CC BY
2071
ОБРАЗОВАНИЕ ПРАКТИКА НАУКА
В. Д. Перевалов
НОРМЫ ПРАВА: ПРОБЛЕМЫ ПОНИМАНИЯ И ОПРЕДЕЛЕНИЯ
В науке сложились многообразные подходы к определению норм права и характеристике их структуры. Анализируя их, автор выделяет такие признаки нормы права, как государственно-властный характер, нормированность, формальная определенность, системность, социальная справедливость. Дополнительными признаками являются иерархичность строения, многократность применения и самореализуемость исполнения. Подробно рассмотрены вопросы природной и социальной обусловленности норм права, сформулировано авторское определение нормы права.
Акцентируется внимание на факторах, которые необходимо учитывать при формировании правовых норм. Подчеркивается влияние на этот процесс социума. Оно осуществляется через общественные отношения, которые, в свою очередь, этими нормами регулируются.
Проанализированы остающиеся дискуссионными вопросы структуры правовых норм. В настоящее время идет активный процесс создания новых концепций логической структуры правовых норм в условиях изменяющейся правовой действительности. По мнению автора, количество структурных элементов в нормах зависит от многих объективных и субъективных факторов и прежде всего от фактических общественных отношений и воли законодателя.
Ключевые слова: норма права, право, обязанность, структура правовой нормы, правовое регулирование
В юридической литературе сформулировано множество определений норм права. Чтобы проследить пути развития данного понятия в разное историческое время, процитируем некоторые высказывания на этот счет [Законодательная дефиниция... 2007].
В частности, Н. М. Коркунов [1907: 120] полагал, что юридические нормы - прежде всего «суть правила должного», и в этом смысле они суть веления. С. А. Муромцев [2015: 375] писал, что юридическими нормами называются «обыкновенно правила, которые, определяя должные пределы и способ юридической защиты отношений, предписываются властью, регулирующей правовой быт народа: так называемым сознанием общества (обычное право), законодателем (закон), юристами (право юристов)». Г. Ф. Шершеневич [1995: 15], объясняя суть закона, утверждал, что «под именем закона понимается норма права, исходящая непосредственно от государственной власти в установленном заранее порядке». Л. И. Петражицкий [1909: 76] рассматривал правовую норму как результат этических переживаний, представленный определенным мысленным содержанием и выражающий заключенную в правовых эмоциях «реально-психическую» связь обязанности и правомочия.
Таким образом, мнения известных дореволюционных российских теоретиков права совпадают в том, что норма права представляет собой правило, содержащее обязанности и правомочия. Подавляющее большинство ученых считало нормы правилами поведения, исходящими от государства.
В советское и постсоветское время дискуссия по поводу определения нормы права продолжалась. П. И. Стучка [1964: 163] отождествлял понятия правовой нормы и закона и охарактеризовал их как принудительное правило, исходящее от государства и относящееся к области права. Далее он писал, что «система отношений является материальным, система норм - идеальным, идейным элементом права. А вопрос о примате тут идет между материальной и идейной сторонами, между бытием и сознанием» [Стучка 1964: 330].
В дальнейшем норма права определялась: как «модель и возможность оптимального поведения» [Коренев 1978: 51];
как «общеобязательное веление, выраженное в виде государственно-властного предписания и регулирующее общественные отношения» [Общая теория права 1993: 282];
как «общеобязательное правило поведения, являющееся мерой свободы и ответственности
формально равных субъектов общественных отношений и обеспечивающееся принудительной силой государственной власти» [Спиридонов 1996: 153];
как «общеобязательное для исполнения или руководства при совершении действий правовое положение, которое может иметь форму правила поведения, в том числе с мерой уголовной ответственности за его нарушение, и форму принципа, правового определения, декларации, т. е. форму правоположения, которые закрепляют важнейшие понятия уголовного права» [Лопашенко 2004: 121-122];
как «признаваемое и обеспечиваемое государством общеобязательное правило, из которого вытекают права и обязанности участников общественных отношений, чьи действия призвано регулировать данное правило в качестве образца, эталона, масштаба поведения» [Общая теория права и государства 2005: 186];
как «такое установленное или санкционированное государством общеобязательное правило поведения людей, которое выражает меру утвердившейся в обществе социальной справедливости и направлено на организацию или охрану общественных отношений путем добровольного или принудительного выполнения содержащихся в нем требований» [Филимонов 2007: 7];
как «установленное или санкционированное государством правило поведения, охраняемое от нарушений с помощью мер государственного принуждения» [Проблемы теории государства и права 2008: 707];
как «общеобязательное, формально определенное правило поведения, установленное либо санкционированное государством и направленное на урегулирование общественных отношений» [Матузов, Малько 2008: 273];
Современные представители юридической науки, ориентированные на понимание права с позитивистских позиций, едины в том, что норма права - это общеобязательное, формально-определенное правило поведения, закрепляющее права и обязанности, направленное на регулирование общественных отношений, установленное и охраняемое государством.
Вместе с тем в последние десятилетия в литературе появились заявления, авторы которых, критикуя нормативно-позитивистское понимание правовой нормы, говорят о необходимости выйти за пределы традиционных научных воззрений, приблизить теоретические изыскания к реальной жизни и предлагают различные варианты «социализации» норм, экстраполяции интегрированного понимания права на его первичные элементы. При этом роль государства
в создании и охране норм права нередко замалчивается.
Например, В. С. Нерсесянц [1999: 391] рассматривает норму права в качестве общего правила «регулирования общественных отношений, согласно которому его адресаты должны при определенных условиях (гипотеза) действовать как субъекты определенных прав и обязанностей (диспозиция), иначе последуют определенные невыгодные для них последствия (санкция)».
А. В. Поляков и Е. В. Тимошина [2005: 331, 334] различают социальную правовую норму, которая «представляет собой общезначимое и общеобязательное правило поведения, имеющее предоставительно-обязывающий характер, вытекающее прежде всего из установленных или санкционированных государством правовых текстов и реализуемое в социальной практике», и государственно-правовую норму как «общезначимое правило поведения, имеющее предоставительно-обязывающий характер, вытекающее прежде всего из установленных или санкционированных государством правовых текстов и реализуемое в социальной практике».
И. Л. Честнов [2012: 443] приходит к выводу, что «норма права - это диалог, т. е. взаимообусловленность, проявляющаяся во взаимодействии людей, человека и структуры (представленной человеком - носителем статуса как должностного лица, так и представителя коллективного субъекта), опосредованная социальным представлением, выраженным в знаковой форме (например, в статье нормативного правового акта), объективно обеспечивающий нормальное воспроизведение социума».
Рациональные зерна можно найти в каждой из приведенных дефиниций. Но вряд ли можно согласиться с утверждением, что норма права -это только результат нравственных переживаний, так как ее другие свойства при этом не учитываются. Вызывает возражение и трактовка нормы права как диалога, хотя, разумеется, следует учитывать значение взаимодействия людей при формировании и реализации правовых норм. Но в любом случае реальное влияние здесь в конечном счете оказывает не диалог как таковой, а результат этого диалога и взаимодействия.
Нормы права, будучи клеточками правовой системы, в содержательном и структурном плане сами выступают сложными системными явлениями. Попытаемся на основе результатов дискуссий, экспертных оценок и фактического нормативного материала выявить и проанализировать основные признаки правовых норм. В некоторых случаях необходимо учитывать и дополнительные признаки правовых норм: иерархичность строения, многократность при-
ОБРАЗОВАНИЕ ПРАКТИКА НАУКА
менения, самореализуемость исполнения. Все они в совокупности обеспечивают нормам выполнение их социальной миссии - организацию и регулирование общественных отношений на началах равенства и справедливости.
Важнейший признак правовых норм в государственно-организованном обществе - их государственно-властный характер, который присущ и нормам, принятым на референдумах. Изданные соответствующими органами государственной власти или ими санкционированные, закрепленные в нормативных правовых актах, нормы права приобретают черты общеобязательности и защищенности. Государственная воля, аккумулирующая волю народа или его большинства, отражаясь в нормах права, принятых в установленном порядке, делает их легальными и легитимными.
Если государственная власть характеризуется
как безнравственная, то и нормы права будут безнравственными, а в лучшем случае лишь закамуфлированными под общечеловеческие стандарты
В силу генезиса и социального предназначения нормам права свойственна мерность (нор-мированность). По своей сути она отражает и в определенной степени корректирует меру внешней свободы субъекта права, т. е. меру свободы поведения человека и его объединений. Понимание и усвоение данного тезиса индивидом зависят как от внутренних факторов (состояния его разума, уровня культуры, типа характера), так и от внешних обстоятельств (степени нор-мированности, упорядоченности общественных отношений, обеспеченности норм авторитетом, силой). Норма права как мера «устанавливает» своеобразные рамки правомерного поведения и четко определяет наказание за их несоблюдение. Норма фиксирует количество субъектов, подпадающих под ее действие, и пределы существования ее самой.
Нормы права являются начальным средством разрешения противоречий между естественными ожиданиями людей, фактическими условиями жизни и целевыми установками законодателя. Результатом разрешения или вуалирования противоречий становятся права и обязанности будущих участников правоотношений. Нормы права, зафиксированные в тексте нормативных правовых актов, выступают как формы определения существования и закрепления прав и обязанностей.
Эти права и обязанности служат ориентирами, обозначающими диапазон свободы действий субъектов права, ибо реальное регулирование отношений между людьми и их объединениями осуществляется именно посредством наделения правами одних и возложения обязанностей на других. «Все содержание юридического законодательства состоит в определении прав и обязанностей лиц, следовательно, их свободы с ее границами и вытекающими отсюда отношениями» [Чичерин 1900: 84].
Правовые нормы - это формально-определенные правила поведения. Они обеспечивают формальное равенство всех участников отношений как субъектов права, выступают в качестве одинакового масштаба для всех и каждого, кто оказывается в сфере их действия. Нормы права как правила предписывают правильный с точки зрения государства и общества образ поведения, указывают круг соответствующих лиц, пространство и время их действия.
Внутренняя определенность норм проявляется в их структуре, объеме прав и обязанностей, перечне последствий их нарушения. Внешняя определенность заключается в том, что содержание норм отражено в письменном тексте и закреплено в статье, главе, разделе официального документа - нормативного правового акта.
В качестве основного признака правовых норм следует рассматривать и системность, которая проявляется в их внутреннем, структурном, построении, во внешнем взаимодействии и взаимообусловленности норм различных институтов и отраслей права, а также в специализации норм, выполняющих функции связывающих средств в правовой системе общества.
Неотъемлемым свойством правовых норм, отражающим их нравственно-гуманистические начала, является социальная справедливость. Как социально-правовое явление справедливость носит сквозной характер, она объединяет все основные признаки нормы в нечто целостное и на нормативно-клеточном уровне придает праву общечеловеческие качества. Атрибутивно-связывающее значение данного признака можно увидеть в каждом из основных свойств правовых норм. Например, если государственная власть характеризуется как безнравственная, то и нормы права будут безнравственными, а в лучшем случае лишь закамуфлированными под общечеловеческие стандарты. Или: если права и обязанности не направлены на справедливое обеспечение интересов человека, то, значит, нормы не имеют нравственно-гуманистического содержания.
Особое значение эти проблемы имеют в правоприменительной практике, в частности в слу-
чаях, когда ущерб причиняется правомерными действиями. Здесь «закон должен разрешать лишь нравственно обоснованное причинение вреда, учитывая принцип недопустимости использования одного человека как средства для других людей. К человеку, права которого нарушаются, должно быть проявлено уважение как к субъекту, обладающему нравственным достоинством (это уважение может быть выражено в адекватной компенсации причиненного ущерба)» [Романец 2010].
Изложенное позволяет предложить следующее определение. Нормы права - это общеобязательные, формально-определенные правила поведения, отражающие меру свободы человека (его объединений), установленные и обеспеченные обществом и государством, закрепленные и опубликованные в нормативных правовых актах, направленные на справедливое регулирование общественных отношений путем наделения их участников правами, свободами (полномочиями) и обязанностями (ответственностью).
Для понимания роли и значения правовых норм в жизни человека и общества целесообразно обратить внимание на те факторы, которые необходимо учитывать и при их формировании.
Во-первых, в широком смысле слова нормативность есть свойство материи как таковой. Полиструктурность и цикличность материального мира в какой-то степени предопределяет мерность, нормированность социальных связей и отношений, явлений и процессов, в том числе правовых. Например, смена времен года, дня и ночи, колебания температуры воздуха влияют на установление определенных норм в сфере трудового права, жилищно-коммунального, образовательного и иного законодательства. Это влияние можно обозначить как природную обусловленность правовых норм. Согласно теории этногенеза естественная среда обитания оказывает воздействие на формирование взаимоотношений людей и на взаимодействие человека с природой. Даже само существование этноса зависит от состояния этноландшафтных зон. Смена ландшафта может вызвать исчезновение этноса или выработку у него новых форм адаптации, т. е. и новых стереотипов поведения. Во втором случае возникает новый субэтнос или даже новый этнос, если популяция мигрирует за пределы ландшафтной зоны [Гумилев, Иванов 1992: 52-57].
Во-вторых, нормы права есть сугубо социальное явление. Они возникли в результате общения и взаимодействия людей, чьи естественные потребности по мере осознания понятий «свое» и «чужое», «можно» и «нельзя»
постепенно получали отражение уже в более абстрактных категориях, распространявшихся на все сообщество (род, племя). Так возникли естественные права и обязанности - право на жизнь, свободу, жилище, территорию; обязанность продолжения рода, охраны обитаемого пространства и ресурсов, защиты сородичей и т. п. В ходе совершенствования человеческого разума и общественных отношений, многократного повторения обыденных ситуаций, последовательной корректировки пределов свободы поведения права и обязанности в совокупности, еще более абстрагируясь, приобретали форму образцов, моделей поведения людей. Эти социальные регуляторы получили название обычаев. Позже появились образцы поведения,
Содержание и структура фактических общественных отношений зачастую диктуют структурные параметры самих норм
созданные на основе судебных решений, а затем общеобязательные нормы права, содержанием которых являются субъективные права и обязанности. При этом следует учитывать, что «действовать может и норма, не выразившаяся еще ни в обычае, ни в судебной практике, и такое действие нормы есть необходимое предположение образования обычая и судебной практики» [Коркунов 1907: 286]. Социальная детерминированность правовых норм зиждется на социальном историческом опыте и традициях многочисленных поколений людей. Парадоксально, но влияние социума на формирование правовых норм осуществляется через общественные отношения, которые регулируются этими нормами. Содержание и структура фактических общественных отношений зачастую диктуют структурные параметры самих норм.
В-третьих, при формировании правовых норм должны учитываться факторы биологического, психологического и идеологического характера. Рождение человека, достижение им определенного возраста, его смерть квалифицируются как юридические факты, и они должны быть предусмотрены в нормах конституционного, гражданского, земельного, семейного и ряда других отраслей права. Или, например, показатели кровяного давления, температуры тела влияют не только на состояние здоровья человека, но и на медицинские стандарты, имеющие юридическое значение.
Разумеется, вряд ли можно согласиться с утверждением, что норма права - это результат эмоциональных переживаний. Но нельзя не
ОБРАЗОВАНИЕ ПРАКТИКА НАУКА
замечать и то, что нормативная характеристика тех явлений и процессов, с которыми человек имеет дело на психологическом уровне, - важная и живучая черта его социального мира. До сих пор в нашем сознании живут представления о старинных русских мерах (о съеденном вместе пуде соли как мере знаний о ком-либо; о телушке, которая за морем полушка, да рубль перевоз; о том, что нам не надо ни пяди чужой земли, и др.). Психологические факторы влияют на создание и применение правовых норм, характеризуя меру освоения человеком действительности и права, меру соотнесенности правового бытия с чувствами, эмоциями человека.
Нормы права испытывают на себе и идеологическое воздействие, истоки которого лежат в тех или иных теологических, политических, философско-правовых учениях, объективированных в мифы, заповеди, программные и уставные документы.
В-четвертых, нормы права в конечном счете есть результат интеллектуальной сознательной деятельности человека, разум и воля которого здесь имеют решающее значение. Правовые нормы при всей их внешней детерминированности нельзя считать просто частицей мирового порядка вещей или слепком фактических общественных отношений. Их создание - всегда сложнейший мыслительно-деятельностный процесс, в котором противоречивые интересы конкретных людей и различных социальных групп уравновешиваются и так или иначе отражаются в нормах, которые выступают приемлемыми для данного времени и сообщества инструментами регулирования общественных отношений и средствами разрешения противоречий (конфликтов) между людьми. Именно здесь открываются возможности закладывать в нормы права нравственно-гуманистические начала и устанавливать социально-справедливые стандарты.
Чтобы понять суть и смысл норм права, нужно иметь четкое представление об их внутреннем строении. Вопрос о структуре правовых норм до сих пор остается дискуссионным.
Первая линия дискуссии - спор о количестве структурных элементов в нормах права. Традиционно считалось, что норма права состоит из трех логически связанных элементов: гипотезы (условия действия нормы), диспозиции (содержание предписываемого поведения), санкции (последствия нарушения нормы) [Карева, Айзенберг 1949: 14-15]. Логическая схема «если - то - иначе» подвергалась критике по следующим основаниям. Во-первых, «созданная a priori трехчленная структура правовой нормы не выдержала натиска „живых" норм права» [Черданцев 1970: 43]. Во-вторых, функ-
циональная специализация норм права позволяет заключить, что «каждой норме права для того, чтобы быть обеспеченной принудительной силой государства, совсем не обязательно иметь в качестве своего структурного элемента санкцию» [Черданцев 1970: 45]. Поэтому норма права имеет двучленное строение. В первой части устанавливаются обстоятельства (условия), а во второй - юридические последствия в виде возникновения, изменения или прекращения субъективных прав и обязанностей. Такая точка зрения получила достаточно широкое распространение еще в начале прошлого века [Михайловский 1914: 254-255].
Были высказаны и другие версии о количественном составе структурных элементов нормы права. В частности, А. С. Пиголкин [1962: 5] доказывал наличие у правовых норм четырехчленной структуры. Аналогично мыслит Г. О. Петрова [1999: 126], предлагая выделять в качестве элементов структуры уголовно-правовой нормы: 1) гипотезу, включающую фактическую конструкцию; 2) субъектов уголовно-правового отношения; 3) диспозицию - соответствующие права и обязанности субъектов уголовно-правового отношения; 4) санкцию, включающую наказание, а также иные последствия, предусмотренные в уголовном законе для лиц, совершивших преступление.
Вторая линия обозначенной дискуссии выводит нас на принципиально иные оценки внутреннего строения норм права. Так, Г. Т. Чер-нобель [1983: 41] писал, что логические связи и отношения между нормами права «образуют определенный логический механизм действия той или иной нормы, а не логическую структуру ее содержательной организации». По его мнению, основная ошибка при выявлении логической структуры правовой нормы заключается в том, что эта структура выискивается за пределами нормы права как таковой. Правовая норма в логическом отношении есть не что иное, как нормативно-правовое суждение, в котором имеется и субъект, и предикат, и определенная логическая связка. Говоря иначе, логико-семантическую структуру правовой нормы составляют три элемента: адресат (субъект правового общения), мера (форма) поведения и соответствующий побудительный оператор. Логическая формула любой правовой нормы выражает мысль: такому-то адресату предписывается такое-то поведение с таким-то модусом нормативности. При этом несмотря на отсутствие гипотезы и санкции, правовая норма не превращается в бесструктурное образование, лишенное смысла. Это вполне законченная, цельная, логическая мысль, самостоятельная логико-семанти-
ческая единица нормативной системы права, выраженная на высоком уровне обобщенности, абстрактности [Чернобель 1983: 41-42].
Приведенные суждения свидетельствуют о том, что соответствующие теоретические изыскания не прекращаются, а их авторы предлагают новые методологические приемы изучения структуры норм права. Анализ же выдвинутых предложений на предмет рационального и иррационального позволяет приблизиться к решению обозначенных проблем.
Думается, для решения вопроса о количестве структурных элементов в нормах права необходимо сделать следующее.
Во-первых, надо признать существование данной юридической конструкции в идеальной и реальной ипостасях. Идеальная логическая структура представляет собой своеобразную модель возможного поведения, сформировавшуюся в ходе развития общества и самосознания человека и отражающую стремление людей создать универсальные, долговременные «инструменты» познания и освоения правовой материи. Таковой длительное время считалась классическая логическая модель трехчленной структуры правовых норм «если - то - иначе». В настоящее время, как видно из дискуссии, идет процесс поиска и формирования их новой идеальной логической структуры, более соответствующей правовой действительности.
Реальная структура норм права закрепляется в текстах нормативных правовых актов и отражает основные признаки правовых норм в их системных и логических взаимосвязях. Количество структурных элементов в нормах зависит от ряда объективных и субъективных факторов и прежде всего от фактических общественных отношений и воли, целенаправленных действий законодателя. При этом надо помнить и об уровне ментальности населения и правовых традициях, сложившихся в обществе. Здесь уместно вспомнить высказывание о том, что «изменить или отменить какую-либо норму действующего права - во власти законодателя. Однако он почти не властен изменить язык и основы юридического мышления» [Давид, Жоффре-Спинози 1999: 289].
Во-вторых, следует признать определяющей зависимость структуры правовых норм от вида, характера и структуры фактических общественных отношений. Можно утверждать, что та или иная правовая норма содержит столько структурных логических элементов, сколько этого требует данное общественное отношение. Структура имущественных отношений между индивидуумами обусловливает наличие в правовой норме таких элементов, как гипо-
теза, диспозиция (одна или две), санкция, мера поощрения, указание на каждого из субъектов. Большинству уголовно-правовых отношений соответствует двучленная структура нормы. Для массовых, политических отношений, требующих конституционного оформления, зачастую достаточно констатации в праве их наличия. Потому структура многих конституционных норм состоит обычно из одного элемента. В конечном счете результатом творческой деятельности законодателя должна выступать реальная структура соответствующей нормы, всегда включенная в ее логическую структуру и в структуры образований более высокого порядка (института, отрасли, правовой системы в целом).
В-третьих, требуется четко обозначить неотъемлемые признаки норм права, делающие ее таковой и отграничивающие ее от близких и смежных явлений и понятий.
В литературе неоднократно предпринимались попытки отграничить нормы права как обязательные правила поведения от иных правовых положений. Например, Г. Харт [2007; 87, 89], рассуждая об источнике юридической обязательности, полагал, что он создается благодаря обычаю правоприменительной практики и относится к «вторичным нормам». Последние отличаются от норм, предписывающих правила поведения, тем, что они придают данным правилам характер обязательств, т. е. как шаг от доправового мира к правовому вторичные нормы являются нормами признания. Е. В. Бу-лыгин [2008: 147] вслед за Г. Х. фон Вригтом отграничивает нормы права от нормативных предложений на том основании, что это разные предметы: Он пишет: «Нормы могут быть справедливыми или нет, могут соблюдаться или нарушаться, быть действительными или нет, но не могут быть истинными или ложными. Нормативные предложения не могут быть действительными или эффективными, не могут соблюдаться или нарушаться, но они или истинны или ложны».
Интересна позиция Г. П. Новоселова по поводу «норм-принципов», «норм-дефиниций» и др. Он полагает, что не представления о содержании правовых норм следует ставить в зависимость от того, в каком статусе (нормы или чего-то иного) терминологически обозначаются закрепленные в законодательстве принципы, дефиниции, задачи и т. д., а наоборот, терминологическое обозначение должно сообразовываться с понятием правовой нормы, ее содержанием [Новоселов 2015: 16].
О. А. Кузнецова [2002: 101] выдвигает оригинальное и обоснованное предложение «пре-
ОБРАЗОВАНИЕ ПРАКТИКА НАУКА
зумпцию» считать вспомогательной нормой права, которая выполняет свою функцию в системе права. Она пишет, что «наряду с презумпциями к вспомогательным нормам можно отнести нормы-дефиниции, оперативные и коллизионные нормы, нормы-фикции. Вспомогательные нормы так же необходимы, как и основные, более того, реализация многих основных норм без дополнительных норм невозможна».
Резюмируя, следует заметить, что дискуссии, как правило, носят профессиональный характер, все нововведения подвергаются тщательному анализу и свидетельствуют о дальнейшем развитии юридической науки.
Думается, что решение данной проблемы лежит в плоскости доктринальной интерпретации норм права, которая предполагает не только объяснение смысла правовых норм, заложенного в них законодателем, но и вскрытие их глубинных качеств и ресурсов, обусловленных свойствами права вообще, духом конкретной правовой системы, однако не понятых еще законодателем. Последний, как показывает практика, реагирует на видимые изменения в системе общественных отношений и при издании зако-
нов преследует, как правило, сугубо прагматические цели. Оценивать ресурсы, вырабатывать предложения по их правовой регламентации может юридическая наука с ее методологическим арсеналом. В данном случае необходимо учитывать все многообразие фактических общественных отношений, которые подпадают под правовое регламентирование.
Также вряд ли правильно замыкаться на понимании норм права только как правил поведения. Да, регулирование - основное предназначение правовых норм, но нельзя игнорировать и другие исконные значения нормы, зафиксированные в энциклопедических изданиях. Ведь согласно словарным определениям нормы права могут трактоваться и в качестве руководящих начал, образцов, узаконенных установлений. С долей условности и допуска к дискуссиям можно считать правовыми нормами и те установления, которые не являются непосредственно правилами поведения, носят государственно-властный характер, закреплены в текстах нормативных правовых актов и прямо или косвенно затрагивают интересы, права и обязанности людей.
Список литературы
Алексеев С. С. Общая теория социалистического права. Свердловск: Средне-Уральское кн. изд-во, 1964. 228 с.
Булыгин Е. В. Нормы и нормативные предложения: различие между ними и опасность их смешения // Правоведение. 2008. № 2. С. 147-154.
Гумилев Л. Н., Иванов К. П. Этнические процессы: два подхода к изучению // Социологические исследования.1992. № 1. С. 52-57.
Давид Р., Жоффре-Спинози К. Основные правовые системы современности. М.: Междунар. отношения, 1999. 400 с.
Законодательная дефиниция: логико-гносеологические, политико-юридические, морально-психологические и практические проблемы: материалы Междунар. «круглого стола» (Черновцы, 21-23 сентября 2006 г.) / под ред. В. М. Баранова, П. С. Пацуркивского, Г. О. Матюшкина. Н. Новгород: Нижегородский исследовательский науч.-прикладной центр «Юрид. техника», 2007. 1446 с.
Казимирчук В. П. Право и методы его изучения. М.: Юрид. литература. 1965. 204 с.
Карева М. П., Айзенберг А. М. Правовые нормы и правоотношения. М.: Юрид. лит., 1949. 58 с.
Коренев А. П. Нормы административного права и их применение. М., Юрид. лит., 1978. 142 с.
Коркунов Н. М. Лекции по общей теории права. СПб.: Тип. М. Меркушева, 1907. 354 с.
Кузнецова О. А. Презумпции как вспомогательные нормы гражданского права // Юридическая наука и развитие Российского государства и права: тез. докл. науч.-практ. конф. (Пермь, 11-12 октября 2001 г.). Пермь: Изд-во Пермского ун-та, 2002. С. 100-102.
Лопашенко Н. А. Основы уголовно-правового воздействия: уголовное право, уголовный закон, уголовно-правовая политика. СПб.: Юрид. центр «Пресс», 2004. 339 с.
Матузов Н. И., Малько А. В. Теория государства и права. М.: Юристъ, 2008. 512 с.
Михайловский И. В. Очерки философии права. Т. 1. Томск: В. М. Посохинъ, 1914. 632 с.
Муромцев С. А. Избранное. М.: Статут, 2015. 446 с.
Недбайло П. Е. Применение советских правовых норм. М.: Госюриздат, 1960. 511 с.
Нерсесянц В. С. Общая теория права и государства: учеб. для вузов. М.: Норма, Инфра-М, 1999. 552 с.
Новоселов Г. П. Уголовно-правовая норма: понятие, содержание и структура // Российское право: образование, практика, наука. 2015. № 6. С. 15-19.
Общая теория права и государства: учеб. / под ред. В. В. Лазарева. М.: Юристъ. 2005. 520 с.
Общая теория права: курс лекций / под общ. ред. В. К. Бабаева. Н. Новгород: Изд-во Нижегородской высш. шк. МВД РФ, 1993. 544 с.
Петражицкий Л. И. Теория права и государства в связи с теорией нравственности. 2-е изд. СПб.: Тип. М. Меркушева, тип. т-ва «Екатерингофское печ. дело», 1909. Т. 1. 768 с.
Петрова Г. О. Норма и правоотношение - средства уголовно-правового регулирования. Н. Новгород: Изд-во Нижегородского гос. ун-та, 1999. 192 с.
Пиголкин А. С. Нормы советского права и их толкование: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Л.: Изд-во ЛГУ, 1962. 18 с.
Поляков А. В., Тимошина Е. В. Общая теория права: учеб. СПб.: Изд. дом Санкт-Петербургского гос. ун-та, 2005. 467 с.
Проблемы теории государства и права: учеб. / под ред. М. Н. Марченко. М.: Норма, 2008. 800 с.
Романец Ю. Причинитель есть, виновности нет. Будет ли возмещение? // ЭЖ-Юрист. 2010. № 47.
Спиридонов Л. И. Теория государства и права. М.: Проспект, 1996. 304 с.
Стучка П. И. Избранные произведения по марксистско-ленинской теории права. Рига: Латвийское гос. изд-во, 1964. 748 с.
Филимонов В. Д. Норма права и ее функции // Государство и право. 2007. № 9. С. 5-12.
Харт Г. Л. А. Понятие права. СПб.: Изд-во Санкт-Петербургского ун-та, 2007. 302 с.
Черданцев А. Ф. Специализация и структура норм права // Правоведение. 1970. № 1. С. 41-49.
Чернобель Г. Т. Структура норм права и механизм их действия (логические аспекты) // Правоведение. 1983. № 6. С. 40-47.
Честнов И. Л. Постклассическая теория права. СПб.: Изд. дом «Алеф-Пресс», 2012. 649 с.
Чичерин Б. Н. Философия права. М.: Типолитогр. т-ва «Кушнеров и Ко», 1900. 341 с.
Шершеневич Г. Ф. Общая теория права: учеб. пособие (по изд. 1910-1912 гг.): в 2 т. М.: Юрид. колледж МГУ, 1995. Т. 2. 362 с.
Виктор Дмитриевич Перевалов - доктор юридических наук, профессор, президент Уральского государственного юридического университета, заведующий кафедрой теории государства и права (Екатеринбург). 620137, Российская Федерация, Екатеринбург, ул. Комсомольская, д. 21. E-mail: president@usla.ru.
Legal Norms: the Problems of Understanding and Definition
In legal studies, there are different approaches to definition of legal norms and characterization of their structures. Analyzing the approaches, the author highlights such attributes of legal norms as state-power origin, normativity, formal certainty, systematic character, and social justice. The additional attributes are hierarchical structure, repeated process of application, and self-implementation. The author scrutinizes the natural and social conditions of legal norms and proposes his own definition of legal norms.
The author emphasizes the factors that should be taken into consideration while forming legal norms. The influence of society on forming the norms is highlighted. Society effects on forming legal norms through social relationships regulated by these norms.
The issues concerning structure of legal norms are examined. In literature, there is no uniform position on this matter. At present new conceptions of logic structure of legal norms are being sought within the changing legal reality. In the author's opinion, an amount of structural elements of legal norms depends on a lot of factors, both objective and subjective. First of all, it depends on actual social relationships and the will of a legislator.
Key words: legal norm, right, duty, structure of a legal norm, legal regulation
References
Alekseev S. S. Obshchaya teoriya sotsialisticheskogo prava [The General Theory of Socialistic Law]. Sverdlovsk, Sredne-Ural'skoe kn. izd-vo, 1964. 228 p.
ОБРАЗОВАНИЕ ПРАКТИКА НАУКА
Babaev V. K. (ed.) Obshchaya teoriya prava: kurs lektsii [A General Theory of Law: a course of lectures]. Nizhnii Novgorod, Izd-vo Nizhegorodskoi vyssh. shk. MVD RF, 1993. 544 p.
Baranov V. M., Patsurkivskii P. S., Matyushkin G. O. (eds.) Zakonodatel'naya definitsiya: logiko-gnoseologicheskie, politiko-yuridicheskie, moral'no-psikhologicheskie i prakticheskie problemy: Materialy Mezhdunarodnogo kruglogo stola (Chernovtsy, 21-23 sentyabrya 2006 g.) [A Legislative Definition: Logical, Epistemological, Political, Legal, Moral, Psychological and Practical Problems. The Papers for an International Round Table (Chernovtsy, 21-23 September 2006)], Nizhnii Novgorod, Nizhegorodskii issledovatel'skii nauch.-prikladnoi tsentr «Yurid. tekhnika», 2007. 1446 p.
Bulygin E. V. Normy i normativnye predlozheniya: razlichie mezhdu nimi i opasnost'ikh smesheniya [Norms and Normative Proposals: Difference between Them and Danger to Mix Them Up], Pravovedenie, 2008, no. 2, pp. 147-154.
Cherdantsev A. F. Spetsializatsiya i struktura norm prava [Specialization and Structure of Legal Norms], Pravovedenie, 1970, no. 1, pp. 41-49.
Chernobel' G. T. Struktura norm prava i mekhanizm ikh deistviya (logicheskie aspekty) [Structure of Legal Norms and a Mechanism of Their Effect (the Logical Aspects)], Pravovedenie, 1983, no. 6, pp. 40-47.
Chestnov I. L. Postklassicheskaya teoriya prava [Post-Classic Theory of Law]. Saint-Petersburg, Izd. dom «Alef-Press», 2012. 649 p.
Chicherin B. N. Filosofiya prava [Philosophy of Law]. Moscow, Tipolitogr. t-va «Kushnerov i Ko», 1900. 341 p.
David R., Zhoffre-Spinozi K. Osnovnye pravovye sistemy sovremennosti [The Main Contemporary Law Systems]. Moscow, Mezhdunar. otnosheniya, 1999. 400 p.
Filimonov V. D. Norma prava i ee funktsii [Norm of Law and Its Functions], Gosudarstvo i pravo,
2007, no. 9, pp. 5-12.
Gumilev L. N., Ivanov K. P. Etnicheskie protsessy: dva podkhoda k izucheniyu [Ethnic Processes: the Two Approaches to Studying], Sotsiologicheskie issledovaniya, 1992, no. 1, pp. 52-57.
Kareva M. P., Aizenberg A. M. Pravovye normy ipravootnosheniya [Legal Norms and Legal Relations]. Moscow, Yurid. lit., 1949. 58 p.
Kazimirchuk V. P. Pravo i metody ego izucheniya [Law and Methods of Its Studying]. Moscow, Yurid. lit., 1965. 204 p.
Khart G. L. A. Ponyatie prava [The Concept of Law]. Saint-Petersburg, Izd-vo Sankt-Peterburgskogo un-ta, 2007. 302 p.
Korenev A. P. Normy administrativnogo prava i ikh primenenie [Norms of Administrative Law and Their Enforcement]. Moscow, Yurid. lit., 1978. 142 p.
Korkunov N. M. Lektsii po obshchei teorii prava [Lectures on General Theory of Law]. Saint-Petersburg, Tip. M. Merkusheva, 1907. 354 p.
Kuznetsova O. A. Prezumptsii kak vspomogatel'nye normy grazhdanskogo prava [Presumptions as Subsidiary Norms of Civil Law]. Yuridicheskaya nauka i razvitie rossiiskogo gosudarstva i prava: tez. dokl. nauch.-prakt. konf. (Perm', 11-12 oktyabrya 2001 g.) [Legal Studies and Development of Russian State and Law: Reports' Thesis of a Scientific and Practical Conference, Perm, 11-12 October, 2001]. Perm', Izd-vo Permskogo un-ta, 2002, pp. 100-102.
Lazarev V. V. (ed.) Obshchaya teoriya prava i gosudarstva: ucheb. [A General Theory of Law and State: a textbook]. Moscow, Yurist'', 2005. 520 p.
Lopashenko N. A. Osnovy ugolovno-pravovogo vozdeistviya: ugolovnoe pravo, ugolovnyi zakon, ugolovno-pravovaya politika [The Bases of Criminal-Law Impact: Criminal Law, Criminal Legislation, Criminal-Law Policy], Saint-Petersburg, Yurid. tsentr «Press», 2004. 339 p.
Marchenko M. N. (ed.) Problemy teorii gosudarstva i prava: ucheb. [The Problems of Theory of State and Law: a textbook]. Moscow, Norma, 2008. 800 p.
Matuzov N. I., Mal'ko A. V. Teoriya gosudarstva i prava [Theory of State and Law]. Moscow, Yurist'',
2008. 512 p.
Mikhailovskii I. V. Ocherki filosofii prava [Essays on Philosophy of Law]. Tomsk, V. M. Posokhin'', 1914. Vol. 1. 632 p.
Muromtsev S. A. Izbrannoe [Selected Works]. Moscow, Statut, 2015. 446 p.
Nedbailo P. E. Primenenie sovetskikh pravovykh norm [Application of Soviet Legal Norms]. Moscow, Gosyurizdat, 1960. 511 p.
Nersesyants V. S. Obshchaya teoriya prava i gosudarstva: ucheb. dlya vuzov [A General Theory of Law and State: a textbook for higher schools]. Moscow, Norma, Infra-M, 1999. 552 p.
Novoselov G. P. Ugolovno-pravovaya norma: ponyatie, soderzhanie i struktura [A Criminal-Law Norm: Definition, Content, and Structure], Rossiiskoe pravo: obrazovanie, praktika, nauka, 2015, no. 6, pp. 15-19.
Petrazhitskii L. I. Teoriya prava i gosudarstva v svyazi s teoriei nravstvennosti. 2-e izd. [Theory of Law and State in Relationship with Theory of Morality. 2nd ed]. Vol. 1. Saint-Petersburg, Tip. M. Merkusheva, Tip. t-va «Ekateringofskoye pech. delo», 1909. 768 p.
Petrova G. O. Norma i pravootnoshenie - sredstva ugolovno-pravovogo regulirovaniya [Norm and Legal Relation as a Means of Criminal-Law Regulation]. Nizhnii Novgorod, Izd-vo Nizhegorodskogo gos. un-ta, 1999. 192 p.
Pigolkin A. S. Normy sovetskogo prava i ikh tolkovanie: avtoref. dis. ... kand. yurid. nauk [Norms of the Soviet Law and Their Interpretation: a candidate of juridical sciences thesis]. Leningrad, Izd-vo LGU, 1962. 18 p.
Polyakov A. V., Timoshina E. V. Obshchaya teoriya prava: ucheb. [A General Theory of Law: a textbook]. Saint-Petersburg, Izd. dom Sankt-Peterburgskogo gos. un-ta, 2005. 467 p.
Romanets Yu. Prichinitel'est', vinovnosti net. Budet li vozmeshchenie? [There Is an Injurer, but There is No Guilt. Will There Be a Compensation?], EZh-Yurist, 2010, no. 47.
Shershenevich G. F. Obshchaya teoriya prava: uchebnoe posobie (po izd. 1910-1912 gg.): v 2 t. T. 2 [A General Theory of Law: a training manual (the pre-print of the edition of 1910-1912). In 2 vol. Vol. 2]. Moscow, Yurid. kolledzh MGU, 1995. 362 p.
Spiridonov L. I. Teoriya gosudarstva i prava [Theory of State and Law]. Moscow, Prospekt, 1996. 304 p.
Stuchka P. I. Izbrannye proizvedeniya po marksistsko-leninskoi teorii prava [Selected Works on the Marxist-Leninist Theory of Law]. Riga, Latviiskoe gos. izd-vo, 1964. 748 p.
Viktor Perevalov - Doctor of juridical sciences, professor, president of the Ural State Law University, head of the theory of state and law chair (Yekaterinburg). 620137, Russian Federation, Yekaterinburg, Komsomol'skaya str., 21. E-mail: president@usla.ru.
Дата поступления в редакцию / Received: 24.10.2017
Дата принятия решения об опубликовании / Accepted: 16.11.2017
