CC BY
437
5.8. НЕЗАКОННЫЙ ОБОРОТ СПЕЦИАЛЬНЫХ ТЕХНИЧЕСКИХ СРЕДСТВ, ПРЕДНАЗНАЧЕННЫХ ДЛЯ НЕГЛАСНОГО ПОЛУЧЕНИЯ ИНФОРМАЦИИ: ЗАКОНОДАТЕЛЬНЫЙ ПОДХОД И СУДЕБНАЯ ПРАКТИКА
Петроченков Сергей Дмитриевич, аспирант. Место учебы: Академия Генеральной прокуратуры Российской Федерации. E-mail: [email protected]
Аннотация: В статье рассмотрены проблемы законодательного закрепления понятия специальных технических средств, предназначенных для негласного получения информации, проведен анализ судебной практики, определены основные направления совершенствования законодательства в данной сфере.
Ключевые слова: негласное получение информации, оперативно-розыскная деятельность, предмет преступления, признак камуфлирован-ности, специальные технические средства.
ILLEGAL CIRCULATION OF THE SPECIAL MEANS INTENDED FOR PRIVATE RECEPTION OF THE INFORMATION: THE LEGISLATIVE APPROACH AND JUDICIARY PRA CTICE
Petrochenkov Sergey Dmitrievich, postgraduate student. Place of study: Academy of the State Office of Public Prosecutor of the Russian Federation. E-mail: [email protected]
Annotation: In article problems of legislative fastening of concept of the special means intended for private reception of the information are considered, the judiciary practice analysis is carried out; the basic directions of perfection of the legislation in the given sphere are defined. Keywords: private reception of the information, opera-tively-search activity, crime subject, sign of camouflage, special means.
Понятие «специальные технические средства, предназначенные для негласного получения информации» введено в уголовное законодательство Уголовным кодексом Российской Федерации (УК РФ)1 1996 года. В настоящее время такое определение довольно часто встречается в отечественных законодательных актах самого разного уровня.
За незаконные операции со специальными техническими средствами, предназначенными для негласного получения информации предусмотрены различные виды ответственности. Ст. 138.1 УК РФ предусматривает уголовную ответственность за незаконные производство, сбыт или приобретение специальных технических средств, предназначенных для негласного получения информации (СТС НПИ).
Законодательное закрепление этого понятия обусловлено влиянием научно-технического прогресса на развитие отечественной правовой системы. В настоящее время СТС НПИ широко применяются в оперативно-розыскной деятельности. Их производство, сбыт или приобретение подлежат обязательному лицензированию в территориальном органе Федеральной службы безопасности Российской Федерации.
1 Уголовный кодекс Российской Федерации от 13 июня 1996 г. № бЗ-ФЗ (ред. от 1 марта 2012 г.) // СЗ РФ. 1996 г. № 25. Ст. 2954.
Уголовная ответственность за незаконные операции с СТС НПИ установлена ст. 138.1 УК РФ. Федеральным законом от 7 декабря 2011 г. № 420-ФЗ2 внесены изменения в УК РФ. Ранее, до вступления в силу указанного Федерального закона, те же действия предусматривались ч. 3 ст. 138 УК РФ.
УК РФ не дает определение СТС НПИ, норма указанной статьи носит бланкетный характер, отсылает к другим нормативным правовым актам отечественного законодательства. Перечень основных видов СТС НПИ приведен в Постановлении Правительства Российской Федерации от 10 марта 2000 г. № 214 «Об утверждении Положения о ввозе в Российскую Федерацию и вывозе из Российской Федерации специальных технических средств, предназначенных для негласного получения информации»3. Данное постановление относит к ним специальные технические средства для негласного получения и регистрации акустической информации, визуального наблюдения и документирования, прослушивания телефонных переговоров, перехвата и регистрации информации с технических каналов связи, контроля почтовых сообщений и отправлений и многие другие типы технических устройств, предназначенных для негласного получения информации различного вида. Также указывается, что специальные технические средства могут быть как закамуфлированными под бытовые предметы, так и не-закамуфлированными, если это не указано специально. При этом в Положении указан примерный перечень подобных технических устройств, но не дается их определение.
Следует отметить, что не только в этом документе, но и вообще ни в одном из нормативных правовых актов не раскрывается понятие специальных технических средств, что вызывает на практике массу спорных ситуаций при отнесении к ним тех или иных технических устройств.
Показателен в этом плане такой пример. 16 февраля 2011 года Конституционный Суд РФ в открытом заседании рассмотрел дело о проверке конституционности ч. 3 ст. 138 УК РФ. Поводом к рассмотрению дела явились жалобы граждан С.В. Капорина, И.В. Коршуна, С.В. Миронова, Ц.И. Соловьева и А.Г. Трубина. Двое заявителей были осуждены по упомянутой статье, трое на тот момент обвинялись в совершении этого преступления. Заявители полагали, что юридически неопределенные признаки оспариваемой ими нормы трактуются в правоприменительной практике произвольно. По их мнению, это позволяет любой прибор для получения, передачи и регистрации информации отнести к предмету преступления.4
31 марта 2011 года Конституционный суд Российской Федерации признал не противоречащим Конституции РФ положение ч. 3 ст. 138 УК РФ. При этом позиция
2 О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации: Федеральный закон от 7 декабря 2011 г. № 420-ФЗ (ред. от 1 марта 2012 г.) // СЗ РФ. 2011. № 50. Ст. 7362.
3 Об утверждении Положения о ввозе в Российскую Федерацию и вывозе из Российской Федерации специальных технических средств, предназначенных для негласного получения информации, и списка видов специальных технических средств, предназначенных для негласного получения информации, ввоз и вывоз которых подлежат лицензированию: Постановление Правительства РФ от 10 марта 2000 г. № 214 (ред. от 8 декабря 2010 г.) // СЗ РФ. 2000. № 12. Ст. 1292.
4 Конституционный суд Российской Федерации. иК1_: Ийр:/Лм\мм.кзг1:.ги/Ме\м8/Раде8/У1е\лЖет.а8рх?Рагат№=843 (дата обращения: 16.02.2011).
3'2012
Пробелы в российском законодательстве
суда следующая: «...На основе федеральных законов Правительство РФ определяет перечни таких спец-средств, их свойства и признаки, что позволяет отличать их от обычных устройств, рассчитанных на бытовое применение. Одним из главных критериев при этом являются специально приданные спецсредствам нужные качества (проведена техническая доработка, камуфлирование) именно для тайного, неочевидного получения информации лицами , не имеющими на то законных оснований. Соответственно, при привлечении лица к уголовной ответственности должен быть установлен не только сам факт производства, сбыта или приобретения специальных технических средств, предназначенных для негласного получения информации, но и доказана противозаконность соответствующих действий и наличие умысла на их совершение» .
Как мы видим, указанное решение суда не разрешило проблему отнесения тех или иных устройств к СТС НПИ. Обратим внимание на то, что при отнесении тех или иных технических устройств к СТС НПИ, по утверждению Конституционного суда РФ, необходимо учитывать, прежде всего, признак камуфлированности подобных устройств.
Отсутствие законодательного определения СТС НПИ привело к тому, что и среди специалистов в области уголовного права нет единого мнения по поводу того, что следует отнести к СТС НПИ.
По мнению А.И. Рарога, под специальными техническими средствами понимаются технические средства, предназначенные, разработанные, приспособленные или запрограммированные для негласного получения информации. Перечень видов специальных технических средств, предназначенных для негласного получения информации в процессе осуществления оперативно-розыскной деятельности, устанавливается Правительством РФ.6
А.В. Бриллиантов к СТС НПИ относит аппаратуру, техническое оборудование и (или) инструменты, разработанные, приспособленные или запрограммированные для негласного получения и регистрации акустической информации; прослушивания телефонных переговоров; перехвата и регистрации информации с технических каналов связи; контроля почтовых сообщений и отправлений; исследования предметов и документов; получения (изменения, уничтожения) информации с технических средств ее хранения, обработки и передачи. Специальные технические средства, предназначенные для негласного получения информации, выступают в качестве предмета преступного посягательства (ч. 3 ст. 138 УК РФ).7
Некоторые научно-практические комментарии к УК РФ вообще не раскрывают понятие СТС НПИ, ссылаясь лишь на Постановление Правительства РФ от 10 марта 2000 № 2148
Таким образом, самые различные мнения, как правило, сводятся к тому, что при отнесении технических устройств к СТС НПИ следует руководствоваться Постановлением Правительства РФ от 10 марта 2000 г. № 214.
5 Конституционный суд Российской Федерации. Указ раб.
6 Рарог А.И. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. - М.: Проспект (ТК Велби), 2011. С.295.
7 Бриллиантов А.В., Долженкова Г.Д. и др. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный). - М.: Проспект (ТК Велби), 2010. С.256.
8 Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации /
Под ред. В.Т. Томина, В.В. Сверчкова. - М., 2007. С. 434.
По тому же пути идет и практика. Обратившись к правоприменительной деятельности, отметим, что в абсолютном большинстве случаев при отнесении того или иного технического устройства к СТС НПИ правоприменитель ссылается в основном на указанный в Постановлении Правительства РФ признак камуфлированности предмета.
Приведем типичный пример судебного решения в части исследуемой проблемы.
Приговором Кузнецкого городского суда Пензенской области от 22.04.2011 г. Рунова С.В. признана виновной в совершении преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 138, ч. 3 ст. 30, ч. 3 ст. 138 УК РФ за совершение незаконного приобретения и сбыта специальных технических средств, предназначенных для негласного получения информации, а также в покушения на незаконное приобретение и сбыт специальных технических средств, предназначенных для негласного получения информации.9
Уголовное дело рассмотрено в особом порядке, при согласии подсудимой с предъявленным обвинением. В приговоре указано: Рунова С.В., будучи зарегистрированной в качестве ИПБОЮЛ «Рунова С.В.», незаконно, умышленно, приобрела с целью последующего сбыта... миниатюрную проводную видеокамеру цветного изображения с акустическим каналом торговой марки «JMK» модель JK-923, объектив которой имеет конструктивный камуфляж под головку бытового винта с шлицом «под крест», миниатюрную проводную видеокамеру черно-белого изображения, модель |905581 4.3 mm, объектив которой имеет вынесенный зрачок входа типа «PIN-HOLE», миниатюрную проводную видеокамеру черно-белого изображения с акустическим каналом торговой марки «KT&CCO., LTD», модель KPC-8400, объектив, которой имеет вынесенный зрачок входа типа «PIN-HOLE», входящие в соответствии с п.п. 1.2 «б» в «Список видов специальных технических средств, предназначенных для негласного получения информации, ввоз и вывоз которых подлежат лицензированию», являющиеся специальными техническими средствами, предназначенными для негласного получения визуальной и акустической информации, а
также для визуального наблюдения и документирова-
10
ния...» .
Таким образом, при отнесении технических устройств к СТС НПИ суд руководствуется указанным выше Постановлением Правительства РФ, прежде всего, указывая на признак камуфлированности подобных предметов. К тому же, как указывалось выше, и Конституционный суд Российской Федерации ссылается на необходимость учитывать признак камуфли-рованности: «одним из главных критериев при этом являются специально приданные спецсредствам нужные качества (проведена техническая доработка, камуфлирование) именно для тайного, неочевидного получения информации».
Может быть, примерный перечень технических устройств и признак камуфлированности, указанные в Постановлении Правительства РФ, являются достаточным основанием для определения предмета преступления, предусмотренного ст. 138.1 УК РФ?
По нашему мнению, указанный нормативный правовой акт по ряду причин не может являться документом, определяющим предмет преступления, преду-
9 Архив Кузнецкого городского суда Пензенской области. Дело № 1-71/11.
10 Там же.
смотренного ч. 3 ст. 138 УК РФ в указанном выше случае, а также применительно к ряду других случаев.
Во-первых, в самом Постановлении указывается, что «указанное положение устанавливает порядок ввоза в Российскую Федерацию и вывоза из Российской Федерации юридическими лицами, не уполномоченными на осуществление оперативно-розыскной деятельности, специальных технических средств, предназначенных для негласного получения информации».
Таким образом, речь не идет о физических лицах, Положение не распространяется на отношения по производству, сбыту или приобретению СТС НПИ внутри территории РФ, без вывоза их из РФ или ввоза в РФ. Кроме того, не указано, должны ли подобные технические средства быть изготовлены заводским способом или допускается их кустарное изготовление.
Во-вторых, как не трудно заметить, в Постановлении Правительства РФ от 10 марта 2000 г. № 214 не указываются конкретные виды СТС НПИ, приводится лишь их классификация в зависимости от принципа действия. Указанными в Положении техническими характеристиками в настоящее время обладают многие технические устройства бытового назначения, а признак камуфлированности нигде не раскрывается, что в частности, теоретически позволяет отнести к СТС НПИ такое бытовое техническое устройство, как сотовый телефон, который предназначен для передачи устной речи на расстояние, при этом в большинстве случаев имеет объектив камеры и способен производить фотографирование или видеозапись, причем современные сотовые телефоны зачастую обладают высокой разрешающей способностью камер. Кроме того, большинство современных сотовых телефонов имеют функцию диктофона, что позволяет осуществлять с их помощью негласную аудиозапись.
Все это свидетельствует о том, что нормы Постановления Правительства РФ от 10 марта 2000 № 214 года к настоящему времени устарели, требует детальной доработки. К тому же, оборот СТС НПИ регулируется не только указанным документом, но целым рядом других нормативных правовых актов, некоторые из которых имеют большую юридическую силу, чем указанное Постановление Правительства РФ.
Может ли Постановление Правительства РФ от 10 марта 2000 года № 214 быть положено в основу судебных решений при определении предмета преступления, предусмотренного ст. 138.1 (ч. 3 ст. 138) УК РФ?
На наш взгляд, по причинам, указанным выше, не может. Любое решение, основанное только на указанном постановлении правительства, на наш взгляд, является сомнительным. В соответствии с ч. 3 ст. 49 Конституции РФ11 неустранимые сомнения в виновности лица толкуются в пользу обвиняемого.
Таким образом, вопрос о предмете преступления, предусмотренного ст. 138.1 УК РФ, а следовательно, и о привлечении виновных лиц к уголовной ответственности по указанной статье, до настоящего времени остается открытым и ждет своего решения.
Список литературы:
Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12 декабря 1993 г.) // Рос. газ. 1993. 25 дек.
Уголовный кодекс Российской Федерации от 13 июня 1996 г. № бЗ-ФЗ (ред. от 1 марта 2012 г.) // СЗ РФ. 1996 г. № 25. Ст. 2954.
Бриллиантов А.В., Долженкова Г.Д. и др. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный). - М.: Проспект (ТК Велби), 2010.
Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под ред. В.Т. Томина, В.В. Сверчкова. - М., 2007.
Рарог А.И. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. - М.: Проспект (ТК Велби), 2011.
Literature list:
The Constitution of the Russian Federation (adopted by popular vote December 12, 1993) / / Rus. gas. In 1993. December 25.
The Criminal Code of the Russian Federation on June 13, 1996 № 63-FZ (as amended on March 1, 2012) / / NW. 1996 № 25. Of Art. In 2954.
Diamond A., GD Dolzhenkova and other com-ry to the Criminal Code of the Russian Federation (in Stateyny). -MM: Brochure (TC Welby), 2010.
Commentary to the Criminal Code of the Russian Fed-era-eration / Ed. VT Tomin, V. Sverchkova. - M., 2007.
Rarog A. Commentary to the Penal Code Rus-sian Federation. - MM: Brochure (TC Welby), 2011.
Рецензия
на статью С.Д. Петроченкова «Незаконный оборот специальных технических средств, предназначенных для негласного получения информации: законодательный подход и судебная практика»
Статья С.Д. Петроченкова написана на актуальную тему. Вопрос о предмете преступления, предусмотренного ст. 138.1 УК РФ, а следовательно, и о привлечении виновных лиц к уголовной ответственности по указанной статье, требует дальнейшего исследования.
Автор отмечает, что Уголовный кодекс Российской Федерации не дает определение специальных технических средств, предназначенных для негласного получения информации. Норма указанной статьи носит бланкетный характер, отсылает к другим нормативным правовым актам отечественного законодательства. Данное обстоятельство, действительно, существенно затрудняет правоприменительную практику.
Достоинством статьи является то, что автор правильно ставит актуальные вопросы и находит на них ответы. Поставленные проблемы законодательного закрепления понятия специальных технических средств, предназначенных для негласного получения информации, проведение анализа судебной практики, определение основных направлений совершенствования законодательства в данной сфере говорят в пользу новизны, теоретической и практической значимости научных положений, разрабатываемых аспирантом.
Вывод: статья С.Д. Петроченкова может быть опубликована в открытой печати в журнале, рекомендованном ВАК России.
Доцент кафедры организации оперативно-розыскной деятельности Академии управления МВД России кандидат юридических наук, доцент
И.Н. Дорофеев
11 Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12 декабря 1993 г.) // Рос. газ. 1993. 25 дек.
