НЕЗАБЫТЫЕ РУБЕЖИ Текст научной статьи по специальности «История и археология»

МОЛОДЕЖНЫЙ

ВОЕННО-ИСТОРИЧЕСКИЙ ЖУРНАЛ

специальный выпуск

№4

. 2007 год ,

ВОЕННО-МЕМОРИАЛЬНАЯ РАБОТА

НЕЗАБЫТЫЕ РУБЕЖИ

К 65-летию Битвы под Москвой

Рубежи Московской битвы, ставшей началом поворота в ходе Великой Отечественной войны, проходили не только в ближайшем Подмосковье, так сказать, у стен столицы, но и по землям сопредельных областей. Ожесточенные бои шли на Смоленщине, под Вязьмой, где в октябре 1941 года попали в окружение, но продолжали сражаться войска 19-й и 20-й армий Западного, 24-й и 32-й армий Резервного фронтов, а также соединения 16-й армии. В этих боях, защищая дальние подступы к Москве, полегли тысячи бойцов и командиров Красной армии и народных ополченцев, многие из них и до сих пор числятся в списках без вести пропавших. Нельзя сказать, что с таким положением дел все свыклись. Нет, работа по поиску, установлению и перезахоронению защитников Москвы ведется уже многие годы, и одним из первых с помощью Государственного музея обороны Москвы в нее включился поисковый отряд Научно-исследовательского центра электронной вычислительной техники «Поиск».

ОТРЯД работал более 10 лет на территории Московской, Калужской, Новгородской, Ленинградской и Смоленской областей. За это время были установлены имена десятков воинов, считавшихся много лет пропавшими без вести, открыты памятники и обелиски павшим героям, собраны и переданы в Государственный музей обороны Москвы бесценные реликвии, документы и материалы по истории Битвы под Москвой.

А началось все с небольшого: с помощью газеты «Красная звезда» и лично редактора отдела очерка и публицистики полковника А.П. Хорева нам удалось связаться с вяземским историком-энтузиастом Николаем Николаевичем Слесаревым, немало сделавшим по поиску следов 120-го гаубично-артилле-рийского полка резерва Главного командова-

ния (120 гап РГК), история которого оборвалась в октябре 1941 года под Вязьмой. Мы с Сергеем Гореловым решили съездить в Вязьму, чтобы выяснить все на месте.

Вообще интерес к Вязьме у нас с Сергеем был не случайным. Так сложилось, что под Вязьмой летом—осенью 1941 года оказался мой дед, Степанов Александр Сергеевич, призванный Ржевским военкоматом, но комиссованный по состоянию здоровья и оставленный на работах по сооружению Ржевско-Вяземской линии обороны. Он попал в плен, бежал, более двух месяцев не без приключений добирался на родину. Мой отец — Степанов Василий Александрович, правда, в самом конце войны, тоже побывал в Вязьме в составе железнодорожных войск — их отдельный мостостроительный батальон восстанавливал — взамен военного — капитальный железнодорожный мост через реку, имя которой и носит город.

Отец Сергея, Горелов Николай Ефимович, родился на Смоленщине, в д. Печеничино Ярцевского района и в 1941 году тоже воевал под Москвой. Был неоднократно ранен, награжден. Он немало помог нам в поисковых делах, готовил для нас металлические щупы, которые мы потом успешно использовали в работе.

Николая Николаевича Слесарева мы разыскали довольно быстро. Он оказался улыбчивым и жизнерадостным парнем нашего же возраста, интересным собеседником, с которым мы вскоре перешли на «ты». Допоздна разговаривали с Николаем в ту первую встречу. Он рассказал, как впервые, еще в детстве нашел в лесу останки советского солдата.

«Было это в районе деревни Лукьяново. Собирал грибы и вдруг заметил торчащий из земли сапог. Начал разгребать землю и почти у самой поверхности нашел останки человека. Не скрою, на меня, мальчишку, это произвело сильное впечатление. При солдате были карманные часы, несколько монет и малая саперная лопатка. Из рассказов фронтовиков я знал, что у воина должен быть медальон — черный карболитовый пенальчик с именем и адресом. Я долго просеивал землю, пока не нашел его. На плохо сохранившейся бумажке — адресной ленте с трудом прочитал имя: Леонтий Гаврилович Дзюба. Адрес читался лишь предположительно, да и то не весь. Двенадцать лет ушло у меня на поиск родных солдата. И все-таки я их нашел! Родные Дзюбы приехали в Вязьму, побывали на месте гибели Леонтия Гавриловича, возложили венок на братскую могилу, где ныне покоится его

Лг

молодежный военно-историческии журнал

ВОЕННО-МЕМОРИАЛЬНАЯ РАБОТА

прах. Его сын взял у меня отцовскую саперную лопатку, сказав, что отникилирует ее и будет вечно хранить как память об отце, честно отдавшем свою жизнь за Родину. А я продолжал искать и погибших, и их родственников. Всего удалось найти останки 125 воинов и установить имена 19 из них. В это число входили и артиллеристы из 120 гап».

Николай передал нам список установленных им солдат и офицеров, захороненных на Екатерининском кладбище в г. Вязьме. Вот они:

политрук Антонов Иван Андреевич, красноармеец Бедин Алексей Ефимович, лейтенант Котов Николай Александрович, красноармеец Майзель Яков Борисович, майор Машковцев Феоктист Семенович, красноармеец Молчанов Иван Прокофье-вич,

политрук Новиков Андрей Андреевич, красноармеец Прилепский Николай Тимофеевич,

красноармеец Рыбкин Калистрат Петрович,

младший сержант Таран Николай Максимович,

красноармеец Чернышев Михаил Иванович,

красноармеец Форкун Александр Петрович.

На сегодняшний день некоторые родственники погибших найдены, а кого-то еще предстоит найти. Может быть, кто-то, прочитав эту статью, найдет в ней фамилию своего отца или деда.

Что касается 120 гап РГК, то в ходе работы по его поиску нам довелось встретиться с полковником в отставке Львом Николаевичем Лопуховским, сыном Николая Ильича Лопуховского, командира этого полка. Лев Николаевич писал историю боевого пути этой части, собрал большой архив, в котором были и воспоминания оставшихся в живых ветеранов полка. Вот что он нам рассказал: «В результате многолетнего поиска мне удалось воссоздать историю и боевой путь отцовского полка, установить судьбу тех его солдат и офицеров, которые долгое время числились пропавшими без вести. В августе 1941 года полк активно участвовал в Смоленском сражении, а в сентябре был включен в состав 19-й армии генерал-лейтенанта М.Ф. Лукина и действовал в полосе обороны 50-й стрелковой дивизии северо-западнее Ярцево, в том числе в районе д. Печеничино. Фронт стабилизировался, была передышка. А рано утром 2 октября начался "Тайфун"».

В НАСТУПЛЕНИЕ перешли главные силы немецкой группы «Центр» (командующий генерал-фельдмаршал Ф. фон Бок). В полосе 19-й армии 4 октября противник

A.С. Степанов,

дед

B.В. Степанова

Военные железнодорожники.

Слева — отец автора статьи - В.А. Степанов

1945 г.

был остановлен. Однако другие его ударные группировки продолжали развивать наступление в направлении Вязьмы, охватывая войска 19, 16, 20, 24 и 32-й армий. Вероятность их окружения возрастала с каждым часом.

7 октября 1941 года 120 гап вместе с другими соединениями Западного фронта попал в окружение западнее Вязьмы. Действовавшие в окружении соединения 19-й и 32-й армий, а также группы генерал-лейтенанта И.В. Болди-на, прикрываясь арьергардами, отходили в район 25—35 км северо-западнее Вязьмы, 16-й и 20-й армий Западного фронта — в район 5— 18 км южнее Вязьмы, а соединения 24-й армии Резервного фронта были отрезаны противником от главных сил окруженных войск. Попытки прорваться 11 и 12 октября у с. Богородиц-кое северо-западнее Вязьмы закончились неудачей. Боеприпасы и горючее были

В ре-

израсходованы соответствии с шением военного совета 19-й армии вооружение и техника были приведены в негодность, а документы уничтожены. Подразделения полка пешим порядком пошли в обход Вязьмы с юго-запада. На рубеже железной дороги у д. Богданов-

Н.Е.Горелов

1941 г.

68

<

2007 № 4 • www.mil.ru • ВОЕННО-ИСТОРИЧЕСКИЙ ЖУРНАЛ

I

молодежный военно-историческии журнал

ВОЕННО-МЕМОРИАЛЬНАЯ РАБОТА

л

ка и станции Гредякино они были встречены организованным огнем противника. 13 октября артиллеристы, вооруженные одними винтовками и пистолетами, атаковали занятую немцами Богдановку, но были остановлены плотным пулеметным и минометным огнем. Осколком мины был смертельно ранен полковник Н.И. Лопуховский. Комиссару полка Г.А. Русакову перебило ноги. Дважды раненный начштаба майор Ф.С. Машковцев застрелился, чтобы не попасть в плен. Тогда командир передал по цепи свой последний приказ: рассредоточиться на мелкие группы и с наступлением темноты уходить на восток.

По свидетельству местных жителей, тогда погибли до 50 человек. Одно из захоронений погибших в этом бою и нашел Николай Сле-

сарев.

«Я, — продолжал Лев Николаевич, — неоднократно выезжал под Вязьму, бывал и в Гредякино, и в Богдановке. Как-то оставил свой адрес в Гредякинской школе. По нему и связался со мной Николай Слеса-рев. Мы с ним стали заниматься изучением останков. Тогда были обнаружены останки писаря штаба 120 гап младшего сержанта Н.Г. Проселко-ва, на груди которого

М.С. Жарков

Довоенный снимок

нашли сложенную в несколько слоев полуистлевшую ткань красного цвета. Очень похоже, что это было знамя полка. К сожалению, остатки ткани для экспертизы мы не сумели сохранить. В том же захоронении были найдены медальоны рядового А.П. Рубцова и воен-фельдшера Ф.М. Ступака. Были также останки (без медальона) военнослужащего с двумя шпалами в петлице с перебитой ногой и наложенными на нее самодельными шинами — обломками дерева, обвязанными телефонным кабелем. Останки и найденные предметы снаряжения были тщательно изучены, собраны показания местных жителей, участвовавших в погребении этих воинов, сопоставлены с воспоминаниями ветеранов полка. Все говорило о том, что военнослужащий с двумя шпалами — военком полка батальонный комиссар Г.А. Русаков. Окончательную точку в опознании останков Ф.С. Машковцева поставили криминалисты, идентифицировавшие череп и его фотографию. В справке об исследованиях останков № 1721 от 26 июня 1981 года, выданной мне Центральной криминалистической лабораторией МВД СССР и подписанной старшим экспертом О.П. Коровянским, указано, что "положительный результат совмещения черепа с фотоснимком головы гр. Ф.С. Машковце-ва позволяет сделать вывод о том, что исследуемый череп погибшего, вероятнее всего, принадлежал Ф.С. Машковцеву"».

Так при изучении захоронения у д. Богданов-ка слились воедино, подтверждая и дополняя друг друга, два поиска, начатые и продолжавшиеся много лет самостоятельно. Отряду «Поиск» повезло с самого начала работы. И Лопу-ховский, и Слесарев стали нашими наставниками, консультантами, хорошими друзьями и соратниками по поиску, который наш отряд начал непосредственно в лесах и оврагах у ст. Гредякино и д. Богдановка. Перед этим мы как-то разговорились с Львом Николаевичем о генерал-лейтенанте М.Ф. Лукине.

В ВЕЛИКУЮ Отечественную войну Михаил Федорович вступил, будучи командующим 16-й армией. С августа 1941 года он командовал 20-й, а с сентября — 19-й армией. В октябре 1941 года Лукин возглавил командование окруженной группировкой войск 19 А, 20 А, 24 А и 32 А в районе Вязьмы, которые активными действиями сковали 28 немецко-фашистских дивизий, 14 из них не могли высвободиться для дальнейшего наступления на Москву до середины октября, что, естественно, содействовало дальнейшему успеху советских войск в Битве под Москвой. Однако 14 октября М.Ф. Лукин в районе станции Семлёво был тяжело ранен и попал в плен; мужественно и достойно он вел себя в тяжелейших условиях фашистских концлагерей. В мае 1945 года Лукин был освобожден из плена. В 1946 году он уволился в отставку по состоянию здоровья. Умер М.Ф. Лукин 25 мая 1970 года, а 1 октября 1993 года ему по-

молодежный военно-исторический журнал

Лг _

' • ВОЕННО-МЕМОРИАЛЬНАЯ РАБОТА • '

смертно было присвоено звание Героя Российской Федерации.

Учитывая, что рубеж, где дрались находившиеся с М.Ф. Лукиным бойцы, проходил в районе станции Семлево, а Семлево соседствует со станцией Гредякино, мы в то лето особенно тщательно обследовали прилегающий к железнодорожному полотну лес, кое-где заболоченный. И не зря. В одном месте нашли мумифицированный труп подполковника, останки лошади и чуть поодаль останки солдата, при котором оказался медальон. А кругом — остатки обвалившихся окопов, землянок, щелей. Подполковник был в общевойсковой шинели, на воротнике кителя сохранились три шпалы. Шинель «прошита» автоматными очередями, ноги перебиты в нескольких местах. Можно предположить, что фашисты стреляли в него, когда он лежал уже на земле, добивали. Чуть в стороне были обнаружены останки еще 11 человек, а затем еще 9. С нами тогда работал и Николай Слесарев, он же взялся расшифровать медальон одного из погибших. Мы возвратились в Москву и вскоре получили от Николая письмо. «...Медальон прочитал. Вот его содержание: ...Степанович, в/з красноармеец, г. рожд. 1904, уроженец РСФСР, Горьковская область, Вачский район, Белавинский с/с, дер. Белавино. Адрес семьи: Жаркова Мар. Фе... РСФСР, Горьковская обл. Запрашивать надо: Жарков. Степанович, красноармеец, 1904 г/р. и т.д. Запрашивайте Горьковский областной военкомат, т.к. Вача (судя по карте) сейчас не районный центр и своего РВК не имеет. По возрасту у Жаркова могло быть много детей. Про батьку они должны все помнить, и № части тоже, уже взрослые. Привет, Николай».

Следуя советам Н. Слесарева, мы нашли родственников Михаила Степановича Жар-

Памятник на станции Гредякино

кова. К нам приезжала его дочь. Она рассказала, что до войны семья жила в Москве. Срочную службу Михаил Степанович проходил в охране Кремля, после работал на обувной фабрике. Семья в начале войны была эвакуирована в Горьковскую область. В действующую армию отца призвали в сентябре, пропал без вести в октябре 1941 года.

Итогом нашей работы стал памятник погибшим на станции Гредякино, через которую и хотели прорваться с боем 13 октября 1941 года остатки 120 гап полковника Н.И. Лопуховско-го. На нем указаны имена командира полка полковника Н.И. Лопуховского, начальника штаба майора Ф.С. Машковцева, комиссара Г.А. Русакова, капитана С.Д. Матыченко, лейтенанта М.А. Котова, сержанта Н.Г. Просел-кова, военфельдшера Ф.М. Ступака, рядовых И.П. Молчанова и А.П. Рубцова.

Каждый год у этого памятника 9 мая Гредя-кинской сельской администрацией проводятся митинги в честь Дня Победы, в которых участвуют ветераны, жители окрестных деревень и школьники. В школе д. Гредякино и в клубе д. Лукьяново бережно хранятся документы и фотографии живых и погибших солдат и офицеров 120 гап.

Отряд «Поиск» НИЦЭВТ работал на вяземской земле несколько лет. За это время удалось установить имена 22 погибших воинов. Много это или мало? Думается, что количественные оценки здесь не подходят. Даже если в результате поиска будет установлено имя лишь одного солдата или офицера, это значит, что о нем не забыли, его помнят и помнить будут всегда.

Капитан запаса В.В. СТЕПАНОВ

70 2007 № 4 • www.mil.ru • ВОЕННО-ИСТОРИЧЕСКИЙ ЖУРНАЛ