CC BY
1569. Grishina YA.S. Social'noe predprinimatel'stvo kak innovacionno-pravovaya osnova obespecheniya imushchestvennyh potrebnostej // Vestnik Nizhegorodskogo universiteta im. N.I. Lobachevskogo. - 2013. - №2 3-2. - S. 50-52.
10. Bedrickaya N.V. Social'naya otvetstvennost' biznesa i social'noe predprinimatel'stvo: sootnoshenie ponyatij i specifika realizacii // Upravlenie chelovecheskimi resursami - osnova razvitiya innovacionnoj ekonomiki. - 2011. - №2 3. - S. 393-400.
11. Muhin A.V. Evolyuciya ponyatiya social'nogo predprinimatel'stva. Osnovnye funkcii social'nogo predprinimatel'stva // Novye tekhnologii. - 2011. - №.2. - S. 103-106.
12. Kadnevskij V.M., Gricyuk O.N. Social'noe predprinimatel'stvo kak fenomen sovremennoj ekonomiki // Social'noe proektirovanie: teoriya i praktika materialy VII zaochnoj Mezhdunarodnoj nauchno-prakticheskoj konferencii. OmGU im. F.M. Dostoevskogo. - Omsk, 2014. - S. 86-91.
13. Starovojtov D.B. Social'noe predprinimatel'stvo: sushchnostnye osobennosti, bar'ery vhoda na rynok // Menedzhment i biznes-administrirovanie. -2013.- № 3.-S. 197-199.
14. Еgorova K.P., Еsipova E.YU. Social'noe predprinimatel'stvo v Rossii: sovremennoe sostoyanie // Vestnik Mezhdunarodnogo instituta menedzhmenta LINK. - 2012. - № 28. - S. 130-134.
15. Gosudarstvennyj arhiv Rossijskoj Federacii (GARF). F.R-4347. Op.1. D. 1.
16. Gosudarstvennyj arhiv Krasnoyarskogo kraya (GAKK). F.R-268. Op.1. D.1. Predislovie.
17. GARF. F. R-4347. Op. 1. D. 590.
18. GARF. F. R-374. Op. 12. D. 82.
19. GAKK. F. R-49. Op. 1. D. 492.
20. GARF. F. R-4347. Op. 1. D. 270.
21. GAKK. F. R-1961. Op. 1. D. 2.
22. GARF. F. R-4347. Op. 1. D. 290.
23. GARF. F. R-4347. Op. 1. D. 352.
24. GAKK. F. R-49. Op. 1. D. 445.
25. GAKK. F. R-1961. Op. 1. D. 5.
26. Otchet 2-go sibirskogo oblastnogo soveshchaniya gubernskih rabotnikov uchrezhdenij i organizacij sobesa (gosudarstvennogo obespecheniya, krest'yanskoj vzaimopomoshchi, invalidnoj kooperacii i pomoshchi invalidam vojny i sem'yam krasnoarmejcev). 6-9 maya 1924 g. - Novonikolaevsk: Izdanie upravleniya Upolnomochennogo NKSO i Vserokompoma po Sibiri, 1924. - 176 s.
27. GARF. F. R-4347. Op. 1. D. 644.
28. GAAK. F. R-92. Op. 2. D. 48.
29. GARF. F. R-4347. Op. 1. D. 337.
30. Kovalev A.S. Invalidnyj dom kak institut social'noj pomoshchi pozhilym lyudyam i invalidam v 20-30-h gg. HKH v. (na materialah Sibiri). -Krasnoyarsk, 2013. - 475 s.
КОВАЛЕВ АЛЕКСАНДР СЕРГЕЕВИЧ - доктор исторических наук, профессор кафедры истории России Сибирского федерального университета; профессор кафедры социальной педагогики и социальной работы Красноярского государственного педагогического университета им. В.П. Астафьева ([email protected]).
KOVALEV, ALEXANDER S. - Doctor of History, Professor, Department of Russian History, Siberian Federal University; Professor at the Department of Social Pedagogy and Social Work of Krasnoyarsk State Pedagogical University named by V.P. Astafiev.
УДК 94(470)(091)«1921/1929»
ЯХУТЛЬ Ю. А.
НОВАЯ ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ПОЛИТИКА 1921-1929 ГГ. В СОВРЕМЕННОЙ ИСТОРИОГРАФИИ: ОСНОВНЫЕ ТЕНДЕНЦИИ, ОСОБЕННОСТИ
Ключевые слова: историография, новая экономическая политика, модернизация, постсоветский, повстанческое движение, крестьянство, казачество.
В статье дан историографический обзор исследований, посвященных новой экономической политике. Автором предпринята попытка выявить основные закономерности в изучении данной проблемы в условиях современной российской действительности, определить особенности и общий характер работ. Последние десятилетия ушедшего века и начало нового стали определяющим не только для российского общества, в целом, но и для исторической науки - в частности, в том числе в оценке событий 1920-х гг. Постсоветский период 1990-х гг. отличался повышенным «градусом» идейно-политического противостояния в оценке исторического прошло, которое в более конструктивных формах продолжается и в настоящее время. Современная Россия переживает неоднозначный период, связанный с коренным изменением социальных, экономических, общественных отношений, в рамках которого идет поиск путей выхода из кризиса и определение основных векторов реформ в экономике и политике.
YAKHUTL', Y.A.
THE NEW ECONOMIC POLICY OF 1921-1929-IES IN MODERN HISTORIOGRAPHY:
MAIN TRENDS, FEATURES
Keywords: historiography, new economic policy, modernization, Post-Soviet, insurgency, peasantry, Cossacks.
In the article gives a historiographical review of the research on the new economic policy. The author attempts to trace the main regularities in the research of this problem in the conditions of modern Russian reality, to determine the characteristics and General character of the work. The last decades of the past century and the beginning of a new one became decisive for the Russian society, in particular historical science, in the assessment of the events of the 1920-ies. The Post-Soviet period of 1990-ies was distinguished by an increased "degree" of ideological-political confrontation in the evaluation of the historical past, which continues in a more constructive dynamics at the present time. Modern Russia
75
is going through an ambiguous period associated with a radical change in social, economic, social relations, where there is a search for ways out of the crisis and the definition of the main vectors of reforms in the economy and politics.
Постсоветский период характеризуется масштабным столкновением идей, пересмотром оценок истории страны, особенно ее советского периода. В частности, в это время возрос интерес к новой экономической политике 1921-1929 гг., в том числе в контексте локальной (региональной) истории [1]. Последние два столетия Россия находится в состоянии либеральных реформ, чередующихся с консервативными контрреформами. И, пожалуй, одним из наиболее заметных этапов в череде отмеченных исторических процессов стали экономические и политические события 1920-х гг. [2]. Во многом этим объясняется неугасающий интерес к историческому опыту СССР периода 1921-1929 гг. В историю страны он вошел как время реализации новой экономической политики (нэп). Причины перехода к экономическим (с 1921 г.), а затем и к политическим реформам (1924-1926 гг.), были обусловлены тяжелыми последствиями Первой мировой и Гражданской войн, нерациональной экономической политикой правительства большевиков в эпоху военного коммунизма (как, впрочем, и политикой их предшественников), общим уровнем экономической отсталости России и, в первую очередь, аграрного сектора экономики.
Вопросы реализации нэпа вызывали интерес в исторической науке с момента начала самих реформ. В настоящей статье мы рассматриваем период постсоветской историографии 1990-х гг., так как это время стало началом формирования принципиально новых взглядов на содержание реформ 1920-х гг. Основной лейтмотив большинства исследований в постсоветскую эпоху - осмысление нэпа, как возможной альтернативы административно-командной экономике, противопоставление его насильственной коллективизации, прервавшей эволюционный, мадернизационный период развития индивидуального крестьянского хозяйства.
В системе экономических модернизаций периода 1921-1929 гг. нэп выступил связующим звеном между капиталистической и социалистической модернизацией. Особое место в этой системе занимал аграрный сектор экономики, а именно индивидуальная хозяйственная деятельность крестьян, казаков. Большевики испытывали дефицит времени в реализации провозглашенных социальных принципов и, находясь под жестким давлением, начавшегося протестного движения крестьянской массы, вынужденно приступили к реформам, способным предотвратить социально-политический и экономический крах советской власти. При этом они избрали оптимальный вариант формирования экономической основы социальных преобразований, связанный с использованием сельского хозяйства, как источника для социально-экономических реформ.
Начавшийся период в истории российского общества во многом предопределял и перспективы политической власти большевиков, и место крестьянства в системе социально-экономических и политических отношений. С численно абсолютно доминировавшим социальным слоем (классом) формирующейся советской системе в это время необходимо было установить союзнические отношения. Тем не менее, отличительной чертой начатых реформ стало доминирование идеологических аспектов, игнорирующих объективное развитие рыночных отношений. Большевики и их лидер - В.И. Ленин сделали ставку на многоукладную экономику, гарантирующую гражданский мир эволюцию индивидуального крестьянского хозяйства с использованием различных форм кооперации, однако при опоре на систему государственного регулирования и контроля [3]. В итоге же, начатая в рамках реформ 1920-х гг. коллективизация индивидуального крестьянского хозяйства окончательно определила завершение эволюционного пути в сельском хозяйстве. Она означала не столько тотальное отрицание традиций сельскохозяйственной деятельности российского крестьянства, сколько отказ от постепенных методов преобразований, которые не могли в короткие сроки обеспечить национальную продовольственную безопасность и обеспечить изъятие из деревни средств для индустриализации. При этом мы должны признать, что экономические и политические реформы периода нэпа некоторое время предоставляли возможность выбора
способов хозяйствования. Особенности развития деревни в годы новой экономической политики заключались в сочетании старых, капиталистических средств и методов работы с новыми, социалистическими, не известными до этого времени российскому крестьянству и руководству страны. Неминуемая политическая катастрофа могла постичь Советскую Россию, по мнению Ленина, в случае непринятия мер по удовлетворению желаний крестьян [4].
Обоснование нэпа с позиций правящей большевистской партии было дано в 1921-1922 гг. В.И. Лениным в докладах и выступлениях на Х и XI съездах РКП (б), Х партийной конференции, III и IV конгрессах Коминтерна, IX Всероссийском съезде Советов рабочих и солдатских депутатов («О продовольственном налоге» [5], в статье «О значении золота теперь и после полной победы социализма» [6] и др.). Причем В.И. Ленин признавал единство целей нэпа и социалистического строительства [7]. Новизна нэпа, в сравнении с «военным коммунизмом», заключалась в изменении последовательности задач построения социалистической экономики и активном использовании рыночных методов. Сельское хозяйство в структуре реформ становилось приоритетом и базой для последующей социалистической индустриализации.
Предложение, поступившее в марте 1921 г. на X съезде РКП (б) о замене продразверстки на продовольственный налог стало переломным этапом во взаимоотношениях государства и крестьянства. Новизна нэпа в сравнении с «военным коммунизмом» заключалась в кардинальном изменении тактики и стратегии социалистических преобразований и революционном переходе от военно-административных методов руководства, присущих периоду Гражданской войны, к плановому развитию экономики (ГОЭРЛО) с применением рыночных методов и инструментов.
Следует отметить, что аграрный вопрос в российской истории оставался одним из актуальных для исследователей и неразрешимых для государственных руководителей всего периода социалистических преобразований. Реформирование экономики в рамках преобразований эпохи нэпа продемонстрировало новые подходы к модернизации сельского хозяйства, принципиально отличные как от досоветского периода, так и от сталинской коллективизации. Незавершенность реформ в сельском хозяйстве в предшествующий период, когда сосуществовали докапиталистические и капиталистические элементы модернизации, создали условия для формирования конкурентной среды в период нэпа, что делало политику 1920-х гг. приемлемой для большей части селян, воспринявших ее как альтернативный путь развития индивидуальных крестьянских хозяйств.
Одним из тормозящих факторов модернизационного развития сельского хозяйства России являлась классовая политика большевиков, основанная на последовательной поддержке беднейшей части крестьянско-казачьей среды. Ход реформ подтвердил несостоятельность этой политики, на определенном этапе привел к смене приоритетов в поиске союзников в деревне (в лице середняцких хозяйств). Классовые ограничения по отношению к зажиточным слоям при этом сохранялись, но не абсолютизировались. В итоге, эти противоречия все же привели к провалу либеральных реформ, так как основной пользователь сложной сельскохозяйственной техники, как средства модернизации, -зажиточный селянин был лишен возможности ее приобретать и эксплуатировать.
В изучении нэпа исследователи, как правило, условно выделяют четыре периода: 1920-е гг.; 1930-е-середина 1950-х гг.; вторая половина 1950-х - конец 1980-х гг.; начало 1990-х гг. - настоящее время. Критерием выделения периодов выступает совокупность характера направлений исследований, количественных и качественных показателей в научном осмыслении нэпа, изменение формального статуса самих исследователей. Особенностью четвертого этапа, начавшегося с 1990-х гг., является более объективное освещение различных сторон процессов, происходивших в 1920-е гг. [8-10]. В этот период происходят качественные изменения в оценке нэпа, основанные на новых методах исторического исследования, включении в научный оборот большой массы рассекреченных архивных материалов и активизации «регионального» компонента. История нэпа стала предметом изучения современных исследователей по различным ее аспектам - экономическим, социально-
77
политическим, социальным, вопросам эволюции политической системы, соотношении экономики и политики, локальной истории и т.д.
Переломный для историографии нэпа постсоветский период 1990-х гг., был связан с развертыванием либеральных реформ в современной России. На фоне происходивших изменений, исследователи приступили к переосмыслению истории нэпа, что во многом было связано с ростом рыночных отношений. Немаловажным фактором при этом стало также снятие ограничений с архивных материалов, отсутствие политико-идеологический ограничений научно-исследовательской деятельности. Эти меры позволили исследователям всесторонне изучить проблемные вопросы социально-экономических и политических преобразований доколхозной деревни, внутрипартийные дискуссии, возможности альтернативных путей развития сельского хозяйства, различные аспекты экономики переходного периода в целом и стало началом пересмотра устоявшихся выводов и теорий предшествующего периода советской историографии по вопросам нэпа и нэповской деревни.
В советский период, придерживаясь партийных установок, историки считали нэп системой социально-экономических уступок, носивших временный характер. Вместе с тем, исследователи (О.Р. Лацис, В.П. Данилов, В.С. Лельчук, Г.А. Бордюгов, В.П. Козлов и др.) [11-13] искали в нэпе истоки перестройки и аргументы для осмысления причин деформаций социализма. Главное достижение «перестроечной» историографии - доказательство альтернативности истории 1920-х гг. Так, В.П. Дмитренко выдвинул тезис о наличии альтернатив нэпа [14]. Реализовать их можно было при условии изменения идеологии большевизма, либо в случае отстранения компартии от власти, что означало, однако, очередной внутрироссийский конфликт.
На материалах Юга России пересмотр догматических оценок нэпа вели в годы «перестройки» В.Е. Щетнёв [15], И.В. Устиновский [16], А.В. Баранов [17]. Зародились новые направления исследований, такие как анализ общественных настроений, альтернатив коллективизации, внутрипартийных дискуссий об экономическом курсе 1920-х гг. Вместе с тем, гласность привела к появлению политизированных, выходящих за рамки исторической науки оценок нэпа и его проявлений на Юге России.
Распад СССР и снятие идеологического контроля со стороны партийно-государственной власти позволили исследовать нэп совершенно по-новому. Изменения социального и политического строя, экономической системы способствовали переосмыслению нэпа. Переход к рыночной экономике в 1920-х гг. стал увязываться с модернизацией общества, с либеральными тенденциями в политической и социокультурной сферах общества. Изучались вопросы нэпа не только экономического и социального характера, но и политические реформы, проявления социальной психологии, их взаимное влияние на развитие общества (В.П. Данилов [18], В.А. Шишкин [19], Ю.М. Голанд [20], Е.Г. Гимпельсон [21]).
Этап историографии 1990-х гг. отмечен ростом интереса к проблемам кризисов нэпа, внутрипартийного противостояния, противоречий и перспектив ее развития. Большую роль в переоценке нэпа сыграли зарубежные и эмигрантские работы [22-25].
Коллективная работа «Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание. Документы и материалы в 5-ти томах 19271939 гг.» под редакцией В. Данилова, Р. Маннинга, Л. Виола [26] стала достижением отечественной историографии. В издании была реализована идея внеидеологической переоценки содержания реформ и контрреформ 1920-х годов.
Ряд авторов исследовали проблемы зарождающихся противоречий между рыночными отношениями и плановыми методами хозяйствования. Ограниченность рынка способствовала активизации административно-командных методов в экономической жизни страны. Наличие многоукладной экономики и мелкотоварного крестьянского хозяйства, которые необходимо было включить в плановую экономику и подчинить нуждам индустриализации, изначально не соответствовали рыночным принципам. Соответственно, исследователи рассматривали нэп как вынужденную меру, сопряженную с «временным отступлением» под воздействием
78
политических событий, продиктованную объективными политическими и экономическими обстоятельствами, в том числе и формирующейся административно-партийной системой.
Во второй половине 1990-х гг. в изучении нэпа сложилось несколько подходов. Первая точка зрения базировалась на понимании идентичности, сформировавшихся социально-политических и экономических структур, как тоталитарных систем. Второй подход основывался на диаметрально противоположенной точке зрения, состоявшей в том, что либеральный период 1920-х годов не имеет ничего общего с тоталитарным периодом 1930 годов. Третья группа исследователей представляли 1920-е гг. как переходный подготовительный период к административно-командной системе [27]. По мнению исследователей реформы 1920-х гг. были реализованы по инициативе партийного руководства страны, исходя из «идеологических» установок. Особо следует отметить коллективный труд «НЭП. Приобретения и потери» [28], в котором прослеживается весь аспект проблем переходного периода в рамках нэпа.
Продолжалось в рамках периода активное исследование собственно аграрной тематики 1920-х гг. [28]. В постсоветской историографии сложилась точка зрения, состоявшая в том, что кулаки, зажиточные хозяйства могли якобы стать основой для стабильного развития сельского хозяйства, однако политика вытеснения кулачества как классового врага прервала этот процесс, а кооперативное движение оказалось неспособным решить экономические задачи. В постсоветскую эпоху появилось немалое количество исследований посвященных анализу взаимоотношений власти и крестьянства. Изменились приоритеты исследований, когда основное внимание стало уделяться социально-политическим явлениям, в особенности вопросам эволюции партийных структур на селе, политике «лицом к деревне», «классовой борьбе» с чуждыми кулацкими элементами и др. [31-34]. Взаимоотношение большевиков и крестьянства рассматривалось и через призму социальной психологии селян, которая в постсоветскую эпоху стала активно изучаться. В этом плане большой интерес вызывает сборник «Менталитет и аграрное развитие России» [35]. Взаимоотношение власти и крестьянства через призму становления советско-партийных органов оставалось одной из тем постсоветской историографии. Исследователи, используя новые источники, устанавливали зависимость органов сельского самоуправления от первичных партийных структур, наличие давления в ходе выборных кампаний, формирование политических блоков коммунистов-комсомольцев, последствия либеральной политики «лицом к деревне».
Историография нэпа на Юге России имеет широкий охват аспектов исследования [3639]. Особенности региона определили содержание и процесс реализации нэпа в южнороссийских станицах. Юг России позиционировался как сельскохозяйственный регион со слабо развитой промышленностью, ориентированной на переработку сельскохозяйственной продукции, с особыми условиями землепользования и сословных отношений, при наличии большого количества национальных меньшинств, которые впервые в своей истории получили возможность национально-государственного самоопределения. Эти факты стали приоритетными в научных трудах историков края [40].
В то же время, налицо неравномерность степени исследования секторов и отраслей экономики, направлений и методов государственной экономической политики 1920-х гг. Недостаточно изучены проблемы торговли и финансов, статус и роли социальных групп, взаимодействия органов партийно-государственной власти в реализации нэпа на территории Кубано-Черноморской и Донской областей, в национальных образованиях Северо-Западного Кавказа.
Как видим, в постсоветской историографии, когда закрытые темы стали доступными (в особенности вопросы социально-политического характера), вопросы социально-экономического развития доколхозной деревни стали во многом отходить на второй план. Тем не менее, историки продолжают активно, с интересом изучать обстоятельства перехода к нэпу как систему экономических, а в последующем и политических уступок мелкобуржуазным элементам [41-44].
Начавшийся период деидеологизации в 1990-е годы предоставил возможность включить в научный оборот большой массив архивных материалов и дать объективную оценку повстанческому движению крестьянства Советской России и казачества Юга России в начале 1920-х гг. [45-50]. Период малой Гражданской войны оказал особое влияние на формирование новой общественно-политической системы. Это была драматическая страница в истории советского крестьянства. Проблемы «бело-зеленого» протестного движения крестьянства и казачества продолжают вызывать особый интерес у российских историков. Наиболее активно в этой области работают южно-российские исследователи [51-56]. Им удалось показать, что на Кубани и Дону антиправительственные выступления были предопределены историей региона. Сельское население не принимало внутренней политики большевиков, которая не вписывалась в рамки устоявшихся особых сословных отношений, форм землепользования и самоуправления, обострявшихся с ростом численности иногороднего населения. Современные исследователи считают, что казачьи выступления в начале 1920-х гг. были одной из форм Гражданской войны и применяют к ней понятия «крестьянская война», «малая гражданская война». В новейшей российской историографии крестьянского повстанческого движения, в зависимости от региональных особенностей и его масштабов, анализируются причины, движущие силы, основные политические лозунги. Для Северо-Западного Кавказа повстанческое движение стало особой страницей в истории. Определяющим элементом здесь стал фактор «самостийности» казачьего региона, в котором смешались элементы политического противостояния местного населения и нарождающейся советской системы. Вместе с тем, напряженная военно-политическая обстановка не переросла в полномасштабное антисоветское выступление, которого ждали многие, так как большая часть населения сдержанно поддержало советскую власть.
В итоге, крестьяне, потерпев военное поражение, вместе с тем одержали политическую победу, оказав давление на большевиков, которые прекратили военно-коммунистический эксперимент и закрепили свои права через систему советского законодательства, которое не могло им долгосрочной перспективе соблюдения их экономических и политических интересов.
По политической направленности в протестном движении в казачьих регионах Юга России, как правило, выделяют следующие социально-политические идеи: казачье демократическое движение «самостийников»; монархическое движение бывших офицеров Белой армии и части зажиточных казаков, не имевшее широкой социальной базы; крестьянское движение за «Советы без коммунистов» и анархистское движение крестьян, не получившее развития на Кубани, но появившееся на Дону в результате рейда Махно.
В системе взаимоотношений власти и общества особое место занимал крестьянский вопрос (и не только в его экономической и военно-политической составляющей). Он выражался в различных формах неповиновения, в том числе в ходе формирования советских органов управления [57-60]. Зарождение советских органов местного самоуправления проходило в острой борьбе с сохранявшимися формами сельского общинного самоуправления. Процесс «двоевластия» в деревне формировался в ходе эволюции советской власти весь период нэпа, видоизменяясь в зависимости от остроты политического противостояния большевиков и крестьянства.
Реформы 1920-х годов изначально были запрограммированы на противоречия и кризисы, так как выстраивали систему, противоречащую идее рыночных, свободных экономических отношений. Столетиями в России не разрешался земельный вопрос, как определяющий в системе политических взаимоотношений власти и общества. Этап 1920-х гг. предоставил возможность российскому крестьянству решить эту проблему, однако селяне не обладали политической структурой, способной выражать и защищать их интересы. Отставание в технико-экономических показателях крестьянско-казачьего индивидуального хозяйства усиливало зависимость селян от идеологизированной экономической политики государства. Крестьяне откровенно высказывались о своем неудовлетворительном материальном состоянии, что критически сказывалось не только на их положении, но и в
80
целом на аграрном секторе экономики [61-62]. Такое состояние российской деревни способствовало формированию предпосылок для роста недовольства и последующего формирования организованного антиправительственного движения.
Новая экономическая политика и ее социально-экономические последствия для Юга России региона остаются предметом пристального внимания исследователей. Возвращаясь к оценке южно-российской историографии в постсоветский период, следует отметить, что ее содержание было аналогичным общероссийской историографии. Обращаясь к реформам 1920-х годов, мы рассматриваем их в контексте модернизационных процессов в СССР и их последствий.
В связи с вовлечением в постсоветский период в научный оборот большого массива рассекреченных архивных материалов 1920-х гг., связанных с началом масштабных реформ, нам предоставляется возможным без идеологического «давления» оценить качественное состояние внутренней политики правящей партии и отношение к ней основной массы населения российского крестьянства. Новые представления о нэпе характеризуется как наличием методологического плюрализма, так и ростом неопределённости оценок событий прошлого. Однако количественный прирост информации в основном [63] не привел к качественному осмыслению экономических и социальных процессов эпохи нэпа. Наличие большого исследовательского массива по проблемам нэпа до настоящего времени не нашла развернутого научно-методологического обоснования.
Формирование новых концепций происходит в русле социально-конструктивистской трактовки исторических событий. В условиях моды на постмодернизм теряют популярность марксистские и позитивистские когнитивные и эпистемологические модели в исторической науке с одновременным усилением субъективных оценок исторических событий.
Литература и источники
1. КринкоЕ.Ф., Хлынина Т.П. История Северного Кавказа в 1920-1940-е гг.: современная российская историография. - Ростов-на-Дону: Изд-во ЮНЦ РАН, 2009. - 304 с.
2. Российская модернизация: размышляя о самобытности: [сб. ст.]/ Ин-т Кеннана; под ред. Э. А. Паина и О. Д. Волкогоновой. - М.: Три квадрата, 2008. - 416 с.
3. Шепелева В.Б. Нэп, Сталинизм и Советская катастрофа: коллизии современной историографии // Вестник Омского университета. Серия «Исторические науки». - 2018. - № 1 (17). - С. 102-108.
4. Ленин В.И. Предварительный, черновой набросок тезисов насчёт крестьян. 8 февраля 1921 г. // Полн. собр. соч. - Т. 42. Ноябрь 1920 - март 1921. - М.: Изд-во политической литературы, 1977. - С. 333.
5. Ленин В.И. X Всероссийская конференция РКП(б) 26-28 мая 1921. Доклад о продовольственном налоге 26 мая. // Полн. собр. соч. - Т. 43. март - июнь 1921. - М.: Изд-во политической литературы, 1977. - С. 299-316.
6. Ленин В.И. О значении золота теперь и после полной победы социализма // Полн. собр. соч. - Т. 44. июнь 1921-март 1922. -М.: Изд-во политической литературы, 1977. - С. 221-229.
7. Ленин В.И. Г.М. Кржижановскому. // Полн. собр. соч. - Т. 54. - М., Изд-во политической литературы, 1978. - С.101.
8. Мау В.А. Реформы и догмы. 19141929: Очерки истории становления хозяйственной системы советского тоталитаризма. -М.: Дело, 1993. - 256 с.
9. Трукан Г.А. Путь к тоталитаризму. 1917-1929 гг. - М.: Наука, 1994. - 166 с.
10. Бехтерева Л.Н. Проблемы новой экономической политики 1920-х годов в современной отечественной историографии // Вестник Удмуртского университета. - 2010. - Вып.1. - С.57-64.
11. ДаниловВ.П. 20-е годы: нэп и борьба альтернатив // Вопросы истории. - 1988. - №9. - С. 7-13.
12. ДаниловВ.П., Дмитренко В.П., ЛельчукВ.С. Нэп и его судьба // Историки спорят: 13 бесед. - М., 1988. - 123 с.
13 Бордюгов Г.А., Козлов В.П. История и конъюнктура: Субъективные заметки об истории советского общества. - М.: Политическая литература, 1991.
14. Дмитренко В.П. «Военный коммунизм», нэп... // История СССР. -1990. - №3. - С. 11-26.
15. Щетнёв В.Е. НЭП и кубанское казачество // Проблемы истории казачества XVI - XX вв. / отв. ред. А.И. Козлов. - Ростов н/Д.: Изд-во РГУ, 1995. - С. 23-27.
16. Устиновский И.В. Ленинская аграрная программа и её осуществление на Северном Кавказе (октябрь 1917-1927 гг.). -Ростов н/Д, 1989.
17. Баранов А.В. Социальное и политическое развитие Северного Кавказа в условиях новой экономической политики (19211929 гг.). - СПб.: Нестор, 1996. - 353 с.
18. Формирование административно-командной системы (20-30-е годы). Сб. статей / Под. ред. В.П. Дмитренко. - М.: Наука, 1992. - 236 с.
19. Шишкин В.А. Власть. Политика. Экономика: Послереволюционная Россия. 19171928 гг. - СПб. ИРИ РАН, 1997. - 398 с.
20. Голанд Ю.М. Кризисы, разрушившие нэп. 2-е изд. - М.: 1998. - 98 с.
21. Гимпельсон Е.Г. Нэп и советская политическая система. 20-е годы. - М.: ИРИ РАН, 2000. - 439 с.
22. НЭП. Взгляд со стороны: Сборник // Сост. В.В. Кудрявцев. - М.: 1991. -306 с.
23 Коэн С. Бухарин: Политическая биография. 18881938. Пер. с англ. // Общ. ред., послесл. и коммент. И. Е. Горелова. - М.: Прогресс, 1988. -574 с.
24. Ноув А. О судьбах нэпа // Вопросы истории. - 1989. - №8. - С. 172-176.
25. Валентинов Н.В. (Вольский Н.) Новая экономическая политика и кризис партии после смерти Ленина: Годы работы в ВСНХ во время НЭПа. Воспоминания современника. - М.: Современник, 1991. - 367 с.
26. Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание. 1927-1939 // Документы и материалы: в 5 т. Т. 1. Май 1927-ноябрь 1929 / под ред. В. Данилова, Р. Маннинга, Л. Виолы. - М.: РОССПЭН, 1999. - 880 с.
27. Цакунов С.В. В лабиринте доктрины. Из опыта разработки экономического курса страны в 1920-е годы. - М.: 1994. -186 с.
28. НЭП: приобретения и потери. Сб. ст. // Дэвис Р.У, Дмитренко В.П., Мау В.А. - М.: Наука, 1994. - 215 с.
29. Шмелев Г.И. Аграрная политика и аграрные отношения в России в ХХ веке. - М.: Наука, 2000. - 254 с.
30. Ибрагимова Д.Х. НЭП и перестройка: массовое сознание сельского населения в условиях перехода к рынку. - М.: Памятники исторической мысли, 1997. - 220 с.
31. Лившин А.Я., ОрловИ.Б. Власть и общество: диалог в письмах. - М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2002. - 208 с.
32. Россия нэповская: монография // рук. авторского коллектива С.А. Павлюченков; под ред. А.Н. Яковлева. - М.: Новый хронограф, 2002. - 446 с.
33. Савельев С.И. Социальная политика Советского государства в деревне 1917 г. - начала 1930-х гг.: На материалах Нижнего Поволжья: автореферат дис. ... доктора исторических наук. - Саратов, 2005. - 35 с.
34. Крестьянство и власть в истории России XX века: Сборник научных статей участников Международного круглого стола (Журнал «Власть», Институт социологии РАН, Москва, 12 ноября 2010 г.) // Под ред. П. П. Марченя, С. Ю. Разина. - М.: ООО «АПР», 2011. - 472 с.
35. Менталитет и аграрное развитие России (XIX-XX вв.). Материалы международной конференции // Отв. ред. В.П. Данилов, Л.В. Милов. - М.: РОССПЭН, 1996. 440 с.
36. ПереховЯ.А. Власть и казачество: поиск согласия (1920-1926 гг.). - Ростов н/Д. Изд-во Гефест», 1997. 140 с.
37. Скорик А.П., Тикиджьян Р.Г. Донцы в 1920-х годах: очерки истории: монография. - Ростов н/Д. Изд-во СКНЦ ВШ ЮФУ, 2010. - 244 с.
38. Панкова-Козочкина Т.В., Бондарев В.А. Казачье-крестьянское хозяйство эпохи нэпа: проблемы модернизации аграрных отношений на Юге России: монография / Отв. ред. А.П. Скорик. - Новочеркасск: Лик, 2012. - 266 с.
39. Щербинин С.А. Становление большевистской власти на Дону и Кубано-Черноморье и ее общественное восприятие. -Славянск-на-Кубани: издательство центр СГПИ, 2006. - 164 с.
40 Баранов А.В. Многоукладное общество Северного Кавказа в условиях новой экономической политики. - Краснодар: Изд-во КубГУ, 1999. - 346 с.
41. МунчаевШ.М., УстиновВ.М. История Советского государства. - М.: Норма, 2008. - 720 с.
42. Мау В.А. Государство и экономика: опыт экономических реформ. - М.: изд. «Дело» РАНХ и ГС, 2017. - 624 с.
43. Виноградов С.В. Голод 1921 года в Поволжье: причины, масштабы, последствия // Каспийский регион: политика, экономика, культура. - 2011. - № 3 (28). - С. 12-21
44. Турицын И.В. Власть и пресса в Советской России: проблема взаимоотношений и взаимовлияния в 20-е годы. - М., 1998.
45. СафоновД.А. Великая крестьянская война 1920-1921 гг. Южный Урал. - Оренбург: Книга, 1999. - 314 с.
46. Яблочкина И.В. Рецидивы гражданской войны. Антигосударственные вооруженные выступления и повстанческие движения в Советской России. 19211925 гг. - М.: 2000. - 495 с.
47. Сибирская Вандея: Документы: в 2 т. Т.1. 19191920 // Составитель В.И. Шишкин. - М.: Алгоритм, 2000. - 278 с.
48. Телицын В.Л. «Бессмысленный и беспощадный»?... Феномен крестьянского бунтарства 1917-1921 гг. - М.: Рос. гос. гуманитар, ун-т, 2003. - 338 с.
49. СамошкинВ.В. Антоновское восстание. - М.: Русский путь, 2005. - 360 с.
50. Турицын И.В. Кадровая политика РКП(б) и периодическая печать (1921-1925 гг.). - Армавир, 1998.
51. История Кубани XX век: Очерки //А.М. Араменко, А.В. Баранов, Ю.А. Болдарев: под ред. В.Е. Щетнева. - Краснодар: ОИПЦ Перспективы образования, 1998. - 224 с.
52. Скорик А.П. Борьба донских казаков с советской властью в начале 1920-х годов: исторические факты и оценка в документах эпохи // Стратегическое планирование в полиэтническом макрорегионе в условиях неравномерного развития и роста напряженности: материалы Всерос. научн. конф. (Ростов н/Д., 3-4 октября 2013 г.) / Отв. ред. акад. Г.Г. Матшиов. -Ростов н/Д.: Изд-во ЮНЦ РАН, 2013. - С. 128-131.
53. Баранов А.В. Повстанческое движение «бело-зеленых» в казачьих областях Юга России (1920-1924 гг.)// Белая гвардия. Казачество России в Белом движении. №8. - М.: «Посев», 2005. - С. 119-129.
54. Грищенко А.Н. Казачье повстанческое движение в Донской области осенью 1920 г. Юг России в условиях революционных потрясений, вооруженных конфликтов и социально-политических кризисов, 1917-2017 гг.: материалы Всероссийской научной конференции (Ростов-на-Дону, 5-6 октября 2017 г.) / отв. ред. акад. Г.Г. Матишов. - Ростов н/Д: Изд-во ЮНЦ РАН, 2017. - С. 266-274.
55. Тикиджьян Р.Г. Новая экономическая политика советского государства и проблемы представительства Донских казаков в органах власти и самоуправления в 1920-е годы // Вестник Волгоградского государственного университета. - 2011. - №1 (19). - С. 18-24.
56. Кратова Н.Л. Повстанческое движение на Кубани и в Пятигорье в начале 20-х годов ХХ века. - Ростов н/Д, ЮНЦ РАН, 2012. - 256 с.
57. Бородавкина Е.В. Выборы в Советы на Дону в 1925 году // Известия вузов. Северо-Кавказский регион. Общественные науки. - 2010. - № 3. - С. 43-46.
58. Кринко Е.Ф. Лишение избирательных прав как форма репрессий: юридическое закрепление и практика применения // Проблемы истории массовых политических репрессий в СССР. К 70-летию Всесоюзной переписи населения 1939 года: материалы VI Международной научной конференции. - Краснодар: Экоинвест, 2010. - 190200 с.
59. Саламатова М.С. Отмена выборов 1924 года в Советской России: новые материалы и интерпретации // Genesis: исторические исследования. - 2017. - №1. - С.53-66.
60. ТютюникМ.В. Феномен советских избирательных кампаний 1921-1924 гг. (Опыт Дона и Кубани) // Наука и школа. - 2009. - № 6. - С. 18-22.
61. Виноградов С.В. НЭП: опыт создания многоукладной экономики. 2-е изд. - Астрахань, 2015.
62. Крестьянские истории: Российская деревня 20-х годов в письмах и документах // Сост. С.С. Крюкова. - М.: РОССПЭН, 2001. - 232 с.
63. Турицын И.В. Великая российская революция 1905-1927 гг.: от исторических клише - к новому пониманию феномена // Современная научная мысль. - 2017. - №6. - С.30-39.
References and Sources
1. Krinko E.F., Hlynina T.P. Istoriya Severnogo Kavkaza v 1920-1940-e gg.: sovremennaya rossijskaya istoriografiya. - Rostov-na-Donu: Izd-vo YUNC RAN, 2009. - 304 s.
2. Rossijskaya modernizaciya: razmyshlyaya o samobytnosti: [sb. st.]/ In-t Kennana; pod red. E. A. Paina i O. D. Volkogonovoj. - M.: Tri kvadrata, 2008. - 416 s.
3. Shepeleva V.B. Nep, Stalinizm i Sovetskaya katastrofa: kollizii sovremennoj istoriografii // Vestnik Omskogo universiteta. Seriya «Istoricheskie nauki». - 2018. - № 1 (17). - S. 102-108.
4. Lenin V.I. Predvaritel'nyj, chernovoj nabrosok tezisov naschyot krest'yan. 8 fevralya 1921 g. // Poln. sobr. soch. - T. 42. Noyabr' 1920 - mart 1921.
- M.: Izd-vo politicheskoj literatury, 1977. - S. 333.
5. Lenin V.I. X Vserossijskaya konferenciya RKP(b) 26-28 maya 1921. Doklad o prodovol'stvennom naloge 26 maya. // Poln. sobr. soch. - T. 43. mart
- iyun' 1921. - M.: Izd-vo politicheskoj literatury, 1977. - S. 299-316.
6. Lenin V.I. O znachenii zolota teper' i posle polnoj pobedy socializma // Poln. sobr. soch. - T. 44. iyun' 1921-mart 1922. - M.: Izd-vo politicheskoj literatury, 1977. - S. 221-229.
7. Lenin V.I. G.M. Krzhizhanovskomu. // Poln. sobr. soch. - T. 54. - M., Izd-vo politicheskoj literatury, 1978. - S.101.
8. Mau V.A. Reformy i dogmy. 1914-1929: Ocherki istorii stanovleniya hozyajstvennoj sistemy sovetskogo totalitarizma. - M.: Delo, 1993. - 256 s.
9. Trukan G.A. Put' k totalitarizmu. 1917-1929 gg. - M.: Nauka, 1994. - 166 s.
10. Bekhtereva L.N. Problemy novoj ekonomicheskoj politiki 1920-h godov v sovremennoj otechestvennoj istoriografii // Vestnik Udmurtskogo universiteta. - 2010. - Vyp.1. - S.57-64.
11. Danilov V.P. 20-e gody: nep i bor'ba al'ternativ // Voprosy istorii. - 1988. - №9. - S. 7-13.
12. Danilov V.P., Dmitrenko V.P., Lel'chuk V.S. Nep i ego sud'ba // Istoriki sporyat: 13 besed. - M., 1988. - 123 s.
13 Bordyugov G.A., Kozlov V.P. Istoriya i kon"yunktura: Sub"ektivnye zametki ob istorii sovetskogo obshchestva. - M.: Politicheskaya literatura, 1991.
14. Dmitrenko V.P. «Voennyj kommunizm», nep... // Istoriya SSSR. -1990. - №3. - S. 11-26.
15. SHCHetnyov V.E. NEP i kubanskoe kazachestvo // Problemy istorii kazachestva XVI - XX vv. / otv. red. A.I. Kozlov. - Rostov n/D.: Izd-vo RGU,
1995. - S. 23-27.
16. Ustinovskij I.V. Leninskaya agrarnaya programma i eyo osushchestvlenie na Severnom Kavkaze (oktyabr' 1917-1927 gg.). - Rostov n/D, 1989.
17. Baranov A.V. Social'noe i politicheskoe razvitie Severnogo Kavkaza v usloviyah novoj ekonomicheskoj politiki (1921-1929 gg.). - SPb.: Nestor,
1996. - 353 s.
18. Formirovanie administrativno-komandnoj sistemy (20-30-e gody). Sb. statej / Pod. red. V.P. Dmitrenko. - M.: Nauka, 1992. - 236 s.
19. Shishkin V.A. Vlast'. Politika. Ekonomika: Poslerevolyucionnaya Rossiya. 1917-1928 gg. - SPb. IRI RAN, 1997. - 398 s.
20. Goland YU.M. Krizisy, razrushivshie nep. 2-e izd. - M.: 1998. - 98 s.
21. Gimpel'son E.G. Nep i sovetskaya politicheskaya sistema. 20-e gody. - M.: IRI RAN, 2000. - 439 s.
22. NEP. Vzglyad so storony: Sbornik // Sost. V.V. Kudryavcev. - M.: 1991. -306 s.
23 Koen S. Buharin: Politicheskaya biografiya. 1888-1938. Per. s angl. // Obshch. red., poslesl. i komment. I. E. Gorelova. -M.: Progress, 1988. 574 s.
24. Nouv A. O sud'bah nepa // Voprosy istorii. - 1989. - №8. - S. 172-176.
25. Valentinov N.V. (Vol'skij N.) Novaya ekonomicheskaya politika i krizis partii posle smerti Lenina: Gody raboty v VSNH vo vremya NEPa. Vospominaniya sovremennika. - M.: Sovremennik, 1991. - 367 s.
26. Tragediya sovetskoj derevni. Kollektivizaciya i raskulachivanie. 1927-1939 // Dokumenty i materialy: v 5 t. T. 1. Maj 1927-noyabr' 1929 / pod red. V. Danilova, R. Manninga, L. Violy. - M.: ROSSPEN, 1999. - 880 s.
27. Cakunov S.V. V labirinte doktriny. Iz opyta razrabotki ekonomicheskogo kursa strany v 1920-e gody. - M.: 1994. -186 s.
28. NEP: priobreteniya i poteri. Sb. st. // Devis R.U, Dmitrenko V.P., Mau V.A. - M.: Nauka, 1994. - 215 s.
29. SHmelev G.I. Agrarnaya politika i agrarnye otnosheniya v Rossii v HKH veke. - M.: Nauka, 2000. - 254 s.
30. Ibragimova D.H. NEP i perestrojka: massovoe soznanie sel'skogo naseleniya v usloviyah perekhoda k rynku. - M.: Pamyatniki istoricheskoj mysli,
1997. - 220 s.
31. Livshin A.YA., Orlov I.B. Vlast' i obshchestvo: dialog v pis'mah. - M.: Rossijskaya politicheskaya enciklopediya (ROSSPEN), 2002. - 208 s.
32. Rossiya nepovskaya: monografiya // ruk. avtorskogo kollektiva S.A. Pavlyuchenkov; pod red. A.N. YAkovleva. M.: Novyj hronograf, 2002. 446 s.
33. Savel'ev S.I. Social'naya politika Sovetskogo gosudarstva v derevne 1917 g. - nachala 1930-h gg.: Na materialah Nizhnego Povolzh'ya: avtoreferat dis. ... doktora istoricheskih nauk. - Saratov, 2005. - 35 s.
34. Krest'yanstvo i vlast' v istorii Rossii XX veka: Sbornik nauchnyh statej uchastnikov Mezhdunarodnogo kruglogo stola (ZHurnal «Vlast'», Institut sociologii RAN, Moskva, 12 noyabrya 2010 g.) // Pod red. P. P. Marchenya, S. YU. Razina. - M.: OOO «APR», 2011. - 472 s.
35. Mentalitet i agrarnoe razvitie Rossii (XIX-XX vv.). Materialy mezhdunarodnoj konferencii // Otv. red. V.P. Danilov, L.V. Milov. - M.: ROSSPEN, 1996. 440 s.
36. Perekhov YA.A. Vlast' i kazachestvo: poisk soglasiya (1920-1926 gg.). - Rostov n/D. Izd-vo Gefest», 1997. 140 s.
37. Skorik A.P., Tikidzh'yan R.G. Doncy v 1920-h godah: ocherki istorii: monografiya. - Rostov n/D. Izd-vo SKNC VSH YUFU, 2010. - 244 s.
38. Pankova-Kozochkina T.V., Bondarev V.A. Kazach'e-krest'yanskoe hozyajstvo epohi nepa: problemy modernizacii agrarnyh otnoshenij na YUge Rossii: monografiya / Otv. red. A.P. Skorik. - Novocherkassk: Lik, 2012. - 266 s.
39. SHCHerbinin S.A. Stanovlenie bol'shevistskoj vlasti na Donu i Kubano-CHernomor'e i ee obshchestvennoe vospriyatie. - Slavyansk-na-Kubani: izdatel'stvo centr SGPI, 2006. - 164 s.
40 Baranov A.V. Mnogoukladnoe obshchestvo Severnogo Kavkaza v usloviyah novoj ekonomicheskoj politiki. - Krasnodar: Izd-vo KubGU, 1999. -346 s.
41. Munchaev SH.M., Ustinov V.M. Istoriya Sovetskogo gosudarstva. - M.: Norma, 2008. - 720 s.
42. Mau V.A. Gosudarstvo i ekonomika: opyt ekonomicheskih reform. - M.: izd. «Delo» RANH i GS, 2017. - 624 s.
43. Vinogradov S.V. Golod 1921 goda v Povolzh'e: prichiny, masshtaby, posledstviya // Kaspijskij region: politika, ekonomika, kul'tura. - 2011. - № 3 (28). - S. 12-21
44. Turicyn I.V. Vlast' i pressa v Sovetskoj Rossii: problema vzaimootnoshenij i vzaimovliyaniya v 20-e gody. - M., 1998.
45. Safonov D.A. Velikaya krest'yanskaya vojna 1920-1921 gg. YUzhnyj Ural. - Orenburg: Kniga, 1999. - 314 s.
46. Yablochkina I.V. Recidivy grazhdanskoj vojny. Antigosudarstvennye vooruzhennye vystupleniya i povstancheskie dvizheniya v Sovetskoj Rossii. 1921-1925 gg. - M.: 2000. - 495 s.
47. Sibirskaya Vandeya: Dokumenty: v 2 t. T.1. 1919-1920 // Sostavitel' V.I. SHishkin. - M.: Algoritm, 2000. - 278 s.
48. Telicyn B.L. «Bessmyslennyj i besposhchadnyj»?...Fenomen krest'yanskogo buntarstva 1917-1921 gg. M.: Ros. gos. gumanitar, un-t, 2003. -338 s.
49. Samoshkin V.V. Antonovskoe vosstanie. - M.: Russkij put', 2005. - 360 s.
50. Turicyn I.V. Kadrovaya politika RKP(b) i periodicheskaya pechat' (1921-1925 gg.). - Armavir, 1998.
51. Istoriya Kubani XX vek: Ocherki //A.M. Aramenko, A.V. Baranov, YU.A. Boldarev: pod red. V.E. SHCHetneva. - Krasnodar: OIPC Perspektivy obrazovaniya, 1998. - 224 s.
52. Skorik A.P. Bor'ba donskih kazakov s sovetskoj vlast'yu v nachale 1920-h godov: istoricheskie fakty i ocenka v dokumentah epohi // Strategicheskoe planirovanie v polietnicheskom makroregione v usloviyah neravnomernogo razvitiya i rosta napryazhennosti: materialy Vseros. nauchn. konf. (Rostov n/D., 3-4 oktyabrya 2013 g.) / Otv. red. akad. G.G. Matshiov. - Rostov n/D.: Izd-vo YUNC RAN, 2013. - S. 128-131.
53. Baranov A.V. Povstancheskoe dvizhenie «belo-zelenyh» v kazach'ih oblastyah YUga Rossii (1920--1924 gg.)// Belaya gvardiya. Kazachestvo Rossii v Belom dvizhenii. - №8. - M.: «Posev», 2005. -- S. 119--129.
54. Grishchenko A.N. Kazach'e povstancheskoe dvizhenie v Donskoj oblasti osen'yu 1920 g. YUg Rossii v usloviyah revolyucionnyh potryasenij, vooruzhennyh konfliktov i social'no-politicheskih krizisov, 1917-2017 gg.: materialy Vserossijskoj nauchnoj konferencii (Rostov-na-Donu, 5-6 oktyabrya 2017 g.) / otv. red. akad. G.G. Matishov. - Rostov n/D: Izd-vo YUNC RAN, 2017. - S. 266-274.
55. Tikidzh'yan R.G. Novaya ekonomicheskaya politika sovetskogo gosudarstva i problemy predstavitel'stva Donskih kazakov v organah vlasti i samoupravleniya v 1920-e gody // Vestnik Volgogradskogo gosudarstvennogo universiteta. - 2011. - №1 (19). - S. 18-24.
56. Kratova N.L. Povstancheskoe dvizhenie na Kubani i v Pyatigor'e v nachale 20-h godov HKH veka. - Rostov n/D, YUNC RAN, 2012. - 256 s.
57. Borodavkina E.V. Vybory v Sovety na Donu v 1925 godu // Izvestiya vuzov. Severo-Kavkazskij region. Obshchestvennye nauki. - 2010. - № 3. -S. 43-46.
58. Krinko E.F. Lishenie izbiratel'nyh prav kak forma repressij: yuridicheskoe zakreplenie i praktika primeneniya // Problemy istorii massovyh politicheskih repressij v SSSR. K 70-letiyu Vsesoyuznoj perepisi naseleniya 1939 goda: materialy VI Mezhdunarodnoj nauchnoj konferencii. -Krasnodar: Ekoinvest, 2010. - 190-200 s.
59. Salamatova M.S. Otmena vyborov 1924 goda v Sovetskoj Rossii: novye materialy i interpretacii // Genesis: istoricheskie issledovaniya. - 2017. -№1. - S.53-66.
60. Tyutyunik M.V. Fenomen sovetskih izbiratel'nyh kampanij 1921-1924 gg. (Opyt Dona i Kubani) // Nauka i shkola. - 2009. - № 6. - S. 18-22.
61. Vinogradov S.V. NEP: opyt sozdaniya mnogoukladnoj ekonomiki. 2-e izd. - Astrahan', 2015.
62. Krest'yanskie istorii: Rossijskaya derevnya 20-h godov v pis'mah i dokumentah // Sost. S.S. Kryukova. - M.: ROSSPEN, 2001. - 232 s.
63. Turicyn I.V. Velikaya rossijskaya revolyuciya 1905-1927 gg.: ot istoricheskih klishe - k novomu ponimaniyu fenomena // Sovremennaya nauchnaya mysl'. - 2017. - №6. - S.30-39.
ЯХУТЛЬ ЮРИЙ АСЛАНБИЕВИЧ - кандидат исторических наук, доцент кафедры истории России Кубанского государственного университета ([email protected]).
YAKHUTL' YURIY A. - Ph.D. in History, Associate Professor, Department of History of Russia, Kuban State University.
УДК 94(47).084«192»:351.746(571.6)
ИВАЩЕНКО В.А. К ИСТОРИИ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ОРГАНОВ ГОСБЕЗОПАСНОСТИ В ДАЛЬНЕВОСТОЧНОЙ ДЕРЕВНЕ (1920-Е ГГ.)
Ключевые слова: СССР, Дальний Восток, большевики, ОГПУ, деревня, восстания, кулаки, бедняки, бандиты.
В статье рассматривается работа органов государственной безопасности по решению задач, поставленных Советской властью в проведении сельскохозяйственной политики на примере дальневосточной деревни в 1920-е гг. Показано, что политический бандитизм сохранял в регионе свою актуальность вплоть до середины 1920-х годов. Лишь жесткое подавление крестьянских повстанческих движений, с одной стороны, и последовательное проведение политики нэпа, особенно смягчение внутриполитического курса и осуществление советской политики «лицом к деревне» - с другой, позволили добиться его угасания. Однако и после этого актуальной для дальнего Востока оставалась задача ликвидации приграничного бандитизма. В 1925-1927 гг. дальневосточное Полпредство ОГПУ с помощью частей Красной Армии ликвидировало банды белоказаков Сараева, Арестоулова, Козлова, позднее - Назарова и других, действовавших с территории Китая.
IVASHCHENKO, V.A.
TO THE HISTORY OF THE ACTIVITY OF THE STATE SECURITY AUTHORITIES IN THE FAR
EASTERN VILLAGE (1920-IES)
Keywords: USSR, Far East, Bolsheviks, Joint State Political Directorate (JSPD), village, uprisings, kulaks, poor people, gangsters.
In the article considered the work of state security agencies in addressing the tasks set by the Soviet power in the conduct of agricultural policy on the example of a Far Eastern village in the 1920-ies. It is shown that political banditry retained its relevance in the region until the mid of1920s. Only the harsh suppression of peasant rebel movements, on the one hand, and the consistent implementation of the NEP policy, especially the easing of the domestic political course and the implementation of the Soviet "face to the village" policy, on the other, made it possible to achieve its extinction. However, after this, the task of eliminating border banditry remained topical for the Far East. In 1925-1927-ies The Far Eastern Embassy of the JSPD with the help of the Red Army units liquidated gangs of the White Cossacks Sarajevo, Arestoulov, Kozlov, and later - Nazarov and others operating from the territory of China.
После окончания Гражданской войны в России, в условиях острой нехватки продовольствия, особое значение приобрело обеспечение продовольственной политики Советского правительства в деревне, в том числе чрезвычайными методами. С этой целью, в
84
