CC BY
79
Шигуров В.В.
Заведующий кафедрой русского языка, Национальный исследовательский Мордовский государственный университет имени Н. П. Огарева
О БЕЗЛИЧНО-ПРЕДИКАТИВНОЙ ТРАНСПОЗИЦИИ МЕСТОИМЕНИЙ В
РУССКОМ ЯЗЫКЕ
Аннотация
В статье показана сущность и основные типы транспозиции местоименных словоформ в семантико-синтаксический разряд предикативов, объединяющий слова разных частей речи в безлично-предикативной функции со значением состояния и / или оценки; выявлены семантико-грамматические признаки предикативации местоимений в русском языке. Работа может быть использована в разработке теории переходности и синкретизма в грамматическом строе языка, при создании транспозиционной грамматики русского языка, а также в практике преподавания русской грамматики в средней и высшей школе.
Ключевые слова: русский язык, грамматика, транспозиция, местоимение, предикатив. Keywords: Russian language, grammar, transposition, pronoun, predicate noun.
В системе транспозиционных процессов на уровне частей речи и межчастеречных семантико-синтаксических разрядов предикативация местоимений занимает весьма скромное место. Как справедливо указывает Л. И. Ушакова, о переходе в другие части речи правомерно говорить лишь в тех единичных случаях, когда местоимениям удается «прорвать» свойственный им прономинальный способ отображения действительности и приобрести номинативное значение (см. [10, 112]). Такие местоимения, по выражению О. М. Ким, «депрономинализируются» (см. [6, 145-146]). Ср., например:
(1) Разводи - ничья! - крикнуло сразу несколько голосов, и, сломав круг, люди развели бойцов (М. Горький) (субстантивация);
(2) Он хороший человек, но никакой работник (~ 'никуда не годный, плохой': адъективация);
(3) Как ты живешь? - Ничего (~ 'неплохо, нормально': адвербиализация);
(4) А она ничего актриса (~ 'неплохая' : адъективация);
(5) Нашим соседям еще ничего, у них огород есть (~ 'неплохо, терпимо': предика-тивация);
(6) Я не знал, что ты позвонишь (конъюнкционализация).
Можно выделить два типа частеречной транспозиции в системе местоимений: чистый и смешанный. В первом случае местоимения разных формально-грамматических разрядов транспонируются в сферу одного какого-то семантико-грамматического класса слов или межклассного семантико-синтаксического разряда, а во втором - в сферу нескольких частей речи и / или разрядов (см. также [12, 89-155]). Ср., например, транспозицию, с одной стороны, вопросительного местоимения-наречия как в эмотивное междометие (7) и статально-оценочный предикатив (8), а с другой - вопросительного местоимения-существительного чего в сферу модально-вопросительных частиц и эмотивных междометий (9):
(7) Он вообще уехал из города... - Как! Не может быть... (интеръективация);
(8) Ну как тебе там сейчас? (~ 'каково': предикативация);
(9) Ты зря упрямишься, тебя же там не было. Поэтому ты многого и не знаешь! -Чего?! Ты кому рассказываешь?! Я-то как раз там был, и все прекрасно понимаю... (пар-тикуляция и интеръективация).
Значительным препятствием для транспозиционных преобразований местоимений служит их предельно обобщенная семантика. По мнению И. В. Высоцкой, именно
данное обстоятельство не позволяет местоимению чего преодолеть в контексте семантический и грамматический синкретизм (см. [5, 59-60]). Существует нескольких зон синкретизма в типовых контекстах употребления данной словоформы. Ср.:
(10) Ничего не видно в пыли (отрицательно-обобщающее местоимение-существительное с синкретичным субъектно-объектным значением);
(11) Когда бы не тот парубок, мне бы все ничего... (Марко Вовчок) [гибридная речевая структура, находящаяся в синкретичном контексте в «зоне интересов» неизменяемого прилагательного и предикатива; ср. контексты чистой адъективации (А он ничего.) и чистой адвербиализации местоименной словоформы ничего (Они живут ничего)];
(12) Потом Мара исчезает, и опять ничего. Можно жить (В. Токарева)[гибрид, обнаруживающий во второй неполной предикативной части сложносочиненного предложения признаки предикатива (ср.: Опять мне ничего), неизменяемого прилагательного (ср.: Все опять ничего), наречия (ср.: Опять живу ничего)].
Семантико-грамматический синкретизм указанного типа, будучи результатом диа-хронных и синхронных процессов переходности, обусловлен одновременным и разновеликим взаимодействием нескольких частей речи и семантико-синтаксического разряда предикативов в структуре местоименной словоформы или, иными словами, ее включенностью сразу в несколько пересекающихся транспозиционных процессов на уровне частей речи и лексико-грамматических разрядов. Следствием этого является разная комбинаторика и удельный вес дифференциальных признаков местоимений, существительных, прилагательных, наречий и предикативов в структуре языковых и речевых единиц, подвергающихся в типовых контекстах многоступенчатой адъективации, адвербиализации и пре-дикативации.
Трудно не согласиться с крупнейшим специалистом в области теории переходности и синкретизма В. В. Бабайцевой, которая отмечает, что адекватное представление о частеречных преобразованиях слов и словоформ возможно лишь при системном подходе к феномену переходности, который строится на учете взаимосвязанности и взаимодействия языковых единиц в речи, отсутствия между ними в контекстах переходности четких демаркационных линий (см. [2, 126 и др.]). Хорошим подспорьем при исследовании фактов переходности и синкретизма может служить разработанная В. В. Бабайцевой шкала переходности (А - Аб - аб - аБ - Б). Ее применение позволяет идентифицировать речевые факты, эксплицирующие звенья периферии исходного и конечного пунктов частереч-ной транспозиции (Аб, аБ), а также сферу гибридных, промежуточных образований в зоне синкретизма (аб) (см. [2, 127-144]).
Обращает на себя внимание то обстоятельство, что конечные пункты частеречной транспозиции (А, Б) могут быть несимметричными, поскольку представляющие их классы языковых единиц, характеризуются, с одной стороны, многопризнаковостью, а с другой - неоднородностью самих этих признаков. Как отмечает И. И. Ревзин, в частях речи совмещены комплексы признаков, часто гетерогенных (см. [8, 133]). Поэтому транспозиционные преобразования языковых единиц приводят нередко к совершенно неожиданному синтезу признаков в их структуре, особенно если они одновременно оказывается в зоне пересечения (притяжения) еще и других классов слов. Примечательны в этом плане, например, типы употребления словоформы горько в типовых контекстах адвербиализации, предикативации, интеръективации и вербализации (см. [12, 382-394]), а также глагольного императива завались в местоименно-числительной функции (см. [11, 34-43]) и краткого страдательного причастия принято в условиях адъективации и предикативации (см. [13, 78-91; 14, 38-47]). В итоге мы часто имеем весьма неожиданную комбинацию свойств и функций у языковых единиц, вовлеченных в несколько транспозиционных про-
цессов на уровне частей речи и межчастеречных разрядов (предикативы и модально-вводные слова). Но это дает возможность говорящему отражать те или иные фрагменты окружающего мира во всей сложности его граней и оттенков.
Уместно вспомнить здесь слова акад. Л. В. Щербы, который говорил о том, что мы не должны заниматься упрощенчеством при анализе в школе частей речи: «жизнь людей не проста, и если мы хотим изучать жизнь, - а язык есть кусочек жизни людей, - то это не может быть просто и схематично. Всякое упрощение... грозит разойтись с жизнью, а, главное, перестает учить наблюдать жизнь и ее факты, перестает учить вдумываться в ее факты. Идеалом была для меня всегда замена схоластики, механического разбора - живой мыслью, наблюдением над живыми фактами языка, думаньем над ними. Не следует прельщаться легким, простым и удобным: оно приятно, так как позволяет нам не думать, но ложно, так как скрывает от нас жизнь; бесполезно, так как ничему не учит, и вредно, так как ввергает мысль нашу в дремоту» [15, 83].
Транспозиция местоимений в сферу предикативов охватывает несколько случаев.
Во-первых, это транспозиция внутри грамматических разрядов одного и того же семантического типа местоимений. Здесь выделяются четыре безлично-предикативных типа употребления местоименных словоформ:
(13) Транспозиция вопросительно-относительного местоимения-прилагательного каково в грамматический разряд местоимений-предикативов: Каково твое окончательное решение? Хотелось бы знать, каково твое мнение по этому вопросу (местоимение-прилагательное) -- > Каково тебе там? Я не знал, каково ему было... Каково было принимать такие решения? (местоимения-предикативы).
(14) Транспозиция вопросительно-относительного местоимения-наречия как в грамматический разряд местоимений-предикативов: Как у тебя идут дела? Я не знал, как ты живешь (местоимение-наречие). -- > Как тебе там было? (местоимение-предикатив).
(15) Транспозиция указательного местоимения-прилагательного таково в грамматический разряд местоимений-предикативов: Таково решение собрания (местоимение-прилагательное) -- > Таково жить на чужбине (местоимение-предикатив).
(16) Транспозиция указательного местоимения-наречия так в грамматический разряд местоимений-предикативов: Так порядочные люди не поступают (местоимение-наречие) --> С ним было как раз так (местоимение-предикатив).
При безлично-предикативной транспозиции местоимения-прилагательные каково и таково утрачивают грамматические категории рода и числа как средство предикативного согласования с именами существительными и местоимениями в позиции подлежащего, парадигму словоизменения, функцию главного предиката двусоставного предложения, приобретая способность выступать со значением указания на оценку состояния живого существа, природы и окружающей среды в роли главного члена безличной конструкции со связками быть, стать / становиться, оказаться/оказываться в значениях времени и наклонения. Десемантизованная флексия -о приобретает у них статус гибридной флексийно-суффиксальной морфемы.
Во-вторых, это транспозиция внутри семантических и грамматических разрядов местоимений. Примером может быть, например, транспозиция неопределенного местоимения-наречия некогда в отрицательно-обобщающее местоимение-предикатив: Некогда это была окраина России (неопределенное местоимение-наречие в значении 'когда-то') --> Ему всегда было некогда; Некогда слушать длинные разговоры о простых вещах (отрицательно-обобщающее местоимение-предикатив со значением модально-временной оценки чего-либо). Ср. употребление отсубстантивных, отадъективных и отпричастных оценочных предикативов с модально-временным и модально-пространственным значением: Пора было ехать; Время выступать; Ему там не место; Нужно как следует изучить обстоятельства дела; У военных принято приветствовать друг друга, отдавая честь.
В-третьих, это транспозиция отрицательно-обобщающего местоимения-существительного ничто в форме родительного падежа (ничего) в статально-оценочный предикатив. Ср. разные ступени его предикативации: Ничто не предвещало беды (ядерное местоимение-существительное в им. падеже) -- > У многих проблемы, а ему ничего не делается (периферийное местоимение-существительное в род. падеже) -- > Все устанут, а ему ничего (местоименно-предикативное образование в значении 'нипочем', употребляемое в конструкции с пропущенным, но легко восстанавливаемым из контекста и речевой ситуации глаголом с отрицанием) -- > Ему там очень даже ничего (предикатив со статально-о-ценочным значением 'неплохо')(о разных типах оценочной семантики в функциональных омонимах, возникших на базе местоимения ничего, см. в [4, 63-76]). В контексте предикативации (У нас вообще-то ничего, вам должно понравиться) местоименная словоформа ничего утрачивает грамматические свойства существительного: изменяемость по категории падежа, словоизменительную парадигму, функцию дополнения, способность распространяться атрибутивными компонентами (ср.: Ничего удивительного в этом нет) (см. также [3, 7]). Став статально-оценочным предикативом, ничего начинает передавать значение оценки состояния живых существ, природы и окружающей среды, употребляясь при этом в синтаксической позиции главного члена (предиката) односоставного безличного предложения со связкой, материально выраженной или нулевой, в предикативных значениях времени и наклонения (Ему там было /будет/было бы... ничего). Морфемная структура предикатива ничего, в отличие от исходного местоимения (ни-ч-его) характеризуется слабой степенью членимости (см. [3]).
Особого упоминания в этой связи заслуживает группа гибридных образований с префиксом не- типа некого, нечего, некуда, неоткуда, негде, трактуемых в литературе неоднозначно: как отрицательные местоименные существительные и наречия (см. [7, 450]), прономинально-предикативные контаминанты (см. [9, 106-107]), синтаксические агломераты (см. [1, 73-74]).
Согласно «Краткой русской грамматике», словоформы некого, некуда и т.п. входят в структуру двукомпонентных предложений. Напр.: Некому работать; Не о чем спросить; Некуда идти. Модель рассматриваемых предложений такова: «отрицательное местоименное слово - инфинитив». Первый компонент структурной схемы заполняется отрицательным местоимением- существительным в формах косвенных падежей (некого, нечего) или отрицательным местоимением-наречием (некуда, неоткуда, незачем). Синтаксическая позиция зависимого инфинитива лексически свободна; ср.: Незачем спорить, Негде жить; Неоткуда ждать писем; Не с кем поговорить; Не у кого спросить; Нечем заняться. Регулярная реализация рассматриваемой структурной схемы предложения допускает использование абстрактных и полузнаменательных глаголов-связок типа быть, стать, становиться, оказаться, оказываться, бывать; ср.: Оказалось не к кому пойти; заступиться за тебя там станет некому (Леонов). Семантическая структура таких предложений может быть истолкована следующим образом: 'Неосуществление чего-либо, обусловленное отсутствием субъекта, объекта или необходимых для осуществления обстоятельств'. Эта общей семантика конкретизируется в высказываниях с местоимениями разных структурно-семантических разрядов. Напр.: Не к кому обратиться (~ 'нет объекта, к которому можно было бы обратиться'); Некому идти (~ 'нет субъекта, который мог бы идти'); Негде жить (~ 'нет места, где можно было бы жить') (см. [7, 450]).
В исследовании Е. Н. Сидоренко слова с отрицательным префиксом не- отнесены к прономинально-предикативным контаминантам, совмещающим признаки местоимений и безлично-предикативных слов. Гибридная сущность таких слов обусловлена тем, что они имеют свойства местоимений (содержат местоименный корень, имеют прономинальную семантику) и безлично-предикативных слов, т.е. предикативов (выступают в позиции главного члена безличного предложения с примыкающим инфинитивом, сочетаются с
объектными и обстоятельственными распространителями). Напр.: Мне нечего читать; В аудитории было негде сесть. Усматривать у таких контаминантов категорию времени, как, впрочем, и наклонение, не представляется возможным, поскольку эти предикативные категории имеют сугубо синтаксический характер и выражаются не самими местоименно-прономинальными контаминантами, а связками в составе главных членов безличных конструкций: Мне нечего было (будет, было бы) читать. Анализируемые контаминанты синонимичны сочетанию слова нет и лексем с общей семантикой местоименного корня. Ср.: Некуда ~ 'нет места' ; незачем ~ 'нет цели'; неотчего ~ 'нет причины'. Частереч-ный статус слова нет в таких конструкциях определяют различно: а) как безлично-предикативное слово (предикатив); б) безличный глагол; в) слово вне частей речи и др.
Совершенно справедливо отмечается в работе Е. Н. Сидоренко функциональное сходство так называемого префикса не- в образованиях вроде некого, некуда с лексемой нет в безличном предложении, что в конечном счете и определяет валентность прономи-нально-предикативных контаминантов. Конструкциям с рассматриваемыми контаминан-тами противостоят конструкции, в которых вместо отрицательных слов с не- употребляются сочетания слова есть (было, будет) с прономинативами. Ср.: Нечего спросить -Есть что спросить; Незачем было приходить - Есть зачем было приходить; Некуда пойти - Есть куда пойти (см. [9, 107]).
По мнению Ю. Д. Апресяна и Л. Л. Иомдина, слова типа нечего, некуда представляют собой некие синтаксические агломераты, т.е. текстовые единицы переходного типа, которые маскируются под обычные слова, хотя таковыми не являются (см. [1, 73-74]). Им свойственна мимикрия. В ходе исторического развития, по мнению Ю. Д. Апресяна и Л. Л. Иомдина, синтаксические агломераты могут превращаться в полноценные лексические единицы, как это имело место, например, в системе некоторых частиц, предлогов, союзов, союзных слов (неужели, даже, зато, почему, чтобы, зачем и др.). Основная задача состоит в том, чтобы научиться определять этапы таких преобразований, выделять их начальную, срединную и конечную фазы, «останавливать мгновение» в любой лингвистически содержательной точке, фиксировать явление in statu nascendi» (в состоянии зарождения) [1, 74]. Использование понятия «синтаксический агломерат» позволяет, по мнению исследователей, выявить начальную фазу превращения сочетания слов в отдельное слово и «ориентироваться в массе запутанных фактов, видеть их скрытую сущность» [1, 74].
Сказанное означает, что, например, в случаях типа Разве у тебя нечего было выпить мы имеем дело с синтаксическим агломератом нечего, который состоит из глагола существования не и местоимения чего. При этом глагол не - это самостоятельное слово, возникшее в результате редукции глагола настоящего времени нет. Он сливается с последующим местоимением чего в одно фонетическое слово, продолжая нести на себе фразовое ударение: нечего выпить. Этот же глагол не в прошедшем и будущем времени имеет аналитическую форму: не было чего можно выпить; Не будет чего можно выпить. Модальный компонент возможности действия может входить в семантическую структуру безличного предложения; ср.: Нечего было выпить. Глагольные связки в звуковой (было / будет) и нулевой формах в структуре главных членов с синтаксическими агломератами типа Некого было (будет, было бы) спросить выражают предикативные значения времени и наклонения. В синтаксических агломератах некого, нечего отрицательный экзистенциальный глагол не- семантически эквивалентен сочетанию смыслов 'не есть', 'не имеется' (см. [1, 76]). Нулевой глагол со значениями настоящего времени и реальной модальности представлен и в структуре главного члена безличного предложения типа Негде спать; Некуда пойти. Ср. парадигму времен в рамках синтаксического индикатива: Негде спать (наст. время) / Негде было спать (прош. время) / Негде будет спать (буд. время).
В целом же говорить о каком-то синхронном процессе и результате предикатива-ции по отношению к прономинально-предикативным контаминантам, или синтаксическим агломератам, типа некого, нечего, незачем не представляется возможным.
* Работа выполнена в рамках проекта "Межчастеречное взаимодействие при безлично-предикативной транспозиции языковых единиц в количественном измерении», выполняемого при финансовой поддержке Российского гуманитарного научного фонда (грант № 11-04-00175а).
Литература
1. Апресян Ю. Д., Иомдин Л. Л. Конструкция типа негде спать: синтаксис, семантика, лексикография // Апресян Ю. Д., Богуславский И. М., Иомдин Л. Л., Санников В. З. Теоретические проблемы русского синтаксиса: Взаимодействие грамматики и словаря / Отв. ред. Ю. Д. Апресян. - М.: Языки славянских культур, 2010. - С. 59-113.
2. Бабайцева В. В. Явления переходности в грамматике русского языка. - М.: Дрофа, 2000. - 640 с.
3. Высоцкая И. В. Морфологический статус и синтаксические функции слова «ничего»: автореф. дис. ... канд. филол. наук. - М.: МГПУ им. В. И. Ленина, 1993а. - 16 с.
4. Высоцкая И. В. Семантика слова ничего // Многоаспектность синтаксических единиц: межвуз. сб. науч. тр. / 7,МГПУ им. В. И. Ленина. - М.: Прометей, 19936. - С. 63-76.
5. Высоцкая И. В. Синкретизм в системе частей речи современного русского языка. - М.: МГПУ, 2006. - 304 с.
6. Ким О. М. Транспозиция на уровне частей речи и явление омонимии в современном русском языке. - Ташкент: Изд-во "Фан", 1978. - 228 с.
7. Краткая русская грамматика / Белоусов В. Н., Ковтунова И. И., Кручинина И. Н.; Под ред. Шведовой Н. Ю. и Лопатина В. В. - М.: Рус. яз., 1989. - 639 с.
8. Ревзин И. И. Современная структурная лингвистика. Проблемы и методы. - М.: Наука, 1977. - 264 с.
9. Сидоренко Е. Н. Очерки по теории местоимений современного русского языка. - Киев; Одесса: Лыбидь, 1990. - 148 с.
10. Ушакова Л. И. Современный русский язык. Морфология. - Белгород: Изд-во Белгородского гос. ун-та, 1999. - 282 с.
11. Шигуров В. В. Местоименно-числительный тип употребления глаголов: лексика и грамматика // Известия РАН. Сер. лит. и яз. - М., 2002. - № 2. - С. 34-43.
12. Шигуров В. В. Интеръективация как тип ступенчатой транспозиции языковых единиц в системе частей речи (Материалы к транспозиционной грамматике русского языка). - М.: Academia, 2009. - 464 с.
13. Шигуров В. В. Функциональная транспозиция русских причастий в предикативы: ступени, признаки, предел // Вестник КазГЮА. Серия «Филологические науки». - № 12. - Астана, 2011а. - С. 78-91.
14. Шигуров В. В. Функционально-семантический тип транспозиции причастий в предикативы: ступени, признаки, предел // Известия РАН. Сер. лит. и яз. - М., 2011б. - № 5. - С. 38-47.
15. Щерба Л. В. Избранные работы по русскому языку. - М.: Учпедгиз, 1957. - 188 с.
