CC BY
4322. ГАРО. Ф.-826. Оп.1. Д.285. Л.5.
Машитлев Р.М. - кандидат исторических наук, доцент Краснодарского социально-экономического института (maschitlev@mail.ru) Mashitlev, R.M. - Ph.D. in History, Associate Professor
УДК 940.1(470)
ВИНОГРАДОВ С.В.
О НЕКОТОРЫХ ДИСКУССИЯХ СЕРЕДИНЫ 1920-х гг.
О ЗНАЧЕНИИ И ПЕРСПЕКТИВАХ ЧАСТНОГО ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСТВА В ХОЗЯЙСТВЕННОЙ ЖИЗНИ СССР
Ключевые слова: нэп, новая экономическая политика, экономика, правительство, СССР, частный капитал, частное предпринимательство, нэпман, предприниматель, хозяйственный механизм, дискуссия
В статье показывается значение частного капитала в экономике СССР в 1920-е гг. Новая экономическая политика возродила предпринимательскую деятельность и свободу торговли, что самым благоприятным образом сказалось на восстановлении разрушенной экономики страны. В середине 1920-х годов, которые считаются пиком проводившейся экономической политики, прошло целый ряд дискуссий, к сожалению забытых сегодня, о роли и значении частного предпринимательства и о границах предоставленных партийным руководством экономических свобод. В ходе дискуссий обнажились многие недостатки советского хозяйственного механизма, основанного на монополии государства в основных промышленных отраслях. Эти «родовые пятна» советской экономической модели не были преодолены, а наоборот законсервированы в ходе слома нэпа на рубеже 1920-х - 1930-х гг. В начале 1990-х гг. это самым губительным образом сказалось на судьбе страны, когда советская экономика на смогла выдержать резкого падения цен на энергоносители.
Новая экономическая политика, возродив многоукладную структуру российской экономики, привела ее в движение, породила конкуренцию различных экономических укладов. Кооперация, кустарно-ремесленная промышленность, частное торговое предпринимательство, концессии, общества со смешенным капиталом - были неотъемлемыми элементами экономической жизни 1920 - гг. Частные предприниматели того периода (нэпманы), глубоко врезались в историческую память непомерными тратами и шумными гуляньями в шикарных ресторанах. Но это была внешняя сторона. Изучение значительного количества источников показывает позитивную роль частного
капитала в восстановление разрушенного войнами народного хозяйства в первые годы нэпа. Заработная плата на частных предприятиях была выше, чем на государственных. Налоговые отчисления с них пополняли местные бюджеты и государственную казну. Работая на рыночного потребителя, частные предприятия дополняли своей продукцией небогатый ассортимент государственной промышленности. Расчет на конъюнктуру рынка, высокая рентабельность и компетентность управляющих обеспечивали недостижимую для государственного сектора производительность труда на частнокапиталистических промышленных и торговых предприятиях.
Но уже в середине 1920-х годов, по мере укрепления государственной промышленности, часть высших партийных руководителей и «красные директора» стали высказывать все больше сомнений в целесообразности дальнейшего использования частного капитала в экономике СССР. Стремясь к полному монополизму в экономической жизни, противники нэпа объясняли эффективность частного предпринимательства в торговле и в мелкой и средней промышленности «эксплуатацией рабочих», «погоней за прибылью» и т.д. Подобные рассуждения ни могли не вызывать ответной реакции среди предпринимателей и, самое главное, части партийного и государственного руководства страны. Этим и объясняется наличие целого ряда дискуссий с участием нэпманов и крупных хозяйственных руководителей, а также членов Правительства, происходивших в 1924-1926 гг. в Москве и других крупных экономических центрах страны.
Председатель СНК А.И. Рыков, выступая на шестом съезде профсоюзов в ноябре 1924 г., первым потребовал прекратить «безграничное кредитование кооперации и ущемление частного торговца», мотивируя это отсутствием средств у промышленности и выгодностью использования частной клиентуры. Он назвал «преступлением» административную практику, при которой «частного торговца ликвидировали, а никакой другой торговли не организовывали» [1].
Главу правительства поддержали промышленники. На совещании президиумов ВСНХ СССР и союзных республик в декабре 1924 г. Ф.Э.Дзержинский выступил против «перегибов» в отношении частного капитала. В феврале 1925 г. председатель Торговой комиссии ВСНХ В.Н. Манцев, отмечая неспособность государственной и кооперативной сети к быстрому товарообороту, ставил задачу долговременного использования частного торгового капитала [2]. С точки зрения сторонников новой экономической политики в руководстве ВКП(б), коммерческая гибкость частного торговца приносит значительную пользу государственной промышленности, и его вытеснение экономически не выгодно.
Представители экономического блока правительства (выражаясь современным языком) также придерживались единой точки зрения в этом вопросе. «Без широкого участия частного капитала торговая смычка между городом и деревней неосуществима», - делал вывод заместитель председателя
Госплана И.Т.Смилга. Наркомфин Г.Я.Сокольников полагал, что «частному капиталу необходимо отвести в нашей экономике должное место, покончив с растерянностью, вызываемой самим фактом существования частного оборота
[3].
Аналогичным образом рассуждали экономисты - Г.И.Крумин, Э.П. Милютин и др. Г.И. Крумин, например, прямо связывал вытеснение частного оптовика с его уходом из легального оборота и наступлением товарного голода
[4]. Он требовал создания таких условий для частного капитала, которые «не выгоняли бы его из торговли промышленными товарами [5]. В связи с этим редактируемая им «Экономическая жизнь» настаивала на установлении долгосрочной и устойчивой государственной политики по отношению к частному капиталу. «Пора перестать бросаться из одной крайности в другую», -писала газета [6]. Последнее прямо относилось к самому Г.И. Крумину, бывшему рупором политической конъюнктуры в экономике.
Опросы представителей трестов и синдикатов, публиковавшиеся весной 1925 г. в «Торгово-промышленной газете», свидетельствовали об их поддержке частного торгового предпринимателя. Они, отдавали ему явное предпочтение перед госторговлей и кооперацией, и высказывались за создание экономических и правовых гарантий, при которых «частные фирмы могли работать, не боясь всяких неожиданностей». Однако они были против «чрезмерного усиления» частника, ограничивая его участие в товарообороте максимум в 35% [7].
Потепление социально политического климата в 1925 г. породило у части нэпманов иллюзии в возможность долговременного сотрудничества с властями. Н.Валентинов пишет, что «некоторые представители частных торговцев выхлопотали разрешение на организацию публичных дискуссий, где они смогли бы обрисовать тяжёлые условия их деятельности и указать на меры для их улучшения. Не помню деталей такого совещания, кажется, оно состоялось в ноябре 1925 г. в Политехническом музее, и на нём два частника - Чегодаев и Синельников (их фамилии навязли в памяти, они всюду «представляли» частный капитал) убеждали, что будь у частных торговцев «здоровые» условия деятельности, они никакой спекуляцией не занимались бы и были бы чисты как кристалл» [8].
На состоявшемся 30 марта 1925 г. в Колонном зале дома Союзов диспуте о роли частного капитала, И.Т. Смилга заверял присутствующих, что правительство «всерьез и надолго будет мириться с ролью частного капитала в экономике». Его полностью поддержал заместитель Наркома торговли А.Л.Шейнман: «все шероховатости и неудобства в его работе (частного капитала - С.В.) будут устранены». Представитель частной торговли в Совете съездов биржевой торговли (всё тот же А.И. Синелюбов) выразил надежду на «спокойную и устойчивую политику Советской власти в отношении частного капитала», так как, по его словам, «смешно даже говорить, что частный капитал является врагом государства [9].
Интересно, что на аналогичном диспуте в Харькове 14 апреля, А.И.Синелюбов поднял вопрос о правовом положении частных торговцев, на который получил ответ, что «мысль о политических правах они должны оставить» [10]. По словам украинских хозяйственников, несмотря на опыт и сноровку, частный капитал «стремится к чрезмерным прибылям и не желает поддаваться государственному регулированию» [11]. В связи с этим экономисты обращали внимание на повсеместно распространенное грубо-чванливое отношение административно-хозяйственных структур к частным предпринимателям, лишенным политических прав [12]. Власть рассматривала их в качестве потенциальных врагов, поэтому они были для нее «лишенцами» т. е., неполноценными гражданами.
В то же время предприниматели всячески убеждали власти в своей политической лояльности и стремлении к экономическому сотрудничеству, одновременно настаивая на ряде уступок экономического характера. Их раздражала полная неопределенность в практике снабжения товарами, характерная для деятельности государственных структур. К тому же, на любой хозяйственной цепочке «сидело» множество «посредников», раздувая и без того высокие цены. Государственными организациями насаждался принудительный ассортимент, отсутствовал товарный кредит. Предпринимательская деятельность облагалась высокими налогами, вынуждавшими «уходить в тень» [13].
31 марта 1925 г. на совещании в СТО было принято решение о смягчении экономических и административных мер давления на частный торговый капитал и создании «менее жестких условий» его функционирования. Ф.Э. Дзержинский объяснял это изменение правительственной политики тем, что частный торговец, в отличие от привилегированной кооперации, «не ждет, пока придет к нему покупатель с деньгами, а сам изыскивает его» [14]. Подобные решения ни могли не способствовать смягчению политической обстановки в стране, улучшению делового климата. Одновременно в деревне руководство РКП(б) - ВКП(б) проводило политический курс, получивший название "Лицом к деревне", направленный на укрепление единоличного крестьянского хозяйства. У некоторых наблюдателей того периода появилась надежда на то, что, наступил долгожданный период экономической гармонии между различными укладами, одинаково заинтересованными в деловом взаимовыгодном сотрудничестве.
Однако, по замечанию Н. Валентинова рамки «золотого века» оказались очень узкими, а сезон политической «оттепели» по отношению к частному капиталу очень коротким.
Вскоре курс был взят на вытеснение частного капитала, а не на соревнование с ним. В этих условиях партийные и государственные органы на местах начинали все чаще и чаще обращаться к внеэкономическим методам борьбы с частным капиталом.
На протяжении всех нэповских лет предпринимателям сплошь и рядом отказывали в ссудах и кредитах. Информационный отдел ЦК РКП(б) отмечал, что ряд губкомов, в том числе и губкомы Поволжья ставят перед ЦК РКП(б) вопрос о необходимости применения административного регулирования частной торговли [15].
На одном из заседаний Астраханского губвнуторга летом 1923 г. было решено: «не давать частным торговцам кредита на хлебные заготовки в каком бы-то ни было виде» [16].
Бюро Астраханского Губкома РКП(б) 26 января 1925 г. решило: «Предложить фракциям и руководителям (членам партии) кооперативов и хозяйственных госорганов увязать свои взаимоотношения с Асткустпромсоюзом в части заготовки продукции вырабатываемой артелями союза..., устраняя из практики своих операций сделки с частником» [17].
На том же заседании Бюро 6 апреля 1926 г. было решено временно ограничить кредитование частников, действовавших в рыбной промышленности [18].
В циркуляре Наркомторга РСФСР «О порядке снабжения мануфактурой частных розничных торговцев», вышедшем в 1925 г., местным отделениям текстильного синдиката запрещалось отпускать мануфактуру частным оптовикам [19].
Со второй половины 1920-х гг. политика вытеснения частного капитала из всех сфер экономической деятельности с помощью административных, а не экономических мер, становится преобладающей в деятельности центральных и местных партийных и хозяйственных органов.
Анализируя изменение политической линии по отношению к частному предпринимательству, Н.И. Бухарин в докладе на собрании актива Ленинградской организации ВКП(б) в октябре 1927 г. отмечал, что в настоящее время, мы частнокапиталистические элементы загнали в «лузу», «наша индустрия, наша промышленность начала уже вести за собой народное хозяйство, частный капитал в промышленности стал играть совершенно второстепенную роль. Касаясь вопроса о наступлении на частника, Н.И. Бухарин главные пути такого наступления видел в экономическом вытеснении частного капитала из промышленности и торговли на основе интенсивного развития кооперативного и государственного секторов экономики [20].
И.В. Сталин, довольно осторожно высказывавшийся ранее о частном капитале (говоря лишь о решительном перевесе социалистических элементов над капиталистическими, о хозяйственном вытеснении городского капитала) в декабре 1927 г. на XV съезде ВКП(б) решительно выступил с предложением о взятии курса на ликвидацию капиталистических элементов в народном хозяйстве, подчеркнул, что этот вопрос имеет серьезнейшее значение [21].
Лозунг «ликвидации» предполагал применение преимущественно административных методов вытеснения частного капитала и уже успешно применялся, как это было показано выше, руководящими партийными и
государственными органами на местах. Он выразил широко распространенные настроения в среде коммунистов, значительной части рабочего класса и крестьянской бедноты. Так на заседании ячейки № 33 2-го района Саратова в феврале 1922 г. на вопрос «почему ты так поздно вступаешь в партию, ведь уже 4 года как кандидат?», один из рабочих ответил: «Да все жил по пекарням, на собрания не ходил, жил спокойно. А как вновь пошли хозяева, я увидел, как один из них обижал рабочего, нанимал женщин и заставлял их работать с утра до ночи. Были конфликты с хозяином. Я старался защитить рабочих и мог сделать это только с помощью партийных товарищей. Я и сам решил войти в Партию» [22].
Партийно-государственное руководство СССР не сумело по достоинству оценить тот факт, что хозяйственные успехи, достигнутые в годы нэпа, были связаны, в том числе и с деятельностью частных предпринимателей. Благодаря их капиталам, предприимчивости, знаниям, опыту хозяйственной деятельности, восстанавливались многие хозяйственные объекты, развивалась торговля, возрождались хозяйственные связи между различными регионами страны. Они своей деятельностью заставляли шевелиться неповоротливые, связанные множеством бюрократических пут государственные структуры, переходить на хозяйственный расчет и т.д. Но в массовом сознании, и это видно из многочисленных книг, журналов, статей того периода, господствовала иллюзия, поддерживаемая официальной пропагандой, будто экономические победы 1920-х годов были одержаны не благодаря, а вопреки участию частного капитала [23]. В результате на рубеже 1920-1930-х гг. частный капитал был исключен из легальной хозяйственной жизни, что отрицательно сказалось на социально-экономическом развитии СССР [24]. Мировой экономический опыт показывает, что есть целый ряд экономических отраслей, благополучие которых, а значит, отчасти, и благополучие жизни общества, зависит от успешного партнерства государства и частного предпринимательства. Тогда это были сельское хозяйство, сфера обслуживания, торговля, сегодня 1Т-сфера, инновационный бизнес и т.д. Тем самым руководством ВКП(б) закладывалась мина замедленного и очень разрушительного действия под фундамент хозяйственной системы СССР, что проявилось самым губительным образом в конце ХХ в.
Литература и источники
1. Правда. 1924. 18 ноября.
2. Правда. 1925. 26 февраля.
3. Правда. 1925. 9 апреля.
4. Крумин Г. Ещё раз о частном капитале // Правда. 1925. 8 апреля.
5. Крумин Г. О хозяйственной конъюнктуре и проблеме торгового капитала // Правда. 1925. 25 февраля.
6. Экономическая жизнь. 1925. 25 февраля.
7. Торгово-промышленная газета. 1925. 27 февраля.
8. Валентинов Н. (Вольский Н.). Новая экономическая политика и кризис партии после смерти Ленина. М., 1991. С.173.
9. Правда. 1925. 1 апреля.
10. Правда. 1925. 15 апреля.
11. Правда. 1925. 1 апреля.
12. Львов А. Как у нас до сих пор обращаются с частником// Правда. 1925. 8 мая
13. Волосухина Н.И. Налоговая система Советского государства в первой половине 1920-х гг. и ее влияние на проведение денежной реформы // Каспийский регион: политика, экономика, культура. 2011. №3. С.293.
14. Торгово-промышленная газета. 1925. 3 апреля.
15. Виноградов С.В. О некоторых особенностях реализации новой экономической политики в Поволжье // Геология география и глобальная энергия. 2006. №12. С.146.
16. Государственный архив современной документации Астраханской области (далее - ГАСД АО). Ф.1. Оп.1. Д.131. Л.119.
17. ГАСД АО. Ф.1. Оп.1. Д.176. Л.77.
18. ГАСД АО. Ф.1. Оп.1. Д.131. Л.78.
19. ГАСД АО. Ф.1. Оп.1. Д.131. Л.81.
20. Бухарин Н.И. Избранные произведения. М., 1988. С.325-326.
21. Сталин И.В. Сочинения. Т.7. М., 1952. С.339.
22. Саратовские Известия. 1922. 2 февраля.
23. Виноградов С.В., Батрашев Д.К. Судьба частного рыбного промысла в Астрахани в 1928-1929 гг. // Вопросы истории. 2008. №2. С.130-134.
24. Красноженова Е.Е. Организация повседневной жизни населения в период Великой Отечественной войны (на материалах Нижнего Поволжья) // Каспийский регион: политика, экономика, культура. 2012. №4 (33). С.41-48.
Виноградов С.В. - доктор исторических наук, профессор, профессор кафедры истории России Астраханского государственного университета. Россия, Астрахань (vinogradov-7@yandex.ru)
Vinogradov, S.V. - Doctor of History, Professor of Russian History Department at the Astrakhan State University. Russia, Astrakhan.
УДК 949(477)«1944»
ТУРИЦЫН И.В.
ЗВЕРСТВА УКРАИНСКОЙ ПОВСТАНЧЕСКОЙ АРМИИ И БОРЬБА С БАНДЕРОВСКИМ ТЕРРОРОМ В 1944 ГОДУ
Ключевые слова: фашизм, нацизм, коллаборационизм, бандеровцы, Украинская повстанческая армия, Организация украинских националистов
