CC BY
42
Т. В. Топорова
О МАНИФЕСТАЦИИ ВТОРОГО ЛИЦА В МИФОЛОГИЧЕСКИХ ПЕСНЯХ «СТАРШЕЙ ЭДДЫ»
Основная задача заключается в выделении эддических контекстов, в которых репрезентировано местоимение второго лица ед. ч., относящееся к базовым элементам словаря, образующим категориальный каркас языка, типологических и сравнительно-исторических комментариях и реконструкции источника (или языковой протоситуации) формирования данного явления. Итогом исследования можно считать заключение о том, что жанр - диалог на космологические темы -детерминирует специфику сферы «ты» в мифологических песнях «Старшей Эдды», в том числе - особенности дистрибуции местоимений второго лица, их функции и семантику, а также соотношение с хронотопом «я».
Ключевые слова: древнеисландский эпос, хронотоп, сравнительно-историческое языкознание, реконструкция, миф творения, протоситу-ация, диалог.
Объектом исследования в настоящей статье является сфера «ты» в мифологических песнях «Старшей Эдды», древнеис-ландского стихотворного эпоса, дошедшего до наших дней в составе рукописей конца XIII - начала XIV вв. Избрание в качестве предмета изучения именно мифологического, а не героического цикла вполне объяснимо, так как он образует древнейшее ядро интересующего нас памятника письменности, представляет собой исходный локус конституирования корпуса текстов. Анализу подвергаются не все мифологические песни, а лишь те, в центре внимания которых оказывается миф творения, являющийся основой любой архаичной мифопоэтической модели мира, то есть «Прорицание вёльвы», «Речи Высокого», «Речи Вафтруднира», «Речи Гримнира» и «Речи Альвиса».
Концепт «ты», кодируемый местоимением 2. Sg. Pron. Pers., невозможно рассматривать изолированно, так как он имплицирует наличие «я» (1. Sg. Pron. Pers.) и отсылает к акту коммуникации и его участникам - адресанту и адресату. Под таким углом зрения и будет осуществляться анализ хронотопа «ты», а наши задачи будут заключаться в выделении эддических контекстов, в которых репрезентировано местоимение второго лица
ед. ч., относящееся к базовым элементам словаря, образующим категориальный каркас языка, типологических и сравнительно-исторических комментариях и реконструкции источника (или языковой протоситуации) формирования данного явления.
После предварительных замечаний перейдём к непосредственному анализу языковых фактов и приведём контексты, в которых фигурирует местоимение второго лица в мифологических песнях «Старшей Эдды».
«Прорицание вёльвы»: Н1|од8 Ыд ек а11аг Ье^аг ктёк, // шеш ок шипт шб§о Не1шёа11аг; // УШи а1 ек, Va1fбдг, уе1 fyгte1ja // foгn вр|б11 Ага, ^аи ег fгeшst иш шап (У8р. 1) 'Слушания прошу я все священные роды*1, // великие с малыми Хеймдалля дети! // Один, ты хочешь, чтоб я рассказала // о прошлом всех сущих, о древнем, что помню'; А1к уек ек, Од1пп, Ьуаг ^и аи§а fa1t: // í шош шжга Míшis Ъгипп1 (Vsp. 28) 'Знаю я, Один, где глаз ты спрятал: // скрыт он в источнике славном Мимира'; укод ег епп, еда hуat? (Vsp. 27-28; 33; 35; 39; 41; 48; 62-63) 'знаете ли вы это или как?'*.
Местоимение второго лица встречается 11 раз, причём все случаи употребления маркированы: первая строфа, рефрен и ключевая сцена, в которой провидица намекает на самопожертвование Одина, отдавшего свой глаз великану Мимиру в обмен на высшую мудрость. В качестве адресата выступает, с одной строны, Один - верховный бог скандинавского пантеона, к которому апеллирует вёльва в начале повествования и повинуясь просьбе которого и начинается рассказ об устройстве вселенной и её судьбе, а, с другой, слушатели этой эддической песни («знаете ли вы?»). Таким образом, именно местоимение второго лица оказывается связующим звеном между содержанием песни, построенной как диалог «я» (вёльва) и «ты» (Один), и метаописанием, выходом вовне, за пределы текста, к ситуации исполнения поэтического произведения, к аудитории.
Местоимение первого лица засвидетельствовано 11 раз; оно может занимать первое место в строфе (ср. Vsp. 2; 31); оно сочетается с глаголами видеть (4 раза), знать (3 раза), помнить (дважды), таким образом, процесс познания высшей мудрости (сведений о возникновении и функционировании вселенной в мифе творения) складывается из способности помнить и предвидеть; зафиксированы примеры с глаголами говорения (Ыд
1 Знак * обозначает дословный перевод.
ek 'я прошу' (Vsp. 1); ek ... fyrtelja (Vsp. 1) 'я расскажу'), характеризующими ситуацию исполнения песни2.
Несмотря на одинаковую частотность личных местоимений, местоимение первого лица доминирует; в этом не остаётся никаких сомнений, если учесть специфику жанра - монолог вёльвы, детерминируемый самим содержанием - видением, реализующимся от первого лица, хотя признаки диалога как с Одином, так и аудиторией присутствуют.
«Речи Высокого».
В мифологической части «Речей Высокого» появление местоимения второго лица или иных манифестаций сферы «ты» всегда маркировано. Интересующие нас грамматические формы встречаются в одном и том же максимально сакральном контексте, трактуемом как реликты культовой языческой поэзии, когда Один обращается к человеку, задающему вопрос о рунах.
Ср.:
Pat erра reynt, erрй ad rünum spyrr 'Вот что отвечу, когда ты
inum reginkunnum, вопрошаешь
peim er gerdu ginnregin о рунах божественных,
ok fadi fimbulpulr; что создали сильные,
ра hefir hann bazt, ef hannpegir (80) а вырезал Вещий: благо в молчанье'.
Rünar muntрй finna ok radna stafi, 'Руны найдешь ты и постигнешь знаки,
mjök stora stafi, сильнейшие знаки,
mjök stinna stafi, крепчайшие знаки,
er fadi fimbulpulr Хрофт их окрасил,
ok gerdu ginnregin а создали боги
ok reist Hroftr rögna (142) и Один их вырезал'*;
2 Hljoôs biô ek allar helgar kindir, // meiri ok minni môgо Heimdallar; // Viltu at ek, Valfôôr, vel fyrtelja // forn spjôll fira, ^au er fremst um man (Vsp. 1) 'Слушания прошу я все священные роды*2, // великие с малыми Хеймдалля дети! // Один, ты хочешь, чтоб я рассказала // о прошлом всех сущих, о древнем, что помню'; Ek man jôtna âr um borna, ^â er forôum mik fœdda hôfôo; // nio man ek heima (Vsp. 2) «'Я помню великанов, рождённых от века, // породили меня они в давние годы; // девять помню я миров'; Ask veit ek standa, heitir Yggdrasill (Vsp. 19) 'Ясень я знаю стоит, называется Иггдрасиль'*; Allt veit ek, Oôinn, hvar ^u auga falt: // i i^m mœra Mimis brunni (Vsp. 28) 'Знаю я, Один, где глаз твой спрятан: // скрыт он в источнике славном Мимира'; Ek sâ Baldri, bl6ôgоm Оуог (Vsp. 31) 'Я видела Бальдра, кровавую жертву'*; fram sé ek lengra // um ragna rôk, rômm, sigtiva (Vsp. 44; 49; 58) 'всё я провижу // судьбы могучих славных богов'; fjôlô veit ek frœôa (Vsp. 58) 'много знаю я сведений'*.
Veistu hvé rísta skal? Veistu hvé ráda skal? Veistu hvéfáa skal? Veistu hvé freista skal? Veistu hvé bidja skal? Veistu hvé blóta skal? Veistu hvé senda skal? Veistu hvé sóa skal? (144)
'Знаешь ли ты как резать? Знаешь ли ты как разгадывать? Знаешь ли ты как окрасить? Знаешь ли ты как спрашивать? Знаешь ли ты как молиться и жертвы готовить?
Знаешь ли ты как раздать? Знаешь ли ты как заклать?' *
Как видим, все три фрагмента «Речей Высокого» отличаются единством стиля (они репрезентируют торжественную речь и относятся к самому высокому рангу) и описывают одинаковую ситуацию обучения жрецом - Одином неофита рунической магии. В дидактической части «Речей Высокого» сфера «ты»3 выполняет аналогичную функцию: Один поучает либо человека вообще, либо конкретное лицо, например, Лоддфафнира, правилам житейской мудрости. Ср.:
ókynnis pess
várpik engi madr at pú gangir snemma at sofa (19)
Veiztu, ef pú vin átt, pann erpú vel trúir, ok vilt pú af hánum gótt geta, gedi skaltu vid pann blanda ok gjofum skipta,
fara at finna oft (44)
Ef pú átt annan, panns pú illa trúir, vildu af hánum pó gótt geta:
'не будут тебя считать неучтивым, коль ты спать рано ляжешь'*;
'Знаешь ты, если ты дружбу ведешь и ты в друге уверен и ты добра ждешь от друга, -открывай ты ему душу, дары приноси,
навещай его часто'*;
'Но если ты другому поверил
оплошно,
fagrt skaltu vid pann mala en flátt hyggja но хочешь ты добро получить: ok gjalda lausung vid lygi (45)
Pad er enn of pann er pú illa trúir okpér er grunr at hans gedi: hlaja skaltu vid peim ok um hug mala (46)
сладкою речью скрой злые мысли и воздай ложью за ложь'*; 'Так же и с теми, в ком ты усомнишься,
в ком тебе видишь коварство, -ты улыбайся в ответ, скрывай свои мысли'*;
3 Эту сферу реализует не только местоимение второго лица (ты), но и другие части речи. Ср. первую строфу, представляющую собой напутствие гостю, посещающему чужое жилище, с глаголами в форме второго лица («войдешь», «осмотри», «огляди»).
Rádumkpér, Loddfáfnir, en pú rád nemir, -
njóta mundu ef pú nemr, pér munu gód ef pú getr (112-113; 115-117; 119-122; 125-132; 134-137)
pví at af illum manni far pú aldregi gjold ins góda hugar (117)
ordum skipta pú skalt aldregi vid ósvinna apa (122) skósmidr pú verir né skeftismidr, nema pú sjálfum pér séir (126)
Ljóda pessa mun pú, Loddfáfnir,
lengi vanr vera;
pó sé pér gód, ef pú getr,
nyt ef pú nemr, porf ef pú piggr (162)
'Советы мои тебе, Лоддфафнир, слушай,
на пользу ты их примешь, коль ты их поймешь'*.
'ведь от дурного человека ты никогда не получишь воздаяние за добро'*. 'с мужем неумным ты никогда словами не обменивайся'*; 'обтесывай древки и обувь готовь ты
лишь тебе самому'*. 'Те заклятья, Лоддфафнир, // ты будь навек лишён; // хотя хороши они, впрок бы принять их, // на пользу усвоить'*.
В отличие от Клауса фон Зее (See 1972), выдвинувшего гипотезу катенативного (цепочечного) присоединения строф при помощи лексических схождений, мы полагаем, что в композиции «Речей Высокого» принимают участие два постоянно чередующихся повествовательных плана - мифологический и дидактический, между которыми существуют коды переключения - эту функцию выполняют как грамматические (местоимения первого и третьего лица, обозначающие Одина, местоимение второго лица, возникающее в ситуации обучения Одином неофита либо рунической магии, либо правилам житейской мудрости, и различные варианты воплощения идеи взаимности), так и лексические средства4. Значительное преобладание местоимений второго лица по сравнению с первым диктуется особенностями жанра: дидактика предполагает обращение к слушателю, который должен усвоить адресованные ему наставления5. Таким образом, в диалоге, посвя-
4 Ср. понятия из сферы познания: 'знать' (др.-исл. vita, kunna, nema), 'умный' (horskr, fródr) - 'глупый' (heimscr, ósnotr), 'пиво' (ol), 'слово' (ord), 'слава' (ordztírr).
Местоимение первого лица употребляется в сцене самопожертвования Одина. Ср.:
щённом познанию, который Один ведёт с учеником, акцент делается на адресате, а детальный анализ текста «Речей Высокого» приводит к заключению об изоморфизме между мифологическим и дидактическим планами повествования этой эддичес-кой песни, реализующемся, в частности, благодаря идее взаимности, обмена между «я» и «ты».
«Речи Вафтруднира»: Rád ^ú, nú, Frigg, allz mic fara tídir // at vitia Vafdrúdnis; // forvitni micla qved ec mér á fornom stofom // vid ^ann inn alsvinna iotun (Vm.1) 'Дай ты, Фригг, мне совет, в путь я собрался // к Вафтрудниру в гости! // В древних познань-ях померяться силой // хочу я с мудрейшим'; Heill ^ú farir, heill ^ú aptr komir, // heill ^ú á sinnom sér! // redi ^ér dugi, hvars ^ú scalt, Aldafodr, // ordom m^la iotun (Vm. 4) 'Здоровым ты поедешь, здоровым ты вернёшься, // здоровым ты в пути будешь! // Пусть мудрость тебе пригодится, чтобы ты, Отец людей, // словами заговорил великана'*; Heill ^ú nú, Vafdrúdnir! Nú em ec í holl kominn, // á ^ic siálfan siá; // hitt vil ec fyrst vita, ef ^ú fródr sér // eda alsvidr, iotunn (Vm. 6) 'Будь ты здоровым, Вафтруд-нир! Вот я пришёл в чертог // поглядеть на тебя самого; // хочу я прежде всего узнать, мудрый ли ты // или всезнающий, великан'*; Út ^ú né komir ... // nema ^ú inn snotrari sér (Vm. 7) 'Наружу ты не выйдешь ... // если ты не будешь умнее'*; Hví ^ú ^á, Gagnrádr, m^liz af gólfi fyrir! // fardu í sess í sal! (Vm. 9) 'Что ты, Гагнрад, говоришь с порога! // Садись ты в чертоге!'*; Segdu mér, Gagnrádr, allz ^ú á gólfi vill // ^íns um freista frama (Vm. 11; 13; 15; 17) 'Скажи ты мне, Гагнрад, коль с порога ты хочешь // испытать твоё счастье'*; Fródr ertu, nú, gestr, far ^ú á becc iotuns (Vm. 19) 'Мудрый ты, гость, садись ты на скамью великана'*; Segdu ^at ф eina, ef ^itt redi dugir // oc ^ú, Vafdrúdnir, vitir (Vm. 20; 22; 24; 26; 28; 30; 32; 34; 36; 38; 40; 426) 'Скажи ты первое,
Veit ek, at ek hekk vindgameidi а 'Знаю, висел я в ветвях на ветру nwtr allar niu, __ девять долгих ночей,
geiri undadr ok gefinn Odni, пронзенный копьем, посвященный Одину, sjalfur sjalfum mer (138) в жертву самому себе же'*;
Pa nam ek frwvask ok frodr vera 'Стал зреть (букв. зреться) я и знанья ok vaxa ok vel hafask (141) множить,
расти и цвести (букв. цвестись)'*. Исследование всех случаев употребления 1 лица см. Топорова 2001.
6 Начиная с двадцать второй строфы в данной формуле варьирует номер вопроса: «скажи второе», «скажи третье», ... «скажи двенадцатое».
если твой ум годится // и ты, Вафтруднир, знаешь'*; hvat ^ú fyrst mant eöa fremst um veizt; // ^ú ert alsviör, iötunn (Vm. 34) 'что ты самое раннее помнишь или прежде всего знаешь; // ты всезнающий, великан'; segir ^ú ф sannasta, // inn alsvinni iötunn (Vm. 42) 'скажи ты наиправдивейше, // всезнающий великан'*; Ey manni ^at veit, hvat ^ú í árdaga // sagöir í eyra syni; // ... ^ú ert ж vísastr vera (Vm. 55) 'Никто не знает, что ты в древние времена // сказал на ухо сыну; // ... ты в мире мудрейший'*.
Местоимение второго лица употребляется в «Речах Вафт-руднира» 60 раз: оно составляет каркас диалога7, выполняя ключевую роль в композиции песни, причём оно зафиксировано как в самом начале - первой строфе, так и в двух рефренах8, и в финале - последней строфе; скопление местоимений второго лица в коротких фрагментах текста, в частности, в пределах предложения кажется чрезмерным, однако гипертрофированное использование данных словоформ мотивируется законами жанра - диалога на космогонические темы между богом Оди-
9
ном и «сильным в запутывании» великаном, состязания в высших знаниях о происхождении вселенной, ставкой в котором является жизнь его участников. Агональный аспект, кодируемый «ты», естественно доминирует над «эго» - сферой10, подчиняясь интенциям коммуникации - прениям двух сторон.
«Речи Гримнира»: Heitr ertu, hripuör, oc heldr til mikill, // göngomc firr, funi (Grm. 1) 'Горячее ты, пламя, и слишком большое, // отойди от меня, огонь!'*; Heill scaltu, Agnarr, allz ^ic heilan biör // Veratyr, vera; // eins drycciar ^ú scalt aldregi // betri
7 Точнее диалогов, так как их два: в зачине песни описывается разговор между Одином и Фригг, а в основной части - беседа между Одином и великаном Вафтрудниром.
8 Ср. Segвu тег, Gagnгaбг, а11г ^й а g6lfi уШ // ^тэ ит &е181а &ата (Ут. 11; 13; 15; 17) 'Скажи ты мне, Гагнрад, коль с порога ты хочешь // испытать твоё счастье'*; Segвu ^ ф ета, ef <хй dugiг // ос ^й, Уafбгйбniг, yitiг (Ут. 20; 22; 24; 26; 28; 30; 32; 34; 36; 38; 40; 42) 'Скажи ты первое, если твой ум годится // и ты, Вафтруднир, знаешь'*.
9 Именно так переводится имя великана - др.-исл. Уа/-дгйдтг.
10 Хронотоп «я» фигурирует в рефрене/]б1д ек/ог, /]б1д ек freistaдak, // /]б1д ек геуийа гegin (44; 46; 48; 50; 52; 54) 'Много я странствовал, много я испытывал, // много я выведывал у богов', характеризующем ритуальное испытание, устроенное Одином Вафтрудниру, посвященное добыванию сведений о происхождении и устройстве вселенной и завершающееся гибелью Вафтруднира, оказавшегося не в состоянии противостоять сакральным знаниям Одина.
(вгш. 3) 'Здоров будь ты, Агнар, тебе здоровья желает // бог воинов; // за глоток воды ты // получишь лучшее воздаяние'*; 01г ег!и, веотодг, ЬеАг ^и ofdruccit; // ш1е1о ег!и Ьп觧1пп, ег ^и ert шшо (вгш. 51) 'Пьян ты, Гейррёд, пил ты не в меру; // многого ты лишён, // ты обойдён моей поддержкой'*; Fiб1б ее ^ег 8а§ба, епп ^и fat иш шant, // of ^е уе1а vinir (вгш. 52) 'Много я тебе сказал, но ты мало помнишь, // друзья тебя предали'*; veit ее ^ иш Идк; // ... пи кпаЙи Одш sia, // па1§агШ шic, ef ^и ше§к (вгш. 53) 'конец твой, я знаю, настал, // ... увидишь ты Одина, // приблизься ты ко мне, если ты посмеешь'.
Сфера «ты», реализуемая местоимениями - личными и притяжательными -, включает 15 примеров. Среди примечательных употреблений следует отметить первую и предпоследнюю строфы, образующие рамки повествования, которые создают обращения к Агнару и Гейррёду. Таким образом, с формальной точки зрения «Речи Гримнира» можно рассматривать как диалог между Одином и этими персонажами. Однако нельзя не признать, что обрамление является чисто техническим приёмом в композиции песни, представляющей собой монолог Одина, сообщающего мифологические сведения11 и сначала скрывающегося под видом Гримнира, букв. «имеющего маску», а затем открывающего свой истинный божественный облик. На этом фоне не вызывает ни малейшего удивления доминирование местоимения первого лица12, обусловненное жанровыми особенностями текста.
11 'Здесь и перечень жилищ богов, и описание Вальхаллы и её обитателей, и перечень валькирий, и сведения о сотворении мира, и перечень имён Одина' (Стеблин-Каменский 1963: 223).
12 Ср. 41 пример манифестации «эго»-сферы: göngomc firr, funi! // loöi sviönar, fiótt ec á lopt berac, // brennomc feldr fyrir (Grm. 1) 'отойди от меня, огонь! // тлеет мех, хотя я на ветру держу я, // пылает у меня плащ'*; Átta nstr sat ec milli elda hér, // svá at mér mangi mat né bauö (Grm. 2) 'Восемь ночей сидел я между огней, // мне никто не предлагал пищи'*; Land er heilact, er ec liggia sé ... (Grm. 4) 'Священную землю вижу я лежащей ...'; á ^ví landi, er ec liggia veit // fssta feicnstafi (Grm. 12) 'на этой земле, которая, я знаю, располагается с самыми малыми бедами'; óomc ec of Hugin, ... // ^ó siámc meirr um Munin (Grm. 20) 'боюсь я за Хугина, ... // но больше приглядывается мне за Мунином'*; Fimm hundruö gólfa ... // svá hygg ec Bilscírni meö bugom; // ranna ^eira, er ec rept vita, // míns veit ec mest magar (Grm. 24) 'Пять сотен дверей ... // думаю я Бильскирнир вмещает // из тех чертогов, которые я знаю крытыми, // моего сына самый большой'*; svá hygg ec
«Речи Альвиса»: hví ertu svá folr um nasar, // vartu í nótt шеб ná? // ^ursa líki ^icci mér á ^ér vera, // ertattu til brú6ar borinn (Alv. 2) 'почему ты так бледен носом, // ты был ночью с трупом? // у тебя, мне кажется, обличье великана, // ты не рождён для невесты'*; varca ec heima, ^á er ^ér heiti6 var (Alv. 4) 'не был я дома, когда у тебя была помолвка'*; fiarrafleina ^ic muno fáir kunna, // hverr hefir ^ic baugom borit? (Alv. 5) 'бродягу тебя мало кто знает, // кто тебя родил?'; at ósátt minni scaltu ^at ф unga man hafa (Alv. 6) 'против моей воли деву возьмёшь ты'*; Sáttir ^ínar er ec vil snemma hafa (Alv. 7) 'Согласие твоё я хочу быстро получить'; Meyiar ástom muna ^ér ver6a, // ... ef ^ú ór heimi kant hveriom at segia // alt, ^at er ec vil vita (Alv. 8) 'Девы любовь будет тебе, // . если ты сможешь о каждом мире рассказать // всё, что я хочу знать'*; Segdu mér ^at, Alvíss - oll of roc fira // voromc, dvergr, at vitir (Alv. 9;11; 13; 15; 17;19; 21; 23; 25; 27; 29; 31; 33) 'Скажи ты мне, Альвис, - всё о судьбе людей, мне кажется, карлик, знаешь'*; miclom tálom ec qve6 toldan ^ic: // uppi ertu, dvergr, um daga6r (Alv. 35) 'большой хитростью я обманул тебя: // ты застигнут врасплох, светает'.
at Valhollo vera (Grm. 23) 'думаю я в Вальхалле имеется'*; Ofnir oc Sváfnir hygg ec at ж scyli // mei6s qvisto má (Grm. 34) 'Офнир и Свафнир думаю я всегда будут // грызть ветки дерева'*; Hrist oc Mist vile ec at mér horn beri (Grm. 36) 'Христ и Мист хочу я, чтобы мне поднесли рог'*; biorg oc brim ec veit at brenna scolo (Grm. 38) 'горы и море я знаю будут гореть'; Svipom hefi ec nú ypt fyr sigtíva sonom (Grm. 45) 'Лик свой открыл я асов сынам'; Hétomc Grímr, hétomc Gangleri (Grm. 46) «звали меня Грим, звали меня Ганглери»*; eino nafni hétomc aldregi, // síz ec me6 fólcom fór (Grm. 48) 'одним менем меня никогда не звали, // пока я был среди людей'; Grímni mic héto ... // enn ^á Kialar, er ec kiálca dró (Grm. 49) 'Гримниром меня звали ... // и Кьяларом, когда я сани таскал'*; ... ec hét at Soccmímis, // oc dul6a ec ^ann inn aldna iotun, // ^á er ec Mi6vi6nis varc ins mrera burar // or6inn einn bani (Grm. 50) '... я звался у Сёккмимира, // и перехитрил я старого великана, // когда я стал я Мидвитнира сына убийцей'*; miclo ertu hnugginn, er ^ú ert míno gengi (Grm. 51) 'многого ты лишён, // ты обойдён моей поддержкой'*; Fiol6 ec ^ér sag6a ... // mski liggia ec sé míns vinar ... (Grm. 52) 'Много я тебе сказал ... // вижу я меч моего друга ...'; ^itt veit ec líf um lí6it; // ... nálgaztu mic (Grm. 53) 'конец твой, я знаю, настал, // ... приблизься ты ко мне'; Ó6inn ec nú heiti, Yggr ec á6an hét, // hétomc Pundr fyrir ^at, // ... Ofnir oc Sváfnir, er ec hygg at or6nir sé // allir af einom mér (Grm. 54) 'Одином я теперь зовусь, Иггом я прежде звался, // звали меня до этого Тундом ... // Офнир и Свафнир, я ¿умаю, все имена стали одного меня*.
Местоимения второго лица (личные и притяжательные) засвидетельствованы в «Речах Альвиса» 26 раз, из них в половине случаев в рефрене; если сопоставить эти данные с дистрибуцией местоимения первого лица13 (43 примера), то по частотности они значительно уступают; такая ситуация объясняется рядом причин: необходимостью достаточно подробной с а м о презентации персонажей (бога Тора и карлика Альвиса), осуществляющейся, естественно, от первого лица, и самоутверждением победителя, торжеством божественного «я»14.
На основании эддических данных можно сделать главный вывод о том, что мифологические песни «Старшей Эдды», кристаллизующиеся вокруг мифа творения, все без исключения построены как диалог, и поэтому сфера «ты» в них не может не быть представлена. Кроме того изучаемый материал позволяет обнаружить ряд интересных закономерностей:
а) можно установить градацию «диалогичноти» этих песен в зависимости от количества употреблений местоимений второго лица, а именно: «Прорицание вёльвы» (11), «Речи Грим-нира» (15), «Речи Альвиса» (26), «Речи Высокого» (54), «Речи Вафтруднира» (62) и классифицировать их как практически монолог («Прорицание вёльвы», где вёльва обращается к Одину только в начале и в середине песни), в значительной части
13 Ср.: Becci breiôa nú scal brúór meó mér (Alv. 1) 'скамьи расставить должна невеста со мной'; ^ursa líki ^icci mér á ^ér vera (Alv. 2) 'у тебя, мне кажется, обличье великана'*; Alvíss ec heiti, by ec fyr ioró neóan, // á ec undir steini staó; // vagna verz ec em á vit kominn (Alv. 3) 'Альвис я зовусь, живу я под землёй, // имею я под камнем жилище, // к Возничему я пришёл'*; Ec mun bregóa, ^víat ec brúóar á // flest um ráó sem faóir; // varca ec heima (Alv. 4) 'Я должен нарушить помолвку, так как я невесте // должен больше всех советовать как отец; // я не был я дома'*; Ving^órr ec heiti - ec hefi víóa rataó - // ... at ósátt minni scaltu ^at ф unga man hafa (Alv. 6) 'Винг-Тор зовусь я, много я странствовал ... // против моей воли деву возьмёшь ты'*; Sáttir ^ínar er ec vil snemma hafa (Alv. 7) 'Согласие твоё я хочу быстро получить'; ef ^ú ór heimi kant hveriom at segia // alt, ^at er ec vil vita (Alv. 8) 'если ты сможешь о каждом мире рассказать // всё, что я хочу знать'*; Segóu mér ^at, Alvíss - oll of roc fira // voromc, dvergr, at vitir (Alv. 9;11; 13; 15; 17;19; 21; 23; 25; 27; 29; 31; 33) 'Скажи ты мне, Альвис, - всё о судьбе людей, мне кажется, карлик, знаешь'*; Í eino briósti ec sác aldregi // fleiri forna stafi; // miclom tálom ec qveó tœldan ^ic (Alv. 35) 'В одной груди я не видел я никогда // больше древних сведений; // большой хитростью я обманул тебя'.
14 гл
Ср. сочетание местоимения первого лица и соответствующей энклитики в Alv. 35: ec sác 'я видел я'.
монолог («Прорицание Гримнира), диалог с акцентом на самопрезентацию персонажей («Речи Альвиса»), истинный диалог («Речи Вафтруднира»), диалог с дидактическим уклоном («Речи Высокого»);
б) можно конкретизировать содержание диалога: главная тема - космогония и космология, то есть сведения о происхождении и устройстве вселенной; цель - получение знаний или обучение (передача знаний);
в) можно определить форму и выделить структурные особенности этого диалога, в частности, нумерацию вопросов и ответов («дай первый ответ», «дай второй ответ» и т. д., как в «Речах Вафтруднира», или «даю первый совет», «даю второй совет», как в «Речах Высокого»), рефрен с местоимением второго лица (ср. «Прорицание вёльвы», «Речи Альвиса»);
г) можно реконструировать протоситуацию, в которой возникает диалог на космогонические темы: это ритуальное состязание в высшей мудрости, и платой за поражение может стать жизнь одного из участников, а победа приравнивается к повторной космизации вселенной, укреплении стабильности и гармонии (ср. «Речи Вафтруднира», «Речи Гримнира»15 или «Речи Альвиса»16);
д) можно детализировать природу денотата «ты», который, с одной стороны, служит для обозначения одной из сторон диалога, а, с другой, апеллирует к публике (ср. рефрен «Прорицания вёльвы»: vitoö ér enn, eöa hvat? (Vsp. 27-28; 33; 35; 39; 41; 48; 62-63) «знаете ли вы это или как?»*.
Подводя итоги исследования, можно констатировать, что жанр (диалог) детерминирует специфику сферы «ты» в мифологических песнях «Старшей Эдды», в том числе особенности дистрибуции местоимений второго лица, их функции и семантику, а также соотношение с хронотопом «я».
Издания текстов
Тексты цитируются по следующим изданиям:
Edda. Die Lieder des Codex Regius nebst verwandten Denkmälern. Hrsg.
von Gustav Neckel. I. Text. Vierte, umgearbeitete Auflage von Hans
Kuhn. Heidelberg, 1962.
Переводы текстов цитируются по следующим изданиям:
15 Погибает противник Одина конунг Гейррёд.
16 Погибает карлик Альвис, не способный противостоять богу Тору.
Старшая Эдда. Древнеисландские песни о богах и героях. Перевод А. И. Корсуна. Редакция, вступительная статья и комментарии М. И. Стеблин-Каменского. М.; Л., 1963.
Литература
Стеблин-Каменский 1963 - Стеблин-Каменский М. И. «Старшая Эдда» // Старшая Эдда. Древнеисландские песни о богах и героях. Перевод А.И. Корсуна. Редакция, вступительная статья и комментарии М.И. Стеблин-Каменского. М.; Л., 1963. Топорова Т. В. 2001 - Топорова Т. В. О взаимодействии повествовательных планов в «Речах Высокого» // Скандинавские языки. Диахрония и синхрония. М.: изд. Центр РГГУ, 2001. С. 143-171. Klaus von See. 1972 - Klaus von See. Die Gestalt der Hävamäl. Eine Studie zur eddischen Spruchdichtung. Frankfurt/M.: Athenäum Verlag, 1972.
Условные сокращения
Alv. - Alvissmäl «Речи Альвиса»
Grm. - Grimnismäl «Речи Гримнира»
Häv. - Hävamäl «Речи Высокого»
Vm. - Vaf^ruönismäl «Речи Вафтруднира»
Vsp. - Völuspä «Прорицание вёльвы»
On the Manifestation of the Second Person in the Mythological Lays of
the Elder Edda
The present article studies the domain of "you' ' (2nd Pers. Sg. Pron.) in the mythological lays of the Elder Edda. The concept of "you" (2 Pers. Sg. Pron.) cannot be regarded in isolation, as it implies the presence of "I" (1 Pers. Sg. Pron.) and refers to the act of communication and its participants (addresser and addressee). We shall analyze the chronotype "you" from this standpoint. Our goal is to identify the Eddic contexts in which the second person singular pronoun occurs, to make typological and comparative commentaries and to reconstruct the source (or linguistic protosituation) of the emergence of this phenomenon.
On the basis of Eddic material, one can make the principal conclusion that absolutely all the mythological lays of the Elder Edda crystallizing around the creation myth take the form of dialogues and so the domain of "you" cannot be represented in them. Moreover, the study of this material uncovers a number of interesting laws:
a) One can measure the "dialogicity" of these lays as a function of the number of occurrences of second person pronouns;
b) One can concretize the content of the dialogue: its main theme is cosmogony and cosmology, i.e., information about the origins and structure of the universe, while its goal is obtaining knowledge or teaching (transmitting knowledge);
c) One can reconstruct the protosituation in which the dialogue on cosmogonic themes arises: it is a ritual competition in supreme wisdom. The price to pay for defeat may be the life of one of the participants, while
victory is equated with the recosmization of the universe and the consolidation of stability and harmony;
d) One can describe the nature of the denotatum "you" that, one the one hand, serves to designate one of the participants of the dialogue and, on the other, appeals to the public.
Summing up, one can say that the dialogue genre determines the particularities of the domain of "you" in the mythological lays of the Elder Edda, including the distribution of second person pronouns, their functions, and their semantics, as well as their relation to the chronotype "I".
Keywords: the Elder Edda, second person pronouns
