CC BY
169
УДК 811.111'373 Н. Г. Рахматуллаева
аспирант кафедры лексикологии английского языка факультета ГПН МГЛУ e-mail: [email protected]
НОМИНАТИВНЫЙ ПОТЕНЦИАЛ СТРУКТУРНО-СЕМАНТИЧЕСКОЙ АНАЛОГИИ В АНГЛИЙСКОЙ ФРАЗЕОЛОГИИ
В статье рассматривается явление аналогии в сфере английской фразеологии как инструмент развития фразеологической системы. Показано, что аналогия широко представлена во фразеологии и проявляется как на структурном, так и на семантическом уровнях. Структурно-семантическая аналогия трактуется как продуктивная структурно-семантическая модель, по которой могут возникать регулярные новообразования с заданными свойствами.
Ключевые слова: аналогия; структурно-семантическая модель; фразеологизм; окказиональная номинация; концептуальная схема; номинативный потенциал.
Rakhmatullaeva N. G.
Post-graduate Student at the Chair of English Lexicology e-mail: [email protected]
NOMINATIVE POTENTIAL OF STRUCTURAL-SEMANTIC ANALOGY IN ENGLISH PHRASEOLOGY
The article describes the phenomenon of analogy in the sphere of English phraseology as a tool of the evolutionary process of the phraseological system. The article shows that analogy is a widespread fact of the language and manifests itself at both structural and semantic levels. Structural-semantic analogy is viewed as a productive structural-semantic pattern capable of producing regularly new units with the desired properties.
Key words: analogy, structural-semantic pattern, idiom, nonce phrase, conceptual structure, nominative potential.
Структурно-семантическую аналогию во фразеологии можно рассматривать, с одной стороны, как частное проявление языковой аналогии вообще, а с другой - как механизм обновления и развития фразеологического фонда. Кратко остановимся на этих двух аспектах отдельно.
В современной лингвистике аналогия понимается как «процесс формального и / или семантического уподобления одной единицы
языка другой или перенос отношений, существующих в одной паре (серии) единиц, на другую пару (серию)» [2, с. 31].
Изучение явления аналогии началось еще в Античности, однако в разные исторические периоды ее роль оценивалась по-разному, что, впрочем, отражает сложность и диалектическую природу этого явления. Исторически аналогия в лингвистике рассматривалась в терминах грамматики как одна из движущих сил языка. Так, в рамках «спора об аналогии и аномалии» в античный период аналогия выступает как понятие, связанное с регулярными формами, подводимыми под один образец, одну модель, одну парадигму1.
В попытке описать язык и установить его нормы античные лингвисты разошлись во мнениях: так называемые аналогисты считали необходимым описывать языковые формы так, чтобы они отражали языковые законы построения правильной речи, указывая при этом на неправильность употребления слов и форм; напротив, аномалисты рекомендовали описывать формы языка так, чтобы они отражали (речевой) «обычай» их применения, т. е. включая отклонения от правил, аномалии. Последние полагали также, что следует отказаться от нормирования речи. Примечательно, что формы, объясняемые действием аналогии, трактовались как обнаруживающие «соразмерность значения и формы», т. е. как регулярные. А формы, не обнаруживающие указанных свойств - как аномальные. Видами аномалии в том числе считались омонимия, синонимия и некоторые другие явления. В итоге при создании грамматики были учтены обе точки зрения. Итак, в споре аномалистов и аналогистов аналогия рассматривается как нечто систематизирующее и регламентирующее.
Этот аспект аналогии подтверждается также современными лингвистическими исследованиями: многие перестройки по аналогии способствовали фактически стройности и упорядоченности парадигматики [3]. Благодаря способности к генерализации правила аналогия может выступать как организующее и упорядочивающее начало (ср. понятия давления системы, парадигматического выравнивания и др.) и оказывается орудием системности в языке. В этом качестве
1 В этом смысле языковая аналогия является проявлением универсального стремления языка к правильности и регулярности. Так, эволюционные процессы уравновешиваются явлением инволюции - стремлением к употреблению языковых форм с минимальным отклонением от инварианта.
она увеличивает ряды правильных, регулярных форм, воспроизводя и повторяя некие образцы в широком масштабе.
С другой стороны, аналогические процессы могут рассматриваться как механизм преобразования языка, языкотворческой деятельности человека, например в словообразовании (Е. С. Кубряко-ва, Е. Г. Беляевская, Г. Г. Бондарчук). Причем аналогия может быть источником как регулярных, так и нерегулярных или дублетных форм (ср. диал. пеку - пекёшь, ехать - ехай и т. п.; ср. также в литературном русском языке махать: махаю наряду с машу).
Аналогия как преобразующее начало проявляется во всех подсистемах языка. Это было замечено еще классиками. Так, Ф. де Соссюр писал: «Роль аналогии безмерно велика, ее воздействие сказывается повсюду1» [7, с. 173]. В этой связи можно сказать, что языковая аналогия служит своего рода инструментом обновления языка на всех его уровнях.
Именно механизм аналогии позволяет «говорящему переходить от корпуса известных ему форм к созданию новых ... благодаря следованию определенной модели, схеме». Надо сказать, что «действие аналогии проявляется при обобщении любой модели . и ее распространении на новые единицы» [2, с. 31]. В этот процесс вовлекаются единицы разного уровня, протяженности и строения, включая фразеологизмы [1].
Аналогия в рамках фразеологической системы проявляется по-особому, в связи со спецификой этой системы. Хотя фразеология характеризуется как стабильная и консервативная система языка, в ней, тем не менее, протекают такие динамические процессы, как структурное и / или семантическое варьирование, деривация (в том числе семантическая деривация, т. е. возникновение многозначности), окказиональные номинации. Эти процессы происходят не стихийно. Как все номинативные процессы они базируются на механизмах, выработанных на протяжении истории развития языка, и выстраиваются по отработанным номинативным моделям [6]. Наращивание номенклатуры фразеологических новообразований идет параллельно развитию номинативных средств языковой системы. Остановимся подробнее на механизме окказиональной фразеологической номинации по аналогии, которая может стать началом вторичной фразеологизации.
1 Курсив наш - Н. Р.
В теории фразеологии окказиональной номинацией принято считать изменения (адаптацию) кодифицированной фразеологической единицы (ФЕ) в структурном и / или семантическом плане.
Окказиональная номинация, безусловно, является проявлением лингвокреативной способности человека. Однако языкотворчество не является совершенно свободным или спонтанным явлением - инновационные процессы, отражающие стремление языка к обновлению, жестко регулируются системными механизмами языка, обеспечивающими его стабильность. Иначе говоря, в языке сосуществуют две разнонаправленные тенденции: одна, направленная к развитию, другая - к правильности. Примечательно, что языковая аналогия уравновешивает эти разнонаправленные силы, так как делает возможной реализацию языкотворческой способности человека и одновременно выступает как фактор регулярности: воспроизводя определенные образцы / модели, аналогия обеспечивает «встраивание» вновь созданных единиц в ряды регулярных, кодифицированных фразеологизмов.
Хотя традиционно фразеологическая система считается немоде-лируемой, изучение обширного корпуса ФЕ показывает, что многие фразообразования являются не единичными, а обнаруживают связь с другими ФЕ, о чем свидетельствует видимое сходство их внешней структуры и смыслового содержания.
Нельзя не заметить сходства семантики значительного количества ФЕ, объединенных, скажем, определенным фразеологическим образом, что на формальном уровне может проявляться в наличии общих или схожих компонентов. Если рассмотреть ФЕ с компонентом road, приведенных в фразеологическом словаре А. В. Кунина [4], то 10 из 15 могут быть включены в группы, объединенные по семантике на основании общности их образности. Так, фразеологизмы to be on the road to - быть на пути к достижению цели); to be in sb's road - препятствовать, стоять поперек дороги; in the road - препятствующий, мешающий; royal road - легкий, прямой путь; to set sth on the road to (success / victory) - открыть чему-либо путь к успеху - все объединены образом дороги как пути к достижению цели.
Следующая группа ФЕ объединена образом «дорога как деловая поездка», например to be on the road - совершать турне, разъезжать (о коммивояжере); to go on the road или to take the road - отправляться в турне, деловую поездку.
Существует также антонимическая пара ФЕ из области американской политики: the high road и the low road, объединенная образом «дорога как метод ведения политической борьбы».
Формальное сходство ФЕ to feel like a boiled rag и ФЕ as limp as a rag минимально, однако они имеют сходную образность (ср. рус. как тряпка), что обусловливает некоторое подобие их семантики, а именно, наличие в их значении семантического компонента «измученный».
Аналогия может носить менее очевидный характер. Так, ФЕ not to have a feather to fly with (разориться, обанкротиться) и ФЕ not to have a rag to one's back (впасть в крайнюю нищету, обнищать) обладают небольшим сходством их лексико-грамматического состава. Фразеологические образы, лежащие в их основании также различны. Однако сопоставление исходных ситуаций, породивших данные единицы, безусловно, обнаруживает сходство импликаций, которые вытекают из соответствующих образов: их буквальное прочтение «не иметь и пера, чтобы лететь» и «не иметь и лоскутка, чтобы одеться» в обоих случаях передает идею нехватки самого необходимого. Идентичность выводимых импликаций и обеспечивает сходство семантики данных ФЕ в целом.
Здесь следует подчеркнуть, что языковая аналогия в сфере фразеологии может проявляться как в семантическом подобии ФЕ, различных по лексико-грамматическому составу и даже структурному типу, так и, наоборот, в определенном параллелизме внешних форм при несходстве значения.
В первом случае речь идет о семантической аналогии, при которой деривационная связь производной и исходной единиц может быть не так очевидна. В основе данного вида аналогии лежат ассоциации содержательного характера. Тем не менее ассоциативный «мостик», перебрасываемый сознанием говорящего от одного предмета к другому, без опоры на сходство языковой формы не всегда может быть воссоздан в сознании другого человека. Это связано с тем, что ассоциации часто субъективны, зависят от личного опыта человека и других экстралингвистических факторов.
Рассмотрим неологизм (to put) lipstick on a pig, который определяется в словаре идиом издательства «Лонгман» как «an unsuccessful attempt to make something ugly look more attractive» (тщетная попытка приукрасить что-то непривлекательное) [11]. Это выражение
появилось в 1920-х годах, но его популяризация связана с предвыборной президентской кампанией в США 2008 года, когда будущий президент Б. Обама, критикуя политическую программу своих оппонентов, использовал этот образ, чтобы подчеркнуть отсутствие в ней реальных перемен.
Однако при относительной новизне этого выражения образ свиньи в английской фразеологии довольно широко распространен и всегда имеет негативную окраску. В частности, пословица You can't make a silk purse out of a sow's ear используется тогда, когда надо подчеркнуть, что нельзя сделать хорошим то, что по своей природе плохо [8]. И хотя формальное сходство этих выражений минимально, здесь все-таки возможно и необходимо говорить о семантической аналогии, так как обе номинации имеют очень близкое значение и общую концептуальную схему, в основе которой лежит парадоксальное сочетание образа свиньи как нечистого, «низкого», часто отталкивающего животного и атрибута красоты silk/lipstick - шелк /губная помада. Выражение lipstick on a pig имеет прозрачную внутреннюю форму, и потому является мотивированным, а наличие значительного числа кодифицированных ФЕ с подобной символикой, кроме пословицы You can't make a silk purse out of a sow's ear, способствовало распространению неологизма. Общеизвестны следующие обороты, имеющие негативную окраску: to sweat like a pig; eat like pigs in clover; what do you expect from a pig but a grunt; to cast pearls before swine etc. Здесь важно отметить то, что возможность увидеть деривационную связь нового и исходного выражений является решающей, так как позволяет осуществлять доступ к большому объему информации, уже стоящей за существующим в языке знаком.
Аналогию, носящую не формальный, а семантический характер, может также проиллюстрировать неологизм to thread a needle with boxing gloves/wearing boxing gloves [12]. Он еще не зарегистрирован в словарях, однако часто встречается в СМИ. Данный неологизм хорошо вписывается в существующую в английской фразеологии на ментальную модель несоответствия определенного действия и условий или средств его осуществления (ср. to put a square peg in a round hole; to square a circle и т. д.). Семантика ФЕ to thread a needle with boxing gloves /wearing boxing gloves - вдевать нитку в игольное ушко в боксерских перчатках выстраивается вокруг импликации: обозначенный способ осуществления действия делает его очень затруднительным
или практически невозможным. К тому же, компонент needle порождает ассоциации с ФЕ-библеизмом: it's easier for a camel to go /pass through the eye of a needle (than for a rich man to enter the kingdom of God). И хотя библеизм и неологизм обнаруживают мало сходства в плане их фразеологического значения, идентичный символизм их общего компонента, несомненно, семантически сближает эти обороты. В обоих случаях игольное ушко символизирует препятствие на пути к достижению цели.
Еще одним ярким примером семантической аналогии является неологизм sip and see (party) - празднование рождения ребенка, который возник по ассоциации с оборотами baby shower и to wet the baby's head [11].
Случаи структурной аналогии гораздо более многочисленны. Этот вид аналогии заключается в формальном уподоблении новой единицы исходному знаку и выражается в сходстве их синтаксической конструкции и лексико-грамматического состава. Структурные модели ФЕ являются, по сути, грамматическими моделями построения высказываний: словосочетаний и предложений, и все новые ФЕ вписываются в уже существующие модели. Однако семантика фразеологизмов со сходной структурой будет совпадать в самом обобщенном смысле, например, будет передавать значение действия в глагольных ФЕ или сравнения в компаративных оборотах.
При этом необходимо также отметить, что даже почти полное сходство лексико-грамматического состава не гарантирует сходства значения. Так, компаративы традиционно считаются единицами с предсказуемым значением, однако еще А. В. Кунин отмечал, что за пределами модели устойчивых сравнений оказываются каламбурные ФЕ, которые нередко имеют немотивированное значение [5, с. 80]. Например, обороты as sharp as a bowling ball (тупой) и ФЕ as sharp as a needle (проницательный), несмотря на схожесть внешней структуры, имеют совершенно разное, даже противоположное значение.
Сочетание семантической и структурной аналогии обычно создает продуктивную структурно-семантическую модель, по которой могут возникать регулярные новообразования. Подобная модель обладает мощным номинативным потенциалом, т. е. теоретически может порождать неограниченное число новых единиц с заданными свойствами.
Формально структурно-семантическая аналогия предполагает структурное преобразование кодифицированного фразеологизма, которое влечет за собой некоторую модификацию смысла. На уровне структуры чаще происходит замена одного компонента ФЕ, например grass widow ^ golf widow, реже нескольких компонентов: one sandwich short of a picnic ^ a flying buttress short of a cathedral [10].
Внедрение нового компонента в нормативную структуру обязательно затрагивает содержание фразеологизма, вызывая его модификацию различной степени: от незначительного преобразования коннотации до кардинального изменения всего значения. Это зависит от того, насколько окказиональный компонент будет продолжать образный план и, соответственно, основополагающую концептуальную схему исходного фразеологизма или наоборот отклоняться от нее. Например, в цепочке grass widow (соломенная вдова; женщина, оставленная мужем) ^ golf widow (женщина, которая редко видит своего мужа из-за его увлечения спортом [гольфом]) ^ baseball / hockey / exercise / cyber widow и т. д. первый из неологизмов с компонентом golf демонстрирует существенное отклонение его фразеологического значения от значения прототипа, в то время как последующие новообразования лишь несколько модифицируют идею, заданную ФЕ golf widow.
Как же работает механизм смыслообразования при создании новых единиц по структурно-семантической аналогии? Новообразование заимствует у исходной единицы часть ее внешней формы (грамматическую модель, отдельные лексические компоненты) и вместе с тем определенный объем закрепленной за ней семантической информации. Благодаря этому новая единица воспринимается не как совершенно новый знак, а как модификация хорошо известного фразеологизма, что позволяет правильно интерпретировать значение новообразования.
Знание, которое содержится в имплицитном компоненте семантики каждой ФЕ, организовано определенным образом благодаря наличию некой концептуальной схемы. Эта схема лежит в основании соответствующей номинации, составляет ее мотивирующую базу и одновременно обусловливает ее потенциальную способность к развитию и моделированию новых смыслов. Так, при образовании неологизма golf widow от ФЕ grass widow в целом наследуется исходная концептуальная схема, которая в ходе структурно-семантического
преобразования кодифицированной единицы все же претерпевает существенные изменения: grass widow (брошенная жена) ^ golf widow (женщина, страдающая от частого отсутствия мужа по причине его занятий спортом).
Наследуемая концептуальная схема в процессе новой номинации по аналогии, как правило, конкретизируется и наполняется новым содержанием. Так, в случае ФЕ golf widow в исходную концептуальную схему добавляется слот «причина отсутствия мужа» (в данном случае это - занятие гольфом), что позволяет иначе интерпретировать все значение в целом. В последующих номинациях слот «причина» заполняется новым содержанием, например признак «увлечение хоккеем» заменяет признак «занятие гольфом», а в новейшем новообразовании cyber widow левый компонент привносит в семантику признак «проведение времени в Интернете для работы или игры» [9]. В окказионализме pumpkin widow слот «причина отсутствия мужа» конкретизируется как «выращивание тыкв для участия в конкурсе» [13]. Так или иначе, все многочисленные модификации исходного фразеологизма укладываются в основополагающую структурно-семантическую модель и стоящую за ней концептуальную схему, вследствие чего они легко декодируются и адекватно интерпретируются носителями языка.
О важности общей концептуальной схемы для образования новых единиц по структурно-семантической аналогии свидетельствует тот факт, что просто формальное и даже семантическое подобие фразеологизмов благодаря действию определенной концептуальной метафоры не всегда обеспечивает их деривационную связь, так как даже один и тот же образ может быть осмыслен по-разному. Примером этого может служить ряд английских ФЕ, объединенных образом «инородное тело в контейнере» и общим значением «неприятность» (a bee in the bonnet; a fly in ointment и др.), в который не вписывается ФЕ a fly in amber, обозначающий нечто редкое и, следовательно, ценное. Другой пример - ряд ФЕ с общим значением «лишить важного преимущества», где признак «взять что-то у кого-то» создает негативные коннотации (to take the wind out of smb s sails; to steal smb s thunder и др.). В данную модель совершенно не вписываются обороты to take a leaf out of smb's book и to take the words out of smb s mouth (перенять чей-то положительный опыт), в которых заимствование чужих достижений осмысливается положительно.
Подведем итоги: структурно-семантическая аналогия понимается нами как наличие формального и семантического сходства исходной ФЕ и новообразования, а также наличие у них общей концептуальной схемы. Именно это сочетание сообщает механизму аналогии максимальный номинативный потенциал, что позволяет образовывать неограниченное число единиц с заданными свойствами. Однако невозможно предсказать, будет ли задействован этот потенциал и где, когда и на каких участках системы это произойдет. Нельзя также предвидеть, приобретут ли полученные новообразования языковой статус.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Деменьтьева М. Ю. Структурно-семантическая аналогия как способ фра-зообразования и словообразования // Английский лексикон в когнитивно-дискурсивной парадигме. - М. : МГЛУ, 2002. - С. 97-106. - (Вестн. Моск. гос. лингвист. ун-та; вып. 470. Сер. Лингвистика).
2. КубряковаЕ. С. Аналогия// Лингвистический энциклопедический словарь; под ред. В. Н. Ярцевой. - М. : Советская энциклопедия, 1990. - C. 31-32.
3. Кубрякова Е. С. Размышления об аналогии // Сущность, развитие и функции языка; под ред. Г. В. Степанова. - М. : Наука, 1987. - С. 43-51.
4. Кунин А. В. Большой англо-русский фразеологический словарь. - М. : Живой язык, 1998. - 994 с.
5. Кунин А. В. Курс фразеологии современного английского языка. - М. : Высшая школа, 1996. - 381 с.
6. Рыжкина Е. В. О диалектике фразеологической неологии и исторической фразеологии // Изучение разноструктурных языковых знаков: проблемы и перспективы. - М. : ИПК МГЛУ «Рема», 2009. - С. 64-72. - (Вестн. Моск. гос. лингвист. ун-та; вып. 572. Сер. Лингвистика).
7. Соссюр Ф. де. Курс общей лингвистики. - Екатеринбург : Изд-во Уральского ун-та, 1999. - 432 с.
8. Cambridge Advanced Learner's Dictionary & Thesaurus. Cambridge University Press 2014. - URL: http://dictionary.cambridge.org/dictionary/ british/you-can-t-make-a-silk-purse-out-of-a-sow-s-ear
9. Longman Dictionary of Contemporary English. - URL: http://www. ldoceonline.com/dictionary/cyberwidow
10. Longman Idioms Dictionary. Harlow, 1998. - 332 p.
11. Macmillan Dictionary BuzzWord column. - URL: http://www. macmillandictionary.com/buzzword/AtoZ.html
12. Threading a needle wearing boxing gloves. Words that sing. Blog. - URL: http://wordsthatsing.wordpress.com/2008/04/28/threading-a-needle-wearing-boxing-gloves/
13. What Every Wife of a Giant Pumpkin Grower Should Wear to Weigh-offs. Giant pumpkin growing tips from the pumpkin man. Blog. - URL: http:// denverpumpkins.com/2011/08/what-every-wife-of-giant-pumpkin-grower. html?m=1
