CC BY
81
УДК 316.323.72
UDC 316.323.72
И.В. КОМЕТЧИКОВ
кандидат исторических наук, доцент, кафедра отечественной истории, Калужский государственный университет им. К.Э. Циолковского E-mail: kometchikov. igor@mail.ru
I.V. KOMETCHIKOV
Candidate of history science, associate professor Department of the native history, Kaluga State University named
after K.E. Tsiolkovsky E-mail: kometchikov. igor@mail.ru
НОМЕНКЛАТУРА РК КПСС В МЕХАНИЗМЕ УПРАВЛЕНИЯ СЕЛОМ ЦЕНТРАЛЬНОГО НЕЧЕРНОЗЕМЬЯ СЕРЕДИНЫ 1940-Х - НАЧАЛА 1960-Х ГГ.
NOMENCLATURE OF THE DISTRICT COMMITTEE OF THE COMMUNISTIC PARTY OF THE SOVIET UNION IN THE MECHANISM OF A VILLAGE MANAGEMENT IN CENTRAL NECHERNOZEMYE IN THE MIDDLE OF THE 1940s TILL THE BEGINNING OF THE 1960s
До начала 1950-х гг. основная номенклатура сельских райкомов ВКП(б) Центрального Нечерноземья количественно преобладала над учетно-контрольной, номенклатурный контроль был сосредоточен на уровне региона и района, охватывал в основном кадры райцентра, на селе был разрежен. Децентрализация номенклатур при Н.С. Хрущеве, расширение их учетно-контрольной части и охвата ими кадров на селе активизировали "приватизацию" номенклатуры.
Ключевые слова: основная и учетно-контрольная номенклатура РК ВКП(б), номенклатурный контроль, село Центрального Нечерноземья, механизм управления колхозной деревней, «приватизация» номенклатуры.
Before the beginning of the 1950s the main nomenclature of village district committees of the Union Communistic Party (Bolshevik fraction) of Central Nechernozemye predominated a lot over the accounting and control one, the nomenclature control was focused on the region and district level, included in most cases the staff of a district committee, was sparse in the country. The decentralization of nomenclatures in the times of N.S. Chrushov, the enlargement of its accounting and control part and including the village staff activated the "privatization" of nomenclature.
Keywords: the main nomenclature, the accounting and control nomenclature, district committees of the Union Communistic Party (Bolshevik fraction), the nomenclature control, a village of Central Nechernozemye, the mechanism of a village management, "privatization" of nomenclature.
В течение всей советской истории власть стремилась установить над обществом как можно более плотный контроль. Одним из его инструментов выступала номенклатура [3, с. 14]. В литературе, затрагивающей вопрос о номенклатуре в послевоенные годы, речь, по преимуществу, идет о попытках контролировать ее в борьбе за власть между ведомствами и партаппаратом на высшем или региональном уровнях [2, с. 20-26; 19; 20; 24, с. 69-76; 27; 28, 30; 31; 33; 37; 38]. Изменения в самой номенклатуре, если понимать под ней директивные документы, регламентировавшие обособление бюрократии от общества, основанную на них систему назначений и самих назначенцев [21, с. 25], изучены слабее и в основном в масштабе государства или региона [1; 25; 32; 36; 39, с. 31-49; 40, с. 164-179; 43]. Еще меньше известно о подвижках в повседневно соприкасавшемся с населением уровне номенклатурного контроля, который осуществлял РК ВКП(б). Что представляла собой его номенклатура как система назначений, менялась ли она, если да, то какими факторами это обусловливалось и как влияло на механизм управления районом? Для понимания этого на материале областей Центрального Нечерноземья середины 1940-х - начала 1960-х гг. следует обратиться к номенклатурам райко-
мов ВКП(б), другим делопроизводственным документам, партийным постановлениям, письмам людей во властные инстанции.
В первые послевоенные годы комплектованием номенклатур райкомов занимались единые отделы кадров партийных комитетов. На 1 января 1946 г. в тринадцати областях Центрального Нечерноземья на 451 районный центр приходилось 10218 сельсоветов, 792 МТС, 50129 колхозов, 492 совхозов [подсчитано по: 35, д. 2106, л. 29; д. 2391, л. 19, 20, 28, 29, 37, 38], около 80 тыс. сельских населенных пунктов.25 октября 1948 г. и 4 января 1949 г. постановлениями Политбюро ЦК ВКП(б) аппарат региональных, городских и районных органов партии был реорганизован, в нем были созданы отраслевые отделы, на которые возложен подбор кадров и реализация решений вышестоящих партийных, государственных и советских органов в "своих" отраслях [43, с. 25-26, 34-35]. Номенклатурный контроль стал более специализированным.
Номенклатура РК ВКП(б) подразделялась на две части: основную и учетно-контрольную (или учетно-резервную). В первом случае речь шла о ключевых руководящих должностях, утверждением кандидатур на которые занимались вышестоящие партийные комите-
© И.В. Кометчиков © I.V. Kometchikov
ты (в основном обкомы ВКП(б), во втором - руководству колхоза, совхоза, учреждения или предприятия достаточно было уведомить о подобранном кандидате РК ВКП(б) и направить учетные документы. Грань между частями номенклатуры переносилась в зависимости от изменения общих принципов номенклатурного учета, потребности усиления внимания к определенной отрасли или учреждению, местных особенностей состава и численности кадров.
Основным принципом номенклатурного контроля РК ВКП(б) во второй половине 1940-х-начале 1950-х гг. была централизация, сосредоточение принятия решений о ключевых назначениях в районе, во-первых, в ЦК ВКП(б) и обкомах, и, во-вторых, в райкомах ВКП(б). Структуры номенклатур сельских райкомов ВКП(б) характеризуются детальным учетом кадров руководителей и специалистов предприятий, организаций и учреждений районного центра (что отражало концентрацию в нем власти) и неразвитостью учета сельских руководителей. Все руководящие должности в РК ВКП(б), РИКе, основных районных организациях и предприятиях, входившие в основную номенклатуру РК ВКП(б), являлись частью основной номенклатуры бюро и отраслевых отделов обкома ВКП(б). Так, номенклатура Чекалинского РК ВКП(б) Тульской области на 1948 г. состояла из 87 должностей на 313 чел., в том числе 22 должности на 27 чел. входили в номенклатуру обкома ВКП(б): должности 3 секретарей райкома ВКП(б), заведующих 2 его отделами, заведующих парткабинетом и сектором партстатистики и единого партбилета РК ВКП(б), первого секретаря РК ВЛКСМ, ответственного редактора районной газеты, председателя и заведующих 5 отделами РИКа, председателя РПС, директоров 2 МТС и их заместителей по политчасти, райуполмин-зага, заведующего районным пунктом "Заготзерно", директора завода, начальников райотделов МВД и МГБ, прокурора и судьи района. Большую часть номенклатуры райкома, повседневно взаимодействующую с населением (65 должностей на 286 чел.), комплектовало бюро и отраслевые отделы РК ВКП(б). В нее входили 6 инструкторов и 2 пропагандиста РК ВКП(б), 64 секретаря первичных парторганизаций и 4 руководителя кандидатских групп, 27 председателей сельсоветов и председатель горсовета, заведующие отделами РИКа, не вошедшие в номенклатуру обкома, председатели 96 колхозов и кадры райЗО, директора 12 средних и неполных средних школ, а также преподаватели истории из них, заведующий райбиблиотекой, руководители и инженеры местных предприятий, транспорта и связи, начальник милиции района и 4 оперуполномоченных райотделов МВД и МГБ, райвоенком и его заместитель, помощник прокурора района и два следователя, председатель районного комитета физкультуры и спорта и другие кадры [подсчитано по: 51, д. 71, л. 1 и об.-2 и об.]. На 1 июля 1951 г. номенклатура Чекалинского райкома увеличилась до 101 должности на 254 чел. Рост числа должностей произошел за счет расширения штата районных организаций, а сокращение количества работников - вследствие уменьшения до 33 числа колхозов, а
также первичных партийных организаций и кандидатских групп [подсчитано по: 51, д. 71, л. 71 и об.-72, 77 и об.-78]. Номенклатура Воловского райкома ВКП(б) Тульской области на 1945 г. насчитывала 71 должность на 253 чел., в том числе в номенклатуру обкома ВКП(б) по району входило 44 должности на 55 чел. [подсчитано по: 44, д. 84, л. 11 и об.].
Основу сельского уровня основной номенклатуры РК ВКП(б) составлял немногочисленный перечень должностей секретарей первичных организаций, председателей сельсоветов и колхозов, директоров совхозов, директоров МТС, заместителей директора МТС по политчасти, специалистов МТС, иногда - заведующих избами-читальнями и секретарей комсомольских организаций. Из 82 должностей номенклатуры Боровского РК ВКП(б) Калужской области, утвержденной бюро райкома 9 августа 1946 г. и охватывавшей 417 человек, к работавшим на селе можно отнести 252 чел., замещавших 12 из них, в том числе секретарей сельских первичных партийных и большинства комсомольских организаций, председателей сельских, поселковых Советов и колхозов, директоров и специалистов МТС, директоров совхозов, директоров неполных средних школ, председателей сельпо [подсчитано по: 5, д. 187, л. 1-10, 11 и об.].
Распыленные по территории района номенклатурные кадры терялись в остальной массе работников различных учреждений села, колхозов, совхозов и МТС. Однако к окончанию сталинской эпохи началось распространение принципов номенклатурного контроля «вниз», в первую очередь, на ряд административных должностей в колхозах. Важнейшей предпосылкой этих перемен стало первое послевоенное массовое укрупнения колхозов (1950 г.), в результате чего их число в Центральном Нечерноземье сократилось в 3 раза [подсчитано по: 35, д. 3745, л. 138, 139]. Так, на 1 января 1953 г. основная номенклатура Чекалинского райкома ВКП(б) состояла из 98 должностей на 250 чел. и почти не изменилась по составу должностей в сравнении с 1951 г. Однако теперь в нее были включены должности бригадиров колхозных полеводческих бригад, огородных бригад и заведующих животноводческими фермами [подсчитано по: 51, д. 85, л. 1 и об.-2]. Номенклатура Некрасовского РК ВКП(б) Ярославской области на 1952 г. насчитывала 103 должности на 431 чел., из которых кандидатуры на замещение 17 должностей на 20 чел. утверждались обкомом ВКП(б), а остальные - райкомом, в том числе должности председателей колхозов и их заместителей, заведующих фермами и бригадиров полеводческих бригад (две последние категории работников, впрочем, окончательно еще не вошли в номенклатуру и были вычеркнуты от руки при правке машинописного текста) [подсчитано по: 41, д. 555, л. 221-225]. В номенклатуре Мосальского РК ВКП(б) Калужской области, датированной 20 февраля 1952 г., кроме должностей секретарей первичных партийных организаций, председателей сельсоветов, сельпо, колхозов, директоров МТС, их заместителей по политчасти и старших агрономов, заведующих избами-
читальнями, входивших в основную номенклатуру, также значились должности заместителей председателей колхозов по учетно-резервной номенклатуре [7, д. 82, л. 21-24].Однако ответом на укрупнение колхозов административными методами стал рост социальной апатии, отстраненности колхозников от мероприятий власти. Часто негативное отношение к работе председателя колхоза вызывало недовольство самим номенклатурным принципом комплектования председательского корпуса [4, д. 37, л. 209; 8, д. 14, л. 7; 16, д. 128, л. 2].
Следует отметить, что несмотря на наличие определенного «типового» перечня номенклатурных должностей в сельском округе (как правило, верхушки руководства) местные особенности определяли различия в номенклатурах конкретных райкомов ВКП(б). Это позволяет говорить об определенной дифференциации номенклатурного учета, действии некого номенклатурного «конструктора», ослаблявшего или концентрировавшего кадровый контроль на тех или иных категориях работников с учетом политической целесообразности, качественного состава и наличия на месте необходимых кадров. Так, номенклатура Воловского РК ВКП(б) Тульской области, утвержденная бюро райкома 29 октября 1942 г. и действовавшая в 1945 г., состояла из 70 должностей на 253 чел., охватывая на селе 8 должностей на 174 чел., в том числе должности председателей сельсоветов, колхозов, секретарей первичных парторганизаций, директоров и старших агрономов МТС, агентов райуполнаркомзага, директоров средних и неполных средних школ. Номенклатура Липицкого РК ВКП(б) Тульской области на 20 января 1945 г. включала 63 должности на 254 чел, из них 14 должностей на 220 чел. в сельской округе: секретарей первичных партийных и комсомольских организаций, председателей сельсоветов и колхозов, директоров МТС и совхозов, старших механиков МТС и совхозов, директоров школ и учителей истории, заведующих избами-читальнями [подсчитано по: 44, д. 84, л. 11 и об.; 46, д. 149. Л. 1-3]. Номенклатура Лаптевского РК ВКП(б) Тульской области на 1946 г., утверждённая на бюро РК ВКП(б) 28 марта 1946 г., охватывала 115 должностей на 343 чел., в том числе на селе должности секретарей первичных парторганизаций, председателей сельсоветов и колхозов, 11 руководителей и специалистов МТС и совхозов, директоров школ и учителей истории, заведующих избами-читальнями, должность директора детдома [подсчитано по: 47, д. 157, л. 98-103]. Одоевский райком ВКП(б) Тульской области включил в свою номенклатуру из 109 должностей на 398 чел., утвержденную 3 июня 1946 г., 19 должностей на 338 чел. в сельской округе: секретарей партийных и комсомольских организаций, председателей сельсоветов и колхозов, директора, главного механика и главного агронома МТС, участковых агрономов, механика МТС по комбайнам и другим сельхозмашинам, директоров, старших механиков, агрономов и зоотехников совхозов, начальника отдела кадров совхоза, агентов по заготовкам, директоров семилетних школ, учителей истории, заведующих избами-читальнями, участковых уполно-
моченных милиции [48, д. 182, л. 34 и об.-35]. Спустя год в номенклатуре, утвержденной бюро Одоевского райкома 20 февраля 1947 г., уже отсутствовали должности зоотехников совхозов, начальника отдела кадров совхоза, агентов по заготовкам, заведующих избами-читальнями, участковых уполномоченных милиции, однако появились должности председателей сельпо. По сравнению с 1946 г. номенклатура уменьшилась с 444 до 348 чел. В заключении по представленной Одоевским РК ВКП(б) номенклатуре на 1947 г. обком ВКП(б) рекомендовал исключить из нее 11 должностей на 38 человек, в том числе должности секретарей комсомольских организаций, внеся вместо них 2 других должности и утвердить номенклатуру на 314 чел. Эта номенклатура, распространенная на 20 чел. с учетом увеличения количества первичных парторганизаций и включения должности заместителя директора МТС по политчасти, была утверждена бюро райкома 28 июня 1947 г.[48, д. 195, л. 7 и об.-8, 9-10, 17].
Колебания номенклатурного контроля отчетливо просматриваются в местностях с наличием неблагонадежных, с точки зрения властей, категорий населения, подчас смыкаясь с акциями по их выявлению и преследованию органами госбезопасности. 2 января 1945 г. секретарь Орловского обкома ВКП(б) направил секретарям райкомов партии секретное письмо, в котором обращал внимание на наличие большого числа «политически сомнительных людей» в руководстве колхозами и земельными органами, предлагал проверить руководящие кадры «по деловым и политическим качествам», отстранив «немецких старост, полицейских, кулацкие и антисоветские элементы» [14, д. 1074. Л. 1 и об.]. В результате только в 1945 г. в области было снято с работы 159 председателей, 67 бригадиров, 23 заведующих фермами, 58 счетоводов [14, д. 1152, л. 35]. В Смоленской области в 1945-46 гг. «за пассивность и недостойное поведение на оккупированной территории» из партии были исключены 21 председатель колхоза [подсчитано по: 11, д. 1905, л. 1]. В Калужской области из 3237 председателей колхозов за 1945 г. было отстранено как скомпрометировавших себя 132 чел., а 230 (33,4%) из 688 председателей сельсоветов и 1769 председателей колхозов (54,6%) были учтены как проживавшие на оккупированной территории [подсчитано по: 9, д. 132, л. 25, 26, 30, 31].
Графы о награждении правительственными наградами и проживании на оккупированной территории были обязательными в таблицах номенклатурного учета вплоть до начала 1950-х гг. Так, приложения к статотчету Калужского обкома ВКП(б) о составе, укомплектованности и утверждении номенклатурных кадров райкомов ВКП(б) на 1 января 1951 г. говорят, что из 687 председателей сельсоветов области 494 чел. были награждены правительственными наградами, 144 оставались на оккупированной территории, из 1162 председателей колхозов - 853 и 258 чел., из 1992 секретарей первичных организаций - 1542 и 224 чел. Соответственно [9, д. 772, л. 10, 11. 12]. Присутствуют они и в составленных работниками Боровского РК
ВКП(б) в 1949 г. таблицах кадрового резерва райкома [5, д. 305, л. 2, 3, 5, 6, 8-12]. Руководство райотделов и УМГБ по Смоленской области регулярно информировало секретарей обкома ВКП(б) о наличии в сельских райцентрах, сельсоветах и колхозах немалого числа лиц, «не внушавших политического доверия», но, тем не менее, занимавших руководящие должности [11, д. 1947, л. 188, 190; 12, д. 821, л. 15-16; д. 1086, л. 89, 91, 94]. В одном только Стодолищенском районе в мае 1945 г., по данным райотдела НКГБ, проживало 29 бургомистров, 247 старост, 31 начальник полиции, 467 полицейских, а также большое количество их «помощников и прислужников», которых вместе с членами семей насчитывалось несколько тысяч человек. Многие из них уже отслужили в Красной Армии и, «прикрываясь колхозами», устроились счетоводами, сборщиками молока и т.д. Сообщавший об этом секретарю Смоленского обкома ВКП(б) Д. М. Попову заместитель заведующего отдела кадров обкома ВКП(б) предлагал ужесточить отношение районной власти к «немецким прислужникам», а райотделу НКГБ «изъять наиболее активных антисоветских лиц»[12, д. 1843, л. 63, 65]. 7 апреля 1950 г. УМГБ информировало руководство ОК ВКП(б), что в Ершичах даже после проведения проверки районных учреждений и решения бюро обкома ВКП(б) об «очищении» районного аппарата от скомпрометировавших себя во время оккупации повторной проверкой было вновь выявлено 80 чел. «неблагонадежных», которые работали в аппарате РИКа, райпром-комбинате, райпищекомбинате, отделении Госбанка, районной конторе связи, райсберкассе, МТС, сельсоветах, средней школе и даже среди технического персонала райкома ВКП(б). Население возмущалось этим, а часть коммунистов райцентра обвиняла руководителей района в покровительстве «немецким пособникам» [12, д. 1843, л. 41-47].
«Засоренность» руководящих кадров села и райцентра была общим местом многих обращений во власть сельского населения. Бывший председатель Дубровского сельсовета Екимовичского района Смоленской области, воевавшая в партизанском отряде, сообщала в письме председателю ПВС СССР М.И. Калинину (май 1945 г.): «Все же жизни, работы, уважения партизанам в Екимовичском районе нет. Здесь широко открыты двери кулакам, которые начинают засорять ряды партии, которые в районе пользуются авторитетом больше, чем партизаны...». В качестве примера она приводила дочь репрессированного, исключенную до войны из ВЛКСМ, которая после войны вступила в партию и, работая директором неполной средней школы, трудоустраивала учителей, ранее преподававших в открытых оккупантами школах [11, д. 1861, л. 130 и об., 132]. «Делается большое внимание к людям, которые были в оккупации и работали на немцев, а теперь все эти люди работают не на лесозаготовках, а в учреждениях, многие являются ответработниками, получают литерный паек, работают председателями сельсоветов, колхозов. А честные люди, которые боролись на фронте или честно работа-
ли в тылу, но не прохвосты и подхалимы, как первые, не замечаются районными руководителями и на них никто не обращает внимания...», - сообщал в «Правду» летом 1946 г. житель Хотынецкого района Орловской области [15, д. 167, л. 203 и об.]. Из колхоза им. Мичурина Новозыбковского района Брянской области заместителю председателя СМ СССР А. А. Андрееву писали о том, как заведующий сельхозотделом РИКа «со всего свету пособирал немецких служак и порасставил в колхозах», один из которых привел к упадку их хозяйство [4, д. 91, л. 362]. Как видно, нехватка кадров в первое послевоенное время и развитые неформальные связи позволяли даже при наличии «пятна» в биографии занять выгодную номенклатурную должность.
Колебания перечня должностей и количества охватываемых ими работников даже за год-два могли быть довольно значительными и зависеть не только от политических «чисток», но и от проявлений ведомственности на низовом уровне. Например, номенклатура Ханинского РК ВКП(б) Тульской области на 1948 г. состояла из 86 должностей, которые занимали 255 чел. На 1949 г. она уже включала 110 должностей на 304 работника, увеличившись на две должности по разделу «партийно-комсомольские кадры», пять должностей профсоюзных работников, две - председателей райкомов ДОСАРМ и ДОСАВ, две - торгово-кооперативных работников, пять - работников районного аппарата заготовительных и сельскохозяйственных организаций, две - в аппарате РИКа, должность старшего уполномоченного райотдела УМГБ и др. [подсчитано по: 50, д. 15, л. 54-60], т. е. не только за счет вновь созданных учреждений (комсомольские организации, РК ДОСАРМ, ДОСАВ), но и вследствие введения дополнительных должностей в уже существовавших (райотдел УМГБ, РИК, «Заготзерно» и др.).
С приходом к власти Н. С. Хрущева курс на расширение охвата номенклатурным контролем организаций и предприятий района сохранился, но средством его реализации стала децентрализация номенклатур. При подготовке перестройки партийного и государственного аппарата была изменена номенклатура ЦК КПСС. Новая номенклатура, принятая 16 июля 1953 г., расширила права обкомов КПСС в части назначений первых секретарей райкомов, председателей райисполкомов, районных уполномоченных министерства заготовок и других районных руководителей, уменьшившись из-за этого с 45 до 25,3 тыс. должностей [32, с. 6]. Следующее ее сокращение вводилось постановлением Президиума ЦК КПСС от 1 июня 1956 г., в результате которого основная номенклатура ЦК КПСС сократилась вдвое, а учетно-контрольная - более чем в 3,5 раза. Региональным партийным комитетам рекомендовалось вновь уменьшить свои номенклатурные списки, предоставив больше прав по подбору и расстановке кадров «нижестоящим органам» [32, с. 7]. На селе Центрального Нечерноземья фоном этих нововведений было укрупнение районов, сельсоветов и колхозов (за 1953-1961 гг. число районов сократилось с 460 до 313, сельсоветов - с 10411 до 4436, колхозов - с 14650 до
4280 [подсчитано по: 18, д. 65, л. 7-10; д. 68, л. 28-30; д. 116, л. 27-29, 41-43; 26, с. 352; 35, д. 4443, л. 111]), полный охват колхозов и совхозов первичными партийными организациями к началу 1960-х гг. [34, д. 23, л. 82-83, 86-87, 90-91, 162-177; д. 25, л. 72-83, 152-154, 156-167; д. 26, л 72-77, 138-149, 150-153], несколько волн кадровых мобилизаций из городов на село, аппаратные реформы [25, с. 75-89].
Децентрализация номенклатурного учета сопровождала проведение первой хрущевской реформы аппарата РК КПСС - создания инструкторских групп райкомов по зонам МТС (1953-1957 гг.) [22, с. 343]. Но убедившись, что партийные работники не могут изменить сложившуюся практику руководства и «ликвидировать обезличку и безответственность в руководстве МТС и колхозами», а инструкторские группы работают формально [23, с. 387-388], верхи партии сделали следующий шаг к совершенствованию номенклатурного контроля. Постановлением февральско-мартовского (1954 г.) пленума ЦК КПСС региональные партийные организации обязывались направить на работу в колхозы, МТС и совхозы «лучших работников из аппаратов» областных организаций, а также из городов и промышленных центров. В постановлении, опубликованном в «Правде» 6 марта 1954 г., говорилось о включении должности председателей колхозов в номенклатуру обкомов КПСС, а их заместителей, бригадиров производственных бригад и заведующих фермами колхозов - в номенклатуру райкомов КПСС, что мыслилось как мера по «повышению ответственности местных партийных органов за правильный подбор, расстановку и воспитание руководящих колхозных кадров» [23, с. 389]. Таким образом, партийное руководство продолжило начатое еще в начале 1950-х гг. движение по пути наращивания «нижних» ярусов номенклатуры сельских РК КПСС, распространяя ее на все новые должности в административной иерархии колхозов.
Однако, как и комплектование групп инструкторов РК КПСС по зонам МТС, подбор и утверждение кадров низовых руководителей проходили сложно, со значительной долей формализма. В Калужской области на 1 января 1954 г. не было утверждено 20,5% номенклатуры сельских РК КПСС, на 1 января 1955 г. - 23,3% (2622 работника). Указания обкома КПСС об этом райкомами игнорировались. На 1 января 1955 г. из 962 заведующих колхозными фермами райкомами было утверждено только 571 чел. (59,3%). Часто утверждение производилось даже без предварительной беседы работников райкома с кандидатом на замещение должности. «Большинство райкомов КПСС недооценивают и запустили работу по учету кадров, относятся к ней безответственно...», - говорилось в справке Калужского обкома КПСС о работе сельских райкомов партии с кадрами за 1954 г. [10, д. 243, л. 109, 110, 114]. Те же недостатки в кадровой работе отмечались в справке обкома за 1955 г. Несмотря на сокращение сельскими райкомами КПСС своей номенклатуры с 12105 до 10981 должности, 2109 чел. (17,5%) номенклатурных работников не были утверждены райкомами. Занимавших их работников
председатели колхозов смещали и назначали по своему усмотрению. В Людиновском, Дугнинском, Калужском, Ульяновском районах утверждение происходило заочно. Из 2937 бригадиров полеводческих бригад колхозов на 1 января 1956 г. РК КПСС утвердили 2033 чел. (69,2%), из 1078 заведующих животноводческими фермами - 732 чел. (68%), из 723 бригадиров тракторных бригад МТС - 616 чел. (85,2%), из 385 председателей сельсоветов - 260 (67,5%), из 752 секретарей колхозных парторганизаций - 672 (89,3%) [подсчитано по: 10, д., 243, л. 117; д. 388, л. 1, 2, 6, 16, 19-20, 22, 24, 25-26].
К началу 1960-х гг. в номенклатурах РК КПСС еще более увеличивается число должностей и работников села, особенно низовых руководителей и специалистов колхозно-совхозного производства, в том числе - входящих в учетно-контрольную часть. Подобно тому, как право назначать верхушку районного руководства увеличивало самостоятельность региональных лидеров, передача райкомами КПСС полномочий по подбору подчиненных председателям укрупненных колхозов, совхозов, других учреждений и предприятий говорила о повышении их статуса и самостоятельности. Из 507 чел., входивших в утвержденную в декабре 1959 г. номенклатуру Тутаевского райкома КПСС Ярославской области, 206 чел. утверждались бюро райкома как ее основная часть, а 301 чел. составили «учетно-контрольную группу», объединявшую кадры председателей сельсоветов, начальников железнодорожных станций, заместителей председателей, бригадиров полеводческих и тракторных бригад колхозов, заведующих фермами, директоров неполных средних школ, заведующих сельскими клубами и библиотеками [42, д. 616, л. 179]. Состав должностей, входящих в основную номенклатуру Боровского РК КПСС Калужской области на 1 января 1959 г., показывает, что кроме присутствовавших в ней в середине 1950-х гг. должностей руководителей низовых советских органов и колхозно-совхозного производства добавились должности агрономов и зоотехников колхозов. В учетно-контрольную номенклатуру вошли 13 руководящих должностей работников культуры (43 чел.), должности 8 руководителей промышленных предприятий, директоров семилетних школ, управляющих отделениями совхозов, председателей сельских и поселковых Советов, должность секретаря горсовета, председателей колхозов и работающих в них специалистов сельского хозяйства[6, д. 53, л. 105-108 и об., 109-126]. На 1 января 1962 г. основная номенклатура Боровского РК КПСС включала 8 должностей руководителей производства в колхозах и совхозах, а также должности секретарей сельских первичных парторганизаций, председателей сельсоветов, в совокупности охватывая на селе 183 чел. (46,5% основной номенклатуры) [подсчитано по: 6, д. 53, л 31]. Согласно статистическому отчету Орловского обкома КПСС о составе и сменяемости кадров на 1 января 1961 г., номенклатурный контроль на селе распространялся на 18 должностей (4457 руководителей производственных звеньев, специалистов, секретарей первичных парторганизаций 48 совхозов, 324 колхозов
и 27 РТС, в том числе и должности начальников 72 производственных участков колхозов) [подсчитано по: 17, д. 1875, л. 189, 191, 192; д. 1879, л. 92, 121, 150, 179, 180; д. 1880, л. 207, 234, 261, 288, 315, 345, 365; д. 1881, л. 396, 426, 455, 485, 575].
Обращает на себя внимание персональный состав номенклатурных работников, многие из которых возглавили укрупненные колхозы, совхозы и их первичные партийные организации, перейдя с руководящих должностей в аппарате райкомов КПСС, РИКов и других районных организаций. Председателем колхоза «Советская Россия» Боровского района Калужской области работал бывший секретарь Боровского РК КПСС, колхоза им. ХХ съезда КПСС - бывший секретарь Боровского РИКа, колхоза им. Кирова - бывший заместитель председателя Боровского РИКа, директором совхоза «Боровский» - бывший первый секретарь Износковского РК КПСС Калужской области, секретарем парторганизации этого совхоза -выпускник Московской ВПШ, директором совхоза «Ермолино» - бывший начальник инспекции сельского хозяйства Куйбышевского района Калужской области и т.д. [6, д. 53, л. 14 об., 15 об., 16 и об.] Свидетельством повышения статуса руководителей колхозов и совхозов в начале 1960-х гг. стало включение их должностей в основную или учетно-контрольную номенклатуру обкомов КПСС, что можно рассматривать в качестве ответа системы номенклатурного учета не только на рост масштабов сельскохозяйственного производства, но и на укрупнение «масштаба» людей, которые его возглавляли. Должности 371 председателя колхозов Калужской области вошли в учетно-контрольную, а должности директоров 63 совхозов - в основную номенклатуру обкома КПСС, утвержденную 23 мая 1961 г. То же самое происходило в Тульской области [6, д. 53, л. 14 об., 15 об., 16 и об.; 10, д. 1009, л. 104, 110; 45, д. 70, л. 45]. Районные и областные руководящие работники, приходя к руководству колхозами и совхозами, дополняли формальный должностной статус своими прежними неформальными связями.
Письма населения во властные инстанции изобилуют примерами того, как районные и сельские руководители «приватизировали» доступный им уровень номенклатуры. В конце 1961 г. на руководство Дмитровского района Орловской области поступило несколько анонимных заявлений первому секретарю обкома КПСС и Н. С. Хрущеву. Верхи района обвинялись в «земляческом подходе» при подборе кадров (второй секретарь РК КПСС, заведующий организационно-инструкторским отделом райкома, председатель РПС, директор заготконторы РПС и другие руководители были родственниками и уроженцами одной деревни). Проверявшие жалобу сотрудники обкома подтвердили факты родства и землячества, сделав, однако, вывод, что «указанные лица работают уже давно и выдвинутое обвинение в том, что [второй секретарь Дмитровского РК КПСС] подбирает кадры по-приятельски, не имеет основания» [17, д. 2107, л. 5 об.-6, 7-8]. Авторам коллективного анонимного письма из Рославльского райо-
на Смоленской области, направленного Н. С. Хрущёву и руководству Смоленского обкома КПСС в августе 1961 г., причина злоупотреблений секретарей горкома КПСС виделась в их продолжительной работе «на одном месте», вследствие чего они «эксплуатировали» город и район за счет назначений на «теплые места» родственников и знакомых, которые обеспечивали им «безраздельный» доступ к материальным благам, «как при коммунизме» [13, д. 1086, л. 187 и об. 189]. Из Дедиловского района Тульской области информировали руководство обкома КПСС, что за 13 лет работы в районе первый секретарь райкома КПСС перевез из другого района области 15 семей своих родственников, обеспечив их работой и квартирами. Кроме райцентра, его родня проживала в трех населенных пунктах (в общей сложности было «перетянуто» более ста человек). По мнению авторов письма, первый секретарь имел «большие связи в обкоме», т.к. обком «не вмешивается» и «поддерживает», из-за чего из района выдавлены многие руководящие работники. К письму был приложен «список родных и знакомых» первого секретаря из 13 фамилий с перечислением должностей и мест работы, в числе которых значились ОРС, слюдяная фабрика, хлебозавод, больница, отдел культуры, ресторан, шахта [49, д. 84, л. 49, 50, 51, 52 и об.]. Из колхоза «Россия» Дедиловского района Тульской области первому секретарю Тульского обкома в начале 1961 г. писали о «веселой и споенной жизни» председателей колхозов и руководителей района, которые их назначили: «На нашем общем собрании даже не упомянуто о замене председателя и о том, удовлетворяет ли нас наш руководитель. Колхозникам об этом на собрании даже не дают слова сказать. Руководители сами их назначили, так как они были бывшие работники райисполкома и райкома, и деть их было некуда, тогда они их развезли по колхозам, несмотря на протесты колхозников.» [49, д. 89, л. 143 об.-144]. «Что творится в этом совхозе, это все начальнички и все партийные. Управляющий и бригадир - братья. Бухгалтер и зоотехник - муж и жена. Можно в этой бражке найти правду? Делают, что они хотят. Директор изредка проедет, и никто не видит даже, какой он.», - жаловалась в ЦК КПСС в августе 1961 г. одна из рабочих совхоза «Мясново» Косогорского района Тульской области [49, д. 90, л. 41].
Таким образом, изменения в номенклатуре сельского РК КПСС Центрального Нечерноземья в середине 1940-х - начале 1960-х гг. следовали общему направлению совершенствования районного звена управления, цель которого верховная власть видела в как можно более плотном охвате района политическим контролем. При Сталине средством ее достижения была централизация номенклатурного учета верхушки районных кадров в ЦК и ОК ВКП(б), а прочих районных и сельских кадров - в РК ВКП(б), его детализация на уровне райцентра и разреженность - на селе. В результате существовали не охватывавшиеся номенклатурным учетом «мертвые пространства», а нижние ярусы номенклатуры райкома были уязвимы от нежелательных в глазах власти кандидатов на замещение должностей. Приход на
высший пост в партии Хрущева ознаменовался децентрализацией номенклатурного контроля, возрастанием удельного веса учетно-контрольной части номенклатур обкомов и райкомов КПСС, расширением их сельского уровня, а значит - кадровых полномочий верхушки района, руководителей колхозно-совхозного производства, сельских учреждений и предприятий. Однако это
не означало соответствующего роста «всеохватности» официальных структур: прорастание номенклатурного контроля «вниз» подстегнуло «приватизацию» верхами района и села доступного им уровня номенклатуры, укрепляло неформальные связи и базирующиеся на них возможности.
Библиографический список
1. Агарев А.Ф. Трагическая авантюра. Сельское хозяйство и крестьянство Рязанской области в 1937-1970 гг. Документы, события, факты. Русское слово, 2010. 656 с., ил.
2. Белоногов Ю.Г. Генезис советской региональной элиты как группы интересов во внутриэлитных политических конфликтах 1950-х-1960-х годов // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. Тамбов, 2013. № 2. В 2-х ч. Ч. 1. С. 20-26.
3. ВосленскийМ.С. Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза. Предисл. М.Джиласа. 1-е сов. изд. М., МП «Октябрь», Советская Россия, 1991. 622 с. ил.
4. Государственный архив Брянской области. Ф. Р-2224. Оп. 1.
5. Государственный архив документов новейшей истории Калужской области (далее - ГАДНИКО). Ф. 16. Оп. 8.
6. ГАДНИКО. Ф. 16. Оп. 39.
7. ГАДНИКО. Ф. 27. Оп. 24.
8. ГАДНИКО. Ф. 42. Оп. 18.
9. ГАДНИКО. Ф. 55. Оп. 8.
10. ГАДНИКО. Ф. 55. Оп. 9.
11. Государственный архив новейшей истории Смоленской области (далее - ГАНИСО). Ф. 6. Оп. 1.
12. ГАНИСО. Ф. 6. Оп. 2.
13. ГАНИСО. Ф. 6. Оп. 3.
14. Государственный архив Орловской области (далее - ГАОО). Ф. П-52. Оп. 2.
15. ГАОО. Ф. П-52. Оп. 3.
16. ГАОО. Ф. П-52. Оп. 6.
17. ГАОО. Ф. П-52. Оп. 323.
18. Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф. А-385. Оп. 46.
19. ДаниловА.А., ПыжиковА.В. Рождение сверхдержавы: СССР в первые послевоенные годы. М.: РОССПЭН, 2001. 303 с.
20. ЖуковЮ.Н. Сталин: тайны власти. М.: Вагриус, 2005. 720 с., ил.
21. Коржихина Т.П., Фигатнер Ю.Ю. Советская номенклатура: становление, механизм действия // Вопросы истории.
1993. № 7. С. 25-38.
22. КПСС в резолюциях, решениях съездов, конференций и пленумов ЦК (1898-1986). В 14 т. Под общ. ред. А.Г. Егорова и К.М.Боголюбова - Т. 8. 1946-1955. Изд. 9-е, доп. и испр. М.: Госполитиздат, 1985. 542 с.
23. КПСС в резолюциях, решениях съездов, конференций и пленумов ЦК (1898-1986). В 14 т. Под общ. ред. А.Г.Егорова и К.М.Боголюбова - Т. 9. 1956-1960. Изд. 9-е, доп. и испр. М.: Госполитиздат, 1985. 574 с.
24. Левин М. Номенклатура - Arcanum Imperii (Технология управления против социологии управленцев) // Куда идет Россия? Общее и особенное в современной России / под общ. ред. Т.И. Заславской. М.: Интерцентр, 1997. С. 69-76.
25. Мохов В.П. Региональная политическая элита России (1945-1991 гг.). Пермь; Пермское книжное издательство, 2003. 238 с.
26. Народное хозяйство РСФСР в 1961 году. М.: Госстатиздат, 1962. 605 с.
27. Пихоя Р.Г. СССР. История власти. 1945-1991. М., Изд. РАГС, 1998. 736 с.
28. Пихоя Р.Г. Москва. Кремль. Власть. 1945-2005. В 3 т. Том первый. 1945-1964. М.: Новый хронограф, 2009. 456 с., ил.
29. Попов В.П. «Второй и важнейший этап» (об укрупнении колхозов в 50-е - начале 60-х годов) // Отечественные архивы,
1994. № 1. С. 27-50.
30. ПыжиковА.В. Хрущёвская «оттепель». М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2002. 511 с., ил.
31. Пыжиков А.В. Политические преобразования в СССР (50-60-е гг.) М.: ООО «Квадрат С», 1999. 305 с.
32. Региональная политика Н.С. Хрущёва и местные партийные комитеты. 1953-1964 гг. Сост. О.В. Хлевнюк, М.Ю. Прозуменщиков, В.Ю. Васильев, Й. Горлицкий, Т.Ю. Жукова, В.В. Кондрашин, Л.П. Кошелева, Р. А. Подкур, Е.В. Шевелева. М.: РОССПЭН, 2009. 774 с.
33. Романовский Н.В. Лики сталинизма. М.: РАГС, 1995. 227 с.
34. Российский государственный архив новейшей истории. Ф. 77. Оп. 1.
35. Российский государственный архив экономики (РГАЭ). Ф. 1562. Оп. 11.
36. Руководители Смоленской области (1917-1991 годы). Биографический справочник. / Н.Г. Емельянова, Г.Н. Мозгунова, А.В. Баркова и др. - Смоленск: ИП Флиманкова И.А., 2008. 208 с., ил.
37. СушковА.В. Президиум ЦК КПСС в 1957-1964 гг.: личности и власть. Науч. ред. А.В.Сперанский. Екатеринбург: УрО РАН, 2009. 386 с., ил.
38. Хлевнюк О.В., Горлицкий Й. Холодный мир. Сталин и завершение сталинской диктатуры. Пер с англ. глав 1, 2, 6 А.А.Пешкова. М.: РОССПЭН, 2011. 231 с., ил.
39. Хлевнюк О.В. Региональная власть в СССР в 1953 - конце 1950-х годов. Устойчивость и конфликты. // Отечественная история. 2007. № 3. С. 31-49.
40. Хлевнюк О.В. Роковая реформа Н.С.Хрущева: разделение партийного аппарата и его последствия. 1962-1964 годы. //
Российская история. 2012. № 4. С. 164-179.
41. Центр документации новейшей истории Ярославской области (далее - ЦДНИ ЯО). Ф. 272. Оп. 226.
42. ЦДНИ ЯО. Ф. 272. Оп. 227.
43. ЦК ВКП(б) и региональные партийные комитеты 1945-1953 / Сост. В.В.Денисов, А.В.Квашонкин, Л.Н.Малашенко, А.И.Минюк и др. М., РОССПЭН, 2004. 496 с.
44. Центр новейшей истории Тульской области (далее - ЦНИТО). Ф. 15. Оп. 3.
45. ЦНИТО. Ф. 16. Оп. 4.
46. ЦНИТО. Ф. 39. Оп. 1
47. ЦНИТО. Ф. 40. Оп. 1.
48. ЦНИТО. Ф. 43. Оп. 1.
49. ЦНИТО. Ф. 177. Оп. 31.
50. ЦНИТО. Ф. 1642. Оп. 1.
51. ЦНИТО. Ф. 2322. Оп. 1.
References
1. Agaryov A.F. Tragic adventure.Agriculture and peasantry of the Ryazan region in 1937-1970. Documentation, events, facts. Russkoye slovo, 2010. 656p.
2. Belonogov U.G. Genesis of the soviet region elite as a group of interest in the inner elite political conflicts 1950-1960s // Historical, philosophical, political and law sciences, cultural and art science. The questions of theory and practice. Tambov, 2013. №2. In 2 parts. Part 1. Pp. 20-26.
3. VoslenskyM.S. Nomenclature. The ruling class of The Soviet Union. M., MP "Octyabr", Sovetskaya Rossiya, 1991. 622p.
4. Bryansk State Archive . Fund R-2224. Document 1.
5. Kaluga region state archive of the documents of the modern history. F.16. D.8.
6. Kaluga region state archive of the documents of the modern history. F.16. D.39.
7. Kaluga region state archive of the documents of the modern history. F.27. D.24.
8. Kaluga region state archive of the documents of the modern history. F.42. D.18.
9. Kaluga region state archive of the documents of the modern history. F.55. D.8.
10. Kaluga region state archive of the documents of the modern history. F.55. D.9.
11. Smolensk region state archive of the documents of the modern history. F.6. D.1.
12. Smolensk region state archive of the documents of the modern history. F.6. D.2.
13. Smolensk region state archive of the documents of the modern history. F.6. D.3.
14. Orel region state archive. F. P.-52. D.2.
15. Orel region state archive. F. P.-52. D.3.
16. Orel region state archive. F. P.-52. D.6.
17. Orel region state archive. F. P.-52. D.323.
18. State archive of Russian Federation. F.A - 385. D.46.
19. DanilovA.A., PyzhicovA.V. The Birth of The Great Empire: USSR in the first postwar years. M.: ROSSPAN, 2001. 303p.
20. Zhukov U.N. Stalin: the power mysteries. M.: Vagrius, 2005. 720p.
21. Korzhichina T.P., Figatner U.U. The Soviet nomenclature: establishment, working mechanism // The Questions of History. 1993. №7. Pp. 25-38.
22. KPSU in resolutions, decisions of sessions, conferences and plenums of Central Committee (1898-1986). Vol.8. M.: GOSPOLITIZDAT, 1985. 542p.
23. KPSU in resolutions, decisions of sessions, conferences and plenums of Central Committee (1898-1986). Vol.9. M.: GOSPOLITIZDAT, 1985. 574p.
24. Levin M. Nomenclature - Arcanum Imperii (The technology of managing against the sociology of managers) // Where does Russia go? Common and special in the modern Russia. M.: Intertsenter, 1997. Pp.69-76.
25. Mochov V.P. Regional political elite in Russia (1945-1991). Perm; Permskoye knizhnoye izdatelstvo, 2003. 238p.
26. National economyRSFSR in 1961. M.: Gosstatizdat, 1962. 605p.
27. Pichoya R.G. The USSR: the history of power. 1945-1991. M., Izd. RAGS, 1998. 736p.
28. Pichoya R.G. Moscow. Kremlin. Power. 1945-2005. In 3 volumes. Vol.1. 1945-1964. M.: Novy Chronograf, 2009. 456p.
29. Popov V.P. "The second and most important step" (of the enlargement of collective farms in the 50s - the beginning of the 60s)// Native archives., 1994. №1. Pp.27-50.
30. PyzhikovA.V The "Thaw" of Chrushyov. M.: OLMA-PRESS, 2002. 511p.
31. Pyzhikov A.V Political transformations in the USSR (50s-60s). M.: OOO "Kvadrat C", 1999. 305p.
32. Regional politics of N.S. Chrushyov and local party committees. 1953-1964 // O.V. Chlevnyuk, M.U. Prozumenshikov, V.U. Vasilyev, Y. Gorlitsky, T.U. Zhukova, V.V. Kondrashin, L.P. Koshelev, R.A. Podkur, E.V. Sheveleva. M.: ROSSPAN, 2009. 774p.
33. Romanovsky N.V. The images of Stalinism. M.: RAGS, 1995. 227p.
34. Russian state archive of the modern history. F. 77. D.1.
35. Russian state archive of economy. F. 1562. D.11.
36. The leaders of Smolensk region (1917-1991). Biographical reference guide. / N.G. Yemelyanova, G.N. Mozgunova, A.V. Barcova. Smolensk: IP Flimankova I.A., 2008. 208p.
37. SuhkovA.V. Presidium of Central Committee ofthe CPSU in 1957-1964: personality and power / A.V. Speransky. Ekaterinburg: UrO RAN, 2009. 386p.
38. Chlevnyuk O.V., Gorlitsky Y. Cold Wprld. Stalin and the ending of Stalin dictatorship. / translated from English Ch. 1,2,6 by A.A. Peshkova. M.: ROSSPAN, 2011. 231p.
39. ChlevnyukO.V. Regional power in the USSR in 1953-the end of the 1950s. Stability and conflicts. // The Native History. 2007. №3. Pp.31-49.
40. Chlevnyuk O.V. Fatal reform of N.S. Chrushyov: the separation of the party and its aftereffect. 1962-1964. // The Russian histoty. 2012. №4. Pp. 164-179.
41. The Centre of documentation of the modern history of Yaroslavl region. F. 272. D. 226.
42. The Centre of documentation of the modern history of Yaroslavl region. F. 272. D. 227.
43. Central Committee of the Soviet Communistic Party (Bolshevik fraction) 1945-1953 / V.V. Denisov, A.V. Kvashonkin, L.N. Malashenko, A.I. Minyuk. M., ROSSPAN, 2004. 496p.
44. The Centre of the modern history of Tula region. F. 15. D. 3.
45. The Centre of the modern history of Tula region. F. 16. D. 4.
46. The Centre of the modern history of Tula region. F.39. D. 1.
47. The Centre of the modern history of Tula region. F.40. D.1.
48. The Centre of the modern history of Tula region. F.43. D. 1.
49. The Centre of the modern history of Tula region. F. 177. D. 31.
50. The Centre of the modern history of Tula region. F. 1642. D. 1.
51. The Centre of the modern history of Tula region. F.2322. D. 1.
