CC BY
51
Вестник Челябинского государственного университета. 2009. № 17 (155).
Филология. Искусствоведение. Вып. 32. С. 71-74.
О НЕКОНВЕНЦИОНАЛЬНЫХ СПОСОБАХ ВЫРАЖЕНИЯ ХУДОЖЕСТВЕННОГО ВРЕМЕНИ И ПРОСТРАНСТВА (НА МАТЕРИАЛЕ АНГЛИЙСКОГО РЕГИОНАЛЬНОГО РОМАНА)
Текст как сложное семантическое и структурное единство предполагает взаимодействие и взаимообусловленность присущих ему категорий. На материале английских романов рубежа XIX - XX веков в статье рассматривается роль окказиональных способов выражения времени и пространства в художественном тексте в создании эффекта полифонии.
Ключевые слова: категории текста, художественное время и пространство, полифония.
Способ существования текста во времени и пространстве, а также особенности номинации могут служить признаками, по которым сопоставляются различные типы текстов.
Исследование фактического материала показывает, что в плане выражения различных текстовых категорий взаимодействуют языковые единицы разных уровней. С помощью ограниченного инвентаря языковых средств в тексте передается широкий круг понятий -наблюдается асимметрия между планом выражения и планом содержания, т. к. языковые знаки в тексте могут приобретать функции, иногда выходящие за рамки функций, закрепленных за ними в системе. Помимо интен-сионала значения языковой единицы в тексте могут актуализироваться и периферийные коннотативные значения.
Языковые средства полифункциональны и в силу этого способны одновременно участвовать в выражении различных категорий текста.
В рамках данной статьи будут рассмотрены неконвенциональные способы выражения времени и пространства в художественном тексте и их роль в создании многоголосия в художественном произведении.
Вслед за О. В. Спачиль, неконвенциональные способы выражения времени и пространства понимаются как окказиональные способы передачи осложненной пространственновременной информации, которые возможны только в тексте, в этой функции в языке не зафиксированы и формируют дополнительный смысл в связи с определенным контекстом1.
Материалом для исследования послужили английские региональные романы Т. Гарди и А. Беннета. Выбор материала обусловлен четкой локализацией в романах действия по месту и времени, а также использованием ука-
занными авторами значительного объема социально- и территориально-маркированных элементов с целью характеристики персонажей.
Используя маркеры английских диалектов юго-западного ареала для создания местного колорита, Т. Гарди выходит за рамки литературного языка. В подавляющем большинстве случаев диалектизмы употребляются в прямой речи персонажей. Однако диалектные элементы, характерные для того или иного персонажа, могут находиться и в авторском повествовании, сигнализируя появление еще одного голоса. При этом имеет место совмещение текстов, принадлежащих разным авторам, «скольжение авторской позиции»2, когда говорящий в процессе речи меняет свою позицию. Подобная контаминация может быть проиллюстрирована следующим отрывком из романа «Тесс из рода Д’Эрбервиллей»:
(1) <...> a couple more men had elevated themselves on a chest of drawers; another rested on the oak-carved ‘cwoffer’, two on the wash-stand, another on the stool <.> 3.
Описывая интерьер местной пивной глазами постороннего наблюдателя, автор пользуется кавычками для выделения диалектного cwoffer. Подражая произношению местных жителей, автор вставляет в нейтральное описание диалектное слово, соответствующее литературному coffer. Для английских югозападных диалектов характерно употребление полугласного [w] в позиции после смычного согласного перед гласным заднего ряда4.
В следующем фрагменте диалектное niaiseries (зд. в значении «ребячество, неразумные поступки»), соответствующее литературному nurseries, призвано сигнализировать партию Тесс, жительницу графства Дорсет, носительницу местного диалекта:
(2) When he was gone she stood awhile, thoughtfully peeling the last bud; and then, awakening from her reverie, flung it <...> in an ebullition of displeasure with herself for her niaiseries <...>5.
В данном фрагменте наблюдается совмещение в плане психологии партии повествователя и персонажа. Автор, описывая состояние Тесс, которая корит себя за неразумное поведение, при помощи графонов и курсива выделяет сигнал «чужого» голоса в повествовании.
Подобное вкрапление отдельных элементов речи персонажа в авторский текст можно классифицировать как лексическую несобственно-прямую речь6.
В приведенном ниже отрывке из романа А. Беннета «Клейхенгер» наблюдается обратная ситуация, когда в речи персонажа, мальчика-посыльного, говорящего с сильным стаффорд-ширским акцентом, чужим является авторское слово. Используя скобки, автор графически обособляет вкрапление своего комментария-подсказки в диалектную речь персонажа:
(3) “... and will Mester Clayhanger step across to th’ Dragon tonight after eight, with that peeper [paper] as he knows on?”7
С помощью графонов автор показывает специфику местного произношения. Интеграция слова текстом как сложным структурносемантическим единством объясняет также использование слова в различных непрямых функциях в художественном произведении. Таким образом, диалектизмы оказывают ирра-диирующий эффект на значительном участке художественного пространства, являясь специфическим средством выражения категории локальности и, в то же время, способствуют созданию эффекта полифонии, т. е. являются одновременно средством выражения текстовой категории партитурности.
В ряде случаев локальные показатели могут одновременно выражать и локальную, и темпоральную характеристику. Говоря об определении точки отсчета времени в художественном тексте, Р. Кверк использует термин «временная локазизация»8, метафоричность которого вполне оправдана, т. к. пространственно-временные характеристики настолько тесно связаны, что в определенном контексте лексические единицы, обозначающие географические объекты или направление движения, могут служить неконвенциональным способом выражения тем-поральности.
(4) It was nearly midnight on the eve of St. Thomas’s, the shortest day of the year. <...> The sky was clear - remarkably clear - and the twinkling of all the stars seemed to be but throbs of one body, timed by a common pulse. The North Star was directly in the wind’s eye, and since evening the Bear had swung round it outwardly to the east, till he was now at a right angle with the meridian. A difference of colour in the stars - oftener read of than seen in England - was really perceptible here. The sovereign brilliancy of Sirius pierced the eye with a steely glitter, the star called Capella was yellow, Aldebaran and Betelgueux shone with a fiery red.
To persons standing alone on a hill during a clear midnight such as this, the roll of the world eastward is almost a palpable movement9.
В рассмотренном фрагменте (4) из романа Т. Гарди «Вдали от сумасшедшей толпы» конвенциональные способы передачи пространственно-временной информации находятся в тесном взаимодействии с неконвенциональными. Расположение звезд на небе (The North Star, the Bear, Sirius, the star called Capella, Aldebaran and Betelgueux) и направление движения небесных светил (directly in the wind’s eye, outwardly to the east, at a right angle with the meridian) помогают фермеру Габриэлю, привыкшему обходиться без часов, определить время.
Приведенный отрывок оформлен как повествование не только графически - в отличие от прямой речи персонажей не заключен в кавычки, но и композиционно - закреплен за субъектом речи - рассказчиком. В данном отрывке практически отсутствуют сингналы-переключатели, указывающие на изменение степени объективности повествования. Здесь трудно отделить голос автора, описывающего ночное небо, от голоса его персонажа - Габриэля, который определяет время по положению звезд. Только в последнем предложении отрывка субъект повествования - сторонние наблюдатели - указан прямо: persons standing alone. Степень отстраненности подчеркивается дистанцированием наблюдателей от описываемых событий в пространстве: alone on a hill, и во времени: повествовательное прошедшее сменяется временной формой гномического10 настоящего в виде глагола-сказуемого is: the roll of the world is almost palpable.
Подобные отношения партий персонажей, когда одна тема исполняется несколькими голосами; объективное описание дополняется
субъективным, можно назвать комплементарными (взаимодополняющими). Таким образом, наличие у повествователя и персонажа разного восприятия времени создает эффект временной полифонии.
Временная соотнесенность плана повествователя наиболее существенна для определения принципов функционирования видовременных форм в художественном тексте. В авторской речи легче всего проследить особенности текста как целостной системы. Повествователь в романах Т. Гарди «всеведущий»: он знает наперёд, что произойдёт с персонажами, при этом сам повествователь сохраняет дистанцию по отношению к изображаемому миру. Не являясь активным участником, он обнаруживает своё присутствие, давая метаповествовательные комментарии. При этом происходит замедление сюжетного времени за счет переключения с простого прошедшего повествовательного на гномическое настоящее. Формы так называемого «гномического» настоящего времени выполняют функцию разграничения композиционных частей макротекста. Настоящее гномическое носит абстрактный характер, называет абстрактное действие, субъект которого часто имеет обобщенно-личное значение11. В приведенном фрагменте, описывая монотонное вращение точильного камня, автор сравнивает его с вечными муками мифического Иксиона, прикованного к огненному колесу:
(5) Bathsheba turned the winch, and Gabriel applied the shears.
The peculiar motion involved in turning a wheel has a wonderful tendency to benumb the mind. It is a sort of attenuated variety of Ixion’s punishment, and contributes a dismal chapter to the history of gaols. The brain gets muddled, the head grows heavy, and the body’s centre of gravity seems to settle by degrees in a leaden lump somewhere between the eyebrows and the crown. Bathsheba felt the unpleasant symptoms after two or three dozen turns12.
В то же время наблюдается совмещение партии рассказчика и партии персонажа в плане психологии: параллельные структуры при описании симптомов: the brain gets muddled, the head grows heavy, прием градации призваны подчеркнуть монотонность занятия и передать физическое состояние главной героини, Батшебы, которая почувствовала головокружение от непривычного занятия. Переключение к простому повествовательному
вновь возвращает читателя к сюжету и акцентирует внимание на состоянии героев.
Временным компонентом могут наделяться слова, в обыденном сознании не связанные с обозначением времени. Названия предметов окружающей действительности могут становиться словами-символами времени.
В нижеприведенном фрагменте из романа «Тесс из рода Д’Эрбервиллей» повествователь глазами Тесс описывает долину реки, где расположено новое место работы героини:
(6) The bird’s eye perspective before her was not so luxuriantly beautiful, perhaps, as that other one which she knew so well <.>The river itself, which nourished the grass and cows of these renowned dairies, flowed not like the streams in Blackmoor. <...> The Froom waters were clear as the pure River of Life shown to the Evangelist.13
Тесс неосознанно сравнивает реку около дома с рекой, которую она видит на новом месте. Для нее уход из дома это начало новой жизни, поэтому не случаен переход от описания реки как географического объекта, части пейзажа, к представлению ее в качестве точки отсчета времени в новой жизни и метафорическому обозначению реки жизни, символизирующей течение времени: the streams in Blackmoor -> the Froom waters -> the pure River of Life.
Мотивы природных стихий занимают особое место в романах Т. Гарди. Упоминания о воде предполагают двоякую интерпретацию. С одной стороны, вода оказывается символом жизни, а с другой - символом ее угасания. В следующем фрагменте река предстает «измученной и постаревшей» - эпитеты, традиционно характеризующие одушевленных персонажей, призваны символизировать психологической состояние главной героини - Тесс.
(7)The river had stolen from the higher tracts and brought in particles to the vale all this horizontal land; and now, exhausted, aged, and attenuated, lay serpentining along through the midst of its former spoils14.
Топонимы и слова со значением ориентации в пространстве функционируют как относительные показатели темпоральности и в следующем фрагменте:
(8) Bathsheba watched. So did all the rest. Tall cantered along the bridle-path through Sixteen Acres, Sheeplands, Middle Field, The Flats, Cappel’s piece, shrank almost to a point, crossed the bridge, and ascended from the valley
through Springmead and Whitepits on the other side. Bathsheba walked up and down. <.>
Bathsheba continued walking. The horse was seen descending the hill, and the wearisome series had to be repeated in reverse order: Whitespits, Springmead, Cappel’s Piece, The Flats, Middle Field, Sheeplands, Sixteen Acres15.
Тревожное ожидание Батшебы, оказавшейся беспомощной среди погибающей отары овец, подчеркивается градацией - перечислением всех мест, которые проезжал отправленный за помощью гонец. Батшеба следит за каждым его шагом, и ее томительное (wearisome) ожидание возвращения гонца передается антиклимаксом, через перечисление топонимов в обратном порядке, призванным также подчеркнуть напрасность ее ожиданий.
Временная ориентация - один из принципов, лежащих в основе дифференциации повествования от первого лица и повествования от третьего лица. Важность категории времени для словесного произведения заключается в том, что временная ориентация повествования определяет характер используемых автором в произведении языковых средств.
В рассмотренных случаях наряду с основным средством выражения художественного времени, видовременными формами глаголов, используются и неконвенциональные - топонимы и лексические единицы со значением ориентации в пространстве в определенном контексте могут функционировать как показатели темпоральности и маркеры временной позиции повествователя.
Диалектные элементы, характерные для того или иного персонажа, могут находиться и в авторском повествовании, одновременно являясь средством выражения локальности и сигнализируя включение партии персонажа-носителя диалекта в партию повествователя. Таким образом, неконвенциональные спосо-
бы выражения времени и пространства в художественном тексте участвуют в создании эффекта полифонии, т. е. являются одновременно средством выражения текстовой категории партитурности.
Примечания
1 Спачиль, О. В. Художественное время в композиционно-речевой структуре южного романа США : автореф. дис. ... канд. филол. наук. Одесса, 1988. С. 4.
2 Успенский, Б. А. Поэтика композиции. СПб. : Азбука, 2000. С. 63.
3 Hardy, Th. Tess of the D’Urbervilles. M. : Foreign Languages Publishing House, 1950. Р. 32.
4 Trudgill, P. The Dialects of England. Padstow : TJ. Press, 1990. P. 43.
5 Hardy, Th. Tess of the D’Urbervilles. P. 140.
6 Труфанова, И. В. Прагматика несобственнопрямой речи. М. : Прометей, 2000. С. 354.
7 Bennett, A. Clayhanger. Penguin Popular Classics, 1975. P. 70.
8 Quirk, R. Words at work : lectures on textual structure. Longman : Singapore University Press, 1986. Р. 58.
9 Hardy, Th. Far from the Madding Crowd. L. : Penguin Popular Classics, 1994. Р. 19.
10 Труфанова, И. В. Прагматика несобственнопрямой речи. М. : Прометей, 2000. С. 354.
11 Там же. С. 365; а также см.: Manfred, J. Narratology : A Guide to the Theory of Narrative. English Department, University of Cologne, 2005.
12 Hardy, Th. Far from the Madding Crowd. P. 128.
13 Hardy, Th. Tess of the D’Urbervilles. Р. 116.
14 Там же. C. 118.
15 Hardy, Th. Far from the Madding Crowd. P. 135.
