CC BY
43
УДК 81'27
ББК 81.001.2
Д40
Джандар Б.М.
Доктор педагогических наук, профессор кафедры английской филологии Адыгейского государственного университета: e-mail: [email protected]
Лоова А.Д.
Кандидат филологических наук, доцент кафедры немецкой филологии Адыгейского государственного университета: e-mail: [email protected]
О национальном своеобразии функционирования тендерных стереотипов в языковом сознании носителей языка (на материале немецкой и адыгской культур)
(Рецензирована)
Аннотация:
Исследуются тендерные стереотипы как один из важнейших аспектов социальной и культурной жизни общества, так как оппозиция «мужской» - «женский» является фундаментальной для человеческой культуры, и этому есть многочисленные доказательства, берущие свое начало в древних философских представлениях о мире. Цель заключается в изучении этнической составляющей тендерных стереотипов в языковом сознании носителей немецкой и адыгской культур. Для выявления и анализа национально-культурной специфики тендерных стереотипов в немецком и адыгском языковом сознании применен сопоставительно-типологический метод. Предпринимается впервые попытка выявить тендерные стереотипы в языковом сознании носителей рассматриваемых культур. Устанавливаются общие компоненты и этническая составляющая тендерных стереотипов, а также выявляется национально-культурная специфика языкового сознания немцев и адыгов, что способствует накоплению данных об этнокультурной специфике языкового сознания народов мира. Тендерные стереотипы в языковом сознании представителей разных этносов обнаруживают самобытную культурную особенность, которая проявляется в условиях межкультурной коммуникации. Для успешного решения задач оптимизации общения необходимо изучение национально-культурной специфики языкового сознания, этнических и тендерных стереотипов.
Ключевые слова:
Тендерный стереотип, языковое сознание, маскулинность, фемининность, линг-вокулыура, языковая личность, фразеологизмы, картина мира, функции стереотипов.
Dzhandar В.М.
Doctor of Pedagogical Sciences, Professor of the English Philology Department, the Adyghe State University: e-mail: [email protected]
Loova A.D.
Candidate ofPhilology, Associate Professor of the German Philology Department, the Adyghe State University: e-mail: [email protected]
On a national originality of gender stereotype functioning in native speakers' language consciousness (from material of the German and Adyghe cultures)
Abstract:
The paper explores gender stereotypes as one of the most important aspects of social and cultural life of society. The opposition «men's» - «women's» is fundamental to human culture, and there are numerous proofs to it originating in ancient philosophical ideas of the world. The purpose of this publication is studying an ethnic component of gender stereotypes in language consciousness of carriers of the German and Adyghe cultures. The comparative - typological method is used to identify and to analyze national cultural specifics of gender stereotypes in the German and Adyghe language consciousness. An attempt is undertaken for the first time to reveal gender stereotypes in language consciousness of carriers of the cultures under study. The general components and ethnic component of gender stereotypes are defined, as well as national and cultural specifics of language consciousness of Germans and Adyghes are detected that promotes accumulation of data on ethnocultural specifics of language consciousness of people of the world. Gender stereotypes in language consciousness of representatives of various ethnoses demonstrate the original cultural specifics which are displayed in cross-cultural communication. The successful solution of problems of optimization of communication requires studying national and cultural specifics of language consciousness, ethnic and gender stereotypes.
Keywords:
Gender stereotype, language consciousness, masculinity, feminity, lingual culture, language personality, phraseological units, picture of the world, stereotype functions.
В настоящее время, когда проблемы межкультурной коммуникации приобретают особую значимость из-за происходящих процессов глобализации в экономической, политической и культурной сферах, стереотипы начинают переосмысливаться относительно новых условий сосуществования в мировом масштабе. Поэтому стереотипы и их влияние на развитие и становление человека являются одной из актуальных тем современного общества.
В когнитивной лингвистике стереотип трактуется «как стандартное мнение о социальных группах или об отдельных лицах как представителях этих групп» [1: 177]. В лингвокулыурологии стереотип выступает как фрагмент или образ картины мира, существующий в сознании. «Это некоторый образ - представление, это ментальная «картинка», некое устойчивое, минимизировано - инвариантное, обусловленное национально-культурной
спецификой представление о предмете или о ситуации» [2: 178].
Различают стереотип, определяющий поведение и действия, которые следует осуществлять, и стереотип-представление, определяющий то, что следует ожидать в той или иной ситуации [2: 179]. Первая группа хранится в сознании в виде штампов, выступающих в роли канонов. Они диктуют или предписывают определенное коммуникативное поведение. Вторая группа стереотипов, стереотипы-представления, хранятся в виде клише и функционируют как эталоны.
В современной лингвистике выделяются следующие функции стереотипов: когнитивная - генерализация информации при усвоении чужой культуры; аффективная - определенная мера этноцентризма в межэтническом общении, проявленная как постоянное выделение «своего» в противовес «чужому»; социальная
- разграничение «внутригруппового» и «внегруппового»: приводит к социальной категоризации, к образованию социальных структур, на которые активно ориентируются в обыденной жизни [1: 177].
Поведение каждого человека индивидуально и многообразно, но, несмотря на это, можно с уверенностью утверждать, что поведение человека в любом обществе типизировано, то есть оно подчиняется нормам, выработанным в данном обществе.
Стереотипы существуют в любом обществе, но особо важно подчеркнуть, что набор стереотипов для каждого из них сугубо специфичен. На регулирование поведения человека в пределах родного культурного и языкового пространства большое влияние оказывают культурные стереотипы, которые начинают усваиваться именно с того момента, когда человек начинает осознавать себя частью определенного этноса, частью определенной культуры.
Проблемы стереотипов обычно связаны с проблемами расизма, который формирует этнические стереотипы, и сексиз-ма, формирующего стереотипы гендерные.
В своей работе мы опираемся на социокультурное понимание тендера как «сложного социокультурного процесса конструирования различий мужских и женских ролей, поведения, ментальных и эмоциональных характеристик как элементы культурно-символического ряда, при котором маскулинное автоматически маркируется как приоритетное и доминирующее, а фемининное — как вторичное и подчиненное» [3: 15].
Под гендерным стереотипом понимается упрощенный, устойчивый, эмоционально-окрашенный образ поведения и черт характера мужчин и женщин. Он проявляется во всех сферах жизни человека: самосознании, в межличностном общении, межгрупповом взаимодействии. Динамика гендерных стереотипов в любой культуре является наибо-
лее ярким показателем глубоких внутренних изменений ценностно-смыслового ядра культуры, этнического сознания и самосознания ее представителей, так как сфера семейно-брачных отношений наиболее подвержена регуляции традиционными нормами.
Содержание гендерных стереотипов в различных культурах и в разные эпохи свидетельствует в пользу гипотезы о том, что гендерные стереотипы формируются культурой. Согласно теории Г. Хофсте-да различия в гендерных стереотипах зависят от степени гендерной дифференциации в культурах или степени маскулинности (мужественности) или фемининно-сти (женственности) той или иной культуры. В своем исследовании Г. Хофстед показал, что люди маскулинных культур имеют более высокую мотивацию достижения, смысл жизни видят в работе и способны много и напряженно работать [4: 89]. В ряде кросс-культурных исследований установлено также, что фемининные культуры с низкой дистанцией власти имеют личностно-ориентированные семьи, которые способствуют усвоению равенства в гендерных ролях, в то время как культуры с высокой дистанцией власти и ярко выраженной маскулинностью влияют на формирование гендерных стереотипов соответствующего содержания. Такие семьи способствуют, в конечном итоге, жесткой дифференциации в гендерных ролях.
Важно подчеркнуть, что содержание стереотипов зависит не только от культуры, но и от исторической эпохи. «Каждый новый носитель языка формирует свое видение мира не на основе самостоятельной переработки своих мыслей и переживаний, а в рамках закрепленного в понятиях языка опыта его языковых предков, который зафиксирован в мифах и архетипах; усваивая этот опыт, мы лишь пытаемся его применить и слегка усовершенствовать. Но в процессе познания мира создаются и новые понятия, фиксирующиеся в языке, который есть
культурное достояние» [5: 185].
И.С. Кон отмечает, что традиционная система дифференциации половых ролей и связанных с ними стереотипов фемининности - маскулинности отличалась следующими характерными чертами: «женские и мужские виды деятельности и личные качества отличались очень резко и казались полярными; эти различия освящались религией или ссылками на природу и представлялись нерушимыми, женские и мужские функции были не просто взаимодополнительными, но и иерархическими, женщине отводилась зависимая подчиненная роль» [5: 115].
С точки зрения Булгакова «мужское и женское самосознание имеет свои отличительные черты: мужчина логичен, полон инициативы; женщина инстинктивна, склонна к самоотданию, мудра нелогической и неличной мудростью простоты и чистоты» [6: 264].
Тендерные роли, типичные для мужчин и женщин, различаются во всех культурах. Некоторые стереотипные представления, касающиеся тендерных различий, универсальны для всех культур; к ним относятся представления об агрессивности, силе и эмоциональной невосприимчивости как об отличительных особенностях мужчин, а также о слабости, покорности и эмоциональности как о чертах, присущих женщинам. Однако тендерные исследования показывают, что степень, а в ряде случаев и направленность подобных различий варьирует от культуры к культуре. Иными словами, далеко не всем культурам свойственны одни и те же проявления тендерных различий.
Кумулятивная функция языка в плане накопления народного опыта и наблюдений на протяжении многих поколений зафиксирована в лексике и, особенно, во фразеологизмах. Фразеологические единицы предоставляют большие возможности ученым для исследования тендера. Содержание фразеологизмов представляет непреложную истину. Помимо
опыта, они отражают историю культуры. Эти особенности национальной культуры прослеживаются в национальном колорите, в выражениях, схожих по смыслу, но разных по своему языковому выражению.
Обратимся к немецкой лингвокуль-туре. Немецкое общество считает, что именно в красоте сила женщины. Die Frau hat ihre Waffen bei sich - «у женщины всегда свое оружие при себе». С красотой приходят и остальные положительные качества: ум, сила воли, энергия - Volle Kammern machen kluge Frauen - «полные чуланы у умных женщин»; Wenn die Frau will, kann sie alles - «если женщина хочет, она может все». Кроме того, женщина выступает как источник счастья, радости и верности - Auf ein gutes Mahl und eine gute Frau wartet man nicht zu lange - «хороший пир и хорошую жену ждут недолго». Мужчины соглашаются с тем, что от женщины зависит их собственная жизнь, покой и благополучие. Домашний совет, уют, комфорт могут создать только жены: Das Auge der Frau hält die Stube (das Haus) rein — «глаз женщины держит комнату (дом) чистой».
Адыгский социум также издавна с особой теплотой и уважением относится к женщине. В женщине адыги видят воплощение красоты, нежности, ласки, изящества, покорности, внимательности, теплоты. Но в адыгском обществе красота, не одухотворенная умом и мудростью, не сочетающаяся с чистотой и целомудрием, есть ничто. Эти и многие другие достоинства адыгских женщин породили с древних времен рыцарское отношение к женщине, которым пронизаны «Адыгэ хабзэ» и весь адыгский этикет. В присутствии женщины мужчина не должен позволить себе громко говорить, при ее появлении он обычно встает, должен придерживать свою прыть, в ее присутствии неприлично совершать акты насилия. Адыги воспевали женщину на образах умной и мудрой Сэтэнай-гуащэ, советчицей на-ртов во всех трудных делах; остроумной
Малечипх, талантливой Лащын, потому что всегда ценили в женщинах ум и мудрость [7 312]. Адыгская женщина, прежде всего, предстает как воплощение ума и мудрости, гордости и порядочности, о чем свидетельствуют следующие пословицы и поговорки: бзылъфыгъэм шъхьа-щэ фэзмыш1рэм нэхъой и!эп - «кто не уступает женщине, у того нет совести»; бзылъфыгъэм ыпашъхьа чатэр къырахы-рэп - «где женщина, там из ножны саблю не вынимают (т.е. в присутствии женщины неприлично драться)»; л1ым ипсэ-уныгъэ шъузым иш1уш1агъ - «здоровье мужа - заслуга жены, доброй и внимательной»; шъуз дэгъум насыпыр къызде-хьы — «вместе с доброй женой в дом приходит счастье»; шъуз дэгъум и1анэ шыгъэ «у хорошей жены всегда стол накрыт (т.е. она готова к приему гостей)»; шъуз дэгъум ил1 нэ1ушъхьаплъ - «у хорошей жены муж розовощекий»; шъуз дэгъу зи!эм иу-нагъо чэф иль - «у кого хорошая жена, у того всегда в доме радость»; шъуз дэгъум гъэ1ылъыгъэ сыдыгъуи и1- «у хорошей жены всегда есть запас (т.е. хорошая жена запасливая, экономная)».
Следует заметить, что адыги не идеализируют женщину, знают ее негативные стороны характера, отзываются о них неуважительно, мужчины требовательны к женщинам. Такой объективный подход, справедливая оценка поведения жены зафиксированы в пословицах. Например: Шъуз пый нахьи чылэ пый - «лучше имей целый аул врагов, чем жену - врага»; шъуз ябгэм ил1 ш1эхэу жъы мэхъу - «злая жена старит мужа»; шъуз ябгэм ихьак1э ыхъак1эрэп - «злая жена гостя не угощает»; шъуз ябгэ зиЪм ыдыжь умык1у - «не ходи к тому, у кого злая жена»; и др. Отрицательная коннотация иногда приближается к полю концепции дефектности женщины. Об этом свидетельствуют следующие пословицы: бзылъфыгъэр ц1ыф ныкъу - «женщина - полчеловека; бзылъфыгъэм и джэнак1э фэдиз иделагъ - «глупость женщины равна длине ее платья».
Что касается отношения адыга-мужа-воина к женщине-возлюбленной-жене, следует отметить характерное для адыгов отношение к Родине. Адыг демонстрировал «удивительную храбрость и необыкновенные подвиги самопожертвования, он обладал характером энергичным и многосторонним, в котором скрывалась твердая настойчивость и необыкновенное терпение... думал и относился с неподкупной любовью к Родине [8: 57]. Характерное для адыгов отношение к Родине описано Хан-Гиреем в сцене объяснения в любви княжны. «Не сомневаюсь теперь в будущем счастии нашем: оно зависит от тебя, Джамбулат! Из любви ко мне посвяти себя Отчизне». Джамбулат содрогнулся и отступил от прекрасной княжны, столь пламенно его любящей. «Перестань, женщина! — сказал он, прервав речь княжны суровым голосом разгневанного воина. Какой стыд, какой позор... безмолвно слушать, когда женщина нам говорит: из любви ко мне посвяти себя Отчизне! Из любви к ней! Из любви только к женщине любить Отчизну». Молчание продолжалось несколько времени. «Скажи, гордая княжна, как могла бы ты без презрения видеть человека, в груди которого обыкновенная любовь к женщине воспламеняет святую любовь к Отчизне, любовь высшую в нравственном мире человека...». «Я люблю тебя, княжна, - продолжал он, ... люблю, как может и должен мужчина любить прекрасную женщину... Но, если бы эта любовь могла составить сотую долю моей любви к Родине, я был бы достоин презрения... «Отчизне грозит опасность - я пойду навстречу опасности, навстречу смерти, но не для тебя, гордая женщина, не из любви к тебе, а для блага и славы Родины!» [8: 117].
Следовательно, в адыгском менталитете высоко ценится такое качество, как л1ыгъэ — «мужество», которое в языковых единицах представлено не в чистом плане маскулинности, а в синонимическом ряду с характеристиками - храбрость, от-
вага, смелость, вонственность. Отсюда и наличие в языке пословиц, отображающих данное качество: л1ым и л1ыгъэ заом къыщаш1э — «мужество мужчины познается на войне»; л1ыгъэр зыхэлъым 1ашэр щэщтэ - «смелого сабля боится».
Немецкое общество негативно относится к таким чертам, как хитрость -Die Frauen sind die Schlauen - «женщины - «это хитрость»; eine Frau sei noch so klein, sie stellt dem Teufel ein Bein - «даже маленькая женщина сделает черту подножку»; «болтливость» - viel Frauen, viel Worte - «много женщин - много слов»; легкомысленность - Kinder und Frauen muss man ihr Sielzeug lassen - «детям и женщинам надо свои игрушки оставить»; неверность - Pferde und Frauen muss man genau beschauen - «за лошадьми и женщинами надо следить внимательно»; стремление верховодить - wer eine Frau nimmt, der nimmt einen Herren — «кто берет жену, берет господина»; wer in seinem Haus Frieden haben will, der muss tun, was die Frau will - «кто хочет мира в доме, должен делать все, что хочет жена».
Немецкий социум указывает на неполноценность, незрелость женщины, используя существительное das Mädchen (сущ. среднего рода) «девочка». Вызывает интерес употребление слов die Frau и das Weib в немецких пословицах. Die Frau имеет в современном немецком языке нейтральный стиль со значением «женщина», «жена». Анализ примеров с отрицательной характеристикой женщины указывает на большую репрезентативность слова «Weib» в немецких пословицах. Es ist kein Mann so klug, das Weib macht ihn zum Narren - «нет такого умного, которого баба не сделает дураком»; Einem Weibe fehlt es nie an Tränen -«у женщины слез всегда в достатке».
Слово das Weib претерпело значительные ограничения в своем употреблении. Ранее оно употреблялось в литературном языке как торжественное и поэтическое слово, но в современной речи выступает как обозначение женщина вооб-
ще и носит негативный, пренебрежительный характер. Это существительное, обладающее ярко выраженной негативной экспрессивной семантикой, усиливает пренебрежительное отношение к женщине [9: 124]. Кроме того, употребление существительного das Weib во множественном числе не оставляет сомнений, что общество негативно характеризует женщин как пол: Alte Weiber und Frösche quacken viel - «старые бабы и лягушки много квакают». Ярко выраженное пренебрежение к женщине мы наблюдаем также в словосочетаниях ein leichtes Mädchen - «легкомысленная девица»; das Mädchen für alles - «прислуга для всего (человек, на которого взваливаются все обязанности)»; ein spätes Mädchen - «старая дева». Таким образом, нейтральное слово Mädchen является стилистически окрашенным и выражает резко отрицательное отношение к женщине: einen Sack (voll) Flöhe hütet man leichter als ein junges Mädchen - «мешок с блохами караулить легче, чем молодую девушку». Семантические асимметрии, а именно употребление нейтральных слов в негативном контексте {das Mädchen, das Weib) подчеркивают ущербность образа женщины в немецкой языковой картине мира.
Принимая во внимание описанные выше положительные и отрицательные качества женщин в немецкой и адыгской лингвокулыурах, мы можем установить закономерности приписываемых качеств. Немецкое общество относится к красоте позитивно, но с некоторым подозрением, некоторым недоверием. Красота придает женщине силу и уверенность в себе. Но часто женщина злоупотребляет этим качеством, усиливая недоверие к себе со стороны окружающих. Weiber und Kastanien sind äußerlich am schönsten - «женщины и каштаны похожи внешне в красоте».
Адыгский социум ставит на первое место ум и мудрость женшины. Немецкое и адыгское общество негативно относятся к таким чертам, как глупость, злость, лукавство и т.п. В немецком и адыгском об-
ществе речь идет о патриархальных стереотипах, зафиксированных в языке и навязывающих его носителям определенную картину мира, в которой женщине отводится второстепенная роль, и приписываются в основном негативные качества.
Таким образом, для каждой этнической группы характерны собственные культурные предпочтения, касающиеся гендерных различий, переплетение старого и нового, традиционного и современного. Национально культурный колорит языковой картины мира обусловлен национальной особенностью бытия, определяющего быт, традиции, нравы, уклад жизни и многое другое.
Лингвокулыурологическая модель формирования языкового сознания с лингвистической точки зрения рассматривается как совокупность языковых моделей и устоявшуюся в этом языке традицию их употребления для обозначения и
описания социально-значимых для этой культуры ценностей и понятий, а также сопутствующие этим языковым моделям традиции поведения.
Национально-культурная специфика языкового сознания определяется тем, что сознание носителя национальной культуры сформировалось в результате освоения социокультурного наследия родной культуры, воплощенной в образах сознания, представленных единицами языка. Таким образом, весь окружающий мир воспринимается через заложенные в языке смыслы и значения слов и других единиц языка. Эти смыслы и значения, выражаемые вербально, являются составляющими этнического общественного сознания. При этом окружающий мир находит отражение не только в лексических языковых средствах и грамматическом строе языка, но и в национально - культурном восприятии.
Примечания:
1. Кубрякова Е.С., Демьянков В.З. К проблеме ментальных репрезентаций // Вопросы когнитивной лингвистики. М.; Тамбов: Ин-т языкознания;Тамбовский гос. ун-т им. Г.Р. Державина, 2007. № 4. С. 8-16.
2. Красных В.В. Этнопсихолингвистика и лингвокулыурология. Курс лекций. М.: Гнозис, 2002. 284 с.
3. Воронина О.А. Карикатура как вид креолизованного текста // Вестник ЦМО МГУ. 2009. № 2: Русистика. С. 14^18.
4. Hofstede G. Interkulturelle Zusammenarbeit. Kulturen-Organizationen. Management Wiesbadedn, 1993.. S. 88- 93.
5. Ахиджакова М.П. Межкультурные основы в текстовом аспекте современной лингвистики // Вестник Адыгейского государственного университета. Сер. Филология и искусствоведение. Майкоп, 2012. Вып. 1. С. 182-187.
6. Кон И.С. Этнические стереотипы мужского и женского поведения. М. : Наука, 1991. 318 с.
7. Булгаков С.Н. Тихие думы. М., 1996. 509 с.
8. Гадагатль А.М. Памятник нации. Идейно-тематическое и художественное своеобразие героического эпоса «Нартхэр» адыгейского народа: монография. Майкоп: Адыгея, 2002. 440 с.
9. Хан-Гирей. Записки о Черкесии. Нальчик, 1978. 338 с.
10. Lewkowskaja Х.А. Lexikologie der deutschen Sprache. Leipzig, 1977. 248 S.
References:
1. Kubryakova E.S., Demyankov V.Z. On the problem of mental representations // Problems of cognitive linguistics. M.; Tambov: Institute of Linguistics; Tambov State University of G.R. Derzhavin, 2007. No. 4. P. 8-16.
2. Krasnykh V.V. Ethnopsycholinguistics and linguoculturology. A course of lectures. M.: Gnosis, 2002. 284 pp.
3. Voronina OA. Caricature as a kind of creolized text // Bulletin of TsMO MSU. 2009. No. 2: Russian philology. P. 14-18.
4. Hofstede G. Interkulturelle Zusammenarbeit. Kulturen-Organizationen. Management Wiesbadedn, 1993. S. 88- 93.
5. Akhidzhakova M.P. Intercultural bases in the text aspect of modern linguistics // Bulletin of the Adyghe State University. Ser. Philology and the Arts. Maikop, 2012. Iss. 1. P. 182-187.
6. Kon I. S. Ethnic stereotypes of male and female behaviour. M.: Nauka, 1991. 318 pp.
7. Bulgakov S.N. Quiet thoughts. M., 1996. 509 pp.
8. Gadagatl A.M. A monument of the nation. The ideological, thematic and artistic peculiarity of the heroic epic «The Narts» of the Adyghe folk: a monograph. Maikop: Adygheya, 2002. 440 pp.
9. Khan-Girey. Notes on Circassia. Nalchik, 1978. 338 pp.
10. Lewkowskaja X.A. Lexikologie der deutschen Sprache. Leipzig, 1977. 248 S.
