CC BY
184
УДК 316.4:316.324.8
Шляков Алексей Владимирович
кандидат социологических наук, доцент кафедры гуманитарных наук Тюменского государственного нефтегазового университета
НОМАДИЗМ СЕТЕВОГО ОБЩЕСТВА ПОСТМОДЕРНА
Shlyakov Alexey Vladimirovich
PhD in Social Science, Assistant Professor, Department for the Humanities, Tyumen State Oil and Gas University
THE NOMADISM OF NETWORK SOCIETY OF THE POSTMODERNITY
Аннотация:
В статье рассматривается взаимосвязь и взаимообусловленность таких феноменов постмодерна, как номадизм и сетевое общество. Выдвигается гипотеза, согласно которой сетевое общество, формируясь и распространяясь по ризомному принципу, является формой номадического, кочевого существования субъекта постмодерна. Исследуются характеристики сетевого общества, предложенные зарубежными авторами, и производится их корреляция применительно к свойствам системы ризомного пространства, представляющего собой поле бытия номада.
Ключевые слова:
номадизм, номад, постмодерн, сетевое общество, сеть, ризома.
Summary:
The article deals with the correlation and interdependence of such phenomena of postmodernity as nomadism and network society. The author hypothesizes that the network society, while forming and spreading according to the rhizome principle, is a form of nomadic existence of a subject of postmodernity. The paper studies the features of the network society proposed by foreign researchers and their correlation with the properties of the system of rhizome space as a sphere of nomad's existence.
Keywords:
nomadism, nomad, postmodernity, network society, world wide web, rhizome.
Наука, как и многие другие социальные институты, в эпоху постмодерна претерпевает серьезные метаморфозы. Если та или иная традиционная классическая наука пыталась сохранить себя от возможных проникновений со стороны иных наук, то сегодня доминирующее место занимают так называемые междисциплинарные исследования (биохимия, биофизика, социальная антропология). Сегодня невозможно осуществлять исследования различных проявлений социальности, опираясь только на методы социологических наук, требуется участие и философии, и естествознания, и синергетики, ведь и само общество XXI в. фундаментально изменилось. Сама социальная повседневность индивидов переместилась из пространства «объективной реальности» в виртуальное пространство, а постоянно растущие скорости и поверхностность социального контактирования напоминают больше кочевание номадов по степи, нежели оседлую жизнь городского жителя. Поэтому для изучения состояния общества постмодерна обратимся к двум, на наш взгляд взаимосвязанным, концептам: номадизм и сетевое общество.
Концепт «номадизм» в постсовременную науку вводит французский философ Жиль Делёз для описания принципа распределения субъекта (объекта) по гладкому пространству. Это гладкое пространство кардинальным образом отличается от рифленого (очерченного) пространства линий и углов, в котором укореняются оседлые субъекты. Оно представлено системой, именуемой ризомой, которая характеризуется принципом соединения неоднородностей, множественностью, аструктурностью, ацентрированностью [1]. Ризома является моделью, выступающей как оппозиция модели жестко структурированной корневой системы, и представляет собой корневище «грибницу», не имеющую ни начала, ни конца и скользящую по плоскости, разрушаемую и возобновляемую в любой точке. Подобная модель, на наш взгляд, получила свое воплощение не только в лабиринтах улиц и дорог городов-мегаполисов, но и в сетевом обществе.
Авторство термина «сетевое общество», предназначенного для описания общества в целом (а не только виртуального пространства), принадлежит М. Кастельсу [2], который рассматривает сеть как особую форму социального устройства в эпоху информационного общества. В дальнейшем исследования сетевого общества, социальных коммуникаций проводили А. Бард, П. Вирильо, С. Гарфинкель, У.Дж. Митчел [3]. Несмотря на различие подходов к проблеме, можно выделить общие характеристики «сети», которые проявляются и в биологических, и в технических, и в социальных объектах: фрактальность (способность к дроблению), связанность в целостность высокими скоростями, многоядерность (отсутствие доминирующего вектора). Перечислен-
ные свойства коррелируют с характеристиками ризомы, что позволяет говорить о сетевом обществе как о ризомном пространстве, которое можно эксплуатировать лишь номадически, то есть перемещаясь, кочуя по нему.
Если у традиционных кочевников точкой сосредоточения социальной жизни был постоянно поддерживаемый огонь на стойбище, то в сетевом обществе постмодерна точки сосредоточения социальной активности также не привязаны к устойчивому топосу, а создаются «на ходу» по беспроводной связи в виде встреч для закрытой группы (флешмоб) [4].
Подобно кочевникам, субъекты сети перемещаются между домами, национальными государствами, общностями. Эти номады постмодерна названы А. Бардом «нетократы» и «консьюмта-риаты»: первые представляют собой сетевую элиту, которая управляет вниманием вторых, потребителей информации, социальных низов сети, «информационным пролетариатом» [5]. «Нетократы» - это новая социальная элита, альтернативная государственной власти, основывающаяся на «мобилистических» традициях. Эти традиции характеризуются стремлением к открытости, свободе и альтернативному «деконструктивному» мышлению. Нетократия стремится обезвредить любые формы иерархии тотальной власти: закон, вину, страх, память, прогресс. Отказ от конструктивного диалога в сети обусловлен тем, что «конструктивность» выгодна власти, так как указания на ее недостатки делают власть могущественнее перед будущими нападками. Мобилистические традиции видят ценность лишь в вопросах, считая ответы интеллектуальным тупиком. Сеть не идет на диалог с властью, так как это было бы подчинением ей, ее требованиям, ее законам [6].
Ризомная сеть выступает универсальным принципом, регламентирующим постсовременное социальное пространство, состоящее из узлов и связей, которые заменили смысл в комму-ницировании постмодерна. Сеть допускает анонимность, неформальность, независимость элементов, их множественность, свободу связей и возрастающую интенсивную мобильность.
Сеть как ризомное поле кочевания субъектов постмодерна позволяет фрагментировать социальные взаимодействия, адаптируясь к индивидуальным условиям человеческого бытования, помогает снять замкнутость, ограниченность пространства и сделать горизонты коммуникации открытыми. Подобно миру традиционных кочевников, сеть распространяется по горизонтальной поверхности, устраняя вертикальные иерархии. Погруженные в сеть номады постмодерна переходят к экстерриториальности социальных связей, утрачивая привязанность к государству, локальному сообществу, дому.
Возрастающая мобильность людей и вещей и глобализация способствуют переходу к сетевой форме социального взаимодействия. Как отмечает И. Пригожин, подобно некоторым видам насекомых, которые в огромных колониях могут поддерживать связь со множеством своих сообществ, не контактируя напрямую (в малых колониях такой связи не обнаружено), глобализация, упраздняя идею дома, провоцирует появление сети как необходимой формы социального коммуницирования. «Общество - нелинейная система, и эта нелинейность повышается с размером общества. Нынешнее уже полно возможных бифуркаций» [7].
Общество постмодерна переживает новую хронотопику: оно отвергло прошлое и не заинтересовано в будущем. Ценность содержится только в настоящем, в котором должно происходить неотложное удовлетворение потребностей и бесконечное порождение желаний. Человеку уже недостаточно сообщений о новостях, он желает соприсутствовать во всех мировых событиях одновременно, что становится возможным в сетевом обществе интернета [8]. Дуглас Рашкофф выделяет 10 характеристик сетевого общества: 1) отсутствие линейного течения времени, 2) отсутствие топоса пространства, 3) множественность выбора, 4) провоцирование упрощения, 5) абстрактность и масштабируемость, 6) безличность, 7) открытость, 8) ориентация на контакт, 9) стремление к правде, 10) принадлежность программистам [9].
Погружаясь в сеть, индивид утрачивает личность, принимая множество игровых идентич-ностей, что приводит к стиранию границ между искусственным и подлинным настоящим [10]. Сетевое общество виртуального мира более привлекательно перед тусклым миром реальности, что в ближайшем будущем приведет к глобальному перемещению человечества в сеть и превращению человека в номада-интернавта.
Сеть изменяет модернистские представления о течении времени и о протяженности пространства, так как не формируется вокруг статуарных объектов, а задается движущимися потоками (информации, капитала, символов) [11]. Реальность оседлого модерна сменяется новой, кочевой. В результате развеществления социум приобретает черты, свойственные виртуальному миру, который подразумевает связь субъекта не с вещами, а симуляциями. Сеть позволяет отвергнуть навязанную модерном как данность реальность и погрузиться в свободную, более привлекательную игровую среду виртуального, сетевого общества. Однако уже сегодня настораживает то, что эта среда все меньше воспринимается субъектами постмодерна как условность,
симуляция, вероятно наступление момента необратимого перехода, делающего возможность выхода из сети ничтожно малой.
Ссылки:
1. Делёз Ж., Гваттари Ф. Тысяча плато: Капитализм и шизофрения. М., 2010. 895 с.
2. Castells M. The Informational City: Economic Restructuring and Urban Development. The Wiley-Blackwell, 1992.
3. Бард А., Зодерквист Я. Нетократия. Новая правящая элита и жизнь после капитализма. СПб., 2004. 252 с. ; Вирильо П. Машина зрения. М., 2004. 144 с. ; Гарфинкель С. Все под контролем: Кто и как следит за тобой. Екатеринбург, 2004. 432 с. ; Митчел У. Я++: Человек, город, сети / пер. Д. Симановского. М., 2012. 328 с.
4. Митчел У. Указ. соч.
5. Бард А., Зодерквист Я. Указ. соч.
6. Там же.
7. Пригожин И. Сетевое общество // Социс. 2008. № 1. С. 24-27.
8. Rushkoff D. Present Shock: When Everything Happens Now. New York, 2013. 256 p.
9. Rushkoff D. Program or Be Programmed: Ten Commands for a Digital Age. New York, 2011. 152 p.
10. Кужелева-Саган И.П. Общество-Сеть. Эволюция представлений: концепции, образы, метафоры [Электронный ресурс] // Воздушный замок. Международный журнал по теории архитектуры. 2014. Т. 19, № 32. С. 25-42. URL: cloud-cuckoo.net/fileadmin/issues_ru/issue_32/article_kuzheleva-sagan.pdf (дата обращения: 18.12.2015).
11. Кастельс М. Информационная эпоха: экономика, общество и культура. М., 2000. 608 с.
References:
1. Deleuze, G & Guattari, F 2010, A Thousand Plateaus: Capitalism and Schizophrenia, Moscow, 895 p.
2. Castells, M, 1992, The Informational City: Economic Restructuring and Urban Development, The Wiley-Blackwell.
3. Bard, A & Zoderkvist, J 2004, Netocracy The new ruling elite and life after capitalism, St. Petersburg, 252 p. ; Virilio, P 2004, Vision machine, Moscow, 144 p. ; Garfinkel, S 2004, Everything under control: Who and how is watching you, Ekaterinburg, 432 p. ; Mitchell, W 2012, I ++ person, city networks, Moscow, 328 p.
4. Mitchell, W 2012, I ++ person, city networks, Moscow.
5. Bard, A & Zoderkvist, J 2004, Netocracy The new ruling elite and life after capitalism, St. Petersburg.
6. Bard, A & Zoderkvist, J 2004, Netocracy The new ruling elite and life after capitalism, St. Petersburg.
7. Prigozhin, I 2008, 'Network society', Sotsis, no. 1, p. 24-27.
8. Rushkoff, D 2013, Present Shock: When Everything Happens Now, New York, 256 p.
9. Rushkoff, D 2011, Program or Be Programmed: Ten Commands for a Digital Age, New York, 152 p.
10. Kuzheleva-Sagan, IP 2014, 'Company network. Evolution of: concepts, images, metaphors', The air lock, vol. 19, no. 32, p. 25-42, retrieved 18 December 2015, <cloud-cuckoo.net/fileadmin/issues_ru/issue_32/article_kuzheleva-sagan.pdf>.
11. Castells, M 2000, The Information Age: Economy, Society and Culture, Moscow, 608 p.
