CC BY
120
■ ■ ■ НРАВСТВЕННЫЕ АСПЕКТЫ КОРРУПЦИОННОГО ПОВЕДЕНИЯ ГОСУДАРСТВЕННЫХ СЛУЖАЩИХ
Автор: РОЩИН Ф.П.
РОЩИН Федор Петрович - Начальник Управления финансового контроля и надзора в оборонном комплексе Федеральной службы финансово-бюджетного надзора, аспирант Института государственной службы и управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (РАНХиГС). Адрес: 119571, Москва, Ленинский проспект, д.152, кв. 120. Тел.: +7 (916) 677-5454. E-mail: froschin@ya.ru
Аннотация: в статье исследуется проблема девиации коммутативных связей в системе государственного управления, делинквентного поведения государственных служащих; раскрывается значимость нравственного регулирования поведения государственных и муниципальных служащих в целях упреждения коррупционных аспектов в деятельности органов государственной власти.
Ключевые слова: коммутативные системы, латентная форма коммуникации, бюджетная система, социальные отношения, участники бюджетных отношений, нормы морали и нравственности, регулирование поведения, коррупция, побудительный механизм коррупции, взяточничество.
Говоря об управлении не механической и не электронной системой необходимо помнить, что объектами управления в такой системе являются люди, со всеми присущими им достоинствами и недостатками. И именно этот фактор является кардинальной причиной недостижения установленных целей субъектом управления. При этом, в связи с тем, что нравственность, сущностью которой является сугубо субъективное отношение отдельно взятого индивидуума к нормам морали, установленным обществом, запланированная цель может быть никогда не достигнута, так как поступки отдельных людей не всегда в той или иной мере соответствуют общепринятым правилам поведения и не сопоставимы с общественными идеями.
Этот же негативный фактор является препятствием к установлению коммутативных связей между субъектом и объектом управления, так как управленческие функции субъекта управления фактически перестают осуществляться в силу наличия у объекта управления иных целей, чем определены ему первым из участников управленческих отношений - субъектом управления. Фактически возникает скрытая, латентная детонация воздействия, совершаемого субъектом управления в целях фактического улучшения того или иного института социальных отношений. Используемые в целях достижения определенной задачи ресурсы расходуются при отсутствии наступления ожидаемого положительного результата, эффекта. Увы, причиной столь негативных последствий для системы управления является наличие личной корыстной или иной заинтересованности, способной превратить любое положительно заданное движение в отрицательный результат. Рассмотрим названную нами проблему подробнее.
В настоящее время, в условиях существенного роста числа лиц, чьи нравственные принципы не совпадают с нормами общественного поведения, психологи и криминалисты отмечают рост различных видов преступности, к которым, относятся так называемые
«бытовая», «уличная» и «организованная». Поскольку приведенные нами виды преступности имеют в своей основе, как правило, социальную причину (безработица, низкий уровень доходов, асоциальное поведение (хулиганство) и т.д.), общество на сегодняшний день научилось регулировать уровень преступности через хорошо всем известные и прошедшие проверку временем меры, к которым относятся увеличение уровня доходов населения, развитие рынка труда, повышение уровня образования, просветительская деятельность и, безусловно, разностороннее укрепление правоохранительных органов. В целом перечисленные меры приводят к снижению преступности, хотя по ряду причин периодически возникают новые источники угрозы социальным отношениям.
Нас же интересует совершенно иной вид преступности - должностные преступления, которые по своему характеру причиняют больше вреда, чем вся остальная преступность вместе взятая, так как целью должностных преступлений является совершение действий, противоречащих интересам службы исключительно из интересов личной выгоды или иной заинтересованности. Можно утверждать, что названной категорией преступников фактически совершается многофакторное и многоуровневое ослабление нашей страны, что, безусловно, влияет на все сферы деятельности государства.
В подтверждение сказанному приведем мнение представителя ФСБ России, озвученное в ходе состоявшегося 8 декабря 2011 года в Счетной палате Российской Федерации учебно-методического занятия, семинара по теме «Практика применения антикоррупционного законодательства» [1], о характере угроз общественным и государственным интересам, формируемым в результате проявления коррупционного поведения, с точки зрения предмета ведения указанной спецслужбы, в том числе: подрыв нравственных устоев в обществе; унижение статуса государства; дестабилизация системы государственного управления; внесение помех в систему функционирования органов государственной власти; причинение ущерба интересам государства, посредством принятия решения, противоречащего интересам службы и общества в целом; создание условий к возникновению организованных преступных группировок разного характера, как преследующих экономическое обогащение, так и террористического характера; возникновение угрозы внешней безопасности государства, так как чиновники являются объектом разработки спецслужб иностранных государств.
К сожалению, столь весьма обширный перечень угроз общественной и государственной безопасности в целом фактически неоднократно подтвержден множественными фактами преступных деяний совершенных некогда бывшими, государственными чиновниками, вред от которых имеет порой не единомоментный, а весьма длящийся характер и ликвидация которого может измеряться не только временными и экономическими показателями, но и губительными событиями для многих отдельных человеческих судеб или судеб целых поколений.
Основной целью нашего исследования является формирование ответов на вопросы о том, какая совокупность методов может стать реальным оружием в борьбе с взяточничеством и является ли нравственный аспект детерминирующим в проблеме совершения противоправных деяний государственными и муниципальными служащими.
По мнению О.Н. Маноловой [2], проблема современной коррупции, как социально и экономически очерченного явления, имеет свое специфическое содержание, сущность, определенные формы и все больше приобретает статус актуальной научной проблемы, и многочисленные исследования посвящены выявлению экономических, правовых и социальных причин. Однако анализ теории и практики свидетельствует о
достаточно выраженной психологической компоненте коррупции. Она также отмечает, что коррупция - только в ее последствиях - правовая и экономическая проблема, а исходно - сугубо психологическая и общечеловеческая. Важно знать, где и каким образом оформляется и разворачивается комплекс анэтических «ценностей» личности, намерений, мотивов, определяющих готовность человека к совершению коррупционного поведения, а также с психологических позиций исследовать феномен антикоррупционной устойчивости личности, определить возможности развития данного качества.
Для преступлений, связанных с коррупцией, характерен постоянный поиск все новых и новых возможностей преступно-корыстных способов действий. Побудительный механизм коррупции имеет общую основу - устойчивость корыстных побуждений, мотивов. С точки зрения психологии, корысть - это один из самых стойких и трудноискоренимых человеческих пороков, в основе которого лежит системное взаимодействие анэтических мотивов, целей, поступков. Он является системообразующим фактором устойчивой отрицательной направленности личности. Кроме того, это ведет к падению нравственности и духовности личности, социальных, профессиональных групп. Явление коррупции ставит общество перед необходимостью не только осуществления радикальных политических, но и целенаправленных социально-психологических преобразований.
Базис юридических наук - теория государства и права, являясь научным стержнем и одновременно фундаментом всех отраслей права без исключения, формулирует определение нормы права как закреплённое в законе правило поведения, исполнение которого обеспечивается силой государства.
Вместе с тем эти правила, к сожалению очень часто не соблюдаются теми лицами, которые являются олицетворением государственной власти - государственными служащими. Но определенная работа, направленная на профилактику коррупционного поведения незадачливых госчиновников все же осуществляется. Так, в течение последних 5 лет1 различными органами государственной власти предпринимаются попытки по созданию корпоративных этических кодексов, устанавливающих нормы поведения должностных лиц этих властных организаций. Безусловно, исходя из общих принципов государственной службы, создание подобных кодификаторов необходимо для установления общих для государственных служащих норм, определяющих отношение к общественным ценностям. Однако, несмотря на свою значимость, этический кодекс не является безусловным методом в решении проблемы пресечения должностных уголовно-наказуемых преступлений или соответствующих административных правонарушений. Решение указанной проблемы лежит за пределами этического кодекса, нормы которого в ряде случаев являются декларативным «перепевом» норм уголовного кодекса, в части запрета совершения преступных действий, но без установления реальной ответственности за их нарушение. Фактически единственной формой ответственности в данном случае является увольнение должностного лица с государственной службы.
При этом многочисленные исследования криминологов формулируют причину де-линквентного2 поведения должностных лиц, совершивших противоправные действия
1 Автором начальной датой отсчета времени устанавливается принятие Федерального закона от 25 декабря 2008 г. № 273-Ф3 «О противодействии коррупции».
2 Делинквентное поведение (лат. delictum — проступок, англ. delinquency — правонарушение, провинность) — антиобщественное противоправное поведение индивида, воплощённое в его проступках (действиях или бездействии), наносящих вред, как отдельным гражданам, так и обществу в целом.
в отношении охраняемых законом общественных или частных интересов. И их выводы имеют схожие черты с приведенным выше мнением О.Н. Маноловой о выраженной психологической компоненте факта коррупционного давления.
Можно утверждать, что основой мотивации указанного поведения является устойчивое побуждение (желание) к извлечению личной выгоды, а также субъективное (внутреннее, психологическое) отношение должностных лиц к вреду, причиняемому их поступками охраняемым законом общественным интересам, а также к общественному мнению относительно их поведения. При этом первоначальный этап формирования собственных интересов любого должностного лица и его отношение к общественным интересам порой начинается задолго до его поступления на государственную службу. Этот процесс, как правило, совпадает по времени с общим процессом духовного становления человека и неразрывен с процессом формирования личности в целом.
Анализ приведенной выше информации позволяет нам сделать вывод о том, что нравственные нормы могут быть юридически сформулированы и кодифицированы, а установленная ответственность за их нарушение должна быть направлена на формирование нравственных норм, как основы функционирования государства, неспособного существовать в их отсутствие.
Данное утверждение подтверждается тем, что коррупция как явление характерна в той или иной мере для разных стран, в связи с чем, Организацией Объединенных Наций установлен Международный день борьбы с коррупцией - 9 декабря.
ООН следующим образом объяснила необходимость учреждения Международного дня борьбы с коррупцией: «Коррупция является сложным социальным, политическим и экономическим явлением, которое, в той или иной степени, затрагивает все страны. Коррупция разрушает демократические институты, замедляет экономическое развитие и подрывает государственные устои. Коррупция поражает основу демократических институтов через искажение избирательных процессов, извращение принципа верховенства закона и создание бюрократических барьеров, единственный смысл которых - это вымогательство взяток. Наблюдается стагнация в сфере экономического развития по причине отсутствия прямых иностранных инвестиций, и малый бизнес в стране часто бывает не в состоянии преодолеть порог «первоначальных затрат», возникших в результате коррупции.
31 октября 2003 года Генеральной Ассамблеей принята Конвенция Организации Объединенных Наций против коррупции, вступившая в силу в декабре 2005 года» [3].
Все сказанное в информационном листе ООН характерно для нашего государства и этот факт обсуждается всеми небезучастными к судьбе России гражданами.
Подтверждением этому служит проведенное в декабре 2011 года в Счетной палате Российской Федерации учебно-методическое занятие, семинар, фрагмент из выступления одного из участников которого мы привели в начале нашего исследования. Для участия в занятии были приглашены представители Государственно-правового управления Президента Российской Федерации (далее - ГПУ Президента Российской Федерации), ФСБ России, МВД России и Российской правовой академии Министерства юстиции Российской Федерации.
В приветственной речи к участникам занятия В.П. Горегляд (в 2011 году заместитель Председателя Счетной палаты Российской Федерации) отметил следующее: «Необходимо с горечью констатировать, что уровень коррупции (как в России, так и в целом мире) достиг той критической отметки, когда он, по сути, становится одним из главных
факторов, не просто дестабилизирующих жизнь, а основательно разрушающих демократическое общество, препятствующих экономическому росту и развитию.
Мы проводим огромный объем контрольных мероприятий и можем ответственно свидетельствовать, что при таком объеме коррупции, административном давлении, которое является «питательной основой» для коррупции, мы довольно здорово теряем в темпах роста, темпах нашего экономического развития. Это отражается на эффективности функционирования налоговой системы, всех наших бюджетных отношений. Примеров тому из практики деятельности Счетной палаты достаточно много....
Противодействие коррупции - важнейшая стратегическая задача, для решения которой необходим системный и комплексный подход, объединение усилий государства и общества» [1].
Развивая тему участия российского общества в борьбе с коррупцией, референт ГПУ Президента Российской Федерации В.И. Михайлов обратил внимание участников совещания на следующие аспекты коррупции: «Когда заходит речь о противодействии коррупции, то почему-то изначально на первое место ставятся вопросы законодательства. Бесспорно, это чрезвычайно важный вопрос.. Но ради объективности должен сказать, что, когда мы говорим о противодействии коррупции, вопросы нормативного регулирования в системе мер противодействия этому злу занимают достойное, но скромное место без организационных мер, без кадровых мер, без финансовых, просветительских и пропагандистских мер. Честно говоря, какие-либо усилия с точки зрения законодательства будут беспочвенными. И в этом плане мы должны очень четко данный вопрос понимать, иначе вся работа будет сводиться только лишь к тому, что законы принимаются ради законов, и только лишь. Так случилось, что в силу различных причин у нас в обществе сформировалось понимание того, что коррупция - это нормальное поведение. Материалы различных социологических исследований, проведенных в последнее время, показывают, что до четверти наших граждан не видят в каких-либо коррупционных проявлениях какого-либо зла. Они считают это нормой. И до тех пор, пока это практическое реальное отношение не будет изменено, каких-либо подвижек в этом направлении мы не получим» [1, с. 15].
Комментируя выступление В.И. Михайлова, можно с сожалением утверждать, что в России действительно сформировалась некая модель поведения, позволяющая отдельным гражданам добиваться определенных финансовых и материальных успехов посредством дачи или получения взяток.
Дача взятки стала нормой не только в случае превышения своих полномочий чиновником в интересах лица, не имеющего права на получение какой-либо выгоды, но даже в случае законного требования лица о фактической реализации его прав.
Теперь рассмотрим мнение следующего участника конференции, профессора, заслуженного юриста Российской Федерации В.Г. Иванова, который выразил свое отношение к сложившему в части нашего общества мнению о коррупции: «Что следует делать в связи с исторической неизбежностью коррупционной «фатальности»?
Во-первых, следует иметь в виду ментальность российского гражданина, воспитанного на древних исторических традициях решения вопроса не на основе права, а «Бога ради» (как раньше, так и в настоящее время обращаются к чиновнику). Социологические опросы свидетельствуют, что коррупция, по мнению российских граждан, является злом, но не таким существенным, как, например, низкий уровень жизни, кризис ЖКХ и т.д. По серьезности зла российские граждане поставили коррупцию на 10-е
место. Что касается такого очевидного, классического проявления коррупции, как взяточничество, то российские граждане убеждены, что взятки и подношения, как бы их не осуждали, «давать все равно придется» [4], и считают взяточничество приемлемой формой решения вопросов.
Теперь вновь обратимся к выступлению В.И. Михайлова, который в продолжение своего выступления рассказал участникам семинара о новеллах российского законодательства, в части борьбы с проявлениями взяточничества: «Следует обратить ваше внимание на одну идею. Закон называется «О противодействии коррупции». Высказывалось мнение, что термин «борьба» показывал бы решительность государства в этой части. Термином же «противодействие» в Российской Федерации оформляется система мер, которая включает в себя три элемента:
Первый - предупреждение. Создание условий, когда в обществе фактически бы искоренялись условия, связанные с «производством» коррупции. Второй элемент -борьба. Борьбой как раз занимаются правоохранительные органы. Следующий, третий элемент - минимизация, ликвидация негативных последствий» [1, с. 21-22].
Федеральным законом № 97-ФЗ [5] внесены изменения в Уголовный кодекс в части установления кратности штрафов, и дифференцированности количества видов взяток, а также в отдельные нормы Кодекса административных правонарушений (КоАП). Статистика показывает, что до принятия этого федерального закона подавляющее большинство взяток имели гораздо меньшую сумму, чем 100 тысяч рублей. И с учетом данного обстоятельства сейчас в законодательстве закреплены четыре вида взяток: простая взятка (до 25 тыс. рублей), взятка в значительной мере (от 25 до 150 тыс. рублей), взятка в крупном размере (от 150 тыс. рублей до 1 млн. рублей) и взятка в особо крупном размере (более 1 млн. рублей) [6]. Такого рода дифференциация позволит правоохранительным органам, на наш взгляд, сосредоточится на выявлении более крупных взяток, с одной стороны, и, с другой стороны, более системно применять меры, связанные с наказанием.
Наряду с дифференциацией, пожалуй, главный пафос этих законов связан с введением штрафов. И здесь очень интересная статистика. За получение взятки штраф назначался, например, всего-навсего в 11 % случаев, в значительном числе случаев назначалось наказание или условно, или с отсрочкой наказания. Количество таких дел доходило до 70 %. То есть фактически к 70 % взяткополучателей и взяткодателей наказание не применялось [1, с. 22]. Учитывая, что взяткодатели и взяткополучатели -это не убийцы, а люди с иным менталитетом, в общем, иная категория людей, и было принято решение усилить меры экономического воздействия. В связи с этим в Уголовный кодекс введен новый подвид наказания - кратные штрафы. Штраф назначается до 100-кратной суммы взятки, но не менее 25 тыс. рублей и не более 500 млн. рублей.
Наряду с этим остается также и лишение свободы, но лишение свободы рассматривается как альтернатива. Санкции в этих статьях сконструированы следующим образом. Взятка наказывается штрафом с лишением права занимать определенные должности либо лишением свободы на срок в общей сложности до 12 лет (со штрафом).
В данном случае речь идет о конкретной статье - статье 290 Уголовного кодекса, которая связана с получением взятки. Здесь расписаны конкретные меры наказания. Получение взятки до 25 тыс. рублей наказывается штрафом от 25-кратной до 50-кратной суммы взятки с лишением права занимать определенные должности. А если взятка
более 1 млн. рублей, то штраф до 100-кратной суммы взятки с лишением права занимать определенные должности либо лишением свободы со штрафом, равным 70-кратной сумме взятки.
То есть фактически сформулирована такая идея, что человеку выгодно будет платить штраф. «Выгодно», конечно, слишком мягкое слово. И эта тема, на мой взгляд, закрывает многие вопросы, в том числе связанные со статьей 20 Конвенции ООН против коррупции, с конфискацией как мерой наказания и многими другими вопросами. Человек сам вынужден будет платить штраф, сам будет вынужден разыскивать деньги или же (в любом случае) лишение свободы, но опять-таки со штрафом.
«Эта тема, конечно, связана с другой проблемой - исполнением судебных решений. И здесь следует объективности ради признать, что у нас не все благополучно. Деятельность судебных приставов по исполнению судебных решений нужно серьезно улучшать. Сколько случаев, когда решения судов просто не исполняются» [1, с. 23].
Какие мы можем сделать выводы, проанализировав выступление одного из авторов и фактически идеолога внесения указанных изменений в Уголовный кодекс? Сам автор закона констатирует факт отсутствия механизма реализации закона. И причиной этого неисполнения, по нашему мнению, является не отсутствие желания судебных приставов исполнять судебные решения, а отсутствие системности в принимаемых управленческих решениях.
Выступление В.И. Михайлова о новых формах уголовной ответственности нашло критическое суждение и участников семинара. Приведем весьма эмоциональное по своему характеру выступление Н.Г. Иванова о значимости принятых в последний период времени законодательных инициатив, направленных на ужесточение борьбы с коррупцией: «Необходимо в большей мере пользоваться и эффективно применять те нормы, в частности, нормы уголовного законодательства о коррупционных преступлениях, которые уже существуют. К созданию нового нормативного материала следует подходить взвешено, авторитетно и очень внимательно. Победные реляции по типу думских восторгов о количестве принятых в отчетном году законов (которые впоследствии чаще всего приходится либо уточнять, либо кардинально изменять) в данном случае недопустимы. Однако, несмотря на очевидную нелепость победных рекордных реляций, окончание работы Государственной Думы ознаменовалось глобальными новеллами в Уголовный кодекс Российской Федерации, подавляющее большинство которых, способно вызвать, по меньшей мере, сарказм. Последовательный анализ Федерального закона от 7 декабря 2011 г. № 420-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации» еще впереди, но то, что бросается в глаза мгновенно, иначе как лоббистской атакой, граничащей с вредительством, назвать трудно. Так, например, в состав УК РФ включена полезная и прагматичная по мысли законодателя норма об освобождении от уголовной ответственности по делам о преступлениях в сфере экономической деятельности (ст.761) [7].
Казалось бы, вполне оправданное законодательное решение, которое предполагает бить рублем в кратном размере корыстных правонарушителей. Но в действительности произошло обратное. Корыстный правонарушитель попал в более выгодную ситуацию в случае, если он проигнорирует гарантированную ему возможность освободиться от ответственности, сохраняя при этом полученные дивиденды. Так, за злоупотребления при эмиссии ценных бумаг, если деяние причинило крупный ущерб, установлена
частью первой статьи 185 УК РФ ответственность в виде, в частности, штрафа в сумме максимум до 300 тыс. рублей. Примечание к статье 185 устанавливает, что крупным ущербом признается ущерб, превышающий 1 млн. рублей, а особо крупным - 2,5 млн. рублей. Таким образом, если субъект причинил ущерб в сумме 2,4 млн. рублей, т.е. строго говоря, получил прибыль в таком размере, тогда перед ним возникает дилемма: или заплатить сумму, в шесть раз превышающую полученную прибыль (именно в шесть, поскольку он должен возместить вред гражданину, обществу и т.д. и в пятикратном размере пополнить бюджет государства), или выплатить, пускай максимальную сумму штрафа в размере 300 тыс. рублей. Полагаю, что такая дилемма будет решаться в пользу дохода. Спрашивается: кому нужна такая норма, которая, по сути, предлагает сохранить «богатства», пускай даже за счет осуждения.
Другой, на мой взгляд, не менее уникальный пример. Цитируемый Федеральный закон дополнил статью 15 УК РФ, устанавливающую категорию преступлений, частью шестой, которая позволяет суду изменять категорию преступления на менее тяжкую. Основанием такого изменения являются наличие смягчающих обстоятельств, отсутствие отягчающих наказание обстоятельств. Однако, во-первых, признание тех или иных обстоятельств смягчающими и отягчающими совершается на основе судейской оценки, поскольку четких императивов для такого признания нет. В свою очередь, перевод деяния из одной категории в другую также обусловлен судейским усмотрением. Вполне вероятна такая ситуация, иллюстрирующая коррупционную составляющую уголовно-правовых норм: судья признает конкретное обстоятельство как смягчающее наказание и на этом основании переводит преступление из одной категории в другую, создавая, таким образом, для виновного блага, вытекающие из соответствующей категории преступления. Например, льготные условия условно-досрочного освобождения от отбывания наказания (ст.79 УК РФ), которые зависят от категории совершенного преступления» [1, с. 51-53]. Далее Н.Г. Иванов также отметил, следующее: «Рассуждения современных юристов и политиков о коррупции принимают размеры фрустрирую-щей агрессии3, вряд ли способной дать конкретные результаты, и ограничиваются лишь декларативным манером компиляций «государевых» указаний. Фрустрирующая агрессия проявляется и в ряде кампанейских атак правоохранительных структур, которые с гордостью сообщают общественности, какое количество чинов было привлечено к уголовной и иного рода ответственности, хотя привлеченные к ответственности чиновники главным образом высокого ранга и «славные» представители народа из депутатского корпуса творили свои «безобразия» не один год. Создается впечатление, что нападение на коррумпированных чинов инициируется только со специального разрешения или команды, которая подается по мере социальной необходимости. Между тем, если возникла нужда принимать меры к больному организму и излечивать болезнь, следует тщательно изучить ее историю, дабы не наделать ошибок при избрании методов лечения.
Рассуждая в историческом ключе, мы намеренно ведем речь не о борьбе с явлением, а о купировании коррупционных проявлений, то есть о создании таких условий,
3 Фрустрация (лат. frustratю — «обман», «неудача», «тщетное ожидание», «расстройство замыслов») — психическое состояние, возникающее в ситуации реальной или предполагаемой невозможности удовлетворения тех или иных потребностей, или, проще говоря, в ситуации несоответствия желаний имеющимся возможностям. Такая ситуация может рассматриваться как до некоторой степени травмирующая.
при которых коррупционные проявления могли бы занять социально приемлемую нишу. Предложенное заявление о купировании коррупции, а не о борьбе с ней - вовсе не парадокс. Исторические усилия государственных деятелей в различные периоды развития социума - явное тому подтверждение» [1, с. 43-44].
Мнение профессора Н.Г. Иванова о некоем историко-правовом наследии весьма компетентно и подтверждается множеством исторических памятников и документов различных эпох нашего государства. При этом отметим важность исторического подхода при изучении морали и нравственности как феномена, возникающего в процессе общественных отношений.
Российское законодательство начало наступление на коррупцию наиболее активно, начиная, пожалуй, с Псковской Судной грамоты XIV века, где статья 4 устанавливала: «А тайных посулов не имати ни князю, ни посаднику» [8].
Следующим историческим памятником является рукописный Судебник царя Федора Иоановича 1589 года [9]. В части нашего исследования исторический акт гласит следующее: «Все судьи - и бояре, и наместники, и выборные земские - подчиняются двум правилам, введенным Судебником царя Федора Иоановича. Во-первых, при вступлении в должность они присягают, что не будут брать посулов (статья 1). Который4 боярин, или подьячий, или дворецкий, или судья, или дьяк или целовальник в суде посул возьмет, а повинит кого не по суду, а сыщут, что посул взяли, - и на том боярине, или на дворецком, и на дьяке и на судье взятии исцов иск, и пошлин на царя государя, и ездить, и правда, и пересуд, правой десяток и пожелезное на том взятии втрое, кои посул взял.».
Приведенные выдержки из Судебника 1589 года являются наглядным примером существовавший в тот период времени проблемы должностных преступлений и принимаемых мер борьбы с ними, в том числе штрафа, величина которого достигала 300 % от суммы незаконного решения. Законодательство во все времена реагировало на коррупционность чиновников иногда сдержанно, порой радикально, но с непременным осуждением.
В дальнейшем законодательство России развивалось по пути различного рода интерпретаций в области наступления на должностные злоупотребления, хотя успеха от такого наступления было мало. В XV веке, уже после Псковской Судной грамоты, реагируя на разгул коррупции в России, инок Максим Грек в своем памфлете «Слово о не-изглаголанием Божии промысле, благости же и человеколюбии, в том же и на лихоимствующих» отмечал, что лихоимство в России стало нетерпимым, несмотря на законы и Божьи кары. Изобличения не принесли пользы, но пытливые умы стали размышлять над темой лихоимства, предлагая различные варианты воздействия на него, чаще - варианты законодательно-репрессивного характера.
Екатерина II, столкнувшись с ужасающим состоянием российского чиновничьего произвола, не была склонна к радикальным мерам петровского образца. Сущность идеи о наказании она сформулировала следующим образом: «Любовь к отечеству, стыд и страх поношения суть средства укротительная и могущая воздержать множество преступлений. Самое большое наказание за злое какое ни будь дело во правлении умеренном будет то, когда кто в том изобличится. Гражданские законы там гораздо легче исправлять будут пороки, и не будут принуждены употреблять столько усилия» [10].
4 Авторский текст сохранен
По мнению Н.Г. Иванова: «Мысль Екатерины Великой осталась невостребованной, и законодательство последующих эпох декларировало запреты на коррупционность с той или иной степенью репрессивности, в зависимости от сложившейся социально-экономической ситуации».
Изменение социального и политического строя российского государства безусловно находило свое выражение в новых источниках права. Так, общей сентенцией Уголовного кодекса РСФСР 1926 года, безусловно, является само понятие уголовного права - совокупность норм, охраняющих путем репрессий систему социалистических отношений и интересов данного классового общества от правонарушений (преступлений). Данный постулат нашел свое выражение не только в статьях, фабула которых наполнена политической сущностью, но и нормах, действие которых было направлено на пресечение должностных преступлений. Приведем пример. Статья 113 «Дискредитирование власти и подрыв ее авторитета. Совершение должностным лицом действий, хотя бы прямо и не связанных со служебными обязанностями, но явно подрывающих в глазах трудящихся достоинство и авторитет тех органов власти, представителем которых должностное лицо является. Ответственность - или в виде дисциплинарного взыскания или в виде лишения свободы на срок до 2 лет по суду».
Автор настоящей статьи позволит себе утверждать, что указанная норма вполне бы коррелировалась с современной степенью разгула всякого рода должностных злоупотреблений, за совершение которых в настоящее время всего лишь увольняют с государственной службы с формулировкой - за недоверие. Вероятно, возможность более сурового наказания послужила бы основанием к более сдержанному поведению многих должностных лиц и государственных служащих современной России.
Безусловно, коррупцию как феномен общественных отношений прекратить в целом и повсеместно невозможно, поскольку коррупция имеет исторический характер и ее уровень характеризуется, в том числе ментальностью определенных слоев населения и характерными чертами, присущими отдельным этническим группам, что также обусловлено сложившейся у этих групп исторической памятью и их самобытной субкультурой.
Вместе с тем, проведенный анализ всей совокупности исследуемой нами информации позволяет нам выделить основные факторы, в большей мере влияющие на уровень нравственного сознания общества, в том числе: политический, социально-экономический, а также фактор волеизъявления власти бороться и побеждать коррупцию как феномен.
Как верно заметил психолог В. Франкл5, «человек не свободен от условий. Но он свободен занять позицию по отношению к ним. Действительно, воление не может отменить условия и детерминанты, определяющие существование человека, за немногими исключениями. Некоторые условия он все же может изменять» [11]. Полагаем, что никто не будет оспаривать вывод о значимости воли, как психологической категории, определяющей характер действий всех заинтересованных лиц в преодолении названного порока общества в целом и отдельно взятых лиц.
Необходимо сделать особый акцент на том, что действия лиц, наделенных властно-распорядительными функциями, не должны носить декларативный и тем более непро-
5 Виктор Эмиль Франкл (нем. Viktor Emil Frank!; 1905 - 1997) — австрийский психиатр, психолог и невролог;
думанный характер. Все действия управленческого характера должны отвечать одному из принципов социального управления - научности. Решения политического характера, а именно такими по своему содержанию являются решения о борьбе с коррупцией, должны подвергаться обсуждению, как с представителями науки, так и с представителями правоприменительного корпуса. И приведенное нами выступление профессора Н.Г. Иванова является тому ярким подтверждением. Научная обоснованность включает такие ее компоненты как постановка проблемы, формирование методики и методологии ее решения, анализ предполагаемых и получаемых результатов исследования. Научный подход позволяет смоделировать последствия принимаемых решений, до того момента, когда станет понятна вся глупость принятых мер и некогда кричащая пресса о победах разума вновь забудет, о чем вчера еще все победно заявляли.
Кроме того, научный подход к решению проблемы в данном случае позволяет нам определить сущность природы нравственности, ее соотношение с другими схожими по предмету изучения науками. Без понимания основы причин возникновения проблемы невозможно сформировать объективное мнение о методике ее решения. Приведем мнение корифея российской социологической и философской школы профессора В.М. Соколова, который утверждает, что главное отличие частных научных дисциплин от соответствующих отраслей социологии заключается в том, что предметом анализа социологии на любом ее уровне является не какой-либо социальный объект сам по себе, а, прежде всего, связь данного объекта с обществом в целом, с отдельными структурами, процессами [12].
Исходя из названного посыла задачей социологии нравственности как отраслевой науки является определение непосредственного отношения отдельных индивидов общества или их групп к морали как части социальной системы, установление причин, детерминирующих это отношение, а также факторов способствующих его изменению.
Дж.С.Маккензи (John Stuart Mackenzie) в своей работе «Этика» (1907 год) [13] следующим образом сформулировал мнение о предмете науки о нравственности: «Наука о нравственности, как было выше объяснено, имеет дело с правильным направлением воли; нравственное суждение, которое мы произносим, имеет также дело с волей. Что не сопровождалось выражением воли, то не имеет нравственной ценности, нравственные суждения произносятся не над всякого рода вещами, и даже не над всякого рода деятельностью, но исключительно над поведением».
Он также охарактеризовал этику как науку занимающую середину между наукой и искусством: «Наука и искусство. Наука о нравственных нормах занимает середину между ними. По отношению ко всякой нормирующей науке появляется вопрос: действительно ли она наука, а не искусство? Ответ на это, повидимому, заключается в том, что если необходимо провести абсолютную границу между наукой и искусством, наука нормирующая займет середину между ними. Наука, говорят, учит нас «знать», а искусство - творить и «делать», нормирующая же наука учит нас «знать, как делать».
Сколь изящно рассуждение автора!
Приведем еще одну цитату из его рассуждений о нравственности: «Почти с достоверностью можно сказать, что человек, выдающийся своими нравственными качествами, едва-ли вполне понимает значение своих собственных поступков. Еще менее был когда-либо нравственный человек способен объяснить все фазисы процесса, направившего его к известному поступку. Искусство хорошего поведения и искусство вызывать нравственное поведение не зависят ни от какой науки.
...Тем не менее, наука этики возможна: возможно установить главные принципы, обосновывающие учение всякого истинного пророка и поведение всякого истинного -нравственного гения».
Утверждение Дж.С. Маккензи неоспоримо и сегодня и не требует комментариев. Вместе с тем мы понимаем, что предметом науки является изучение того самого нравственного аспекта поведения человека, придающего его поступку качества социального поступка, деяния, действия или напротив - асоциального поведения. При этом получаемые нами знания о мотивации и причинах поведения носят прикладной характер - возможность воспитания человека осознанно соблюдающего этические нормы.
Вместе с тем, к сожалению, можно безапелляционно утверждать, что в России на сегодняшний день ни одна наука или научное течение не изучает причины коррупционного поведения. Все принимаемые решения основаны исключительно на принципе «усилить и углубить», некогда озвученном М.С. Горбачевым, ярким представителем школы принятия популистских решений, не основанных на изучении и анализе первопричин проблемы.
Вероятно, весьма важным является определение грани между моралью и нравственностью, которое дает нам понимание иерархии названных психологических категорий по отношению друг к другу, - моральные нормы распространяются на всех членов общества, тогда как нравственные нормы, как мы уже отмечали, присущи отдельным индивидуумам или отдельным группам людей (социальным группам). Кроме того, названное нами обособление важно для понимания предметной части, в которой оба понятия совпадают или наоборот конфликтуют между собой - общественные отношения.
Полагаем, что данное утверждение характерно для любого вида делинквентного человеческого поведения, в связи с чем можно обосновано утверждать, что в большинстве случаев указанная психологическая категория носит абсолютно обдуманный характер, вектор действия которого направлен в сторону заранее определенной цели. Вместе с тем эти цели, укрупнено, в соответствии с нормами морали и этики, относятся согласно категориям философского учения, к добру или злу, добродетели или пороку. Так, устроена психология человека, который может одновременно, в ряде случаев не отдавая отчет своим собственным действиям, совершать благие и порочные деяния одновременно. Примеров тому более чем предостаточно и мы не будем стараться их начинать перечислять.
Проведя анализ всей цепочки наших рассуждений, мы приходим к выводу о том, что нормы нравственности не всегда совпадают с нормами права, устанавливаемыми в обществе в соответствии с принятыми нормами морали, несмотря на способность их насильственного применения. Поскольку нравственность как этическая категория состоит из различных психологических компонентов (побуждение, воля, совесть и т.п.) предлагаемым нами методом воздействия на деликвентное поведение может служить фактическое общественное порицание, а в ряде случаев их социальное отторжение. Но это возможно только в случае реального выделения указанных индивидуумов из общего информационного массива. Общество должно самостоятельно систематизировать свою деятельность в части профилактики и искоренения коррупционного поведения его отдельных членов, а не полагаться на мнимые органы общественного контроля, сформированные отдельными государственными чиновниками в популистских целях. Любая деятельность должностного лица или лица, на которого возложены
управленческие функции в секторе государственного или муниципального управления, осуществляемая им в противоречии с интересами службы из корыстных или иных личных интересов, должна оцениваться обществом как предательство общественных интересов, определенных самим социумом в целях своего развития. И эта оценка должна быть единообразно воспринимаема в обществе, ожидающем получения позитивного результата от совокупности принимаемых управленческих решений и совершаемых в соответствии с такими решениями действий.
При этом общество должно научиться пользоваться своими правами, к которым относятся контроль за неправомерными судебными решениями, общественные заслушивания прокурорских работников в части выполнения ими прокурорского надзора по борьбе с коррупцией, общественное обсуждение фактического применения вновь введенных в действие норм права и, безусловно, формирование реального критического отношения гражданского общества в целом к лицам, чьи нравственные устои не совпадают с принципами общественной морали. Члены общества, проповедующие своими поступками антиобщественную мораль, должны понимать, что они могут стать изгоями в обществе, что приведет к весьма болезненным для них самих негативным последствиям.
В качестве примера (метода) подобной деятельности может быть создан общественный веб-сайт (созданный в соответствии с нормами российского законодательства), на котором, не нарушая норм права, будут размещаться данные о «пойманных за руку чиновниках». Страна должна знать своих «героев». Полагаем, что столь пристальное внимание не позволит многим из них по каким-то причинам уйти от заслуженной ответственности. Кроме того, полагаем, что меры реального общественного контроля будут способствовать формированию в обществе единого понимания норм нравственности, именуемых в российской философской мысли совестью.
Список литературы
1. Сборник материалов учебно-методического занятия на тему «Практика применения антикоррупционного законодательства. Счетная палата Российской Федерации. М., 2012;
2. Манолова О.Н. Психологические аспекты в области борьбы с коррупцией. Курс лекций.
3. Официальный сайт ООН. UN: http://www.un.org/ru/events/anticorruptionday
4. Подкупающая откровенность. Российская газета. 6 июня 2008 года;
5. Федеральный закон от 4 мая 2011 г. № 97-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях в связи с совершенствованием государственного управления в области противодействия коррупции»;
6. Официальный сайт Федеральной службы государственной статистики http://www.gks.ru/wps/wcm/ connect/rosstat_main/rosstat/ru/statistics/wages
7. Федеральный закон от 7 декабря 2011 г. № 420-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации».
8. Российское законодательство X-XX веков. Акты земских соборов. Т.3. М., 1985.
9. Судебник царя Федора Иоановича 1589 г. Типография Г.Лисснера и А.Гешеля. М., 1900.
10. «НАКАЗ ЕЯ ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА ЕКАТЕРИНЫ ВТОРЫЯ САМОДЕРЖИЦЫ ВСЕРОСС1Й-СК1Я данный КОМИСС1И о сочинении ПРОЕКТА НОВОГО УЛОЖЕНИЯ». М., 1770.
11. Пивоев В.М. Философия смысла или Телеология. http://www.culturolog.ru/index.php?option= com_content&task=view&id=180
12. Соколов В.М. Социология морали - реальная или гипотетическая? // Социологические исследования. 2004. № 8.
13. Дж.С. Маккензи (John Stuart Mackenzie, A Manual Ethics). Этика. 1907, стр. 29;
14. К.Маркс и Ф.Энгельс. Сочинения, изд. 2, т. 23.
15. Дробницкий О.Г. Понятие морали. /Историко-критический очерк. М.: Наука, 1974.
16. Федеральный закон от 25 декабря 2008 г. № 273-Ф3 «О противодействии коррупции».
17. Кирилина Т.Ю. Методологические проблемы социологии морали. Социология, 2008. № 2.
18. НазаровВ.Н. Прикладная этика: Учебник. М., 2005.
19. Бакштановский В.И., Согомонов Ю.В. Социология морали: нормативно-ценностные системы // Социс. 2003. № 5.
20. Гусейнов А. А., Иррлитц Г. Краткая история этики. М., 1987.
21. Антология мировой правовой мысли. В пяти томах. Т. 4. М., 1999.
■ ■ ■ MORAL ASPECTS OF CORRUPT BEHAVIOUR OF PUBLIC SERVANTS
Author: ROSHCHIN, F.P.
ROSHCHIN Fyodor Petrovich, Head of the Administration of Financial Control and Oversight of
the Defense Complex, the Federal Service of Financial-budgetary Supervision, Doctoral Student
of the Institute of State Service and Administration, the Russian Presidential Academy of National
Economy and Public Administration (RANEPA).
Address: Apt. 120, 152, Leninskiy Prospekt, Moscow, Russia, 119571.
Tel.: +7 (916) 677-5454. E-mail: froschin@ya.ru
Annotation: the article deals with the problem of deviation of commutative relations in the system of state management of delinquent conduct of public servants. The significance of the moral regulation of behavior of state and municipal employees in order to forestall corruption aspects in the activities of public authorities is discussed.
Keywords: commutative system, the latent form of communication, budget system, social relations, participants of budgetary relations, norms of morality and ethics, regulation of behavior, corruption, causative mechanism of corruption, bribery.
References
1. Sbornik materialov na temu: praktika primeneniya antikorrupzionnogo zakonodatel'stva. 2012. [The collection of materials of methodical seminar on the theme "the Practice of anti-corruption legislation. Accounts chamber of the Russian Federation. Moscow, 2012].
2. Manolova O.N. Psihologicheskie aspekti v oblasti bor'bi s korrupziei. M., 2010. [Manolova O.N. (2010) Psychological aspects in the field of combating corruption. A course of lectures. Moscow].
3. http://www.un.org/ru/events/anticorruptionday; Official website of UN: http://www.un.org/ru/events/an-ticorruptionday
4. Podkupayushaya otkrovennost // Rossiiskaya gazeta. 6 iunya 2008 goda. ['Captivating frankness'. The Russian newspaper. 6 June 2008].
5. Federal'nii zakon ot 4 мая 2011 г. № 97-ФЗ. [Federal act of 4 may 2011 No. 97-FZ "On amendments to the criminal code of the Russian Federation and the Russian Federation Code of administrative offences in connection with the improvement of state administration in the field of combating corruption"].
6. http://www.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_main/rosstat/ru/statistics/wages/; http://www.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_main/rosstat/ru/statistics/wages/; Official site of the Federal service of state statistics.
7. Federal'nii zakon ot 7 dekabrya 2011 g. № 420-FZ «0 vnesenii izmeneniy v ugolovnyi kodeks Rossiiskoy Fed-eratsii I otdelnyye zakonodatelnyye akty Rossiiskoy Federatsii". [Federal act of 7 December, 2011 No. 420-FZ].
8. Rossiiskoe zakonodatel'stvo X-XX vv. Akti zemskih soborov. Т.3. 1985. [Russian law of X-XX centuries. Acts of County councils. V.3. Moscow, 1985].
9. Sudebnik tsarya Fedora loanovicha 1589 g. M., 1900. [The law code of king Theodore loannovich, 1589. Printing G. Lissner and A. Geshel, Moscow, 1900].
10. Nakaz eya Imperatorskogo Velichestva Ekaterini Vtoraya Samoderzhitsi Vserossiiskiya dannyi komissii o sochinenii proekta novogo ulozeniya. M., 1770. ["The ORDER of HER IMPERIAL MAJESTY CATHERINE VTORYE of SAMODERZHITSY RUSSIAN given to this COMMISSION about writing NEW CODE PROJECT", Moscow, 1770].
11. Pivoyev, V.M. Filosofiya smysla ili teleologiya. http://www.culturolog.ru/index.php?option= com_content&task=view&id=180; [Pevoev V.M. Philosophy of meaning or Teleology. http://www.culturolog.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=180
12. Sokolov V.M. Sociologiya morali - real'naya ili gipoteticheskaya? // Sozis. 2004. № 8. [Sokolov V.M. (2004). 'Sociology of morality - real or hypothetical?' // Sociological research. 2004. No. 8.
13. Mackenzie, J.S. Ethics. 1907, p. 29.
14. Marks K., Engels F. Sochineniya. T. 23. [Marx, K, and Engels, F. Essays, 2nd. Vol. 23].
15.Drobnizkii, O.G. Ponyatie morali. Istoriko-kriticheskiy ocherk. M., 1974. [Drobnicki, O.G. (1974). Morality. A Historical-critical study. Moscow].
16. Federal'nii zakon ot 25 декабря 2008 g. № 273-ФЗ «O protivodeistvii korrupzii». [Federal law of December 25, 2008 № 273-FZ "On combating corruption"].
17. Kirillina, T.U. Metodicheskie problemy sociologii morali. Sotsiologiya, 2008. № 2. [Kirilina, T.U. (2008). 'Methodological issues of the sociology of morality'. Sociology, 2008. No. 2].
18. Nazarov, V.N. Prikladnaya etika. Uchebnik. M., 2005. [Nazarov, V.N. (2005) Applied ethics: a Textbook. Moscow].
19. Bakshtanovskii, V.I., Sogomonov, U.V. Sociologiya morali // Socis, 2003. № 5. [Bakshtanovsky, V.I., So-gomonov, J.V. (2003) 'Sociology of morality: normative values' // Socis. 2003. No. 5].
20. Gusseinov A.A., Irrlitz G. Kratkaya istoria etiki. M., 1987. [Guseinov A.A., Irrlits, G. (1987). A short history of ethics. Moscow].
21. Antologia mirovoi pravovoi misli. V pyati tomakh. M., 1999. [Anthology of world legal thought. In five volumes. Vol. 4. Moscow, 1999].
