НОВЫЙ ТРУД О МНОГОЛИКОМ МИРЕ ЦИВИЛИЗАЦИЙ Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение»

А.Липкин

доктор философских наук

НОВЫЙ ТРУД О МНОГОЛИКОМ МИРЕ ЦИВИЛИЗАЦИЙ

Коллективная монография «Россия в многообразии цивилизаций» (В 3-х частях. М.: Ин-т Европы РАН, 2007; 2008) посвящена важнейшей теме современности: тому, как меняется мир, в котором мы живем, и тому, как вести себя в нем нашему государству и обществу. В центре этого многопланового рассмотрения - проблема проявления и взаимоотношения цивилизационных общностей в ходе современной фазы процесса глобализации, связанных с этим проблем и вызовов XXI века. При этом предполагается, что недостаточно рассматривать только технологические или экономические вопросы, не учитывая международно-правовые, социокультурные, политические, иные аспекты данной тематики.

Эта книга замечательна тем, что задает сложный и многомерный предмет обсуждения на научном уровне, глядя на современные глобальные процессы из России. С высказанными в ней позициями и точками зрения можно спорить, но теперь предмет спора обозначен и задан уровень обсуждения, ниже которого опускаться нельзя.

Согласно академику Н.П. Шмелёву, глобализация «по-новому... поставила проблему взаимоотношения цивилизаций. На протяжении тысячелетий человечество развивалось не как гомогенное целое, а как совокупность исторически сложившихся разбросанных по земному шару общностей людей, каждая из которых имела свою специфику -экономическую, социокультурную, религиозную». Сегодня «возникла

качественно новая ситуация: начался процесс формирования мирового социума. Цивилизации стали превращаться в его составные части, крепко связанные глобальными культурно-информа-ционными и финансово-экономическими потоками». Одновременно добавляются демографические проблемы, давшие «небывалый по своим масштабам всплеск иммиграционных потоков в зону "золотого миллиарда" из наиболее бедных и неблагополучных стран, прежде всего Африки, Азии и Латинской Америки». Этому в значительной мере способствует бурное развитие средств информации, их неудержимое проникновение в самые отдаленные уголки земного шара. Стимулирующую роль играет также то, что в большинстве развитых стран наметилось прогрессирующее старение населения. В результате на их рынках труда возник острый интерес к перспективной молодой рабочей силе, к тому же более дешевой. «Усилению иммиграции способствует также качественное совершенствование транспортных средств, сделавшие смену среды обитания... сравнительно доступной. Начиная с 90-х годов прошлого века, иммиграция стала выходить далеко за регулируемые пределы» (I, с. 10-13).

По мнению члена-корреспондента РАН Т.Т. Тимофеева, особого внимания заслуживают в этой связи два взаимосвязанных явления. Первое - возникновение в центрах европейской цивилизации клубка противоречий, являющегося «результатом возникновения. множества иноцивилизационных анклавов, не принимающих ценностей приютивших их обществ. Реакцией автохтонного населения на появление подобных анклавов стал рост ксенофобских настроений. Второе явление - расширение сферы соприкосновения цивилизаций, обусловленное глобализационными процессами, в том числе в области информации. Поскольку разрыв в условиях существования людей, относящихся к различным цивилизациям, остается огромным, а знание о нем возрастает, это приводит к накоплению взрывчатого материала в разных регионах мира» (I, с. 40-41).

Процесс глобализации вызывает ряд принципиальных вопросов: «Ведут ли изменения, происходящие в мире, к унификации, "нивелировке" социумов и культур? Какие силы превалируют в межцивилиза-ционных отношениях? Те, которые порождают взаимное отторжение и столкновение или же способствуют позитивному взаимодействию, диалогу? Ответы на эти вопросы до сих пор остаются открытыми» (Т.Т. Тимофеев, I, с. 26).

В ходе споров о динамике межцивилизационных отношений четко определились две полярные точки зрения. Согласно одной из них, продолжает Т.Т. Тимофеев, общее направление мирового развития создало благоприятные предпосылки для дальнейшего сближения и укрепления мирного сотрудничества цивилизаций. Ориентация на сотрудничество свойственна и Организации Объединенных Наций, которая основана на вере в то, что диалог может восторжествовать над разногласиями. Вторая точка зрения исходит из неизбежности обострения отношений между цивилизациями (I, с. 39). «Ныне. встает вопрос о выборе между разными моделями глобализации. Человечеству предлагают два отличающиеся друг от друга подхода. Для одного характерно восхваление глобализации рынков и игнорирование многих противоречий "рыночного общества". Другой - критически оценивает ход и последствия глобализации и подчеркивает ее неравномерный, противоречивый характер» (I, с. 76). Им соответствуют «технократически-экономический» и более широкий, «цивилизационный» подход к развитию человечества. «В последние годы "неолиберальная" модель глобализации подверглась серьезной критике со стороны ряда известных ученых. Так, лауреат Нобелевской премии Джозеф Стиглиц призывает повернуть к "глобализации с человеческим лицом". Сущность неолиберальной идеологии и политики. состоит в «навязывании остальному миру рыночной либерализации и дерегулирования во имя "равных" условий свободного движения капиталов, товаров и услуг по всему миру. Политика неолиберального глобализма обнажает и обостряет неравенство условий жизни на планете, несет в себе семена роста про-тестных настроений, в том числе экстремистских. провоцируя (как "ответную реакцию") и консервативный традиционализм, и националистический, религиозный фундаментализм. Она оказалась чреватой глобализацией рисков»

(I, с. 77-79).

Особого внимания заслуживает такое явление, как вспышка международного терроризма (I, с. 13). (Эта тема подробнее рассматривается к.т.н. П.С. Золотаревым; I, гл. 8.) Один из обсуждаемых им важных моментов, который часто опускается при рассмотрении государственной и глобальной безопасности, - создание в ходе научно-технического прогресса и гонки вооружений лидирующих государств компактных средств массового уничтожения (доступных малым группам и индивидам), что усиливает социально-технологическую неустойчивость человечества. Важнейшей особенностью нынешней

ситуации, отмечает Н.П. Шмелёв, является четко проявляющееся противоречие между возросшей степенью взаимозависимости элементов мирового порядка, с одной стороны, и нарастанием дестабилизирующих воздействий на него - с другой. Негативные стороны углубления глобализации породили глубокое недовольство в самых различных слоях населения. Возникло массовое движение, выступающее против издержек осуществляемого ныне варианта глобализации.

Поэтому растут голоса в пользу иной модели глобализации. Многие в мире убеждены в том, что важно добиваться перехода от нынешней «неолиберальной» стратегии к альтернативной модели - «глобализации с человеческим лицом». Вслед за признанием неизбежности и позитивности многообразия национальных и цивилизационных ценностей, как справедливо подчеркивает Т. Тимофеев, должно следовать выявлению полей общности целей и интересов при решении глобальных проблем XXI века - экологических, экономических, социокультурных и т.д. Это способствовало бы диалогу и партнерству цивилизаций (I, с. 80).

В таких рамках просматривается движение к «формированию глобального гражданского общества» (I, с. 83-84). С этим процессом тесно связано развитие концепций «третьего пути», отстаиваемого сторонниками левоцентристского политического спектра, и «сетевого общества».

Такой, быстро меняющийся внешний мир требует от России переосмысления и уточнения своей экономической и внешнеполитической стратегии. Сегодня Россия вновь стоит перед вечным вопросом: кто мы? Европа или не совсем Европа («другая Европа»).

Теперь перейдем к обсуждению, в котором уделим внимание двум темам: сравнению оснований (ценностей) российской и европейской общностей; и обсуждению темы цивилизаций как социокультурных образований, оказавшихся в ходе процесса глобализации в новых условиях. Начнем с последней. Здесь к обрисованной Н.П.Шмелёвым и Т.Т. Тимофеевым общей картине, можно было бы добавить обсуждаемую С. Хантингтоном идею об образовании относительно тонкого, но очень влиятельного «давосского» глобального слоя-уровня, под которым расположены цивилизационный, национальный и более локальные уровни. В этом плане большинство

проблем, о которых было сказано выше, располагается, как нам кажется, под этим слоем, а к глобальному слою относят движения анти/алтерглобалистов и влиятельных субъектов «неолиберального типа», а также не вступающие в их спор (по крайней мере пока) различ-

ные объединенные через сеть Интернет-сообщества. Отметим, что все эти слои-уровни плохо понятийно проработаны.

В центре внимания в данном случае находится цивилизационный уровень; порой сомнению подвергается, как содержание самого понятия, так и конкретные оценки отдельных цивилизационых общностей. Несогласия начинаются уже с подхода к принципам классификации цивилизаций. «Наиболее часто цивилизации подразделяют в зависимости: от пространственных показателей (в соответствии с постулатами геополитики); своеобразия социетальных и социальных характеристик; экономических и стадиально-формационных укладов; особенностей коллективной ментальности, интеллектуальной и духовной культуры, ценностных ориентаций» (I, с. 27-28). А. Тойнби (и он не одинок) связывает цивилизацию и с религией (I, с. 48), хотя, по утверждению д.и.н. Л.А. Красикова, «для большинства представителей экспертного и научного сообществ цивилизация не сводима к религии».

Пытаясь дать более конкретное представление о цивилизационной общности, предлагаем посмотреть на цивилизации прежде всего со стороны существующих в ней центральных смыслов (включающих идеалы и высшие ценности), образующих ее «смысловое ядро». Тогда в центре рассмотрения оказывается пара «смысловое ядро - общество».

Понимание культуры и жизни одной цивилизации (например, китайской или индийской) представителями другой (скажем, европейской) является сложной задачей, решение которой требует особых техник, разрабатываемых в культурологии XX века. Тогда границы цивилизаций являются границами взаимопонимания его членов и, следовательно, границами, внутри которых распространяются технические, политические, идеологические и т.п. нововведения (типы религий (мировых), политические и экономические институты, производственные и социальные технологии и пр.). Смысловое ядро предметно многослойно - можно выделить развивающиеся по своей логике относительно самостоятельные слои технологии, хозяйства (включающие производство благ и их распределение и потребление), управление обществом высокой культуры и др. Взаимодействие между слоями состоит во взаимном стимулировании определенных тенденций, что приводит к созданию некоторых многослойных композиций, отвечающих устойчивому состоянию общества. Среди этих слоев могут быть ведущие и ведомые. Цивилизационно специфичным является любой из ведущих слоев (во всяком случае результаты оказываются соизмеримы-

ми, т.е. границы, получаемые при анализе разных ведущих слоев, либо приблизительно совпадают, либо вкладываются друг в друга, выделяя субцивилизации внутри цивилизации или цивилизационные группы). В качестве особого слоя, относимого к ведущим, выделим совокупность базовых смыслов, идеалов и ценностей, задающих основные ориентиры жизни человека («смысл жизни»), который назовем «цивилизаци-онным духовным ядром» (ЦДЯ). Это ядро обладает устойчивостью: проходя через ряд социокультурных трансформаций, оно, меняя содержательное наполнение ряда структурных элементов, остается собой.

Именно эти аспекты - ценности - оказываются в центре главы «Два взгляда на будущее Европы». Д. э. н. В. Фёдоров приводит список из «десяти европейских заповедей, отражающих ценности и системные черты европейской модели, из которых в качестве двух главных европейских ценностей выделяет демократическое устройство государства и права человека» (II, с. 255-256).

Ценности оказываются в центре сравнений Европы и России, проводимых доктором исторических наук Ю. Рубинским и доктором политических наук Э. Баталовым в соответствующих главах. Э.Я. Баталов выделяет «четыре устойчивые и наиболее. распространенные группы образов России», которые выкристаллизовались к началу XX века в европейской культуре: 1) «Россия - не Европа», русские - азиаты (II, с. 291-293); 2) «Россия - не просто неевропейская страна, но полудикая страна, еще не завершившая переход от варварства к цивилизации» - представление, наиболее четко выраженное в книге маркиза де Костина «Россия в 1839 г.», где он утверждал, что Россия - это «страна рабов», «страна-тюрьма», «страна крайностей и необузданных страстей»; 3) Россия - страна европейская, но это все-таки какая-то другая Европа, у России своя специфика, к тому же она сильно отстала от передовых европейских стран; 4) Россия - страна будущего, которой еще предстоит сказать миру свое слово.

При этом справедливо отмечается, что образ России на Западе (и Запада в России) сильно отличается от реалий.

В рассматриваемой монографии представлены разными авторами две основные позиции:

1) «Россия - неотъемлемая часть европейской цивилизации. и является таким же ее восточным продолжением, как США - запад-ным1» (П.С. Золотарев (I, с. 207));

2) евразийские трактовки России Н.П. Шмелёвым, В.П. Фёдо-ровым (II, с. 288, 274).

Мы считаем, что пока сохраняется почти «самодержавная» система правления, Россия не совсем европейская страна, ибо эта система правления пренебрегает рядом ценностей духовного ядра западной цивилизации.

Что касается высокой культуры, то здесь Россия - европейская страна. Она европейская и по проблеме взаимодействия с исламской цивилизацией, с другими цивилизациями.

Хотя нынешней России предстоит наращивать восточный вектор своей внешней политики, но даже на фоне взаимоотношений с соседями на Востоке - Китаем, Индией, Японией, Кореей, Монголией, странами ЮВА вопрос о ее европейской идентичности не потеряет для нее остроту.

Для описания современности доктор философских наук Е.В. Водопьянова вводит (I, в главе 7 «Особенности развития современной культуры») два измерения, характеризуемые как постиндустриальность и постмодернистскость (I, с. 162). Первая, относимая к экономике и социуму, характеризуется существенным возрастанием «инновационного характера эволюции общества», в котором основу успеха составляют «креативные навыки». Именно креативность становится одной из важных характеристик интеллектуального работника нового типа и воплощает вместе с тем потребности современного производства.

В постиндустриальном обществе многое меняется в функционировании науки, в первую очередь естественной - одной из важнейших составляющих европейской культуры (науке посвящена 5-я глава тома I). Е.В. Водопьянова справедливо указывает на «нарастающий прагматизм деятельности ученых», ослабление в ней энциклопедизма и универсализма (I, с. 120), в новых стандартах массовой науки, где организация знаний по промышленному образцу означает наличие полного

1 В главе 9 части 1 в параграфе «Западная цивилизация и Россия» проводится сравнение ценностей, входящих в «западноевропейскую мечту» и «американскую мечту» и указывается, что «у России, как субъекта европейской цивилизации, имеют заметные совпадения, как с западноевропейской, так и с американской системами» (I, с. 212-213).

жизненного цикла в науке, простирающегося от идеи через ее разработку до практического внедрения.

Еще один аспект науки, затрагиваемый Е.В. Водопьяновой и требующий особого внимания - проблемы обучения в условиях постмодернистской культуры, с ее установкой на эмоциональное и визуальное, а не рациональное и книжное восприятие, на низвержение авторитетов, эгалитарность и «дилетантизм глобализации» (I, с. 118).

Теперь перейдем ко «второму измерению. Обществу Потребления отвечает постмодернистская культура2, носящая откровенно коммерческий характер («постмодернистская культура провозглашает время исполнения желаний»), в ней преобладает зрелищность и «отказ от свойственных классической культуре противопоставлений прогресса и регресса, высокого и низкого, морального и аморального» (I, с. 164, 165, 166); в ней особую роль играют СМИ, которые пускают в оборот (производят) «жизненные стили», это «формируемая информационными потоками культура постиндустриального социума, которая приходит на смену массовой культуре индустриального общества» первой половины ХХ века (I, с. 161), формируя, в свою очередь, «обезличенную личность» (I, с. 166).

Но встает важный вопрос - является ли эта постмодернистская культура длительным стабильным этапом западной культуры или переходным периодом к новой системе ценностей? Обсуждение этой темы, особенно у нас, обычно ограничивается обсуждением двух альтернатив: «западного» эгоцентричного индивидуализма3 и «незападного» коллективизма. Между тем «осевое время» К. Ясперса - время формирования «мировых религий» (к которым он справедливо относил и философские системы типа платонизма и стоицизма) - характеризуется переходом от эгоцентричного индивида к человеку-личности, ориентирующейся на идеалы. В этой перспективе «человек потребляющий» выглядит как типичный представитель переходной эгоцентрической фазы. Собственно и на Западе, под потребительским слоем остаются демократические идеалы, которые не очень заметны в демократическом обществе, пока их не проблематизируют. Не иссякают там и традиции благотворительности и волонтерства.

2 В главе 9 части 1 в параграфе «Западная цивилизация и Россия» в этом измере-

нии проводится противопоставление европейской цивилизации как более современной (передовой), «постмодернистской» и сШа и России как «модернистских», и потому отстающих от современности.

Альтернативой унифицированному «обществу Потребления» является и концепция мультикультурализма.

Подобная концепция в чем-то напоминает концепцию веротерпимости, установившейся в Европе в начале Нового времени, в которой выбор религии провозглашался индивидуальным выбором каждого, а главной коллективной идентичностью становилась светская национально-государственная идентичность. В исламской же культуре нередко превалируют коллективистские ценности, в которых человеческая жизнь (своя и тем более чужая) мало что значит (а в Европе -наоборот). Для установления мультикультурализма требуется признание светских общенациональных или «общечеловеческих» ценностей. Но именно в этом и состоит центральная нерешенная проблема, которая остается и для нас очень актуальной.

В данной связи привлекают особое внимание публикуемые в части III монографии те главы, которые посвящены противоречиям развития культуры на переломе эпох и поискам путей культурного возрождения (автор - доктор культорологии, профессор Е. Сидоров), а также разделы, написанные доктором исторических наук А. Галкиным - о перспективных тенденциях прогресса гражданского общества. Весьма содержателен ряд других глав этого тома, например, те, в которых анализируются национально-этнические проблемы и стратегия национально-государственного развития России (д. и. н. А. Язькова), основные направления споров вокруг советского цивилизационного наследия и ряда постсоветских концепций (д. и. н. О. Буховец), внешних вызовов нашей безопасности (академик РАН В. Журкин, чл.-корр. РАН М. Носов и др.).

В целом новая большая коллективная монография «Россия в многообразии цивилизаций», подготовленная Институтом Европы РАН (под ред. ак. Н. Шмелёва, чл.-корр. РАН Т. Тимофеева, д. э. н. В. Фёдорова), безусловно, представляет весьма ценное комплексное исследование. Можно не сомневаться, что она вызовет большой интерес у широкого круга читателей.