CC BY
0
О новых тенденциях в правовом регулировании цифровой валюты в России
Саяпин Сергей Петрович,
младший научный сотрудник сектора гражданского и предпринимательского права ИГП РАН, Институт государства и права РАН E-mail: spsayapin@yandex.ru
В августе 2024 г. были внесены важные изменения в действующее законодательство Российской Федерации. Уточнены рамки правового регулирования в отношении цифровых валют и цифровых финансовых активов (ЦФА). Разрешены операции с цифровыми валютами и ЦФА в трансграничных внешнеторговых сделках. Кроме того, согласно принятым изменениям, закрепляются определения таких понятий как «майнинг цифровой валюты», «майнинг-пул», «майнинговая инфраструктура» и др. терминов, тесно связанных с цифровыми валютами. Вместе с тем, новое нормативное регулирование не лишено недостатков, которые, возможно, будут восполнены или устранены в дальнейшем. Проводя краткий анализ новых законов, автор пытается ответить на следующий вопрос - указанный процесс отражает общий тренд на расширение правового регулирования и оборота цифровых валют и ЦФА или является единичным действием, направленным на поддержание баланса финансового рынка страны в период санкций?
Ключевые слова: цифровая валюта, цифровые финансовые активы, цифровые права, ЦФА, цифровизация, майнинг, май-нинг-пул, майнинговая инфраструктура, цифровизация, цифровая трансформация, внешнеторговые сделки.
Последние изменения в действующее законодательство [1] обращают на себя внимание, прежде всего, тем, что впервые нормативно закрепляют определения таких понятий как «майнинг цифровой валюты», «майнинг-пул», «майнинговая инфраструктура» и др. Из текста закона становится очевидно, что российской законодатель уверенно идет по пути включения иностранных терминов (главным образом иностранных технических жаргонизмов) в российское правовое поле, вместо выработки собственных юридических понятий. В связи с этим, остается не вполне ясным вопрос - насколько обоснован такой шаг в долгосрочной перспективе развития отечественного права? И это безотносительно того, что само определение понятия «цифровая валюта», которое уже было закреплено в законе о цифровых финансовых активах (ЦФА), отдельными авторами признается не совсем удачным [3, С. 64], а другие авторы полагают, что в законе о ЦФА фактически введено определение частной цифровой валюты [4, С. 61].
Новые изменения устанавливают, что майнинг цифровой валюты вправе осуществлять:
- юридические лица, личным законом которых
является российское право;
- индивидуальные предприниматели;
- а также физические лица.
Вместе с тем к указанным категориям лиц закон предъявляет определенные требования.
Так, для майнинга цифровой валюты юридические лица и индивидуальные предприниматели обязаны состоять в государственном реестре. При этом не любая заявка на включение в реестр будет одобрена. В том случае, если индивидуальный предприниматель или участники (учредители) юридического лица (или исполнительный орган юридического лица) имеют неснятую или непогашенную судимость за преступления, определенные в новом законе, то такому лицу будет отказано во включении в реестр. Аналогичный подход во включении в государственный реестр реализуется в отношении операторов цифровых инвестиционных платформ, поэтому правовой подход с организацией реестров не является чем-то новым.
Физическим лицам предоставляется право осуществлять майнинг цифровой валюты без необходимости включения в реестр, но при условии соблюдения установленных лимитов на потребление электрической энергии. Лимиты на майнинг по новой норме устанавливаются Правительством Российской Федерации в каждом отдельном регионе страны в соответствии с имеющимися энергетическими мощностями того или иного региона. При этом закон позволяет ограничивать или вовсе за-
5 -о
сз ж
■с
см о см
прещать деятельность по майнингу цифровых валют на определенных территориях. Здесь также остается не вполне ясно, каким образом предполагается отслеживать соблюдение установленных лимитов и разделять энергопотребление в соответствии с бытовыми нуждами и отдельно - май-нингом цифровых валют? Судя по всему обязанность по контролю за соблюдением физическими лицами установленных лимитов энергопотребления будут возложены на федеральные (региональные) энергосбытовые компании и сотрудников таких организаций.
Вызывает интерес подход законодателя к определению понятия «майнинговая инфраструктура». Представляется, что на этом основании любое помещение, в котором находятся технические и программно-аппаратные средства (компьютерное оборудование) для майнинга цифровой валюты может быть признано таковой инфраструктурой. Таким образом, например, квартира (комната) или иное помещение физического лица, осуществляющего майнинг цифровой валюты, также может быть признано майнинговой инфраструктурой, а не только дата-центр, где находятся сервера для майнинга. Неясно необходимо ли при этом обязательное наличие оператора майнинговой инфра-стуруктуры?
Так, если лицо оказывает услуги по предоставлению майнинговой инфраструктуры в пользование, то такое лицо будет именоваться «оператором майнинговой инфраструктуры». По нашему мнению не всякая майнинговая инфраструктура будет предполагать обязательное наличие оператора. Как мы отметили выше, квартира (комната) или иное помещение физического лица может быть признано майнинговой инфраструктурой, однако оператора здесь может и не быть, ввиду того, что будет отсутствовать лицо, оказывающее услуги по предоставлению указанного помещения (объекта) для майнинга за плату. Операторы майнинговой инфраструктуры также обязаны состоять в соответствующем государственном реестре.
Ведение реестров возлагается на Минцифры России, которое обладает правом не только включения лиц в реестр, но и исключения их из соответствующего реестра. Перечень случаев исключения лица из реестра, судя по всему, предполагается, открытым, при необходимости Правительство Российской Федерации по согласованию с Центральным банком России будет устанавливать дополнительные (иные) случаи исключения лиц из реестров.
В том случае, если лица, осуществляющие майнинг цифровой валюты, не только действуют в одиночку, но и объединяются в единую структуру (т.е. объединяют между собой технические мощности и мощности программно-аппаратного обеспечения), то по смыслу закона такая структура будет именоваться «майнинг-пулом». Законодатель предполагает, что деятельность майнинг-пула носит организационный характер (самоорганизация здесь видимо исключается?) и поэтому действует
иное лицо, которое указанную деятельность организует и распределяет полученную в результате майнинга цифровую валюту среди всех участников майнинг-пула. Лицом, которое организовывает майнинг-пул вправе быть юридическое лицо (личным законом которого является российское право), индивидуальный предприниматель или физическое лицо.
Следует отменить, что приходные и расходные операции с цифровой валютой учитываются в информационной системе с использованием специальной последовательности символов, в законе данное определение связывается с понятием - «адрес-идентификатор». Такой адрес-идентификатор присваивается каждой операции, по своей сути - сделке с цифровой валютой в информационной системе. Таким образом, адрес-идентификатор является цифровым обозначением факта осуществления той или иной сделки внутри информационной системы (т.е. своего рода удостоверением того, что сделка имела место быть). Отсюда следует, что сторонами сделки являются участники информационной системы. Однако следующий возникает закономерный вопрос - возможно ли осуществление сделки между лицами, одно из которых не является участником информационной системы? Или для осуществления сделки и присвоения ей адреса-идентификатора все лица обязаны быть зарегистрированы в информационной системе?
Закон устанавливает обязанность всех лиц, осуществляющих майнинг цифровой валюты (в том числе участников майнинг-пула), предоставлять сведения о получении цифровой валюты с указанием адреса-идентификатора, который определяет факт сделки. Однако закон не устанавливает санкцию за отсутствие указанных сведений (непредоставление требуемой информации). Представляется, что случай неоднократного нарушения порядка предоставления указанных сведений, все же, будет являться основанием для исключения лица, осуществляющего майнинг цифровой валюты, из реестра.
Отдельно стоит сказать о трансграничном обороте цифровых финансовых активов (цифровых прав) (ЦФА). Нормами закона проводится разделение между российскими и иностранными информационными системами, в которых происходит учет ЦФА, и, соответственно, закон также разделяет иностранных и российских номинальных держателей ЦФА. Каждый из указанных категорий лиц самостоятельно, в соответствии с правом своей страны (личным законом) обязан учитывать переданные (зачисленные) ему ЦФА. Однако, иностранные лица, на номинальные счета которых были перечислены ЦФА, все же обязаны предоставлять информацию о своих участниках оператору российской информационной системы. Логика законодателя в этом случае совершенно ясна, однако непонятно, какие именно требования будут предъявляться в этом случае к российскому оператору информационной системы по обработке и хране-
нию персональных данных граждан иностранных государств (в том числе сведений о юридических иностранных юридических лицах), ввиду имеющихся различий в правовом регулировании данной сферы?
ЦФА, которые зачисляются на номинальный счет иностранного лица, в российской информационной системе необходимо учитывать отдельно. Иностранные ЦФА также допускаются к обращению на территории Российской Федерации, однако Банк России вправе не квалифицировать определенные иностранные цифровые права в качестве цифровых прав на территории страны.
Следует отметить, что решение о выпуске ЦФА может быть как открытым, так и закрытым. В последнем случае приобретение ЦФА осуществляется только определенными юридическими лицами и индивидуальными предпринимателями, указанными в решении о выпуске ЦФА (своего рода аналог закрытого инвестиционного предложения в соответствии с Федеральный закон от 02.08.2019 № 259-ФЗ «О привлечении инвестиций с использованием инвестиционных платформ и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации»). Становится ясно, что физические лица так и не вправе приобретать ЦФА. Аналогичным образом, физические лица не вправе приобретать иностранные ЦФА, если иное не предусмотрено актом Банка России.
Кроме того, все также остается под запретом реклама цифровой валюты, а также ЦФА, удостоверяющих возможность осуществления прав по эмиссионным ценным бумагам.
Подводя краткий итог необходимо отметить определенные положительные сдвиги российского законодательства в сторону уточнения и расширения правового регулирования оборота ЦФА и цифровой валюты.
Вместе с тем остаются неясными многие вопросы, а некоторые положения нового закона представляются недостаточно обоснованными (как, например продолжающая практика включения иностранных технических жаргонизмов в российское правовое поле) и, даже ограничивающими (все еще имеющийся запрет на общий оборот цифровых валют, запрет на рекламу цифровых валют и др.).
Следует отметить, что новое регулирование цифровых валют связано, в том числе, со сложностями в проведении валютных операций между Российской Федерацией и иными государствами, направлено на установление новых способов и методов проведения трансграничных платежей, и предусматривает ряд изменений в действующее законодательство России относительно операций с цифровой валютой по внешнеторговым сделкам [2].
В связи с наличием в федеральном законе о финансовых активах и цифровой валюте прямого запрета на возможность юридическим и физическим лицам принимать цифровую валюту в качестве встречного предоставления за товар, выпол-
ненную работу или оказание услуги (п. 5 ст. 14), новой нормой предусматривается возможность исключать действие отдельных положений указанного нормативного акта в отношении операций с цифровой валютой в соответствии с программой экспериментального правового режима в сфере цифровых инноваций на финансовом рынке.
Таким образом, оборот цифровых валют предусмотрен в экспериментальном режиме относительно внешнеторговых сделок. Хочется надеяться, что в будущем такое регулирование будет значительным образом расширено, как того требует современная цифровая эпоха государственных экономик.
Литература
1. Федеральный закон от 08.08.2024 № 221-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации». - URL: http://publication.pravo.gov.ru/ document/0001202408080016?index=1&ys-clid=m0c2fkq9i8930478675 (дата обращения: 26.08.2024).
2. Федеральный закон от 08.08.2024 № 223-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации». - URL: http://publication.pravo.gov. ru/document/0001202408080020?ysclid=m-0c2jr6fq5737407668 (дата обращения: 26.08.2024).
3. Рожкова М.А. Категории «цифровое право», «цифровые права» и «цифровая валюта» в российском праве // Право цифровой экономики - 2021 (17): Ежегодник-антология / Рук. и науч. ред.д.ю.н. М.А. Рожкова. - Москва: Статут, 2021. - 476 с. - (Анализ современного права / IP & Digital Law).
4. Гузнов, А.Г. Цифровая валюта: особенности регулирования в Российской Федерации / А.Г. Гузнов, Т.Э. Рождественская // Правоприменение. - 2021. - № 5. - С. 58-67.
ABOUT NEW TRENDS IN THE LEGAL REGULATION OF DIGITAL CURRENCY IN RUSSIA
Sayapin S.P.
Institute of State and Law, Russian Academy of Sciences
In August 2024, important changes were made to the current legislation of the Russian Federation. The framework of legal regulation in relation to digital currencies and digital financial assets (DFA) was clarified. Transactions with digital currencies and DFA in cross-border foreign trade transactions are permitted. In addition, according to the adopted changes, definitions of such concepts as "digital currency mining", "mining pool", "mining infrastructure" and other terms closely related to digital currencies are fixed. At the same time, the new regulatory framework is not without shortcomings, which may be replenished or eliminated in the future. Conducting a brief analysis of the new laws, the author tries to answer the following question - does this process reflect the general trend towards expanding legal regulation and circulation of digital currencies and DFA or is it an isolated action aimed at maintaining the balance of the country's financial market during the sanctions period?
Keywords: digital currency, digital financial assets, digital rights, digital financial assets, digitalization, mining, mining pool, mining in-
5
"O
C3 ж
■с
frastructure, digitalization, digital transformation, foreign trade transactions.
References
1. Federal Law of 08.08.2024 No. 221-FZ "On Amendments to Certain Legislative Acts of the Russian Federation". - URL: http://publication.pravo.gov.ru/document/0001202408080016?-index=1&ysclid=m0c2fkq9i8930478675 (date of access: 26.08.2024).
2. Federal Law of 08.08.2024 No. 223-FZ "On Amendments to Certain Legislative Acts of the Russian Federation". - URL: http://
publication.pravo.gov.ru/document/0001202408080020?ys-clid=m0c2jr6fq5737407668 (date accessed: 26.08.2024).
3. Rozhkova M.A. Categories of "digital law", "digital rights" and "digital currency" in Russian law // Law of the digital economy -2021 (17): Yearbook-anthology / Head. and scientific. ed. Doctor of Law M.A. Rozhkova. - Moscow: Statut, 2021. - 476 p. -(Analysis of modern law / IP & Digital Law).
4. Guznov, A.G. Digital currency: features of regulation in the Russian Federation / A.G. Guznov, T.E. Rozhdestvenskaya // Law enforcement. - 2021. - No. 5. - P. 58-67.
CM
o
CM
