CC BY
63
УДК 902.7 ББК 63.5
НОРМЫ АДАТА И ШАРИАТА В ОБРЯДАХ И ОБЫЧАЯХ, СВЯЗАННЫХ С РОЖДЕНИЕМ И ВОСПИТАНИЕМ ДЕТЕЙ У КУМЫКОВ В XIX - НАЧАЛЕ XX ВЕКА
I Ю.М. Гусейнов
Аннотация. Статья посвящена корреляции адата и шариата в обычаях и обрядах, связанных с рождением и воспитанием детей у кумыков в XIX - начале XX века. Кумыки, будучи одним из тюркоязычных народов, проживающих на территории Дагестана, имели четко выработанные адатные нормы, которые регулировали семейную и общественную жизнь кумыков, в том числе довольно ярко проявились в обычаях и обрядах, связанных с рождением и воспитанием детей. В ходе распространения ислама в Дагестане в быт кумыков прочно вклинились нормы шариата. В исследуемое время именно адат и шариат стали основными регуляторами в семейном и общественном быту кумыков.
В первой части рассмотрены нормы адата и шариата в предро-дильных обрядах; вторая часть статьи посвящена корреляции норм адата и шариата в обычаях связанных с рождением и воспитанием детей. В предродильных обычаях и обрядах нормы адата регулировали наказания повивальной бабке в случае смерти новорожденного, враче- 17 вания беременной. Нормы шариата практически отсутствовали в данных обрядах.
В обычаях и обрядах, связанных с воспитанием детей, проявился дуализм правовых систем: адата и шариата. Так, с самого рождения и до 40 дней кумыки исполняли нормы шариата и производили обряды наречения ребенка именем, первой стрижка ребенка, обряд сюннет-той и т.д. В процессе воспитания детей у кумыков огромное значение играл адат, который регламентировал гендерную демаркацию в процессе воспитания кумыков.
Статья написана на основе обширного полевого этнографического материала.
Ключевые слова: адат, шариат, кумыки, Дагестан, канлы.
NORMS OF ADAT AND SHARIA IN CEREMONIES AND CUSTOMS RELATED TO THE BIRTH AND BRINGING UP OF CHILDREN AMONG THE KUMYKS IN THE XIX - EARLY XX CENTURY
I Yu.M. Guseinov
Abstract. The article is devoted to the correlation of adat and sharia customs and rituals associated with the birth and bringing up of children in the Kumyk families in the XIX — early XX centuries. The Kumyks are one of the Turkic-speaking peoples living on the territory of Dagestan who had adat-oriented clearly-defined norms that regulated family and social life of the Kumyks, including quite apparent ones in the customs and rituals associated with the birth of children. In the course of the spread of Islam in Dagestan, the norms of the Sharia were firmly embedded in the life of the Kumyks. In the time under investigation it was adat and sharia which became the main regulators in the family and social life of the Kumyks.
The first part the article considers the norms of adat and Sharia in pre-birth rites; the second part of the article focuses on the correlation of the norms of adat and Sharia customs associated with the birth and upbringing of children. In pre-birth rites the adat rules regulated the punishment of the midwife in case of the death of a newborn, the treatment of a pregnant woman. The norms of the Sharia were practically absent in these rituals.
The customs and rituals associated with bringing up the children manifested the duality of legal systems: adat and Sharia. So, from the very birth and up to 40 days the Kumyks followed the norms of the Sharia and performed the rituals of naming the child, the first haircut of the child, the rite of circumcision etc. In the process of bringing up the children of the Kumyks, adat played a huge role, which regulated the gender demarcation.
The article is written on the basis of extensive ethnographic material.
Keywords: adat, Sharia, Kumyks, Dagestan, Kangly.
Кумыки, будучи одним из тюрко-язычных народов, проживающих на территории Дагестана, имели четко выработанные адатные нормы, которые регулировали семейную и общественную жизнь кумыков, в том числе довольно ярко проявились в обычаях и обрядах, связанных с рождением и воспитанием детей. В ходе распространения ислама в Дагестане в быт кумыков прочно вклинились нормы шариата.
В исследуемое время именно адат и шариат стали основными регуляторами в семейном и общественном быту кумыков.
Одной из главных задач семьи, как социального института, является воспроизводство населения. Вообще, рождение детей по шариату считалось богоугодным делом, так как на свет появлялся еще один представитель исламской религии. Соответственно, и роль ислама в обычаях и
обрядах, связанных с рождением детей, была достаточно весома.
Появление на свет детей кумыки, как и многие другие народы Дагестана, Кавказа встречали с большой радостью. Особенно радовались родители рождению первенца — сына. Так, Н. Семенов в середине XIX века отмечал: «Кумык, чеченец, кабардинец с радостью встречает рождение мальчика, с унынием встречает появление девочки» [1, с. 210]. Следует отметить, что при рождении мальчика положение молодой не-вестки-гелин в семье укреплялось. Еще до рождения ребенка женщины, обращаясь к молодой гелин, приговаривали: «Улан тапгъыр — къуй-рукъ хапгъыр» — «Чтобы ты родила сына и ела курдючное сало» [2].
Кумыки, как и многие другие народы Дагестана, с большим вниманием и уважением относились к беременной женщине. Адат и шариат жестко пресекали любое оскорбление в адрес беременной женщины. Особенно строго наказывалось данное деяние у терских кумыков, где за оскорбление женщины полагался штраф, который приравнивался двум годовалым быкам [2]. Подобный проступок по канонам мусульман хотя и не облагался штрафом, но расценивался как большой грех.
Избиение женщины, повлекшее за собой гибель плода, расценивалось по кумыкскому адату как убийство человека. В адатах с. Башлы сказано: «Кто нанесет побои беременной женщине, от которых произойдет выкидыш, тот делается канлы» [3, с. 55]. То же встречаем и у равнинных кумыков: «За ушибы, нанесенные беременной женщине, и другие действия, причиняющие смерть и изгнание на-
ходящегося в чреве ее плода, виновный изгоняется из селения под именем кровного врага до тех пор, пока не получит прощения. Если же родственники убьют его, то кровь его считается возмездием за кровь умерщвленного им плода» [там же, с. 196].
Нормы исламского права, в отличие от адата, дифференцируют убийство плода в зависимости от срока беременности, а также от пола новорожденного (если плод приобрел человеческий образ). «Если по чьей-то вине произойдет смерть плода, то с виновного взимается штраф: от 20 до 80 мискалей золота, если выкидыш (зародыш ранней степени развития); 100 мискалей — если выкидыш приобрел человеческий образ. Если выкидыш уже ребенок, который дышит, то за мальчика полагается штраф 1000 мискалей золота, а за девочку — 500» [4, с. 192].
Жесткое адатное наказание предписывалось и за убийство беременной женщины. Так, в адате кумыков Хасавюртовского округа отмечено: «Убийство беременной женщины считается двойным, и родственники убитой женщины вправе были объявить канлы, кроме самого убийцы еще одного из его ближайших родственников» [1, с. 196]. В подобной ситуации муж, как правило, в общественном месте (обычно около мечети или на площади), озвучивал, что убитая его жена была беременна, указывая тем самым на то, что возмездие будет двойным.
Более сурово наказывалось такое убийство у кумыков Мехтулинского ханства и Шамхальства Тарковского, где «за убийство беременной женщины мужчиною взыскивается с родственников обвиняемого 7 пеней, а
19
сам преступник с 7 ближайшими родственниками покидают селение под именем кровных врагов» [3, с. 194]. Шесть из семи изгнанных родственников после годичного срока высылки возвращались в селение, а один из изгнанных, вместе с убийцей, оставался в изгнании до срока прощения. Обычно шесть изгнанных родственников (данных лиц кумыки именовали как мал-канлы) редко наказывались кровной местью, часто изгнание последних осуществлялось для создания определенного дискомфорта в хозяйственной деятельности семьи и тухума убийцы.
Нормы шариата, также как и адата, считали убийство беременной женщины — двойным убийством. Однако в отличие от адата, мусульманское право предписывало быть более снисходительным к убийце. Так, шариат предлагал вместо смертной казни взыскать с виновного двойное диа («цену крови») — за женщину и за ребенка, из такого расчета, что один диа равнялось ста верблюдам (шести-„п летнего возраста) или 200 быкам, или 20 1000 баранам [4, с. 65].
В юрисдикцию норм адатного права также подпадали дела, касающиеся наказаний за совершение аборта. Так, в кумыкском адате сказано: «Если незамужняя женщина будет обличена в уничтожении происшедшего от незаконного брака плода, то лицо ее, а также лицо ее обременившего, обмазывают черною краскою, сажают обоих на осла лицом назад и возят по улицам селения. Во время такого процесса мальчики бросают в них грязью и камешками, после чего они изгоняются из селения и не имеют права возвратиться до тех пор, пока общество не простит их» [3, с. 195].
Такая акция была заимствована из норм мусульманского права.
Если женщина делала аборт от законного брака, не спросив предварительно разрешение у мужа, то по шариату она должна была сделать крупное вознаграждение отцу ребенка или его деду [2].
Адат предписывал также и наказание повивальной бабке, если в ходе лечения женщины произойдет смерть плода. Причем повивальную бабку не преследовали как кровника, наказание ограничивалось адатным штрафом за недозволенное врачевание. Так, в одном из кумыкских адатов сказано: «Если кто-либо даст больному лекарство, от которого произойдет смерть или какое-нибудь повреждение, и после того по свидетельству известных врачей будет обличен в шарлатанстве, то виновный подвергается взысканию за весь происшедший от его лечения вред» [3, с. 196]. Размер такого штрафа доходил до ста руб. Как мы видим, весь предродильный цикл нормы адата защищали жизнь женщины, а также ее плода.
Нормы адата и шариата прослеживаются и в обрядах, связанных с рождением ребенка. Так, в одном из адатов, характерном для всего Дагестана, сказано, что «отцу было запрещено присутствовать во время родов» [2].
Как отмечено, если в процессе лечения беременной женщины произойдет смерть плода, то врач, занимавшийся ее лечением, не преследовался кровной местью, а выплачивал лишь адатный штраф. Однако в случае, когда смерть плода происходила во время родов, то по адату повивальная бабка высылалась в канлы на определенный срок, «если послед-
ний (муж — авт.) желает преследование местью» [там же].
Следует оговориться, что изгнание повивальной бабки в канлы было крайне редким явлением в кумыкском быту. Как правило, это могло случиться, если ожидалось рождение первенца или долгожданного ребенка, мальчика.
Однако полевой этнографический материал, фольклор, а также специальные источники позволяют говорить о том, что подобные случаи имели место в быту кумыков исследуемого времени. В частности, информатор из селения Султанянгиюрт, Кизилюртов-ского района, сообщил нам, что его прабабушка (Аминат) являлась лекарем в родном селе. Однако после ряда смертей и неудачных родов ее изгнали из родного селения. Это являлась своеобразной мерой наказания Аминат, которая не нашла отражения ни в одном адатном сборнике кумыков [2].
После рождения ребенка начинался целый комплекс обрядов. Естественно, обязательным был обряд наречения ребенка именем, который совершался по канонам шариата. Обычно ребенка нарекали именем через семь дней после его рождения. Так, М.К. Мусаева в своей работе «Традиционные обычаи и обряды, связанные с рождением и воспитанием детей» отмечает: «Ребенка в целом без имени можно было оставлять 7 дней, считалось, что по истечению этого времени шайтан дает ему свое имя» [5, с. 63]. Во избежание подобной ситуации на третий-пятый, а иногда и седьмой день родственники собирались и проводили обряд наречения ребенка именем.
При совершении этого обряда мулла вслух читал молитву «сал-
лах», после чего трижды в правое, а затем в левое ухо произносил имя ребенка. После наречения ребенка именем организовывалось застолье, на котором присутствовали приглашенные гости. Следуя положениям шариата, мальчиков обычно нарекали именами пророков: Мухаммед (Магомед), Али, Муса, Иса и др. Среди женских имен наиболее частыми были имена жен пророков: Патимат, Хадижат, Айшат и т.д. Однако если оставались умершие родственники, чьими именами не были названы новорожденные тухума, то в первую очередь давались детям их имена.
Дав ребенку определенное имя, кумыки обычно устраивали мавлид (мусульманское песнопение), на котором присутствовали родственники, соседи и односельчане.
Цикл обрядов, связанных с рождением ребенка, имел продолжение и после наречения его именем. Так, после сорока дней от роду происходил обряд первой стрижки. Ее, как правило, выполнял отец или один из старших родственников по отцовской линии. «Волосы после первого бри- 21 тья собирали и взвешивали, на одну чашу клали волосы, на другую — монеты, а потом эти монеты отдавали детям или нищему» [там же, с. 65]. Как сообщали информаторы, довольно часто на сумму взвешенных монет родители новорожденного покупали сладости и раздавали их детям или своим соседям. Причем если ребенок был долгожданным, то количество раздаваемых сладостей было несколько больше обычного.
Кумыки, как и многие другие мусульманские народы, в младенческом возрасте мальчика совершали обряд сюннет (обрезание). Он обычно
совершался до трехлетнего возраста. На этом обряде присутствовали все родственники, как с отцовской, так и с материнской стороны. После совершения обряда кумыки устраивали праздник, который именуется как сюннет-той, на котором присутствовали также соседи и односельчане. Пришедшие гости дарили подарки, поздравляли родителей мальчика.
За невыполнение этого обряда, по нормам обычного права кумыков не предполагалось никакой ответственности. В то же время догмы шариата предписывали в этом случае наказание виновного. Отца ребенка ждало наказание в потустороннем мире. Сын, в отличие от отца, нес наказание в реальном мире. По нормам шариата, сыну после исполнения 15 лет отводился срок (три месяца) для «возвращения» в ислам, если после этого обрезание не было произведено, то его убивали.
Итак, если нормы адата в основном были задействованы в предродовой защите жизни женщины (особенно строго по адату каралось убийство 22 беременной женщины), то в обрядах, связанных с рождением ребенка (первая стрижка, обряд обрезания, наречение именем) весомее были му-сульмано-шариатские установления.
Нормы адата и шариата, переплетаясь, взаимно дополняли друг друга в вопросах, связанных с воспитанием детей. Воспитание девочек и мальчиков во многом отличалось, сыновей обычно воспитывал отец, дочерей — мать. В некоторых случаях отец даже не знал, как выглядит его дочь. Манай Алибеков приводит такой случай: «Когда Юсуф-Кади Клы-чев увидел свою взрослую дочь, то спросил: „Чья это дочь?"» [6, с. 28-31].
В процессе воспитания шариат накладывал на отца определенные функции, связанные с укреплением и соблюдением столпов ислама. Отец с самого раннего возраста отдавал своих детей в мектебе для обучения арабскому языку и основам мусульманской религии. Долгими вечерами отец рассказывал множество сказаний и преданий о Пророке и его деяниях, учил детей добру и справедливости. Большое внимание по шариату уделялось морально-нравственному воспитанию детей. «В подростке воспитывалось чувство стыда за дурные поступки перед семьей и перед обществом, а также перед Всевышним „на том свете"» [7, с. 184].
Много внимания отец уделял наставлениям, которые он адресовал своим детям — по кораническому учению за грехи детей отвечал отец. Как известно, в конце XIX — начале XX века у кумыков широко практиковалось отходничество. Символично, что при проводах родни старшие по возрасту родственники, чаще отцы, обращались к ним с наставлениями, имевшими характер проповеди. Подобный пример обнаруживается в повести классика дореволюционной дагестанской литературы Нухая Батырмурзаева «Давут и Лейла», изданной в 1912 г., в которой отец наставлял своего сына следующим образом: «Смотри, остерегайся недозволенного харама. Харама хоть и бывает много, но от него не бывает изобилия — берекета. С уважением относись к старшим, с сочувствием к младшим. Не пей спиртного: матерью всего скверного является выпивка. Не изменяй тому, что доверено тебе; не смотри с завистью на то, что имеет другой. Не пропускай намаза
и уразы. Если взял на себя порученное кем-либо дело, стремись завершить его честно и добросовестно. Не будь горделивым, не говори лжи. Не проявляй ни в чем лености, со всего хорошего бери пример, будь аманатом Аллаха» [8, с. 164].
Особенно строго в быту соблюдалось внутрисемейная иерархия. Отец с самого раннего детства прививал детям покорность и послушание к себе, любое действие против воли отца строго наказывалось адатом. «За неповиновение, буйство, грубость и угрозы против родителей... дети наказываются по приговору кадия» [2]. Иногда отцы сами выносили приговор детям, оставляя последних без наследства.
Воспитание детей проходило под строгим контролем отца. За любое противоправное действие детей (несовершеннолетних) отвечал отец, так как считалось, что отец не привил им должного воспитания.
В процессе воспитания телесное наказание не исключалась. Однако за рукоприкладство по отношению к родителям сын нес серьезное наказание. Так, Д.М. Шихалиев отмечал: «Хотя за нанесение отцу или матери ударов виновный, по закону мусульманскому, должен лишатся руки, но взамен этого определяется ему, по обстоятельствам, другое наказание, по приговору кадия и утверждения начальства» [9, с. 134].
Девочки воспитывались отдельно от мальчиков. Исходя из того, что согласно шариату и кумыкским адатам девочкам в брак разрешалось вступать с раннего возраста, естественно, кумыки придавали большое значение умениям и трудолюбию дочерей. «Обыкновенно, к 14—15 годам, — пи-
шет С.Я. Смирнова, — девушка уже была готова к самостоятельному ведению хозяйства, знала горские обычаи и считалась невестой» [7, с. 184].
На основе вышеизложенного материала можно констатировать, что жизнь и здоровье беременной женщины строго контролировались нормами адатов и обычаями. Так, за любое оскорбление или побои, нанесенные беременной женщине, виновные строго наказывались адатом и осуждались общественным мнением. Нормы адата и шариата также запрещали совершение абортов, за которые виновные подвергались внушительным штрафам.
Детский цикл обычаев нередко регулировался установлениями шариата, например, наречение ребенка именем, исполнение обряда сюнет-той и др. Значительное влияние шариата прослеживалось и в процессе воспитания детей, хотя роль и значение вековых традиций и обычаев тоже были велики.
Процесс воспитания детей регулировался юридически-правовыми нормами адата и шариата. Однако и кумыкские адаты, и исламское мировоззрение обязывали родителей воспитывать детей на должном уровне, прививать им высокую нравственность, знания.
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ
1. Семенов, Н. Теземцы Северо-восточного Кавказа: Кумыки [Текст] / Н. Семенов. — СПб.: Мамонтова и К, 1895. — 380 с.
2. Полевой материал.
3. Хашаев, Х.М. Адаты шамхальства Тарковского и ханства Мехтулинского [Текст] / Х.М. Хашаев // Памятники обычного права Дагестана ХУП-ХК вв. — Махачкала: Эпоха, 1965. — С. 169-183.
23
4. Керимов, Г.М. Шариат: закон жизни мусульман [Текст] / Г.М. Керимов. — М.: ДИЛЯ, 2007. — 512 с.
5. Мусаева, М.К. Традиционные обычаи и обряды, связанные с рождением и воспитанием детей [Текст] / М.К. Мусаева. — Махачкала: Наука плюс, 2006. — 218 с.
6. Алибеков, М.А. Адаты кумыков [Текст] / М.А. Алибеков. — Махачкала: Дагкни-гиздат, 1927. — 40 с.
7. Смирнова, С.Я. Традиционные обычаи и обряды, связанные с рождением и воспитанием детей [Текст] / С.Я. Смирнова. — Махачкала: Наука плюс, 2006. — 229 с.
8. Батырмурзаев, Н.А. Давут и Лейла [Текст] / Н.А. Батырмурзаев. — Махачкала: ИЯЛИ ДНЦ РАН, 2007. — 256 с.
9. Шихалиев, Д.М. Рассказ кумыка о кумыках [Текст] / Д.М. Шихалиев. — Махачкала: Дагкнигиздат, 1993. — 97 с.
10. Омаров, А.С. Из истории права народов Дагестана [Текст] / А.С. Омаров. — Махачкала: Даг. ФАН СССР, 1968. — 240 с.
REFERENCES
1. Alibekov M.A., Adaty kumykov, Mahachka-la, Dagknigizdat, 1927, 40 p. (in Russian)
2. Batyrmurzaev N.A., Davut i Lejla, Mahachkala, 2007, 256 p. (in Russian)
3. Hashaev H.M., "Adaty shamhalstva Tar-kovskogo i hanstva Mehtulinskogo", in: Pamjatniki obychnogo prava Dagestana XVII-XIX vekov, Mahachkala, Epoha, 1965, pp. 169-183. (in Russian)
4. Kerimov G.M., Shariat: zakon zhizni musulman, Moscow, DILJa, 2007, 512 p. (in Russian)
5. Musaeva M.K., Tradicionnye obychai i ob-rjady, svjazannye s rozhdeniem i vospitaniem detej, Mahachkala, Nauka pljus, 2006, 218 p. (in Russian)
6. Omarov A.S., Iz istorii prava narodov Dagestana, Mahachkala, 1968, 240 p. (in Russian)
7. Polevoj material. (in Russian)
8. Semenov N., Tezemcy Severo-vostochnogo Kavkaza: Kumyki, St. Petersburg, Mamon-tova i K, 1895, 380 p. (in Russian)
9. Shihaliev D.M., Rasskaz kumyka o kumykah Mahachkala, Dagknigizdat, 1993, 97 p. (in Russian)
10. Smirnova S.Ja., Tradicionnye obychai i ob-rjady, svjazannye s rozhdeniem i vospitaniem detej, Mahachkala, Nauka pljus, 2006, 229 p. (in Russian)
Гусейнов Юсуп Магомедович, кандидат исторических наук, доцент, кафедра гуманитарных дисциплин, Дагестанский государственный университет народного хозяйства, g.usup@mail.ru 24 Guseinov Yu.M., PhD in History, Associate Professor, Humanities Department, Daghestan State University of National Economy, g.usup@mail.ru
