CC BY
59
Вестник Омского университета. Серия «Право». 2016. № 3 (48). С. 187-191.
УДК 343.98
О НОВАЦИЯХ В ТЕОРИИ СОЗДАНИЯ КРИМИНАЛИСТИЧЕСКИХ МЕТОДИК
ABOUT NOVATIONS IN THE THEORY OF CREATION OF CRIMINALISTICAL
METHODS
С. Н. ЧУРИЛОВ (S. N. CHURILOV)
С критических позиций рассматриваются неприемлемые, с точки зрения автора, отдельные положения, касающиеся вопросов создания частных методик расследования и судебного разбирательства по уголовным делам.
Ключевые слова: частная методика расследования; криминалистическая характеристика механизма преступления; частная судебная криминалистическая методика.
In the article from critical positions the separate provisions whish concern questions of creation of private investigation methods and proceeding on criminal cases are considered unacceptable, from the point of view of the author.
Key words: private investigation methods; criminalistical characteristic of the mechanism the crimes; private enforcement criminalistical methods.
Несмотря на обилие публикаций по вопросу о создании эффективных частных криминалистических методик, которые бы удовлетворяли современным потребностям следственной и судебной практики, до последнего времени среди учёных-криминалистов не достигнуто единства мнений. Остаются предметом ведущейся дискуссии вопросы о научной обоснованности включения в частную методику криминалистической характеристики механизма преступления конкретного вида в качестве первого структурного элемента, необходимости разработки частных межвидовых методик расследования (методик расследования группы преступлений) и частных судебных криминалистических методик. Обсуждается проблема создания полноструктурной криминалистической методики с включением в нее в качестве самостоятельных подсистем рекомендаций по методике расследования преступлений и методике судебного разбирательства уголовных дел.
Неоднозначность подходов к разрешению данных проблем требует дальнейшего их обсуждения, оценки существующих точек зрения и выработки приемлемых решений.
Одним из ключевых вопросов системы научных положений криминалистической методики как раздела криминалистики, требующим разрешения, является определение взаимоотношений криминалистической характеристики механизма преступления и частной криминалистической методики расследования. Идея о том, что данная характеристика является краеугольным «камнем» в здании частной методики, оказалась настолько живучей, что она на протяжении многих десятков лет неизменно включается авторами в методические криминалистические разработки. А между тем даже полномасштабные криминалистические характеристики, не говоря уже о конгломератах криминалистических, правовых и частно-криминалистических сведений, составляющих содержание существующих характеристик, являются не практическими рекомендациями, а научно-эмпирическими фактами, на основе которых разрабатываются рекомендации по методике расследования преступлений. Уже только по этой причине криминалистическая характеристика механизма преступления не может быть включена в структуру частной методики
© Чурилов С. Н., 2016
расследования, под которой понимается типизированная система научно-практических рекомендаций по организации и осуществлению расследования и предотвращения отдельного вида преступлений [1]; она используется при разработке частной методики лишь для обоснования отдельных рекомендаций, образующих её содержание.
Так, на основе закономерных связей вероятностно-статистического характера между отдельными совокупностями обобщенных данных относительно уголовно-релевантных обстоятельств, подлежащих доказыванию, разрабатываются общие типичные следственные версии, а закономерности однозначно-динамического характера, характеризующие причинные связи между способами подготовки, совершения и сокрытия преступления и следами применения этих способов, используются для обоснования круга типичных доказательств, которые требуется собрать при производстве следственных действий. Данные аксиоматические положения по непонятной причине не берутся в расчёт разработчиками частных криминалистических методик, когда они включают криминалистическую характеристику в их структуру.
Типичные следственные версии и доказательственные факты, основанные на научно-эмпирических фактах, составляющих содержание криминалистической характеристики, являются практическими рекомендациями, которые и должны быть включены в структуру частных криминалистических методик. Общие типичные версии как предположения о характере (квалификации) расследуемого события определяют направления расследования, а типичные доказательственные факты составляют цель производства соответствующих следственных действий. Спрашивается, зачем включать криминалистическую характеристику в структуру частных методик расследования, если её функциональное назначение заключается в научно-эмпирическом обосновании указанных практических рекомендаций.
Практика разработки существующих частных криминалистических методик указывает на то, что включаемые в их структуру криминалистические характеристики «живут» сами по себе, не определяют и не могут определять системы следственных версий
и перечни доказательственных фактов из-за их неполноты и засоренности сведениями уголовно-правового и криминологического характера.
Выход из создавшегося положения видится в совершенствовании теории криминалистической характеристики механизма конкретного вида преступления и создании её прикладной части в виде результатов изучения и обобщения криминальной деятельности по подготовке, совершению и сокрытию соответствующего вида преступлений, назначение которой заключается в разработке указанных научно-практических рекомендаций.
В связи со сказанным вызывает недоумение предложение современных авторов создавать частные межвидовые методики расследования [2] (или методики расследования группы преступлений) [3; 4]. Так, В. К. Гавло пишет, что в основе их разработки лежат общие и существенные признаки совершения и расследования, присущие нескольким видам преступлений. «С учётом предмета, способов и механизма преступного посягательства разрабатывается, - пишет он, - например, методика расследования корыстно-насильственных преступлений» [5]. Идея создания криминалистических методик группы преступлений апробирована Ю. П. Гар-маевым и А. Ф. Лубиным путём разработки общей методики расследования должностных преступлений, совершаемых в таможенных органах [6].
Представляется, призывы авторов совершить прорыв в заключительном разделе криминалистики путём создания методик расследования большей степени общности основаны на недопонимании сущности видовой криминалистической характеристики механизма преступления и той роли, которую она играет в разработке частной криминалистической методики.
Видовая криминалистическая характеристика механизма преступления (или криминалистическая характеристика механизма преступления определённого вида), по моему убеждению, лишь тогда может быть полной по содержанию, когда она будет содержать криминалистически значимые обобщенные данные о всех без исключения уголовно-релевантных обстоятельствах, характеризующих преступления данного вида, и кор-
реляционные зависимости между их совокупностями. Только при наличии этих условий криминалистическая характеристика способна эффективно выполнять возлагаемые на нее служебные функции.
На деле же большинство авторов указывают следующие элементы криминалистической характеристики: типичные следственные ситуации, под которыми понимается характер исходных данных; способы совершения и сокрытия преступлений и типичные материальные следы преступления и вероятные места их нахождения; характеристика личности преступника; обстановка преступления (место, время и другие обстоятельства) [7]. Разумеется, все эти элементы имеют криминалистическое значение. Однако сердцевиной криминалистической характеристики является описание способов подготовки, совершения и сокрытия преступлений определённого вида, следов их применения и типичных мест их обнаружения. Вкупе с описанием корреляционных зависимостей между обобщенными данными относительно обстоятельств, подлежащих доказыванию, криминалистическая характеристика в этой её части выполняет основную функциональную нагрузку как непосредственно при раскрытии аналогичных преступлений, так и при разработке соответствующей частной криминалистической методики.
Именно такое понимание служебной функции видовой криминалистической характеристики, которое изначально было заложено в её теории, исключает возможность создания родовых криминалистических характеристик, которые соответствовали бы потребностям практики. Р. С. Белкин в этой связи отмечал, что «...целесообразно различать родовые и видовые криминалистические характеристики. Родовой, например, будет характеристика имущественных преступлений, видовыми -краж и мошенничества. Состав элементов родовых характеристик, совпадая в главном, может отличаться в частностях, как это может быть с включением в характеристику описания типичных непосредственных предметов посягательства и условий охраны его от этого посягательства.» [8]. С данным мнением невозможно согласиться по той причине, что видовые криминалистические характеристики преступлений одной группы или рода
преступлений, каковыми являются преступления, например, против жизни или против собственности, не совпадают в главном: способы подготовки, совершения и сокрытия, например, краж существенно отличаются от подобных способов мошенничества или вымогательства; следовательно, будут в корне отличаться и следовые картины как последствия применения этих способов. Отсюда напрашивается вывод о бесполезности групповых и родовых криминалистических характеристик. В любом случае они по своей значимости не могут конкурировать с видовыми криминалистическими характеристиками. Если допустить, что групповые и родовые криминалистические характеристики состоят из сведений, составляющих содержание видовых криминалистических характеристик, то тогда должна идти речь о системе этих характеристик. Следовательно, разработка межвидовых методик расследования, о которых пишут Ю. Л. Бойко и другие авторы, не является для криминалистики важной задачей.
Идея освободить следователя от традиционных частных методик расследования, разрабатываемых на основе криминалистической классификации преступлений, но не соответствующих, по мнению М. В. Субботиной, «специализации следователя» [9], нашла своих убежденных сторонников, занимающихся разработкой теории создания полноструктурных методик расследования, состоящих из криминалистической характеристики преступления, криминалистической характеристики предварительного расследования и криминалистической характеристики судебного следствия [10]. Так, А. А. Кириллова пишет о создании подобного рода методики расследования и судебного разбирательства по делам об убийствах, предусмотренных ст. 105-108, 277, 295, 317 УК РФ [11]. Бесперспективность такого направления развития криминалистических методик, по моему мнению, очевидна не только по вышеуказанной причине, но и по другим основаниям.
С учётом того, что основополагающим элементом любой частной методики расследования является не криминалистическая характеристика преступления, а предмет доказывания, в групповых или родовых частных
криминалистических методиках не может быть общего предмета доказывания, так как уголовно-правовое содержание предмета доказывания, например, по делам об убийстве матерью новорожденного ребёнка (ст. 106 УК РФ) существенно отличается от уголовно-правового содержания предмета доказывания по делам от убийстве, совершённом по найму (п. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ).
Тупиковость пути создания полноструктурных частных методик, которым следуют В. К. Гавло и А. А. Кириллова, определяется и существенным различием в условиях работы с доказательствами на стадии предварительного расследования преступлений и в ходе судебного разбирательства по уголовному делу. Это обстоятельство обусловливает необходимость разработки специфических комплексов криминалистических рекомендаций для данных видов уголовно-процессуальной деятельности [12]. Данный вывод красноречиво подтверждается сформулированным Ю. Л. Бойко определением межвидовой частной методики расследования преступлений. Автор определяет её как «систему теоретических положений и методических рекомендаций о целесообразных комплексах судебно-следственных, оперативно-розыскных и иных организационных действиях, определяемых особенностями расследования, их сочетании, особенностях применения технико-криминалистических средств и тактических приемов, разработанных в соответствии с требованиями закона в складывающихся судебно-следственных ситуациях расследования преступлений, совершаемых в сходных условиях и объединяемых мотивом, характером преступных действий, специальным субъектом и объектом посягательства» [13].
Оставляя данное определение межвидовой частной методики расследования без детального анализа, отмечу только, что оно неприемлемо в принципе в силу его эклектичности и несоответствия аксиоматическим научным положениям криминалистики. В этом определении судебно-следственные действия (таких конгломератов процессуальных действий не может быть в уголовно-процессуальной науке) и оперативно-розыскные мероприятия необоснованно приравнены к организационным действиям, а их комплексы не могут «складываться» в «судебно-следст-
венных ситуациях», поскольку следственные и судебные ситуации по содержанию имеют принципиальное различие в силу специфики деятельности по расследованию и судебному разбирательству по уголовным делам. Не могут быть обусловлены комплексы указанных действий только особенностями расследования. Если допустить возможность разработки комплексов судебно-следственных действий, то они должны быть обусловлены особенностями как расследования преступлений, так и судебного разбирательства по уголовным делам.
Уже только по этой причине рассматриваемое определение не может претендовать на подлинно научное, ибо оно может быть таковым только тогда, когда оно, говоря словами Д. А. Керимова (которого цитирует Ю. Л. Бойко), образуется из существенных признаков, каждый из которых необходим для раскрытия специфики изучаемого явления, а вместе которые достаточны для определения его сущности [14]. К сожалению, в рассматриваемом определении автора не учтена специфика уголовно-процессуальной деятельности, осуществляемой на досудебной и судебной стадиях уголовного судопроизводства.
Представляется, сформулированное Ю. Л. Бойко определение частной межвидовой методики расследования является плодом своеобразной интерпретации выдвинутого В. К. Гавло положения о том, что в «криминалистической методике расследования (выделено мной. - С. Ч.) как целостной информационно-познавательной системе, объединяющей процесс познания закономерностей совершения преступлений отдельных видов и установления всех обстоятельств, связанных с ними в ходе предварительного и судебного следствия, необходимо исследовать в качестве составляющих три подсистемы» [15]. С этим можно согласиться, но с одной лишь принципиальной оговоркой: указанные подсистемы в целостной информационно-познавательной системе должны быть представлены не в криминалистической методике расследования, как принято традиционно именовать заключительный раздел криминалистики, а в криминалистической методике, ориентированной на обслуживание не только деятельности по расследованию
преступлений, но и деятельности по судебному разбирательству уголовных дел. В данном случае авторитет маститого ученого повлиял на выбор ложного пути его последователем при решении данной задачи. Идея создания в рамках заключительного раздела криминалистики как частных методик расследования, так и частных судебных криминалистических методик, существенно отличающихся друг от друга содержанием, истолкована неверно - в пользу создания частной межвидовой методики расследования преступлений с включением в нее конгломератов судебно-следственных и других действий.
Ю. Л. Бойко уместно ссылается на работы Л. Е. Ароцкера и Р. С. Белкина, в которых обоснованно ставится вопрос о необходимости разработки самостоятельной криминалистической методики судебного разбирательства, поскольку при судебном разбирательстве невозможно использовать методику, которая была применена в ходе расследования, в силу различия в исходных данных у следователя и суда, а также в характере и процессуальных условиях их деятельности. Однако эти положения авторитетных ученых также не были им учтены при попытке внести свою лепту в развитие криминалистической методики.
1. Белкин Р. С. Курс криминалистики : в 3 т. -М. : Юристъ, 1997. - Т. 3. - С. 301.
2. Бойко Ю. Л. К вопросу о понятии частной межвидовой методики расследования преступлений и её месте в системе методик расследования отдельных видов преступлений
// Вестник криминалистики. - 2010. -Вып. 1 (33). - С. 73-81.
3. Гармаев Ю. П., Лубин А. Ф. Проблемы создания криминалистических методик расследования преступлений: теория и практика. -СПб., 2006.
4. Тищенко В. В. Корыстно-насильственные преступления: криминалистический анализ. -Одесса, 2002. - С. 7.
5. Гавло В. К. Общие положения криминалистической методики расследования (отдельных видов преступлений) // Криминалистика : учеб. / под ред. Л. Я. Драпкина, В. Н. Караго-дина. - М., 2004. - С. 156.
6. Гармаев Ю. П., Лубин А. Ф. Указ. соч.
7. Белкин Р. С. Указ. соч. - Т. 3. - С. 312.
8. Там же. - С. 301.
9. Субботина М. В. Базовая методика расследования преступлений: суть и значение // Вестник криминалистики. - 2007. - Вып. 1 (21). -С. 17.
10. Гавло В. К. Избранные труды. - Барнаул, 2011. - С. 671-675.
11. Кириллова А. А. Основания формирования криминалистических методик судебного разбирательства по уголовным делам об убийствах // Вестник криминалистики. - 2013. -Вып. 3 (47). - С. 46.
12. Белкин Р. С. Указ. соч. - Т. 1. - С. 291.
13. Бойко Ю. Л. Указ. соч. - С. 78.
14. Там же. - С. 73.
13. Гавло В. К. Криминалистическая методика предварительного расследования и судебного разбирательства уголовных дел: проблемы, пути решения // Воронежские криминалистические чтения. - Вып. 10. - Воронеж, 2008. -С. 106-120.
