CC BY
29
...По утрам одним из первых он приходил в институт, в свою лабораторию, потом в директорский кабинет, ехал в Президиум ДВО РАН или в деканат Академии морской биологии и биотехнологии Дальневосточного университета. У него было много научных проектов. Много людей связывали с ним свои научные или служебные дела... И вот его жизнь оборвалась. Трагедии всегда случаются неожиданно, «не вовремя», но тут все слишком тяжело. Нам будет его очень не хватать всегда. Такие люди, как Владимир Леонидович Касьянов, незаменимы.
А.Л.ДРОЗДОВ, доктор биологических наук
Нужно умно и честно работать
2005 год останется, вероятно, одним из самых трагичных в истории Дальневосточного отделения. Никогда ранее ДВО не несло сразу столько утрат. Ушли из жизни видные ученые, так много сделавшие для наших институтов, всего Отделения, для науки и образования на Дальнем Востоке и в России. На этом общем печальном фоне особенно тяжелым оказался уход из жизни Владимира Леонидовича Касьянова. Он был одним из самых молодых в списке наших потерь, а его здоровье сулило ему долгую-долгую жизнь.
Многих из ушедших я хорошо знал по работе. Среди тех, с кем был связан не только продолжительными совместными делами, но и прекрасными человеческими отношениями, - Георгий Борисович Еляков, Виктор Григорьевич Лифшиц, Валерий Семенович Левин. И в этом горьком для меня списке неожиданно оказался и Владимир Леонидович.
Мы познакомились с ним в 1972 г., когда я с частью лаборатории перешел в Институт биологии моря. Наши лаборатории хотя и были соседями, но почти не сотрудничали, я много времени проводил на базе «Витязь», а Касьянов работал на станции «Восток».
В жизни случай может сыграть более важную роль, чем долгое спокойное развитие событий. Так было и в наших отношениях. В середине 1980-х годов Дальневосточный научный центр посетила академическая делегация во главе с вице-президентом АН СССР Ю.А.Овчинниковым. Во время пребывания на базе «Витязь» Юрий Анатольевич, с которым мы были знакомы с начала 1960-х годов по совместной работе в комсомольском бюро московского института, попросил меня подготовить программу исследования биологически активных веществ морских организмов - в плане расширения тех работ, что проводились на «Витязе». Я серьезно отнесся к этому поручению, тщательно готовил программу сам, многих просил ее посмотреть. Вопросов и замечаний почти не было. Это я отнес на счет моего почти 10-летнего опыта писания различных бумаг в должностях замдиректора института и главного ученого секретаря ДВНЦ АН СССР. Существенные изменения в программу, с большинством которых я не мог не согласиться, внес только один, тогда молодой для меня человек - В.Л.Касьянов. Я сразу проникся к нему уважением. В последующие 20 лет нашего общения в ИБМ, в редколлегии журнала «Биология моря», в дирекции Научно-образовательного центра (НОЦ) ДВГУ к высокой оценке его интеллектуального уровня я не мог не добавить глубочайшего уважения его редких для нашего циничного времени моральных устоев. К сожалению, административная работа у нас часто заставляет человека ради интересов дела идти на сделки с собственной совестью. К В.Л.Касьянову это не относилось. На первый взгляд очень мягкий человек, он отличался в действительности упорством и несгибаемостью. Только благодаря этим его качествам Российская академия наук отстояла право иметь в своей структуре заповедники.
Везде, где В.Л.Касьянов руководил работой или просто в ней участвовал, он создавал требовательную, но очень доброжелательную атмосферу. И в первую очередь требовательно относился к себе. Очень серьезно готовился, в частности, к публичным выступлениям. Сочетание таланта с трудом давало великолепный эффект. Вспоминаю один эпизод. В январе 2000 г. НОЦ ДВГУ получил возможность одно из научных заседаний -половину рабочего дня смены «Интеллект» в молодежном лагере «Океан» - провести с лучшими школьниками края, победителями олимпиад по химии и биологии. Ребята прослушали лекции ведущих ученых ДВГУ и ДВО РАН. Успех был общим, но выступление Владимира Леонидовича вызвало восторг. Из зала кричали: «Скажите, где еще можно услышать ваши лекции?»
Стиль работы Касьянова-руководителя - демократизм и открытость. Став первым заместителем председателя ДВО РАН, членом Президиума РАН, Совета при президенте, он не изменился в своем общении с людьми. По-моему, он держался одинаково как со студентами, так и с сотрудниками ИБМ и даже В.В.Путиным. Не все это понимали и ценили. Но были и те, кто ценил. В день панихиды ранним утром меня остановила женщина, которую я встречал в ИБМ, но знаком с нею не был. «Я убираю в институте, также и на вашем этаже, - сказала она. - У меня к вам большая просьба. Я не смогу сегодня быть на панихиде. Поклонитесь, пожалуйста, от меня Касьянову».
Не знаю, в каких еще институтах ДВО и вообще РАН есть такие общие собрания, на которых сотрудники могут услышать не только всю важнейшую информацию о научных и организационных делах, но и полный отчет о том, откуда и сколько средств институт получил и на что их потратили, как это принято в ИБМ.
В.Л.Касьянов очень заботился об успехах, авторитете своего Института. Между ИБМ и Тихоокеанским институтом биоорганической химии были отношения сотрудничества и соперничества. Но я не могу припомнить случая, когда из-за второго страдало бы первое. Так, трудно переоценить тот вклад, который вносил Владимир Леонидович в успехи работы Дальневосточной молодежной школы на МЭС ТИБОХ как ученый и директор ИБМ.
Закончу свой рассказ о дорогом для меня человеке двумя эпизодами, которые не только ярко характеризуют его, но и являются как бы его завещанием.
В мае 2003 г. по возвращении из Москвы после выборов в РАН я зашел к Владимиру Леонидовичу для разговора о делах, в ходе которого задал ему вопрос: «Вы заметно моложе меня. Я уже начал готовиться к своему 70-летию, передаче дел другим. У вас впереди еще семь лет директорства. Когда они пройдут, что будет с ИБМ?» И получил ответ: «Я вчера назначил еще одного заместителя - Андрея Владимировича Адрианова». Трагедия 1 октября, последующие события высветили мудрость этой акции Касьянова.
За сутки до трагедии, 30 сентября, В.Л.Касьянов выступал на заседании Президиума ДВО РАН как председатель конкурсной комиссии Отделения. Представляя документы, касающиеся условий проведения конкурса проектов на получение грантов, он сказал, что документы сырые, и отметил пункты, которые, по его мнению, нуждаются в корректировке. На первый взгляд это было странное выступление для председателя комиссии. Академик В.И.Сергиенко спросил, что в таком случае делать Президиуму. Последовал ответ: принять документы и начинать работать по ним - но со знанием того, что документы нуждаются в совершенствовании. Все, кому пришлось составлять заявки или работать с ними, не могли не оценить справедливости его замечаний.
По-моему, эти слова можно трактовать шире - как своеобразное завещание Владимира Леонидовича нам: «Нужно интенсивно, умно и честно работать, даже если условия для этого пока не самые совершенные».
В.Е.ВА СЬКОВСКИЙ, член-корреспондент РАН
