CC BY
42Раздел III. СОЦИОЛОГИЧЕСКИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ_
УДК 316.34/.35
О ДВУХ ТИПАХ СОЦИАЛЬНОЙ ОБЩНОСТИ
В.В. Корякин
Пермский государственный национальный исследовательский университет
Во всем многообразии социальных общностей можно выделить два основных типа - абстрактно-всеобщие и конкретно-всеобщие. Абстрактно-всеобщие общности обеспечивают одностороннее развитие человека, тогда как конкретно-всеобщие - всестороннее, целостное. Раскрыть сущность и соотношение данных общностей становится возможным лишь при анализе сущности человека, отношения родового и индивидуального в ней. Особую сложность представляет определение конкретно-всеобщих общностей, каких как этнос и семья, поскольку вбирая в себя все многообразие абстрактно-всеобщих общностей, они с ними в точности не совпадают.
Ключевые слова: социальная общность, человек, родовая и индивидуальная сущность человека, семья, этнос.
В обществознании, в первую очередь в социологии и социальной философии давно утвердилось понимание общества как системы, в которой можно выделить целый ряд подсистем, или социальных общностей. Эти общности различают по разным основаниям (сущностным свойствам, признакам человека, сторонам человеческой жизни), однако при всем обилии этих оснований их можно свести к двум базовым. Первое основание - абстрактное, при котором в качестве критерия выделения общности берется особенный признак человека: возраст, пол, вид практической деятельности, форма сознания (мораль, религия, наука и т.д.). На основании этого критерия выделяются относительно устойчивые типы общности, которые условно мож-
© Корякин В.В., 2020
но определить как абстрактно-всеобщие. Абстрактно-всеобщая социальная общность - это форма, в которой человек развивает себя односторонне (развивает отдельную свою сущностную силу или сторону своей сущности) и сообщает одностороннее развитие другим членам общности. К таковым, например, можно отнести профессиональные, конфессиональные, возрастные группы, различные политические институты (партии, профсоюзы, государство, общественно-политические движения), научные течения и школы, образовательные учреждения и т.д.
Абстрактно-всеобщие социальные общности в онтологическом плане являются результатом разделения труда, шире - человеческой деятельности. С момента разделения труда на материальный и умственный и появления отчуждения, эти общности оказываются относительно стабильными и в значительной мере обособленными друг от друга образованиями. Внешне эта обособленность предстает в способности человека попеременно раскрывать отдельные стороны своей жизни, т.е. разводить их развитие в пространстве и времени. Отработав в цеху, человек может посетить бар или читальный зал и завершить вечер молитвой. В гносеологическом плане выделение абстрактно-всеобщих социальных общностей - результат абстрактного, преимущественно формально-логического познания, которому свойственно всякий предмет мысленно делить на части, выделять его стороны и наделять эти части и стороны самостоятельным существованием. Однако как бы человек не разводил в пространстве и времени стороны своей жизни, как бы он не представлял их по отдельности, он никогда не перестает быть целостным индивидом - единством всех сторон своей сущности. Посещая церковь, человек не теряет своих профессиональных навыков, своей возрастной и гендерной определенности, своих эстетических, нравственных и политических предпочтений и убеждений.
Как целостное существо человек создает соответствующие общности с другими людьми. Их можно определить как конкретно-всеобщие социальные общности. Этот второй тип общности позволяет человеку развиваться самому и развивать других людей во всем многообразии сторон, свойств и отношений их жизни, т.е. всесторонне. Наука уже давно зафиксировала 279
конкретно-всеобщие общности, важнейшими среди которых являются семья и этнос. Однако столь же давно гуманитарии испытывают существенные сложности при их определении.
Определить предмет, стало быть, из всего многообразия его признаков выделить один важнейший, сущностный, обеспечивающий единство всего этого многообразия. В XIX в., когда семья и этнос (народ) стали предметом не столько философских, сколько частных научных размышлений, стремление исследователей выявить важнейший их признак прослеживалось наиболее четко. Начало частнонаучному изучению семьи было положено И.Я. Баховеном [1] и Дж. Мак-Леннаном [2, с. 40-42], чьи взгляды попытался обобщить и осмыслить с материалистических позиций Ф. Энгельс [3, с. 8-158]. В данных работах в качестве основы семьи как общности были выделены брачные отношения, направленные на воспроизводство человеческих индивидов посредством деторождения. Однако в течение второй половины XIX - начала ХХ вв. исследования показали, что семейная жизнь предполагает множество других видов совместной деятельности и отношений: хозяйственных, правовых, нравственных, религиозных, эстетических и т.д. К середине XX в. как в зарубежной, так и в отечественной литературе утвердилось мнение, что семья - это особого рода социальный институт, который в миниатюре воспроизводит общественную жизнь в целом и является, по сути, формой всестороннего развития его членов [4, с. 8-9]. Наиболее примечательной стала концепция А.Г. Харчева и его единомышленников о семье как малой социальной группе, связанной материальными (экономическими) и нравственными отношениями, направленной на совокупное потребление материальных, духовных благ и ценностей, созданных в процессе развития общества [5]. Притом, что деторождение по-прежнему рассматривалось как обязательный и ведущий признак семьи, а стало быть, брачные отношения - как базовые, определение семьи было дополнено множеством других признаков. Определение семьи стало перечислительным.
Перечислительные определения имеют как сильную, так и слабую стороны. Сильной стороной является попытка охватить все многообразие свойств и отношений определяемого предмета. Слабой стороной - нивелирование этих признаков, полага-
ние их равнозначными в силу их обязательности, что затрудняет возможность взглянуть на них как систему, иерархическое целое, в котором одни признаки оказываются более существенными, другие - менее. Перечислительные определения не позволяют, таким образом, раскрыть сущностное единство предмета. Уязвимость перечислительных определений становится явной при соприкосновении с эмпирическими данными, которые свидетельствуют, что определяемый предмет может в зависимости от его формы иметь разный набор учтенных в определении признаков. В одной ситуации предмет может проявлять признаки, которые не раскрываются в другой. Изменения семьи в истории, и особенно современное ее состояние являются ярким тому примером.
Современная семья нередко не имеет юридической формы, супруги иногда ведут раздельное хозяйство и даже живут порознь, они могут принадлежать к разным конфессиям и придерживаться диаметрально противоположных политических убеждений. Особой приметой времени стало длительное бездетное существование супругов или их принципиальное желание не обзаводиться детьми. В исключительных случаях семья не имеет гетеросексуальной основы. Все эти явления делают перечислительные определения семьи слабым инструментом познания.
Аналогичную ситуацию можно наблюдать в истории определения этноса. Народы, а конкретнее - нации стали предметом частнонаучного изучения в середине XIX в., что во многом стало следствием требований демографической статистики. Родоначальник теории этноса П. Шафарик в качестве базового критерия нации выделял язык (включая наречия и говоры), хотя кроме языка автор также пытался учитывать тип жилища при определении народа [6, с. 4-5]. Всю вторую половину XIX в. демографы в качестве основания выделения этноса учитывали лишь два признака - религиозную и языковую принадлежность [6, с. 5]. Однако при описании народов, проживающих в многонациональных империях (Австро-Венгрии, России и т.п.), постоянно обнаруживалось, что этническая общность в точности не совпадает с конфессиональной или лингвистической общностями. В данной связи начиная с рубежа XIX-XX вв. этнографы стали учитывать прочие общие для народа признаки. Например, 281
Л. Нидерле, полагая в качестве главного признака нации язык, тем не менее предлагал учитывать особенности быта и характера народа, его физические (антропологические) признаки и исторические предания [6, с. 7]. В начале XX в. появляются первые общие дефиниции этноса (нации), важнейшие (и противоположные по философским основам) из которых дали О. Бауэр и К. Каутский. О. Бауэр в качестве важнейшего признака нации выделил психологический склад, подчеркивая при этом, что у нации множество признаков, но все они, в т.ч. общность происхождения и языка, имеют для народа второстепенное значение. К. Каутский, напротив, в качестве основы нации выделил общность языка, территории, экономической жизни [7, с. 7]. И.В. Сталин в своей работе 1913 г. «Марксизм и национальный вопрос», по сути, взяв за основу определение К.Каутского, дополнил его определением О. Бауэра, выделив тем самым четыре важнейших признака нации: язык, территорию, экономическую общность и психический склад [8]. Определение Сталина стало отправным для советской науки и периодически корректировалось как самим автором, так и его последующими критиками.
Не трудно заметить, что все отмеченные определения нации носят перечислительный характер. При том, что каждый раз выделяется ведущий признак, будь то экономическая общность или общность психической жизни, прочие признаки оказываются не выведены из него, а поставлены с ним в один ряд. Тем самым целостная этническая общность в определении как бы распадается на множество сторон, и следовательно, множество других общностей. Начавшиеся в 60-е гг. XX в. в отечественной философской и исторической литературе дискуссии о сущности этноса и его дефиниции особенно ярко выявили слабости предлагаемых перечислительных определений. Например, на страницах советской периодики (журналы «Вопросы философии», «Вопросы истории», «Вопросы этнографии») волнами разгорались дискуссии о соотношении этнической общности и экономической жизни, этноса и этнического самосознания, этноса и территории, этноса и культуры, этноса и политики и т.д. Каждый раз при этом обнаруживалось, что будучи целостным, всесторонним образованием, этнос как общность не совпадает с
прочими (абстрактно-всеобщими) общностями. Народ может не иметь общности территории или экономической жизни, может не обладать языковой или политической общностью и т.д. В данной связи с крахом СССР стали предприниматься попытки вообще избавиться от перечислительных определений этноса, отождествить этнос лишь с этническим самосознанием или вообще представить народ как спекулятивный конструкт [9].
Парадоксальность ситуации в определении конкретно-всеобщих общностей заключается в том, что с одной стороны данные общности (семья, этнос) проявляют себя как институт целостного, всестороннего развития ее членов, а с другой - обнаруживают не совпадение сторон развития (отсутствие общности между ними) в рамках данной целостности. Данный факт приводит к тому, что как абстрактно-всеобщие (фиксирующие важнейший признак предмета), так и конкретные, перечислительные (фиксирующие все обязательные признаки предмета) определения оказываются недостаточными и вызывающими постоянные сомнения и возражения. Конкретно-всеобщие общности могут быть определены лишь соответствующим конкретно-всеобщим способом. Причем данные определения невозможно дать, не обратившись с конкретно-всеобщих диалектических позиций к анализу человеческой сущности, поскольку конкретно-всеобщие институты - это форма развития человеческой сущности в единстве всех ее проявлений, форма развития целостной человеческой жизни.
Человек - социальное материальное существо, сущностью которого является производство собственной жизни посредством преобразования материального мира в целом. Преобразование материального мира предполагает три стороны в их единстве: преобразование природы (любой вещи в отдельности и всех вещей в целом), преобразование общества, или человеческого рода (любого индивида в отдельности и всех индивидов в целом) и преобразование человеком самого себя (любой стороны своей жизни в отдельности и всех сторон ее в целом). Аналогичным образом, в трех «измерениях» человек производит собственную жизнь: производит все богатство содержания природы в себе, все богатство человеческого рода в себе и все богатство собственного индивидуального содержания в себе. Для опреде-283
ления конкретно-всеобщей социальной общности, будь то семья или этнос, наиболее значимым является анализ диалектического отношения индивида и общества, глубже - индивидуального и родового в сущности человека.
Человек производит (развивает) себя, собственную жизнь, каждый раз воспроизводя ее и изменяя. Становясь другим, индивид одновременно не перестает быть собой. В человеке, таким образом, обнаруживается два особенных состояния: свое прежнее и свое другое (новое). Эти два особенных состояния находятся в неразрывном единстве, диалектически тождественны, т.е. обладают общим в себе, поскольку индивид никогда не перестает быть целостным существом. Человек тождественен себе и не тождественен одновременно. В данной связи важно отметить, что диалектическое тождество особенных состояний человека в зачатке раскрывает в нем диалектическое единство родового и индивидуального. Человек оказывается как бы родом для себя, единством всех своих особенных и уникальных состояний, чем-то общим по отношению к своим уникальным состояниям. И наоборот, он выступает в качестве индивида по отношению к себе как роду, каждый раз развивая новую сторону собственной жизни.
Отношение к себе как индивиду и как к роду одновременно имеет внешнее выражение в отношении к другим, отличным от него индивидам - обществу в целом и каждому человеку в отдельности. Выражаясь языком Г. Гегеля, человек - это род-и-индивид-в-себе, тогда как общество по отношению к нему - это род-и-индивид-вне-себя, вне него. Внутреннее (в себе) и внешнее (вне себя) человеческое существование находятся в диалектическом единстве, предполагают друг друга, являются сторонами общественной жизни в целом и каждой индивидуальной жизни в отдельности. Вновь обращаясь к логическим приемам Г. Гегеля, можно сказать, что данное единство есть не что иное, как существование рода и индивида в себе, вне себя и для себя. Человек относится к себе как индивиду, к другому как индивиду и к обществу в целом как индивиду (особого рода целостности). Он относится как к роду к себе, другому и обществу в целом. В конечном счете, он относится как к роду и индивиду одновременно к себе, другому и людям в целом.
Диалектическое единство родовой и индивидуальной сущности порождает в процессе производства человеком собственной жизни две сопряженные тенденции развития, тождественные по своей сущности, но различные по направленности и, стало быть, форме: движение от индивида к роду и от рода к индивиду, иначе - превращение индивида в род и рода в индивида. Создавая себя как род, развивая в себе все богатство содержания человеческого рода, индивид стремится к аналогичному развитию другого человека, с которым он вступает в практическое отношение. В другом человеке он также стремится раскрыть и обогатить его родовое содержание, превратить его в род для себя. Производя другого человека как род для себя, индивид оказывается способен жить относительно обособленно от прочих людей, общества в целом. Другой человек становится для него человеческим родом, человечеством, в некоторой степени заменяющим общество. Все свои сущностные силы индивид направляет на развитие этого конкретного другого человека и в нем черпает все возможные сущностные силы общества для собственного развития. Данное отношение человека к другому становится практическим основанием для формирования особого типа связей с ним - семьи.
Производство в себе и в другом человеческого рода предполагает всестороннее развитие обоих, в т.ч. биологическое развитие, необходимым моментом, условием и следствием которого является репродукция, деторождение. С момента зачатия и появления на свет ребенок становится не столько объектом, сколько полноценным участником совместной практики родителей. Отношение между членами семьи носит одновременно персональный (индивидуальный) и коллективный (общественный) характер. К примеру, мать вырабатывает специфическое отношение как к каждому отдельному члену семьи (мужу, сыну, дочери), так и к внутрисемейным общностям (мужу и сыну, мужу и дочери, сыну и дочери, к старшим или младшим членам семьи, к семье в целом). Однако к кому бы конкретно не выстраивалось отношение, оно неизменно сохраняет одну и ту же направленность: производство в индивиде рода. Каждый член семьи и семья в целом становится для семьянина персонифицированным человеческим родом и производится как персонифи-285
цированный род. Семья - это социальная общность, в рамках которой индивид производит в себе и других людях родовое человеческое содержание, создает из себя и других свой персональный человеческий род.
Производство в индивиде родового содержания может происходить с разной интенсивностью и охватывать разное число сторон его сущности, его жизни, что сказывается на устойчивости и форме семьи. Семья устремляется к распаду, как только ее участники перестают в должном объеме всесторонне развивать себя и сообщать друг другу всестороннее человеческое развитие. От возможностей всестороннего развития зависит содержание (состав), а стало быть, и форма семьи. В разной мере участниками семейных отношений могут стать близкие родственники, друзья и даже сторонние люди: няни, воспитатели, представители различных социальных учреждений и объединений (учителя, врачи, партнеры по работе или досугу).
Обратное движение от рода к индивиду, иначе - превращение рода (коллектива людей) в индивида, особую для себя общественную целостность лежит в основе формирования иного типа социальной общности - этноса. Этнос - это форма общежития, в которой совместный способ существования человеческого рода индивидуализируется, приобретает соотнесенный с особенностями данного конкретного индивида (уровнем развития его сущностных сил) характер, что проявляется в общности материального производства, быта, языка, культуры, социальной и политической организации, духовной жизни. Все многообразие общественной жизни в целом реализуется в конкретно-исторической (особенной) форме, сообразной уровню развития вступающих в отношения индивидов. Если в семье человек создает свой собственный человеческий род, то в этносе он делает наличный человеческий род своим, преобразует коллективное бытие в своем индивидуальном бытии.
Сообразность развития участников этнической общности является условием ее относительной устойчивости. Если уровень развития членов этноса является близким, этнос сохраняет стабильность и способность к самодвижению, к внутренним взаимным изменениям как определенная целостность. Напротив, если возможности для совместного развития членов этноса оказыва-
ются не достаточными, между уровнями развития членов этноса образуются существенные расхождения, люди стремятся к образованию новой этнической общности, вбирая в себя силы и достижения представителей других этносов. Этносы, таким образом, оказываются во взаимодействии, в процессе взаимного обогащения, что неизбежно приводит к смене их формы и образованию новых этнических общностей.
Производство родового в индивиде и индивидуального в родовом тождественны в своей сущности, и следовательно, образуемые ими формы общежития - семья и этнос - также тождественны в сущности, находятся в неразрывном диалектическом единстве. Семья всегда обладает определенной этничностью, воспроизводит этническое в себе, этнос в свою очередь производит определенный тип семейных отношений.
Конкретно-всеобщие и абстрактно-всеобщие общности также находятся в диалектическом единстве. Они тождественны, поскольку всестороннее развитие индивидов предполагает развитие каждой отдельной стороны их жизни. Они не тождественны, поскольку развитие отдельных сторон в точности не совпадает у членов конкретно-всеобщей общности, что создает видимость отсутствия у них общности этих сторон. Испытывая недостатки в развитии, например, мировоззрения индивид может начать тяготеть к взглядам на мир, не присущим его семье или этносу (интересоваться другой религией, в частности) и искать общности с индивидами иной семьи или этноса, способными помочь ему это новое мировоззрение сформировать. Аналогичная ситуация может сложиться с общностью языка, экономической жизни, политической организации и т.д. При этом, не совпадение отдельных сторон развития - это момент целостного движения жизни, главное в которой развитие родового в индивидуальном и индивидуального в родовом.
Библиографический список
1. Баховен И.Я. Материнское право: Исследование гинекократии древнего мира в соответствии с ее религиозной и правовой природой: в 3 т. Т. 1. СПб.: Оиаапушт, 2018. 384 с.
2. Никишенков А.А. История британской социальной антропологии. СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2008. 496 с.
3. Энгельс Ф. Происхождение семьи, частной собственности и гос-287
ударства // Маркс К., Энгельс Ф. Избранные произведения: в 3 т. М.: Политиздат, 1986. Т. 3. 639 с.
4. Колесникова Г.И. Социология и психология семьи. М.: Юрайт, 2019. 263 с.
5. Харчев А.Г. Брак и семья в СССР. Опыт социологического исследования. М.: Мысль, 1964. 325 с.
6. Кушнер (Канышев) П.И. Этническая граница // Советская этнография. 1947. № 2. С. 3-32.
7. Крюков М.В. Читая Ленина (размышления этнографа о проблемах теории нации) // Советская этнография. 1989. № 4. С. 5-19.
8. Сталин И.В. Марксизм и национальный вопрос// Сталин И.В. Соч.: в 18 т. М.: Госполитиздат, 1954. Т. 2. С. 290-367.
9. Тишков В.А. О феномене этничности // Этнографическое обозрение. 1997. № 3. С. 3-21.
ON TWO TYPES OF SOCIAL COMMUNITY
V. V. Koryakin
Perm State University
In all the diversity of social communities, two main types can be distinguished - abstract-universal and concrete-universal. Abstract-universal communities provide one-sided development of a person, while concrete-universal ones - all-round, integral. It becomes possible to reveal the essence and relationship of these communities only when analyzing the essence of a person, the relationship of the generic and individual in it. Of particular difficulty is the definition of concrete-universal communities, such as an ethnos and a family, since, absorbing all the diversity of abstract-universal communities, they do not exactly coincide with them.
Keywords: social community, person, tribal and individual essence of a person, family, ethnos.
