CC BY
214УДК 726.5+726.6
Э. А. Гордиенко
Новгородское храмовое зодчество конца XI — начала XII в. в контексте социальных отношений
В истории новгородского храмового строительства почти отсутствуют лакуны, что в большинстве случаев освобождает исследователя от необходимости построения предполагаемых хронологических или атри-буционных реконструкций. Каждый памятник занимает свою строку в летописных статьях, датирован, снабжен информацией о ктиторе и других участниках сооружения.
^ Вместе с тем архитектурная тема древнего Новгорода имеет обширную би-
^ блиографию, представленную в трудах выдающихся отечественных ученых:
^ историков, археологов, реставраторов, искусствоведов. Большое значение
^ в изучении данной темы имеют также вышедшие почти одновременно два сло-
§ варя, один из которых дает широкую картину истории и культуры Новгорода 1Х-ХУП вв., другой, следуя обозначенной цели, сосредоточен на истории
^ реставрации памятников новгородского зодчества1.
'§ С конца XI и до начала XIII в. новгородское храмовое зодчество прошло дол-
си гий путь от величественных княжеских и монастырских соборов до четырех-^ столпной приходской церкви. В кратком обзоре это неторопливое и последова-
н тельное развитие может быть представлено упрощенно. Но и в стремительном
^ продвижении сквозь столетия в отношениях мира и человека с зодчеством от-
§ крывается историческая зависимость всех сторон и связей. Движение мысли находится в постоянном процессе накопления, познания и преобразования ^ опыта в новых конструктивных формах и образных воплощениях. Перефра-
н зируя известное выражение, можно повторить, что всё значительное, о чем С
размышлял человек, он запечатлел в камне. В каменном олицетворении слова отразилась мысль о Боге и мироздании, и сотворенное зодчим и заказчиком здание представало овеществленным символом, в котором раскрывались причины, начало и последовательность воплощения замысла.
Первый деревянный тринадцатиглавый храм св. Софии, поставленный в 989 г. первым епископом Иоакимом2, не стал духовным центром города. В среде языческого многобожия продвижение веры шло медленно, и только в 1045-1050/52 гг. повелением Ярослава Мудрого при князе Владимире Ярославиче и втором епископе Луке на месте сгоревшей деревянной церкви был возведен каменный Софийский собор3. Однако и пятиглавый храм долго не был наполнен прихожанами, в большинстве своем остававшимися язычниками. Ситуация в городе была непростой. В 1071 г. волхв «прельстил» против епископа Федора едва ли не весь город, а за князем Глебом, жестоко подавившим мятеж, стояла только его дружина4. Волхвования тогда прошли от Бело-зерска по всему северо-западу5.
В 1096/97 г. на новгородский стол второй раз вступил князь Мстислав Владимирович и занимал его в течение двадцати лет с небольшим перерывом — до 1117 г.6 Мстислав становится первым защитником церкви, учредителем общественного права и покровителем всех горожан. Развернувшееся тогда храмовое строительство открывает следующую страницу в новгородской христианской истории.
С конца XI и до начала XIII в. старшие Мономаховичи-Мстиславичи оставались бесспорными лидерами на новгородском престоле, и зодчество в полной мере отразило последовательность и противоречия трех периодов их правления. Большие соборы времени Мстислава и Всеволода стали воплощением ведущей роли князя в социальной политике и духовной культуре до 1136 г.7 Грекофильские настроения епископа Нифонта (1130-1156) сказались в необычных формах его храмов, возведенных в Пскове и Ладоге 8. В середине XII в. преобладающее влияние церковной власти определило начало монастырского строительства9. В конце столетия была сделана попытка вернуться к образам ^
О
первого периода правления Мстиславичей10, но уже в начале XIII в. старая тра- С! диция прерывается, и недолгое пребывание на новгородском столе прямых по- ^ томков старших Мономаховичей, смоленских князей Святослава Мстиславича ^ (1218-1219) и Всеволода Мстиславича (1219-1221) отмечается возникновени- | ем нового башнеобразного храма с притворами11, не оставившего, однако, сле- ^ дов в истории новгородского зодчества. -с
Храмовое строительство, прерванное на полстолетия после завершения Софийского собора, возобновилось с вокняжением в Новгороде Мстислава Вла- ^ димировича (1088-1094; 1096-1117)12. В 1099 г. Мстислав заложил церковь J Благовещения на Городище13, где уже стояли деревянные церкви особо почи- § таемого Мономаховичами святителя Николы и не менее чтимых ими святых врачей Космы и Дамиана14. я
Новгородская первая летопись информирует о закладке Благовещенского храма в 1103 г.15, и в этом, на первый взгляд, противоречии источников отражается четырехлетний период строительства, закономерный для возведения большого храма. В летописи Авраамки возведение храма датировано 1102 г., что объяснимо хронологическим разночтением, а продолжение статьи: «...и украси его, отъиде»16, — может свидетельствовать о работах по дальнейшему оснащению храма, завершившихся, вероятно, к уходу князя в 1117 г. Князь обновил обветшавшую загородную резиденцию17, определил границы родового гнезда18, где когда-то жила его мать Гида, и где в 1076 г., возможно, родился он. Тогда же на Городище формируется княжеский архив, возникновение которого совпало с созданием княжеского административного цент-ра19. В этой целенаправленной деятельности Мстислава выразилось желание упрочить свою позицию и заявить о себе как о полноправном лице в системе утвердившегося к тому времени двоевластия20. Вместе с тем удаленная от города церковь Благовещения предназначалась для княжеской семьи, дружины и придворных, среди которых могли быть зодчие, книжники, писцы и живописцы. Этот избранный круг людей, несмотря на уже вполне определившиеся к середине XI в. локальные черты художественной культуры, стал носителем киевского начала в искусстве, отмеченного в свою очередь византийским влиянием, что в полной мере проявилось в архитектуре, живописи и книжном оснащении Благовещенской церкви21.
В 1966-1970 гг. М. К. Каргер вскрыл остатки здания XII в. Тогда обнаружилась западная половина церкви с примыкавшей к северо-западному углу квадратной башней, вся южная стена, западная пара подкупольных крестчатых столбов и фрагмент центральной апсиды. Частично сохранились ленточные фундаменты из валунов на цемяночном растворе, кладка стен представляла собой чередующиеся ряды камня и плинфы, на фасадах башни в нижних частях ^ выявились следы двухуступчатых ниш22.
О
В плановом решении Благовещенский храм во многом следовал киевским J храмам Архангела Михаила в Выдубицком монастыре (1070-1088) и Успеем ния Богородицы в Печерском монастыре (1073)23. Несмотря на отрывочность
Л
jH сведений о первых храмах Владимира Мономаха, есть основания видеть в нов-^ городской церкви Благовещения на Городище продолжение киевской архи-
s тектурной традиции, которая в дальнейшем выразится в идентичных формах
у Михаило-Златоверхого монастыря, построенного теми же мастерами между
s возведением Благовещенской церкви и Николо-Дворищенского собора24. Од-
£ нако Г. М. Штендер замечает: «.в новгородском зодчестве мы уже не увидим
s ритмической активности и элегантной аристократичности форм Успенского
§ собора Киево-Печерской лавры, развитого декора Михайловского собора Вы-^ дубицкого монастыря, легкости и бестелесности форм церкви Спаса на Бе-& рестове... и позднее многие киевские черты превратятся в знаковую систему,
£ лишь отдаленно указывающую на первоисточник»25. С
В Новгороде в это время работал мастер Петр, с именем которого исследователи связывают и строительство храма на Городище. П. А. Раппопорт полагал, что, возможно, церковь Благовещения имела одну главу26. Наличие лестничной башни и хоров над нартексом позволяет предположить существование трех глав. Такому принципу распределения света последовал и мастер Петр, строитель трехглавого Георгиевского собора (1119-1130) в княжеском Юрьевом монастыре27. Церковь Благовещения была богато украшена. Пол храма был выложен поливными керамическими плитками разных размеров. Найденные археологами в 1934, 1966-1970, 2000 и 2015 гг. фрагменты штукатурки с остатками росписи выдают руку большого мастера начала XII в.28 На предалтарных столбах располагались иконы и среди них — храмовый образ «Благовещения», возможно, с фигурой святого Феодора Тирона, патрона князя Мстислава Владимировича29.
Но главным сокровищем храма служило исполненное по заказу Мстислава Владимировича между 1106-1117 гг. Евангелие30. Известно имя писца Алексы Лазаревича и художника-златописца Жадена. Л. П. Жуковская полагает, что кроме Алексы был и второй, анонимный писец, и оба они, судя по лингвистическим особенностям рукописи, были киевлянами, нашедшими пристанище при дворе князя Мстислава. Сразу после написания книги тиун Наслав отправился в Константинополь, где был изготовлен драгоценный оклад с перегородчатыми эмалями, цену которому, как сказано в надписи, «един Бог ведает»31. Сохранившиеся на окладе две византийские дробницы свидетельствуют о состоявшемся путешествии Наслава32. Четыре миниатюры с изображением евангелистов Иоанна с Прохором, Матфея, Марка и Луки, возможно, были написаны новгородцем и представляют собой древнейший пример становления местной живописной традиции33.
Возведение большого храма в собственной резиденции всё же отдаляло князя от новгородского общества. Но только спустя десять лет после основания церкви Благовещения на Городище, в 1113 г. Мстислав, которому к тому времени исполнилось 37 лет, начинает строительство Никольского собора на Яро- ^ славовом дворище, в центре экономической и политической жизни города34. Год С! завершения храма неизвестен, скорее всего, оно состоялось не позднее 1117 г., ^ когда князь по призыву Владимира Мономаха оставил Новгород35. И вновь че- ^ тыре года определяют, возможно, заданный Мстиславом период строительства. |
Входя в пределы городской территории, учитывая действительное соотно- ^ шение сил, Мстислав еще более внятно заявлял о себе как о первом лице ду- -с умвирата князь-посадник36. Вместе с тем в помыслах князя не было и не могло быть вызова обществу, ибо само по себе такое миротворческое деяние, как ^ сооружение храма, было благородным и благодарным приношением Новгоро- ^ ду37. Это намерение со всей очевидностью отразилось в преодолении традиции § киевского зодчества и декларативном принятии образных и конструктивных принципов местной архитектуры. я
По общему мнению, собор строил тот же мастер Петр38. Но на этот раз в замысел князя входило политическое «освоение» городской территории, что и определило задачу зодчего, состоявшую в приближении нового храма к облику Со-фии39. К высоте древнего храма стремится воспринимаемое от него пятиглавие, формируются пропорции здания, несвойственные киевской школе, традициям которой прежде следовал мастер. Поднявшись на 10,8 м, хоры расположились там, где в киевских храмах уже завершались своды. Это повышение повлекло за собой необходимость заполнить большой массив стен между двумя рядами окон ярусом декоративных двухуступчатых ниш40. Удлиненные вертикали определили высоту внутреннего пространства, в котором «при меньшей ширине нефов толщина стен и столбов была приравнена к размерам Софии». Не находят примеров в киевских храмах и парные окна в двух уровнях на северном и южном фасадах, в горизонтальной композиции которых, как и в Софии, подчеркивалась «мерность опоясывающего храм движения рядов окон, ниш, самих прясел»41. Ряды двухуступчатых, украшенных росписью ниш, плоские лопатки стен, расписанные под кладку полукружия закомар и проемов, отсутствие четвертей и полуколонок на барабанах куполов станут собственными признаками новгородской архитектуры42.
Как писал Г. М. Штендер, «София как образец с самого начала задала структурно-композиционный тон, а зачастую и архитектурную стилистику на несколько столетий вперед»43. Воспринимая многие конструктивные принципы Софийского собора, князь и зодчий демонстрировали причастность к понятиям, образам, обычаям и нравам города, ставшего своим. Зодчий Петр, очевидно, провел не один день в Софийском соборе, изучая и постигая замысел ее создателя. Не он ли оставил на его стене своеобразную молитву о свершении своих замыслов, изобразив трехглавый храм с надписью поверху «ПЕТР»?44 Перенимая принципы новгородской архитектуры XI в., князь и следовавший его воле ^ зодчий «приживляли» на ее древнем корне формы, характер которых отражал
изменения в расстановке сил в социально-политической жизни. ^ В этом контексте должно быть рассмотрено отсутствие лестничного хода « на хоры, важного конструктивного элемента ранней киевской и новгородской архитектуры. В Никольском соборе переход осуществлялся со второго яруса ^ нартекса через дверной проем на южном прясле западной стены и вел не в храм, 5§ а в княжескую палату, располагавшуюся с южной стороны собора45. В 2007 г. у с этой же стороны были открыты валунные фундаменты древней постройки46. Ци Не являются ли они частью княжеского дворца, возможно, представлявше-£ го собой фрагмент архитектурного ансамбля, состоявшего из жилого терема ® и примыкавших к нему сооружений княжеского двора, соединявшихся пере-§ ходами с собором?47 Это мог быть ансамбль, подобный тому, который князь ^ Андрей в своем Боголюбове строил с 1158 г. до конца своих дней48. На Яросла-вовом дворище именно эта территория была аккуратно обойдена археологами, £ и все раскопы 1930-1940-х гг. расположились вокруг того места, где свободно С
разместилось бы большое здание с хозяйственными постройками и развитой сетью водоотводов49.
В подобной структуре зданий неясна богослужебная функция хоров, изолированных от внутреннего церковного пространства. В настоящее время принято суждение, что во время службы князь с дружиной и семьей находился на хорах, где перед ними открывалось божественное пространство и сами они являли собой величие и божественное происхождение царской власти50.
Между тем, согласно придворному уставу Константина Багрянородного (913-959), в великие господские праздники император во время литургии находился близ алтаря в нижнем мутатории, располагавшемся в юго-восточной части Софийского собора. Опустив многие подробности этого сложного священнодействия, во время которого царь должен был несколько раз переодеться, чтобы в разные периоды литургии в должном виде подойти к алтарю и священным дарам, можно представить, насколько церемониально сложной была роль императора в совершении литургии51.
Но если в Никольском соборе князь, его семья и дружина во время богослужения находились на хорах, то, чтобы принять участие в литургии по правилам церковного церемониала, они должны были вернуться во дворец и уже оттуда войти в храм, где довольно продолжительное время их ожидали клир и верующие.
В силу удаленности от алтаря хоры не были непосредственно включены в литургическое действие и выполняли функцию дополнительных помеще-ний52. В Никольском соборе прямой ход во дворец означал, что эта часть храма была продолжением дворцовых апартаментов, принадлежавших князю. Там он слушал Евангелие и ектенью, когда не ходил к причастию53. На хорах могли проходить важные приемы, заседания смесного суда и духовного синклита, очевидно, здесь же помещалась канцелярия князя и книгохранительница.
Во время службы князь стоял рядом с горожанами. Мстислав как будто следовал завету своего отца, писавшего в Поучении к сыну: «Паче всего гордости не имеите в сердци и в уме, но рцем: смертнии есмы, днесь живи, а заутра в гробъ; ^ се все, чт[о] ны еси вдалъ, не наше, но Твое, поручил ны еси на мало дни»54. а
Лестничный ход на хоры был устроен позднее, когда стало очевидно функ- ^ циональное неудобство изолированных хоров, и, по примеру киевского храма Архангела Михаила Выдубицкого монастыря (1070), лестница была «вписана» | в основное пространство. Возможно, это переустройство началось еще при Всеволоде Мстиславиче, но, скорее всего, завершилось в 1138 г. при черниговском -а князе Святославе Ольговиче, когда 5 декабря, после ремонта, предпринятого еще Всеволодом Мстиславичем55, храм был освящен «великим священием» в канун зимнего дня святителя Николы, и князь Святослав вопреки воле епи- ^ скопа Нифонта венчался в соборе «своими попы»56. §
Особенностью Никольского собора была и маленькая часовня, видимо кре-щальня, в северо-западном углу нартекса57. На ее восточной (алтарной) стене я
устроены небольшие ниши для богослужебной утвари. Подобные устройства с апсидными завершениями имелись в киевских храмах, например в церкви Спаса на Берестове (конец XI — начало XII в.), в Успенском соборе Елецкого монастыря (1110-1120, где были обнаружены обломки купели), и позднее в Кирилловской церкви (1140-1146)58.
Объявляя о приоритете княжеской власти, Мстислав выступал с позиции своего воинского служения. Еще в 1096/97 г. вместе с горожанами и новгородским воеводой Добрыней Рагуиловичем под стягом Владимира он отразил захватнический поход на Муром главного врага Мономаховичей, князя Олега Святославича59. Тогда в битве на Кулачице погиб его брат Изяслав, похороненный в Софийском соборе, в аркосолии на северной стене Иоанно-Предтечен-ского придела60.
Знаменитый поход состоялся в 1111 г. Инициатором был Владимир Мономах, убедивший великого князя не медлить и защитить от половцев смерда, его дом и семью. Поход возглавил Святополк Изяславич. Вместе с ними выступил и смоленский князь Давыд Святославич. Князья пришли со своими сыновья-ми61. Ипатьевская летопись не называет имени Владимировича. Был ли это старший сын Мономаха, в том же году ходивший с новгородцами на Очелу62, и мог ли Мстислав участвовать в двух битвах, даже если они следовали друг за другом в промежутке одного-двух месяцев и не были равны по значению? В Новгородской летописи в кратком, но исполненном сдержанной гордости рассказе о походе к Дону на Сугров и Шарукань названы имена только трех полководцев: Святополка, Владимира и Давыда63. И если Мстислав не был на поле брани, значение этого события для русских людей было столь велико, что воспринималось всеми «как последняя схватка сил добра с прислужниками антихриста, как сугубое исполнение христианского долга»64.
Одержать победу русским помог Бог и все силы небесные. После первого ^ боя наутро было Благовещение, совпавшее с Лазаревой субботой65, а на следующий день половцы выступили вновь, и в «лютой брани» враги падали перед ^ стягом Владимира от невидимого ангельского меча. Победу в войне с полов-« цами66 современники сравнивали с ветхозаветным сражением Иисуса Навина, и, по словам летописца, великая слава о русских воинах дошла тогда «до Греков ^ и Угром, и Ляхом, и Чехом, дондеже и до Рима»67. И еще сто лет вспомина-5§ ли этот поход, когда Владимир Мономах «пил золотом шеломом Дон» и по-& губил «поганые измаильтяне»68. Не исключено, что в память об этом великом Ци событии на восточном склоне светового проема между алтарем и диаконником £ в Никольском соборе появилось изображение воскресшего Лазаря, епископа ® Китийского, на день которого пришелся решающий перелом и состоялось по-§ бедоносное завершение битвы.
^ Строительство Никольского собора обычно связывается с победой Мстислава над чудью на Бору в 1113 г. Но тот поход был одним из тех, что соверша-£ лись периодически как рутинная мера против постоянных вылазок угро-фин-С
ских племен69. Едва ли один из них по своему значению мог стать причиной возведения грандиозного собора. И всё же небольшие военные кампании также были занесены в ратный список князя, в котором Никольский собор на Ярос-лавовом дворище представлял собой универсальный образ храма воинской славы. Сооружение Никольского собора совпало с еще одним важным событием. 20 мая 1113 г., после солнечного и лунного затмений, смерти Святополка Изяславича, городского мятежа против тысяцкого Путяты и киевских иудеев Владимир Мономах взошел на великокняжеский киевский престол 70.
Строительный сезон открывался в Новгороде не позднее 21 мая, на праздник Константина и Елены. С его наступлением могли начать и возведение Никольского собора. 21 мая был заложен Софийский собор, поскольку храмовое созидание связывалось с именами основателей христианской церкви, наследниками которых считались и русские князья. Очевидно, не случайно в Ипатьевской летописи известия о вступлении Владимира Мономаха на престол и о закладке Никольского собора «у Торговища в Новгороде» следуют одно за другим71.
Посвящение собора связано также с семейным культом Николы. Как отметил еще М. Ф. Мурьянов, новгородский Никольский собор был древнейшим на Руси72, и одним из мотивов его создания могла быть память о матери Мстислава Гиде, положившей начало почитанию святителя Николы в Новгороде 73.
От первоначального убранства храма сохранилась круглая икона Святителя Николы, с которой связана легенда об исцелении князя. Поздние поновления иконы свидетельствуют о ее долгой жизни. Она служила храмовым образом и, видимо, помещалась в киоте на одном из предалтарных столбов. В конце XVI в. ее заменила другая круглая икона, также сильно поновленная74.
В Никольском соборе уцелели фрагменты фресковой живописи XII в.75 В алтаре видны следы святительского чина, в откосах некоторых окон орнаментальные обрамления. В нартексе сохранилась значительная часть композиции «Страшный Суд», куда входила и сцена «Иов на гноище», связываемая иногда с историей князей, либо Мстислава Владимировича, тяжело раненного на охоте, либо Всеволода Мстиславича, жизнь которого в Новгороде была исполне- ^ на испытаний76. Но в нартексе, в западной части храма, в ожидании крещения а стояли оглашенные и кающиеся грешники77. Изображение многострадального ^ Иова в данном случае находит полное соответствие с назначением этого отдела ^ в храмовом пространстве. |
Собственное участие Мстислава в строительстве Новгорода ограничива- ^ ется этими деяниями. Но в монументальных, исполненных государственно- -с го значения творениях в полной мере осознается определяющая роль князя в формировании новгородского общества. Зодчество первой четверти XII в., ^ как и другие виды искусства этого времени, носило жизнеутверждающий ха- ^ рактер, и один из убедительных примеров такого восприятия представляет со- § бой Никольский собор, в архитектуре которого княжеская идея нашла материализованное воплощение. я
В ряду каменных сооружений первой четверти XII в. свое место занимает церковь Феодора Тирона, построенная при Мстиславе в 1115 г. в конце Щирковой и Розважей улиц неким Воигостом (в Никольском списке ШУЛ Вои Гостом)78. Посвящение храма святому Феодору, покровителю князя Мстислава, следует рассматривать как жест уважения князю, с которым Воигост, богатый и влиятельный горожанин, сотрудничал, осваивая Софийскую сторону.
В архитектуре Федоровской церкви очевидны начальные признаки самостоятельного осмысления задачи, стоявшей перед зодчим. Территория храма между Розважей и Щирковой улицами примыкала к Неревскому концу79. Расположение большого храма с лестничной дозорной башней в малоосвоенной северо-западной части города, вероятно, объясняется его оборонительной функцией, которую он должен был выполнять, прикрывая самую открытую и опасную сторону города. С высокой храмовой башни обозревалось пространство, откуда начиная с дерзких набегов Всеслава Брячиславича в 1066 и 1069 гг.80 была велика угроза нападения на город.
К началу XII в. здесь было поле, где дислоцировалась княжеская сотня81 и должны были проходить учебные занятия82. Согласно реконструкции А. С. Хо-рошева, на смену древнейшим существовавшим на этом месте укреплениям в 1270 г. приходит линия окольного города, включившая в состав города район Загородья83.
Церковь Феодора была первым четырехстолпным храмом с невыделенным нартексом, и это особенность также связана с его назначением. Западная часть не обособлялась от средней, собственно церкви, и собиравшееся в ней христианское общество составляло единое целое служителей, воинов и мирян84. Четы-рехстолпный, трехапсидный храм на развилке Щирковой и Розважей улиц является древнейшим примером городского строительства, осуществлявшегося на деньги ктитора и уличан. В дальнейшем подобная практика в Новгороде ста-^ нет обычной, но впервые эта инициатива принадлежала горожанину Воигосту.
Вместе с тем князь не мог не посещать церковь своего покровителя Феодора ^ Тирона, и здесь, как и в Никольском соборе, он присутствовал на службе как « равный среди верующих.
Л
Возобновленная в 1292-1294 гг. и основательно перестроенная в 1546 г.85
^ церковь во многом утратила черты первоначального облика. Г. М. Штендер,
5§ основываясь на размере кирпичей и плинфы и на отсутствии ленточных фун-
& даментов, не обнаруженных в двух сравнительно небольших шурфах, зало-
а женных в 1974 г. с юго-восточной стороны южной апсиды и у северо-западно-
£ го угла церкви, относил начальную дату ее сооружения к концу XII — началу
® XIII в.86, когда строительство в Новгороде, ненадолго восприняв смоленско-
§ полоцкую конструктивную систему, вскоре полностью остановилось. Между
^ тем подтверждением летописной даты служит типичная для больших соборов лестничная башня, круглый фундамент которой был обнаружен в 1991 г. у юго-
£ западного угла87. Наличие башни свидетельствует о существовании хоров над С
западным компартиментом, где, возможно, находилась ктиторская часовня (придел). Башня могла быть звонницей и выполнять также дозорную функцию. В. А. Булкин полагает, что башня, аналогичная круглой башне собора Антоние-ва монастыря, и даже четырехстолпный план, подобный плану Рождественского собора на первом этапе его существования, «не исключают ранней датировки памятника»88. Вероятно, и круглые западные столбы в верхнем ярусе храма сохранили первоначальную форму. В нижнем этаже они прямоугольные и значительно крупнее и, может быть, были укреплены в 1546 г. как несущие опоры междуэтажного свода.
Церковь Феодора, посвященная княжескому святому, игравшая роль своеобразного военного бастиона, не прервала княжеское строительство. Но с ее возведением обозначилась новая тенденция в новгородском зодчестве. Они существовали бок о бок, одна в большей степени отражала интересы князя, другая — местной коренной знати89.
В 1117-1127 гг. на северной окраине города, на правом берегу Волхова Антоний Римлянин основал монастырь Рождества Богородицы. Летопись настолько пристально следит за возведением главного храма, его пристроек и созданием росписи, что создается впечатление особой важности событий, происходивших впервые 90. Существо их, может быть, раскрывается в духовной грамоте Анто-ния91, заявившего о неприятии «имения» ни от князя, ни от епископа. Он говорит только о благословении от епископа Никиты, полученном, вероятно, еще до кончины владыки, и, следовательно, замысел создания монастырского храма возник значительно раньше его воплощения. В словах духовной грамоты, а также в образе и облике храма, в его росписи как будто выражено противопоставление княжескому заказу. Вместе с тем в нем нет враждебного противостояния, но лишь констатируется иной способ финансирования. Более того, мастера, исполнявшие волю Антония, скорее всего, ранее участвовали в возведении княжеских храмов. Но на этот раз заказчиком выступал человек, решивший построить здание в соответствии с требованиями монастырского храма, и тогда преодоление княжеского опыта стало неизбежно. Одним из образцов могла по- ^ служить и церковь Феодора, структура которой больше соответствовала требо- С! ваниям уединенной обители. ^
Как отмечает А. И. Комеч, зодчий Антониевского собора вышел «за пределы ^ прежнего социально-культурного круга, и новые идеи определили поиск но- | вых форм»92. Новшества сказываются в характере внутреннего пространства, ^ в организации которого на этот раз особенно выразительны восьмигранные -с западные столбы. Их компактный, замкнутый массив способствует созданию ^л «однородного», не разделенного на отдельные ячейки пространства. Единство ^ и равенство монашеской общины не было нарушено, но подобное впечатление, ^ возможно, усиливалось еще и тем, что столбы были энергично отодвинуты к за- § паду. Оставляя между стеной узкий проход, они расширяли пространство наоса как единый компартимент храмовой структуры. я
Закладывая собор двумя годами позднее Федоровской церкви, Антоний мог ориентироваться на образ, отвечавший и его первоначальной цели. Последовавшие изменения были продиктованы насущной необходимостью монастырского обихода. В 1127 г. к завершенному храму, уже имевшему к тому времени с западной стороны оконные проемы, раскрытые в зондажах, проложенных Г. М. Штендером93, была пристроена «трапезица»94. Ранее нар-текс как традиционная часть храма служил для пребывания в нем «оглашенных», непосвященных людей, готовящихся к крещению. В Рождественском соборе эта часть храма служила опорой для трапезицы на втором этаже, помещения для братского обеда95. На северо-западном углу здания была сооружена круглая лестничная башня-колокольня с придельной церковью в верхней ее части 96.
Особенностью Антониевского собора является и структура высоких, отдаленных от основного пространства сводов. «Движение и структурность верха, — пишет А. И. Комеч, — теряют динамическую связь с зоной человека, которая оказывается гораздо более спокойной и созерцательной по своей эмоциональной выразительности». В этой разнице «верха и низа» исследователь видит первый пример структуры, характерной «впоследствии для всей архитектуры города»97.
Последнее наблюдение весьма важно для понимания традиционного развития новгородского зодчества, хотя истоки высотных сводов, кажется, еще более глубоки. К такому выводу приводят исследования Софийского собора самого А. И. Комеча. Правда, там заглубленные своды возникли в результате конструктивной необходимости, вызванной шириной галерей, перекрытия которых потребовали нетрадиционного повышения сводов основного объема. В результате они поднялись на высоту более 10 м от пола храма98, нарушив «академические» принципы киево-византийского строительства. Этот прием ^ был воспринят уже в Никольском соборе, но по-своему трансформирован в Ан-тониевском и развит новгородскими зодчими последующих поколений, для ко-^ торых Рождественский храм являлся образцом коренной традиции99. « Одним из существенных ее элементов были романские черты, которые А. И. Комеч находит в необычной протяженности пространства, выраженно-^ го в несколько вытянутом по оси север-юг подкупольном квадрате, в форме 5§ восьмигранных столбов, в использовании утолщенных каменных плит в пя-& тах арок, и (добавим от себя) в сооружении башни, использовавшейся по «ла-Ци тинскому» обычаю в качестве колокольни100. Но, как уточняет исследователь, £ романскими скорее являются только «облачения» приемов. Тем не менее за® падные заимствования, обогащая киево-византийский опыт и отвечая практи-§ ческим потребностям местного строительства, приходятся по вкусу новгород-^ ским зодчим.
В полной мере он отразился и в убранстве храма, в котором изначально было £ всё необходимое для отправления службы. Сохранилась исполненная в 1125 г. С
значительная часть росписи, романские черты которой выступают в данном случае не столько внешним заимствованием, сколько проявлением собственных, местных эстетических представлений, воспитанных на привычной открытости к восприятию западных источников, обозначившихся еще во времена Владимира Мономаха и Мстислава. Вместе с тем художественное начало ан-тониевских фресок определено киево-византийской традицией, и важнейшим примером для сравнения служат мозаики и фрески Михаило-Златоверхого монастыря, выполненные не позднее 1108 г.101
Антониев монастырь был первым каменным монастырем в Новгороде. До него, если верить преданию, существовали деревянные обители, среди которых Юрьев, основанный еще при Ярославе Мудром, Рождественский на Пе-рыне, о котором известно из надписи на церковном столбе 102, Десятинный, созданный «для себя» епископом Иоакимом одновременно с деревянной Со-фией103, Лазарев в Неревском конце, в котором уже в конце XI в. существовал скрипторий, о чем свидетельствуют написанные там служебные Минеи, Триодь Цветная, Стихирарь и Милятино Евангелие (XI — начала XII в.)104. В грамоте Изяслава Мстиславича (1130-1134) говорится о существовавшем к тому времени Пантелеймоновом монастыре105. В 1136 г. сгорел Воскресенский монастырь на Мячине 106. В Варварином монастыре уже в 1138 г. скрывалась семья изгнанного Святослава Ольговича107. Вместе с первыми деревянными церквами: сгоревшей в пожаре 1105 г. церкви Ильи пророка на Славне108, упомянутыми в клировых ведомостях церквами Спаса на Ильине улице (1103), Власия (1111)109, существовавшей к 1130 г., и упомянутой в грамоте Изяслава Мстиславича церкви Образа Нерукотворного Спаса на Добрыне улице110 — они являются свидетелями продвижения христианской веры в Новгороде. Среди этих сооружений большую часть составляют монастыри, имевшие необходимые для того времени деревянные укрепления.
В 1119 г., после завершения Антониевского Рождественского собора, князь Всеволод Мстиславич с игуменом Кириаком закладывают в древнейшем Юрьевом монастыре грандиозный каменный Георгиевский собор111, строи- ^ тельство которого свидетельствовало о жизненности княжеской традиции С! в новгородском зодчестве. Одним из его поводов могло быть противопостав- ^ ление двух обителей, старой княжеской, основанной по преданию еще Яро- ^ славом Мудрым, и новой, созданной не именитым, но богатым человеком, | возможно, коренным новгородцем, торговавшим за морем купцом Антонием. ^ Георгиевский собор Юрьева монастыря стал воплощением мечты зодчего Пет- -с ра112, и, по определению А. И. Комеча, «является... воплощением типа княжеского храма»113. Светлое, свободное пространство храма, обозреваемое сквозь ^ нефы от нартекса до алтаря, составляет его архитектурное существо, противо- ^ поставленное сумрачным вертикалям Софийского и монашеского Антониев- § ского соборов. В перспективных гармониях Георгиевского собора, основанных на математически точном чертеже, оживает идея, уходящая от стихийной я
космогонии Софийского собора. И возникает ясная в своей гениальной простоте архитектура, в которой зодчий через свой способ отбора и организации материала, исходя из традиционных основ и преодолевая их устойчивость, в стремлении к духовному покою находит средства для полного воплощения начального замысла. Он строит дом, где человек занимает предназначенное ему место между небесным и земным миром. Осознавая свою задачу не только в возведении красивого, прочного и долговечного здания, зодчий создает вневременное духовное пространство, в котором происходит невидимая и вечно длящаяся связь с божественным началом и в котором сохраняется память и постоянство человеческой души.
Строительство такого уникального произведения, как Георгиевский собор, не могло завершиться в один год. В древних летописях сообщается только дата закладки храма114. Время освящения Георгиевского собора в 1140 г., «на память святых апостол Петра и Павла» сообщала обнаруженная в соборе Н. М. Карамзиным настенная роспись, которая, вслед за Кратким летописцем церквам Божиим (Новгородской третьей летописью — Н3Л), впервые называет имя зодчего Петра. В той же надписи сказано, что заложил храм князь Мстислав, а «совершил ею великий князь Всеволод, сын Мстислав, Гавриил»115. В Кратком летописце среди освящавших храм названо имя князя Всеволода Ольговича116. Всеволод Мстиславич к тому времени умер (1138), но до 1136 г., когда в силу сложившихся обстоятельств был изгнан из Новгорода, он мог вникать в строительные проблемы. Всеволод Ольгович никогда не правил в Новгороде, но после изгнания Всеволода новгородский престол занял его брат Святослав, княживший в 1136-1141 гг.117 То есть он мог участвовать в завершении храма. Тем не менее, несмотря на противоречивые сведения летописей и «юрьевской надписи», дата освящения каменного храма в 1140 г. должна быть принята. Затянувшееся на двадцать лет ^ созидание церкви «о трех версех»118 не противоречит практике возведения таких больших и конструктивно сложных сооружений, каким является Геор-^ гиевский собор.
« В истории этого храма, возможно, участвовала и дочь Мстислава Влади-
Л
мировича, сестра старших Мономаховичей и супруга Всеволода Ольговича. ^ Найденная на Городище печать119 свидетельствует об имевшихся отношениях 5§ княгини с Новгородом. В. Л. Янин, описывая буллу княгини, обращает вни-& мание на созданное по образцу византийских моливдовулов поясное изобра-Ци жение царицы в орнате с оплечьем, в венце, украшенном нитями жемчуга, £ полагая, что на печати изображена сама княгиня120. Подобный величествен® ный образ характеризует и личность княгини, игравшей главенствующую § роль в своей семье. Не исключено, что именно она была заказчицей росписи ^ Георгиевского собора Юрьева монастыря, созданной по существу в родовом храме в память о супруге, отце и братьях. По сторонам от лестничного входа
£ в купольную часть соборной башни сохранился святительский чин, представши
С
лявший собой часть живописного оформления этой части храма121. Среди избранных трех лиц в композиции чина изображен Кирилл Александрийский, святой покровитель Всеволода Ольговича. Монументальный стиль росписи близок фрескам Кирилловской церкви в Киеве 122 и свидетельствует о работе приезжих мастеров.
В 1127-1130 гг. рядом с Ярославовым дворищем князь Всеволод Мстисла-вич возводит церковь Рождества Иоанна Предтечи на Петрятине дворе «во имя сына своего»123. Это его творение обращено к окружающему миру, связанному с жизнью делового человека.
В 1184 г. храм был разрушен до фундаментов, на которых возвели новое здание с использованием старых строительных материалов124. По этой причине суждение о формах первоначального храма может быть весьма приблизительно. Речь может идти лишь о совпадении планов с Никольским собором без учета передвинутой на 1,4 м и сооруженной на новом фундаменте западной стены, за счет чего увеличилось пространство нартекса, где хранились товары, «скалвы» и «локоть иванский». Первоначально, видимо, также внутри одного из западных членений нартекса находилась башня с ходом на хоры125. После реконструкции 1184 г. ход на хоры осуществлялся уже по характерной для того времени внутристенной лестнице 126. Т. В. Гладенко предполагала, что первоначально храм был трех- или пятиглавым127.
Топографические определения церкви Иоанна Предтечи могут служить свидетельствами его истории. Первое его название — «на Петрятином дворе» — указывает, что храм занял частную (пустовавшую к тому времени?) территорию горожанина128. Название «на Опоках» связано с местом построения храма — на омываемых водой, выходивших на берег грядах камней129. Но в источниках оно встречается редко, впервые в Семисоборной росписи Новгорода конца XV — начала XVI в.130, а затем ШУЯ под 1539 г.131
В 1184 г. в связи с обновлением храма, предпринятым архиепископом Ильей (Иоанном) с братом, появляется название «на Торговище», реже «на Торгу»132, связанное не только с расположением храма вблизи Торга, но и с тем ^ значением, которое собор имел в жизни города. Согласно Церковному уставу С! князя Всеволода, объединенная вокруг церкви купеческая корпорация полу- ^ чала часть пошлины от взвешивания воска. В притворе храма (в нартексе)133 ^ содержались эталоны веса и длины, контроль над которыми, как и осуществле- | ние «торгового суда», было также возложено на Иванское купечество. В церкви ^
134 ^
хранилась казна корпорации, а в подцерковье располагался склад товаров134. -с По мнению В. Л. Янина, основные положения устава относятся уже ко времени князя Всеволода Мстиславича (1219-1221)135. ^
Дискуссия по этой теме продолжается до сих пор. Но среди аргументов, при- ^ водимых сторонами, не ставится вопрос о самой церкви, объединившей «Иван- § ское сто». Между тем история храма, от первоначального облика которого сохранились лишь фундаменты и который перестраивался в течение нескольких я
столетий, сохранив в своем облике черты архитектуры конца XII-XVII вв., может быть сравнима с историей исполненного анахронизмов «Рукописания князя Всеволода», также обновлявшегося в зависимости от требований времени и по ряду пунктов сохранявшего законодательную силу еще в XVII в., а доходы от весов прекратились только в начале XVIII в. И, может быть, начало Рукописания: «Се азъ князь великый Гавриил, нареченный Всеволод, самодержець, Мстиславець, внук Володимиров, властвующее всею Русскою землею и вла-стию Новгородскою, и божиимъ благоволениемъ поставил есмь церковь святыи Иван Великыи на Петрятине дворище...»136 — является таким же единственным уцелевшим основанием древнего документа, как и фундамент построенной князем церкви?
Если все-таки допустить появление «Рукописания» около 1130-х гг., то тогда создание документа вполне отражает социальную обстановку своего времени, когда после десятилетнего, не вполне благоприятного правления Всеволод был вынужден ограничить свою власть в сфере распределения государственных доходов. В этой связи «Рукописание» кажется закономерным следствием формирования новых отношений во властных структурах, когда князь должен был уступить значительную часть обусловленных Мстиславом привилегий. Пошлины были даны попам святого Ивана и старостам иванским купеческим, которые должны были отдавать часть доходов владыке, архимандриту (это анахронизм, первоначально, возможно, игумену) Юрьева монастыря и игумену Антониева монастыря137. Возможно, к этому времени относится формирование богатой купеческой сотни и устанавливается привилегированный порядок пожалований церковным иерархам.
Знаменательно также и то, что строительство церкви Иоанна Предтечи было возобновлено по инициативе архиепископа Иоанна. До сих пор он с трудом вел каменное строительство в собственном монастыре 138, и в том же 1184 г. ^ «срубил» свою деревянную церковь Власия. Сооружение каменного храма на Торгу, вероятно, имело особое значение для утверждения прав владыки ^ в торговых делах.
« Что явилось причиной тотальной реконструкции последнего княжеского
Л
каменного храма, разрушившегося через 50 с небольшим лет, неизвестно. Воз-
^ можно, произошла подвижка грунта, вызванная неудачным расположением
а здания. Но восстановлением его занимались архиепископ Илья (Иоанн) с бра-
& том Гавриилом, что, очевидно, свидетельствует об изменении статуса княже-
Ци ского храма, переходившего теперь под юрисдикцию церковной власти. До сих
£ пор новгородские владыки самостоятельно не строили подобных больших
® храмов, и событие 1184 г. имело социальное значение. Знаменательно и то, что
§ в том же году был изгнан из Новгорода ставший неугодным князь Ярослав Вла-
^ димирович, и на престол, с согласия смоленского князя Давида, внука Ростислава, позвали смоленского князя Мстислава (1184 — осень 1187)139.
си н
V
с
Список сокращений
АН СССР — Академия наук СССР ВИД — Вспомогательные исторические дисциплины ДРИ — Древнерусское искусство КСИА — Краткие сообщения Института археологии МИА — Материалы и исследования по археологии СССР Н3Л — Новгородская третья летопись // Новгородския летописи (Так на-званныя Новгородская вторая и Новгородская третья летопись) НИС — Новгородский исторический сборник
НЛ — Новгородские летописи: Издание Археографической комиссии. СПб., 1879
НПЛ — Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов. М., 1950; переиздана: ПСРЛ. М., 2000. Т. 3
ПКНО — Памятники культуры: Новые открытия
ПСРЛ — Полное собрание русских летописей: Лаврентьевская летопись. СПб., 1926. М., 2000. Т. 1; Ипатьевская летопись. М., 2000. Т. 2; Новгородская четвертая летопись. М., 2000. Т. 4, Летописный сборник, именуемый Летописью Авраамки. М., 2000. Новгородская летопись по списку П. П. Дубровского. М., 2004. Т. 43
РАИМК — Российская академия истории материальной культуры РАНИОН — Российская ассоциация научно-исследовательских институтов общественных наук
СА — Советская археология
СККДР — Словарь книжников и книжности Древней Руси СНРПМ — Специальная научно-реставрационная производственная мастерская
1 Великий Новгород: История и культура IX-XVII веков: Энциклопедический словарь. СПб., 2007; Архитектурное наследие Великого Новгорода и Новгородской области / ^ Сост. и научн. ред. М. И. Мильчик. 2-е издание, испр. и доп. СПб., 2014. о
2 НПЛ. С. 16, 159-160, 181; ПСРЛ. Т. 4. С. 116-117. ^
3 НПЛ. С. 181; ПСРЛ. Т. 4. С. 116-117. ^
4 НПЛ. С. 196; ПСРЛ. Т. 4. С. 131-132. 13
5 НПЛ. С. 191-196. §
6 ПСРЛ. Т. 4. С. 137-142; Янин В. Л. Новгородские посадники. М., 2003. С. 78-94. Д
7 НПЛ. С. 19-24, 203-208. 13
8 Там же. С. 29, 216. -д
9 Там же. С. 30, 31, 34, 35, 37, 39, 41, 42, 223, 224, 226, 227, 230, 233. £
10 Там же. С. 32, 36, 38, 40, 43, 44, 219, 225, 228, 229, 231, 234, 237. д
11 Там же. С. 50, 59, 247, 260. ^
12 НПЛ. С. 19-20, 161, 200-204; ПСРЛ. Т. 4. С. 137-142.
13 ПСРЛ. М., 2000. Т. 6. Стб 217.
14 ПСРЛ. Т. 4. С. 346. Макарий, архим. Археологическое описание церковных древностей в Новгороде и его окрестностях. М., 1860. Ч. 1. С. 486-488; Передольский В. С. Новгородские древности: Записка для местных изысканий. Новгород, 1898. С. 230; Носов Е. Н.
-О
¡3 'Й
со
Новгородское (Рюриково) Городище. Л., 1990. С. 1990. С. 13-14; Сметный приходо-расходный список дворцовых денежных доходов и сборов по Новгороду на 1620/21 год // Опись Новгорода 1617 года. М., 1984. Ч. 2. С. 298; Гордиенко Э. А. Церковь Николы на Городище // Великий Новгород: История и культура IX-XVII веков: Энциклопедический словарь. СПб., 2007. С. 525.
15 НПЛ. С. 19, 203; ПСРЛ. Т. 4. С. 140; Раппопорт П. А. Русская архитектура X-XIII вв. С. 74.
16 ПСРЛ. Т. 4. С. 16. Стб 43; Т. 6. Стб 217.
17 Янин В. Л. Новгородские посадники. М., 2003. С. 88.
18 Носов Е. Н. Новгородское (Рюриково) Городище. Л., 1990. С. 150-151, 154.
19 Янин В. Л. Актовые печати Древней Руси. Т. 1. С. 133.
20 Янин В. Л. Новгородские посадники. М., 2003. С. 64-135.
21 НПЛ. С. 19, 203.
22 Каргер М. К. Памятники древнего зодчества // Вестник АН СССР. 1970. № 9. С. 79-85. См. также: Раппопорт П. А. Русская архитектура X-XIII вв. С. 74; Попов В. А. Церковь Благовещения на Городище // Архитектурное наследие Великого Новгорода. С. 404407.
23 Раппопорт П. А. Русская архитектура X-XIII вв. С. 23-25, 26-27. Табл. 4, 33, 5,35.
24 Ивакин Г. Ю. Раскопки Михайловского Златоверхого собора // Средневековая архитектура и монументальное искусство. СПб., 1999. С. 38-42. См. также комментарий О. М. Ионнисяна к очерку Г. М. Штендера: Штендер Г. М. Зодчество Великого Новгорода XI-XIII вв. С. 570.
25 Штендер Г. М. Зодчество Великого Новгорода XI-XIII вв. С. 570.
26 Раппопорт П. А. Русская архитектура X-XIII вв. С. 24. Рис. 4.
27 НПЛ. С. 21, 100, 205, 357, 460; Каргер М. К. К вопросу об источниках летописных записей о деятельности Петра и Феофана Грека в Новгороде. М.; Л., 1958.
28 Лифшиц Л. И. Росписи церкви Благовещения на Городище // Лифшиц Л. И., Сарабья-нов В. Д., Царевская Т. Ю. Монументальная живопись Великого Новгорода: Конец XI — XII век. СПб., 2004. С. 97-109; Царевская Т. Ю. Каталог: Церковь Благовещения на Городище: Между 1109-1117 гг. (?) // Там же. С. 407-428.
29 Подобная икона XIV в. впоследствии находилась в церкви Бориса и Глеба в Плотниках: Гордиенко Э. А. Новгородское «Благовещение» с Феодором Тироном // ДРИ: Зарубеж-
_ ные связи. М., 1975. С. 215-222.
30 Лисовой Н. Н. К датировке Мстиславова Евангелия // Мстиславово Евангелие XII века: Ц Исследования. М., 1997. С. 710-717.
31 Апракос Мстислава Великого. М., 1983. С. 6; Алексеев А. А. 1) Мстиславово Еванге-S лие // Великий Новгород: История и культура... С. 165; 2) Библия в богослужении: £ Византийско-славянский лекционарий. СПб., 2008. С. 150.
ер 32 Стерлигова И. А. Дробницы оклада Мстиславова Евангелия // Декоративно-прикладное ti искусство Великого Новгорода: Художественный металл XI-XV века. М., 1996. С. 150« 154.
§ 33 Popova O. Les miniatures russes du XIe au XVe siècle. Leningrad, 1975. P. 14, 16, 18. Tabl. eu 4-6; Попова О. С. Русская книжная миниатюра XI-XV вв. // ДРИ: Рукописная книга. ^ Сборник 3. М., 1983. С. 20, 22. Ил. на с. 13.
о 34 НПЛ. С. 20, 204; Крушельницкий Ю. Э. Отчет об исследовании Николо-Дворищенского ^ собора. Рукопись. Архив СНРПМ; Архитектура Новгорода. С. 186-189. « 35 НПЛ. С. 20, 204.
§ 36 Янин В. Л. Новгородские посадники. М., 2003. С. 78-94.
^ 37 Гордиенко Э. А. Никольский собор на Ярославовом дворище 1113 г. — памятник станов-^ ления новгородской государственности // Новгородика-2012: Материалы 2-й Междуна-^ родной конференции. Великий Новгород, 2013. С. 100-109.
Й 38 Штендер Г. М. Зодчество Великого Новгорода XI-XIII вв. Очерки // Архитектурное на-
следие Великого Новгорода. С. 572.
39 Архитектура Новгорода. С. 188; Штендер Г. М. Зодчество Великого Новгорода XI-XIII вв. С. 570.
40 Штендер Г. М. Зодчество Великого Новгорода XI-XIII вв. С. 571.
41 Комеч А. И. 1) Древнерусское зодчество. С. 299-305; 2) Композиция фасадов новгородских церквей XII-XIII вв. // ДРИ: Художественная культура X — первой половины XIII в. М., 1988. С. 101-102; 3) Никольский собор на Ярославовом Дворище // Великий Новгород: История и культура. С. 494; Штендер Г. М. Зодчество Великого Новгорода XI-XIII вв. С. 553.
42 Архитектура Новгорода. С. 188-189.
43 Штендер Г. М. Зодчество Великого Новгорода XI-XIII вв. С. 553.
44 Штендер Г. М. К вопросу о декоративных особенностях строительной техники Новгородской Софии // Культура средневековой Руси. Л., 1974. С. 211-212; Медынцева А. А. Древнерусские надписи Новгородского Софийского собора. М., 1978. С. 59-60, 61-62. Рис. 30.
45 Архитектура Новгорода. С. 186; Дружинин В. А. Николо-Дворищенский собор // Архитектурное наследие. С. 194.
46 Дружинин В. А. Николо-Дворищенский собор. С. 196.
47 НЛ. С. 187-188; Макарий, архим. Археологическое описание. Ч. 1. С. 253; Андреев В. Ф. Княжеский двор в древнем Новгороде // НИС. Л., 1984, Вып. 2 (12). С. 114-126. Подобные дворцовые комплексы были распространены в XII в. в Германии: Воронин Н. Н. Зодчество Северо-Восточной Руси XII-XV веков. М., 1961. Т. I. С. 332-334. Рис. 157; Ион-нисян О. М. Романские истоки зодчества Владимиро-Суздальской Руси времени Андрея Боголюбского (Германия или Италия?) // ДРИ: Византийский мир: Искусство Константинополя и национальные традиции: К 2000-летию христианства: Памяти Ольги Ильиничны Подобедовой посвящается. М., 2005. С. 34-37.
48 Воронин Н. Н. Зодчество Северо-Восточной Руси. С. 201-341.
49 Арциховский А. В. Раскопки восточной части Дворища в Новгороде // МИА. М.; Л., 1949. Т. I, № 11. С. 152-161, 166-168, 170. Рис. 1а, 9; Колчин Б. А., Янин В. Л. Археологии Новгорода 50 лет // Новгородский сборник: 50 лет раскопок Новгорода. М., 1982. С. 13. Рис. 3; Андреев В. Ф. Княжеский двор. С. 114-126; Сорокин А. Н. Благоустройство древнего Новгорода. М., 1995. С. 32-35, 38-40, 46, 50-53.
50 Брунов Н. И. О хорах в древнерусском зодчестве // Труды секции теории и методологии (социологической) РАНИОН. М., 1928. С. 93-97; Комеч А. И. Древнерусское зодчество конца X-XII вв. М., 1987. С. 138, 183-184; Раппопорт П. А. Древнерусская архитектура. СПб., 1993. С. 34; Штендер Г. М., Сивак С. И. Архитектура интерьера Новгородского Со- ^ фийского собора и некоторые вопросы богослужения // Византинороссика: Литургия, о архитектура и искусство византийского мира: Труды Санкт-Петербургского общества ^ византийско-славянских исследований. СПб., 1995. Т. 1. С. 294-295. ъ
51 Беляев Д. Ф. ВУ/АЫТША: Очерки, материалы и заметки по византийским древностям. 13 СПб., 1893. Кн. II. С. 163-177. |
52 Заграевский С. В. О предназначении полатей (хоров) в древнерусских храмах [Электрон- Д ный ресурс]. ЬИр: // zagraecsky.com/polaty.htm.; Гордиенко Э. А. Хоры, нартексы // Древ- 13 няя Русь: Вопросы медиевистики. М., 2017. Вып. 2 (в печати). -д
53 Беляев Д. Ф. 1) Типик церкви св. Софии в Константинополе (XI в.). Экстраординарно- -2 го профессора Императорского Новороссийского университета Н. Ф. Красносельцева. щ Одесса, 1892. С. 373; 2) ВУ/АЫТША. Кн. II. С. 134-135; 3) Ежедневные приемы визан- ^ тийских царей и праздничные выходы их в храм св. Софии в ^^ веках // ЗРАО. 1893. ^ Т. VI. С. 139-140, 173-174. |
54 Карпов А. Ю. Великий Владимир Мономах. С. 75, 83-84. ^
55 Дружинин В. А. Николо-Дворищенский собор. С. 194. ^
56 НПЛ. С. 24, 209. -3
' Л
57 Царевская Т. Ю. Каталог: Никольсколо-Дворищенский собор: Около 1118 г. (?) // Лиф-шиц Л. И., Сарабьянов В. Д., Царевская Т. Ю. Монументальная живопись. С. 440.
58 Раппопорт П. А. Русская архитектура X-XШ вв. С. 20-21, 32-33, 45. Табл. 5, 30,32; 6, 63.
59 НПЛ. С. 19; ПСРЛ. Т. 1. Стб 237-240; Т. 2. Стб 227-230; Ивакин И. М. Князь Владимир Мономах и его Поучение. М., 1901. Ч. 1. Поучение детям, Письмо к Олегу и отрывки. С. 2-3.
60 Штендер Г. М. К вопросу о галереях Софии Новгородской (по материалам археологических исследований северо-западной части здания) // Реставрации и исследования памятников культуры. М., 1982. Вып. 2. 19, 21; Янин В. Л. Некрополь новгородского Софийского собора: Церковная традиция и историческая критика. М., 1988. С. 155-157.
61 ПСРЛ. Т. 2. Стб 264-273.
62 НПЛ. С. 20, 203.
63 Там же.
64 Карпов А. Ю. Великий Владимир Мономах. С. 34.
65 ПСРЛ. Т. 2. Стб 267.
66 Карпов А. Ю. Великий Владимир Мономах. С. 33.
67 ПСРЛ. Т. 2. Стб 265-273.
68 Галицко-Волынская летопись: Текст. Комментарий. Исследование. СПб., 2005. С. 78, 182-183; Карпов А. Ю. Великий Владимир Мономах. С. 34.
69 1105 — поход на Ладогу; 1111 — на Очелу; 1113 — Чудь на Бору; 1116 — взятие Медвежьей Головы // НПЛ. С. 19, 20, 203, 204.
70 ПСРЛ. Т. 2. Стб 274-277; Карпов А. Ю. Великий Владимир Мономах. С. 68.
71 ПСРЛ. Т. 2. Стб 276-277.
72 Если не принимать во внимание деревянную церковь Николы на Городище, возможно, старейшую среди русских Никольских храмов.
73 Мурьянов М. Ф. Русско-византийские церковные противоречия в конце XI века // Му-рьянов М. Ф. История книжной культуры России: Очерки. СПб., 2007. С. 101-102; Гор-диенко Э. А. Новгородские иконы святителя Николы на круглой доске // НИС. СПб., 2008. Вып. 11 (21). С. 82-97.
74 Гордиенко Э. А. Новгородские иконы святителя Николы на круглой доске.
75 Лифшиц Л. И. Монументальная живопись Новгорода в истории древнерусского искусства XI — первой четверти XII в.: Фрески Николо-Дворищенского собора // Лифшиц Л. И., Сарабьянов В. Д., Царевская Т. Ю. Монументальная живопись. С. 109-141;
^ Царевская Т. Ю. Каталог: Николо-Дворищенский собор // Там же. С. 429-530. ^ 76 НПЛ. С. 20-23, 204-210.
<3 77 Красносельцев Н. Очерки из истории христианского храма. 1881. Вып. 1. С. 319-322; Никольский К. Пособие к изучению Устава богослужения православной церкви. СПб., 1907. % С. 3-29.
§ 78 НПЛ. С. 20, 204; ПСРЛ. Т. 4. С. 142, 584; Булкин В. А. Новгородское зодчество начала ^ XII в. по новым археологическим материалам // ДРИ: Русь и страны Византийского ^ мира XII в. СПб., 2002. С. 270-288; Филиппова Л. А., Кузьмина Н. Н. 1) Церковь Феодора Стратилата на Щиркове улице в Великом Новгороде. Великий Новгород, 2005; 2) Цер-§ ковь Феодора Стратилата на Щиркове улице // Великий Новгород: История и культура. си С. 215-216; Архитектурное наследие Великого Новгорода. С. 176-179. ^ 79 Фрагменты улиц были исследованы С. Н. Орловым в период строительных работ о 1950-х гг.: Орлов С. Н. К топографии Новгорода X-XVI вв. // Архитектура Новгорода. ^ С. 264-285. =8 80 НПЛ. С. 17, 186.
§ 81 Алешковский М. Х. Социальные основы формирования территории Новгорода IX-^ XV веков // СА. 1974. Вып. 3. С. 103. ^ 82 Гордиенко Э. А. «Где был Поромонь двор?» С. 30-40.
^ 83 НПЛ. С. 64, 268; Хорошев А. С. Новые материалы по археологии Неревского конца. Й С. 253-259. Рис. 5, 3. С
84 О функциональном назначении отдельных частей храма см.: Гордиенко Э. А. Хоры, нар-тексы, крещальни и приделы в системе богослужения и обиходе православного храма // Древняя Русь: Вопросы медиевистики. М., 2017. Вып. (в печати).
85 Об освящении возобновленного храма: ПСРЛ. Т. 4. С. 618.
86 Штендер Г. М. О ранних Федоровских храмах Новгорода // ПКНО. 1977. М., 1977. С. 435-444. Рис. на с. 438.
87 Кузьмина Н. Н., Филиппова Л. А. 1) Церковь Феодора Стратилата на Щиркове улице в Великом Новгороде. Великий Новгород, 2005; 2) Архитектурное наследие Великого Новгорода. С. 176-179.
88 Булкин В. А. Новгородское зодчество начала XII в. по новым археологическим материалам // ДРИ. Русь и страны Византийского мира. XII век. СПб., 2002. С. 285.
89 Булкин В. А. Новгородское зодчество начала XII в. С. 287.
90 НПЛ. С. 20-22, 27-28, 204, 205, 207.
91 Духовная грамота Антония Римлянина. 1110-1131 гг.: ГВНП. № 103; Янин В. Л. Новгородские акты XII-XV вв. С. 206-207. № 122.
92 Комеч А. И. 1) Два направления в новгородской архитектуры XII в. // Средневековое искусство: Русь. Грузия. М., 1979. С. 60-62; 2) Древнерусское зодчество. С. 310.
93 Ковалева В. М., Штендер Г. М. О формировании древнего архитектурного облика Рождественского собора Антониева монастыря в Новгороде // КСИА. 1982. Вып. 171. С. 54-60.
94 НПЛ. С. 21, 206; Штендер Г. М. Архитектура Новгородской земли XI-XIII веков. С. 10.
95 О сенях как о верхней части строения см.: Горский А. В., Невоструев К. И. Описание славянских рукописей Московской Синодальной библиотеки. М., 1869. Отд. III. № 380. С. 371-373, 378-379; Голубинский Е. Е. История русской церкви. Т. 1. Период первый: Киевский или домонгольский: Вторая половина тома. М., 1881. С. 583-584; Срезневский И. И. Материалы для словаря древнерусского языка по письменным памятникам. СПб., 1912. Т. 3. Стб 895-896, 897-898; Пентковский А. М. Типикон патриарха Алексия Студита в Византии и на Руси. М., 2001. С. 178, 182-184, 198-200.
96 Штендер Г. М. 1) Архитектура Новгородской земли XI-XIII веков; 2) Зодчество Великого Новгорода XI-XШ вв. Очерки // Архитектурное наследие Великого Новгорода. С. 572.
97 Комеч А. И. Древнерусское зодчество. С. 311.
98 Там же. С. 239-244.
99 Раппопорт П. А. Археологические исследования памятников древнего новгородского зодчества // НИС. Л., 1982. Вып. 1 (11). С. 200-201.
100 Там же. С. 310-311.
101 Литературу и дискуссию по этому вопросу см.: Лазарев В. Н. 1) Искусство Новгорода. ^ М.; Л., 1947. С. 25-26. Табл. 5, а-б; 6, а-б; 2) Древнерусские мозаики и фрески. XI-XV вв. о М., 1973. С. 4142. Ил. 181-186; Гордиенко Э. А. 1) Византийские источники в росписи ^ Рождественского собора в Антониевом монастыре // Доклад на конференции 1971 г. ъ Новгород, 1971 // Научный архив НГОМЗ: Стенограмма; 2) Росписи 1125 г. в соборе 13 Рождества Богородицы Антониева монастыря в Новгороде // ПКНО. 1974. М., 1975. | С. 197-204; 3) Новгородская станковая живопись XI-XV веков в собрании Новгород- Д ского музея-заповедника: Автореф. дис. ... канд. искусствоведения. М., 1978. С. 12; Сара- 13 бьянов В. Д. 1) Стилистические основы фресок Антониева монастыря // ДРИ. М., 1997. -д С. 56-81; 2) Новые открытия в соборе Рождества Богородицы Антониева монастыря -2 в Новгороде // ПКНО. 1998. М., 1999. С. 199-216. См. также очерк в настоящей книге: щ Самобытные основы новгородского искусства в росписи собора Рождества Богородицы
в Антониевом монастыре (1125 г.) и росписи церкви Спаса на Нередице (1199 г.). ^
102 Макарий, архим. Археологическое описание. Ч. 1. С. 404, 424-425. £
103 ПСРЛ. Т. 16. Стб 40. Я
104 Сводный каталог славяно-русских рукописных книг, хранящихся в СССР. XI-XШ вв. ^ М., 1984. № 7-9, 40-43, 49, 168; Янин В. Л. Новгородский скрипторий XI-XII вв. |
Лазарев монастырь // Средневековый Новгород: Очерки археологии и истории. М., 2004. С. 159-170.
105 Янин В. Л. Из истории землевладения в Новгороде XII в. // Средневековый Новгород: Очерки археологии и истории. М., 2004. С. 146-158.
106 НПЛ. С. 24, 209.
107 Там же. C. 25, 210-211.
108 Там же. С. 19, 203.
109 Макарий, архим. Археологическое описание. С. 301.
110 Янин В. Л. Из истории землевладения. С. 147.
111 НПЛ. С. 21, 205.
112 Грабарь И. Древнейшие храмы Новгорода // Грабарь И. История русского искусства. М., б.г. Т. 1. С. 177-180; Некрасов А. И. Великий Новгород. М., 1924. С. 23; Каргер М. К. Памятники древнего зодчества // Вестник АН СССР. 1970. № 9. С. 79-85; Афанасьев К. Н. Построение архитектурной формы древнерусскими зодчими. М., 1961; Комеч А. И. Древнерусское зодчество. 299.
113 Комеч А. И. Древнерусское зодчество. С. 305.
114 НПЛ. С. 21, 205; ПСРЛ. Т. 4. С. 143; Т. 16. Стб 43.
115 Н3Л. С. 189.
116 Издатели Н3Л исправили запись 1119 г., восстановив по Толстовскому списку (РНБ. Q.IV. № 78) имя донатора князя Всеволода сына Мстислава: Азбелев С. Н. Новгородские летописи XVII века. Новгород, 1960. С. 110.
117 Янин В. Л. Актовые печати Древней Руси X-XV вв. М., 1971. Т. 1. С. 91.
118 Азбелев С. Н. Новгородские летописи XVII века. С. 109-110.
119 Янин В. Л. Актовые печати. Т. 1. С. 71, 189-190. Табл. 11, 44. № 116, 1.
120 Там же. С. 71, 189-190. № 116.
121 Сарабьянов В. Д. 1) Росписи северо-западной башни Георгиевского собора Юрьева монастыря // ДРИ: Русь и страны византийского мира. XII в. М., 1997; 2) Фрески XII в. в основном объеме Георгиевского собора Юрьева монастыря // ПКНО 97. М., 1998. С. 232-239.
122 The Glory of Byzantium: Art and Culture of the Middle Byzantine Era A. D. 843-1261 / Ed. by H. C. Evans, W. D. Wixon. New York, 1997. P. 287; Марголина И. Е. Фрески алтаря киевской Кирилловской церкви. С. 225-231.
_ 123 НПЛ. С. 21, 22, 206. ^ 124 Там же. С. 37, 228.
125 Штендер Г. М. Зодчество Великого Новгорода XI-XIII вв. С. 556-557; Архитектурное наследие Великого Новгорода. С. 204-206. S 126 Архитектурное наследие Великого Новгорода. Ил. на с. 205. £ 127 Там же. С. 205.
^ 128 Янин В. Л. Буевище «Петрятино дворище» в Новгороде // Янин В. Л. Средневековый ^ Новгород: Очерки археологии и истории. М., 2004. С. 191.
sg 129 О стратиграфии территории, ее историческом развитии см.: Петрова Л. И. «.Иоанна § Предтечи на Петрятине дворе, а ныне зовется на Опоках»: О связи микротопонимии <и Новгорода с древним рельефом // Великий Новгород в истории средневековой Европы: s^ К 70-летию Валентина Лаврентьевича Янина. М., 1999. С. 187-193. о 130 Янин В. Л. «Семисоборная роспись» Новгорода // Средневековая Русь. М., 1976. С. 113. g 131 ПСРЛ. Т. 4. С. 616-617. « 132 НПЛ. С. 37, 228.
§ 133 Там же. С. 508 (Рукописаник князя Всеволода. Приложение 2-е за Комиссионным списком), 569 (Уставная грамота новгородского князя Всеволода Мстиславича церкви ^ Св. Иоанна Предтечи на Опоках. Приложение третье по Троицкому списку). ^ 134 Мусин А. Е. Иванское сто // Великий Новгород. История и культура. С. 188-189. См. би-Й блиографию по вопросу там же.
135 Янин В. Л. К вопросу о хронологии «Устава Всеволода» // Новгородские посадники. М., 2003. С. 121-135.
136 НПЛ. С. 508.
137 Янин В. Л. К вопросу о хронологии «Устава Всеволода». С. 122-123.
138 ПСРЛ. Т. 42. С. 76 (6678), 77 (6687); Дмитриев Л. А. 1) Житийные повести Русского Севера. С. 169-177; 2) Повесть о построении Благовещенской церкви Иоанном и Григорием // СККДР. Л., 1989. Вып. 2. Ч. 2. С. 267-268.
139 Там же. С. 37-39, 228.
References / Список литературы
Азбелев С. Н. Новгородские летописи XVII века. Новгород, 1960. [Azbelev S. N. Novgorodian Chronicles of the 17th century. Novgorod, 1960].
Алексеев А. А. Библия в богослужении: Византийско-славянский лекционарий. СПб., 2008. [Alekseyev A. A. Bible in worship: Byzantine-Slavic Lectionary. SPb., 2008].
Алешковский М. Х. Социальные основы формирования территории Новгорода IX-XV веков // СА. 1974. Вып. 3. [Aleshkovsky M. H. Social bases of formation of the territory of Novgorod in IX-XV centuries // SA. 1974. Iss. 3].
Андреев В. Ф. Княжеский двор в древнем Новгороде // НИС. Л., 1984. Вып. 2 (12). С. 114-126. [Andreev V. F. The Prince's Court in ancient Novgorod // NIS. Leningrad, 1984. Iss. 2].
Апракос Мстислава Великого. М., 1983. [Aprakos Mstislav the Great. Moscow, 1983].
Арциховский А. В. Раскопки восточной части Дворища в Новгороде // МИА. М.; Л., 1949. Т. I. [Artsikhovsky A. V. Excavations of the Eastern Dvorishhe in Novgorod // MIA. Moscow; Leningrad, 1949. Vol. I].
Афанасьев К. Н. Построение архитектурной формы древнерусскими зодчими. Мoscow, 1961.
Беляев Д. Ф. BYZANTINA: Очерки, материалы и заметки по византийским древностям. СПб., 1893. Кн. II. [Belyaev D. F. BYZANTINA: Essays, materials and notes on Byzantine Antiquities. Saint Petersburg, 1893. Vol. II].
Брунов Н. И. О хорах в древнерусском зодчестве // Труды секции теории и методологии (социологической) РАНИОН. М., 1928. С. 93-97. [Brunow N. I. The choirs in ancient Russian architecture // Proceedings of the section of theory and methodology (sociological) RANION. Moscow, 1928].
Булкин В. А. Новгородское зодчество начала XII в. по новым археологическим материалам // ДРИ: Русь и страны Византийского мира XII в. СПб., 2002. С. 270-288. [Bulkin V. A. Novgorod architecture of the beginning of the 12th century on new archaeological materials // DRI: Russia and the countries of the Byzantine world of the 12th century. Saint Petersburg, 2002].
Воронин Н. Н. Зодчество Северо-Восточной Руси XII-XV веков. Мoscow, 1961. Vol. I. [Voronin N. N. g The Architecture of North-Eastern Russia of the XII-XV centuries. M., 1961].
Галицко-Волынская летопись: Текст. Комментарий. Исследование. СПб., 2005. [Galicia-Volyn ^ Chronicle: Text. Comment. Research / Compl. N. A. Kotlyar and V. Y. Franchuk; AGG; ed. and comment. ^ N. A. Kotlyar. Saint Petersburg, 2005]. я
The Glory of Byzantium: Art and Culture of the Middle Byzantine Era A. D. 843-1261 / Ed. by H. C. Evans and W. D. Wixon. New York, 1997.
Голубинский Е. Е. История русской церкви. Т. 1. Период первый: Киевский или домонгольский: Вто- 5 рая половина тома. М., 1881. [Golubinsky E. E. The history of Russian church. Vol. 1. The first period: Kiev g or before: The second half of the volume. Moscow, 1881]. tg
Гордиенко Э. А. Росписи 1125 г. в соборе Рождества Богородицы Антониева монастыря в Новгоро- Д де // ПКНО. 1974. М., 1975. С. 197-204. [Gordienko E. A. Mural 1125 in the Virgin Nativity Cathedral in £ Antoniev monastery in Novgorod // PKNV. Moscow, 1975]. „о
Гордиенко Э. А. «Где был Поромонь двор?» // ВИД. СПб., 2016. Вып. 35. С. 30-40. [Gordienko E. A. jg «Where was the Poromon's yard?» // VID. Saint Petersburg, 2016. Iss. 35].
Гордиенко Э. А. Никольский собор на Ярославовом дворище 1113 г. — памятник становления нов- ^ городской государственности // Новгородика-2012: Материалы 2-й Международной конференции. -S
со
Великий Новгород, 2013. С. 100-109. [Gordienko E. A. Tha Nikolsky Cathedral in Jaroslav's Court 1113 — the monument of the formation of the Novgorod statehood // Novgorodika-2012: Transactions of the 2nd International Conference. Veliky Novgorod, 2013].
Гордиенко Э. А. Новгородские иконы святителя Николы на круглой доске // НИС. СПб., 2008. Вып. 11 (21). С. 82-97. [Gordienko E. A. Novgorodian icons of St. Nikolas on a circular board // NIS. Saint Petersburg, 2008. Iss. 11 (21)].
Гордиенко Э. А. Новгородское «Благовещение» с Феодором Тироном // ДРИ: Зарубежные связи. М., 1975. С. 215-222. [Gordienko E. A. Novgorodian «Annunciation» with Thyodor Tironon // DRI: Foreign ties. Moscow, 1975].
Гордиенко Э. А. Хоры, нартексы // Древняя Русь: Вопросы медиевистики. М., 2017. Вып. 2. (в печати). [Gordienko E. A. Choirs, narteksts, the baptisteries and the side chapels in the system of worship and everyday life of the Orthodox Church. In print].
Гордиенко Э. А. Церковь Николы на Городище // Великий Новгород: История и культура IX-XVII веков: Энциклопедический словарь. СПб., 2007. [Gordienko E. A. Church of St. Nikolas on the Jaroslav settlement].
Ивакин И. М. Князь Владимир Мономах и его Поучение. М., 1901. Ч. 1. [Ivakin G. Y. Excavations of St. Michel's Zlatoverch Cathedral // The medieval architecture and monumental art. Saint Petersburg, 1999].
Ионнисян О. М. Романские истоки зодчества Владимиро-Суздальской Руси времени Андрея Бого-любского (Германия или Италия?) // ДРИ: Византийский мир: Искусство Константинополя и национальные традиции: К 2000-летию христианства: Памяти Ольги Ильиничны Подобедовой посвящается. М., 2005. С. 34-37. [Ionnisjan O. M. Romanesque origins of the architecture Vladimir-Suzdal Rus' in time Andrei Bogolyubsky (Germany or Italy?) // DRI: the Byzantine world: Art of Constantinople and national traditions: To 2000 years of Christianity: In memory of Olga Ilinichna Podobedova devotion. Moscow, 2005].
Каргер М. К. Памятники древнего зодчества // Вестник АН СССР. 1970. № 9. С. 79-85. [Karger M. K. Monuments of the ancient architecture // Bulletin of the Academy of Sciences of the USSR. 1970. N 9].
Ковалева В. М, Штендер Г. М. О формировании древнего архитектурного облика Рождественского собора Антониева монастыря в Новгороде // КСИА. 1982. Вып. 171. С. 54-60. [Kovaleva V. M., Stender G. M. On the formation of the ancient architectural appearance of the Nativity Cathedral in Antoniev monastery in Novgorod // KSIA. 1982. Iss. 171].
Комеч А. И. Древнерусское зодчество конца X-XII вв. М., 1987. [Komech A. I. The old Russian architecture at the end of the 10th — early 12th centuries. Moscow, 1987].
Комеч А. И. Композиция фасадов новгородских церквей XII-XIII вв. // ДРИ: Художественная культура X — первой половины XIII в. М., 1988. С. 101-102. [Komech A. I. The composition of the facades of the novgorodian churches of the 12th-13th centuries // DRI: The art culture of the 10th — first half of the 13th century. Moscow, 1988].
Лазарев В. Н. Искусство Новгорода. М.; Л., 1947. [Lazarev V. N. Art of Novgorod. Moscow; Leningrad, 5 1947].
Лисовой Н. Н. К датировке Мстиславова Евангелия // Мстиславово Евангелие XII века: Исследова-^ ния. М., 1997. С. 710-717. [Lisovoy N. N. To dating of Mstislav Gospel // Mstislav Gospel of the 12th century: ^ Researches. Moscow, 1997].
S Лифшиц Л. И. Росписи церкви Благовещения на Городище // Лифшиц Л. И., Сарабьянов В. Д., с! Царевская Т. Ю. Монументальная живопись Великого Новгорода: Конец XI — XII века. СПб., 2004. ^ С. 97-109. [Lifshitz L. I. The Painting of the Annunciation Church on the Gorodishe // Lifshitz L. I, sg Sarabyanov V. D., Tsarevskaya T. Y. Monumental painting of Veliky Novgorod: The End of the 11th — 12th § century. Saint Petersburg, 2004].
¡u Макарий, архим. Археологическое описание церковных древностей в Новгороде и его окрестностях, S М., 1860. Ч. 1. [Macarius, arhim. Archaeological description of ecclesiastical antiquities in Novgorod and its c^ surroundings, M., 1860. Part 1].
о Медынцева А. А. Древнерусские надписи Новгородского Софийского собора. М., 1978.
[Medynceva А. А. Ancient inscriptions in Novgorod Saint Sophia Cathedral of the 11th-14th centuries. S Moscow, 1978].
У Мурьянов М. Ф. История книжной культуры России: Очерки. СПб., 2007. [Mur'janov M. F. Russo-^ Byzantine Church controversies at the end of the 11th century // Mur'janov M. F. History Book of Russian ^ culture: Essays. Saint Petersburg, 2007].
h Никольский К. Пособие к изучению Устава богослужения православной церкви. СПб., 1907. д [Nicholsky K. Manual to study the Statute worship of the Orthodox Church. Saint Petersburg, 1907].
Носов Е. Н. Новгородское (Рюриково) Городище. Л., 1990. [Nosov E. N. Novgorod (Rjurikovo) Gorodoshe. Leningrad, 1990].
Popova O. Les miniatures russes du XIe au XVe siècle. Leningrad, 1975.
Попова О. С. Русская книжная миниатюра XI-XV вв. // ДРИ: Рукописная книга. Сборник 3. М., 1983. [Popova O. Russian book miniature of 11th-15th centuries // DRI: Handwritten book. Iss. 3. Moscow, 1983].
Пентковский А. М. Типикон патриарха Алексия Студита в Византии и на Руси. М., 2001. [Pentkovskij A. M. Typikon be Patriarch Alexy Studitos in Byzantium and Russia. Moscow, 2001].
Передольский В. С. Новгородские древности: Записка для местных изысканий. Новгород, 1898. [Peredolsky V. S. Novgorodian Antiquity: The Note for local explorations. Novgorod, 1898].
Петрова Л. И. «.Иоанна Предтечи на Петрятине дворе, а ныне зовется на Опоках»: О связи микротопонимии Новгорода с древним рельефом // Великий Новгород в истории средневековой Европы. К 70-летию Валентина Лаврентьевича Янина. М., 1999. С. 187-193. [Petrova L. I. «.St. John the Baptist at Petrjatine yard, now called the Opoky»: About connection of the mikrotoponimi with the ancient Novgorod relief // Velikiy Novgorod in the history of medieval Europe. To 70-years of Valentin Lavrent'evich Yanin. Moscow, 1999].
Сорокин А. Н. Благоустройство древнего Новгорода. М., 1995. [Sorokin A. N. The accomplishment of ancient Novgorod. Moscow, 1995].
Стерлигова И. А. Дробницы оклада Мстиславова Евангелия // Декоративно-прикладное искусство Великого Новгорода: Художественный металл XI-XV века. М., 1996. С. 150-154. [Sterligova I. A. The sections of the silver bainding of the Mstislav Gospel // Decorative and applied arts of Veliky Novgorod: Art metal of the 11th-15th centuries. Moscow, 1996].
Царевская Т. Ю. Каталог: Церковь Благовещения на Городище: Между 1109-1117 гг. (?) // Лиф-шиц Л. И., Сарабьянов В. Д., Царевская Т. Ю. Монументальная живопись Великого Новгорода. СПб., 2004. С. 407-428. [Tsarevskaya T. Yu. The Church of the Annunciation on the Gorodoche between 1109-1117 Gg. (?) // Lifshitz L. I., Sarabyanov V. D., Tsarevskaya T. Yu. Monumental painting. Saint Petersburg, 2004].
Штендер Г. М. Зодчество Великого Новгорода XI-XIII вв. Очерки // Архитектурное наследие Великого Новгорода. [Stender G. M.. The Architecture of Veliky Novgorod of the 11th-13th centuries // Architectural heritage of Great Novgorod. Essays].
Штендер Г. М. К вопросу о декоративных особенностях строительной техники Новгородской Софии // Культура средневековой Руси. Л., 1974. [Stender G. M. To the question of the decorative features of the building techniques of the Novgorod Sophia // Culture of medieval Russia. Leningrad, 1974].
Штендер Г. М., Сивак С. И. Архитектура интерьера Новгородского Софийского собора и некоторые вопросы богослужения // Византинороссика: Литургия, архитектура и искусство византийского мира: Труды Санкт-Петербургского общества византийско-славянских исследований. СПб., 1995. Т. 1. [Stender G. M., Sivak S. I. The architecture of the interiors of the Novgorod Saint Sophia Cathedral and some aspects of services // Vizantinorossika: Liturgy, architecture and art of the Byzantine world: Transactions of the St Petersburg Society of Byzantine-Slavic Studies. Saint Petersburg, 1995. Vol. 1].
Янин В. Л. Некрополь новгородского Софийского собора: Церковная традиция и историческая кри- ° тика. М., 1988. [Yanin V. L. The Necropolis of the Novgorod Sophia Cathedra: Church tradition and historical ^ criticism. Moscow, 1988]. Z;
Янин В. Л. «Семисоборная роспись» Новгорода // Средневековая Русь. М., 1976. [Yanin V. L. "сЗ «Semisobornaja opis» of Novgorod // Medieval Russia. Moscow, 1976]. g
Янин В. Л. Актовые печати Древней Руси X-XV вв. М., 1970. Т. 1. [Yanin V. L. The official seals of the Д ancient Russia in the 10th-15th centuries: In 2 vols. Moscow, 1970. Vol. 1].
Янин В. Л. Новгородские посадники. М., 2003. [Yanin V. L. Novgorodian posadniki. Moscow, 2003]. -д
Янин В. Л. Новгородский скрипторий XI-XII вв. Лазарев монастырь // Средневековый Новгород: +2 Очерки археологии и истории. М., 2004. С. 159-170. [Yanin V. L. Novgorodskij Scriptorium 11th-12th рн centuries: Lazarev monastery // Yanin V. L. Medieval Novgorod: Essays on the archaeology and history.
Moscow, 2004].
3
r\
я
ce
со
Э. А. Гордиенко. Новгородское храмовое зодчество конца XI — начала XII в. в контексте социальных отношений
С конца XI и до начала XIII в. новгородская архитектура прошла путь от величественных княжеских и монастырских соборов до четырехстолпной приходской церкви. В этом развитии отражена нерасторжимая связь в отношениях мира, человека и зодчества, в котором архитектурное наследие выступает важнейшим и достоверным источником, явлением общего исторического процесса. В каменном олицетворении слова сотворенное зодчим и донатором здание предстает овеществленным символом, в котором раскрываются причины, начало и последовательное завершение замысла. Неисчерпаемый фонд источников, обширная библиография составляют основу исследования, позволяя раскрыть новый аспект в изучении одной из важнейших исторических тем.
Ключевые слова: Великий Новгород, архитектура, XI-XIII вв.
E. A. Gordienko. Novgorod Church architecture of the end of 11th — beginning of 12th century in the context of social relations
From the end of the 11th and to the beginning of the 13th century Novgorod architecture had gone the way from the majestic prince and monastic cathedrals to fourpilars parish church. In this development there was defined inseparable link in the relations of world, man and building, where the architectural heritage was vital and reliable source, a phenomenon of common historic process. In stone embodiment of the words the building appears as a substances symbol, in which there reveal motives, outset, and consistent conclusion of the design. Inexhaustible fund of sources, extensive bibliography form the basis of the study, allowing opening a new aspect in exploring one of the most important historical themes. Key words: Novgorod, 11th-13th centuries, architecture.
Гордиенко, Эллиса Алексеевна, д.и.н., ведущий научный сотрудник, Новгородская группа Санкт-Петербургского института истории РАН.
Gordienko, Ellisa Alekseevna, Dr. of Sciences (History), major scientist, Novgorodian group of St Petersburg Institute of History, Russian Academy of Sciences. E-mail: [email protected]
о
И rt К
«
s «
о
v
s
¡^
о
H о
S «
s «
о \o
