CC BY
57
Раздел 1. Методология правоохранительной деятельности
БЛАЖЕВИЧ Н.В., доктор философских наук, профессор, [email protected] Кафедра философии, иностранных языков и гуманитарной подготовки сотрудников органов внутренних дел; Тюменский институт повышения квалификации сотрудников Министерства внутренних дел Российской Федерации, 625049, г. Тюмень, ул. Амурская, 75
BLAZHEVICH N.V.,
Doctor of Philosophical Sciences, professor,
Chair of philosophy, foreign languages
and humanitarian training
of law enforcement officers;
Tyumen Advanced Training Institute
of the Ministry of the Interior
of the Russian Federation,
Amurskaya St. 75, Tyumen, 625049,
Russian Federation
НРАВСТВЕННАЯ ОЦЕНКА ПРЕСТУПЛЕНИЯ КАК МЕТОДОЛОГИЧЕСКАЯ ПРОБЛЕМА
Аннотация. Автором статьи сделана попытка интегрировать субъективную и объективную стороны нравственной оценки преступления. Субъективная сторона нравственной оценки представляет элементы сознания субъекта преступления (побуждение, намерение и цель), а объективная — элементы бытия преступления (средства реализации цели, результат преступного действия и его последствия). Общая нравственная оценка преступления представлена как синтез моральных оценок побуждения, намерения, мотива, цели субъекта, избранных им средств для реализации цели, результата и последствий преступного действия. Рассмотрены основные подходы к нравственному измерению преступления, в которых акцент делается на те или иные элементы субъективной и объективной сторон нравственной оценки. Обосновывается, что наличие у субъекта преступления защитного мотива нравственно усугубляет преступление. Сформулирован алгоритм нравственной оценки преступления. Нравственная оценка определяется автором как исходный и конечный пункт квалификации преступления. Показано, что в качестве инструментов нравственного измерения преступления избираются общечеловеческие моральные принципы и нормы. При этом аргументируется, что измерение нравственности поведения является не только актуальной методологической проблемой, но и важной практической задачей.
Ключевые слова: нравственная оценка; преступление; ответственность; моральный вред; общественная опасность; побуждение; мотив.
MORAL EVALUATION OF CRIME AS A METHODOLOGICAL PROBLEM
Annotation. The author of the article makes an attempt to integrate the subjective and objective aspects of the moral evaluation of crime. The subjective side of the moral evaluation is the elements of the consciousness of the subject of crime (motive, intent and purpose). The objective side of the moral evaluation is the elements of the existence of crime (means of achieving the purpose, the result of the criminal act and its consequences). The general moral evaluation of crime is presented as a synthesis of moral evaluations of the incentive, intent, motive, the purpose of the subject of crime, the means chosen by him (her) to achieve the purpose, the result and consequences of the criminal act. The main approaches to the moral dimension of crime, in which the emphasis is on certain elements of the subjective and objective aspects of moral evaluation, are considered. It is substantiated that in case the subject of crime has a protective motive, it morally aggravates the crime. The algorithm for the moral evaluation of crime is formulated. The place of moral evaluation in the qualification of crime is determined. It is called the initial and final point of the qualification of the criminal act. It is shown that universal moral principles and norms are chosen as the instruments for the moral dimension of crime. It is argued that measuring the morality of behavior is not only an actual methodological problem, but also an important practical task.
Keywords: moral evaluation; crime; responsibility; moral damage; social danger; incentive; motive.
Обращение к проблеме нравственной оценки преступления вызвано происходящим реформированием уголовного законодательства, в частности, предложением о введении нового оценочного понятия «уголовный проступок», а также об ослаблении наказаний даже за умышленные преступления (например, клевету предлагается назвать уголовным проступком, то есть, по сути, вывести ее за рамки преступления). В целом можно констатировать, что актуальность проблемы обусловлена нарастающей асимметрией, которая складывается между нравственной и правовой оценкой преступления в законодательной и правоприменительной практике.
Следует заметить, что любая уголовно-правовая норма содержит в себе нравственные начала, исполнение предписаний этой нормы предполагает одновременно реализацию правовых и нравственных требований, которые в ней заключены. Дознаватель, следователь, прокурор или судья, применяя уголовно-правовую норму, сталкивается с необходимостью давать нравственную оценку деянию подозреваемого, обвиняемого или подсудимого, которое стало предметом его рассмотрения. Разумеется, любая оценка субъективна, дается по внутреннему убеждению. Важно, чтобы она была непредвзятой и не уничижала общечеловеческие нравственные ценности. Таким образом, участникам уголовного процесса нужна нравственная оценка, которая была бы адекватной преступному деянию, чтобы была установлена мера его общественной опасности, чтобы потерпевший получил полное возмещение причиненного ему морального и материального вреда, чтобы виновный был привлечен к уголовной ответственности и понес наказание, соразмерное содеянному. Нравственная оценка деяния является исходным и конечным пунктом его квалификации.
Известно, что приоритет нравственной оценки преступления над его правовой оценкой устанавливался еще классиками российского уголовного права и процесса (В.Д. Спасовичем, А.Ф. Кони, П.С. Порохов-щиковым, М.С. Строговичем и др.). Например, А.Ф. Кони полагал, что нравственным началам принадлежит первенствующая роль в исследовании условий и обстановки уголовного процесса [1, с. 52-58]. П.С. По-
роховщиков указывал: «...в содержание всякой судебной речи входит двоякая оценка деяния, вменяемого в вину подсудимому: юридическая и нравственная. Нравственная оценка не заносится в писаные кодексы; благодаря бесконечным оттенкам действительной жизни она в большинстве случаев только приближается в большей или меньшей степени к законной, а часто и прямо противоречит ей. Она, так сказать, носится в воздухе; оратор должен уловить ее и выразить ее перед судьями» [2, с. 121, 123]. М.С. Строгович отмечал, что «громадное значение имеет строжайшее соблюдение и правильное применение норм нравственности в отправлении правосудия, в судопроизводстве, в работе судебных, прокурорских и следственных органов. Раскрытие преступления и изобличение преступника, применение к нему заслуженного и справедливого наказания, перевоспитание и исправление совершившего преступления лица, и возвращение его на путь честной жизни - в этой деятельности заложен громадный моральный потенциал, она связана с жизненными интересами общества и личности» [3, с. 216].
Проблема нравственного содержания уголовного права и процесса интересует и современных исследователей. Например, в 2006 г. защищена кандидатская диссертация на тему «Нравственность в уголовном праве России» [4], в 2010 г. - докторская диссертация на тему «Нравственные основы уголовно-правовых норм, направленных на охрану личности, ее прав, свобод и законных интересов» [5]. В последние годы опубликован целый ряд статей, посвященных исследованию нравственного аспекта уголовно-процессуальной деятельности [6; 7; 8; 9].
В то же время анализ современной юридической литературы, особенно по основам квалификации преступления, показывает, что понятие нравственной оценки преступления многими авторами практически игнорируется. Например, в учебнике «Научные основы квалификации преступлений» место нравственной оценки при квалификации преступлений подробно не определяется. Использование этого понятия позволило бы авторам более убедительно изложить главу 10 «Квалификация при наличии оценочных признаков соста-
ва преступления», а также главу 13 «Отграничение преступлений от других правонарушений» [10].
Игнорирование роли нравственной оценки преступления при его квалификации имеет ряд причин. В некоторой степени это объясняется неразвитостью методологии оценочной деятельности в праве. В частности, остаются нерешенными основные методологические вопросы нравственной оценки преступления. Например, отсутствуют ясные ответы на вопросы о понятии нравственной оценки преступления, структуре нравственной оценки, ее критериях, алгоритме, инструментах измерения морального вреда.
Исследование этих вопросов целесообразно начать с ответа на вопрос о понятии нравственной оценки преступления. Нравственная оценка - это одна из основных функций морального сознания. Оценка существует в виде отдельных суждений или их совокупности. Эти суждения выражают оценочное отношение человека к чему-то: что-то ему нравится, а что-то нет. Специфика моральных оценочных суждений состоит в том, что их предикаты выражаются моральными понятиями (прежде всего, используются моральные категории: «добро», «зло», «совесть», «долг», «ответственность», «свобода» и др., а также понятия, которые выражают моральные ценности). Субъектами моральных оценочных суждений могут быть материальные или духовные предметы. Субъектами суждений, представляющих нравственную оценку преступления, являются действия (или их элементы) отдельного человека или группы людей. Моральные оценочные суждения преступлений относятся к аксиологической модальности. В связи с этим они могут выражать абсолютную оценку преступного деяния (общественно опасное) или относительную оценку (небольшой тяжести, средней тяжести, тяжкое, особо тяжкое преступление) [11, с. 106]. Так, утверждение «это преступление является общественно опасным деянием» выражает абсолютную оценку. Суждение о том, что «это преступление - малозначительное», относится к относительной оценке.
Источником нравственной оценки являются все элементы преступного действия. Они создают представление о струк-
туре нравственной оценки преступления. Выделим основные элементы в структуре нравственной оценки преступления. Во-первых, нравственная оценка преступления, как и само преступление, имеет две стороны - объективную и субъективную. Действительно, с одной стороны, есть результат преступного действия и его последствия, а с другой - намерение и целе-полагание субъекта преступного действия. Обе стороны преступления отражаются в его нравственной оценке. Разумеется, объективная и субъективная стороны оценки являются системными образованиями, взаимосвязанными совокупностями элементов. Субъективная сторона нравственной оценки представляет элементы сознания субъекта преступления (побуждение, намерение и цель), а объективная - элементы бытия преступления (средства реализации цели, результат преступного действия и его последствия).
Как известно, само преступное действие является элементом поведения человека. Совокупность действий человека, имеющих моральное значение, совершаемых им в относительно продолжительный период в определенных условиях, образует основание для нравственной характеристики поведения человека. В характеристике поведения отражаются нравственные качества человека, его нравственный облик. Например, в криминологической характеристике очерчивается нравственный облик субъекта преступления. Поведение человека всегда нравственно мотивировано и целенаправленно. Если человеческий индивид руководствуется желанием совершить добро, реализовать моральный долг, достичь общечеловеческий нравственный идеал, то его поведение является высоконравственным. Через действия индивид взаимодействует с другими людьми, с окружающим его миром. Совершая адресуемые друг другу действия, участники моральных отношений взаимно опосредствуют свое бытие, облегчая или, наоборот, затрудняя удовлетворение каких-то действительных потребностей и интересов. Моральное сознание деятельных субъектов отражает процесс реального социального взаимодействия и одновременно направляет его. Однако в какой бы мере действия ни зависели от сознания
субъекта, они развертываются вне самого сознания, наполнены объективно-реальным содержанием, принадлежат стихии общественного бытия.
Часто возникает сложный вопрос о том, что побуждает человека к действию или бездействию. Очевидно, что первоначальный стимул к совершению действия или сохранению бездействия исходит не от сознания человека. Движущим условием служат социальные потребности человека. Как разумное существо человек способен действовать и без непосредственно испытываемой потребности, но ради какой-то предстоящей потребности. Если бы не было потребностей, то отсутствовала бы и необходимость в совершении действий. При этом потребность как движущее условие действия не обязательно возникает у самого субъекта деятельности. Она может возникнуть у других людей. Так, помощь другим людям оказывается актуальной только тогда, когда в ней кто-то нуждается. Таким образом, не сознание долга побуждает человека совершать нравственное действие, а выступающие его источником потребности других людей.
Общественные отношения, в которые вступает человек, постоянно вовлекают его в нравственно значимые ситуации, в которых человек должен самоопределиться и утвердить себя в том или ином нравственном качестве. Характерным признаком таких нравственно значимых ситуаций является соприкосновение потребностей и интересов разных людей. В одних случаях эти потребности существенно различаются, а в других могут совпадать. Для сохранения нравственного порядка возникает необходимость взаимного согласования потребностей людей посредством деятельности. Изыскивая возможности выхода из создавшейся нравственно значимой ситуации и производя выбор, нравственно зрелый человек руководствуется не только наличными собственными потребностями и потребностями других людей, но всегда учитывает предшествующую практику общения и наиболее вероятные ответные действия других людей. Действие человека является практическим решением вставшей перед ним в конкретной нравственно значимой ситуации жизненно важной задачи. Преступным действием руководит
корыстный интерес, личные потребности его субъекта.
В структуру преступного действия включается такой важный субъективный элемент, как побуждение. Оно может адекватно или неадекватно осознаваться или вообще не осознаваться субъектом действия. В сознании человека побуждение выступает как мотив. В действительности же побуждение и мотив могут не совпадать, ибо не всегда совпадает то, что побудило человека к действию или бездействию, и то, как он это себе представляет. Ярким примером рассогласования побуждения и мотива является так называемый защитный мотив [12, с. 96-98].
Защитный мотив возникает при наличии следующих обстоятельств: во-первых, когда побуждение является низменным, злым; во-вторых, когда индивид знает, что социальная группа, к которой он относится, или общество в целом осуждают действия, к которым его влечет; в-третьих, он оказывается несвободным по отношению к низменному побуждению. Без порока, без слабости, без изъяна в моральном отношении нет преступления. Например, лицо, использующее в корыстных целях должность, не осуждает себя, не испытывает угрызения совести, потому что оно оправдало в своем сознании свои действия, «облагородило» побуждения (зарплата маленькая, коррупция неизбежна), заменив действительные побуждения мнимыми, нейтрализовало соответствующую норму морали или норму права.
Защитный мотив позволяет подследственному оправдать безнравственные действия, переложить вину на других, на внешние обстоятельства или вообще отрицать вину и даже испытывать гордость за совершенное дело. Думается, что все умышленные преступления совершаются при наличии защитного мотива. Он может сформироваться после совершения преступного действия для того, чтобы его оправдать. Если же после преступления приходит раскаяние, то защитный мотив исчезает полностью или частично. Иначе обстоит дело с преступлениями, которые совершаются по неосторожности. Они возникают из-за небрежности и самонадеянности людей. В сознании людей их самонадеянное или небрежное пове-
дение было оправдано, казалось им правильным. Но самонадеянные и небрежные люди, хотя и могли предполагать, что такое поведение рано или поздно приведет к беде, но не предполагали этого. В их сознании не было защитного мотива, оправдывающего случившееся преступное действие. После совершенного случайно преступления, если не возникает раскаяния, то начинает формироваться защитный мотив. Таким образом, преступления прямо или косвенно связаны с защитным мотивом, оправданием содеянного зла, желанием совершивших их лиц выглядеть добропорядочными людьми. Наличие защитного мотива нравственно усугубляет преступление.
Преступление - это безнравственное действие. Разумеется, что только подлинные нравственные действия создают условия для правопорядка, для достижения справедливости. Они обеспечивают достойную нравственную жизнь общества. Во-первых, в подлинном нравственном действии побуждение адекватно осознается и совпадает с позитивным мотивом. Во-вторых, цель такого действия строится на основе осмысления желаний, обстоятельств действия и средств ее достижения с позиции общего блага. В-третьих, ключевой составляющей нравственного действия является совесть, которая заставляет субъекта критически оценивать поставленную цель, обстоятельства действия и средства достижения цели, чтобы не нанести материального и морального вреда человечеству.
Следующий вопрос, требующий изучения, связан с возможностью использовать мотивы и результаты действия для его оценки. Эта проблема с позиции практики очевидна. Часто совершенные внешне «добрые» действия при рассмотрении их мотивов оказываются корыстными. Нередко внешне благопристойные дела совершаются ради личной выгоды. Благотворительность на поверку оказывается скрытой формой коррупции. Кроме того, часто происходят ситуации, когда «добрые» мотивы ведут к негативным последствиям. В таких случаях люди оправдывают свои поступки тем, что они хотели как лучше, но почему-то их намерения не сбылись.
По результатам действия судить проще, они на поверхности, а мотивы скрыты
и часто маскируются. Тем не менее мотивы являются главным источником, по которому можно судить о нравственном поведении человека. Опыт показывает, что корыстные мотивы нетрудно распознать, если вникнуть в суть действия. Решение сложившейся проблемы (связанной с определением того, что именно - мотивы или результаты - позволяет адекватно оценить действие) находится на пути согласования альтернатив. Видимо, при оценке действия человека к его результатам следует добавлять нравственные мотивы, а к нравственным побуждениям - ответственность за результаты действия и их последствия.
Под чувством ответственности Л.Е. Владимиров понимает усвоенную идею о том, «что каждый из нас, под страхом бедствий своих или чужих, физических и нравственных, должен направлять внимание не только на ближайшие, но и на дальнейшие последствия своих действий, то есть приучаться глядеть за пределы того непосредственного удовлетворения, какое немедленно дает совершаемое нами действие. Это идея... постоянно напоминает, наконец, рождает в нас привычку обсуждать про себя намерения, обдумывать то, что предпринимаем, то есть вспоминать, а иногда и вызывать из-под спуда накопленных дурных мыслей нравственные и правовые правила, внушенные нам с детства религией, воспитанием, обучением и общественной жизнью. Такая привычка обдумывать, обсуждать всевозможные стороны предпринимаемого нами превращается со временем в чувство ответственности.» [13, с. 2]. Таким образом, когда оцениваются результаты и последствия преступного действия, то возникает вопрос о мере ответственности субъекта преступления, его чувстве ответственности: осознавал ли субъект преступления общественную опасность (вред) результатов своих действий и их последствий?
В литературе выделяется несколько подходов в выборе эталона нравственной оценки действия. История этических учений знает два крайних предложения в нравственной оценке действия. И. Кант предлагал судить о моральности действия только по побуждению, И. Бентам - только по результату [12, с. 51]. Разумеется, преступление необходимо оценивать по намере-
ниям и мотивам субъекта преступления. Это позволяет называть их умышленными преступлениями или преступлениями, совершенными по неосторожности. Когда говорят о преступлениях небольшой, средней тяжести, тяжких и особо тяжких преступлениях, то учитывают степень опасности результата преступного деяния [10, с. 92]. При третьем и четвертом подходах расширяется представление в нравственной оценке о субъективной и объективной стороне преступного деяния. Квалифицируя преступление как неоконченное, учитывается не только побуждение и намерение субъекта, но и его целеполагание и «приискание, изготовление или приспособление лицом средств или орудий совершения преступления» (ч. 1 ст. 30 УК РФ). В случае совершения преступления с отягчающими обстоятельствами полнее дается нравственная оценка его объективной стороне (средствам совершения преступления, его результату и последствиям). Формируется и пятый - интегральный подход к нравственному измерению преступления. При таком подходе проявляется стремление сложить нравственные ценности намерения и реального последствия деяния. При этом подходе уменьшается разрыв между ценностными характеристиками оснований преступления и объективным значением его последствий.
Если говорить об инструментах нравственной оценки преступления, то в их качестве избираются общечеловеческие моральные принципы и нормы. Т.А. Ма-нина замечает, что гуманизм, справедливость, дифференциация ответственности и индивидуализация наказания выражают нравственные основы в уголовном законодательстве [7, с. 189]. Еще в конце XIX в. А.Ф. Кони назвал нравственными началами уголовного процесса принципы гуманизма, справедливости, законности и объективности [1].
Действительно, посягательство на жизнь любого человека является наиболее опасным и, безусловно, осуждаемым с нравственной позиции преступлением, поскольку несовместимо с принципом гуманизма. Посягательство на жизнь человека может быть нравственно отягощенным. Нравственно отягчающими обстоятельствами являются отступления от
общечеловеческих моральных норм. Так, одной из давних человеческих норм, почитавшихся еще в Древней Индии и Древнем Китае, было уважение родителей, а убийство родителей считалось тяжким преступлением, нарушением священного закона общества. У многих народов данное обстоятельство признается самым тяжким в силу глубокой безнравственности. В России Соборное уложение 1649 г. предусматривало смертную казнь «безо всякой пощады» за убийство матери или отца. В Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. убийство отца или матери также признавалось наиболее тяжким преступлением против жизни. К сожалению, в современном российском законодательстве убийство родителей в качестве отягчающего обстоятельства не предусмотрено.
Недостаточный учет морального вреда при определении уголовной ответственности, как отмечает Б.С. Волков, может свести к нулю предупредительную роль уголовного закона [14, с. 121-126]. К сожалению, на практике оценка преступления сводится исключительно к установлению материального вреда, а моральный вред почти не рассматривается [9, с. 119]. Установление морального вреда конкретного преступления - задача сложная, но решаемая. Квалификация конкретного преступления предполагает, что следователь определит (измерит) его общественную опасность. При этом следователь не должен ограничиваться только той нравственной оценкой, которая определяется диспозицией избираемой им правовой нормы. Он должен выделять и те общечеловеческие моральные нормы, которые преступление уничижает. Любое преступление приносит моральный вред обществу и личности потерпевшего.
В заключение следует отметить, что измерение нравственности поведения является не только актуальной методологической проблемой, но и становится важной практической задачей, когда общество пытается избавиться от коррупции, преодолеть потребительские настроения и рост эгоизма, создать благоприятный нравственный климат. Сегодня, благодаря развитию интернет-общения, появились благоприятные условия для общественно-
го контроля за нравственностью, для оперативной нравственной оценки гражданским обществом рассматриваемых в средствах массовой информации судебных дел. Общественный контроль складывается из двух форм контроля: институционального контроля (государственно-централизованного) и неинституционального контроля - межличностного (нравственного в собственном смысле этого слова). Слабый общественный контроль способствует росту девиантного поведения членов общества и разрушает общественный порядок в целом. Напротив, жесткий контроль ведет к застою, деградации общества, так как ограничивает свободу и творчество членов общества. Условием общественного прогресса является гибкий контроль. При гибком общественном контроле арсе-
нал его средств ориентирован на достижение общечеловеческого нравственного идеала. При слабом общественном контроле уничижается роль его институциональной формы, государственно-правовых стандартов, а у членов социальной общности отсутствует единый нравственный идеал, единая система ценностей, моральные санкции не регламентируются. Таким образом, для сохранения доверия общества к правоохранительной практике и судебной системе необходимо, чтобы нравственная оценка правоохранительными органами преступлений, активно обсуждаемых общественностью, согласовывалась с общечеловеческими моральными принципами и нормами. В таком случае правоохранительная деятельность и правосудие будут признаваться справедливыми.
Список литературы
1. Кони А.Ф. Нравственные начала в уголовном процессе (общие черты судебной этики) // Собр. соч.: в 8 т. Т. 4. М., 1967. 637 с.
2. Сергеич П. Искусство речи на суде. М., 1988. 384 с.
3. Строгович М.С. Гарантии прав личности в уголовном судопроизводстве // Избранные тр.: в 3 т. Т. 2. М., 1992. 278 с.
4. Герасимов А.М. Нравственность в уголовном праве России: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Саратов, 2006. 21 с.
5. Тасаков С.В. Нравственные основы уголовно-правовых норм, направленных на охрану личности, ее прав, свобод и законных интересов: автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. Екатеринбург, 2010. 51 с.
6. Ревина И.В. Соотношение правового и нравственного регулирования уголовно-процессуальной деятельности // Известия Юго-Западного государственного университета. 2012. N 5. С. 93-96.
7. Манина Т.А. Взаимодействие норм нравственности и уголовного права в процессе регулирования общественных отношений // Научные проблемы гуманитарных исследований. 2012. Вып. 5.
8. Алферовская Е.О. Нравственная основа профессиональной защиты в делах о коррупционных преступлениях // Судебная власть и уголовный процесс. 2015. N 4. С. 184-188.
9. Кравцова М.А. Нравственные начала деятельности следователя в установлении морального вреда, причиненного преступлением // Судебная власть и уголовный процесс. 2015. N 4. С. 118-125.
10. Научные основы квалификации преступлений: учебник / С.Н. Шатилович [и др.]. Тюмень: Тюменский ин-т повышения квалификации сотрудников МВД России, 2015. 362 с.
11. Блажевич Н.В. Логика для следователей: учебник. 2-е изд. Тюмень: Тюменский ин-т повышения квалификации сотрудников МВД России, 2013. 316 с.
12. Селиванов Ф.А. Этика - инженеру: учеб. пособие. Тюмень: ТюмГНГУ, 2010. 151 с.
13. Владимиров Л.Е. Уголовный законодатель как воспитатель народа. М., 1903. 256 с.
14. Волков Б.С. Нравственные начала в назначении наказания // Правоведение. 2000. N 1. С. 121-127.
Annotation
1. Koni A.F. Nravstvennye nachala v ugolovnom protsesse (obshchie cherty sudebnoy etiki) [Moral principles in the criminal process (common features of judicial ethics)]. Sobranie sochineniy [Collected works]. In 8 volumes. Volume 4. Moscow, 1967. 637 p.
2. Sergeich P. Iskusstvo rechi na sude [The art of speech in court]. Moscow, 1988. 384 p.
3. Strogovich M.S. Garantii prav lichnosti v ugolovnom sudoproizvodstve [Guarantees of individual rights in criminal proceedings]. Izbrannye tr. [Selected works]. In 3 volumes. Volume 2. Moscow, 1992. 278 p.
4. Gerasimov A.M. Nravstvennost' v ugolovnom prave Rossii. Avtoref. Kand. Diss. [Morality in the criminal law of Russia. Autoabstract Cand. Diss.]. Saratov, 2006. 21 p.
5. Tasakov S.V. Nravstvennye osnovy ugolovno-pravovyh norm, napravlennyh na ohranu lichnosti, ee prav, svobod i zakonnyh interesov. Avtoref. Dokt. Diss. [Moral foundations of criminally-legal norms directed on protection of the person, its rights, freedom and legitimate interests. Autoabstract Doct. Diss.]. Ekaterinburg, 2010. 51 p.
6. Revina I.V. Sootnoshenie pravovogo i nravstvennogo regulirovaniya ugolovno-protsessual'noy deyatel'nosti [Correlation of legal and moral regulation of criminal procedure]. Izvestiya Yugo-Zapadnogo gosudarstvennogo universiteta - Izvestiya South-Western State University, 2012, no. 5, pp. 93-96.
7. Manina T.A. Vzaimodeystvie norm nravstvennosti i ugolovnogo prava v protsesse regulirovaniya obshchestvennyh otnosheniy [Interaction of norms of morality and criminal law in the process of regulation of social relations]. Nauchnye problemy gumanitarnyh issledovaniy - Scientific problems of humanitarian research. 2012. Issue 5.
8. Alferovskaya E.O. Nravstvennaya osnova professional'noy zashchity v delah o korruptsionnyh prestupleniyah [The moral basis of professional protection in cases of corruption crimes]. Sudebnaya vlast' i ugolovniy protsess -The judicial power and criminal process, 2015, no. 4, pp. 184-188.
9. Kravtsova M.A. Nravstvennye nachala deyatel'nosti sledovatelya v ustanovlenii moral'nogo vreda, prichinennogo prestupleniem [Moral beginnings of the investigator's activity in establishing moral harm caused by crime]. Sudebnaya vlast' i ugolovniy protsess - Judicial power and criminal process, 2015, no. 4, pp. 118-125.
10. Shatilovich S.N. [i dr.]. Nauchnye osnovy kvalifikatsii prestupleniy [The scientific basis of the qualification of crimes]. Tyumen, Tyumen Advanced Training Institute of the Ministry of the Interior of the Russian Federation, 2015. 362 p.
11. Blazhevich N.V. Logika dlya sledovateley [Logic for investigators]. Tyumen, Tyumen Advanced Training Institute of the Ministry of the Interior of the Russian Federation, 2013. 316 p.
12. Selivanov F.A. Etika - inzheneru [Ethics for the Engineer]. Tyumen, Tyumen State Oil and Gas University, 2010. 151 p.
13. Vladimirov L.E. Ugolovniy zakonodatel' kak vospitatel' naroda [The criminal legislator as the educator of the people]. Moscow, 1903. 256 p.
14. Volkov B.S. Nravstvennye nachala v naznachenii nakazaniya [Moral principles in the appointment of punishment]. Pravovedenie - Jurisprudence, 2000, no. 1, pp. 121-127.
