CC BY
14
А. Л. Золкин
Московский университет МВД России
им. В. Я. Кикотя
НРАВСТВЕННЫЕ ПРОЕКЦИИ ОБРАЗОВАНИЯ: ЛИБЕРАЛЬНАЯ МОРАЛЬ, СОЦИАЛЬНАЯ ЭТИКА, ЭТИКА КУЛЬТУРЫ?
Актуальная проблема, решаемая в статье, связана с трансформацией моральных оснований либерально-глобалистской стратегии образования в цивилизационную стратегию этики культуры, которая рассматривается как основная методология построения современного когнитивного социума России. Доказывается, что либеральные моральные основания образования содержат угрозу формирования репрессивных культурных практик, хаотизирующих не только систему образования, но и социальное пространство в целом. Предлагаются потенциальные аттракторы цивилизационной модели образования, способной к росту синергетических социокультурных эффектов, определяющих условия достижение согласования принципов индивидуального выбора, социальной этики и этики культуры.
Ключевые слова: мораль, нравственность, этика, социальная этика, образование, культура, синергия, цивилизация, индивид, человеческий потенциал, личность.
A. L. Zolkin
V. Y. Kikot Moscow University of the Ministry of Internal Affairs of Russia (Moscow, Russia)
MORAL PROJECTIONS OF EDUCATION: LIBERAL MORALITY, SOCIAL ETHICS,
ETHICS OF CULTURE?
The actual problem solved in the article relates to the transformation of the moral foundations of the incomplete liberal-globalist strategy of education into a civilizational strategy of social ethics, which is considered as the main methodology for building a modern cognitive society in Russia. It is proved that the liberal moral foundations of education contain the threat of the formation of repressive cultural practices, chaotic not only the education system, but also the social space. Potential attractors of a civilizational model of education capable of increasing synergetic socio-cultural effects that determine the conditions for achieving coordination of the principles of individual choice and social ethics are proposed.
Keywords: morality, morality, ethics, social ethics, education, culture, synergy, civilization, individual, human potential, personality.
DOI 10.22405/2304-4772-2022-1 -1 -12-19
Университет как подсистема социального института образования обладает одной особенностью. Будучи по своему происхождению связанным с исторически-конкретными обстоятельствами средневекового социума, впоследствии университет сформировал ценностную, а значит, и этическую, этико-культурную миссию. Статус университета в контексте средневекового общества обозначал его в качестве корпорации учащихся или преподавателей, аналогично цеховой организации иных, вполне прозаических, профессий. Затем
университет трансформировался в своего рода «орден» схоластов или опять же в своего рода «республику» ученых. «Семь свободных искусств» Марциана Капеллы, лежащие в основании средневековой образованности и первоначально лишь подчеркивающие дистанцию от ремесленной прагматики, трансформировались в идею академической свободы, затем в идею свободы как таковой.
Нравственное воспитание - необходимая составляющая образования [3] в том смысле, что является частью социализации индивида. Школа в широком смысле обязана привить ребенку, молодому человеку базовые нравственные ценности того общества, которому она служит. Университет же приобрел ярко выраженное собственное этическое содержание, поскольку не только осуществлял обучение, но и проецировал на текущее общество новую нравственную идею, идею должного порядка ценностей, сопряженного со знаниями и свободой.
В силу этой социокультурной двойственности, последующие теоретики -оптимисты, среди которых наиболее яркий след оставили В. Гумбольдт, Дж. Ньюмен, Х. Ортега-и-Гассет, К. Ясперс, писали об особой культурной миссии университета, возвышающей его над экономической и политической рациональностью общества. Пессимисты (Ж. Ф. Лиотар, Б. Ридингс), напротив, констатировали «руинизацию» университета, размывание его миссии, полное подавление рынком, властью и массовой культурой, подтверждая тем самым этический дуализм культуры общества и культурной миссии университета.
Революционные преобразования средневекового университета в Новое время начал В. Гумбольдт, который положил в его основание новое видение культуры, ставшее результатом одной из первых попыток синтеза просветительской идеологии с мотивами и принципами романтизма: прогрессивное совершенствование общества целиком и полностью зависит от развития и духовного роста отдельной личности. Романтический индивидуализм вступает в соглашение с просветительской наукой, но делает уступку социальной прагматике: личность свободна, но эта свобода должна быть совместима с исполнением гражданских обязанностей. Последние же не могут и не должны служить основанием превращения людей в «массу». Народ, нация, общество как таковое реализуют свою онтологическую определенность и культурную интенциональность только через свободную личность, но не посредством «омассовления» людей.
Своим решением И В. Гумбольдт выиграл прежде всего у Франции, строившей свое образование на основе принципа технической школы. Германия становится лидером в науке [4]. Этическая концепция университета доказала свою практическую целесообразность.
Но было одно обстоятельство, которое не позволяет слишком идеализировать гумбольдтовский союз науки с гражданскими обязанностями свободной личности. Это немецкий национал-социализм, скорее даже поразительная готовность Германии воспринять эту расистскую идеологию и всей своей колоссальной научно-технической мощью попытаться ее реализовать ценой миллионных жертв. И если в науке актуальна тема ответственности
ученых за свои открытия, если они имеют трагичные для человечества последствия, то аналогичным образом следует говорить и об этике образования, если его результатом становится разрушение общества.
Эта опасность так или иначе была осмыслена теоретиками образования, в том числе и немецкими. К. Ясперс уже поставил цель объединить идею академической свободы с принципом дистанцирования от государства. Такое решение выглядит вполне обоснованным в контексте оценки той роли, которую сыграло нацистское государство в человеческой истории. Однако при этом этика образования была канализирована в узкое либеральное русло. Творческая индивидуальность стала определять символ веры университета.
В наше время гуманистическая идея университета, получившая оформление в русле классического либерализма, приобретает иные, фактически репрессивные черты. Мы должны констатировать, что западные университеты в настоящее время стремятся проецировать на общество репрессивную идеологию, которой придается статус не просто этической программы, а тоталитарного формата существования: все несогласные объявляются врагами и маргинализируются любыми средствами. Именно эта модифицированная версия репрессивного человекобожества софистическим образом выдается за естественное продолжение либеральной этики.
Доминирующий антропологический проект западного мира сегодня -это либерально-постмодернистский проект. Можно назвать его либерально-модифицированным проектом, поскольку его положения ассоциируются с исходными принципами, но трансформируются до абсурда. На место принципа освобождения индивида от социальных ограничений традиционного общества, зачастую весьма существенных ограничений, например, от крепостной зависимости, от произвола монарха, от сословных ограничений, от самодурства властей, бедности и лишений, пришла идея освобождения индивида от «тоталитаризма» вообще, под которым понимается уже не столько снятие реальных ограничений, сколько разрушение всех видов идентичности - семьи, нации, государства, религии. Постмодернистский либерализм - это проект нового мира, где человек, освобожденный не только от прежних исторических оков, но и от любой идентичности, даже с самим собой, из индивида превращается в дивида. Онтологическое измерение бытия человека трансформируется в идею свободы, которая начинает пониматься как абсолютное право на саморазрушение в условиях неограниченного господства скрытых форм детерминации [6].
Фактически, мы имеем дело с доктриной «репрессивного антропоцентризма», которая, прикрываясь древним лозунгом софистов «человек есть мера всех вещей», уничтожает саму перспективу личностного существования. Особенно активно репрессивный антропоцентризм проникает в систему образования, превращая современную модель социализации в стратегию радикальной индивидуализации, отсекающую индивида от культурной традиции, семьи, государства, социальной ответственности и половой определенности [1]. Тем самым даже исходная гумбольдтовская идея общественного развития через личность, а не через массу, превращается в свою
противоположность: эксплуатация идеи свободы и радикальная индивидуализация вплоть до «дивидизации» - фрагментация уже самого индивида - ничего кроме массы породить не может.
Но если все эти идентичности будут разрушены, то откуда возьмется энергия и мотивация для развития цивилизации? Из ресурсов индивидуалистического нарциссизма? Это сомнительно. Фактически важной задачей современности является поиск выхода из ловушки либеральных практик. Образование должно перенастраиваться в соответствии с проектом формирования когнитивного социума, при условии того, что этот социум представляет собой не абстрактное «общество будущего», а воплощенную в конкретной цивилизации социосистему с соответствующей конкретизацией когнитивной стратегии, идеи личности, идеи социальной ответственности. В целом эти параметры определяют этику культуры.
В свое время К. Маркс показал, что основным субъектом буржуазного общества является не свободный индивид, а безличная сила - капитал. Современный постмодернистский либерализм есть идейная форма господства финансового капитала. Это означает, что либеральная мораль если и не ложна, то неполна. В этом не следует видеть катастрофу, поскольку даже арифметика неполна, что отражено в соответствующей теореме Геделя. Эта неполнота этической системы проявляется в том, что система с либеральной идеологией и самосознанием все равно имеет социальный характер и поэтому предполагает существование социальной этики.
Даже если воздержаться от трансляции дискурса радикального марксизма или консерватизма, а оставаться на просветительских позициях, то уместно вспомнить понимание миссии университета одним из родоначальников критики массового общества - испанским философом Хосе Ортегой-и-Гассетом: не наука как таковая, а воспитание личности на основе главных жизненных идей культуры, является главной миссией университета [5, с.100]. Сразу возникает вопрос: а как же профессиональное обучение? Не боимся ли мы подменить специальность, профессию как цель образования риторикой свободы личности и ценности культуры? Узкая специализация - странный и опасный претендент на статус культурной миссии [8, с. 523-524].
Современное человечество переходит к новому состоянию социума, приближается к «цивилизационному повороту», за которым открывается перспектива преодоления либеральной глобализации и формирование многополярного мира. Социальные институты и культурные практики, среди которых находится и система образования, должны быть приведены в соответствие с проектируемым обществом. Постепенно происходит оформление альтернативы - цивилизационного нарратива многополярного мира, который отрицает прежде проектируемые системные характеристики общества глобального.
Развитие общества все чаще демонстрирует нелинейный характер - это не смена стадий-ступеней, а борьба за выживание системных образований. Социальные проекты XX века ставили своей целью достижение социума как простой системы с унифицированным набором правил [3]. Эта унификация
рассматривалась как гарантия стабильности. Коммунисты стремились не допустить развитие рынка, «рождающего капитализм», либералы минимизировали государство в пользу рынка. Сегодня становится очевидным, что проект общества как простой системы нереализуем, общество будет представлять собой сложную систему. степень гетерогенности которой постоянно повышается.
У либеральной модели образования есть определенные плюсы, но есть и явные минусы - она готовит человека к миру, который исчезает, которого просто не будет. Этическая угроза видится в том, что «образованный человек» теперь обязан иронически дистанцироваться от государства, а понятие «высшее образование», связанное в том числе и с повышением, либо с притязанием на повышение социального статуса, теперь применяется к индивиду, владеющему совокупностью ограниченный представлений о жизни, обеспечивающих комфортное существование.
Это вполне согласуется с либеральным тезисом о том, что образование есть сумма рациональной науки и свободной личности. Все консервативные идеи: семья, государство, церковь остаются за бортом, университет проецирует на общество асоциальную этику. Предполагается, что эти идеи себя «дискредитировали», например, государство - это насилие, произвол, бюрократия и коррупция, а церковь и семья - устарели.
Вернуть смысл этим идеям может только духовное понимание, способное отличать стратегическую истину от онтологической неизбежности недостатков, слабостей и злоупотреблений. Мудрость должна вернуться в университет, потеснив господствующую в нем гремучую смесь позитивизма и постмодернизма [2]. Даже рациональная когнитивная практика постепенно себя исчерпывает, образованию следует воссоздавать и вновь создавать духовую стратегию понимания как свое фундаментальное основание. Так или иначе, но следует переосмыслить в современном контексте старую гегелевскую идею о том, что государство есть воплощение нравственной идеи, тем более что реалии текущего времени настойчиво сигнализируют о том, что многие либеральные идеи оказались лишь пустыми абстракциями.
Медлить с решением этой задачи нельзя, поскольку русский человек все чаще обрекает себя на участь Эдипа. Стремясь избежать зла, он добровольно выбрал для себя скитания и лишения, зная многое, он упустил только одно - он не знал самого себя, не знал того, кто он, каких родителей сын. Трагически постигая свое незнание, он до глубины души потрясен. Русский человек часто недоволен своей судьбой. Он стремится освоить чужую культурную идентичность, с которой связывает свою этическую позицию, разрушающую почву его существования, культурные принципы и цивилизационные основания возникновения, существования и развития российского общества.
С этической точки зрения, образование должно стать культурной практикой, воплощающей не столько условия доминирования привилегированного субъекта (общества-партии; либерального индивида или постмодернистского дивида), но исторически развивающуюся нелинейную сложную систему, стремящуюся к максимизации синергетических эффектов в
пространстве вербализации интересов, взаимодействия, коммуницирования и общественного договора множества субъектов.
Исходная аналитическая задача видится в сепарировании смыслообразующих системных моделей образовательного процесса, имеющих признаки деструктивной интерференции. Основная синтетическая цель -выявление аттракторов цивилизационной модели образования, способной к росту синергетических эффектов, определяющих достижение конкурентных преимуществ российского общества через капитализацию человеческого потенциала. Главный этический смысл - преодоление морали либерального нарциссизма и имперсонализма социального конформизма этикой культуры.
Основы такой этики заложил еще В. Гумбольдт. Он понимал культуру двояким способом. С одной стороны, культура объективна, она объединяет результаты человеческой деятельности, с другой, - саму эту деятельность, деятельностное отношение человека к миру. Это деятельность рассматривается не только как профессия или проявление свободы, но как реализации смысла человеческой жизни.
Другая важнейшая задача этики культуры - поиск компромисса между общественными потребностями и индивидуальными интересами. Кто -то выбирает либеральную этику максимизации прибыли, а кто-то - социальную этику служения обществу. Как совместить эти, на первый взгляд, противоположные установки, чтобы общество сохраняло стабильность?
Сегодня общество состоит из подсистем, каждая из которых имеет собственную логику. В самом простом примере, если человек видит в образовании только средство реализации своего частного интереса, то он имеет на это полное право. Но это не означает, что он автоматически получает диплом, дающий возможность занять социально-значимую позицию в обществе. Возобновляется проблема, поставленная еще Платоном в «Государстве»: управлять обществом могут только те люди (Платон называет их философами), которые понимают, что является общим интересом, и как именно реализовать этот интерес на практике.
Частный интерес сохраняет право на существование, причем его обеспечение не является тривиальной задачей: либералы вполне обоснованно призывали к тому, чтобы человек научился понимать, защищать и претворять в жизнь свой частный интерес. Однако для того, кто претендует на социально -значимое положение в обществе, одного умение отстаивать частный интерес недостаточно. Такой человек должен предоставить определенные гарантии социальной ответственности, в основе которой лежит умение мыслить и понимать общее (а это философский навык), а также соответствие определенным критериям интеллектуального и личностного развития.
Получение социально-гуманитарного образования является одним из первых шагов того, кто претендует на государственную службу, да и вообще на социально-значимую позицию в обществе. Человек, занимающий социально-значимую позицию в коммерческой компании, также должен обладать социальной ответственностью. Право частной собственности не дает права на самодурство, которое разрушительно действует на общественную
солидарность. Социальная ответственность частных компаний подразумевает, что они не могут обладать правом на фактическое усиление революционных настроений в обществе.
Конечно, социально-гуманитарное образование консервативного по своей сути типа - это только первый шаг. Далее должно следовать креативное, инновационное образование, хотя само по себе оно тоже не может гарантировать достижения адекватной социальной ответственности, ведь оно не может отменить свободу выбора. И тем не менее, подобные типы образования способствует формированию существенных для обретения социальной зрелости психологических, интеллектуальных и этических установок, формирующих ценностно-смысловой контекст личностного выбора.
Литература
1. Золкин А. Л. Цивилизационный суверенитет, культурная идентичность и этическая позиция. М. ; Ижевск: Шелест, 2021. 308 с.
2. Назаров В. Н. Феноменология мудрости: образы мудреца в истории культуры. Тула: Изд-во Тул. пединститута, 1993. 332 с.
3. Назаров В. Н., Мелешко Е. Д. Этическое образование в России (история и современность) : монография. Тула: Изд-во Тул. гос. пед. ун-та им. Л. Н. Толстого, 2004. 88 с.
4. Огурцов А. П., Платонов В. В. Образы образования. Западная философия образования. XX век. СПб.: Изд-во РХГИ, 2004. 520 с.
5. Ортега-и-Гассет Х. Миссия университета. М.: ВШЭ, 2010. 144 с.
6. Человек: индивид, индивидуальность, личность : коллективная монография / В. Ю. Бельский [и др.]. М.: НИЦ ИНФРА-М, 2022. 351 с.
7. Юркевич П. Д. Разум по учению Платона и опыт по учению Канта // Философские произведения. М., 1990. C. 496-497
8. Ясперс К. Идея университета. Минск: Изд-во БГУ, 2006. 159 с.
References
1. Zolkin A. L. Tsivilizatsionnyy suverenitet, kul'turnaya identichnost' i eticheskaya pozitsiya [Civilization sovereignty, cultural identity and ethical position]. Moscow: Izhevsk: Shelest publ., 2021. 308 p. [in Russian]
2. Nazarov V. N. Fenomenologiya mudrosti: obrazy mudreca v istorii kul'tury. [Phenomenology of wisdom: images of a sage in the history of culture]. Tula: Izd-vo Tul. pedinstituta, 1993. 332 p. [in Russian]
3. Nazarov V. N., Meleshko Ye. D. Eticheskoye obrazovaniye v Rossii (istoriya i sovremennost') [Ethical education in Russia (history and modernity)]. Tula: Izdatel'stvo Tul'skogo gosudarstvennogo pedagogicheskogo universiteta imeni L. N. Tolstogo publ., 2004. 88 p. [in Russian]
4. Ogurtsov A. P., Platonov V. V. Obrazy obrazovaniya. Zapadnaya filosofiya obrazovaniya. XX vek [Images of education. Western philosophy of education. 20th century]. St. Petersburg: Izdatel'stvo RKHGI publ., 2004. 520 p. [in
Russian]
5. Ortega y Gasset J. Missiya universiteta [Mission of the University]. Moscow: VSHE publ., 2010. 144 p. [in Russian]
6. Bel'sky V. Yu. et al. Chelovek: individ, individual'nost', lichnost' : kollektivnaya monografiya [A person: individual, individuality, personality: collective monograph]. Moscow: NITS INFRA-M publ., 2022. 351 p. [in Russian]
7. Yurkevich P. D. Razum po ucheniyu Platona i opyt po ucheniyu Kanta [Reason according to the teachings of Plato and experience according to the teachings of Kant]. Filosofskiye proizvedeniya [Philosophical works]. Moscow, 1990. Pp. 496-497 [in Russian]
8. Jaspers K. Ideya universiteta [The idea of a university]. Minsk: Izdatel'stvo BGU publ., 2006. 159 p. [in Russian]
Статья поступила в редакцию 04.03.2022 Статья допущена к публикации 15.03.2022
The article was received by the editorial staff04.03.2022 The article is approved for publication 15.03.2022
