CC BY
126
УДК 83.373.6
НОМЕНКЛАТУРНЫЕ НОМИНАЦИИ РАСТЕНИЙ В МОТИВАЦИОННО-ЭТИМОЛОГИЧЕСКОМ АСПЕКТЕ
Т.А. Трафименкова
В статье в мотивационно-этимологическом аспекте раскрывается природа и семантическая суть ботанических знаков, отраженных в языковой картине мира в виде латинских номенклатурных (родо-видовых) названий растений. Приводятся классификации, основанные на разных мотивировочных признаках.
Ключевые слова: языковая картина мира, номенклатурное название, принцип номинации, мотивировочный признак, растение
Одним из центральных понятий, в котором ярко отражается специфика взаимодействия человека с окружающим миром, является «картина мира». Это понятие относится к числу фундаментальных, «выражающих специфику человеческого бытия, взаимоотношения человека с миром, важнейшее условие его существования в мире»[4, с.11]. На наш взгляд, наиболее точное понимание картины мира выражено в определении Б. Рассела, согласно которому картина мира - «исходный глобальный образ мира, лежащий в основе мировидения человека, репрезентирующего сущностные свойства мира в понимании ее носителей и являющегося результатом всей духовной активности человека» [11, с. 143]. Говоря другими словами, картина мира - это восприятие и осмысление человеком предметов и явлений окружающей действительности, с которыми он сталкивается в процессе своей деятельности, общественно-исторического и индивидуального опыта, сквозь призму национальной культуры [13, с. 19].
Ученые выделяют различные типы картин мира: научную и наивную, непосредственную и опосредованную. В.П. Дани-ленко и Л.В. Даниленко предполагают существование шести глобальных типов картин мира: религиозной (мифологическую), научной, художественной, нравственной, политической и языковой [7]. Остановимся несколько подробнее на последнем типе. Любая отрасль бытового или научного знания, хозяйственные и производственные отношения опосредованы языком. С помощью языка отражается действительность, передаются накопленные знания, происходит взаимодействие людей. Поэтому вполне справедливо лингвисты говорят о наличии языковой картины митра, аккумулирующей все знания человечества в языковой (вербальной) форме. Под языковой картиной мира понимается «выраженная с помощью различных языковых средств системно упорядоченная, социально значимая модель знаков, передающая знания об окружающем мире» [5, с. 44].
Если говорить о фрагменте языковой картины мира «РАСТИТЕЛЬНЫЙ МИР», то ботаническая лексика оказывается принадлежностью сразу нескольких типов картин мира: научной (названия природных реалий образуют определенную область научных знаний), и языковой (каждое растение имеет свое название, вербализованное при помощи языковых знаков). Кроме того, здесь важно отметить: в языковой картине мира отражаются как литературные, общеупотребительные номинации растительных реалий, так и диалектные, народные наименования.
Названия растений появились в глубокой древности. Вероятно, даже раньше, чем многие другие именования предметного мира, окружающего человека. В целом, ботаническая лексика прошла несколько этапов в своем развитии. Первые номинации растений, появившиеся в древности, безусловно, имели территориальное ограничение. Сейчас такие лексические единицы мы называем диалектизмами или появившимся относительно недавно термином регионализмы [3]. Необходимость систематизации наименований растений, стремление к их унификации приводят к тому, что в средние века на основе средневековой латыни создается классификация растений, утвердившаяся затем и в международной научной ботанической классификации. Каждому названию рода присваивалось латинское обозначение. Такой подход к систематизации объяснялся, прежде всего, тем, что лексические единицы латинского языка могли выполнять чисто знаковую функцию. По замечанию Н.А. Енгалычева, их внутренняя форма или попросту неизвестна широкому читателю, или понимается далеко не так, как внутренняя форма слов родного языка. Это освобождает латинские наименования от нежелательных смысловых и эмоционально-экспрессивных коннотаций [9, с. 20]. Этот этап в развитии ботанической лексики оказался, безусловно, важной ступенью на пути систематизации, но не решил всех вопросов. Поэтому в XVII веке К. Линей вводит бинарное родо-видовое название видов растений. Именно оно является номенклатурным (номеном) и общепринятым для всех языков.
В русской языковой картине мира в настоящее время относительно фрагмента языковой действительности «РАСТИТЕЛЬНЫЙ МИР» можно говорить о четырех планах наименований: русская ботаническая терминология, номенклатурные названия растений, номинации растительных реалий, употребляемые в общелитературном языке и фиксируемые словарями русского языка, и диалектные наименования растений. В данной статье с точки зрения принципов номинации мы более подробно остановимся на номенклатурных названиях растений, но вначале дадим определение самому понятию «принцип номинации» и приведем некоторые классификации, описанные в лингвистических работах.
Под принципом номинации вслед за Н.Д. Голевым мы понимаем «тип мотивировочных признаков в плане их содержания, выделяемый в тематической группе и характеризующий отдельные стороны выражаемого этой группой класса предметов» [6].
В работах языковедов можно встретить разные классификации признаков номинации, это обусловлено, по всей видимости, большим количеством ассоциаций, которые они вызывают у носителей языка, а также разнообразием признаков, дающих благодатную почву для таких ассоциативных параллелей. Например, В Г. Арьянова рассматривает два принципа номинации: перенос наименования на растения с других предметов и выделение каких-то признаков самих растений [1, с.54].
В диссертации В.В. Копочевой, посвященной соотношению естественной и искусственной номинации, выделяются объективные (собственные и относительные) и условные признаки номинации. Под собственно объективными автор подразумевает морфологические (форма, цвет, размер, общий вид) и химические признаки растений (запах, вкус). Местообитание, воздействие растений на человека и животных, время активности составляют относительно объективные признаки [10].
Интерес, на наш взгляд, вызывает точка зрения М.Н. Янценецкой, которая предлагает принципы номинации разделить на определительные и функциональные. В представлении лингвиста функциональные признаки входят как составная часть в определительные и носят уточняющий характер [14, с. 13]. С.Ю. Дубровина же, напротив, эти принципы объединяет в единую группу, связанную с особенностями растений (внешний вид, природные свойства, время, место произрастания и т.д.) и их применением в различных сферах жизнедеятельности человека. В качестве второй группы принци-
пов номинаций лингвист выделяет «мифологические», к которым относит названия, возникшие на основе легенд, мифов и связанные, как правило, с именем собственным [8, с. 10-11].
Обратимся теперь непосредственно к мотивировочным признакам (мотивемам), на которых основываются номенклатурные наименования растительных реалий. Первое место, среди них, безусловно, будет принадлежать морфологической особенности растений - их форме. Так как номены - это двусоставные лексические единицы, отражающие родовидовые отношения, то целесообразно рассматривать принципы номинации растений с точки зрения их бинарной структуры. Можно выделить множество групп парных сочетаний мотивационных признаков (форма-цвет, вкус - размер и т.д.), мы же считаем наиболее целесообразным выделить десять, на наш взгляд, наиболее частотных и больших в количественном отношении группах. Причем ориентироваться при составлении пар мотивировочных признаков номинации считаем необходимым по номенклатурному родовому наименованию. Таким образом, получаются следующие группы наименований в соответствии с мотивировочным признаком, положенным в основу родовых номенклатурных названий: форма, цвет, вкус, запах, место произрастания, природные свойства растения, применение и использование, мифоним, оним, топоним. Как видно из перечисленных признаков, их можно разделить на 6 подгрупп: морфолого-биологические особенности и свойства растения, органолептические (запах, вкус), место произрастания - эколого-ареальные признаки, применение, использование растений в быту и медицине, мифологические и ономастико-топонимические признаки. Мотивировочный признак родового наименования сочетается с мотивемой, определяющей видовое название в самых различных комбинациях. В данной статье мы более подробно остановимся на рассмотрении подгруппы номинаций, в которых родовое номенклатурное наименование имеет непосредственную соотнесенность с формой цветка, листьев, корневища и других частей растения. Видовое же номенклатурное наименование может указывать при этом на совершенно различные признаки: форму, цвет, запах, природные свойства и место обитания растения, время цветения или произрастания, распространенность, имя ученого. Поэтому можно говорить о выделении нескольких моделей внутри этой подгруппы. Остановимся на них подробнее.
Модель форма - форма.
Русское научное название Номенклатурное название Мотивировочный признак, лежащий в основе родового / видового наименования
Плаун булавовидный Lycopodium clavatum гр. lycos «волк» и podios «нога», побеги напоминают лохматые лапы волка
лат. clavatum «булатовидный», форма спороносных колосков плауна
Пустырник пятилопаст-ный Leonurus quinqueloba-tus лат. leo (р.п. leonis) «лев», гр. ura «хвост»; хохолок листьев над соцветием напоминает кисточку львиного хвоста
лат. quinquelobatus «пятилопастный», форма листа, имеющего пять лопастей
Мордовник шароголо-вый Echinopsb sphatrocepha-lus гр. echinos «ёж» ops(is) «облик, внешний вид», за шаровидное и колючее соплодие, напоминающее ежа
гр. sphaira «шар» kephle «голова», за шаровидную форму соцветия
Кардария крупковидная Cardaria draba гр. cardaría «сердце», семя растения имеет вид крошечного темно-вишневого сердечка
«крупковидная», мелкие цветки растения схожи с цветками крупки (draba)
Как видно из таблицы, в основе всех приведенных номенклатурных (родо-видовых) названий лежит ассоциация, которую вызывают форма листьев, цветков, соцветий, корневища растения.
Модель форма - размер.
К данной модели относятся такие номенклатурные названия, родовое наименование которых генетически связано с формой растения, а видовое уже конкретизирует его размер. Приведем примеры некоторых из них. Мышехвостик малый имеет номеклатурное название Myosurus minimus. Родовое наименование происходит от греческого слова mios, что в переводе означает «мышь», и получило такое название растение за цветоложе, похожее на мышиный хвостик. Видовое же minimus переводится с латинского как «малый» и указывает на небольшие размеры растений [2, с. 586]. Форма цветка звездчатки средней, напоминающая звезду, объясняет ее номенклатурное родовое название Stellaria (от лат. stella «звезда»), видовое же media (с лат. «средняя») связано с тем, что растение среди других видов занимает среднее положение по размерам цветка [2, с. 314], в то время, как наперстянка крупноцветковая свое видовое наименование grandiflora (с лат. «крупноцветковая»), напротив, получило за большие, крупные цветки [2, с. 591]. Говоря о родовом названии, объясняющем наперстковидную форму цветка, - Digitalis - можно отметить опосредованную природу данной номенклатурной единицы, так как латинское Digitalis, означающее «относящийся к пальцу», вызывает определенную ассоциативную параллель: палец - наперсток - цветок.
Человек, видя то или иное растение, в первую очередь обращает внимание на органолептические признаки, поэтому довольно распространены номенклатурные названия растений, образованные по моделям: форма - цвет, форма -запах. Например, такие признаки, как схожесть листьев с лапой гуся и мучнистый налет на них, легли в основу номенклатурного названия растения марь белая (Chenopodium < гр. chyn «гусь» и podion «лапа», лат. album «белая»). Форме верхней части завязи, напоминающей журавля, и яркой осенней окраске стеблей и листьев обязана своим названием герань кроваво-красная (Geraniun < гр. geranos «журавль», лат samguineum «кроваво-красная»).
Номенклатурные обозначения таких растений, как купена душистая (Polygonatum odoratum) и гвоздика душистая (Caryophyllus aromaticus), основываются на сочетании особенностей формы в первом случае корневища (гр. poly «много», gony «узел, колено» - много узлов), во втором - бутонов (гр. karyon «орех» и phyllon «лист») и острого, очень ароматного запаха цветков (лат. odoratum, aromaticus «душистая»).
Можно отметить несколько номенклатурных наименований растений, образуемых по менее продуктивным моделям, чем те, которые рассмотрены ранее. Это модели форма - время цветения, форма - природные свойства растения, форма - лекарственные свойства. Приведем примеры.
Офрис насекомоносный (Ophrys insectifera). Родовое название имеет интересное объяснение, в переводе с греческого оно означает «бровь»: боковые листочки внутри круга околоцветника, имеющие, в глазах насекомого, вид двух антенн, человеку кажутся скорее бровями. Видовое лат. insectifera указывает на свойство растения при опылении прибегать к помощи насекомых [2, с. 633].
Чернокорень лекарственный (Cynoglossum officinale). Этимология номенклатурной лексической единицы Cyno-glossum достаточно прозрачна. В связи с тем, что листья растения напоминают своей формой собачий язык, родовое наименование образовалось от греческих слов kypn «собака» и «glossa» язык», лат. officinale переводится как «аптечный» и свидетельствует о наличии лекарственных свойств у данного растения.
Единичны родо-видовые номенклатурные обозначения, одновременно указывающие на форму и топонимико-ономастический признак. Например, по модели форма - топоним образовано название растения астрагал датский (Astragalus danicus): родовое Astragalus происходит от греческого astragalos «позвонок», так как на стебле имеются узлы, видовое же dan-icus относит к Дании - месту, где растение было впервые найдено и описано [2, с. 62]. По модели форма - оним создано номенклатурное название Dracocephalum ruyshiana - змееголовник Руйша. Родовая номинация имеет греческое происхождение (гр. drakon «дракон» и kephale «голова») и дано растению за то, что форма его венчика напоминает разинутую пасть дракона. Видовое же наименование обессмертило имя голландского ученого-естествоиспытателя Фредерика Руйша [2, с. 325].
Следующая модель, к которой мы обратимся, представляет собой сочетание двух признаков растения: формы и места произрастания. Надо сказать, что номенклатурные обозначения растений, созданные по этой модели, встречаются довольно часто и в количественном составе образуют значительную группу лексических единиц. Так, за схожесть нераскрытой корзинки с созревающими семянками с козлиной бородой и распространенность к востоку от Центральной Европы получил свое номенклатурное название козлобородник восточный (Tragopogon < гр. tragos «козел» и pogon «борода», лат. orientalis «восточный»). Разновидности упоминаемой уже нами герани - герань болотная и герань луговая - свои видовые названия тоже получили по месту произрастания: palustre и pretense соответственно. Преимущественно на лугах встречается растение лисохвост луговой, в науке обозначаемое как Alopecurus pratensis за соцветия, напоминающие во время цветения лисий хвост (гр. alopex «лисица» и ura «хвост»), видовое же наименование объясняется, как и в предыдущем случае, эколого-ареальным признаком.
Произрастание гониолимона татарского в южных степных районах страны, где когда-то проживали татары, отразилось в его видовом наименовании - Goniolimon tataricum. Отметим, что место обитания данного вида растения в его номенклатурном названии зафиксировано дважды, причем эти данные несколько противоречивы: родовое Goniolimon образовано от гр. gonum «угол» и leimon «луговая трава», следовательно, здесь отражены и угловатая форма нижней части стебля растения, и его место произрастания, а видовое tataricum с латинского переводится как «татарский» и тоже указывает на ареал распространения.
По модели форма - место произрастания образованы и следующие наименования растений: Aster alpinus (астра альпийская < лат. astrum «звезда» - соцветия напоминают многолучевую звезду, лат. alpinus «альпийская»), Lycopus europaeus (пролом-ник северный < гр. aner «мужской» и sacos «щит» - круглая розетка растения напоминает щит древнего воина, лат. europaeus «северный»), Androsace septentrionalis (зюзник европейский < гр. lycos «волк» и pous «нога» - по растопыренным зубцам чашечки, напоминающим следы волка и особенно заметным, когда чашечка с плодами, лат. septentrionalis «европейский»).
Мотивационно-этимологический аспект анализа номенклатурных названий растений позволяет сделать вывод о существовании объективных факторов, оказавших непосредственное влияние на формирование флористической лексики и связанных с наличием двух взаимосвязанных сторон. Одна сторона - это сами растения, их биолого-морфологические, органолептические признаки, степень разнообразия их видов в соответствии с ареалом расселения народа и климатогео-графическими условиями. Именно на таких признаках основывается представленная нами классификация.
Другая сторона - это представления носителей языка, определенный уровень материального и духовного развития, присущий их общности. Данный уровень, по мнению О.В. Сахаровой, отражает ту степень познания народом мира в целом и флоры в частности, которая определяет отношение людей к природе, особенности хозяйственной деятельности, многие мифологические и суеверные представления [12, с. 94]. В соответствии с ассоциациями, которые вызывают растения у носителей языка, в основу классификации номинаций номенклатурных наименований могут быть положены несколько иные принципы. Если родовое обозначение во всех проанализированных нами номинациях указывает на форму листа, цветка, соцветия, стебля или корневища растения, то в качестве объектов, с которыми соотносится эта форма, могут выступать животные, птицы, растения, части тела человека, предметы, космические объекты, мифические существа и т.д. Например, хохолок листьев над соцветием у пустырника пятилопастного напоминает кисточку львиного хвоста, отсюда номенклатурное название Leonurus quinquelobatus (лат. leo (р.п. leonis) «лев» и гр. ura «хвост») - ассоциативная параллель форма соцветия - хвост животного. Родовое название герани (Geraniun < гр. geranos «журавль») появилось благодаря тому, что верхняя часть завязи представлялась человеку в виде птицы - журавля, глядя на листья мари вспоминались лапы гуся, потому растение и получило свое родовое номенклатурное название - Chenopodium (гр. chyn «гусь» и podion «лапа»).
В связи с тем, что изначально многие предметы и объекты окружающей действительности человек ассоциировал с собой, неудивительно, что в основу некоторых номенклатурных наименований положено сопоставление формы растения с органами или частями тела человека: Cardaria draba - кардария крупковидния (гр. cardaria «сердце»), Polygonum bistorta -горец змеиный (лат. рoly «много» и gony «колено»).
Имеются в номенклатурных наименованиях и параллели с космическим миром: звезду напоминают своей формой такие растения, как астра и звездчатка, имеющие родовые обозначения Aster (лат. astrum «звезда») и Stellaria (от лат. stella «звезда») соответственно.
Растение змееголовник за свою необычную форму венчика получило научное родовое название Dracocephalum, тем самым отразив наивные верования человека в существование мифических существ, ставших сказочными персонажами.
Таким образом, в основу принципов номенклатурных наименований растений могут быть положены самые различные признаки, выделяемые человеком в зависимости от его видения окружающей дествительности. Детализация и обобщение этих признаков, а вслед за ними и принципов создания номинаций позволяет составить более четкое представление о природе и семантической сути ботанических знаков, отраженных в языковой картине мира в виде латинских терминов.
The article considers the nature of botanical signs reflected in the linguistic picture of the world in the form of the Latin nomenclature (genus-species) of plant names. The nature of botanical signs is discovered in motivational etymologically aspect. A classification is based on different reasoning signs. Keywords: language worldview, nomenclatures principle nomination, reasoning sign, plant
Список литературы
1. Арьянова В.Г. о способах номинации растений в среднеобских говорах // Материалы научной конференции молодых ученых. - Томск,1968. - Т.2. - С. 380-383.
2. Брэм А. Жизнь растения. Энциклопедия. - М., 2010. - 976 с.
3. Букринская И.А., Кармакова О.Е. Диалект - региолект - региональный вариант литературного языка // Актуальные проблемы русской диалектологии: Тезисы докладов Международной конференции 27-28 октября 2012 г. - М.: Институт русского языка им. В.В. Виноградова РАН, 2012.- С.17-19.
4. Гадаммер ГГ. Истина и метод. Основы философской герменевтики / Под общ. ред. Б.Н. Бессонова. - М.,1988. - 699 с.
5. Геляева А.И. Человек в языковой картине мира. - Нальчик, 2002. - 177 с.
6.Голев Н.Д. Труды по лингвистике [Электронный ресурс]. URL: http:// lingvo. asu.ru/golev/articls (дата обращения 15.02.2015).
7. Даниленко В.П., Даниленко Л.В. Основы духовной культуры в картинах мира. -Иркутск, 1999. - 533 с.
8. Дубровина С.Ю. Русская ботаническая терминология в этнолингвистическом освещении (на материале названий растений, образованных от названия животных и птиц): Автореф. дисс... канд. филол. наук. - М, 1991. - 21с.
9. Енгалычев Н.А. Средства и способы номинации в русской естественно-научной номенклатуре (на материале ми-конимов): Дис... канд. филол. наук. - Ташкент, 1989. - 176с.
10. Копочева В.В. Соотношение искусственной и естественной номинации (на материале названий растений): Дис. канд. филол. наук. - Томск, 1985. - 255 с.
11. Рассел Б. Человеческое познание: его сфера и границы. - М., 1988. - 555 с.
12. Сахарова О.В. Непрямой способ номинации растений как отражение мировосприятия селькупского этноса // Вестник ТГПУ - Томск, 2012. - № 10 (125). - С. 94-97.
13. Трафименкова Т.А. Растения в языковой картине мира художественного текста. - Брянск, 2014. - 235 с.
14. Янценецкая М.Н. Семантические вопросы словообразования: производящее слово. - Томск, 1991. - 272 с.
Об авторе
Трафименкова Т.А. - кандидат филологических наук, преподаватель русского языка Брянского медицинского техникума имени академика Н.М. Амосова, tanya-bryansk@yandex.ru
УДК 81:39=112, 2=161.1
СОПОСТАВИТЕЛЬНАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА НЕМЕЦКИХ И РУССКИХ ФРАЗЕОЛОГИЧЕСКИХ ЕДИНИЦ С КЛЮЧЕВЫМИ ЛЕКСЕМАМИ «DER SOHN» И «СЫН» С ПОЗИЦИЙ ЭТНОЛИНГВИСТИКИ
Е.А. Шимко
Статья посвящена сопоставительному анализу немецких и русских фразеологических единиц с ключевыми лексемами «der Sohn» и «сын» с позиций этнолингвистики. Целью данной работы является изучение языковых факторов, способствующих раскрытию национального своеобразия немецкой и русской культур. В статье предлагается новый метод изучения идиом, основанный на выявлении общих и специфических возможностей выражения национальных культур во фразеологической картине мира. Главное внимание концентрируется на анализе лексико-фразеологической семантики номинаций «der Sohn» и «сын».
Ключевые слова: этнолингвистика, сопоставительный анализ, немецкий и русский языки, фразеологические единицы, лексемы «der Sohn» и «сын», язык, культура, лексико-фразеологическая семантика, фразеологическая картина мира, общие и специфические признаки, национальный язык, культурно-национальное своеобразие.
Современное развитие языка и расширение культурологической парадигмы требуют от лингвистов решения вопросов, связанных с изучением фразеологических картин мира как на базе одного, так и на базе двух и более языков, отражающих восприятие мира. Как известно, фразеологические единицы играют особую роль в создании языковой картины мира, так как они являются средством освоения мира человеком, в них фиксируются, хранятся и воссоздаются его чувства - эмоции, ощущения, оценки, настроения [6, с. 45]. Отсюда формируется фразеологическая картина мира, подчеркивающая этноспецифические черты данного народа (содержание человеческого бытия, внешние и внутренние качества человека); и отображающая национальную специфику морально-нравственного аспекта (эстетические и этические ценности).
В статье предлагается привлечение этнолингвистического метода анализа семантических значений к сопоставительному исследованию фразеологических единиц.
В рамках данного подхода уделяется внимание соотнесенности компонентов фразеологических единиц с категориями культуры и менталитета, свойственными носителям разных языков, что позволяет выявить общие и специфические возможности выражения национальных культур во фразеологической картине мира.
Обратимся к сопоставительному анализу набора образов, которыми располагают современные немецкие и русские фразеологические единицы, содержащие в своем составе ключевые лексемы «der Sohn» и «сын», с позиций этнолингвистики.
В немецких идиомах номинация «der Sohn» выражает семейные отношения, употребляясь в значении «полового разграничения детей в семье»: «mit einem Sohn niederkommen», социальное положение семьи: «als Sohn eines Lehrers/ Ar-beiters/usw. geboren wеrden», родство не по крови, имея семантику «усыновить»: «einen Jungen an Sohnes Statt annehmen».
Немецкие фразеологические единицы с компонентом «der Sohn» представлены шутливой формой «бросить на произвол судьбы»: «Brutus: auch du, mein [Sohn] Brutus?: also auch du verrätst mich, last mich im Stich», разговорной формой «выражение радости сверхграниц»: «Strahlemann und Söhne machen ein [übertrieben] fröhliches Gesicht», разговорно-шутливой формой «название фирм», в основе которой лежит глагол считать: «Zahlemann und Söhne».
