CC BY
202
КостяшовЮ.В. Секретная история Калининградской области: Очерки 1945-1956 гг. Калининград: Терра Балтика, 2009. - 352 с.
НОВОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ ПО ИСТОРИИ КАЛИНИНГРАДСКОЙ ОБЛАСТИ
Уникальность культурного наследия и культурного пространства Калининградской области во многом определяется такими отличительными чертами, как полиэтничность и поликонфессиональность. Именно поэтому здесь наиболее актуальны проблемы исторических корней, культурной идентификации, культурного диалога и, следовательно, стоит важная задача изучения той непростой социокультурной ситуации, которая складывалась в регионе на чужой почве и в весьма специфических условиях.
Научное исследование этой проблематики началось не так давно. В конце 1950-х гг. оно носило описательно-региональный характер. Всплеск научно выраженного интереса к ней наметился после 1991 г. в связи с изменением геополитического положения Калининградской области и перспективами европейской интеграции в бассейне Балтийского моря.
Книга очерков Ю.В. Костяшова «Секретная история Калининградской области» посвящена первому десятилетию существования края после завершения Второй мировой войны. Это было время, когда произошел перелом в истории бывшей немецкой провинции Восточная Пруссия, сопровождавшийся полной сменой населения края, изменениями складывавшихся веками способов и направлений хозяйственной деятельности и форм общественно-политической жизни, преобразованием рукотворного ландшафта и «преодолением» доставшегося новоселам историко-культурного наследия прежних жителей края.
Основу книги составили документы из закрытых до недавнего времени фондов центральных и местных архвов. Этот факт служит оправданием названия книги. Ставшие доступные исследователям архивные материалы дали возможность по-новому взглянуть на узловые проблемы первых лет истории Калининградской области. Очерки охватывают несколько крупных тематических блоков: демографическое развитие области, включая процессы добровольной и принудительной миграции, своеобразные методы проведения переселенческих акций, характеристику социального облика первых переселенцев и естественного движения населения, а также экономические и социальные проблемы, связанные с освоением советскими людьми нового края и обустройством переселенцев; государственное строительство и общественно-политическое развитие края, в том числе вопрос о целях и содержании политики руководства страны в отношении бывшей Восточной Пруссии; проблема передачи власти от коман-
диров воинских частей и комендантов создаваемым советским и партийным органам; деятельность «Комиссии Косыгина» в 1947 г., история появления «Сталинского плана строительства Калининградской области» и его последствия, кадровая политика Кремля в области.
В 1-й главе - «Изгнание прусского духа: как формировалось историческое сознание калининградцев в послевоенные годы» - рассматривается процесс формирования исторического сознания жителей Калининградской области, выявляются те условия и факторы, которые повлияли на его становление и развитие. С привлечением большого количества документальных источников анализируются проблемы истории региональной экономики и культурно-демографические вопросы. Помимо характеристики политики официальных властей по отношению к историко-культурному наследию Восточной Пруссии рассказывается о частных инициативах отдельных ученых, краеведов и любителей старины по изучению прошлого края.
Заселение отошедшей к СССР части территории бывшей Восточной Пруссии - одно из значительных событий в послевоенной истории страны, когда за очень короткий срок была осуществлена смена населения целого региона, а жителями новой российской области стали выходцы практически изо всех уголков страны. Именно этой проблеме посвящена 2-я глава монографии - «Заселение и депортация».
Советские люди стали прибывать сюда сразу же после завершения весной 1945 г. Восточно-Прусской операции (по 3-4 тыс. человек ежемесячно). К моменту образования области в ней проживали, по данным милиции, 35 тыс., а к 1 августа 1946 г. - уже 84,5 тыс. граждан СССР, причем до одной пятой их составляли советские репатрианты, возвращавшиеся на родину из фашистских концлагерей. Часть из них после прохождения «фильтрации» оставалась на постоянное жительство в области.
Статистический учет других категорий переселенцев в это время не велся, однако вплоть до лета 1946 г. главным источником пополнения гражданского населения области, сохранившим свое значение и в последующие годы, стали демобилизованные военнослужащие, окончившие войну на территории Восточной Пруссии или проходившие здесь действительную службу. До осени 1946 г. советские люди составляли меньшинство по отношению к местному немецкому населению, которого на 1 августа того же года насчитывалось 108,5 тыс. (с. 72).
Довольно сложно выстроена 3-я глава монографии - «Власть и общество». Но ее по праву можно назвать «несущей». В первую очередь, автором рассмотрены материалы, находящиеся в «Особой папке» Л. Берии. Столь звучно Ю.В. Костяшов называет «Особые папки» Секретариата НКВД-МВД СССР, куда вошли совершенно секретные документы опера-
тивного делопроизводства (письма, информации, докладные записки, сводки и т.п.), адресованные высшим партийным и советским руководителям, в том числе за период отсутствия Берии в должности руководителя МВД СССР. Они хранятся в фонде Р-9401 (Министерство внутренних дел СССР) Государственного архива Российской Федерации. Будучи рассекречены в 1990-е гг., эти документы стали доступны для исследователей и представляют несомненный интерес для изучения истории калининградского края на заключительном этапе войны и в первые послевоенные годы.
Представленные документы дополняют и уточняют знания о том, что происходило в Кёнигсберге накануне штурма и в первые месяцы после взятия города советскими войсками, хотя в них отражен специфический «чекистский» взгляд сотрудников НКВД (с. 174-180).
Далее впервые рассмотрены проблемы передачи власти от военных органов гражданским учреждениям в 1946 г. В течение целого года после окончания боев военные оставались единственной властью в северной части Восточной Пруссии, отошедшей к СССР. Сначала управление этой территорией осуществлялось командованием 3-го Белорусского фронта, затем, с июля 1945 г., Военным советом Особого военного округа. Реальная власть на местах принадлежала военным комендатурам и действовавшим под началом военных властей временным управлениям по гражданским делам. Этим чрезвычайным органам управления приходилось выполнять очень широкий круг обязанностей, в том числе и абсолютно не свойственных военным: регулировать жизнь местного немецкого населения, заниматься коммунальным хозяйством, вводить в строй уцелевшие от разрушений промышленные предприятия, организовывать сельскохозяйственные работы и т. п.
Трудностей было немало, но в результате в Калининградской области была создана типичная система советского государственного управления. В марте 1947 г. был создан обком ВКП(б), затем сформированы райкомы и горкомы партии. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 28 мая того же года был образован Калининградский облисполком, а затем решениями бюро обкома созданы исполкомы Советов на местах. Решения бюро утверждались ЦК ВКП(б). Одновременно с формированием исполкомов упразднялись гражданские управления всех уровней. Наконец, вся перестройка системы управления области и окончательный переход к конституционным органам власти были завершены в связи с проведением первых выборов в местные Советы депутатов трудящихся, которые состоялись 21 декабря 1947 г. (с. 194).
Охвативший в 1947 г. всю страну голод, естественно, не мог обойти стороной Калининградскую область. Однако здесь, на бывшей германской земле, страшный послевоенный голод имел и собственные причины,
и свои специфические формы проявления. Попытки военного командования в течение первого года после окончания войны наладить продовольственное снабжение советского гражданского населения и более 100 тыс. оставшихся немцев за счет местных ресурсов потерпели неудачу. Продовольственная помощь, да и то отнюдь не в таком объеме, как требовалась, поступила с большим опозданием. Лишь 23 мая 1947 г. Совет министров СССР принял постановление «Об отпуске продовольственной ссуды колхозникам, переселившимся в Калининградскую область», которое предусматривало выделение переселенцам 2 000 т. продовольственного зерна, что составило примерно по 2 пуда хлеба на каждого члена колхозной семьи. Эту ссуду, которую следовало возвратить государству через два года, в народе сразу же окрестили «сталинским пайком». Во всех колхозах области 28 мая состоялись митинги, на которых принимались письма благодарности Сталину. «Калининградская правда» опубликовала 30 мая на первой полосе подборку материалов на эту тему под «шапкой» «Самоотверженным трудом ответим на сталинскую заботу о колхозниках-пересе-ленцах».
Постановление о «сталинском пайке» для колхозников не распространялось на другие категории населения. Перспектива улучшения снабжения продовольствием рабочих и служащих появилась только после принятия 21 июля 1947 г. Советом министров СССР постановления «Об улучшении снабжения трудящихся Калининградской области», согласно которому категория снабжения продуктами повышалась на одну ступень: отныне рабочие промышленности должны были обеспечиваться по нормам «особого списка», а служащие - по нормам рабочих промышленности и связи. Но окончательно угроза голода была ликвидирована только после сбора нового урожая.
Роковым, по мнению автора, оказалось решение правительства о времени начала массового заселения области. На эту проблему обратил внимание инспектор Госплана РСФСР, который в апреле 1946 г. обследовал возможности приема и размещения переселенцев в Калининградской области. В своем докладе он подчеркивал, что переселение «должно быть осуществлено не позднее 10-15 июня с тем, чтобы прибывшие переселенцы имели возможность посадить картофель хотя бы на своих приусадебных участках». «Переселение в более поздние сроки, - заключал он, -будет сопряжено с тем, что до урожая 1947 года весь контингент переселенцев надо будет снабжать за счет завоза в область продуктов питания». Это предупреждение учтено не было: заселение началось в конце августа
1946 г. В итоге большинство переселенцев, прибывших осенью и зимой, не имели возможности посадить огород и обеспечить себе пропитание с собственного подсобного хозяйства.
Охвативший в 1947 г. Калининградскую область голод привел к тому, что по сравнению с предшествующим и последующими годами общий коэффициент смертности в крае увеличился в это время более чем в два раза. Голод также привел здесь к гораздо более серьезным последствиям, чем в целом по России, где коэффициент смертности составил 14,8 % против областного показателя в 20,9 % (с. 206).
Специальный раздел 3-й главы посвящен формированию кадров руководящих работников в Калининградской области. Процесс этот имел ряд особенностей, обусловивших своеобразие местной политической и хозяйственной элиты по сравнению с типичной для всей страны правящей номенклатурой.
Первоначально управленцами всех уровней становились кадровые офицеры Красной армии, которые либо продолжали оставаться на военной службе, либо занимали гражданские должности после демобилизации. Весь руководящий состав Временного управления по гражданским делам при комендатуре Кёнигсберга, а затем и Временного гражданского управления при Военном совете Особого военного округа были укомплектованы представителями комсостава вооруженных сил, в основном среднего и младшего звена. Качество управления, прежде всего в хозяйственных вопросах и сфере жизнеобеспечения, которое демонстрировали военные, вызывало нарекания и суровую критику со стороны как проверяющих органов, так и гражданского населения. Комендатуры и управления работали неудовлетворительно: работы гражданского населения были организованы бестолково, отсутствовал порядок в учете и хранении казенного имущества, на вещевых складах царил «полный хаос» (с. 222).
В связи с образованием Кёнигсбергской области по постановлению Совета министров СССР «Об административном устройстве г. Кёнигсберга и прилегающего к нему района» создавались областное, 3 городских и 14 районных управлений по гражданским делам. Штат управлений в феврале 1947 г. состоял из 1 422-х человек, в том числе 836-ти руководящих работников. Хотя эта новая властная «вертикаль» выводилась из-под юрисдикции военных властей и (подобно исполкомам Советов) подчинялась республиканскому правительству, кадровый состав управлений, за редким исключением, оставался прежним. Вышедшие в запас коменданты, армейские политработники, командиры взводов и артиллерийских расчетов становились организаторами производства, начальниками управлений и отделов, финансистами, руководителями здравоохранения, образования и культуры, директорами крупных предприятий и учреждений. Управления по гражданским делам просуществовали более года, пока 26 мая
1947 г. не было принято постановление Секретариата ЦК ВКП (б) «Об образовании местных органов государственной власти в Калининградской области».
Параллельно с формированием органов гражданской власти ЦК ВКП(б) приступил к созданию партийных комитетов. Своеобразие ситуации в крае состояло в том, что ячейки компартии на предприятиях и в учреждениях начали действовать с 1945 г., но территориальные партийные органы долгое время отсутствовали (их функции отчасти выполняли политотделы гражданских управлений). Только 5 сентября 1946 г. Политбюро ЦК ВКП(б) утвердило постановление, предусматривающее «в целях укрепления партийного руководства областью» образовать Калининградский обком, а также райкомы и горкомы. Выполнение этого постановления затянулось на семь месяцев, и лишь 7 марта следующего года Секретариат ЦК утвердил состав бюро областного комитета ВКП(б), началось формирование районных и городских партийных комитетов.
Как советские, так и партийные органы создавались путем назначения их членов и руководителей. Областной совпартактив пополнялся главным образом из двух источников. Во-первых, бывших работников гражданских управлений из числа профессиональных военных. Начальники районных и городских управлений по гражданским делам, как правило, становились председателями соответствующих исполкомов или первыми секретарями райкомов и горкомов. Во-вторых, на руководящие должности «по путевке ЦК» стали прибывать номенклатурные работники из столицы, в том числе из аппарата ЦК, и других регионов страны. Секретариат ЦК ВКП(б) принял 13 февраля 1947 г. специальное постановление «Об отборе партработников для Калининградской области», которым Управлению кадров ЦК поручалось отобрать и направить в распоряжение обкома «290 человек опытных партработников согласно прилагаемой разверстке». Еще 452 управленца были направлены в область по решению Секретариата ЦК от 25 июня 1947 г. (с. 224-226).
Ю.В. Костяшов приходит к вполне обоснованному выводу: особенности формирования управленческой элиты в послевоенные годы в Калининградской области были таковы, что качество управленческих решений и вообще эффективность местной власти были существенно ниже, чем в целом по стране (с. 232).
Как показывает автор, система привилегий калининградской номенклатуры, с одной стороны, воспроизводила утвердившиеся при Сталине принципы и нормы обеспечения руководящих кадров жизненными благами. С другой - она имела свои особенности, связанные со специфическим статусом включенной в состав СССР бывшей Восточной Пруссии, особым режимом управления, наличием большого числа граждан другого государства и т.п. Москва пошла на предоставление местному совпар-таппарату максимальных льгот, присвоив Калининграду первую, высшую, категорию денежного довольствия и снабжения руководящих работников,
чтобы создать стимулы для закрепления кадров в разрушенном войной крае. Однако у местной номенклатуры имелись и собственные возможности для повышения своего благосостояния, поскольку Москва не вполне контролировала «освоение» бывшей немецкой земли. «Ответственные работники» обеспечивали себя комфортабельным жильем сверх установленных в других районах СССР норм, присваивали материальные ценности («тро-фейщина»), использовали бесплатный труд немцев и т.п. (с. 245).
Убедительно и эмоционально рассказана автором история «Сталинского плана строительства Калининградской области» - ряда принятых летом 1947 г. постановлений высших органов государственной власти, определивших направления и перспективы развития бывшей Восточной Пруссии в составе СССР. Рождению плана предшествовала череда драматических и даже трагических событий с извечными российскими сюжетами: письмо вождю, приезд столичного «ревизора», смерть главного героя и венчающее дело «государево» решение. Заслугой автора является подробный анализ событий, обеспечивших создание и реализацию «Сталинского плана», раскрытие участия в его разработке отнюдь не Сталина, а секретаря Калининградского обкома партии П.А. Иванова, который в результате покончил жизнь самоубийством, и заместителя председателя Совета министров СССР А.Н. Косыгина, который был депутатом Верховного Совета от Калининградской области (с. 255-264).
Изучение идеологической работы, пропаганды последних лет сталинизма через призму региональной истории представляет значительный интерес, и не случайно оно выделено в 4-ю главу - «Идеология и пропаганда».
В последний период жизни Сталина идеологическая работа в стране проводилась посредством чрезвычайно обширной сети государственных, партийных и общественных институтов. В Калининградской области одновременно существовало 28 форм ведения пропаганды, которые охватывали все население, включая учащихся школ, пенсионеров и домохозяек. Низшей, самой массовой, ступенью были кружки политической учебы. Они существовали на всех предприятиях, организациях и подразделялись на три вида в зависимости от уровня подготовки слушателей.
Для самых малограмотных создавались кружки по изучению биографии товарища Сталина, программа которых была рассчитана на один год. Для более образованных действовали кружки по изучению «Краткого курса истории ВКП(б)», который надо было изучать четыре года. Первая ступень - два года, в течение которых текст «Краткого курса» конспектировался и пересказывался; на главу отводилось по три занятия. Вторая ступень, «повышенного типа», предполагала повторное изучение текста, но уже с привлечением работ классиков марксизма-ленинизма. Помимо этого в каждом трудовом коллективе проводились еженедельные политин-
формации. Кроме кружков по месту работы, почти в каждом населенном пункте имелась политическая школа, куда учащиеся направлялись с предприятий и учреждений (с. 265).
Таким образом, написанные Ю.В. Костяшовым очерки создания и становления Калининградской области в 1945-1956 гг. стали серьезным шагом в изучении этого крайне сложного временного отрезка ее истории.
Д.М. Васильев
