CC BY
2
Neuroethics of the highest conscious and highest humanity
Artemenkov Alexey Alexandrovich, PhD of Biological sciences, Associate Professor, Department of Theoretical Fundamentals Physical Education, Sports and Health, Cherepovets State University, Cherepovets
The purpose of the study – The search for the philosophical-ethical theory of the highest conscious and the highest human through an understanding of the neuroetical problems of modernity. Scientific novelty. The article presents the fact of changes in moral consciousness and moral behavior of a person in the modern global world. In connection with the unresolved interdisciplinary fundamental neuroscientific problems within the framework of neuroethics, the neuroethical problem “The relationship between the highest conscious and the highest human in man” is considered. To reveal the essence of the highest conscious and highest human, the work uses the category “brain”, with the help of which the author tries to understand the nature of the highest human, that is, what makes a person human. In this article, the highest consciousness is presented as a subjective state of the brain that has moral content. On the contrary, the highest humanity implies certain moral qualities of a person that have an anthropological biosocial status. The human brain is presented as an element of the highest consciousness and the highest humanity. A solution to issues related to the disclosure of the structure, function and establishment of the relationship between the highest conscious and the highest human in man is proposed. For this purpose, a search is being conducted for a fundamental philosophical and ethical theory of the highest consciousness to explain the reasons for the formation of a moral principle in a person that regulates all his thoughts and voluntary actions. It is shown that the highest consciousness is formed in the human brain from sensory and conscious experience, while the highest human has a biosocial determinant. Attention is focused on understanding the neurophysiological foundations of the highest consciousness, which provides an explanation of the nature of moral consciousness and moral behavior, including in cases that contradict accepted ethical standards in society. The work also shows the role of creative imagination in the functioning of the highest consciousness, which determines the highest humanity. It is allowed to form logical schemes of the highest consciousness in the human brain, based on life experience, and mastering something new is considered as a process of expanding the boundaries of the highest consciousness due to the growth of neural networks. It has been suggested that there are special nerve cells in the human brain - “moral neurons”, which form the material basis of morality and moral behavior of a person. The issue is discussed that false images of the highest consciousness lead to destructive thinking and the manifestation in human activity of immoral actions that do not relate to the highest consciousness and the highest human. As a result, the need to “develop” the highest consciousness in oneself is pointed out, due to the fact that the entire moral life of each person is built on the basis of the interaction of the highest consciousness and the highest human. The importance of the regulatory function of the highest conscious in man, which provides the fullness and meaning of human existence, is noted. And it allows a person to remain a person, constantly measuring his moral actions with the highest consciousness and following them.
Keywords: neuroethics; human; category “brain”; theory of the highest conscious; highest human; moral neurons.
Цитировать: Артеменков А.А. Нейроэтика наивысшего сознательного и наивысшего человеческого // KANT. – 2023. – №4(49). – С. 183-191. EDN: KLZGOO. DOI: 10.24923/2222-243X.2023-49.33
Артеменков Алексей Александрович, кандидат биологических наук, доцент, кафедра Теоретических основ физической культуры, спорта и здоровья Череповецкого государственного университета, Череповец
Цель исследования – поиск философско-этической теории наивысшего сознательного и наивысшего человеческого через понимание нейроэтических проблем современности. Научная новизна исследования. В статье приводится факт изменения морального сознания и нравственного поведения человека в современном глобальном мире. В связи с нерешенностью междисциплинарных фундаментальных нейронаучных проблем в рамках нейроэтики рассматривается нейроэтическая проблема «Соотношении наивысшего сознательного и наивысшего человеческого в человеке». Для раскрытия сущности наивысшего сознательного и наивысшего человеческого в работе используется категория «мозг», с помощью которой автор пытается понять природу наивысшего человеческого, то есть того, что делает человека человеком. В данной статье наивысшее сознательное представляется как субъективное состояние мозга, имеющее моральное содержание. Напротив, наивысшее человеческое подразумевает определенные моральные качества человека, имеющие антропологический биосоциальный статус. Мозг человека представляется как элемент наивысшего сознательного и наивысшего человеческого. Предлагается решение вопросов, связанных с раскрытием структуры, функции и установления соотношения наивысшего сознательного и наивысшего человеческого в человеке. Для этого ведется поиск фундаментальной философско-этической теории наивысшего сознательного для объяснения причин формирования в человеке морального начала, регулирующего все его помыслы и произвольные действия. Показано, что наивысшее сознательное формируется в мозге человека из чувственного и сознательного опыта, в то время как наивысшее человеческое имеет биосоциальную детерминанту. Акцентируется внимание на понимании нейрофизиологических основ наивысшего сознательного, что дает объяснение природе морального сознания и нравственного поведения, в том числе, в случаях, противоречащих принятым в обществе этическим нормам. В работе также показана роль творческого воображения в функционировании наивысшего сознательного, которое определяет наивысшее человеческое. Допускается формирование в мозге человека логических схем наивысшего сознательного, основывающихся на жизненном опыте, а освоение чего-то нового рассматривается как процесс расширения границ наивысшего сознательного за счет роста нейронных сетей. Высказано предположение о существовании в мозге человека особых нервных клеток – «нейронов морали», составляющих материальную основу морали и нравственного поведения человека. Обсуждается вопрос о том, что ложные образы наивысшего сознательного приводят к деструктивному мышлению и проявлению в деятельности человека аморальных поступков, не относящихся к наивысшему сознательному и наивысшему человеческому. В результате указывается на необходимость «развития» в себе наивысшего сознательного ввиду того, что вся нравственная жизнь каждого человека строится на основе взаимодействия наивысшего сознательного и наивысшего человеческого. Отмечается важность регуляторной функции наивысшего сознательного в человеке, которая обеспечивает всю полноту и смысл человеческого бытия и позволяет человеку оставаться человеком, постоянно соизмеряя свои моральные действия с наивысшим сознательным и следовать им.
Ключевые слова: нейроэтика; человек; категория «мозг»; теория наивысшего сознательного; наивысшее человеческое; нейроны морали.
УДК 17.02
5.7.7
Артеменков А.А.
Нейроэтика наивысшего сознательного и наивысшего человеческого
Введение
Многие мыслители прошлого, в своих трудах пытаясь постичь нравственный идеал человека, подчеркивали важность раскрытия понятий морали. И сегодня моральное сознание определяет важнейшие вопросы человеческого существования в соответствии с высшими человеческими ценностями и нравственными нормами, заложенными самой природой человека. Поиск решения фундаментальных междисциплинарных нейронаучных и нейроэтических проблем современности видится нам на основе изучения наивысшего сознательного [4, с. 31]. Описание свойства мозга как когнитивной системы, которая составляет основу субъективного мира человека, приводится нами в контексте наивысшего сознательного. К наивысшему сознательному мы относим не только самосознание, творческое воображение, вдохновение и интуицию, волю, высшие чувства, мышление, разум, но понятия морального сознания. В этом отношении, как нам представляется, использование философской категории «мозг» в научном обороте расширяет границы нашего понимания не только объективной реальности мира, но и морального сознания и нравственного поведения, поскольку она раскрывает то наивысшее сознательное, что есть в человеке. Это, в свою очередь, позволяет объяснить не только, как на самом деле происходит построение субъективных образов наивысшего сознательного в мозге человека, но и понять всю человеческую сущность, то есть наивысшее человеческое. В этом случае мы можем активно влиять на формирование наивысшего сознательного, а по сути дела, «закладывать» в мозг то, что делает человека – человеком. Таким образом, можно полагать, что наивысшее сознательное в нас самих переходит в наивысшее человеческое. А наивысшее человеческое первоначально заложено в нас самой природой. Ведь не зря Д. Юм на этот счет писал следующее: «Словом, можно установить в качестве несомненного правила, что ни один поступок не может быть добродетелен или нравствен, если в человеческой природе нет какого-нибудь мотива, который может его произвести, мотива, отличного от чувства его нравственности» [18, с. 259]. Также, по Г.В.Ф. Гегелю, для морального сознания существует в качестве предпосылки свобода природы [8, с. 520].
Вот почему к наивысшему сознательному можно отнести и некоторые понятия, входящие в группу морального сознания, такие как добро, справедливость, долг, совесть, честь и др. Поэтому такие нравственные ценности и нормы, характерные только для человека, мы будем также относить в данной статье к наивысшему сознательному. И эти моральные нормы нравственного поведения человека являются по своей сути нейроэтическими, поскольку они связаны с деятельностью мозга и сознания. В таком случае определенно можно сказать, что нейроэтика – это этика наивысшего сознательного и наивысшего человеческого, включающая три составляющие: «Мозг – наивысшее сознательное – наивысшее человеческое». Глядя на эту взаимосвязанную систему возникает множество неясных вопросов, на которые надо найти вразумительные ответы. Например: «Как мозг порождает наивысшее сознательное, составной частью которого является мораль? Где в мозге «зарождается» и «локализуется» мораль и есть ли в мозге «центр морали»? Как организуется нравственное поведение человека и что является причиной утраты моральных принципов и норм? То есть, круг серьезных вопросов связан с раскрытием нейрофизиологического субстрата наивысшего сознательного и морального поведения человека в обществе. Это, собственно, первое направление исследований по данной тематике. Второе этическое направление подразумевает нахождение соотношения между наивысшим сознательным и наивысшим человеческим. Здесь уместен антропологический подход к проблеме, поскольку зарождение морали связано с формированием биосоциальной природы человека в процессе антропогенеза и развитием человеческого общества как такового. Понимание и объяснение этих нейроэтических проблем поможет в создании основы философско-этической теории наивысшего сознательного.
Основная часть
Поиск фундаментальной теории наивысшего сознательного. Первоначально следует отметить, что в сегодняшнем мире развитие био- и нейротехнологий существенно меняет облик природного человека и всю человеческую реальность, создавая при этом не только новые возможности для развития человеческой цивилизации, но и формируя при этом определенные риски и угрозы ее безопасному существованию. В этой связи в научной литературе ведутся многочисленные дискуссии по нейроэтическим вопросам изменения природы человека. Так, например, в контексте нейроэтики рассматривается вопрос о предупреждении дискриминации людей, связанной с развитием нейронаук и нейротехнологий. Ведь действительно, сложная природа дискриминации человека в обществе обусловлена следующими причинами: 1) гетерогенностью социальной реальности; 2) противоречивой биосоциальной природой человека; 3) мировозренческими установками и представлениями, закрепляющими в культуре значимость некоторых различий и специфическое отношение к ним [13, с. 274]. С другой стороны, в сегодняшнем глобальном мире все большее внимание уделяется человеческому достоинству, которое рассматривается как категория этики и приобретает более высокий антропологический и социальный статус. Основу человеческого достоинства в его бытийной сущности, как известно, составляет ценностное моральное сознание, в глубине которого «работают» базовые всечеловеческие ценности [10, с. 508]. Более того, в контексте современных нейронаучных представлений сегодня активно решается вопрос о свободе воли, автономии личности и моральной ответственности.
Таким образом, ключевым понятием для нейронаучной этики здесь являются антропологические преобразования и когнитивное совершенствование человека [14, с. 85].
Несомненно, проблемы нейроэтики связаны с попытками «улучшения человека» трансгуманистами в рамках психо-нейро-генетики и киборгизации человека, что связано с определенными опасностями и этическими рисками, стигматизацией и расслоением общества, что может в конечном счете привести к необратимым и опасным последствиям для всего человечества. В этих условиях главная задача нейроэтики – дать этическую оценку улучшениям человека для минимизации потенциальных рисков [11, с. 111]. В этой связи целесообразно включение нейроэтики в различные национальные и международные проекты по изучению человеческого мозга. Эти проекты декларируют самый широкий спектр решения проблем, связанных с изучением мозга человека. Вот почему сегодня так важно понимание происхождения сознания и интеллекта человека. Это дает возможность трактовки феномена сознания как формы высшей нервной деятельности человека, исходя из естественных законов, заложенных в биологическую структуру мозга и нервной системы [16, с. 42].
По мере исследования мозга человека решаются и многие другие проблемы нейроэтики, в частности, сейчас рекомендован трансформационный проект, целью которого является детализация механизмов и рассмотрение этических основ сознания. Это обстоятельство является основой для разработки «дорожной карты» для обеспечения взаимодействия нейронаук и нейроэтики в изучении высших функций мозга [19, p. 135]. Действительно, сегодня нейронаука и этика должны как никогда «сотрудничать» друг с другом при сохранении своей идентичности. Для этого исследуются наиболее подходящие онтологические и антропологические основы для разработки новых подходов в нейроэтике. На таких основаниях можно развивать коллаборативную нейроэтику, которая включает два аспекта: с одной стороны, мы имеем этику нейронауки, а с другой – нейробиологию этики. Первый аспект показывает нам, как вести нейронауку, сохраняя при этом человеческое достоинство, а второй - учит нас нейробиологической основе нашей моральной свободы [22, p. 397]. Целесообразно также сказать о наличии трех основных нейроэтических подходов: нейробиоэтики, эмпирической нейроэтики и концептуальной нейроэтики. Особую ценность имеет концептуальный нейроэтический подход (то есть фундаментальная нейроэтика), плодотворный для решения различных вопросов, поднимаемых нейронаукой [21, p. 717].
В этом отношении вводимая нами в научный оборот философская категория «мозг» позволяет разработать новую методологию и теорию, которая сможет реально объяснить причинную связь наивысшего сознательного и наивысшего человеческого, остающуюся неизменной в качественном отношении и независящую от каких-либо гипотетических построений. Новая теория должна объяснять не только нейрофизиологическое проявление наивысшего сознательного и наивысшего человеческого в человеке, но и доказать, почему самосознание (осознание собственного «Я»), воля, разум, творческое вдохновение, интуиция и моральные качества человека являются составной частью наивысшего сознательного и наивысшего человеческого. Эти состояния мозга, возникающие у человека в процессе бытия, позволяют постичь что-то новое, неизвестное ранее, и сформировать моральные начала, регулирующие все помыслы и действия каждого отдельного человека. Ведь никто не сможет отрицать то, что в состоянии наивысшего сознательного, проявляющего у человека, создаются шедевры культуры, выводятся законы, происходит понимание высших человеческих ценностей. Но наивысшее сознательное у человека возникает лишь тогда, когда наше мышление формулирует логические понятия с охватом как можно большего количества фактов чувственного и сознательного опыта. Таким образом, фундаментальная теория наивысшего сознательного есть совокупность моральных принципов человеческой жизни, которая будет существовать лишь тогда, когда ее понятия соотносятся с чередой событий окружающей нас действительности. Только тогда теория наивысшего сознательного позволит вскрыть не только суть нейронаучных проблем современности, но и понять нейрофизиологическую основу морали. На наш взгляд, наивысшее сознательное и наивысшее человеческое в человеке не есть что-то неизменное, существующее вне человеческого опыта и морали. Это есть нечто универсальное и всеобщее еще и потому, что в основе существования этих феноменов лежит антропологическая сущность природы человека.
В нашем понимании построение междисциплинарной фундаментальной философско-этической теории наивысшего сознательного имеет две основные цели: одна из них вытекает из необходимости дать объяснение нейронаучным и нейроэтическим проблемам современности, а другая состоит в необходимости установления обобщенных положений наивысшего сознательного, которые позволили бы нам более четче описать группу субъективных состояний человека под общим названием «наивысшее сознательное». В дальнейшем это позволит прогнозировать существование и других, не известных до сих пор субъективных состояний, относящиеся к наивысшему сознательному и наивысшему человеческому.
При создании фундаментальной теории наивысшего сознательного мы исходили из следующего: во-первых, к настоящему времени в литературе накоплено большое количество фактов о деятельности человеческого мозга относительно существования состояний, которые мы называем наивысшим сознательным; во-вторых, сейчас все чаще приводятся новые наблюдения относительно деятельности когнитивной системы человека и создания единой концепции возникновения субъективных состояний, относящихся к группе наивысшего сознательного; в третьих, нам необходимо создать определенный алгоритм, позволяющий проводить анализ субъективных процессов и состояний, входящих в группу наивысшего сознательного; в четвертых, на основании созданной модели группы явлений под общим названием «наивысшее сознательное» предполагать возможные нарушения в сфере наивысшего сознательного, моральных норм и правил поведения человека, противоречащих общепринятым в обществе; и, наконец, в пятых, нам необходимо определить место теории наивысшего сознательного в системе философских и этических знаний.
Таким образом, посредством создания фундаментальной теории наивысшего сознательного мы надеемся расширить и углубить наше представление о природе сознания, мышления и разума человека и, таким образом, объяснить этическую природу человека. С позиции нейроэтических принципов можно также подойти к решению междисциплинарных нейронаучных проблем современности, таких как «сознание и мозг», «разум-мозг», разрешить проблемы свободы воли, психофизическую и психофизиологическую проблемы. На наш взгляд, при решении трудных проблем философии, необходимо прежде всего видеть одновременно сходство и различие в их сути, так как наше познание мира обычно строится на сопоставлении и противопоставлении явлений окружающего мира. И осмысление многих фактов действительности приводит к возникновению в мозге всевозможных ассоциаций. А нахождение в памяти воспринятых, но не понятых фактов создает трудности для дальнейшего познания и ведет к ошибочным действиям, зачастую противоречащих общепринятым моральным человеческим нормам.
Здесь может возникнуть закономерный вопрос: «Каково значение теории наивысшего сознательного»? Вышеприведенные рассуждения показывают нам, что данная теория открывает путь для нахождения и построения новых гипотез, направленных на раскрытие тайн мозга, субъективного мира человека, психики и сознания и, конечно, нейрофизиологического субстрата морали. Поэтому сейчас нам нужен новый методологический подход к пониманию наивысшего сознательного и наивысшего человеческого, суть которого строится на основе закономерного перехода наивысшего сознательного в наивысшее человеческое. Тем не менее, в поиске подобных логических связей нам необходимо показать не только сходство, но и различие наивысшего сознательного и наивысшего человеческого, а также привести аргументацию для понимания того, в чем именно заключается проявление наивысшего человеческого в человеке. Именно распознавание подобных взаимосвязей между наивысшим сознательным и наивысшим человеческим является функцией нейроэтики поведения человека.
Таким образом, только человеческому мышлению присуща способность с помощью накопленных фактов образовывать обобщенные понятия независимо от своего чувственного опыта. Такими понятиями, на наш взгляд, являются наивысшее сознательное и наивысшее человеческое. Иными словами, наивысшее человеческое – это как раз то, что формируется в человеке и то, что делает его человеком. А способность человеческого мозга в определенные периоды жизни «переходить» в состояние наивысшего сознательного есть функция, выработанная биологической эволюцией. В этом случае можно считать, что наивысшее сознательное закономерно переходит в наивысшее человеческое.
Биотехнологическое усовершенствование человека и творчество в контексте наивысшего сознательного и наивысшего человеческого. Итак, все чаще в контексте развития нейротехнологий звучит тема совершенствования когнитивных способностей человека, однако результаты от применения таких технологий не настолько универсальны, чтобы охватывать всех индивидов [12, с. 117]. Но уже сейчас перед человечеством обозначаются моральные дилеммы в сфере применения достижений современной нейронауки, то есть «способов когнитивного усовершенствования», использования новых технологий для предсказания поведения и склонности личности, исследования нейронных оснований морального поведения. Среди ряда вопросов нейроэтики особо выделяется проблема нейрофизиологических основ морали, которая занимает центральное место в ряду вопросов, требующих скорейшего решения [17, с. 120]. Она позволяет сделать этико-антропологические выводы, связанные с возможностью (или невозможностью) принятия морального решения и реализации морального суждения [6, с. 123].
Так или иначе, нейроэтика все время возвращается к вопросам улучшения когнитивных функций или нейронной казуальности поведения [20, p. 3]. Но все же эта наука уделяет недостаточно внимание социальным вопросам, таким как справедливость и равенство. Более того, принимая во внимание концепцию «трансляционной нейроэтики», сейчас крайне необходима интегрированная нейроэтика, которая поможет выявить актуальные проблемы реального мира. Нейрофизиологи и философы должны сегодня реализовывать программы с междисциплинарными партнерами и заниматься вопросами, выходящими за рамки нейротехнологий [24, p. 1]. Этому способствует междиплинарный подход, при котором нейроэтика объединяется с философией и нейронаукой, что и позволяет четче понять этическое поведение человека на нейронном и когнитивном уровнях [23, p. 543].
Очевидно, что растущая в настоящее время интеграция человека и техники носит трансформирующий характер, изменяя саму природу человека, его внутренний мир и бытие. Делая футурулогический прогноз на перспективы конструирования человека будущего мы делаем вывод о том, что в наше время происходит некоторое отождествление человека и машины. И в этом отношении мы в большей степени озабочены созданием подконтрольного общества и потерей человеком определенных культурных и моральных ценностей [2, с. 184]. И предполагаем, что в большей степени от взаимодействия человека и машины пострадает творческая деятельность, зависимая от нашего наивысшего сознательного, поскольку человеческий мозг через сознание контролирует психику и всю деятельность человека, в том числе – творческую. Наивысшее сознательное, проявляющееся в творческой деятельности человека, осуществляется на сознательном и подсознательном уровне и поэтому можно сделать вывод, что творчество зависит от телесно-мозговых процессов, протекающих в организме человека в ходе проявления наивысшего сознательного. Иначе говоря, человек всегда стремится к пониманию красоты, ему необходимо созерцание красивых явлений природы и искусства. И тогда у него проявляется так называемое наивысшее сознательное. И хотя наше воображение не может заменить человеку разум, тем не менее ни один шедевр культуры и ни один научный закон не обходится без творческого воображения и, следовательно, без наивысшего сознательного. Творческое воображение ведет к вдохновению и делает возможным «переход» деятельности человеческого мозга к состоянию наивысшего сознательного.
Рассмотрим более подробно процесс творческого вдохновения, при котором в человеке воплощается мораль и этическая красота за счет реализации замыслов и идей автора. Но это происходит только тогда, когда мозг человека «переходит» в совершенно другое функциональное состояние, которое мы называем «наивысшее сознательное». Именуемое нами состояние наивысшего сознательного есть ни что иное, нежели состояние близкое к максимальной сознательности, которое характеризуется ясным сознанием, «наплывом» мыслей, идей и образов действительности. Таким образом у человека создается творческое вдохновение – как одна из сторон наивысшего сознательного. Несомненно, наивысшее сознательное может проявляться и при угрозе существованию самого человека. И в то же время, оно может активно подавляться нашим сознанием тогда, когда человек в ущерб себе совершает важный жизненный поступок или подвиг. Следовательно, наивысшее сознательное и есть то наивысшее человеческое, что есть только в человеке и что дает ему преимущества в сравнении с другими живыми существами. Наивысшее сознательное – это своего рода система моральных принципов разумной деятельности человека.
Таким образом, чтобы «создать» в своем мозге «новую модель» наивысшего сознательного, человеку необходимо будет «найти» нужные понятия и представления, которые находились в его жизненном опыте. Понимание чего-то нового, в том числе и наивысшего сознательного зависит от того, сможет ли человек из своего чувственного и сознательного опыта «ввести» в новую модель и осознать нечто определенное, что позволит ему расширить свое наивысшее сознательное или «вывести» нечто новое, очень важное, не выходящее за «границы» его жизненного опыта.
Материальный нейрофизиологический субстрат наивысшего сознательного и наивысшего человеческого. Итак, можно констатировать, что в настоящее время нейроэтика стала складываться как самостоятельная область знания, в задачи которой входит описание нейронных процессов принятия морального решения в рамках нейробиологии и когнитивистики. Междисциплинарность нейроэтики основывается в первую очередь на знаниях о функционировании мозга, а также – на использовании нейротехнологий усовершенствования человека [7, с. 136]. В философско-этической литературе нейроэтика рассматривается как область нейробиологических исследований когнитивных процессов, обеспечивающих моральные реакции и решения. Также нейронаучные исследования когнитивных процессов дают для философии понимание характера моральных суждений, морального мышления и освоение морального опыта [1, с. 13]. Здесь следует отметить исследования Д.И. Дубровского, который выделяет два основных аспекта нейроэтики:
1) нейронаучные исследования этически значимых свойств сознания;
2) регуляция этического контроля при нейронаучных исследованиях сознания и мозга.
При описании этих аспектов автор акцентирует внимание на нейронаучных исследованиях, именуемых «Чтением мозга», которые включают определение мозговых коррелятов психических явлений и расшифровку их нейродинамических кодов. В этих исследованиях определенно затрагивается этическая сторона вторжения в субъективный мир человека. Значимым аспектом нейроэтики, по мнению автора, также является правомерность разоблачения злонамеренного обмана с помощью нейронаучных методов [9, с. 24]. С другой стороны, мы видим повсеместное развитие технологий нейровизуализации, которые влекут за собой проблемы морального характера, так как возникает возможность выхода к традиционно закрытой реальности – к сознанию других людей. Не исключено, что создание феномена «открытого сознания» может привести к формированию общества людей с «прозрачным мозгом». Распознание подобных рисков и своевременное реагирование на них, а также предвидение неблагоприятных последствий развития нейронаук – есть одна из задач нейроэтики [15, с. 100–101].
С подобными рисками нам пришлось столкнуться при исследовании взаимодействия человека и машины в рамках идей трансгуманизма и философского эволюционизма. Нами высказано мнение о недопустимости редактирования генома человека, изменения психики и сознания, поскольку такие действия противоречат всем морально-этическим нормам. В человеческом обществе давно установлена система ценностей по совершенствованию своего разума и тела. Но на этом пути основной проблемой может стать задача сохранения и защиты природы человека от последствий техногенной эволюции и биотехнологического усовершенствования [3, с. 29]. Ведь, например, те же творческие способности у человека иногда раскрываются при нахождении новых отношений между понятиями и представлениями наивысшего сознательного.
И поскольку в любой творческой идее не все понятия являются конструктивными, то мы заинтересованы в построении такой теории наивысшего сознательного, которая находилась бы в согласии с философско-этической информацией и не противоречила сложившимся в нейроэтике логическим конструкциям. В большинстве случаев эти понятия создаются в человеческом мозге путем абстракции, которая заключается в отбрасывании некоторых второстепенных признаков и выделении главных. Так, В.А. Бажанов в работе «Абстрагирование и абстракции в оптике нейронауки» приходит к выводу о том, что абстрагирование возбуждает определенные нейронные сети мозга, причем абстрактные и конкретные понятия «отбрасываются» различными частями мозга. В этом процессе могут возбуждаться не только сети нейронов, но и отдельные нейроны [5, с. 6]. По мнению автора, абстракции позволяют эффективно «свертывать» громадные массивы сенсорной информации и упрощают процесс познания мира человеком, давая ему возможность эффективно адаптироваться к изменяющимся внешним условиям [5, с. 8]. Такая сонастройка нейронных сетей мозга и их структурное сопряжение приводит к изменению способа мышления человека, появлению нравственной свободы личности и развитию наивысшего сознательного. В этом случае признаками такого изменения в деятельности мозга являются мораль и духовность, нравственное поведение как исходный элемент наивысшего сознательного. И если принять во внимание, что сейчас в мозге человека обнаружены зеркальные нейроны, задействованные в эмпатии, то можно с большой уверенностью предположить существование и нейронов морали. Эти нейроны могут образовывать в мозге систему связей между собой, с клетками двигательной и лобной коры для реализации морального поведения. Скорее всего, эти клетки образуют материальный (нейрофизиологический) субстрат морального сознания и наивысшего сознательного, поскольку поступки человека, являющиеся исходным элементом нравственного поведения и свободы личности, постоянны и достаточно устойчивы.
Таким образом, очевидно, что познание алгоритма работы нашего мозга и наивысшего сознательного приводит нас к раскрытию природы человеческого сознания и разума. Здравый смысл здесь заключается в принятии разными людьми суммы понятий и представлений о мозге как таковом при существовании в нем наивысшего сознательного. Однако надо иметь ввиду, что слова и представления могут способствовать деструктивному и безнравственному мышлению, аморальным поступкам человека. Это происходит в основном в процессе вероятного формирования в нашем сознании неточных и искаженных (ложных) образов действительности. Поэтому человеку необходимо все время оценивать соответствие полученных знаний с действительностью образов, как ранее созданных и удерживаемых в памяти, так и с заново возникающими в нашем сознании.
Заключение
Таким образом, в связи с глобальными трансформациями в обществе и изменением природы человека на повестку дня встает нейроэтическая проблема соотношения наивысшего сознательного и наивысшего человеческого в человеке. И это вовсе не случайно, поскольку человеку, для того, чтобы оставаться человеком в современном мире, нужно «прикладывать определенные усилия» – то есть, все время «развивать» в себе наивысшее сознательное, т.к. у многих людей происходит его постепенная утрата. Приобретение общечеловеческих моральных ценностей, с нашей точки зрения, есть ни что иное как развитие наивысшего человеческого. Принимая во внимание этот факт, можно сказать, что именно в этом выражаются сущность внутреннего мира человека. Более того, нравственная жизнь каждого человека должна строиться на основе взаимодействия наивысшего сознательного и наивысшего человеческого как единого целого – морального облика человека. Наивысшее сознательное, которое формируется в нашем мозге, регулирует все аспекты жизнедеятельности человека: во-первых, высшие человеческие ценности (долг, совесть, честь и др.); во-вторых, правила и нормы поведения человека (произвольные действия людей и их моральное поведение); в-третьих, все человеческое бытие (полноту и смысл человеческой жизни). Отсюда следует, что каждый человек должен «соизмерять» свои действия и помыслы со своим наивысшим сознательным. Только это позволит ему наполнить свою жизнь высоким нравственным смыслом – наивысшим человеческим.
Литература:
1. Апресян Р. Нейроэтика: вызовы и недосмотры / Р. Апресян // Философия. Журнал Высшей школы экономики. – 2020. – Т. 4, № 1. – С. 13–23.
2. Артеменков А.А. Человек и машина: проблемы и перспективы конструирования человека будущего / А.А. Артеменков // Социальные и гуманитарные науки на Дальнем Востоке. – 2021. – Т. 18, № 4. – С. 184–188.
3. Артеменков А.А. Человек и машина в системе философского эволюционизма и трансгуманизма / А.А. Артеменков // Ученые записки Крымского федерального университета имени В.И. Вернадского. Философия. Политология. Культурология. – 2021. – Т. 7. (73). – С. 19–33.
4. Артеменков А.А. Категория «мозг» в решении междисциплинарных нейронауных проблем современности: наивысшее сознательное / А.А. Артеменков // Вестник Московского государственного областного университета. Серия: Философские науки. – 2022. – № 2. – С. 31–48.
5. Бажанов В.А. Абстрагирование и абстракции в оптике нейронаук / В.А. Бажанов // Эпистемология и философия науки. – 2021. – Т. 58, № 2. – С. 6–18.
6. Бельский И.С. «Нейронаучный поворот» и эксперименты Дж. Грина: этико-антропологические импликации / И.С. Бельский // Вестник Гуманитарного университета. – 2020. – № 1. – С. 123–129.
7. Брызгалина Е.В., Гумарова А.Н. Нейроэтика: дискуссии о предмете / Е.В. Брызгалина, А.Н. Гумарова // Эпистемология и философия науки. – 2022. – Т. 59. – № 1. – С. 136–153.
8. Гегель Г.В.Ф. Феноменология духа / Г.В.Ф. Гегель. – СПб.: Азбука, Азбука-Аттикус, 2019. – 704 с.
9. Дубровский Д.И. Нейроэтика: некоторые актуальные философско-методологические вопросы / Д.И. Дубровский // Философия. Журнал Высшей школы экономики. – 2020. – Т. 4, № 1. – С. 24–41.
10. Коломиец Г.Г., Парусимова Я.В., Колесникова И.В. Философия человеческого достоинства / Г.Г. Коломиец, Я.В. Парусимова, И.В. Колесникова // Вестник РУДН. Серия: Философия. – 2019. – Т. 23. – № 4. – С. 508–520.
11. Мельнов С.В., Мишаткина Т.В., Айзберг О.Р. «Улучшение человека» и нейроэтика: редактирование генома: опасность стигматизации и расслоения общества / С.В. Мельнов, Т.В. Мишаткина, О.Р. Айзберг // Философия. Журнал Высшей школы экономики. – 2020. – Т. 4, № 1. – С. 111–134.
12. Попова О.В. Биотехнологическое улучшение человека и современная нейроэтика: философские и религиозные проблемы / О.В. Попова // Вестник Русской христианской гуманитарной академии. – 2018. – Т. 19. – № 4. – С. 117–132.
13. Сандакова Л.Б. Проблема дискриминации в контексте нейроэтики / Л.Б. Сандакова // Идеи и идеалы. – 2019. – Т. 11, № 1. – С. 274–295.
14. Сидорова Т.А., Сандакова Л.Б. Оппозиции философских программ в решении проблем нейроэтики / Т.А. Сидорова, Л.Б. Сандакова // Вестник Томского государственного университета. Философия. Социология. Политология. – 2020. – № 53. – С. 85–94.
15. Ушаков Е.В. Моральные проблемы нейронаук: основные дискуссионные поля нейроэтики / Е.В. Ушаков // Тенденции развития науки и образования. – 2021. – № 78-4. – С. 97–101.
16. Хамдамов Т. Практическая сторона нейроэтики и основания нейрофилософии в крупных проектах изучения мозга человека / Т. Хамдамов // Философия. Журнал Высшей школы экономики. – 2020. – Т. 4, № 1. – С. 42–84.
17. Шабалкина Е.Е. Нейроэтика как этика нейронауки / Е.Е. Шабалкина // Сибирский научный вестник. – 2017. – № 2 (28). – С. 3–10.
18. Юм Д. О человеческой природе / Д. Юм. – СПб.: Азбука, Азбука-Аттикус, 2017. – 320 с.
19. Eberwine J., Kahn J. The BRAIN Initiative and Neuroethics: Enabling and Enhancing Neuroscience Advances for Society / J. Eberwine, J. Kahn // AJOB Neurosci. – 2020. – Vol. 11, iss. 3. – P.135–139.
20. Farah M.J. Checking in with Neuroethics / M.J. Farah // Hastings Cent Rep. – 2021, – Vol. 51, iss. 1. – P. 3.
21. Farisco M., Salles A., Evers K. Neuroethics: A Conceptual Approach / M. Farisco, A. Salles, K. Evers // Camb Q Healthc Ethics. – 2018. – Vol. 27, iss. 4. – P. 717–727.
22. Marcos A. Neuroethics and Human Vulnerability in Philosophical Perspective / A. Marcos // Cuad Bioet. – 2015. – Vol. 26, iss. 88. – P. 397–414.
23. Vicario C.M., Lucifora C. Neuroethics: what the study of brain disorders can tell about moral behavior / C.M. Vicario, C. Lucifora // AIMS Neurosci. – 2021. – Vol. 8, iss. 4. – P. 543–547.
24. Wexler A., Sullivan L.S. Translational Neuroethics: A Vision for a More Integrated, Inclusive, and Impactful Field / A. Wexler, L.S. Sullivan // AJOB Neurosci. – 2021. – Vol. 1. – P. 1–12.
