CC BY
133
УДК 372.416.2:371.3 [807.1]
А.Ж. Досанова
О ФОРМИРОВАНИИ КОГНИТИВНО-КОММУНИКАТИВНЫХ ДИСКУРСИВНЫХ СВОЙСТВ БИЛИНГВА
В статье рассматриваются в когнитивно-дискурсивном аспекте высказывания билинг-вальной личности, характеризуются уровни ее компетенции во втором языке, анализируются интерференционные ошибки и дается объяснение причин их возникновения, акцентируется внимание на необходимости изучения языка в лингвокогнитивном и прагматическом аспектах.
Ключевые слова: билингвальная личность, интерференция, компетенция, культурный смысл, коннотация.
Изучение языка как выражения вербализованного сознания языковой личности, в разной степени проявляющего свою компетенцию в языке и культуре другого языка народа, - актуальная проблема, обусловленная проявлением интереса к исследованию языка как лингвопрагматической парадигмы, формы сознания и мышления. На современном этапе язык изучается как деятельность говорящих субъектов (антропоцентрическая парадигма); как деятельность, осуществляющаяся в определенных условиях и с какой-либо целью (лингво-прагматическая парадигма); как форма сознания и мышления (лингвокогнитивная парадигма). Язык тесно связан с выражением личностных качеств человека, его знаний и компетенций, поэтому Ю.Н. Караулов считает возможным говорить о языковой личности как человеке, которого можно рассматривать с точки зрения его готовности производить речевые поступки, создавать и принимать произведения речи [Караулов 1987].
Выделяется несколько типов языковой личности: коммуникативная, эгоцентрическая, национальная, билингвальная и др. Билингвальная личность определяется как одно из проявлений личности, обусловленное совокупностью ее индивидуальных свойств и характеристик, которые определяются степенью коммуникативно-языковых потребностей билингва, широтой его когнитивного, национально-культурного диапазона, много-уровневостью его языковых компетенций, умением билингва правильно выбрать коммуникативный код (из первой и второй языковой системы, когда автоматизмы восприятия между означаемым (общим) и означающим (новым) обеспечивают полноценное восприятие и целенаправленную передачу информации, а также ее межэтническую компрессию в процессе межкультурного общения» [Абишева 2001: 47]). Билингв -это личность, варьирующая средства двух языков в зависимости от своей компетенции. Изучение
соотношения языка с субъектом, его использующим, рассматривается в дейктической парадигме, в которой изучается расслоение «я» говорящего на: «я» как подлежащее предложения, «я» как субъект речи, «я» как внутреннее ego, контролируемое самим субъектом. В последнее время все больше внимания уделяется изучению личности со стороны ее когнитивно-дискурсивных способностей. Е.С. Кубрякова, говоря о необходимости учета при анализе дискурса двух главных функций языка, а именно: когнитивной и коммуникативной (дискурсивной), выделяет когнитивные и дискурсивные аспекты исследования: «когнитивными аспектами оказываются в лингвистическом анализе аспекты, связанные с пониманием роли изучаемого явления в формировании определенных структур знания и в образовании особых форматов знания, вербализующих складывающиеся в сознании человека концепты и объединения концептов. Дискурсивными же аспектами в лингвистическом анализе становятся скорее аспекты, касающиеся распределения информации по поверхности разных единиц языка, с конкретными чертами ее «упаковки» в эти единицы и с приспособлением этих единиц к условиям и требованиям нормального протеекания самой дискурсивной деятельности» [Кубрякова 2008: 31].
Когнитивный и дискурсивный аспекты анализа можно дополнить, рассматривая дискурс личности в деятельностной парадигме, что предполагает изучение дискурса личности как превращенной формы жизнедеятельности человека, в котором находят отражение черты личности, его поведение, уровень его знаний и компетенций в какой-либо области. Дискурс носит в себе следы деятельности человека (коммуниканта или автора произведения), свойства которого в качестве субъекта деятельности превратились в свойства объекта деятельности (превращенную форму). Объект деятельности неотделим от своего предмета-носителя, т.к. в процессе жизнедеятельности
человека происходит превращение свойств субъекта деятельности в свойства и характеристики объекта деятельности, поэтому Т.А. ван Дейк и характеризует дискурс как «речевой поток, язык в его постоянном движении, вбирающий в себя все многообразие исторической эпохи, индивидуальных и социальных особенностей как коммуниканта, так и коммуникативной ситуации, в которой происходит общение. В дискурсе отражаются менталитет и культура, как национальная, так и индивидуальная, частная [Дейк 1989].
Анализ дискурса билингва в когнитивном аспекте позволяет интерпретировать его деятельность как когнитивную, деятельность, «объектом которой является продукт речевой деятельности» [Демьян-ков 1994: 27], рассмотреть уровень его знаний, языковой и культурно-ментальной компетенции. Компетенции билингва на первоначальном этапе изучения второго языка отличаются ущербностью, т.к. билингвальный субъект не владеет полностью механизмами порождения речи на втором языке, имеет небольшой словарный запас, поэтому в его речи допускаются различного рода интерференционные ошибки (фонетические, лексические, грамматические). Допущение их - результат несформированности механизмов билингвизма, неадекватности объема его мыслительной деятельности на первом и втором языках, разрыва между мыслительной деятельностью и речевыми возможностями человека, т.к. разные языки не могут в равной степени выполнять функции формирования мысли и ее реализации в речи. Большинство проверенных фундаментальных данных указывает на создание в ходе интеллектуальной деятельности человека концептуальной базы мышления. Ее составляют собственные впечатления индивида о мире, его личный опыт, а также социальный опыт, усвоенный в процессе социализации. Привносимый в психику индивида из среды национального языка, «будучи чрезвычайной прибавкой» [Карлинский 2007], опыт организует коммуникативные возможности и мышление индивида, но так, что в психике возникают универсальные, независимые от индивида, специфические картины мира, подчиненные опыту и объективным законам сущего. На этой базе развивается, корректируется и осмысляется любая система национального языка. При естественном билингвизме на одной и той же базе формируются две равноправные системы: при функционировании одной вторая «затормаживается» и имеет место непосредственный билингвизм, когда вторичная языковая система прямо связана с мышлением.
При искусственном билингвизме такое торможение возможно, когда в новой языковой системе нет пробелов, когда сформированы «бессознательные автоматизмы связи между означаемым (общим) и означающим (новым)» [Карлинский 2007]. Но до тех пор дефицит средств новой системы понуждает к использованию средств уже хорошо сформированной компетенции (первый язык). Это обнаруживается в интерференции. В этом случае мы имеем дело с проявлением опосредованного билингвизма, когда вторичный язык соотносится с мышлением через первичный язык (язык, имеющий сформированную компетенцию). И в этом случае можно говорить о двух компетенциях: компетенции Я1 и Я2.
Смешение элементов двух компетенций осуществляется в речевой деятельности билингва, в которой имеют место:
1) фонетические ошибки, возникающие под влиянием родного языка, а также потому, что слуховые навыки, выработанные в процессе восприятия фонетической системы родной речи, не поддаются для слухового восприятия фонетической стороны неродной речи [Джусупов 1991], ср.: Предложит вам кафэ? Тчай? (А. и С. Литвиновы. Заговор небес, с. 189);
2) морфологические ошибки, ошибки допускаемые вследствие незнания грамматической структуры второго языка, его категорий, что выражается в нарушении согласования, правил спряжения, норм сочетания, слов во втором языке и др., ср.: Я видеть ее вчера гошпиталь (А. и С. Литвиновы. Заговор небес, с. 190). Недостаточная грамматическая компетенция в русском языке вызывает у немца-коммуниканта неправильные ассоциации, например: «Ах, красавец! - воскликнул он, прикидывая вес добычи. «Это не он, -она», - поправила Олкье. Он и не заметил, как она очутилась рядом. - Щука женского рода. «Это недоразумение русского языка», - убежденно заметил Давид. - «Смотри, какое злое, зубастое, хищное создание. Разве может быть оно женского рода? Казахи называют его шортан. А шортан - это он, почти как черт. Для меня он Hecht, а не щука. А Hecht, тоже он» (Г. Бельгер. Дом скитальца, с. 23);
3) лексико-семантические ошибки, возникающие в случае несовпадения смысловых объемов слов в разных языках, незнания лексической сочетаемости слов, смешения значений слов, например:
- при смешении паронимов click (щелкать) -cliché (штамп); bus (автобус) - bush (кустарник); knowinq (хитрый) - knowinql (понимающий);
- при смешении акронимов, фонетическая структура которых совпадает с фонетической структурой общеупотребительных слов, ср.: SARS (severe acute respiratory síndrome) - САПС (атипичная пневмония); FORTRAN (Formyla Translation) - ФОРТРАН.
- при смещении омонимов, ср.: gig (убийство) - gig (работа), cat (человек) - fat cats (денежный мешок); laer (каменщик) - lauer (слой), lauer (наводчик);
- при незнании дистрибуции слова и способов расширения его значения в новом окружении, ср.: слова печень - liver и в русском, и в английском языках не имеют широкую сочетаемость, а в казахском языке бауыр имеет множество сочетаний и в этих минимальных контекстах развивает переносные значения ср.: тас бауыр (жестокий человек), жат бауыр (чужой), басы аман - бауыры бYтiн (жив-здоров), бауырыца тарт (привлеки на свою сторону) и др.
Все это позволяет говорить о том, что овладение языком - это не просто формирование и развитие произносительных, грамматических, лексических навыков, а перестройка речевых механизмов человека для взаимодействия с носителями другого языка, развитие навыка переключения с одного языка на другой, учет особенностей становления механизма билингвизма. Поэтому Р.А. Миньяр-Белоручев акцентирует внимание на следующих трех особенностях механизмов билингвизма, а именно:
- на возможности создания ложных знаковых связей между лексическими единицами двух языков, что является первой особенностью билингвизма;
- вторая особенность становления механизма билингвизма заключается в том, что связь иностранного слова с родным провоцирует одновременно связь иностранного слова с родным языком;
- третья особенность связана с законом о доминантном языке, который подавляет второй и прочие языки [Миньяр-Белоручев 1991: 15].
На первом этапе овладения языком наблюдается пассивный билингвизм, характеризуемый как такое владение языком, когда индивид его понимает, но порождение текстов практически затруднено, например: «шай сахар пес, клеб, калаш, Бог даста баба помирал не дам» (Г. Мусрепов. Пробужденный край).
На втором этапе овладения языком билингв повышает уровень знаний на втором языке,
совершенстует свои навыки и формирует языковую компетенцию, понимаемую Э.Д. Сулей-меновой, Н.Ж. Шаймерденовой «как и знание, и умение адекватного использования языковых средств в зависимости от особенностей ситуации, характера отношений между говорящим и слушающим, цели общения и др. [Сулейменова, Шаймерденова 2007]. Хотя билингв и формирует свою языковую компетенцию на этом этапе, но измерение ее по таким параметрам, как: признак актуально-виртуального овладения языком; признак информативной правильности; признак системной правильности-неправильности; признак овладения языковым богатством; признак компетентности в области какого-либо уровня языка, показывает, что билингв не вполне еще соответствует всем параметрам измерения компетенции, хотя уже овладевает умением продуцирования текстов на втором языке, переходит от восприятия к формированию представления как зафиксированному в опыте обобщению предметов по их функции в деятельности, овладевает координативным двуязычием.
Недостаточное соответствие языковых знаний и умений параметрам измерения компетенций все еще свидетельствует о неполной сфор-мированности компетенции в сознании билингва, что приводит к неравновесному билингвизму, когда в речевой деятельности билингва оба языка функционально неравнозначны: первый язык (язык с хорошо сформировавшейся компетенцией) обладает функциональной загруженностью и используется во всех сферах общения, второй же язык не имеет широкой функциональной дистрибуции. На этом уровне формирования языковой компетенции вместо случаев смешанного билингвизма могут иметь место различного типа включения из родного во второй язык или из родного в первый язык. Они рассматриваются как интеркаляция - (результат влияния Я1 на Я2) или транскаляция (влияние Я2 на Я1) [Карлинский 1990].
На данном этапе наблюдаются такие случаи лингвокультурной интерференции, которая определяется исследователями как вмешательство факторов родной культуры, языка и национального сознания в интерпретацию инокультурного коммуникативного поведения и в собственное поведение при межкультурном общении.
Лингвокультурологическая интерференция -следствие незнания ключевых концептов культуры другого народа, слабого знания особенностей языковой картины мира народа изучае-
мого языка, специфичной для каждой культуры, отличающейся субъективностью носителей этой культуры и языка, выражением отношения субъекта действительности к объектам действительности [Маслова 2005; Жумашева 2010]. Языковая картина мира отличается и экспликацией особых культурных смыслов, реализующихся в ключевых словах картины мира. Под культурным смыслом В.П. Козловский подразумевает смысловые очевидности, которые выражают «культурную всеобщность и естественность предметно-смысловых, знаково-символических компонентов мира и его опыт. Они же есть определенные разновидности осмысленной реальности культурного мира, задающей некоторые жизненно важные способы общепринятого в культурном сообществе видения и понимания окружающего мира и самого себя в этом мире; они же задают спектр возможных видов отношения к историческому прошлому и настоящему культурного мира и своего бытия» [Козловский 1990: 91]. В связи с этим понимание фрагментов картины мира для билингва затруднено, он не может сразу уловить смысл сказанного, например: «Что же тут непонятного? Олег Гладышев - это тот человек, который должен был передать вам бабки! Причем тут пожилые женщины? - искренно удивился Клаус. Вот всегда с эмигрантами так. Языком владеют безупречно, но кое-какие слова им просто не знакомы. Я имела ввиду деньги, ведь именно Олег их вез вам? (Д. Донцова Гарпия с пропеллером, с. 135).
Различия в менталитетах разных народов сказываются в культурных смыслах слов, концептов, например, понятия черная кошка и black cat означают одно и то же домашнее животное черного цвета. Однако в русской культуре, согласно примете, черный кот приносит неудачу, а в английской культуре черные кошки - это признак удачи, неожиданного счастья. Поэтому билингв на втором этапе развития своей компетентности должен акцентировать внимание на изучении культуры народа второго языка, должен ассоциировать со своим партнером одинаковые ментальные образы. В связи с этим Е.Ф. Тарасов подчеркивал, что «общество, предоставляя каждому индивиду культуру для присвоения и построения своей личности, позволяет ему формировать себя, с одной стороны, как целостного общественного человека, а с другой стороны, ограничивает его рамками своей культуры, объемом культурных предметов. Общность присвоенной культуры
обеспечивает возможность знакового общения, когда коммуниканты, манипулируя в межкультурном пространстве телами знаков, могут ассоциировать с ними одинаковые ментальные образы» [Тарасов 1998: 9-10].
Овладение языком означает не только изучение набора лексико-грамматических моделей, но и приобретение способности выражать через языковые знаки свое субъективное отношение, способности овладеть моделями и правилами построения дискурса. Е.В. Падучева называет этот навык «режимом интерпретации». «Термин «режим интерпретации», - пишет Е.В. Падучева, -я употребляю как аналог противопоставлению plan de recit «план повествования» и plan de discours «план дискурса» [Арутюнова, Падучева 1985: 70]. Поэтому билингв должен вникать и в коннотативные смыслы слов, знать оценочное отношение субъекта к предмету мысли, вникнуть в суть субъективного отношения говорящего к высказываемому в той или иной ситуации. А оценка предмета мысли выражается субъектом в коннотативном значении слова. Именно в оценке, выраженной в коннотации, выражается отношение субъекта (индивида или коллективного субъекта): «это отношение ценностное, par excellence, - пишет В.Н. Телия, - и оно предполагает ответы на вопросы: кто оценивает, что, как, по какой причине или мотиву и с каких позиций. Термины: (переменные) отношения, субъект (личность с ее вкусами и мировоззрением) и объект (фрагмент мира в его системных связях) соединены в этом отношении оценочным суждением, в котором выражается то или иное пристрастие субъекта к миру» [Телия 1996]. Так, словосочетания со словами «бархатный, коричневый» и др. выражают позитивное или негативное отношение субъекта, ср: позитивное отношение: цоцыр KY3 (мягкая осень), бархатный сезон, кок майса шоп (зеленая трава), бархатный голос, бархатные глаза; негативное: кок есек, кок ми (глупец), кок долы цатын (сварливая женщина), бархатные лапки, коричневая нечисть, красно-коричневые и др.
Наибольшую трудность для восприятия билингва представляют эмотивные значения слов и фразеологизмов, т.к. эмотивные значения слов и фразеологизмов осознаны, дискретны, адекватно идентифицируются и дифференцируются говорящими, одинаково соотносятся всеми говорящими на одном языке с типизированными ситуациями и эмоциями, одинаково идентифицируются ими с языковыми единицами их выра-
жения - носителями этих значении. В связи с этим эмотивные значения, несомненно, коммуникативны. Эмотивная лексика сознательно отбирается говорящими в рамках существующего кода, т.е. ее отбор контролируется сознанием говорящих в зависимости от ситуации обучения. Коммуникативность эмотивов - единиц языка с эмотивным типом семантики - заключается в том, что они сообщают о душевном волнении говорящего, передают некую эмоциональную информацию (одновременно фактуальную или независимо от нее), вызывают ответную эмоциональную реакцию, например, осознанное партнерами общения чувство отвращения, презрения и др. К фразеологизмам, выражающим эмотивное оценочное значение, относятся: заводиться с полуоборота (несдержанный, вспыльчивый), выжимать коку с соком (жестоко эксплуатировать кого-то), ломать руки (выражать горе), ломаться от злости (быть в состоянии гнева), цара бет (мерзавец), тас бауыр, без бYйрек (жестокий), бет-аузы ш1м1ртпестен (бессовестный,), егшт жылады (залился слезами), цам квцт (быть в печали), мэз-мейрам болды (обрадовался от души). Такие фразеологизмы трудны для восприятия и потому, что представляют собой не только словосочетания, имеющие коннотативные значения, но и образные, возникшие вследствие вторичной номинации.
На уровне формирования коммуникативной компетенции билингв овладевает умением четко выражать намерения, т.е. умеет уже выражать прагматические значения в их отношении к речевой ситуации (т.е. по отношению к говорящему и слушаюшему, их целям). В этом случае речь идет о прагматических значениях, связанных разного рода пропозициональными установками говорящих: исходными допущениями, намерениями, мнениями, эмоциями и т.д. [Арутюнова, Падучева 1985: 357] Такие прагматические значения, например, согласие-несогласие коммуниканта с партнером, противодействие намерениям второго коммуниканта, убеждение, внушение, воздействие на адресата выражаются в речевых актах. В ситуации речевого акта важным представляется распознавание коммуникативного содержания высказывания, «его иллокутивной силы или иллокутивной функции» [Остин 1986: 258]. Кроме этого, билингв должен стремиться к овладению прагматическими нормами. К ним относятся нормы, связанные с регулированием взаимодействия коммуникантов. И для того чтобы состоялось общение, по мысли Д.Д. Шайба-
ковой, коммуниканты используют два вида знаний: знание реального мира; лингвистические знания устройства языка; интерактивные правила коммуникативного обмена, отражающие стратегию и тактику общения, направленные на достижение взаимодействия (перлокуцию). Эти знания составляют коммуникативную компетенцию [Шай-бакова 2005: 195]. Сам речевой акт, в процессе которого реализуются намерения говорящих, выявляются и интерпретируются прагматические знания, рассматривается Т.А. ван Дейком как когнитивный фрейм [Дейк 1989]. Поэтому в процессе формирования языковой компетенции билингв овладевает и коммуникативной компетенцией в рамках когнитивного фрейма.
Таким образом, анализ знаний билингва, которыми он овладевает на протяжении нескольких уровней развития компетенций, показывает, что для формирования ключевых компетенций билингва и полного овладения им вторым языком недостаточно овладеть языковой компетенцией, т.е. знанием системы второго языка, необходимым предоставляется формирование коммуникативных навыков и умений, что предполагает овладение социокультурными знаниями (формирование знании о мире), прагматическими значениями и интерактивными знаниями (нормы, стратегии общения).
Список литературы
Абишева К.М. Социально языковая кон-тактология. Алматы: Fbrnbrn, 2001.
Арутюнова Н.Д., Падучева Е.В. Истоки, проблемы и категории прагматики // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 16. Лингвистическая прагматика. М.: Прогресс, 1985.
Горелов И.Н. О гипотезах «раздельности» и совместности в описаниях языковых компетенций билингва // Психологические и лингвистические аспекты проблемы языковых контактов. Калинин, 1984.
Демьянков В.З. Когнитивная лингвистика как разновидность интерпретирующего подхода // Вопросы языкознания. 1994. № 4. С. 17-33.
Дейк Г.А. Язык. Познание. Коммуникация. М.: Прогресс, 1989.
Джусупов М. Звуковые системы русского и казахского языков. Слог. Интерференция. Обучение произношению. Ташкент: Фан, 1991.
Жумашева А.Ш. Лингвокультурология в условиях диалога культур и проблемы интерференции. Павлодар: Эко, 2010.
Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М., 1987.
Карлинский А.Е. Основы теории взаимодействия языков. Алматы: FbrnbiM, 1990.
Карлинский А.Ф. Избранные работы по теории языка и лингводидактике. Алматы, 2007.
Козловский В.П. Культурный смысл: генезис, функции. Киев: Наукова думка, 1990.
Кубрякова Е.С. О методике когнитивно-дискурсивного анализа применительно к исследованию драматических произведений (Пьесы как особые форматы знания) // Принципы и методы когнитивных исследовании языка. Тамбов: ТГУ им. Г.Р. Державина, 2008.
Маслова В.А. Когнитивная лингвистика. М.: Аспект. Пресс, 2005.
Миньяр-Белоручев Р.А. Механизм билингвизма и проблема родного языка при обучении иностранному // Иностранные языки в школе. 1991. N° 5.
Сулейменова Э.Д., Шаймерденова Н.Ж., Смагулова Ж.С., Аканова Д.Х. Словарь социо-
лингвистических терминов. Алматы: Каза^ университет^ 2007.
Тарасов Е.Ф. К построению теории межкультурного общения // Языковое сознание: формирование и функцинирование. М.: Ин-т языкознания, 1998.
Телия В.Н. Русская фразеология: семантический, прагматический и лингвокультурологи-ческий аспекты. М.: Языки русской культуры, 1996.
Остин Дж.Л. Слово как действие // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XII. Лингвистическая прагматика. М., 1986.
Шайбакова Д.Д. Функционирование русского языка в Казахстане: вчера сегодня, завтра. Алматы, 2005.
Шаховский В.И. Соотносится ли эмотивное значение с понятием? // Вопросы языкознания. 1987. № 5. С. 47-58.
A.J. Dossanova
ON THE FORMATION OF A COGNITIVE COMMUNICATIVE DISCOURSE PROPERTIES OF A BILINGUAL
Subject matter of the research: cognitive communicative discourse properties of a bilingual. The objective was to characterize a bilingual's capacities of forming the types of knowledge and skills during several stages of formation of his/her competence. Methodology: in the article there were used as a methodological basis the cognitive and anthropocentric principles, competence approach, focusing on the study of the ways of formation and representation of knowledge, skills, and competencies of man in his cognitive activity. Methods of work: a conceptual analysis, dialingual analysis (identification and description of the types of interference), the competence analysis, discourse method.
Results: 1) the author studied the bilingual personality as one of the types of language personality; 2) the author described in a cognitive aspect types of knowledge a bilingual acquires at various stages of formation of his/her competence; 3) identified the types of knowledge - phonetic, lexical, grammatical (linguistic) and cultural - at the first and second stages of a bilingual's competence formation arising from a personality's insufficient competence in the second language and culture of the nation of the target language; 4) clarified a bilingual's cases of misunderstandings the connotative meanings of words and idioms in the second language; 5) proved the necessity of forming the communicative pragmatic competence, recognizing the speakers' intentions, for regulating the communication.
In conclusion it should be noted that the issue of competence building of a bilingual in the second language is one of the problems that is not completely solved. The main way to solve this issue is to take into account the need to master not only the knowledge (cognitive aspect), but discursive properties of a speech in the second language (knowledge of the speaker's intentions, mastering the pragmatic norms, pragmatic value, the ability to model frames, to conceptualize the notion (cognitive and discursive aspects).
Key words: bilingual personality, interference, competence, cultural sense, connotation.
