CC BY
208
Период активного общественного неприятия концептуальной реформы правовой системы в России остался позади. Сегодня большая часть населения, в той или иной форме, «приняла» либеральный и демократический вектор конституционно-правового развития страны. Однако нельзя не обратить внимание на постоянный рост недоверия граждан к государству как гаранту социальной стабильности в целом и к отдельным его органам как гарантам соблюдения принципа законности. В современных условиях повсеместное развитие правового нигилизма связано с несоответствием политико-правовых реалий декларируемым и конституционно закрепленным правовым ценностям. В таких условиях одной из главных задач правовой реформы должна стать попытка вернуть утраченное доверие граждан к демократическим институтам государственной власти, и, в частности, к ее правоохранительной системе.
На сегодняшний день проблем, требующих более детального конституционно-правового регулирования, остается немало. Все еще продолжается поиск законодательного решения отдельных противоречивых вопросов реализации принципа разделения властей. Несмотря на тот факт, что в России в соответствии со ст. 10 Конституции провозглашается принцип разделения властей, система базовых гарантий данного принципа достаточно формальна и нуждается в дополнительном законодательном регулировании. Речь идет как о четком определении компетенции каждой из властей, о введении реального механизма ответственности за превышение этой компетенции, так и о создании четкой системы сдержек и противовесов между ветвями власти в целом. В стране практически отсутствует практика реального уголовного преследования вмешательства органов исполнительной власти в деятельность судебных органов, несмотря на тот факт, что речь идет о препятствовании осуществлению правосудия, что для должностных лиц должно рассматриваться как отягчающее обстоятельство.
Современная российская практика показывает, что органы государственной власти часто неуважительно относятся к существующим законам. Например, Правительство Российской Федерации своим Постановлением № 1025 от 8 октября 2012 г. изменило регламент своей работы, и его сотрудники получили право готовить нормативные акты для реализации федеральных законов, которые были приняты Государственной Думой во втором чтении, но не прошли еще оставшихся процедур (третье чтение, одобрение Советом Федерации, подписание Президентом Российской Федерации). Это позволяет говорить о том, что исполнительная власть отводит парламенту роль простого статиста и органа, бездумно штампующего и регистрирующего законы, устраивающие исполнительную власть.
Другим примером нелегитимного поведения органов государственной власти является систематическое неисполнение этими органами решений Конституционного Суда Российской Федерации. Из обнародованной на сайте Министерства юстиции Российской Федерации информации видно, что к июню 2012 г. из 121 принятых за 20 лет решений Конституционного Суда Российской Федерации законодателем выполнено лишь 70, а 51 решение не выполнено. В опубликованном 17 июля 2012 г. докладе секретариата Конституционного Суда указывается, что «в регламентах Совета Федерации и Государственной Думы не предусмотрены специальные процедуры, гарантирующие своевременное рассмотрение законопроектов, направленных на исполнение решений Конституционного Суда» [1]. На наш взгляд, для того, чтобы побудить органы всех ветвей власти к сотрудничеству с Конституционным судом Российской Федерации, необходимо в первую очередь изменить бланкетные нормы, которые содержатся в существующей редакции ст. 80, 81 Федерального конституционного закона № 1-ФКЗ от 21.07.1994 «О Конституционном Суде Российской Федерации».
В целом в условиях формирующегося и пока слаборазвитого гражданского общества в России мы являемся свидетелями фактов многочисленных «сбоев» в функционировании судебной системы. На фоне беззастенчивого вмешательства исполнительной власти в деятельность судов различных уровней в средствах массовой информации нередко слышатся утверждения о повсеместном распространении так называемого «избирательного правоприменения», о том, что законы используются не для решения вопроса о том, «что можно, а что нельзя», а вопроса «кому можно, а кому нельзя». Такая ситуация грозит превращением судов в особое «орудие» бюрократии и чиновничества, а также дальнейшей изоляцией и дистанцированием от общества, что, естественно, не
пойдет на пользу ни судебной власти, ни населению. В этой связи, на наш взгляд, следует поддержать активно обсуждаемую в обществе идею объективной необходимости коренного реформирования судебной системы Российской Федерации.
Необходимо отметить, что в современной России так или иначе принимаются необходимые нормативные акты, которые помогают развитию и реализации институтов независимости судебной власти. Однако существует множество негативных фактов, которые в ряде случаев нивелируют многие положительные сдвиги в данной области.
Нельзя не вспомнить и о имеющих место попытках исполнительной ветви власти оказывать свое давление на Конституционный Суд Российской Федерации. Не так давно полномочный представитель Правительства в Конституционном Суде Российской Федерации пытался обосновать позицию, в соответствии с которой Конституционный Суд Российской Федерации выходит за рамки своих полномочий, превращаясь в орган законотворчества, и его полномочия следует уточнить и откорректировать. Однако, на наш взгляд, в обществе назрела необходимость, напротив, усиления роли и укрепления позиции Конституционного Суда Российской Федерации. Одной из задач гражданского общества в этой связи будет всесторонняя поддержка деятельности основного государственного органа, занимающегося охраной принципов конституционной законности и конституционной безопасности.
Отдельного внимания заслуживают законодательные проблемы, лежащие в сфере реализации избирательных прав граждан в контексте формирования федеральных органов государственной власти. Наличие незыблемой и возводимой в ранг традиционной и неприкасаемой одной политической силы в условиях отсутствия даже формальной политической конкуренции служит благодатной почвой для эскалации политического нигилизма у одной части населения и резкого возрастания политической непримиримости, не всегда идеологически обоснованной, у другой. Надо сказать, что современная российская власть осознает эту проблему и предпринимает определенные шаги для ее решения. Однако ситуация, когда, с одной стороны, облегчается порядок регистрации политических объединений, а с другой - существенно сужаются рамки реализации права на свободу мирных собраний, выглядит достаточно противоречивой.
Последние события в среде современного «протестного» движения наглядно демонстрируют, что о создании реальной политической оппозиционной силы, способной на равных «соревноваться» с партией власти, говорить не приходиться. Однако необходимость на уровне законодательного регулирования обеспечить создание открытых, прозрачных и, что особенно важно, легитимных процедур развития институтов народовластия путем реализации своих избирательных прав не должна вызывать никаких сомнений.
Надо отметить, что в соответствии с Федеральным законом от 02.05.2012 № 41-Ф3 «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с освобождением политических партий от сбора подписей избирателей на выборах депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации, в органы государственной власти субъектов Российской Федерации и органы местного самоуправления» политические партии были освобождены от сбора подписей избирателей при проведении любых выборов, за исключением выборов Президента Российской Федерации. Этот закон положительно оценили как эксперты, так и общественные деятели. Однако, как показало время, это был лишь первый шаг на пути «решения» власти демократизировать выборные и избирательные процедуры.
Так, 1 марта 2013 г. Президентом Российской Федерации был внесен Проект Федерального закона № 232119-6 «О выборах депутатов государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации». Это проект возвращает смешанный принцип формирования Государственной Думы по одномандатной и пропорциональной системе.
Документ также предусматривает снижение требований для регистрации самовыдвиженцев, а «порог» для прохождения в Государственную Думу по пропорциональной системе снижается до 5 %. Эксперты, обсуждающие законопроект, считают, что благодаря одномандатникам российский парламент станет ближе к избирателям, получит большую общественную поддержку, и, следовательно, окажется более легитимным, чем нынешняя Дума, избранная исключительно по партийным спискам.
Спорным вопросом законопроекта стал запрет на создание предвыборных блоков, по причине того, что они дезориентируют избирателя, создают массу юридических коллизий (например, в вопросе финансирования из государственного бюджета), а также в конечном итоге тормозят развитие партийной системы, поскольку вместо значимых политических сил формируются временные объединения, способные распасться сразу после выборов.
На наш взгляд, следовало бы максимально ограничить введение барьеров для различных блоков и объединений политических партий, отменить большую часть дискриминационных фильтров для объединений политического характера, ввести практику проведения обязательных и полноценных предвыборных теледебатов, увеличить срок агитационного периода избирательных кампаний до двух месяцев. В целом, основные изменения федерального законодательства о выборах могли бы способствовать большей открытости избирательных процедур, а также увеличению вовлеченности рядовых граждан в механизмы контроля за ходом выборов. Последние выборы Президента Российской Федерации, на наш взгляд, наглядно показали, что введение технической возможности наблюдать за ходом выборов на избирательных участках посредством «всемирной сети», хоть и выступает определенным шагом на пути увеличения открытости выборов, однако является скорее «полумерой» и не дает необходимого эффекта значительного увеличения легитимности избираемой власти.
Возвращаясь к новому варианту текста закона «О выборах депутатов государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации», следует сказать, что там присутствует вызвавшая живые дискуссии глава «Замещение вакантных депутатских мандатов». Эта проблема активно обсуждалась в связи с запросом группы депутатов Государственной Думы о проверке конституционности положений ч. 1 и 2 ст. 89 Федерального закона «О выборах депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации», которые, по мнению заявителей, не соответствуют статьям 3, 15 (ч. 1), 19 (ч. 1 и 2), 32 и 55 Конституции Российской Федерации, поскольку предоставляют коллегиальному постоянно действующему руководящему органу политической партии необоснованно широкую дискрецию в осуществлении полномочий по распределению вакантных мандатов депутата Государственной Думы, противоречат общему порядку распределения депутатских мандатов, нарушают право граждан - кандидатов в депутаты Государственной Думы быть избранными в этот орган государственной власти и право избирателей участвовать в управлении делами государства через избранного ими депутата.
Кроме того, нельзя не вспомнить и о существующем противоречии между демократически закрепленными способами выборов и их, уже ставшим традиционным, «административномобилизационным» содержанием и использованием административно-аппаратного ресурса власти для влияния на конечный результат. В этой связи следовало бы, на наш взгляд, ввести реальную уголовную ответственность за «административное вмешательство» в процесс свободного волеизъявления граждан Российской Федерации на любом этапе избирательного процесса. Также необходимо законодательно закрепить положение об освобождении от должности по представлению избирательных комиссий тех руководителей, которые злоупотребляют пресловутым «административным ресурсом». На наш взгляд, следует сделать процесс формирования избирательных комиссий более публичным и открытым, одновременно существенно уменьшив количество государственных и муниципальных служащих в их составе. Можно было бы включить в избирательные комиссии всех уровней представителей партий, имеющих электоральную поддержку, например, не менее 3 % населения. Кроме того, представляется полезной и активно высказываемая идея о введении специального судебного института для оперативного решения «вопросов» в ходе предвыборных процедур и непосредственно выборов.
На наш взгляд, в новом варианте закона следовало бы больше внимания уделить «проблеме партийных списков», когда часть заявленных кандидатов используется в качестве так называемых «паровозов», что в конечном итоге приводит не только к депрофессионализации законодательных органов власти, но и их криминализации в случаях передачи соответствующих мандатов. Необходимо обратить внимание на то, как много сейчас среди «народных избранников» спортсменов и представителей различных творческих профессий. При этом данная ситуация наблюдается, как
правило, на федеральном уровне, в отличии, например, от уровня субъектов Российской Федерации, что также наталкивает на определенные размышления.
Надо сказать, что в настоящий момент на рассмотрении в государственной Думе находится Проект федерального закона «О внесении изменений в статью 4 Федерального закона “О статусе члена Совета Федерации и статусе депутата Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации”», разработанный в целях реализации Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 27 декабря 2012 г. № 34-П «По делу о проверке конституционности положений пункта “в” части первой и части пятой статьи 4 Федерального закона “О статусе члена Совета Федерации и статусе депутата Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации» в связи с запросом группы депутатов Государственной Думы”».
Как поясняется в сопроводительном документе, данным постановлением Конституционный Суд Российской Федерации указал на необходимость внесения в соответствующий Федеральный закон изменений, направленных на совершенствование правового регулирования досрочного прекращения полномочий депутата Государственной Думы и члена Совета Федерации в случае нарушения депутатом Государственной Думы, членом Совета Федерации запрета на совмещение полномочий депутата Государственной Думы, члена Совета Федерации с предпринимательской или другой оплачиваемой деятельностью. Законопроектом предлагается предусмотреть возможность обжалования в судебном порядке постановления Государственной Думы, Совета Федерации о досрочном прекращении полномочий депутата Государственной Думы, члена Совета Федерации, сохранения у них парламентского иммунитета вплоть до вступления в законную силу решения суда, принятого по результатам рассмотрения заявления об оспаривании постановления Государственной Думы или Совета Федерации.
Данным законопроектом предлагается также закрепить возможность обжалования депутатскими фракциями решения (бездействия) Государственной Думы, касающегося отказа в досрочном прекращении полномочий депутата Государственной Думы, если у них имеются достаточные основания полагать, что депутат Государственной Думы занимается предпринимательской или иной оплачиваемой деятельностью.
Отдельного внимания заслуживает и проблема формирования Совета Федерации. Необходимо отметить, что порядок формирования Совета Федерации многократно изменялся. Действовавший закон о порядке формирования Совета Федерации показал свою несостоятельность по причине того, что создавал только иллюзию выборности сенаторов. Представляется, что новый закон должен создать механизм, позволяющий во многом учитывать реальное волеизъявление граждан.
В соответствии с Федеральным законом от 03.12.2012 № 229-Ф3 «О порядке формирования Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации» в назначении членов Совета Федерации - представителей от исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации будут участвовать жители соответствующего субъекта.
При проведении выборов высшего должностного лица субъекта Российской Федерации проживающие на территории соответствующего субъекта избиратели будут голосовать не только за кандидатов на этот пост, но и за представленные каждым из них три кандидатуры в члены Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации, одна из которых в случае избрания представившего их кандидата на должность высшего должностного лица будет наделяться им полномочиями члена Совета Федерации - представителя от исполнительного органа государственной власти субъекта. Кандидатом же в члены Совета Федерации от законодательного (представительного) органа государственной власти субъекта Российской Федерации может быть только депутат этого законодательного органа, решение о наделении которого полномочиями члена Совета Федерации принимается большинством голосов других депутатов.
Одним из требований к кандидатам в члены Совета Федерации установлено их постоянное проживание на территории соответствующего субъекта Российской Федерации в течение пяти лет, предшествовавших выдвижению в кандидаты. Это требование не распространяется на депутатов Государственной Думы, членов Совета Федерации и государственных служащих соответствующего субъекта.
Нельзя также не сказать о том, что новый «старый» порядок организации института исполнительной власти субъектов Российской Федерации просуществовал относительно недолго. В соответствии с недавно подписанным Президентом Российской Федерации Федеральным законом № 30-Ф3 от 02.04.2013 «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» региональным властям представляется право самостоятельно решать, избирать ли главу региона всенародно или законодательным органом по представлению Президента Российской Федерации.
Первоначально особую настороженность вызывал тот факт, что при внесении соответствующего документа в Государственную Думу была представлена официальная «обязательная» информация о том, что принятие Федерального закона «О внесении изменений в Федеральный закон “Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации”» не потребует признания утратившими силу, приостановления, изменения или принятия иных актов федерального законодательства. Это, на наш взгляд, не соответствовало действительности, в том числе, и по причине изменения самого порядка формирования Совета Федерации.
Однако к третьему чтению проект закона трансформировался в Федеральный закон «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации», в частности, Федеральный закон «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации», Федеральный закон «О политических партиях», Федеральный закон «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации» и Федеральный закон «О порядке формирования Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации».
На основании этих изменений можно говорить о том, что в случае, если конституцией (уставом), законом субъекта Российской Федерации предусмотрено избрание высшего должностного лица субъекта депутатами законодательного (представительного) органа государственной власти субъекта, кандидатом для наделения полномочиями члена Совета Федерации - представителя от исполнительного органа государственной власти субъекта может быть депутат Государственной Думы Федерального Собрания, входивший в качестве кандидата в депутаты в региональную группу кандидатов федерального списка кандидатов, соответствующую данному субъекту Российской Федерации, или группе субъектов Российской Федерации, в которую входит данный субъект Российской Федерации, или части территории данного субъекта Российской Федерации, либо депутат законодательного (представительного) органа государственной власти данного субъекта Российской Федерации, либо депутат представительного органа муниципального образования, расположенного на территории данного субъекта Российской Федерации.
В указанном случае кандидатом для наделения полномочиями члена Совета Федерации -представителя от исполнительного органа государственной власти субъекта Российской Федерации также может быть член Совета Федерации - представитель от законодательного (представительного) или исполнительного органа государственной власти данного субъекта Российской Федерации.
Таким образом, законодатель попытался соответствовать ранее заявленному принципу и дать возможность участвовать жителям соответствующего субъекта Российской Федерации в формировании Совета Федерации. Однако, на наш взгляд, идея учета реального волеизъявления граждан при формировании Совета Федерации предстала уже в сильно видоизмененной форме.
В целом, учитывая благоприятные последствия частичного возвращения института выборности главы субъекта, нельзя забывать и о тех причинах, по которым он был упразднен. В этой связи также актуальной остается проблема законодательного закрепления ответственности выборного лица перед избирателями и укрепления принципов политической состязательности в избирательном процессе на местном уровне. Нельзя не учитывать и существующую проблему выбора глав муниципальных образований [2, с. 29].
На наш взгляд, следует совершенствовать правовые основы местного самоуправления и муниципального строительства. В этой сфере у нас существуют серьезнейшие проблемы. Практика показала, что конституционное закрепление отделения местного самоуправления от государственной власти оказалось нежизненноспособным и искусственным, так как деятельность на местном уровне
является продолжением деятельности на уровне общегосударственном. Сложилась парадоксальная ситуация, когда важные отрасли управления отделены от местного самоуправления. Это, например, госрегистрация, госавтоинспекция, земельные ресурсы, миграционная служба, трудоустройство, пенсионный фонд. В соответствии с проводимой реформой местного самоуправления создана неудачная структура местного самоуправления, которая трудно сочетается с административнотерриториальным делением, произведен отказ от понятных названий населенных пунктов - «город», «село», которые заменены сомнительными - «городские округа», «городские поселения», «сельские поселения». В данной области законодательного регулирования, на наш взгляд, существует целый комплекс проблем.
Заслуживает внимания тот факт, что на сегодняшний день на различных стадиях рассмотрения в Государственной Думе и подготовке к рассмотрению находятся около 30 различных поправок в Федеральный закон «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации», тогда как, на наш взгляд, данный блок проблем требует принципиально нового комплексного подхода.
Особую известность приобрел активно обсуждаемый в обществе проект федерального закона «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации в целях противодействия оскорблению религиозных убеждений и чувств граждан, осквернению объектов и предметов религиозного почитания (паломничества), мест религиозных обрядов и церемоний». Данный проект предлагает ввести в Уголовный кодекс Российской Федерации специальные статьи «Оскорбление религиозных убеждений и чувств граждан и/или осквернение объектов и предметов религиозного почитания (паломничества), мест, предназначенных для совершения религиозных обрядов и церемоний» и «Нарушение законодательства о свободе совести, свободе вероисповедания и о религиозных объединениях».
Что касается кодекса об административных правонарушениях, то его предлагается дополнить статьей «Нарушение законодательства о свободе совести, свободе вероисповедания и о религиозных объединениях», в которой речь идет, в том числе, и о «публичном осквернении религиозной и/или богослужебной литературы, знаков и/или эмблем мировоззренческой символики, а равно их порче». Данный проект был настороженно встречен как атеистически настроенной частью населения, так и самими верующими по вполне объяснимым причинам. Что же касается собственно юридической составляющей проекта, то к ней есть огромное количество совершенно обоснованных претензий, касающихся юридической неопределенности, а значит, и опасности активного правового использования понятия «религиозные чувства». Кроме того, многие исследователи справедливо считают, что существующих законов вполне достаточно для адекватной реакции на «бандитизм» и «хулиганство» на почве разжигания религиозной ненависти и вражды. Что же касается православия как одной из ведущих конфессий на территории Российской Федерации, то и оно, на наш взгляд, остается в «проигрыше», вызывая совершенно необязательные и дежурные нападки со стороны либеральной части общества.
Особую настороженность вызывает сам факт предоставления в качестве проекта федерального закона «сырого» и требующего не просто переработки, а коренного переосмысления документа. В очередной раз стадия «законодательной инициативы» превращается в стадию «законодательной идеи», что, на наш взгляд, вызывает дополнительные излишне политизированные дискуссии в обществе и служит очередным предлогом для дискретизации главного законодательного органа страны.
На сегодняшний день вопрос о «традиционных религиях», равно как и «религиях, составляющих неотъемлемую часть исторического наследия народов России» законодательно не разрешен. Преамбула Федерального закона «О свободе совести и религиозных объединениях» противопоставляет православие остальному христианству, и первоочередной задачей, на наш взгляд, является выработка концептуальных законодательных положений, касающихся российского конфессионального пространства.
Как нам кажется, в конституционном праве современной России существует ряд концептуальных положений, которые находятся в фактическом противоречии с реальным положением дел в религиозной сфере. Нельзя не согласиться с тем, что опыт реализации отношений между
государством и религиозными объединениями в зарубежных государствах не может быть автоматически и механически перенесен на почву российского государства, поэтому опыт таких подчеркнуто светских государств может и должен быть использован только с учетом российской специфики [3, с. 376]. Сегодня созрела необходимость пересмотра основ законодательной политики государства в области регулирования института свободы совести. Последние события наглядно показывают, что сохранявшийся долгое время конфессиональный паритет серьезно пошатнулся и немалая «заслуга» в этом процессе принадлежит именно государству по причине его очень противоречивой политики в области обеспечения светского характера государственной власти и института религиозной свободы в целом.
В качестве примера можно привести тот факт, что специальные комитеты Государственной Думы не «пропустили» проект федерального закона «О внесении изменений в статью 1 Федерального закона “О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетирования” и ст. 20.2 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях», которая предусматривала для религиозных организаций «льготы» при отправлении религиозных обрядов и церемоний в форме, например, «шествий», исключающие попадание под «публичное мероприятие», указав на то обстоятельство, что это затруднит обеспечение безопасности и правопорядка. Однако упоминаемый ранее проект закона об уголовной ответственности за оскорбление религиозных чувств в первом чтении был принят Государственной Думой.
На наш взгляд, государственная власть должна, наконец, выработать четкие границы и характер взаимоотношений с религиозными организациями и группами. Необходимо внимательно изучить и переработать в свете существующих реалий законы об образовании, об общественных объединениях, о свободе совести и религиозных объединениях, о некоммерческих организациях и др. В рамках развития институтов гражданского общества нужно обратиться к рассмотрению идеи выработки и принятия специального федерального закона «О гражданском обществе в Российской Федерации», призванном более четко регламентировать условия взаимоотношений государственных и общественных институтов, в том числе, институтов религиозных. В этой связи нельзя не вспомнить заявление Президента Российской Федерации В.В. Путина, которое он сделал на встрече с участниками Архиерейского собора РПЦ: «Сохраняя, безусловно, светский характер нашего государства, не допуская огосударствления церковной жизни, мы должны уйти от вульгарного, примитивного понимания светскости».
Обращая внимание на иные возможные направления законодательной деятельности, чтобы не допускать формализации и бюрократизации процессов взаимодействия граждан и представителей органов государственной власти и местного самоуправления, необходимо развитие института «административных процедур», основополагающими принципами которого выступали бы презумпция достоверности, запрет произвола и бюрократического формализма, беспристрастность, обоснованность и оперативность. Введение этих процедур будет служить важной гарантией подотчетности власти населению. В этой связи необходимо поддержать высказываемое на протяжении ряда лет предложение о принятии Федерального закона «Об административных процедурах в Российской Федерации». Следует также развивать и законодательно регламентировать институт ответственности должностных лиц перед населением.
В целом, непременным условием успеха развития современного российского конституционного права является, как и прежде, преодоление общих кризисных явлений экономического, социального и правового характера как негативных факторов, влияющих на стабильность и развитие конституционно-правовых отношений, путем решения задач совершенствования конституционноправового регулирования. Не потеряло актуальности и создание действенных механизмов обеспечения соблюдения Конституции Российской Федерации, а также повышение общей правовой культуры и правового сознания, исключение из практики государственных органов ситуаций, способствующих эскалации правового нигилизма граждан России.
Острой остается и проблема целесообразности изменения самого текста Конституции Российской Федерации. Так, председатель Конституционного суда Российской Федерации В.Д. Зорькин 6 декабря 2012 г. говорил о том, что отдельные положения Основного закона могут быть изменены, если эти изменения не повлияют на общую конструкцию конституционного текста. «Конституцию менять в
целом можно тогда, когда невозможно не менять. Это не значит, что там нельзя менять отдельные положения... Отдельные положение, если назрела необходимость в этом, вполне могут быть изменены» [4]. Как показывает практика, для внесения назревших изменений в текст Конституции нужна только политическая воля, в этом случае изменения можно внести достаточно быстро. Следует напомнить, что известные изменения в 2008 г. были внесены всего за три недели [5].
По-прежнему актуальна проблема устранения коллизий внутри федерального законодательства, а также между законодательством Российской Федерации и ее субъектов. Это предполагает формирование действенных механизмов предотвращения и устранения коллизий и конфликтов между федеральными органами государственной власти и органами государственной власти субъектов Российской Федерации.
Кроме того, для развития российской правовой системы на современном этапе необходимо решение целого ряда важнейших задач, вытекающих из потребностей конституционно-правового обновления. По-прежнему существует необходимость в принятии и обновлении федеральных конституционных законов и федеральных законов в развитие и дополнение положений Конституции Российской Федерации.
В заключение следует сказать о том, что в целом в настоящее время в результате активной правотворческой деятельности значительно возросло не только количество нормативных правовых актов, но и их противоречивость. Законодательство стало достаточно громоздким, а регулирующие одни и те же отношения правовые нормы, содержащиеся в различных правовых актах, зачастую дублируются. Однако даже такое дублирование очень часто не защищает от имеющих место пробелов в законодательстве и правовых коллизий. Порой имеет место несоответствие нормативных положений одного и того же правового акта, искажение содержащихся в них исходных идей и принципов. Противоречивость, «пробельность» и дублирование правовых норм при отсутствии четких механизмов их реализации стали, к большому сожалению, обычным явлением в современной правотворческой практике.
Возможно, что определенную помощь в вопросах совершенствования законодательной политики и законодательного процесса могла оказать реализация идеи Федерального закона «О порядке принятия федеральных конституционных законов и федеральных законов». Как пояснялось в сопроводительном документе, и с этим нельзя не согласиться, соответствующие положения Конституции Российской Федерации в силу их общего характера не всегда однозначно понимаются участниками законодательного процесса, а регламенты палат Федерального Собрания не в полной мере восполняют конституционные пробелы и не содержат норм, предусматривающих правовые последствия в случае нарушения законодательной процедуры. Приходится с сожалением отмечать, что внесенный еще в 1997 г. проект федерального закона на сегодняшний день практически «заморожен» на стадии второго чтения.
Литература
1. Пушкарская А. Дмитрий Медведев обвинил правительство в нигилизме // Коммерсант. 2012. 20 ноября.
2. Сизых Ю.А. Легитимация политической власти посредством проведения выборов // Конституционное и муниципальное право. 2012. № 6.
3. Понкин И.В. Правовые основы светскости государства и образования. М., 2003.
4. Самохина С. «Конституцию менять можно тогда, когда невозможно не менять». Глава Конституционного суда повторил заявление пятилетней давности // Коммерсант. 2012. 7 декабря.
5. Авакьян С.А. Нужна ли конституционная реформа в России // Конституционное и муниципальное право. 2012. № 9.
