CC BY
12
УДК 903.1 903.02 903.23 https://doi.Org/10.24852/pa2022.3.41.188.203
О КОНТАКТАХ НАСЕЛЕНИЯ С ЧИРКОВСКОЙ И АСБЕСТОВОЙ ПАЛАЙГУБСКОЙ КЕРАМИКОЙ1 © 2022 г. А.М. Жульников
В начале последней четверти III тыс. до н. э. из региона Верхнего и Среднего Поволжья в средне- и северо-таежную зону Восточной Европы мигрирует население с чирковской (фатьяноидной) керамикой, сочетающей поздневолосовские и фатьянов-ско-балановские керамические традиции. На южном и юго-восточном берегу Онежского озера группы мигрантов входят в «соприкосновение» с аборигенным населением с асбестовой керамикой типа Палайгуба. В ходе исследования были рассмотрены элементы материальной культуры (керамика, сейминские треугольно-черешковые наконечники, рубящие орудия, жилища), отразившие специфику контактов населения с палайгубской и чирковской керамикой. Связи пришлого и местного населения, судя по результатам проведенного исследования, нашли заметное отражение лишь в керамическом производстве и, видимо, ограничились преимущественно сферой брачных контактов. По различиям, прослеживаемым в распространении орнаментальных образов, характерных для отдельных регионов распространения чирковской керамики, автором намечены два основных направления влияния мигрантов на культуру аборигенов с керамикой палайгубского типа. Первый вектор связей идет от Среднего Поволжья в бассейн реки Сухона и далее, через озера Лаче и Воже, к юго-восточному берегу Онежского озера. Южное направление контактов, связанное с Верхним Поволжьем, протянулось от бассейна Белого озера к Южному Прионежью.
Ключевые слова: археология, лесная полоса Восточной Европы, асбестовая керамика типа Палайгуба, чирковская керамика, миграция, контакты.
В первой половине III тыс. до н. э. в хозяйственном укладе и материальной культуре древнего населения лесной полосы Восточной Европы происходят кардинальные перемены, связанные с массовыми миграциями племен культур шнуровой керамики (боевых топоров). Памятники культур шнуровой керамики распространены вплоть до северной границы южной тайги (Крайнов, 1972, с. 239-266), которая была, видимо, ландшафтным рубежом, определившим пределы миграции скотоводов в лесную зону. Миграции скотоводов не прошли бесследно для населения аборигенных культур средне- и северо-таежной зоны, что хорошо прослеживается на примере материалов позднеэнеолитических памятников с асбестовой керамикой Карелии и Финляндии. Так, после переселения населения со шнуровой
керамикой на северное и восточное побережье Финского залива между типами асбестовой керамики Карелии и Финляндии (Пёлья и поздний вариант типа Оровнаволок), по сравнению с ранними периодами энеолита, наблюдается целый ряд общих черт, что, возможно, связано с передвижками в восточном направлении некоторых «финских» групп охотников и рыболовов. Примерно в середине III тыс. до н. э. на территории Карелии распространяется новый тип асбестовой керамики - Палайгуба (Жульников, 1999, с. 79), которая по форме сосудов и наличию на многих из них горизонтальных линий у венчика, выполненных в гребенчатой технике, отдаленно напоминает внешний облик поселенческой посуды финской и эстонской шнуровой керамики. Не исключено, что в данном случае мы имеем дело
1 Исследование проведено в рамках работы по проекту РНФ №19-18-00375 «Феномен асбестовой керамики в керамических традициях Восточной Европы: технологии изготовления и использования, структура межрегиональных контактов».
с результатом подражаний аборигенами отдельным элементам материальной культуры мигрантов. В посуде шнуровой керамики восточной части Балтийского региона, напротив, почти не зафиксировано каких-либо признаков, типичных для орнаментации асбестовой керамики. Эти данные могут рассматриваться как косвенное свидетельство отсутствия брачных связей между аборигенами и мигрантами в северной части Финского залива.
Иная ситуация наблюдается в Верхнем и Среднем Поволжье, Волго-Окском междуречье, ставших зоной расселения фатьяновско-балановских племен с боевыми топорами. На этой территории, видимо, сохраняются довольно значительные по численности группы аборигенного населения с поздневолосовской керамикой, что приводит к появлению здесь памятников, на которых наблюдается смешение керамических традиций местного и пришлого населения (Соловьев, 2000, с. 55-59) (так называемая фа-тьяноидная, или чирковская, керамика). В последней четверти III тыс. до н. э. носители чирковской (фатья-ноидной) керамики по неизвестной нам пока причине продвигаются в среднетаежные области Восточной Европы, вплоть до южной части бассейна Белого моря, где начинают активно взаимодействовать с местным населением, сохраняющим поздне-волосовские керамические традиции (Жульников, 2008, с. 413-424). В южной части бассейна Онежского озера и в бассейне реки Онеги (озера Воже и Лача) переселенцы, судя по ряду признаков, сталкиваются с носителями традиций асбестовой керамики па-лайгубского типа.
Изучение динамики и особенностей взаимодействия групп пришлого населения с носителями палайгубской керамической традиции является целью настоящего исследования. В ходе проведенного исследования были
изучены все доступные для анализа коллекции памятников, содержащие материалы конца энеолита - начала эпохи бронзы, с территории Республики Карелия, Ленинградской, Вологодской, Мурманской, Архангельской областей, Республики Коми, а также ряд коллекций со стоянок приграничных с Россией районов Финляндии. В ходе анализа археологических коллекций был уточнен список типо-образующих морфологических признаков для керамики типа Палайгуба и чирковской с учетом ряда визуально определяемых данных по технологии изготовления посуды (примесь, способ лепки, конструирование ту-лова). В ходе анализа морфологических и иных показателей изучаемых комплексов разнотипной керамики были выявлены отдельные сосуды, на которых наблюдаются общие для данных типов сходные признаки или их сочетания. Далее были выявлены особенности в пространственном размещении «гибридных» сосудов на территории таежной зоны Восточной Европы, а также на ряде поселений (в жилищах и т. п.). Полученные данные интерпретируются автором статьи в контексте рассмотрения других элементов материальной культуры, позволяющих судить об особенностях контактов населения с палайгубской и чирковской керамикой.
В 90-е годы XX века энеолитиче-ская керамика Карелии с примесью асбеста и органики была разделена автором данной статьи на четыре группы (Войнаволок, Оровнаволок, Залав-руга, Палайгуба), среди них наиболее поздней является посуда палайгубско-го типа (Жульников, 1999, с. 40-55). Керамика типа Палайгуба на данный момент обнаружена на 156 древних поселениях Северной Европы, а общий корпус выделенных из коллекций сосудов этого типа составляет 943 экз. Полоса памятников с керамикой этого типа протянулась от севера Кольского
-У f W и
• i ■ ■»
• -4 | -г
• "5
Рис. 1. Карта распространения типов керамики на северо-западе России на рубеже энеолита и эпохи бронзы: А - керамика палайгубского типа, Б - керамика чирковско-го типа, Г - поздняя шнуровая и ранняя сетчатая керамика, Д - памятники с гибридной посудой (с признаками чирковской и поздневолосовской керамики); 1 - 5 - места
находок сосудов палайгубского типа (1 - 1 сосуд, 2 - 2-3 сосуда, 3 - 4-9 сосудов, 4 - 10-49 сосудов, 5-50 сосудов и более); а - г - места находок чирковской керамики (а - 1 сосуд, б - 2-3 сосуда, 3 - 4-20 сосудов, 4 - 21 сосуд и более).
Fig. 1. Map of the pottery-making traditions spread in the Northwest Russia in the end of the Late Neolithic and the beginning of the Early Bronze Age: A - Palayguba type pottery, Б - Chirkovskaya type pottery, Г - late Corded Ware and early Textile pottery, Д - hybrid type (with elements of Chirkovskaya and late Volosovo ornaments); 1-5 - places of find of the Palayguba type vessels (1 - 1 vessel, 2 - 2-3 vessels, 3 - 4-9 vessels, 4 - 10-49 vessels, 5 - 50 vessels and more); а-г - places of find of the Chirkovskaya type vessels (а - 1 vessel, б - 2-3 vessels, 3 - 4-20 vessels,
4 - 21 vessels and more).
полуострова до Карельского перешейка и южной части бассейна Ладожского и Онежского озер (рис. 1). Керамика типа Палайгуба изготовлена в
основном с примесью асбеста, к которому часто добавлен пух. Палайгуб-ские сосуды обычно плоскодонные, являются наиболее тонкостенными
Рис. 2. Керамика палайгубского типа. 1, 13 - Челмужская Коса XXI (жилища 1, 2);
11 - Залавруга IV; 3, 5 - Кочнаволок II; 4 - Челмужская Коса XXI (жилище 3); 6 - Сулгу III; 7 - Вехкаранта Керимяки; 8, 10 - Бесовы Следки Ша; 9 - Кудома XI;
12 - Соломенное XI.
Fig. 2. Palayguba type pottery. 1, 13 - Chelmuzhskaya spit XXI (dwellings 1, 2); 11 - Zalavruga IV; 3, 5 - Kochkovnavolok II; 4 - Chelmuzhskaya spit XXI (dwelling 3); 6 - Sulgu III; 7 - Vehkaranta Kerimaki; 8, 10 - Besovy Sledki Ша; 9 - Kudoma XI; 12 - Solomennoye XI.
среди всех разновидностей энеоли-тической асбестовой керамики. Часть признаков палайгубской керамики отнесена к типообразующим. Так, многие сосуды палайгубского типа имеют слегка отогнутый венчик, придающий верхней части сосуда форму, близкую к ^-образной (рис. 2: 2, 1, 5, 6, 7). Этот признак часто сочетается с оригинальными орнаментальными композици-
ями, среди которых наиболее часто встречается поясок в виде нескольких горизонтальных линий, расположенный у венчика (типа бордюра), выполненный оттисками гребенчатого штампа (рис. 2: 1, 2, 9). Ниже подобных «бордюров» тулово сосудов покрыто орнаментом, составленным преимущественно из оттисков гребенки, образующих вертикальный
Рис. 3. Основные орнаментальные образы, формы и размеры сосудов палайгубской (А), чирковской (Б), шнуровой финской (В) и киукаис (Г) керамики.
Fig. 3. Typical groups of ornamental motifs, forms and sizes of vessels: Palayguba type (А), Chirkovskaya type (Б), Corded Ware Finnish type (В), and Kiukais type (Г) pottery.
или горизонтальный зигзаг. Обычны для орнаментации палайгубской посуды композиции в виде горизонтального зигзага, выполненного в основном длинным гребенчатым штампом (рис. 2: 8, 13), горизонтальных рядов из оттисков короткой гребенки или овальных вдавлений, поставленных вертикально (рис. 2: 6).
Вторая группа признаков палай-губской керамики - черты сходства, объединяющие ее с иными, генетически неродственными типами культур шнуровой и постшнуровой керамики (киукаис и фатьяноидной) (рис. 3). Кроме указанных выше черт сходства палайгубской и шнуровой керамики, отметим, что основные разновидности палайгубской посуды (широкогор-лые горшки с отогнутым венчиком и маленьким плоским дном, небольшие по размерам сосуды баночной формы) (рис. 3) находят аналогии в посуде культуры киукаис, распространившейся в юго-западной части Финляндии в период 2300 (2400) - 1700 кал. л. до н. э. (ЬауеШо, 2012).
Поселенческие комплексы с керамикой палайгубского типа обладают рядом специфических особенностей в домостроительстве (Жульников, 2003, с. 78-81), составе каменного инвентаря (Жульников, 1999, с. 55-64).
Современная абсолютная хронология комплексов с керамикой палай-губского типа опирается на две ЛМ8 14С даты по органическим остаткам на керамике с поселения Шелтозе-ро XII (Нордквист, Мёккёнен, 2018, с. 66) и 13 дат, полученных по углю из сгоревших стенок или берестяного покрытия полуземляночных жилищ (Жульников, 2005, с. 23-24; Колпаков, Шумкин, Мурашкин, 2020, с. 13): 2500 (2600) - 1750 (1800) кал. л. до н. э. Для подтверждения периода бытования палайгубской керамики могут быть также использованы многочисленные ЛМ8-даты, полученные по нагару или смоле на керамике предшествующих палайгубской посуде типов Войнаволок, Оровнаволок, Киерикки, Пёлья (Нордквист, Мёккёнен, 2018, с. 39-68) и сетчатой (Лавенто, Патру-
Рис. 4. Карта памятников, упоминаемых в настоящей работе: 1 - Маяк II; 2-5 - Бесовы Следки III, Ша, Залавруга IV, Золотец XI; 6 - Бохта II; 7 - Сумозеро XV; 8 - Кочковнаволок II; 9 - Челмужская Коса XXI; 10-12 - Охтома III, Келка III, Нижняя Колонжа I; 13 - Остров Большой Гурий; 14 - Усть-Водла V; 15 - Бесов Нос IV; 16 - Муромское VII; 17-18 - Тудозеро V, VII; 19 - Соломенное XI; 20 - Мелиоративный I; 21 - Сулгу III; 22 - Кудома XI; 23 - Лахта III; 24 - Шелтозеро XII; 25 - Розме-га II; 26 - Вехкаранта Керимяки; 27 - Кулламяги; 28 - Усть-Колпь VII; 29 - Водоба II; 30 - Модлона; 31 - Вёкса 1; 32 - Березовая Слободка II-III; 33 - Черная Речка I, II; 34 - Ниремка I; 35 - Чудгодорьяг; 36 - Атаман-Нюр I. Fig. 4. Map of archaeological objects, mentioned in the article: 1 - Mayak II; 2-5 - Besovy Sledki III, Ша, Zalavruga IV, Zolotec XI; 6 - Bohta II; 7 - Sumozero XV; 8 - Kochkovnavolok II; 9 - Chelmu-zhskaya spit XXI; 10-12 - Ohtoma III, Kelka III, Nizhnyaya Kolonzha I; 13 - Bolshoy Guriy island; 14 - Ust'-Vodla V; 15 - Besov Nos IV; 16 - Muromskoye VII; 17-18 - Tudozero V, VII; 19 - Solo-mennoje XI; 20 - Meliorativnyi I; 21 - Sulgu III; 22 - Kudoma XI; 23 - Lahta III; 24 - Sheltozero XII; 25 - Rozmega II; 26 - Vehkaranta Kerimaki; 27 - Kullamagi; 28 - Ust-Kolp VII; 29 - Vodoba II; 30 - Modlona; 31 - Veksa 1; 32 - Berezovaya Slobodka II-III; 33 - Chernaya Rechka I, II; 34 - Niremka I; 35 - Chudgodoryag; 36 - Ataman-Nur I.
шев, 2015), сменяющей на территории Карелии палайгубскую керамику.
Керамическая посуда, сочетающая черты поздневолосовской и фатьянов-ской керамики, достаточно подробно описана И.В. Гавриловой (1983), О С. Гадзяцкой (1992) и Е Л. Волковой (2018). В данной статье для «северной» разновидности фатьяно-идной керамической традиции используется наименование «чирков-ская керамика», поскольку подобная посуда имеет существенные различия по составу формовочной массы и ор-
наментации по сравнению с недавно выделенными Е.В. Волковой для Вол-го-Окского междуречья, Верхней и Средней Волги группами гибридной посуды (фатьяноидные группы 1, 2, 3) (Волкова, 2019, с. 131). Некоторыми исследователями подобная керамика определяется как абашоидная (Буров, 1991, с. 135-136). Термины «фатья-ноидная» и «абашоидная» керамика представляются мне неудачными, так как в подобной посуде наблюдается сочетание нескольких керамических традиций, в том числе представлена
Рис. 5. Чирковская и гибридная керамика с поселений северо-западной части Вологодской области и Карелии. 1, 8, 10, 11 - Тудозеро V (жилище 1); 2-6, 9 - Тудозеро VII (жилище 1); 7 - Залавруга IV; 12 - Водоба II; 13 - Остров Большой Гурий; 14 - Усть-Водла V; 1, 3, 5, 6, 8-10, 14, 14 - пористая структура (раковина?); 2, 4, 11, 12 - асбест и раковина (?); 7 - асбест. Fig. 5. Chirkovskaya and hybrid pottery from the settlements of the North-Western part of Vologda
Oblast and Karelia. 1, 8, 10, 11 - Tudozero V (dwelling 1); 2-6, 9 - Tudozero VII (dwelling 1); 7 - Zalavruga IV; 12 - Vodoba II; 13 - Bolshoy Guriy island; 14 - Ust-Vodla V; 1, 3, 5, 6, 8-10, 14, 14 - ceramics with porous structure (shells?); 2, 4, 11, 12 - asbestos and shells (?); 7 - asbestos.
заметная группа признаков, характерных для поздневолосовской посуды. Наименование «чирковская керами-
ка» (далее - ЧК), напротив, дает нам отсылку на вполне конкретные керамические комплексы, которые на дан-
Рис. 6. Карта мест находок чирковской керамики с примесью асбеста и распространения посуды со специфическими композициями на палайгубской, чирковской и гибридной керамике. 1 - южная и восточная границы распространения асбеста на территории северо-запада России; 2 - чирковские сосуды с примесью асбеста; 3-4 - сосуды с композицией бордюрного типа группы Б (3 - 1 сосуд, 4 - 3-4 сосуда); 5 - сосуды с композицией группы А на чирковской керамике; 6 - сосуды с композицией группы А на палайгубской керамике и гибридной посуде; 7 - сосуды с чирковской
«змейкой», 8 - сосуд типа палайгуба с имитацией чирковской «змейки»; 9 - иные сосуды типа палайгуба с единичными признаками, характерными для чирковской керамики; 10 - территория распространения чирковской керамики; 11 - предполагаемые пути распространения носителей чирковских керамических традиций. Fig. 6. Places of find of Chirkovskaya type pottery with admixture of asbestos, and area of spread of the Palayguba, Chirkovskaya, and hybrid vessels with specific ornamental compositions: 1 - southern and eastern borders of spread of asbestos in the Northwestern Russia; 2 - the Chirkovskaya vessels with admixture of asbestos; 3-4 - vessels with composition of the edging type of the group Б (3 - 1 vessel, 4 - 3-4 vessels); 5 - vessels of the Chirkovskaya type with composition of the group А; 6 - vessels of the Palayguba and hybrid type with composition of the group А; 7 - vessels with the Chirkovskaya ornamentation; 8 - vessel of the Palayguba type with imitation of the Chirkovskaya ornamentation; 9 - other vessels of the Palayguba type with single features of the Chirkovskaya type pottery; 10 - territory of the Chirkovskaya pottery spread; 11 - prospective paths of spread of the Chirkovskaya pottery tradition bearers.
Рис. 7. Мотивы чирковского облика (А) на чирковской керамике лесной полосы Европы и композиции бордюрного типа (Б) на палайгубской посуде, имеющие аналогии в чирковской керамике. 1 - Модлона, 2 - Березовая Слободка II-III; 4, 5, 6 - Чудгудо-рьяг; 7 - Атаман-Нюр I; 8, 10 - Бохта II; 9 - Бесовы Следки Ша; 11 - Маяк II.
Fig. 7. Chirkovskaya-like motifs (A) in the Chirkovskaya pottery of the forest zone of Europe, and
compositions of the edging type (Б) in the Palaiguba pottery, having analogies in Chirkovskaya pottery: 1 - Modlona; 2 - Berezovaya Slobodka II-III; 4, 5, 6 - Chudgodoryag; 7 - Ataman-Nur I; 8, 9 - Bohta II; 10 - Besovy Sledki Ша; 12 - Mayak II.
ный момент являются опорными для этого типа (типов?).
ЧК имеет пространственные различия, что хорошо видно при сравнении посуды пятой группы с известной
Сейминской стоянки в низовьях реки Оки (Бадер, 1970, с. 135-136), керамики чирковской культурной группы Среднего Поволжья, испытавшей определенное культурное влияние на-
селения зауральского происхождения (Соловьев, 2000, с. 44-48), и сосудов, определяемых как чирковские, со стоянок Волго-Окского междуречья (Воронин, 2000, с. 371-381). В западной части ареала ЧК имеет сетчатые отпечатки.
Немногочисленные радиоуглеродные даты, с учетом датировок для сетчатой керамики Поволжья и Финляндии, позволяют отнести ЧК к периоду 2300-1700 кал. л. до н. э. (Юшкова, 2015, с. 280). Косвенно подтверждают эту датировку данные, полученные для комплексов керамики палайгуб-ского типа, между которой и ЧК имеются явные признаки взаимовлияния.
Территория распространения ЧК в северной части ее ареала охватывает довольно обширный регион севера Восточной Европы - от западного побережья Чудского озера (стоянка Кул-ламяги) до Северо-Восточного При-уралья (пористая керамика стоянки Атаман-Нюр I) (рис. 4). Северная граница распространения данного типа проходит по южному побережью Ладожского и Онежского озер, охватывает верхнюю часть бассейна реки Онеги, бассейны рек Сухоны и Вычегды, среднее течение реки Печоры.
ЧК (в ее северном варианте) в основном пористая или содержит примесь раковины. В некоторых керамических коллекциях с ЧК бассейна р. Сухоны и Европейского Северо-Востока имеется примесь шамота, а в единичных случаях - песка. Многие сосуды ЧК имеют венчик в виде раструба, с выраженным ребром изнутри (рис. 5: 3, 4, 6, 9). У остальных сосудов наблюдается профилировка верхней части, но без четко выраженного внутреннего ребра (рис. 5: 1). Большая часть горшков имеет округлые донышки, но иногда встречаются уплощенные. Орнамент, в отличие от керамики палайгубского типа, расположен преимущественно на верхней половине сосуда. Многочислен-
ны венчики, орнаментированные по внутреннему краю (рис. 5: 3, 6, 9, 10, 12, 14), в том числе иногда довольно пышным узором. На некоторых венчиках наблюдается волнистость верхнего среза (рис. 5: 3). Отмечены желобчатые венчики, обычные для ЧК Верхнего Поволжья. Орнаментация хорошо узнаваема - в ней отсутствуют глубокие ямки, а для украшения посуды используются в основном оттиски мелкозубой длинной или короткой гребенки, иногда сочетающиеся с неглубокими овальными неглубокими вдавлениями и насечками. Оттиски шнура на «северной» ЧК, в отличие от керамики синхронных верхневолжских памятников, единичны.
На большинстве сосудов ЧК наблюдается чередование двух-трех основных простых мотивов - горизонтальные линии, пояски горизонтального зигзага, горизонтальные ряды из поставленных под углом оттисков или вдавлений (рис. 5: 1, 5, 6, 9, 12-14). Однако имеются и сосуды, украшенные геометрическими мотивами - в основном это треугольники или зигзагообразные полосы. Геоме -трические мотивы весьма характерны для керамики чирковских памятников Среднего Поволжья (Халиков, 1987, с. 136-139), но встречаются и у северной границы ареала ЧК. На некоторых северных памятниках с ЧК встречен такой специфический прием орнаментации, как «змейка» (рис. 6), который является типичным для чирковской керамики Среднего Поволжья.
Исследованных «чистых» комплексов с ЧК пока немного. В пределах ареала ЧК на некоторых памятниках выявлены полуземляночные жилища, существенно различающиеся по конструктивным особенностям и планировке. Погребальные комплексы, связанные с ЧК, пока единичны и нередко определяются исследователями как «абашевские» или «абашоидные» (Буров, 1991; Уткин 1993). Среди ка-
тегорий каменного инвентаря, характерного для памятников с ЧК, особо выделим наличие серий треугольно-черешковых наконечников с шипами и с коротким пером, так как изделия подобной формы единичны на территории Карелии в области распространения палайгубской керамики.
Прослеживается довольно узкая полоса, протянувшаяся вдоль южного и юго-восточного побережья Онежского озера до водораздела между реками Онегой (бассейн Белого моря) и Водлой (бассейн Онежского озера) на расстояние не менее 200 км, где на памятниках встречается как ЧК, так и палайгубская посуда без признаков взаимовлияния (рис. 1).
Признаки контактов аборигенного и пришлого населения наиболее ярко проявились в немногочисленной серии керамической посуды, обладающей в той или иной степени признаками чирковской и палайгубской керамики. Могут быть выделены две основные группы гибридных орнаментальных образов (рис. 6), которые существенно различаются по пространственным масштабам распространения.
Первая группа (А) орнаментальных образов, характерных для ЧК (рис. 7: 1, 2, 4-7), на палайгубской посуде встречена в основном только на ограниченной территории - на небольшом участке юго-восточного побережья Онежского озера. На стоянке Муромское VII был обнаружен сосуд, на котором представлен мотив (орнаментальный образ), напоминающий так называемую «чирковскую змейку» (рис. 7: 3). Основной областью распространения этого пояска-разделителя является Среднее Поволжье, но отдельные сосуды, украшенные с использованием «чирковской змейки», встречены на стоянках, расположенных в пространстве, протянувшемся узкой полосой от верхней части бассейна реки Онеги до сред-
него течения реки Печоры - стоянки Модлона, Березовая Слободка II—III, Чудгудорьяг, Атаман-Нюр I (рис. 4, 6). На сосуде с «чирковской змейкой» со стоянки Муромское VII имеется орнаментальная полоса, составленная из чередующихся в шахматном порядке треугольников (рис. 7: 3). Второй гибридный сосуд, где встречен такой орнаментальный образ, обнаружен на стоянке Бесов Нос IV. Подобная композиция встречается на чирков-ской керамике Среднего Поволжья и получила заметное распространение на северных памятниках с ЧК и с гибридной поздневолосовской посудой (стоянки Модлона, Вёкса 1, Березовая Слободка II—III, Усть-Колпь VII, Черная Речка I—II, Ниремка I, Чудго-дорьяг, Атаман-Нюр I) (рис. 4). При решении вопроса о происхождении данной композиции в северной части ареала ЧК следует учитывать, что в пространстве между южным побережьем Онежского озера и Волго-Ок-ским междуречьем, а также бассейном Днепра подобный орнамент не получил заметного распространения. Исходя из данных картографирования посуды с «чирковской змейкой» и композициями из треугольников в шахматном порядке, можно наметить путь продвижения групп населения с чирковскими керамическими традициями от левых притоков Средней Волги (Унжа, Ветлуга) или из района р. Вятки в бассейн реки Сухоны, а затем на запад — в верховья реки Онеги, или на восток — вплоть до среднего течения реки Печоры (рис. 6). Поскольку, как было уже отмечено, южнее Онежского озера орнаменты группы А неизвестны, то их появление на территории Карелии, видимо, связано с контактами палайгубского населения с переселенцами, занявшими берега озер Воже и Лаче (южная часть бассейна р. Онеги) (рис. 6).
Вторая группа орнаментальных образов (Б) (рис. 7: 8—12), видимо,
связанная по происхождению с традициями ЧК, представлена на всей территории распространения палай-губского типа. На данный момент найдены фрагменты от 22 сосудов с орнаментом группы Б на 16 палайгуб-ских памятниках (Маяк II, Бохта II, Бесовы Следки III, Ша, Золотец XI, Сумозеро XV, Кочнаволок II, Вехка-ранта Керимяки, Лахта III, Сулгу III, Охтома III, Нижняя Колонжа I, Кел-ка III, Мелиоративный I, Розмега II, Муромское VII). Орнамент группы Б представляет собой украшающий верхнюю часть сосуда бордюр, составленный из вертикальных линий (в основном оттисками гребенки), чередующихся с вертикальными рядами оттисков, поставленных под углом (рис. 7: 9), горизонтально (рис. 2: 7; 7: 8, 12) или в виде горизонтального зигзага (рис. 7: 10). Нижняя часть этих сосудов украшена традиционно для палайгубской посуды - вертикальным или горизонтальным зигзагом из оттисков гребенки. Поскольку для северо-восточных памятников с ЧК рассматриваемый орнаментальный образ нехарактерен, то распространение орнамента группы Б на палайгубской керамике следует связать, вероятно, с южным (верхневолжским?) влиянием, где он встречен на ряде стоянок Волго-Окского междуречья (Волкова, 2019, рис. 1: 4, 5).
В коллекциях палайгубской керамики южной части Карелии и Вологодской области можно выделить несколько сосудов, которые обладают иными признаками чирковской посуды - горшки с резко отогнутым венчиком (Муромское VII, Залавруга IV) (рис. 5: 7) или миниатюрные сосуды чашевидной формы с отогнутым венчиком и слегка уплощенным донышком (Соломенное XI, Розмега II) (рис. 2: 12).
На юго-восточном побережье Онежского озера в районе мыса Бесов Нос, где многочисленны стоянки с па-
лайгубской керамикой, обнаружены единичные фрагменты сосудов, относящиеся к чирковской керамической традиции (рис. 4; 5: 13, 14). В данном случае мы в равной степени можем вести речь как о кратковременных перемещениях носителей ЧК на палай-губскую территорию, так и о распространении «южной» керамической традиции в результате брачных связей в пределах пограничной территории.
Территория памятников с ЧК находится за пределами Скандинавского щита, в пределах которого встречаются выходы асбеста (рис. 6). Тем не менее в комплексах ЧК имеются отдельные сосуды, содержащие примесь асбеста, что можно рассматривать как явный признак влияния палайгубской керамики. Такие сосуды обнаружены на трех памятниках: два расположены на юго-восточном побережье Онежского озера (полуземляночные жилища на поселениях Тудозеро V, VII) (Иванищев, Иванищева, 2006, с. 75-84; Иванищева, Иванищев, 2011, с. 258-262), одно - на северном берегу Белого озера (стоянка Водоба II) (рис. 3). Один сосуд с примесью асбеста, обнаруженный А. М. Иванищевым в заполнении котлована полуземлянки на Тудозеро, наряду с очевидным признаком ЧК (однорядный горизонтальный зигзаг), украшен, видимо, по всей поверхности (рис. 5: 11), что типично для палайгубской традиции. Следовательно, речь идет не только об обмене асбестом для изготовления ЧК, но и о производстве обитателями полуземлянки «гибридных» сосудов, обладающих признаками двух керамических традиций - палайгубской и чирковской. В жилищах на Тудозеро в количественном отношении преобладает чирковская посуда, а чисто палай-губской асбестовой керамики здесь нет. Появление гибридной керамики у обитателей тудозерских построек, расположенных на границе распространения палайгубской керамиче-
ской традиции, может быть объяснено установлением брачных связей между представителями аборигенного и пришлого населения. В рамках брачных контактов происходило, видимо, и эпизодическое поступление асбеста на территорию, занятую населением ЧК, о чем свидетельствует находка кусочка волокнистой минеральной примеси в слое пола жилища на стоянке Тудозеро VII, рядом с фрагментами сосуда с примесью асбеста.
Некоторые элементы инноваций, привнесенные в керамическую традицию пришлого или аборигенного населения, например, примесь асбеста или венчик в виде раструба, проявились лишь эпизодически, в основном на «пограничной» территории. Судя по всему, подобные новшества, связанные с технологией производства (примеси) или формой сосудов, вносимые в иную культурную среду в результате эпизодических брачных связей (судя по малочисленности гибридных сосудов), не стали традиционными в керамике типа Палайгуба и чирковской. Несколько иная ситуация наблюдается с орнаментом бордюрного облика (группа Б), который «вошел в моду» во всем регионе распространения палайгубского гончарства. Сходное явление отмечает Е.В. Волкова на памятниках Верхнего и Среднего Поволжья, где наиболее быстро меняются гончарные приемы, связанные с попытками поздних волосов-цев, вступивших в браки с представителями мигрантов, добиться внешней схожести с сосудами фатьяновцев. В области приспособительных традиций подобного быстрого смешения
керамических традиций у аборигенов не происходит (Волкова, 2019, с. 132).
Исходя из сходства по большинству параметров жилищ с чирковской керамикой на Тудозере с палайгубски-ми полуземлянками, а также с учетом их расположения на границе двух культур, можно предположить, что мигранты восприняли традиции домостроительства у местного населения. Население с палайгубской керамикой, видимо, было хорошо знакомо с формой наконечников сейминского типа, поскольку на некоторых поселениях этой культуры найдены сланцевые наконечники с шипами или с выделенным черешком и треугольным пером (Жульников, 1999, рис. 50: 1, 2). Эти изделия являются, видимо, подражанием кремневым сейминским наконечникам стрел. Тем не менее явных признаков поступления кремневых наконечников с треугольным пером и с шипами на север - на территорию, занятую аборигенным населением, мы не фиксируем. Население с палайгубской керамикой продолжило традицию изготовления орудий русско-карельского типа, но обмена ими с мигрантами не вело.
В целом ограниченность наблюдаемых признаков взаимодействия в материальной культуре между мигрантами и аборигенами (в основном в виде взаимовлияния керамических традиций) отчасти может быть объяснена существованием достаточно враждебных отношений между ними, возможно, из-за частично занятых пришлым населением промысловых угодий, ранее принадлежавших населению с керамикой типа Палайгуба.
ЛИТЕРАТУРА
1. Бадер О.Н. Бассейн Оки в эпоху бронзы. М.: Наука, 1970. 176 с.
2. Буров Г.М. Поселения абашевской традиции на крайнем северо-востоке Европы // Поздний энеолит и культуры ранней бронзы лесной полосы европейской части СССР / АЭМК. Вып. 19 / Науч. ред. Г.А. Архипов, Б.С. Соловьев. Йошкар-Ола: МарНИИ, 1991. С. 135-146.
3. Волкова Е.В. Отражение в гончарных традициях контактов фатьяновско-бала-новского и поздневолосовского населения // Самарский научный вестник. 2019. Т. 8. № 2 (27). С. 129-136.
4. Воронин К. В. Стоянка Липовка 3 - однослойный памятник чирковской культуры в центральной части Волго-Окского междуречья // Тверской археологический сборник. Вып. 4 / Отв. ред. И.Н. Черных. Тверь: ТГОМ, 2000. С. 371-381.
5. Гаврилова И.В. Фатьяноидная керамика Костромского Поволжья // Изыскания по мезолиту и неолиту СССР / Отв. ред. Л.Я. Крижевская. Л.: Наука, 1983. С. 101-109.
6. Гадзяцкая О.С. Фатьяновский компонент в культуре поздней бронзы (Волго-Камское междуречье) // СА. 1992. № 1. С. 122-141.
7. Жульников А.М. Энеолит Карелии (памятники с пористой и асбестовой керамикой). Петрозаводск: КарНЦ РАН, 1999. 224 с.
8. Жульников А.М. Поселения эпохи раннего металла Юго-Западного Прибеломо-рья. Петрозаводск: Петрозаводский государственный университет, 2005. 310 с.
9. Жульников А.М. О фатьяноидной керамике на древних поселениях южного побережья Белого моря // Человек. Адаптация. Культура / Отв. ред. А. Н. Сорокин. М.: Институт археологии РАН, 2008. С. 413-424.
10. Иванишева М.В., Иванищев А.М. Жилище с пористой и асбестовой керамикой на поселении Тудозеро VII в Южном Прионежье // Тверской археологический сборник. Вып. 8. Т. 1 / Отв. ред. И.Н. Черных. Тверь: Триада, 2011. С. 258-262.
11. Иванищев А.М., Иванищева М.В. Жилище эпохи неолита на поселении Тудозеро-V в Южном Прионежье // Археология: история и перспективы / Отв. ред. А.Е. Леонтьев. Ярославль: Ярославский государственный историко-архитектурный и художественный музей-заповедник, 2006. С. 75-84.
12. Колпаков Е.М., Шумкин В.Я., Мурашкин А.И. Кольская археологическая экспедиция // Археологические открытия. 2018 год / Отв. ред. Н.В. Лопатин. М.: ИА РАН, 2020. С. 12-16.
13. Крайнов Д.А. Древнейшая история Волго-Окского междуречья (фатьяновская культура. II тыс. до н. э.). М.: Наука, 1972. 274 с.
14. Лавенто М., Патрушев В. С. Развитие и хронология текстильной керамики в Среднем и Верхнем Поволжье: критический взгляд на условно принятые С14-даты, АМС-датирование и типологическую хронологию // Поволжская археология. 2015. № 2. С. 160-188.
15. Нордквист К., Мёккёнен Т. Новые данные по археологической хронологии Северо-Запада России: АМС-датировки неолита - энеолита Карелии // Тверской археологический сборник. Вып. 11 / Отв. ред. И.Н. Черных. Тверь: Триада, 2018. С.и39-68.
16. Соловьев Б. С. Бронзовый век Марийского Поволжья / Тр. МАЭ. Т. VI. Йошкар-Ола: МарНИИЯЛИ, 2000. 264 с.
17. Уткин А.В. Одиночные могилы абашевцев в лесах Восточной Европы // Древние памятники Окского бассейна: сборник научных статей / Отв. ред. В.П. Челяпов. Рязань: НПЦ по охране и использованию памятников истории и культуры Рязанской области, 1993. С. 3-6.
18. Халиков А.Х. Чирковская культура // Эпоха бронзы лесной полосы СССР / Ред. О.Н. Бадер, Д.А. Крайнов, М.Ф. Косарев. М.: Наука, 1987. С. 136-138.
19. Юшкова М.А. Памятники культуры сетчатой керамики в Южном Приладожье // Древние культуры Восточной Европы: эталонные памятники и опорные комплексы в контексте современных археологических исследований: Замятнинский сборник. Вып. 4 / Отв. ред. Г.А. Хлопачев. Санкт-Петербург: МАЭ РАН, 2015. С. 278-318.
20. Lavento M. Cultivation among Hunter-Gatherers in Finland: Evidence of Activated Connections? In A Linguistic Map of Prehistoric Northern Europe. Helsinki: Société Finno-Ougrienne, 2012. P. 1-40.
Информация об авторе:
Жульников Александр Михайлович, кандидат исторических наук, доцент кафедры отечественной истории, Петрозаводский государственный университет (г. Петрозаводск, Россия); rockart@yandex.ru
CONTACTS BETWEEN THE POPULATIONS OF CHIRKOVSKYA AND ASBESTOS-TEMPERED PALAYGUBA CERAMICS A.M. Zhul'nikov
In the end of the last quarter of the III millennium BC populations producing the Chirkovskaya (Fatyanovo-like) pottery combining the late Volosovo and Fatyanovo-Balanovo features migrated from the Upper and Middle Volga to the middle and northern taiga zone of Eastern Europe. On the southern and south-eastern coasts of Lake Onega migrating groups contacted with the aboriginal populations producing the Asbestos-tempered pottery of the Palayguba type. Contacts of the local and incoming groups, according to the results of the study, were restricted only to marriage and can be traced by the changes in the ceramic production. Differences in the spread of decoration motives, characteristic for local varieties of the Chirkovskaya pottery allow the author to suggest two main directions of the influence of migrating groups onto the aboriginal culture with the Palayguba ceramics. The first vector of contacts starts in the Middle Volga region, continues to the Sukhona River basin and, through Lacha and Vozhe lakes, proceeds to the south-eastern coast of Onega Lake. The southern vector which is connected to the Upper Volga region, proceeds from the Beloye lake basin to the southern coast of Onega Lake.
Keywords: archaeology, boreal zone of Eastern Europe, Abestos-tempered pottery of Palayguba type, Chirkovskaya pottery, migration, contacts.
REFERENCES
1. Bader, O. N. 1970. Bassein Oki v epokhu bronzy (Oka River Basin in the Bronze Age). Moscow: "Nauka" Publ. (in Russian).
2. Burov, G. M. 1991. In Arkhipov, G. A., Solov'ev, B. S. (eds.). Pozdniy eneolit i kul'tury ranney bronzy lesnoy polosy evropeyskoy chasti SSSR (Late Eneolithic and the Cultures of the Early Bronze Age in the Forest Area of the European Part of the USSR). Series: Arkheologiia i etnografiia Mariiskogo kraia (Archaeology and Ethnography of Mari Land) 19. Yoshkar-Ola: Mari Research Institute of Language, Literature, and History, 135-146 (in Russian).
3. Volkova, E. V. 2019. In Samarskii nauchnyi vestnik (Samara Scientific Bulletin) Vol. 8. No. 2 (27), 129-136 (in Russian).
4. Voronin, K. V. 2000. In Chernykh, I. N. (ed.). Tverskoi arkheologicheskii sbornik (Tver Archaeological Collection of Articles) 4. Tver: "Tver State United Museum" Publ., 371-381 (in Russian).
5. Gavrilova, I. V. 1983. In Krizhevskaia, L. Ya. (ed.). Izyskaniya po mezolitu i neolitu SSSR (Prospecting for the Mesolithic and Neolithic of the USSR). Leningrad: "Nauka" Publ., 101-109 (in Russian).
6. Gadzyatskaya, O. S. 1992. In Sovetskaia Arkheologiia (Soviet Archaeology) (1), 122-141 (in Russian).
7. Zhul'nikov, A. M. 1999. Eneolit Karelii (pamyatniki s poristoy i asbestovoy keramikoy) (Eneolithic Age of Karelia (Sites with Porous and Asbestos Ceramics)). Petrozavodsk: Karelian Research Centre RAS Publ. (in Russian).
8. Zhul'nikov, A. M. 2005. Poseleniya epokhi rannego metalla Yugo-Zapadnogo Pribelomor'ya (Settlements of the Early Metal Age of the Southwestern Belomorian Region). Petrozavodsk: Petrozavodsk State University Publ. (in Russian).
9. Zhul'nikov, A. M. 2008. In Sorokin, A. N. (ed.). Chelovek. Adaptatsiya. Kul'tura (Human. Adaptation. Culture). Moskov: Institute of Archaeology of the Russian Academy of Sciences, 413-424 (in Russian).
10. Ivanisheva, M. V., Ivanishchev, A. M. 2011. In Chernykh, I. N. (ed.). Tverskoi arkheologicheskii sbornik (TverArchaeological Collection of Articles) 8 (1). Tver': "Triada" Publ., 258-262 (in Russian).
11. Ivanishchev, A. M., Ivanishcheva, M. V. 2006. In Leont'ev, A. E. (ed.). Arkheologiia: istoriia i perspektivy (Archeology: History and Perspectives). Yaroslavl: Yaroslavl State Historical, Architectural and Art Museum-Reserve, 75-84 (in Russian).
12. Kolpakov, E. M., Shumkin, V. Ya., Murashkin, A. I. 2020. In Lopatin, N. V. (ed.). Arkheologicheskie otkrytiia 2018 g. (Archaeological Discoveries of 2018). Moscow: Institute of Archaeology, Russian Academy of Sciences, 12-16 (in Russian).
The study was carried out within the framework of the RSF project No. 19-18-00375 "The Phenomenon of Asbestos Ceramics in the Ceramic Traditions of Eastern Europe: Manufacturing and Use Technologies, Structure of Interregional Contacts".
13. Krainov, D. A. 1972. Drevneyshaya istoriya Volgo-Okskogo mezhdurech'ya (fat'yanovskaya kul'tura. II tys. do n. e.) (The oldest history ofthe Volga-Oka interfluve (Fatyanovo culture. IImillennium BC)). Moscow: "Nauka" Publ. (in Russian).
14. Lavento, M., Patrushev, V. S. 2015. In Povolzhskaia arkheologiia (The Volga River Region Archaeology) 2, 160-188 (in Russian).
15. Nordkvist, K., Mekkenen, T. 2018. In Chernykh, I. N. (ed.). Tverskoy arkheologicheskiy sbornik (Tver Archaeological Collection of Articles) 11. Tver: "Triada" Publ., 39-68 (in Russian).
16. Solov'ev, B. S. 2000. Bronzovyi vek Mariiskogo Povolzh'ia (Bronze Age of Mari Volga Area). Series: Proceedings of the Mari Archaeological Expedition. Vol. VI. Yoshkar-Ola: Mari Research Institute of Language, Literature, and History (in Russian).
17. Utkin, A. V. 1993. In Chelyapov, V. P. (ed.). Drevnie pamyatniki Okskogo basseyna (Ancient Sites of the Oka Basin). Ryazan: Science and Production Center for Protection and Management of Historical and Cultural Sites of the Ryazan Region, 3-6 (in Russian).
18. Khalikov, A. Kh. 1987. In Bader, O. N., Krainov, D. A., Kosarev, M. F. (eds.). Epokha bronzy lesnoi polosy SSSR (The Bronze Age in the Forest Zone ofthe USSR). Series: Archaeology of the USSR. Moscow: "Nauka" Publ., 136-138 (in Russian).
19. Yushkova, M. A. 2015. In Khlopachev, G. A. (ed.). Drevnie kul'tury Vostochnoy Evropy: etalonnye pamyatniki i opornye kompleksy v kontekste sovremennykh arkheologicheskikh issledovaniy: Zamyatninskiy sbornik (Ancient Cultures of Eastern Europe: Reference Monuments and Support Complexes in the Context of Modern Archaeological Studies: Zamyatnin's Collection of Articles) 4. Saint Petersburg: Peter the Great Museum of Anthropology and Ethnography (the Kunstkamera), 278318 (in Russian).
20. Lavento, M. 2012. In A Linguistic Map of Prehistoric Northern Europe. Helsinki: Société Finno-Ougrienne, 1-40.
About the Author:
Zhul'nikov Aleksandr M. Candidate of Historical Sciences, Associate Professor, Petrozavodsk State University, 185910, Lenina St, 33, Republic of Karelia, Petrozavodsk, Russian Federation; rockart@yandex.ru
Статья принята в номер 01.09.2022 г.
