CC BY
24
Мауль В. Я.
(Нижневартовск)
УДК 930.23
О БЕДНОМ КРЕСТЬЯНИНЕ ЗАМОЛВИТЕ СЛОВО (НОВОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ ПО КРЕСТЬЯНСКОМУ ВОПРОСУ В РОССИИ)
Тема, вынесенная в заглавие книги1, сполна характеризует научные пристрастия автора на протяжении всей профессиональной карьеры. Известно, что аграрная проблематика была одной из исследовательских доминант научной школы, сложившейся в советское время в Московском университете под руководством профессора П. А. Зайончковского. А. Н. Долгих является учеником и достойным продолжателем этой школы в эпоху, когда крестьяноведение перестало считаться приоритетным направлением научных изысканий. Удивительно, но крестьянин - основной актор российской истории - по прихотливому стечению обстоятельств словно бы выпал из исторического процесса. Он мало интересует пытливые умы многих сегодняшних ученых, предпочитающих более ангажированные сюжеты и подходы. Возникшую историографическую лакуну, как верно подмечено в книге, немедленно заполонили всякого рода квазинаучные опусы и прочие образчики сфальсифицированной истории. Ответом на них, по замыслу автора, должна была стать предложенная монография, в которой сквозь призму конкретных политических фигур рассматривается развитие «в обществе идеи освобождения крестьян» еще на «дальних подступах» к реформе 1861 г.
Цель своего, как он подчеркивает, завершающего исследования А. Н. Долгих определил достаточно комплексно и четко: дать собственное видение «неплохо изученной в литературе проблемы», обозначить авторскую позицию «в отношении интерпретации взглядов известных дворянских деятелей» по крестьянскому вопросу. Прежде всего, -дворянских идеологов, с точки зрения соответствия «позиций этих дворянских мыслителей» их «помещичьей практике». Заметим, что именно последний критерий станет основой для вынесения авторских вердиктов в отношении проектов, создававшихся на протяжении XVIII - первой четверти XIX в.
В структурном отношении монография разделена на 15 хронологически расположенных глав (совокупно на два тома), заключение, список имен и краткую библиографию. Их предваряют введение-1 и введение-2, где автор обосновывает концептуальную оболочку своего фундаментального труда, в частности разъясняет научную терминологию, оценивает состояние современной историографии и постулирует изучаемую проблему. Зачастую не соглашаясь с общепринятыми дефинициями, А. Н. Долгих настаивает на самостоятельном прочтении значимых для исследования понятий: «Просвещение», «просветительство», «просвещенный абсолютизм», «абсолютизм», «самодержавие», «консерватизм», «либерализм» и пр. Эти семантические уточнения необходимы ему для выявления ограниченности или радикализма преобразовательных инициатив со стороны власти и дворянского сообщества. Ключевой для темы конструкт «крестьянский вопрос» обоснованно трактуется как правительственная деятельность в области крестьянского законодательства и его реализации, а также общественная реакция на все проявления крепостничества. Время существования «крестьянского вопроса» обозначается «от начала правления Екатерины II и до отмены крепостного права в 1861 г.». Впрочем, автор учитывает естественную условность подобных датировок, ибо «постановка вопроса о положении владельче-
1 Долгих А. Н. «Увижу ль, о друзья, народ неугнетенный...»: Российское дворянство и крестьянский вопрос в XVIII - первой четверти XIX в. Историографические очерки. Липецк: Изд-во ЛГПУ, 2018. Т. 1. 354 с.; Т. 2. 358 с.
ского крестьянства уходит в далекое прошлое». Поэтому временные границы исследования раздвигаются за счет последних десятилетий XVII - первой половины XVIII в.
Взяв на вооружение историографический «микроскоп» и компаративный метод, А. Н. Долгих осуществил скрупулезную инвентаризацию дворянских предложений в контексте общественно-политической жизни и социально-экономической мысли страны на протяжении почти полутора столетий. Количественные и статистические подсчеты позволили дифференцировать многокрасочную палитру проектов по годам и царствованиям, должностной и сословной принадлежности составителей, по цели и мотивам намеченных перемен на консервативные (в том числе реакционные), либеральные и т. п. В результате с максимально возможной точностью удалось установить периоды всплеска реформаторской активности дворянства и показать их историческую обусловленность потребностями времени.
Анализ фантастически обширной информации (так, только за период с 1796 по 1825 гг. было выявлено 678 проектов) сопровождается разбором соответствующих позиций российских и зарубежных коллег по историческому цеху. Воззрения служителей Клио на крестьянский вопрос анализируются критически (местами - гиперкритически). По отношению к некоторым из них автор подчеркнуто комплиментарен («выдающийся историк», «известный историк», «блистательные исследователи»). В адрес других - принципиально (возможно, заслуженно) скуп на похвалы. Но в каждом конкретном случае, невзирая на авторитеты, историография вопроса смело подвергается пунктуальному, наитщательнейшему разбору с предметным указанием сильных и слабых сторон имеющихся научных концепций. Справедливо указывается на обязанность всех историков в своих оценках учитывать степень готовности/неготовности тогдашнего общества к преобразованиям в крестьянской сфере. Эффективность работы принципа историзма наглядно проиллюстрирована примером реформаторства правящих кругов, включая императора Александра I, в первой четверти XIX в. Но иногда желание подстегнуть и аксиологически «перетряхнуть» историю оказывается сильнее благих намерений автора и приводит к отказу от продуктивной познавательной установки, особенно касательно тех персонажей прошлого, коих традиционно принято относить к прогрессивному лагерю. Сомнения в их прогрессивности («радикальности») заставляют А. Н. Долгих неоднократно возвращаться, как он пишет, к одному из «проклятых вопросов»: «почему борцы за счастье народное - от декабристов (П. И. Пестель, К. Ф. Рылеев, Муравьевы, Тургеневы) до народных заступников предреформенной эпохи (М. Ю. Лермонтов, И. С. Тургенев, Н. А. Некрасов и др. помещики-землевладельцы) - так и не освободили своих крестьян». Точно так же не сделали этого другие, казалось бы, светлые личности нашей истории - М. В. Ломоносов, Д. И. Фонвизин, Н. И. Новиков, А. Н. Радищев и даже А. С. Пушкин. В этой связи невольно вспомнились детские раздумья по поводу того, за красных или белых воевал бы А. В. Суворов, доживи он до суровой годины революции и Гражданской войны. Кстати, за отсутствие антикрепостнических дел ему тоже «перепало» на страницах монографии.
Безусловным достоинством рецензируемого сочинения являются богатейшие фактические данные, не только историографические, но и извлеченные из архивных запасников страны. Значительное их количество введено в научный оборот благодаря подвижнической деятельности А.Н. Долгих. Часть из них, как в знаменитой «Истории» Н.М. Карамзина, помещена в примечания к главам, играя вовсе не вспомогательную роль в раскрытии темы. Гигантский масштаб учтенного материала (временной, событийный, информативный, персональный), по сути дела, превратил монографию в своеобразное энциклопедическое пособие по крестьянскому вопросу в России, которое еще долго будет востребовано в исторической науке. Страницы двухтомного издания буквально изобилуют сведениями о многочисленных (более-менее известных, и даже совсем незнакомых широкой публике) дворянских проектах решения крестьянского вопроса - от князя В. В. Голицына до декаб-
ристов, А. С. Пушкина и представителей военной элиты первой четверти XIX в. включительно.
При всей серьезности и даже сухости содержания книги можно заметить, что она явно не рассчитана на одних лишь узких специалистов (об этом прямо говорится в аннотации). Иначе автору не понадобилось бы сознательно отступать от сциентистских канонов жанра, пытаясь привлечь читателей живым публицистическим стилем и языком литературных образов и метафор. Об этом свидетельствует название монографии в целом и некоторых ее разделов: «Столетие безумно и мудро...», «Все можно, только осторожно», «... я зрю сквозь целое столетие.» и др. Но выигрышный с точки зрения визуального восприятия ход не был доведен до конца. Наряду с цветистыми заголовками встречаются вполне прозаичные названия: «Дискуссии по крестьянскому вопросу екатерининского времени», «Крестьянский вопрос в Негласном комитете», «Крестьянский вопрос в воззрениях и политической практике декабристов» и т. п.
Справедливо протестуя против косноязычия некоторых нынешних горе-ученых, А. Н. Долгих иной раз и сам оказывается не на должном уровне стилистической красоты в силу вполне извинительных причин - историки не рождаются с лирой в руках. К тому же в полемическом пылу автор порой опускается до разговорных штампов «изящной словесности» в адрес конкретных «героев» или рассматриваемых в книге сюжетов: «оболванить» (о взглядах Г. С. Коробьина), «изрядно пересолила» (о словах Екатерины II), «не стреляйте в тапера, он играет как умеет» (про Пугачевский бунт), «заткнувший за пояс» и «Россия - родина слонов» (по поводу А. Н. Радищева), «бой-баба» (о госпоже Простако-вой из «Недоросля»), «в доме повешенного не говорят о веревке» (относительно указа о вольных хлебопашцах) и мн. др. Полагаем, что подобные просторечные перлы не очень уместны в солидном монографическом труде.
Подводя итоги проделанной работы, А.Н. Долгих подчеркивает, что на протяжении изученного им периода российское самодержавие и дворянство постепенно убеждались в необходимости конструктивного решения крестьянского вопроса. И тому были две главные причины: 1) складывание у них представлений о крепостничестве как препятствии «ритмичному функционированию всего государственного механизма», допустим, исправному внесению подушной подати; 2) боязнь постоянных крестьянских волнений, «угрожавших самому существованию империи». Реагируя на актуальные вызовы эпохи, дворянские идеологи (без особого различия к их идеологической принадлежности - «консерваторы», «либералы» или «радикалы» любых мастей) в своих проектах предлагали избавлять страждущих крепостных землепашцев от крайностей помещичьего произвола и даже иногда задумывались о возможности крестьянской эмансипации, как правило, за выкуп и без земли. Но, впрочем, своими поступками видные представители дворянства не слишком торопились подавать пример подобного самопожертвования во имя народа, будь то Д. И. Фонвизин с Н. И. Новиковым или даже «рыцари без страха и упрека» - декабристы, не говоря о заядлых «консерваторах» и «реакционерах», которые, как показано в книге, на практике иногда оказывались добрее и отзывчивее к нуждам своей «крещеной собственности». Срывая маски благопристойности с многочисленных «прожектеров» и «мечтателей» (например, в прах развеивая «национальную легенду о Ломоносове» вкупе с «мифом о Радищеве»), автор монографии ничуть не удивлен, что при явном расхождении дворянского слова и дела инициатором и движителем реформы 1861 г. выступило «именно российское самодержавие». Что, собственно, и требовалось доказать.
Нельзя сказать, что сделанные в монографии выводы поражают воображение новизной и оригинальностью. Но в их кажущейся нам сегодня очевидности огромная заслуга автора рецензируемой книги. Много лет занимаясь важной научной темой и будучи полностью в нее погруженным, А. Н. Долгих продемонстрировал глубочайшую эрудицию и, несомненно, имел право высказать свое мнение публично, предварительно подкрепив его публикацией огромного массива (одиннадцать томов) документальных источников [1,
2, 3, 4]. Следовательно, поставленная в работе цель успешно достигнута - о «бедных крестьянах» было замолвлено достаточно слов. Вот только возникает в этой связи трудный, отнюдь не крестьянский вопрос. Способно ли оценочное «разоблачение» привычных кумиров прошлого противостоять бесцеремонному натиску нынешних адептов «фолк-хистори», о каковом намерении сообщается в самом начале монографии? Что ж, крайне полезная и интересная книга А. Н. Долгих - хороший повод, помимо прочего, в очередной раз задуматься об аксиомах историописания, о роли историка в обществе, его социальной значимости и ответственности.
Список литературы
1. Дворянские проекты решения крестьянского вопроса в России конца XVIII -первой четверти XIX века. Сборник документов / Сост. и ред. А. Н. Долгих. Липецк: Изд-во ЛГПУ, 2003. 278 с.
2. Крестьянский вопрос в России (1796-1830 гг.): Дворянское общество и власть: сборник документов: в 2 т. / Сост. и ред. А. Н. Долгих. Липецк: Изд-во ЛГПУ, 2005. Т. 1. 363 с.; Т. 2. 320 с.
3. Крестьянский вопрос в России в конце XVIII - первой четверти XIX веков: власть и общество: сборник документов: в 4 т. / Сост. и ред. А. Н. Долгих. Липецк: Изд-во ЛГПУ, 2008. Т. 1. 358 с.; Т. 2. 357 с.; Т. 3. 367 с.; Т. 4. 342 с.
4. Крестьянский вопрос в России в конце XVIII - первой половине XIX вв. Сборник документов и материалов: в 4 т. / Сост. и ред. А. Н. Долгих. Липецк: Изд-во ЛГПУ, 2016. Т. 1. 347 с.; Т. 2. 371 с.; Т. 3. 369 с.; Т. 4. 360 с.
References
1. Dvorjanskie proekty reshenija krest'janskogo voprosa v Rossii konca XVIII - pervoj chetverti XIX veka [Noble projects of solving the peasant question in Russia in the late XVIII-first quarter of the XIX century]. Sbornik dokumentov. Sostavitel' i redactor A. N. Dolgikh. Lipetsk, LGPU Publ., 2003, 278 p. (in Russian).
2. Krestjanskij vopros v Rossii (1796-1830 gg.): Dvorjanskoe obshhestvo i vlast' [Peasant question in Russia (1796-1830): noble society and power]: Sbornik dokumentov: v 2-h t. Sostavitel' i redactor A. N. Dolgikh. Lipetsk, LGPU Publ., 2005. Vol. 1, 363 p. Vol. 2, 320 p. (in Russian).
3. Krestjanskij vopros v Rossii v kontse XVIII - pervoj chetverti XIX vekov: vlast' i obshhestvo [Peasant question in Russia at the end of XVIII-first quarter of XIX centuries: power and society]: sbornik dokumentov: v 4-h t. Sostavitel' i redactor A.N. Dolgikh. Lipetsk, LGPU Publ., 2008. Vol. 1, 358 p. Vol. 2, 357 p. Vol. 3, 367 p. Vol. 4, 342 p. (in Russian).
4. Krest'janskij vopros v Rossii v konce XVIII - pervoj polovine XIX vv. [The peasant question in Russia at the end of the XVIII - first half of the XIX centuries] Sbornik dokumentov i materialov: v 4-h t. Sostavitel' i redactor A. N. Dolgikh. Lipetsk, LGPU Publ., 2016. Vol. 1, 347 p. Vol. 2, 371 p. Vol. 3, 369 p. T. 4, 360 p. (in Russian).
