CC BY
60
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 27. ГЛОБАЛИСТИКА И ГЕОПОЛИТИКА. 2019. № 2
И.А. Алешковский, С.С. Кузовлев, Н.А. Слука*
«НОВАЯ» МИГРАЦИЯ КАК ФАКТОР ФОРМИРОВАНИЯ КИТАЙСКОЙ ДИАСПОРЫ В ЕВРОПЕЙСКОМ СОЮЗЕ1
I.A. Aleshkovski, S.S. Kuzovlev, N.A. Sluka
A "NEW" MIGRATION AS THE FACTOR
OF THE FORMATION OF THE CHINESE DIASPORA
IN THE EUROPEAN UNION
В статье рассматривается Европейский союз как один из ведущих современных центров притяжения мигрантов и активного формирования этнических общностей. Цель статьи — выявление специфики процесса миграции из Китая в ЕС и образования китайской диаспоры в европейских странах. Анализируются хронология и масштабы китайской иммиграции, качественные изменения в ее составе, факторы, влияющие на выбор страны въезда, количественные параметры и особенности современного размещения китайской диаспоры в принимающих странах. Предложена группировка стран по размеру и «возрасту» китайской диаспоры. Исследование показало, что в отличие от мусульманской иммиграции, вызванной «арабской весной» и носящей во многом вынужденный характер, китайскую иммиграцию можно трактовать как следствие схождения идеологий стран-реципиентов — приверженцев мультикуль-турализма и страны-донора, проводящей политику «идти вовне». Этническая диффузия рассматривается как часть «европейского проекта» в глобальной стратегии Пекина.
Ключевые слова: китайская миграция, «новая» миграция, китайская диаспора, мультикультурализм.
The article examines the European Union as one of the leading contemporary centers which attracts migrants and where an active formation of ethnic communities takes place. The aim of the article is to study the specificity of the migration from China to the EU and the formation of the Chinese diaspora in European countries. The chronology and the scale of the Chinese immigration, as well as qualitative changes in its structure, factors that influence the choice of the country of entry, quantitative parameters and the peculiarities of modern accommodation of the Chi-
* Алешковский Иван Андреевич — канд. экон. наук, доцент каф. геополитики ф-та глобальных процессов МГУ имени М.В. Ломоносова. E-mail: [email protected]. Кузовлев Святослав Сергеевич — аспирант каф. географии мирового хозяйства географического ф-та МГУ имени М.В. Ломоносова. E-mail: [email protected]. Слука Николай Александрович — докт. геогр. наук, профессор каф. географии мирового хозяйства географического ф-та МГУ имени М.В. Ломоносова. E-mail: [email protected]
1Работа выполнена при финансовой поддержке гранта РНФ (проект № 19-17-00176).
nese diaspora in the host counties are being analyzed. It is suggested in the article to group the countries according to the size and "age" of the Chinese diaspora. The investigation has shown that the Chinese immigration differs from the Muslim immigration: while the latter is provoked by the Arab Spring and is of mostly forced nature, the former is the consequence of the convergent ideologies of the recipient countries, which adhere to the ideas of multiculturalism, and the donor country with an "outside" policy. An ethnic diffusion is seen as a part of the "European project" in the global strategy of Beijing.
Key words: Chinese migration, "new"migration, Chinese diaspora, multiculturalism.
Европейский союз, являясь одной из крупнейших миграционных систем мира, испытывает в последние годы проверку на прочность под мощным натиском новой волны иммиграции2. Так, в 2015 г. число прибывших в ЕС составило 1,5 млн, в 2016 г. — 1,8 млн, а в 2017 г. — 2,4 млн человек3. С нарастанием экономических трудностей и межэтнической напряженности во многих странах региона усиливаются требования жесткого ограничения иммиграции и переориентации миграционной политики на преимущественный прием высококвалифицированных специалистов, ограничив приток всех остальных категорий мигрантов, включая беженцев. Н. Саркози, будучи еще президентом Франции, в частности, говорил о необходимости перехода от «выстраданной» к «избранной» иммиграции4. Несмотря на рост понимания остроты проблемы среди политической элиты, эффективность принимаемых по ее разрешению мер невысока. Искушение мульти-культурализмом по-прежнему остается «головной болью» как для многих западноевропейских правительств, так и для сторонников идей мульти-культурализма и толерантности5. Перед началом экстренного саммита лидеров стран ЕС, посвященного миграционным проблемам, в июне 2018 г. президент Франции Э. Макрон заявил, что Европа «продолжает испытывать давление со стороны миграционных потоков», а миграционный кризис в ЕС трансформировался в кризис политический6. При этом на фоне беспрецедентного всплеска иммиграции в регион вследствие событий «арабской весны» меньшее внимание уделяется вопросам «новой иммиграции» из Китая.
2 См.: Коробков А.В. Крупнейшие миграционные системы мира: Общие тренды и различия // География мирового хозяйства: Традиции, современность, перспективы / Под ред. В.А. Колосова, Н.А. Слуки. М.; Смоленск, 2016.
3 Eurostat. Migration and migrant population statistics. URL: https://ec.europa.eu/eurostat/ statistics-explained/index.php/Migration_and_migrant_population_statistics (дата обращения: 30.03.2019).
4 Joppke Ch. Trends in European Immigration Policies //A Threat Against Europe? Security, Migration and Integration /Ed. by J.P. Burgess, S. Gutwirth. Brussels, 2011. Р. 17.
5 См.: Гладкий Ю.Н., Гладкий И.Ю., Эйдемиллер К.Ю. Исламская «диффузия» в странах Балтийского региона: Плоды европейского мультикультурализма//Балтийскийрегион. 2017. № 3.
6 Макрон заявил, что миграционный кризис в ЕС перерос в политический // ТАСС. Информационное агентство России. Международная панорама. 24.06.2018. URL: http:// tass.ru/mezhdunarodnaya-panorama/5319360 (дата обращения: 30.03.2019).
Феномен «новой» миграции
По масштабам, географической направленности и характеристикам мигрантов китайская эмиграция отличается наличием двух четко выраженных эр.
Первая эра трехстадийна. Период с древности до XIX в. характеризуется сравнительно скромной по объемам эмиграцией населения в страны-соседи, преимущественно Юго-Восточной Азии. Этап с XIX в., эпоха упадка династии Цин и существенного ослабления Китая вплоть до образования КНР в 1949 г., выделяется значительным расширением географии эмиграции с основным ее каналом в виде торговли кули. Тридцатилетие с 1949 по 1978 г. уникально почти полным отсутствием эмиграции в силу закрытости границ КНР.
Вторая эра началась с переходом Китая в 1978 г. к осуществлению «политики реформ и открытости» и ознаменовалась возникновением феномена так называемой новой миграции — массового выезда граждан КНР за рубеж. Оценки ее масштабов сильно разнятся: от нескольких сотен тысяч до 1,5 млн человек в год. Согласно подсчетам американского профессора Дж. Голдстоуна,в 1980-е —начале 1990-х гг. ежегодно КНР покидали 180 тыс. человек, из них приблизительно 20% на нелегальной основе7. Схожие данные за этот же период предоставляет китайский профессор Чжуан Готу, указывая на 1,425 млн человек, уехавших в развитые страны, и 100—200 тыс. человек — в развивающиеся (прежде всего, Таиланд, Филиппины, Индонезию и Малайзию)8. По данным ряда экспертов, каждый год из Китая эмигрировали примерно 560 тыс. человек9. По оценкам ООН, общая численность китайских иммигрантов в мире (без учета Гонконга, Макао) на 1990 г. составляла 2398 тыс. человек, на 2000 г. — 3701 тыс., в 2015 г. — 7086 тыс. человек10.
Интенсификация китайской эмиграции вызвала немало фобий и алармистских настроений в мире. Исследователи демонстрируют довольно широкий спектр оценок и суждений относительно возможного развития этого процесса. Основным фактором, вызывающим беспокойство, является огромное население КНР. Американский исследователь Р. Скелдон полагает, что «Китай может занять доминирующее положение в системе глобальной миграции и в конце концов изменить характер принимающих
7 См.: Smith P. Human smuggling: Chinese migrant trafficking and the challenge to America's immigration tradition. Washington, D.C., 1997.
8 20 ^ЩАШШШШИШ^ШШ'ШР (Размышления о нескольких особенностях китайской миграции в последние 20 лет. Исследования по выезжающим китайцам) // Hua-qiao huaren lishi yanjiu. 1997. N 2.
9 По подсчету тайваньских ученых, численность китайской диаспоры за два последних десятилетия XX в. увеличивалась ежегодно на 2,4%.
10 United Nations, Department of Economic and Social Affairs. Population Division (2017). Trends in International Migrant Stock: The 2017 revision (United Nations database, POP/DB/ MIG/Stock/Rev.2017). URL: https://www.un.org/en/development/desa/population/migration/ data/estimates2/docs/MigrationStockDocumentation_2017.pdf (дата обращения: 30.03.2019).
обществ»11. Профессор Минь Чжоу рассматривает возможное наступление «нового века китайской миграции»: «потенциально эмиграция из Китая — это цунами на горизонте. Поэтому Китай и страны-реципиенты стоят перед вызовом: как вести переговоры по миграции и как ее регулировать, государство будет сдерживаться не только экономикой, но и миграционными сетями и этническими институтами»12. Однако, учитывая современные тенденции демографического развития КНР, предпосылок такого массового выезда китайских граждан в долгосрочной перспективе не ожидается.
Дж. Дуканес и М. Абелла, авторы доклада Международной организации труда о перспективе внешней миграции из Китая и Юго-Восточной Азии, сходятся во мнении, что стремительное снижение населения молодого возраста вместе с экономическим ростом создаст к 2030 г. ситуацию, при которой демографическое давление в КНР не будет являться аспектом, оказывающим влияние на эмиграцию13. После принятия политики «одна семья — один ребенок» в 1979 г. темпы прироста населения КНР замедлились. Прогнозы ООН указывают на сокращение общей численности населения КНР после 2030 г.14 По данным Министерства трудовых ресурсов и социальной защиты КНР, число лиц трудоспособного возраста с 2030 г. также начнет сокращаться. К 2050 г. произойдет существенное старение рабочей силы: по сравнению с 1990 г. в 1,5 раза снизится доля работников до 30 лет и в 2 раза увеличится доля работников в возрасте 45—49 лет15. Наиболее мобильная группа (20—35 лет) будет востребована на рынке труда КНР. В этой связи представляется наиболее вероятным сценарий, что КНР столкнется с проблемой нехватки рабочей силы. Как следствие, по оценкам экспертов, в ближайшие 10 лет эмиграция из КНР будет отличаться нисходящим трендом, а к 2030 г. КНР станет принимающей страной16.
Хронология китайской иммиграции в Европу
Несмотря на географическую удаленность, европейский континент издавна являлся притягательным для китайского населения. Можно выделить три этапа китайской иммиграции в регион.
11 Skeldon R.P. China: From Exceptional Case to Global Participant // Migration Information Source. URL: http://www.migrationinformation.org/Feature/displav.cfin?ID=219 (дата обращения: 30.03.2019).
12 Min Zhou. The Chinese Diaspora and International Migration // Social Transformations in Chinese Societies. 2006. N 1. P. 172.
13 Ducanes G., Abella M. Prospects for future outward migration flows: China and Southeast Asia / Asian Regional Programme on Governance of Labour Migration (Working paper N 24). Bangkok, 2009.
14 World Population Prospects: The 2017 Revision //Population Division of the Department of Economic and Social Affairs of the United Nations Secretariat. URL: https://population.un. org/wpp/ (дата обращения: 30.03.2019).
15 Бергер Я.М. Экономическая стратегия Китая. М., 2009.
16 Pieke F. Editorial Introduction: Community and Identity in the New Chinese Migration Order //Population, Space and Place. 2010. N 13.
Первый этап (с конца XIX до середины ХХ в.) характеризуется спорадической иммиграцией китайцев в незначительных объемах. Переселенцы добирались преимущественно морским путем и оседали в портовых городах, реже сухопутным через территорию России. Единственным периодом массового притока мигрантов из Поднебесной можно считать годы Первой мировой войны, когда европейские страны столкнулись с нехваткой рабочей силы. При этом население Великобритании и Франции часто рассматривало их в качестве «национальной угрозы». После окончания военных действий большинство китайских мигрантов было репатриировано. На этом этапе они основали во многих крупных городах небольшие китайские кварталы — этнические анклавы, чайна-тауны.
Второй этап (с середины ХХ в. до 1980-х гг.) отличается ростом числа китайских иммигрантов за счет нелегальной эмиграции из КНР во время культурной революции и вторичных миграционных потоков из стран Азии17, появлением китайских мигрантов в странах Центральной Европы, созданием их собственной экономической ниши — ресторанного бизнеса18.
Третий этап, начавшийся с 1980-х гг., является во многом плодом исторического совпадения второй эры эмиграции из Китая и либерализации миграционного законодательства в европейских странах в целях привлечения трудовых ресурсов из-за рубежа и выделяется значительными масштабами китайской иммиграции, подключением к числу дестинаций восточноевропейских государств.
По сравнению с первыми этапами важными особенностями структуры новых миграционных потоков в европейский регион из Китая являются гендерный баланс, значительная доля молодежи и высококвалифицированной рабочей силы, весомость образовательной миграции.
В соответствии с миграционной теорией «притяжения—выталкивания» привлекательность стран Европейского союза для китайских мигрантов в настоящее время обеспечивают несколько групп факторов историко-географического, политического и социально-экономического характера. В определенной степени учесть и взвесить значимость отдельных факторов позволяет расчет по совокупности стран ЕС корреляционной зависимости межжду долей китайских мигрантов в населении и показателями социально-экономического развития принимающих стран (табл. 1). Выясняется, что помимо принципов иммиграционной политики, важными мотиваторами при выборе страны прибытия выступают уровень благосостояния и доходов местного населения, состояние рынка труда, а также осуществление странами-реципиентами экономического сотрудничества с КНР. Но определяющую роль, как своего рода «обратная связь», имеет наличие уже сложившейся китайской общины (величина коэффициента
17 В Великобританию прибывали этнические китайцы из Малайзии и Гонконга, в Нидерланды — из Индонезии и Суринама, во Францию — из Индокитая.
18 Parker D. Chinese People in Britain: Histories, Futures and Identities. L., 1998.
Таблица 1
Значимость факторов китайской иммиграции в страны Европейского союза, 2013 г.
Показатель Индекс развития человеческого потенциала Величина среднегодового дохода Накопленные прямые инвестиции из Китая Уровень безработицы среди трудоспособного населения Доля китайской диаспоры в населении страны
Доля китайских иммигрантов в населении страны 0,7 0,67 0,58 -0,26 0,78
Примечание: Значимость факторов определяется на основе расчета коэффициента ранговой корреляции.
Рассчитано авторами по данным Eurostat; Human Development Report; Ministry of Commerce People's Republic of China.
корреляции 0,78), что лишний раз подчеркивает значимость развитых социальных сетей иммигрантов.
В 2015 г. из 76 млн международных мигрантов в странах Европейского союза китайцы составляли менее 3%19. При этом далеко не все мигранты первого поколения являются гражданами КНР, а их распределение по территории региона в силу различий в системе личностных приоритетов и факторов аттрактивности отдельных стран весьма неравномерно: 285 тыс. человек сконцентрированы в Великобритании, от 80 до 160 тыс. — во Франции Италии, Испании, Германии и Нидерландах; заметно меньше — в остальных государствах. Доля китайцев в общей численности всех международных мигрантов существенно выше средней по региону в Великобритании, Нидерландах, Скандинавских странах, а также в Италии и Венгрии, уже давно играющей роль «ворот» в Европу20. С учетом высокой мобильности населения как в границах ЕС, так и в пределах стран Шен-генского договора, для более точной оценки особенностей размещения китайских иммигрантов первого поколения необходимо исключить внутрирегиональные миграции.
Результаты расчетов удельного веса китайцев в аллохтонном населении показывают, что общая ситуация, становясь более выразительной, в целом мало меняется, но позволяют говорить о существовании трех категорий стран. Первая — с однозначно повышенной привлекательностью
19 Global Migration Map: Origins and Destinations, 1990—2017. URL: http://www.pewglobal. org/2018/02/28/global-migrant-stocks/?country=CN&date=2017 (дата обращения: 15.04.2019).
20 Например, в период с октября 1988 по апрель 1992 г. Венгрию пересекли порядка 45 тыс. транзитных мигрантов из Китая, которые впоследствии рассеялись по территории Европы и отчасти Северной Америки (см.: Pieke F. Recent Trends in Chinese Migration to Europe: Fujianese Migration in Perspective. Geneva, 2002).
для китайских переселенцев (Нидерланды, Ирландия, Норвегия и Финляндия). Вторая — с равноценной силой притяжения мигрантов из Поднебесной и стран Европы (Германия, Бельгия, Люксембург). Третья — с максимальной открытостью «внешнему миру». В Великобританию и Францию направлены потоки китайских мигрантов как из европейских стран, так и из других регионов мира (рисунок).
Рост численности и территориальной концентрации китайских иммигрантов закономерно запустил процесс формирования китайской диаспоры, в изучение которой дополнительные трудности привносит разветвленность исторически сложившегося понятийно-терминологического аппарата. Согласно закону КНР «Об охране прав и интересов вернувшихся хуацяо и их родственников» от 7 сентября 1990 г.21, существует несколько наименований и толкований для китайцев, проживающих за пределами страны:
• «Тунбао»/«соотечественники» (кит. 1оп£Ъао) — китайцы, проживающие на территории Китайской Республики и в специальных административных районах (Гонконг и Макао) и фактически не считающиеся представителями китайской диаспоры22.
• «Хуацяо»//«китайские мигранты» (кит. huaqiao) — китайцы, постоянно проживающие за рубежом и обладающие гражданством КНР, Китайской Республики и специальных административных районов (Гонконг и Макао). Исторически это понятие относилось к китайцам, переехавшим за рубеж на некоторое время, и не включало лиц, проживающих в других странах на постоянной основе. Данный термин получил широкое распространение в русскоязычной научной литературе.
• «Вайцзи хуажэнь»/«китайцы с иностранным гражданством» (кит.
waiji ^агеп) — китайцы, хуацяо и их потомки, обладающие иностранным гражданством, получившие его в результате натурализации или при рождении и в силу этого автоматически утратившие гражданство КНР, Китайской Республики и специальных административных районов (Гонконг и Макао). Данный термин обозначает иностранцев китайского происхождения. Сокращенная форма — «хуажэнь»/«китайцы» (кит. ^ЙА ^агеп).
• «Хуаи»//«потомки китайцев» (кит. Щ ^ау^ — лица китайского происхождения, потомки китайских мигрантов. Данный термин обозначает людей, родившихся и выросших за пределами Китая, получивших образование и социализировавшихся за рубежом, мигрантов второго, третьего поколений. Хуаи входят в состав представителей хуажэнь.
• «Хайвай хуажэнь»//«зарубежные китайцы» (кит. А haiwai ^агеп) — все китайцы и лица китайского происхождения, проживающие
21 Закон КНР об охране инвесторов и прав вернувшихся хуацяо и родственников-цяо-цзюань, п. 2 [Чжунхуа Жэньминь Гунхэго гуйцяо цяо цзюань цюаньи баоху фа] (на кит. яз.). URL: http://www.chinaqw.com.cn/node2/node2796/node2883/node3179/userobject6ai3723.html (дата обращения: 30.03.2019).
22 После присоединения Гонконга и Макао к КНР в законодательство внесены поправки от 31.10.2000 г.
Китайские мигранты в странах ЕС и ЕАСТ, 2011 г. Источник: Слука Н.А., Коробков А.В., Иванов П.Н. Китайская диаспора в странах ЕС // Балтийский регион. 2018. Т. 10, № 3. С. 84.
за рубежом, совокупность всех китайских мигрантов, зарубежная китайская община, фактически китайская диаспора.
Во всех официальных документах КНР и Китайской Республики для определения китайского населения, проживающего за пределами Китая, независимо от гражданства используется последний термин. Данное понятие употребляется как для граждан КНР, Китайской Республики и специальных административных районов (Гонконг и Макао), проживающих за рубежом, так и для этнических китайцев, получивших иностранное гражданство. К диаспоре относятся потомки китайских мигрантов, лица, родившиеся за переделами Китая в этнически смешанных семьях, но сохраняющих свою этническую идентичность и связь с исторической родиной.
В англоязычной научной литературе часто используется калька с китайского языка для описания диаспоры, всего китайского населения, проживающего за пределами Китая — Overseas Chinese.
Так или иначе, существование китайской диаспоры как, согласно определению Т.В. Полосковой, сплоченной, устойчивой социальной группы (объединения людей, имеющих общий значимый признак и участвующих в совместной деятельности, которая регулируется формальными и неформальными институтами), проживающей за пределами страны своего общего географического происхождения и обладающей единым этническим самосознанием; создающей собственные социальные, политические и экономические институты для поддержания самосознания идентичности и общности23, не вызывает сомнений. Другое дело, многообразие терминологии и принципов статистического учета сказывается на вариабельности исчислений масштаба явления.
По разным оценкам, численность этнических китайцев, обосновавшихся вне родины составляет от 35 до 62 млн человек. «Можно сказать, всюду, где светит солнце, есть и наши собратья», — с гордостью говорят в Пекине24. Однако основная часть китайской общины — свыше 70% — приходится на страны АСЕАН. На их фоне страны Европейского союза выглядят довольно скромно, хотя точных количественных сведений нет. Так, в 2011 г., согласно оценкам Европейско-китайского научно-консультативного сообщества (Europe China Research and Advice Network, ECRAN), численность этнических китайцев в странах ЕС составляла 2,3 млн чел, что в 1,5 раза больше данных Комиссии по делам зарубежных китайцев (Overseas Chinese Affairs Commission, OCAC)25.
При этом по сравнению с другими регионами мира Европа выделяется особой мозаичностью китайской диаспоры. Во-первых, ее численность в странах региона варьирует в очень широких границах — от 650 тыс. в Великобритании до менее 1 тыс. в малых странах. Во-вторых, широк раз-
23 Полоскова Т.В. Современные диаспоры: Внутриполитические и международные аспекты. М., 2002.
24Ларин А.Г. Китай и зарубежные китайцы. М., 2008.
25 Latham K., Wu B. Chinese Immigration into the EU: New Trends, Dynamics and Implications. L., 2013; Overseas Community Affairs Council (OCAC), United Nations Statistics Division. URL: http://www.ocac.gov.tw (дата обращения: 30.03.2019).
брос пропорций между «хуажень» и «хуацяо», что отчасти предопределяет преимущественную лояльность местным или китайским властям. Закономерно, что первые преобладают в большинстве стран ЕС. К числу исключений относятся Италия, Испания и Финляндия. В-третьих, колоссальна дифференциация стран региона по доле в структуре диаспоры иммигрантов первого поколения с высоким удельным весом молодежи, высокообразованных лиц, квалифицированных кадров, стремящихся ассимилироваться в европейском социуме, найти работу в престижных областях рынка труда (науке, медицине, финансах, образовании, искусстве). Именно они задают количественные параметры диаспоры и отвечают за формирование стереотипа «модельного этнического меньшинства», плотно закрепившегося в сознании американского общества26. В то же время он лишь отчасти верен, поскольку характеризует только привилегированную часть диаспоры. Есть и другая, «теневая» часть, представленная рабочими и обслуживающим персоналом с разными демографическими параметрами, но с относительно низким уровнем образования, благосостояния и знания языка страны местопребывания, а также нелегалами. Это, безусловно, отдельное проблемное и пока малоизученное поле. Но возникновение глубоких расколов в обществе между местными гражданами и бесправными иммигрантами, отличающимися от принимающего населения по языку и религии, именуемых в политологии mutually reinforcing cleavages21 весьма маловероятно.
К настоящему времени в ЕС сложился паритет между китайскими иммигрантами первого поколения (53%) и довольно пестрой категорией «хуаи». Однако 2/3 стран ЕС относится к числу стран с относительно поздним стартом формирования китайской диаспоры, что лишний раз подчеркивает новизну явления и актуальность его изучения.
Сопряженный анализ общей численности диаспоры и ее «возраста» позволяет разделить государства ЕС на четыре основные группы. Две категории формируют страны со значительной численностью китайской диаспоры, но в одной из них «новые» мигранты составляют менее 50% (Великобритания, Франция, Италия, Нидерланды, Ирландия), а в другой — более 50% (Германия и Испания). По аналогии выделяются еще две категории стран с относительно малой численностью китайской диаспоры. Подавляющая их часть относится к типу с преобладанием мигрантов первого поколения (табл. 2). В ряде случаев (например, в Швеции и странах Балтии) они составляют более 85% диаспоры.
Сфокусированность основного потока «новой» китайской миграции на относительно узком круге стран приема усиливает контрасты в разме-
26 Термин «модельное меньшинство» был введен социологом У. Петерсеном в эссе «Success Story: Japanese American Style», опубликованном в журнале «Нью-Йорк Таймс» в 1966 г., для описания американцев азиатского происхождения как этнических меньшинств, которые, несмотря на маргинализацию, добились успеха в США.
27 Simmel G. Soziologie. Leipzig, 1908; Lipset S.M. Political Man. Garden City. N.Y., 1960; Rokkan S. Geography, Religion and Social Class: Cross-cutting Cleavages in Norwegian Politics. N.Y., 1967.
Таблица 2
Группировка стран ЕС по масштабам и «возрасту» китайской диаспоры
Категория крупности диаспоры Численность диаспоры, тыс. чел. Категории «возраста» диаспоры*
«старая» «молодая»
Крупная более 500 Великобритания, Франция —
100—500 Италия, Нидерланды Испания,Германия
50—100 Ирландия —
Малая 10—50 Бельгия, Португалия Австрия, Швеция, Греция, Венгрия, Дания
менее 10 Болгария, Румыния, Словакия Финляндия, Чехия, Польша, Люксембург, Кипр, Словения, Литва, Хорватия, Мальта, Латвия, Эстония
*«Возраст» определяется удельным весом в китайской диаспоре иммигрантов первого поколения.
Составлено по: Latham K., Wu B. Chinese Immigration into the EU: New Trends, Dynamics and Implications. L., 2013.
щении китайской диаспоры в странах ЕС. Ее общая численность имеет выраженный меридиональный градиент, убывая с запада на восток и находясь почти в полном соответствии с географией наиболее экономически развитых и многолюдных стран. Это, в частности, подтверждают высокие значения коэффициента корреляции для стран ЕС (0,8174 в случае соотнесения с ВВП и 0,7908 — населения). Более 98% диаспоры сконцентрировано только в 10 странах, а 50% — приходится на Великобританию и Францию. Большие китайские общины сформировались в Германии и Нидерландах, а также в проведших сравнительно недавно амнистию нелегальных иммигрантов Италии и Испании, которые сами являются в некоторой степени странами исхода мигрантов. На этом фоне остаются менее значимыми страны Северной и особенно Восточной Европы, границы которых стали открытыми для китайской иммиграции только с 1990-х гг. Исключением в последнем случае являются лишь Венгрия и Румыния, где в современной структуре международных мигрантов доля китайцев относительно велика. Иными словами, с позиций центр-перифческой концепции размещение китайской диаспоры в странах Европейского союза носит полицентрический характер с четко выраженным региональным ядром и обширной периферией на северо-востоке. При этом эксперты прогнозируют активный рост диаспоры именно в главных странах ядра — Великобритании, Франции, Германии и Нидерландах, а также в Венгрии, отчасти сохраняющей транзитную функцию.
В силу целого ряда обстоятельств китайское меньшинство практически отсутствует в сельской местности и явно тяготеет к городским обра-
зованиям. Можно сказать, что размещение китайской диаспоры совпадает с урбогеографией Европы с акцентом на столичные и портовые города.
Дискриминация китайцев на начальном этапе иммиграции привела к образованию этнических анклавов — чайна-таунов28. При этом снятие проблемы и появление возможности быстрой интеграции в общественную жизнь после окончания Второй мировой войны обусловили отсутствие в европейских агломерациях крупных китайских кварталов американского образца. Здесь китайцы расселены преимущественно дисперсно, выраженных национальных анклавов сравнительно немного. Они относительно малолюдны и, как правило, являются местами концентрации этнического бизнеса. Главные центры локализации китайской диаспоры в Великобритании — Лондон (30%), Бирмингем, Глазго, Манчестер и Ливерпуль; во Франции — Лион и Марсель; в Италии — Милан, Флоренция, Турин и Венеция; в Испании — Мадрид, Барселона, Валенсия и Аликанте; в Германии — Берлин, Гамбург, Бонн, Франкфурт-на-Майне и Мюнхен; в Нидерландах — Амстердам; в Ирландии — Дублин. Все эти города существенно различаются по истории возникновения, масштабам и структуре диаспоры и могут служить «ключами» к познанию географии выхода китайских иммигрантов. Так, если в агломерациях Германии основную часть диаспоры составляют выходцы из Шанхая и северо-восточных провинций Китая, то в Дублине — из Гуандуна (Кантон) и Гонконга, а в Амстердаме — из Гонконга и бывших голландских колоний Индонезии и Суринама.
Этническая «диффузия» или часть «европейского проекта»
в реализации глобальной стратегии Пекина?
«Новая» китайская иммиграция не только благотворно отразилась на изменении социально-демографических структур и восполнении дефицита рабочей силы в странах Европейского союза, но и укрепила имидж «модельного меньшинства», привнесла новые черты в состав и размещение этнической диаспоры в регионе. В зависимости от исходного целепо-лагания ее изучение возможно с разных позиций, во-первых, с европо- или китаецентрического подходов, а во-вторых, в узком, чисто специальном или широком, комплексном формате, но при обязательном учете установления в условиях экономической и культурной глобализации наиболее благоприятных условий как для иммиграции, так и для эмиграции, когда нет необходимости в принятии окончательного решения о месте постоянного жительства. В исследовании Ф. Янга эта тенденция охарактеризована как транснационализм китайской миграции29.
Вопрос «китаизации» европейцев получает отчасти локальный характер в контексте разворачивающейся борьбы за мировое лидерство меж-
28 Самые крупные чайна-тауны находятся в Париже, Лондоне и Ливерпуле. URL: http:// www.chinatownology.com (дата обращения: 30.04.2019).
29 Routledge Handbook of the Chinese Diaspora / Ed. by C.-B. Tan. N.Y., 2013.
ду ведущими державами в рамках перехода к третьему глобальному интеграционному циклу. При этом современные позиции участвующих в миграционном процессе сторон можно качественно обобщить, используя восточные мудрости. Для Китая скорее подойдет изречение: «Лучшее время, чтобы посадить дерево, было двадцать лет назад. Следующее лучшее время — сегодня». Для Европы: «Живи, сохраняя покой. Придет время, и цветы распустятся сами». Важно, что Китай рассматривает эмиграцию в контексте стратегии «идти вовне» и в комбинации с иными действенными механизмами политики «мягкой силы»30, вовлекая европейские страны в сотрудничество в самых разных областях — экономической, проектно-инвестиционной, научно-технической, образовательной, социокультурной и др.31 Иными словами, Китай в Европе «всерьез и надолго». Более того, официальный Пекин постепенно сокращает проекты, связанные с репатриацией в целях восполнения ресурсов человеческого капитала, и переходит к масштабной стратегии «служить родине из-за рубежа». Главная задача — сформировать китаецентричную прослойку в качестве фактора государственного влияния в странах с высокой концентрацией этнических общин. В дальнейшем представители подобных групп влияния должны глубоко интегрироваться в общественно-политическую и экономическую жизнь страны проживания и при необходимости лоббировать интересы Китая. Таким образом, основной упор будет сделан на сохранении и укреплении национального самосознания диаспоры как фактора будущего глобального политического и экономического превосходства Китая32.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Бергер Я.М. Экономическая стратегия Китая. М., 2009.
Галстян А. Китайские диаспоры начали захватывать экономики стран мира. URL: http://isedworld.org/2017/11/27/
Гладкий Ю.Н., Гладкий И.Ю., Эйдемиллер К.Ю. Исламская «диффузия» в странах Балтийского региона: Плоды европейского мультикультурализма // Балтийский регион. 2017. № 3.
Закон КНР об охране инвесторов и прав вернувшихся хуацяо и родственни-ков-цяоцзюань, п. 2. [Чжунхуа Жэньминь Гунхэго гуйцяо цяо цзюань цюаньи бао-ху фа] (на кит. яз.). URL: http://www.chinaqw.com.cn/node2/node2796/node2883/ node3179/userobject6ai3723.html
30 Термин «soft power» трактуется по-разному. В КНР используется трактовка «мудрая сила». Главным образом, в нее вкладывается конфуцианская мудрость и культурная самобытность, которыми следует руководствоваться при принятии решений во внешней политике государства (см.: Касаткин П.И., Ивкина Н.В. Культурная и образовательная составляющие «мягкой силы» ЕС // Сравнительная политика. 2018. Т. 9, № 1).
31 Например, согласно данным Министерства образования КНР, на конец 2017 г. на европейские страны приходилось более трети всех институтов и классов Конфуция.
32 Галстян А. Китайские диаспоры начали захватывать экономики стран мира. URL: http://isedworld.org/2017/11/27/ (дата обращения: 30.04.2019).
Касаткин П.И., Ивкина Н.В. Культурная и образовательная составляющие «мягкой силы» ЕС // Сравнительная политика. 2018 Т. 9, № 1.
Коробков А.В. Крупнейшие миграционные системы мира: Общие тренды и различия // География мирового хозяйства: Традиции, современность, перспективы / Под ред. В.А. Колосова, Н.А. Слуки. М.; Смоленск, 2016.
Ларин А.Г. Китай и зарубежные китайцы. М., 2008.
Макрон заявил, что миграционный кризис в ЕС перерос в политический // ТАСС. Информационное агентство России. Международная панорама. 24.06.2018. URL: http://tass.ru/mezhdunarodnaya-panorama/5319360
Полоскова Т.В. Современные диаспоры: Внутриполитические и международные аспекты. М., 2002.
Слука Н.А., Коробков А.В., Иванов П.Н. Китайская диаспора в странах ЕС // Балтийский регион. 2018. Т. 10, № 3.
Chinatownology. URL: http://www.chinatownology.com
Ducanes G., Abella M. Prospects for future outward migration flows: China and Southeast Asia /Asian Regional Programme on Governance of Labour Migration (Working paper N 24). Bangkok, 2009.
Eurostat. Migration and migrant population statistics. URL: https://ec.europa.eu/ eurostat/statistics-explained/index.php/Migration_and_migrant_population_statistics
Global Migration Map: Origins and Destinations, 1990-2017. URL: http://www. pewglobal.org/2018/02/28/global-migrant-stocks/?country=CN&date=2017
Human Development Report, 2015. URL: http://hdr.undp.org/sites/default/files/ hdr_2015_statisti cal_annex.pdf
Joppke Ch. Trends in European Immigration Policies // A Threat Against Europe? Security, Migration and Integration / Ed. by J.P. Burgess, S. Gutwirth. Brussels, 2011.
Latham K., Wu B. Chinese Immigration into the EU: New Trends, Dynamics and Implications. L., 2013.
Lipset S.M. Political Man. Garden City. N.Y., 1960.
Ministry of Commerce People's Republic of China. URL: http://english.mofcom. gov.cn/article/statistic/foreigninvestment
Min Zhou. The Chinese Diaspora and International Migration // Social Transformations in Chinese Societies. 2006. N 1.
Overseas Community Affairs Council (OCAC), United Nations Statistics Division. URL: http://www.ocac.gov.tw
Parker D. Chinese People in Britain: Histories, Futures and Identities. L., 1998.
Pieke F. Recent Trends in Chinese Migration to Europe: Fujianese Migration in Perspective. Geneva, 2002.
Pieke F. Editorial Introduction: Community and Identity in the New Chinese Migration Order // Population, Space and Place. 2010. N 13.
Rokkan S. Geography, Religion and Social Class: Cross-cutting Cleavages in Norwegian Politics. N.Y., 1967.
Routledge Handbook of the Chinese Diaspora / Ed. by C.-B. Tan. N.Y., 2013.
Simmel G. Soziologie. Leipzig, 1908.
Skeldon R.P. China: From Exceptional Case to Global Participant // Migration Information Source. URL: http://www.migrationinformation.org/Feature/displav.cfin ?ID=219
Smith P. Human smuggling: Chinese migrant trafficking and the challenge to America's immigration tradition. Washington, D.C., 1997.
World Population Prospects: The 2017 Revision // Population Division of the Department of Economic and Social Affairs of the United Nations Secretariat. URL: https://population.un.org/wpp/
United Nations, Department of Economic and Social Affairs. Population Division (2017). Trends in International Migrant Stock: The 2017 revision (United Nations database, P0P/DB/MIG/Stock/Rev.2017). URL: https://www.un.org/en/development/desa/ population/migration/data/estimates2/docs/MigrationStockDocumentation_2017.pdf З^Щ 20 ^^АШ^^ШЁЙЙШШШ'^'Р (Размышления о нескольких особенностях китайской миграции в последние 20 лет. Исследования по выезжающим китайцам) // Huaqiao huaren lishi yanjiu. 1997. N 2.
