CC BY
37
ФИЛОЛОГИЯ
Вестник Омского университета. 2000. N,4. С.72-75. © Омский государственный университет. 2000
УДК 820
О ЧИТАТЕЛЬСКИХ ПРЕЛЕСТЯХ,НАУЧНОГО ЧТЕНИЯ ШЕДЕВРОВ НЕМЕЦКОЙ НОВЕЛЛЫ
А. Паращук, Н.Н. Мисюров
Омский государственный университет, кафедра русской и зарубежной литературы
644077, Омск, пр. Мира, 55-Л
Получена 13 октября 1997 г.
In this work at the enormous enough series of examples selected from historical literary facts is {raced the evolution of some art methods of a german novel. Tor analysis were used the classical texst of this genre - from l.-W. Goethe and L. Tieck to Е.-Т.-Л. Hoilman and fi. Keller. The german novel transformated from romantic genre to realistic but in didn't lose ics main plot themes.
Самые ранние высказывания о новелле как жанре принадлежат И.В. Гете. В "Разговорах немецких путешественников" он вкладывает в уста действующих лиц ряд теоретических замечаний об -х-тетической природе новеллы. Основная мысль этих •замечаний такова: "Новелле должен быть обязательно присущ элемент нового, не повседневного, по это новое дается ь плане возможного, случающегося, а не в плане расплывчатой, как сны, фантастики, свойственной сказке. Новелла и есть свершившееся неслыханное событие. Вот истинный смысл этого слова, а то, что в Германии имеет хождение под названием новелла, отнюдь таковой не является, это скорее рассказ, в общем - все, что угодно". "Король романтиков" Л. 'Гик писал: "Новелла представляет в самом ярком свете незначительный или значительный случай, который, хотя и вполпе возможен, тем не менее является удивительным, пожалуй единичным".
Итак, новелла - рассказанная новость, в ней существенна не информация о событиях и происшествиях, а паша пораженность ими. Она строится и а сопоставлении начала и конца, на ощущениях, которые вызывает этот переход. 'Гак, " 1 !ро-куратор" Гете написан по принципу остроумного поворота - "eine geistreiche Wendung", как это называл сам Гете.
В Германии периодом наивысшего расцвета ' новеллы является романтизм. И хотя Гете необоснованно утверждал: "Классическое - это здоровое, романтическое - больное.", " Романтизм уже скатился в бездну; невозможно представить себе что-нибудь отвратительнее его новейших продукций" , в новеллистике романтиков многое восходит к классике, к тому же Гете.
Немецкий романтизм имел национальные
корни. Уже в мировоззрении "бури и натиска" были заложены некоторые принципы, по - своему развитые романтиками. Несмотря на все разногласия Гете с романтиками, как художник он был близок им во многих отношениях. Величайшее творение Гете "Фауст" - хотел того он или не хотел - было воспринято современниками как ярчайшее воплощение романтического духа и вольной романтической этики.
Из желания не отставать о г века или благодаря врожденному чувству действительности Гете вводил в некоторые свои произведения типично романтические мотивы. Каноничен с этой точки зрения роман ''Избирательное сродство". Уже само понятие избирательного родства предвосхищало типично романтические идеи. Притяжение одного элемента к другому не поддается объяснению. Оно проявляется вопреки естественным связям.
Все новеллы, входящие в "Годы странствия Вильгельма Мейслера", претендуют на то, чтобы их воспринимали как события, действительно имевшие место, хотя каждая из новелл изображает какой-к ибудь необыкновенный. редкий, исключительный случай.
В " Разговорах немецких путешественников" Гете объясняет истинность таких удивительных происшествий тем, что они слишком неискусны, для того, чтоб быть выдуманными, а. их удивительность состоит лиш& в том. что случаи эти недостаточно исследуются.
Неприятие Гете младшего поколения романтиков очевидно, он ироничен к ним. Особенно это касается Клейста к Тика. Например: "Когда его (Тика) хотят возвысить над самим собою и поставить вровень со мной, это неправильный ход. То же самое получилось бы, вздумай я сравнить
О читательских прелестях научного чтения шедевров немецкой новеллы
73
себя с Шекспиром, - он ведь тоже себя не сделал, тем не менее он существо высшего порядка, на него я смотрю сверху вниз и бесконечно его почитаю." Его неприятие Клейста еще более очевидно: "Во мне этот поэт, несмотря на самые чистые намерения искренне сочувствовать ему, всегда вызывал содрогание и отвращение, как некое хорошо задуманное природой, но охваченное неизлечимым недугом тело."
Это отношение Гете к романтикам тем более непонятно, когда Гете называют фигурой, наиболее повлиявшей на развитие романтизма в Германии. Обращение Гете к новелле именно в этот период не стыкуется с его высказываниями о романтиках; Гете был не первым, начавшим писать новеллы в Германии, свою "Новеллу" он написал уже после новелл Тика и Кл"ейста.
Новелла к XIX веку была уже не новым жанром, однако именно немецкие авторы в XIX веке дали ей новую жизнь. Новелла - детище итальянского Ренессанса. Она достигла совершенства у одного Боккаччо. а после Боккаччо она существует на вторых ролях. После Боккаччо другой великий новеллист Европы - Сервантес. Гофман написал продолжение одной из новелл Сервантеса. Клейст собирался свои новеллы, как у Сервантеса, назвать общим именем "Назидательные" . Новелла казалась жанром свежим и очень ин тересным, в котором все захотели себя попробовать. Гете в разговорах с Эккерманом сказал Время примирило раздор между романтиками и классиками". Новелла была именно тем нолем, на котором они творили и не выступали в роли соперников.
Несмотря на неизбежное сходство романтических новелл (ведь автор вынужден придерживаться определенных канонов жанра) произведения любого из романтиков - будь то Гете, Людвиг Тик. Генрих фон Клейст, Теодор Фонтане, Готфрид Келлер, Э.-Т.-А. Гофман - индивидуальны, особенно это касается стилистики, методов изображения этого самого "необыкновенного" события.
'Тете - поэт сугубо практический, - говорит Новалис. - Его произведения подобны английским товарам: они в высшей степени просты, изящны, удобны и долговечны. Слово у него не имеет ничего общего с высокопарностью', напыщенностью, торжественностью, священнодействием или патетикой, но все произносится умеренным, негромким голосом." Дли Тика характерен подчеркнутый уход от реализма. Менее всего для него важна фабула, он держится музыкально - живописного способа изложения.
Романтический характер поэтики Клейста гораздо сильнее проявляется в его новеллах, нежели в его драмах. Стефан Цвейг писал: "Своим
негибким, твердым, отлитым, как бронза, языком он - вечный фанатик противоречий - рассказывает о самых захватывающих, самых стремительных, самых бурных событиях; его холодная протестантски строгая трезвость и ясность вступают в борьбу с самыми фантастическими, самыми неправдоподобными явлениями."
Что касается Теодора Фонтане, то Томас Манн в своей стать«:: "Старик Фонтане" пишет: "Его романтика - романского происхождения, романтика Сирано де Бержерака. Основа ее - рационализм, радостный дух, незамутненная чувственность, и совершенно отсутствует насыщенная предвестиями музыкальная стихия, распаленная метафизичность, темные бездонные глубины". Новеллистика Келлера (согласно Томасу Манну) - "замкнутое в себе счастливое царство безмятежной гармонии". Гофман же свел воедино все главенствующие направления в литературе романтиков. "Он сторонник философии и эстетики чувствования. Люди охвачены богатейшей жизненной общностью, единая музыка владеет всеми".
Одной из основных традиций романтической новеллы является издание произведений в виде циклов или сборников ("Фантазус" Людвига Тика, "Зимний сад" Арнима, "Серзлионовы братья" Гофмана). В сущности роман "Зеленый Генрих" Готфрида Келлера также состоит из серии новелл, объединенных личностью главного героя. В "Годах странствий " Вильгельм Мей-стер по сути является лишь номинальным героем. Так же у Гете в " Разговорах немецких путешественников" сюжет разбивается на отдельные новеллы, рассказанные действующими героями.
Для романтиков главным является умение находить новость. Надо ловить новое с самого его зарождения. Все другое, всякий другой - вот уже начало новости. Наиболее характерны с этой точки зрения новеллы Генриха фон Клейста. Который пишет об одном случае частной жизни, еще раз доказывая, что нет ничего более удивительного и неправдоподобного, чем реальная жизнь, действительность. Одна из главных черт романтической новеллы - романтическая ирония. Ирония имеет свойство ускользать, ничего не утверждать, ничего не отрицать окончательно. В "Маркизе д'О' довольно долго держится иллюзия чуть ли не чуда физиологического: с одной прекрасней дамой из старинного, благородного семейства случилось необъяснимое, если только не признать, что это было непорочное зачатие.
Новелла строится па сопоставлении начала и конца. Начинается тезисом, кончается антитезисом, что-то было в силе и потеряло силу, что-то принимали за действительность, и оно всего
74
А. Пора-щук, Н.Н. Мис-юров
лишь казалось ею. У Адельберта Шампссо в его новелле "Удивительная история Петера Шлеми-ля" главный герой продаст свою тень, он подвергается постоянным нападкам со стороны всего общества. Высшей точкой всей истории, когда читатель со всей отчетливостью понимает, в чем же тут дело, является момент, когда Петер Шле-миль читает второй договор, предложенный ему человеком в сером. На листке пергамента стояли следующие слова: "Завещаю держателю сего мою душу после того, как она естественным путем разлучиться с телом, что собственной подписью и удостоверяю".
Что в особенности отмечает новеллу романтиков, так это ее связь со сказкой, начавшаяся еще у 'Гика. Союз новеллы и сказки имел свои внутренние основания. Новеллист охотно идет навстречу эксцентрике, а та может развиться до фантастики. Однако назвать романтическую новеллу сказкой нельзя: в сказке ясно, где добро, где зло, кто грешник, кто праведник. У романтиков все это размыто, двойственно. Новеллисты постоянно подчеркивают, что истории, рассказанные ими, вовсе не вымысел. Размытые контуры новеллы как бы приглашают явление на волю, позволяют ему дышать и жить, как оно того желает. Романтики не доверяли ничему, что отстоялось, уплотнилось, сложилось по принуждению; даже контур есть деспотизм. Романтики любили туманность и неопределенность: в них прячется свобода.
Для новеллы характерны не только размытые контуры истории, которую они рассказывают, но и размытые контуры самого жанра. Существует связь новеллы со сказкой, иногда новелла превращается в рассказ, в повесть или даже в роман. Так, Гете пишет свой роман "Избирательное сродство" с сюжетом, на который он первоначально хотел написать новеллу и вставить ее в роман "Годы странствий Вильгельма Мейстера".
Романтики любили описывать превращения, разрушающие вещи и обнажающие жизнь. Метаморфоза не столько сюжет, сколько явление стилистики. У Новалиса. в первой главе его романа рассказан сон Офтердингена: снится ему голубой цветок с насквозь просвечивающими листьями, цветок стоит на краю у воды; листья заблестели, прижались к стеблю, лепестки стали голубым воротником, облегающим чье-то милое лицо. В "Белокуром Экберте" герою в разных людях чудился один этот же человек. У того же Тика в новелле "Руненберг" представленное в одном образе потом перевоплощается в совсем иной, причем делается это на ходу, почти тотчас,. В мерцающем, лжепрекрасном мире невозможны верные пропорции, они не случайно нарушены.
Для романтиков самый естественный спо-
соб воссоздать человека - через лирику и музыку. Персонажам достаточно сыграть, чтобы дать узнать о себе, кто они такие : Голо у Тика, Иоганн Крейслер у Гофмана и т.д. Непременны стихотворные вставки (Новалис, Тик, Брентано). В "Новелле" Гете песня ребенка усмиряет льва. В фактуре "Белокурого Экберта" Тика заметное место заняли звуковые эпизоды. Песня волшебной птицы, кладущей каждый день по яйцу, в котором находится или жемчужина, или драгоценный камень, оказывается роковой для героини. В "Королевской невесте" Гофмана для милой Аинхен оказались спасительными стихотворные изыскания ее возлюбленного, которые совершенно пагубным образом повлияли на короля овощей Даук.уса Кароту Первого и освободили от неизбежного, казалось бы, ее с ним замужества. Сила музыки безгранична, она уносит человека за пределы возможного и вообразимого.
У романтиков мифу уделяется особое внимание. В лучших новеллах Тика просвечивают основы мифа, природы и человека. "Миф - некий сверхобраз, сверхвыражение того, что содержат природа и история, миф - явление в его максимальной жизни, какой фактически оно еще не обладало". Именно о мифе говорит в "Разговорах немецких путешественников" Гете: "Жаль, - заметил Карл, - что подобные слухи недостаточно пристально исследуются, и, обсуждая события, которые нас столь живо интересуют, мы колеблемся между различными предположениями, ибо подробности, коими сопровождаются подобные чудеса, вовремя не были подмечены." Эту грань между правдой и вымыслом уловить сложно, практически невозможно. Вымысел может быть ничтожен, это может быть лишь умолчание правды, от которого изображение становится еще более объемным. Неявное, возможное представлено в мифе на равных правах с дей-ствителышм и явным, без различения между ними.
У Гофмана и у других романтиков к каждому персонажу даны еще варианты: один вариант сбывшийся, что не уничтожает значения несбывшихся. Известен интерес романтиков к маске. Маска - это характер в "потенцированном" виде, если пользоваться языком Шеллинга. Характер - та из возможностей человека, что победила и требует поэтому'для себя догматического значения, печать, навсегда оттиснутая внешним миром.
В романтических новеллах фантастика происходит из вещей самых заурядных, самых что ни на есть прозаических, на правах странной игры. У Гофмана в новелле "Из жизни трех друзей" призрак приходит за желудочными каплями - небывалое сгущение прозаического! Это од-
О читательских прелестях научного чтения шедевров немецкой новел/Ш
75
но из открытий немецких романтиков : проза, доведенная до своего предела и после этого переходящая в область фантастики. "Золотой горшок", "Крошка Цахес" - в этих повестях Гофман разрабатывает генеральную тему фантастики обыденной жизни. Бунт вещей то, о чем так часто пишут романтики, - это фантастика., происходящая из прозаического бюргерского быта. Бронзовая колотушка над дверями Линдгорста превращается в злобно ухмыляющееся лицо старухи Лизы, что торгует яблоками у Черных ворот. Отметим интересный эпизод в " Крошке Цахесе". когда удивительное существование фей прерывается насильственным введением в стране просвещения.
Один из интересных мотивов в новеллах немецких романтиков - связь йещей между собой, вещей и людей, важно влияние искусства на эту необъяснимую связь. Впервые он встречается и объяснен у Гете в "Разговорах немецких путешественников" . У Гофмана в "Советнике Креслере" этот мотив доведен до трагизма: вместе с угасающей главной героиней умирает ее скрипка.
Часто встречается мотив права мастера держать при себе свои произведения, составлять из них нечто цельное и время от времени созерцать его. В сказках Брентано продается и никак не может быть продана родная дочь: она возвращается к отцу, получившему за. нее деньги. Карди-льяк в " Мадемуазель де Скюдери" Гофмана действует ножом, и ожерелья, цепи, запястья снова возвращаются к нему, его преступления - во имя искусства, ибо надлежит творению и творцу не разлучаться, составлять одно. В "Советнике Креепеле" Иоганн собирает скрипки других мастеров, создает их сам. но играет на них только один--единственный раз, более никогда к ним не прикасаясь. В некоторых новеллах, особенно у Гете и Гофмана, существует мир гномов, которые хотят породниться с людьми. У Гофмана в "Королевской невесте" гномы жаждут союза с людьми для того, чтобы отомстить им. Гете в '"Новой Мелузине" называет другую причину, почему гномы ищут союза с людьми: "Время от времени одну из принцесс королевского дома посылают странствовать по свету, чтобы она, сочеталась браком с честным рыцарем и свежая кровь спасла род карликов от окончательного вырождения",
Интересно различие в представлениях о внешнем виде представителей "гномекого" королевства. Гофман изображает' гномов маленькими неприятными человечками, Гете же изображает их привлекательными, только маленькими: "Когда дама выходила, из кареты,стало видно, как она хороша собой, но милое лицо ее, если приглядеться, было отмечено печатью легкой грусти".
Силен инцестуальный мотив, который доказывает узость этого мира, узость человеческих отношений, а также - мотив непонятного, совершенно необъяснимого притяжения людей друг к другу, причем к этой теме обращались буквально все немецкие новеллисты: от Гете в "Избирательном сродстве" до Гофмана в "Дон Жуане"'.
Любопытны штампы, известные в западном искусстве: мальчик с флейтой, усмиряющий льва, эта эмблема известна еще со времен итальянского Ренессанса. Также интересной эмблемой является "девушка у окна", этот сюжет можно наблюдать не только в новеллах немецких романтиков, но и в живописи.
Интересным является мотив фаус.тианства, которое может быть "игровым" я принципиальным (фаустианством как таковым). Например, у Готфрида Келлера в "Сказке про котика Шпигеля" котик продает чернокнижнику свой жир после смерти, если колдун будет его исправно кормить. А у Адельберта Шамиссо в его "Петере Шлемиле" главный герой продает сначала свою тень, а потом ему предлагают продать и собственную душу.
Нами выделены схожие мотивы, сюжеты, сходное отношение авторов к ним, что проиллюстрировано конкретными литературными примерами. В сравнении этих произведений XIX века прослежена трансформация жанра новеллы. приобретающего все больше реалистических черт и не утрачивающего романтических мотивов. Национальное своеобразие немецкой новеллистики очевидно, и этим объясняется ее значение для мировой литературы.
[1] Аникст A.A. Творческий путь Гете. М., 1984.
[2J Аникст A.A. Теория драмы на западе в первой половине XIX века: Эпоха романтизма. М.,1980.
[3] Берковский Н.Я. Романтизм в Германии. Л., 1973.
[4] Гете И.В. Собр. соч. В 10 т. Т. 6, 8-10. М., 1976-1979.
[5] Гофман Э.-Т.-А. Новеллы. М., 1983.
[6j Гофман Э -Т.-А. Сераяионовы братья. Роман. СПб.. 1994. Т. 1-2.
[?'] Избранная проча немецких романтиков: В 2 т. М., 1979.
[8] Келлер Г. Новеллы. М., 1978.
[9] Клейст Г. Д^амы. Новеллы.- М.. 1969.
[10] Манн Т. Собр. соч. в 10 т. Т. 9-10. М., 1960.
[11] Новелла. Серебряного века: Сб. М., 1994.
fl'2j Цвейг С:. Борьба с демоном: Гелъдерлшт. Клейст. Ницше. М., 1992.
[13] Цвейг С. Статьи, эссе. Вчерашний мир. Воспоминания европейца. М., 1987.
[14] Эккерман И.П. Разговоры с Гете. М., 1981.
