CC BY
41
Е.Л. Яковлева
К ПРОБЛЕМЕ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОГО ВОЗРОЖДЕНИЯ ...
интеллектуального исследования.
При этом существует определенная опасность, когда человек превращает все сущее в тотальную интерпретацию. Здесь необходимо помнить, что человек не должен быть равнодушным свидетелем своей жизни, а должен стать ее активным участником, проявлять свои чувства и переживать ситуации, обладать ценностными установками и через их призму осмыслять свой жизненный опыт и знания.
Человек должен понять, что в его жизни нет ничего случайного: все знаково, имеет символическое значение, оставляя свой след в бытии вообще и в жизни отдельного человека. Другое дело, что человек не обращает внимания на знаки и символы судьбы, превращая свою жизнь в принцип «проходя мимо». Но если остановиться и поразмышлять, то возможно придет озарение, которое придаст «невыносимую легкость бытия» и осмысленность человеческому существованию.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Риккерт Г. Науки о природе и науки о культуре. СПб., 1911. С. 53.
2. Микешина Л.А. Специфика философской интерпретации // Вопросы философии. 1999. №11. С. 3-12.
3. Лосев А.Ф. Самое само: Сочинения. М.: ЭКСМО-Пресс, 1999. 1024 с.
4. Сартр Ж.-П. Бытие и ничто. Опыт феноменологической онтологии. М.:АСТ, 2009. 925 с.
5. Эко У. Заметки на полях «Имени розы». М.: Астрель, 2011. 160 с.
6. Порус В.Н. Выбор интерпретации как проблема социальной эпистемологии // Эпистемология и философия науки. 2012. Т. XXXI. № 1. С. 18-35.
7. Пелевин В. ДПП (нн). Диалектика Переходного Периода из Ниоткуда в Никуда. М.: Эксмо, 2008. 416 с.
8. Яковлева Е.Л. Зазеркалье (пост)современности// Человек. 2013. №6. С. 96-107.
© 2013
ON THE PROBLEM OF HUMAN INTELLECTUAL REVIVAL
E.L. Yakovleva, doctor of philosophy sciences, candidate of Culturology, professor of the chair «Philosophy»
Institute of Economics, Management and Law, Kazan (Russia)
Annotation: The object of the research of this article is the process of interpretation, which can help to revive intellectual ability in modern times. This process is complex and includes a huge number of components that can help gain value meanings.
Keywords: value, meaning, interpretation, “Bridge of Interpretation”, symbol.
УДК 378.1
© 2013
НЕЯВНОЕ ЗНАНИЕ КАК КОМПОНЕНТ КОМПЕТЕНТНОСТИ В АНАЛИТИЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
О.Н. Ярыгин, кандидат педагогических наук, доцент В.М. Рябова, аспирант
Тольяттинский государственный университет, Тольятти (Россия)
Аннотация: В работе рассматривается роль неявных (имплицитных) знаний в аналитической деятельности. Авторы показывают, что интуиция и воображение являются необходимыми компонентами интеллектуальной компетентности, обеспечивающими использование неявных знаний, и постоянный переход имплицитных знаний в эксплицитные.
Ключевые слова: имплицитные и эксплицитные знания, интеллектуальная компетентность, рефлексия, воображение, интуиция.
Термин «неявные знания» был предложен М.Полани, понимавшим знания как процесс восприятия, усвоения и использования информации человеком. Этот термин используется для обозначения знания, которое полностью или частично не эксплицировано, то есть не формализовано. Неявные знания часто включают навыки (умения) и культуру, присущие нам, но не осознаваемые нами. По замечанию М.Полани, «мы можем знать больше, чем способны рассказать» (‘We can know more than we can tell’). Краткое определение данного конструкта можно сформулировать следующим образом «Неявное знание -имплицитное знание, которое не может быть сформулировано и передано другим».
Исследования неявного (личностного) знания [1] показывает, что все умения и навыки, присущие личности, базируются не только на осознанном, эксплицитном (алгоритмизированном, сформулированном) знании, но и на знании имплицитном (неявном), составляющим личностный опыт освоения реальности и приобретаемом в процессе обучения. Чтобы обучение и аналитическая деятельность были эффективными, требуются такие черты личности, которые способствуют освоению чужого опыта и формированию собственного опыта как неявного личностного знания.
Неявное знание как априорное и как опыт аналитической деятельности составляет предпосылки, необходи-
мые для формирования интеллектуальной компетентности. Неявное знание является необходимым инструментом и для интуитивного мышления, и для аналитической деятельности в целом.
Неявное знание не поддается алгоритмизации и вербализации. Чтобы понять о каком типе знания идет речь, достаточно попытаться пересказать словами способ завязывания галстука. (Иногда неявные знания могут быть «алгоритмизованными», то есть представленными в виде алгоритма, но без понимания того, какую функцию данный алгоритм выполняет. Такая ситуация представляет собой явление известное как «китайская комната» [2].)
Наряду с априорным знанием оно включает в себя также нерационализированные результаты работы интуиции, то есть побочные продукты аналитической деятельности, так как не всё неявное знание может «проявиться», выйти из подсознания в вербализованное сознание.
Взаимодействие неявного знания с уже накопленным личностью неявным знанием, с ментальным опытом порождает эмерджентные явления (называемые «озарениями», неожиданными решениями). Все неявное знание является плодородной почвой для аналитической деятельности как источник гипотез и эвристических стратегий. В результате интеграции неявного знания «неожи-
данно» решаются отложенные нерешенные теоретические проблемы.
Интуиция и неявное знание формируют стиль аналитической деятельности. Именно эти компоненты интеллектуальной компетентности оказываются основой креативности (дивергентного мышления) и превращают индивида в «генератора новых идей». Непостижимым примером стиля мышления математика-интуитивиста является ни с чем не сравнимое математическое творчество гениального индийского математика С. Рамануджана (Ramanujan, 1887—1920), который обладал уникальной способностью суммировать сложнейшие бесконечные ряды (что никак не сводится к быстрому счету) и формулировать казалось бы «ни из чего не следующие» тождества теории чисел, пользуясь исключительно неявными знаниями, которые не мог рационализировать, то есть дедуктивно доказать, ни он сам, ни такие математики как Г.Харди и Дж.Литлвуд, опекавшие его в Кембридже.
В этом случае интуитивное решение, получение которого не может объяснить и его автор, становится лишь новой проблемой, доказательство которой также потребует не только дедуктивного, но и индуктивного мышления.
Многие формулы, предложенные Рамануджаном, не мог доказать не только он сам, но и ведущие математики Кембриджского университета. Например, формула
долгое время оста-
1 + 2V1 + 3V1 + Wl +... = 3
валась недоказанной, хотя в ее справедливости математики не сомневались. Г.Х.Харди так характеризовал подобные результаты: «Они должны быть истинными, поскольку если бы они не были истинными, то ни у кого не хватило бы воображения, чтобы изобрести их». В ответ на вопросы о том, как он додумался до такой формулы, сам Рамануджан говорил, что формулы ему во сне внушает богиня Намагири, и это было эквивалентно ссылке на озарение. Понятно, что их автор обладал «неиссякаемым источником» неявного знания, и это целиком определяло стиль его математического мышления [210].
В отечественной педагогике и менеджменте аналогом неявных знаний является неформализованное знание (НФЗ), которое представляет собой «личное субъективное знание, зависящее от ситуации и поэтому с трудом поддающееся формализации». «НФЗ включает «когнитивный» элемент (интеллектуальные модели -схемы, помогающие интерпретировать и познавать мир) и «технический» элемент (умения, навыки, ноу-хау). НФЗ создается путем систематизации собственного личного опыта человека, его целенаправленных усилий в окружающем мире» [3]. Понятно, что речь ведется о том же самом психологическом конструкте.
В книге «Психология творчества, креативности и одаренности» [4] Е.П.Ильин, избегая термина «неявные», называет знания рассматриваемого типа «тасит-ными» (от термина М.Полани ‘tacit knowing’ в книге ‘The Tacit Dimension’). Отмечая взаимосвязь между «та-ситными» знаниями и интуицией, Е.П.Ильин, однако, отклоняется от понимания неявного знания как процесса, что постоянно подчеркивал М.Полани. Когнитивные механизмы, которые формируют неявные знания, основаны на обучении, которое не зависит от когнитивного понимания субъектом того, что изучается, но по существу представляют собой автоматическое усиление/ослабление определенного поведения, за счет возникшей
обратной связи. Таким образом, эти процессы являются индуктивными и предсказательными по своей природе. Отметим, что в таком представлении ярко проявляются принципы системной динамики. С когнитивной точки зрения структуры знания, представленные М.Полани, выглядят оправданными; если явное знание считается основанным на убеждении, и неявное знание относится к процессу формирования этого убеждения, то, в этом смысле, неявное знание действительно предшествует явному знанию, как утверждал Полани. Приоритет неявных знаний может быть оправдан также в том смысле, что когнитивные процессы, связанные с неявными знаниями эволюционно более фундаментальны, чем процессы «явных знаний», которые связаны с использованием языка.
По результатам исследований школы Р. Стернберга (Йельский университет) получен вполне определенный вывод: «Большинство интуитивного опыта и практического умения усвоено как “неявное знание”. Например, успех управленца меньше зависит от академических способностей, которые можно оценить тестом на интеллект (предполагается, что оценка средняя или выше средней), чем от развитой способности справляться с задачами, управлять другими людьми и самим собой. Большая часть подобных знаний неформулируема и не может быть объяснена непосредственно. Это скорее скрытое, чем явное знание» [5].
Неявное знание — это невыраженное знание, приобретенное посредством опыта, в несформулированном виде, нецеленаправленно. «Неявное знание «как правило, недоступно для осознания», оно интуитивно. Неявное знание — это методическое знание. В отличие от эксплицитного знания — “знаю что”, неявное знание — “знаю как”» [6].
Несмотря на невербальный характер, неявные знания, в отличие от интуитивных знаний, все-таки носят опытный, то есть дедуктивный, а не индуктивный характер. Это знания подтверждаемые опытом, но еще не доказанные. Как правило, они доказуемы, то есть проверяемы дедуктивно.
Школа Стернберга рассматривала «неявные знания» как «аспект практического интеллекта, определяя его как знания, отражающие практическую способность обучаться на основе опыта и применять приобретенное для достижения целей» [5]. Неявные знания следует учитывать при оценке и определении аналитической деятельности в различных профессиональных областях. Понятие «неявных» знаний тесно связано с вопросом о приобретении опыта (в том числе и ментального опыта) и имплицитном обучении. Неявные знания, представляя собой неформализованное знание о конкретном объекте или явлении (то есть наблюдение), являются более точными, чем формализованная, то есть обобщенная модель. Таким образом, неявные знания служат возникновению ментальных моделей при многократном подкреплении.
Вопрос об определении неявных знаний как теоретического концепта требует различения реальных и номинальных концептов. Номинальный используется для вербального определения понятия, причем это именно тот тип определения, который отделяет данный концепт от всего прочего: строгое определение, требующее наличия всех заданных признаков. Реальный концепт имеет описательный характер, то есть указывает на возможные признаки, проявляющиеся в различной степени. Пытаясь разобраться с концептом «компетентность» в первой главе, мы имели дело с реальным концептом
и стремились сформулировать номинальный концепт, который соответствовал бы реальному наиболее адекватно.
То же можно сказать и о неявных знаниях, представляющих собой реальный концепт. Например, использование естественного языка в описании сложных систем предполагает неявные знания о значениях в данной предметной области таких слов-модификаторов, как «очень высокий», «часто встречающийся», «незначительный» и т.п. Лингвистические переменные и нечеткие множества позволяют формализовать такие знания, чтобы перевести их из разряда неявных в разряд ментальных моделей. Однако в повседневной практике люди вполне обходятся неформализованными знаниями и естественным языком. Для формализации неявных знаний адекватным аппаратом оказываются теория нечетких множеств, нечеткая логика, теория нечетких отношений [7].
Основными характеристическими свойствами неявных знаний являются: (1) самостоятельное непреднамеренное, нецеленаправленное возникновение без подкрепления со стороны внешней среды (то есть в основном на основе собственного опыта, а не в результате обучения); (2) процедурный тип знаний, более того, привязанность к конкретному классу ситуаций; (3) субъектность, то есть привязанность только к тому индивиду, который ими обладает (получены в результате опыта данного индивида, а чтобы передать другому «неявные знания» потребуется сформулировать, формализовать, в результате чего они перестанут быть «неявными»).
Для нашего исследования наибольший интерес представляет роль неявных знаний в аналитической деятельности. На данном этапе зафиксируем тот факт, что в модели интеллектуальной компетентности следует определить место неявных знаний и их взаимосвязь с другими элементами интеллектуальной компетентности.
Итак, для эффективной аналитической деятельности необходима интеллектуальная компетентность, учитывающая общие требования к структуре компетентности, рефлексию, как компонент компетентности, обеспечивающий её саморазвитие, ограничения на применение необоснованных эвристик, неявные знания как первую стадию индуктивного процесса, порождаемого опытом, интуицией и воображением. В «Лекциях по психологии» П.Я.Гальперин так характеризовал роль воображения в аналитической деятельности человека: «Воображение необходимо во всякой деятельности, в том числе и в строго логической...Воображение - это НЕ самостоятельная форма деятельности, а компонент всякого решения задачи» [8].
Неявные (имплицитные) знания, переработанные воображением и интуицией, становятся знаниями явными (эксплицитными), на основании которых интеллектуальная компетентность позволяет принять решение в рамках заданной компетенции. Рефлексия компетентности реализуется через взаимодействие интеллектуальной компетентности с воображением и интуицией (Рис. 1).
“Чтозначит интуиция? - задает вопрос Я.Э.Голосовкер в «Имагинативном абсолюте», и отвечает. - Это значит, что воображение познает: оно представляет себе нечто, из прошлого опыта ему неизвестное, т. е. постигает, а не вспоминает». Наконец, результатом переработки эксплицитных знаний инструментами интеллектуальной компетентности и становится принятое решение по преобразованию реальности.
Рисунок 1 - Поток преобразуемых знаний в процессе аналитической деятельности.
Выводы данной работы состоят в следующем:
1. Рефлексия является неотъемлемым компонентом интеллектуальной компетентности, который проявляется при анализе собственных решений и результатов аналитической деятельности.
2. Интуиция, воображение, неявные знания - неотъемлемые компоненты интеллектуальной компетентности и части аналитической деятельности.
3. Аналитическая деятельность есть процесс взаимодействия интеллектуальных способностей, креативности, рефлексии и мотивации.
4. Интуиция и воображение - необходимые компоненты интеллектуальной компетентности, обеспечивающие использование неявных знаний, и постоянный переход имплицитных знаний в эксплицитные.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Полани, М. Личностное знание: на пути к пост-критической философии [Текст] / М. Полани. - М. : Прогресс, 1985. - 344 с.
2. Сёрль, Дж. Рациональность в действии [Текст] / Дж. Сёрль. - М. : Прогресс-Традиция, 2004. - 336 с. -ISBN 5-89826-210-5.
3. Сингх, С. Великая теорема Ферма [Текст] : пер. с англ. / С. Сингх. - М. : МЦНМО, 2000. - 288 с. - ISBN 5-900916-64-8.
4. Ильин, Е. П. Психология творчества, креативности, одаренности [Текст] / Е. П. Ильин. - СПб. : Питер, 2011. - 448 с. - ISBN 978-5-49807-239-5.
5. Практический интеллект [Текст] / Р. Дж. Стернберг [и др.]. - СПб. : Питер, 2002. - 272 с. - IsBn 5-318-00013-4.
6. Майерс, Д. Интуиция [Текст] / Д. Майерс. - СПб. : Питер, 2009. - 256 с. - ISBN 978-5-9807-097-1
7. Yarygin O. Construction Of Relation A Measure Of Closeness For Fuzzy Objects / O. Yarygin, M.Kupriyanov// Soviet Journal Of Computer And Systems Sciences - New York, NY- Volume: 26 Issue: 6 Pages: 38-46 Published: NOV-DEC 1988, (Translation of selected papers from: Izvestiia Akademii nauk SSSR. Tekhnicheskaia kibernetika)
8. Гальперин П.Я. Лекции по психологии./П.Я Гальперин.- М.: АСТ:КДУ, 2007.-400 с.
TACIT KNOWLEDGE AS A COMPONENT OF COMPETENCE IN ANALYTICAL ACTIVITY
© 2013
O.N. Yarygin, Ph.D., Associate Professor V.M. Ryabova, postgraduate student
Togliatti State University, Togliatti (Russia)
Annotation: This paper examines the role of implicit knowledge in the analytical work . The authors show that intuition and imagination are essential components of intellectual competence, ensuring the use of tacit knowledge and continuous transition of implicit knowledge to explicit one.
Keywords: implicit and explicit knowledge, intellectual competence, reflection , imagination , intuition.
