматов взаимодействия между социальными акторами - меняются способы коммуникации, появляются новые социальные группы и т.д. В этой связи актуальным становится философское пере/осмысление такого понятия, как солидарность.
Быстрая скорость изменений жизни отдельных социумов и мирового сообщества в целом актуализировала такие основания для возрождающегося интереса к проблеме солидарности, как стремление к безопасности, сохранению жизни людей и обществ. Проблема солидарности в настоящее время не только актуальна, но и обретает экзистенциальный характер. Преодоление возникающих рисков связано с обострением проблем войны и мира; угрозы голода; возникающих и стремительно распространяющихся инфекций.
Экзистенциальный характер угроз, возникающий в условиях высокотехнологического развития, сделал очевидным необходимость поиска и установления новых типов солидарности, поиска иных ресурсов для поддержания общественного единства. Между тем стихийно возникающие новые формы солидарности актуализируют необходимость исследования формирующихся тенденций, приводящих к появлению различных форм единения в современном динамичном мире.
Таким образом, последовательное воплощение идеалов индивидуализма привело к ситуациям, при которых не только актуализировались проблемы достижения личной свободы, но и возникли экзистенциальные угрозы - проблемы существования людей. Возникшее противоречие послужило условием для постановки цели исследования - рассмотреть солидарность как основание для преодоления доктрины индивидуализма.
Обзор литературы. Определение характерных черт солидарности в социально-философских исследованиях неизменно связано с анализом важнейшей проблемы общественного развития - возможностью сосуществования личной свободы и социального порядка. По мнению О.Конта, есть два условия существования социальной солидарности «. самостоятельность и сотрудничество, между которыми сообщество обязано установить правильные отношения» [12].
Солидарность в трудах представителей классических теорий социологии рассматривалась как следствие «внешнего воздействия», результат структурных условий, при которых осуществляются действия людей. Разделение и специализация труда выступают важнейшим ресурсом, формирующим институционализированные нормы и правила. Таким образом, солидарность есть результат следования предписанным нормам, обеспечивающим высокую производительность труда.
Марксистская философия рассматривала разделение труда как процесс, основанный на способах распределения собственности. Соответственно, в классовых обществах, где собственность принадлежит господствующему классу, специализация труда приводит к усилению эксплуатации. Следует отметить значимость марксистской теории отчуждения, в которой повышение производительности труда, специализация деятельности и даже улучшение материального положения профессионалов представлены как механизмы подавления личности. Вместе с тем усиление классовой сплоченности позволит сформировать условия, при которых станет возможным гармоничное развитие человека.
Согласно учению Э. Дюркгейма, специализация труда способствует возникновению гибкости социальных отношений, что, в свою очередь, формирует условия для гармоничного сочетания индивидуальных интересов и общественного порядка. Переход от традиционного общества к индустриальному становится основанием для формирования
органического типа солидарности, при котором социальный статус становился результатом сознательного выбора индивида. Таким образом, переход от механического типа солидарности к органическому позволяет реализовать личные свободы, не нарушая социальный порядок, поскольку «... индивидуальные натуры, специализируясь, становятся сложнее и в силу этого отчасти избавлены от коллективного воздействия и от наследственных влияний» [9, с. 412].
Основанием единства при механической солидарности явилось коллективное сознание, похожесть индивидов, а органическая солидарность зиждилась на взаимодействии индивидуальных и функциональных различий. Однако важно учитывать то, что в контексте учения Дюркгейма признавалось присутствие механической солидарности в обществах, основанных на органическом типе солидарности. Как подчеркивал Гофман А.Б., «если механическая солидарность и общества, основанные на ней, могут существовать без органической, то органическая и соответствующий ей тип общества без механической - не могут» [8, с. 119]. Для нашего исследования является важным вывод о том, что смена источников солидарности предполагает смену приоритетов, повышение роли одних форм взаимодействия и состояний над другими.
Еще одним значимым подходом к определению понятия солидарности является учение М.Вебера о социальном действии. Основанием солидарности, по Веберу, являются сознательные действия индивидов, направленные на достижение целей и учитывающие интересы других. Взаимная ориентированность социальных действий приводит к возникновению социальных отношений, которые могут обрести статус почитаемого порядка, поскольку воспринимаются индивидами как обязательные. Установление порядка, связанное с радикальной ориентацией на ценности и цели, выступает основанием единства, проявляющегося как в соотнесенности действий людей, так и обществ.
Принципиальным отличием подхода М.Вебера становится то, что сплоченность является не результатом действия, внешних по отношению к индивиду, институциональных норм, а как ориентированные на достижение собственных целей действия индивидов. Рациональность как главный ресурс достижения солидарности не является субстанциальным фактором и трансформируется в результате изменений социокультурных условий. Переход от материальной, ценностно-ориентированной рациональности к целерациональной, формальной рассматривается М.Вебером как ориентированная ценностная рациональность.
Материальная рациональность, преобладающая в традиционных обществах, «характеризуется степенью, в какой снабжение определенной группы людей жизненными благами осуществляется путем экологически ориентированного социального действия с точки зрения определенных ценностных постулатов» [5, с. 711]. Формальная рациональность основывается не на качественных, а на количественных, калькулируемых отношениях. Примечательным становится то, что воспроизводство единства, посредством ориентированных на достижение собственных целей действий индивидов, приводит еще к большей обезличенности, чем следование внешним институциональным нормам.
Процессы становления и развития индустриального общества привели не к установлению органической солидарности, позволяющей в процессе реализации личных интересов поддерживать социальной порядок, а сформировали обезличенную силу, господствующую над людьми. Г.Маркузе, анализирующий особенность порабощения людей в развитых индустриальных обществах, подчеркивает, что угнетение «. связано не с естественной и технической незрелостью, а с позицией силы» [13, с. 256].
Тем самым солидарность также выступает как репрессивная, навязанная стратегия поведения. В высокотехнологичных обществах устанавливается деперсонализированный вид угнетения - автономная логика эффективного производства. При этом любое стремление людей к освобождению связано с необходимостью отрицания рационального порядка, способствующего сохранению безопасности людей и удовлетворению их растущих потребностей. Перманентное увеличение эффективности труда меняет характер производства, которое направлено на то, чтобы не только удовлетворять, но и формировать потребности индивидов. Таким образом, автономная логика производства «. определяет не только общественно необходимую деятельность, навыки и поведение, но и индивидуальные потребности и желания ... и приводит к новым способам социального контроля и социальной сплоченности» [13, с. 261].
Выбор и краткий анализ социально-философских подходов был обусловлен необходимостью представить эволюцию взглядов, рассматривающих трудовые и производственные отношения, как главный ресурс для утверждения солидарности. Такой подход позволил выявить закономерность, заключающуюся в том, что индустриально-техническое развитие, основанное на специализации труда, не только ведет к увеличению производительности, позволяющей удовлетворять потребности людей, но и порождает тотальные формы отчуждения. Характерным является то, что именно успешные действия людей формируют условия, при которых человек оказывается подчиненным автономной логике развития.
Кризис индивидуализма как условие формирования новых форм солидарности. Западноевропейская традиция рассматривала развитие индивидуализма как основной ресурс для достижения гармоничного сочетания личной свободы и социальной сплоченности. Главный субъект социального развития представлялся как «.. .рациональный собственник, созидающий себя в своем историческом развитии» [6, с. 133].
Между тем последовательное воплощение идеалов индивидуализма, дискредитация коллективистских ценностей, разрушение «навязанных форм» солидарности, привели к беспрецедентной степени неопределенности. «Мир не стал более управляемым ... он ускользает из рук» [7, с. 18].
Для нашего исследования является важным то, что после публикации работ УБека о становлении и закономерностях развития «общества риска» [4] существенно трансформируется и само понимание процесса «индивидуализации». З.Бауман обратил внимание на то, что развитие индивидуализации - это бесконечный процесс, не стремящийся к определенной цели, подчиняющейся логике «. крутых изгибов и поворотов» [2, с. 57].
Логика исследования позволяет утверждать, что рискогенность, неопределенность и изменчивость есть результат как успешных эффективных, высокотехнологичных действий, так и абсолютизации процессов индивидуализации. Парадокс заключается в том, что на вызовы, которые отличаются по масштабу распространения и степени проникновения в жизни людей, должны отвечать индивиды, руководствующиеся «. одним главным принципом - отказом от долгосрочных обязательств и любых форм зафиксированности/привязанности (по месту, событию, морали, субъекту, отношениям и т. д.) [6, с. 134].
Между тем понимание необходимости достижения единства актуализирует поиск ценностей, стремление к которым позволило бы солидаризироваться. Последовательное стремление к солидарности, базирующееся на трудовых процессах, привело к пониманию того, что солидарность - это один из механизмов репрессивного государства.
Тем самым, значимым становится поиск ресурсов для достижения солидарности в условиях, при которых активность свободного субъекта может проявляться не в эффективных действиях в заданной системе, а в способности дистанцироваться, сопротивляться существующим порядкам.
Важно отметить, что сопротивление и дистанцированность проявляются не в активных действиях и формах сопротивления, а в поиске оснований для новых форм солидарности. Так, Ю.Хабермас противопоставляет целерациональному действию коммуникативное, целью последнего является достижение единства через взаимопонимание. «Из факта плюральности действующих лиц и двойственного условия, в силу которого реальность одной воли встречается с реальностью других воль - из этого проистекает новая проблема совместного преследования коллективных целей, а уже известная проблема регулирования совместной жизни под влиянием сложности социального ставится иным образом» [16, с. 112]. Ценностные основания, символическое структурирование жизненного мира выступают главными ресурсами и механизмами установления солидарности.
Все большую значимость в современном обществе обретают подходы, согласно которым основным ресурсом солидарности является не ориентированность на прагматичные цели, достижение которых требует следования имманентной логике развития, а инициативные действия.
Созвучным современному состоянию дел является утверждение П.Сорокина о том, что нельзя добиться солидарности путем установления институализированных норм. Солидарность возникает благодаря усилиям, направленным на преодоление внешних запретов. При этом усилия эти предпринимаются не ради достижения эгоистических целей, а в процессе следования идеалам альтруизма. Интегральная социология П. А. Сорокина утверждает значимость и жизненную необходимость следования общечеловеческим ценностям. Как отмечают авторы статьи «Классические и современные подходы к исследованию солидарности: проблемы и перспективы в условиях деструк-турации», актуальность подхода Сорокина состоит в том, что центральная роль в формировании солидарности отводится индивиду и его действию, происходящему не только благодаря, но и вопреки институциональным предписаниям», а благодаря действиям «интегральных лидеров» создаются «. новые формы «социальной связности» и новые идентичности, основанные не на конфликте, а на единстве всех членов общества независимо от структурно-институциональной принадлежности» [14, с. 460].
Неинституциональные формы солидарности. Скорость возникновения и степень воздействия рисков не дают возможности сформироваться социальным институтам, позволяющим преодолеть новый вид угроз. В этих условиях эффективными становятся не институализированные сообщества, отличающиеся гибкостью, разновекторностью, быстротой возникновения и исчезновения. Такие формы проявления солидарности, как волонтерство, группы и форумы в социальных сетях, мессенджерах формируются как способы стихийного преодоления опасностей и вместе с тем являются результатом осознания личной ответственности.
Процесс возникновения и распространения не институализированных видов солидарности маркирует изменения в направленности и логике формирования социальной действительности - от индивидуальных, инициативных действий к социальным нормам, от сплоченности малых социальных групп к солидарным действиям. Девальвация значимости институциональной солидарности делает актуальным и экзистенциально значимым обращение к духовным ценностям и практикам культур
различных наций. Тем самым, «...социальный кризис способствует изменению самих механизмов социальной солидарности, а также соотношению между групповой, локальной, этнической, гражданской и другими видами солидарности» [10, с. 50].
Логика исследования противоречивого отношения к проблеме солидарности делает закономерным вывод о том, что в условиях современного мира основным ресурсом, формирующим коллективные ценности, становится расширение личной ответственности.
Особенность современного мира проявляется во взаимодействии двух видов ответственности - «специальной, ответственной за содержание» [3, с. 87] и нравственной. В рамках реализации специальной ответственности человек ориентирован на объективистскую оценку - знание и следование правилам, инструкциям. Безусловным является то, что высокая рискогенность современного мира предъявляет беспрецедентные требования к исполнителю, эксперту. Разрабатываются и совершенствуются технологии, обеспечивающие безопасность жизни людей. При этом последовательная реализация специальной ответственности, как правило, предполагает элиминирование личностных качеств. «Современный человек находит детали своего облика, знакомые свойства, связи, структуры, но только не себя самого. Движется по направлению к себе, но никогда не достигает себя. Общество же оперирует человеком, исчисляет его статистически, его распределяют по организациям, используют его для разных целей» [15].
Вместе с тем все более значимым становится включенность специальной ответственности в нравственную жизнь личности. Только осознание того, что «ценно лично для моего бытия», приведет к принятию того, что значимо для других.
Ответственность как экзистенциальная ценность человеческой жизни должна наполняться конкретным содержанием в процессе реализации личностного отношения к миру, что делает актуальным обращение к этическим нормам, согласуемым с традициями народа, семейными ценностями и так далее. Смыслообразующим фактором ответственного сознания является ориентированность на другого человека, а не на объективистские нормы, экспертные оценки и абстрактные ценности. Ответственность, реализующаяся в личностном отношении к миру, может стать основанием солидарности.
Выводы. Поиск новых форм сплоченности становится экзистенциально значимым в условиях современного мира, стоящего перед лицом глобальных, экзистенциальных угроз. Экспликация и сравнение условий формирования различных типов солидарности позволили показать, что ориентированность на достижение индивидуальных целей, абсолютизирующая роль эффективности действий, создает условия для тотальных форм отчуждения и социальной разобщенности. Следовательно, поиск ресурсов для достижения сплоченности людей в условиях непредсказуемого, стремительного развития обществ следует искать в духовных и ценностных практиках, реализующих общечеловеческие, а не индивидуалистские ценности.
Стремительность возникновения вызовов приводит к ситуациям, при которых институционально закрепленные способы обеспечения безопасности утрачивают способность выполнять свои функции. Между тем разрушение социальных институтов, деструктуризация социальных систем формируют условия для формирования типов солидарности, основанных не на институционально закрепленных правилах и стратегиях поведения, а на инициативных, индивидуальных усилиях людей.
Значимым выводом исследования становится указание на то, что в условиях девальвации институциональных форм солидарности, возрастает роль личностно ответственных действий людей.
Список литературы
1. Александер Дж.Ч. Мораль как культурная система: О солидарности гражданской и негражданской / Дж.Ч. Александер // Социологический ежегодник - 2014: Сб. науч. тр. / Отв. ред. Ефременко Д.В. - М., 2014. - С. 101-109.
2. Бауман З. Индивидуализированное общество / З. Бауман. - М.: Логос, 2002 - 390 с.
3. Бахтин М.М. Философия поступка / М.М. Бахтин // Философия и социология науки и техники. - М., 1986. - С. 84-157.
4. Бек У Общество риска. На пути к другому модерну / У Бек. - М.: Прогресс-Традиция, 2000. - 383 с.
5. Вебер М. Избранные произведения / М. Вебер. - М.: Прогресс, 1990. - 796 с.
6. Галкин Д.В. К антропологии индивидуализма: судьбы этики и проблемы морального самоопределения в условиях культурной динамики (пост)Современно-сти / Д.В.Галкин // Вестник Томского государственного университета 2004. №282. -С. 133-142.
7. Гидденс Э. Ускользающий мир / Э. Гидденс. - М.: Весь мир, 2004. - 116 с.
8. Гофман А.Б. Солидарность или правила, Дюркгейм или Хайек? О двух формах социальной интеграции / А.Б. Гофман // Социологический ежегодник - 2014: Сб. науч. тр. / Отв. ред. Ефременко Д.В. - М., 2014. - С. 16-101.
9. Дюркгейм Э. О разделении общественного труда / Э. Дюркгейм. - М.: Канон, 1996. - 432 с.
10. Ефременко Д.В. Многоликая солидарность / Д.В.Ефременко // Социологический ежегодник. 2011: Сб. науч. тр. / /Ред. и сост. Н.Е.Покровский, Д.В. Ефременко. - М. ИНИОН РАН: , 2011. - Ч. 2. - С. 48-242.
11. Кармадонов О.А., Ковригина Г.Д. Неочевидность солидарности: проблема эмпирического изучения трудно верифицируемых социальных состояний //Социологические исследования. - 2018. № 10. - С. 14-23.
12. Конт О. Дух позитивной философии (Слово о положительном мышлении). СПб., 1910. [Электронный ресурс]. URL: http://www.100bestbooks.ru/files/Kont_Duh_ pozitivnoy_filosofii.pdf (дата обращения: 18.05.2022).
13. Маркузе Г. Эрос и цивилизация. Одномерный человек: исследование идеологии развитого индустриального общества / Г. Маркузе. - М. : АСТ, 2003. - 526 с.
14. Сорокин П.С., Попова Т. А. Классические и современные подходы к исследованию солидарности: проблемы и перспективы в условиях деструктурации /Вестник РУДН. Серия: Социология. 2021. Т. 21. № 3. - С. 457-468
15. Тульчинский Г.Л. Трансцендентальный субъект, постчеловеческая персонология и новые перспективы гуманитарной парадигмы. URL: http://hpsy.ru/public/x2891.htm. (дата обращения 29.05.2022)
16. Хабермас, Ю. Демократия. Разум. Нравственность / Ю. Хабермас. - М. : Прогресс, 1992. - 234 с.
