CC BY
44
УДК 343.3/.7 ББК 67.408
Асланян Руслан Георгиевич Aslanyan Ruslan Georgievich
доцент кафедры уголовного права и криминологии Кубанского государственного университета кандидат юридических наук.
Associate Professor of the Department of Criminal Law and Criminology, Kuban State University, PhD in Law.
E-mail: aslanyanruslan@mail.ru
НЕТИПИЧНЫЕ НОРМАТИВНЫЕ ПРЕДПИСАНИЯ ОСОБЕННОЙ ЧАСТИ УГОЛОВНОГО ПРАВА: ПОНЯТИЕ, ВИДЫ, ЗАКОНОМЕРНОСТИ
Atypical normative prescriptions of a special part of criminal law:
concept, types, patterns
В статье рассмотрено закономерное развитие множества нормативных предписаний особенной части уголовного права, подчиненное тенденции увеличения в структуре права нетипичных предписаний, что отражает процессы специализации и детализации предписаний общего характера, арав-но их приспособления к условиям неопределенности социальной среды. Нетипичные предписания могут быть классифицированы в зависимости от функциональной роли в обеспечении системности уголовного права, включают системосохраняющие и системоразвивающие, а в зависимости от соответствия общим признакам предписания, - временные, выраженные в иных, кроме уголовного закона, источниках, имеющие нестандартные логико-грамматические формы выражения.
Ключевые слова: нормативное правовое предписание, нетипичное нормативное правовое предписание, классификация нормативных правовых предписаний, закономерности развития уголовного права.
Объективное развитие право таково, что стандартных предписаний, строящихся по типу «если - то», становится недостаточно для упорядочения правоотношений. Процессы специализации, дифференциации, конкретизации, интеграции, унификации и т.д. приводят к появлению целого ряда нормативных предписаний, которые не укладываются в эту традиционную логику, и которые в силу этого получили в теории права именование «нетипичных».
Надо отметить, что при общем понимании самого факта наличия таких предписаний, их интерпретация в теоретической науке далека от единообразия, причем, начиная с терминологии, которая используется для их описания. Некоторые авторы подчеркивают функциональные особенности нетипичных предписаний. Так, например, В.А. Рыбаков пишет, что «нетипичные нормы права не являются правилами поведения
The article considers the natural development of a set ofnormative prescriptions of a special part of criminal law, subordinate to the tendency of increasing atypical prescriptions in the structure of law, which reflects the processes of specialization and detailing of general prescriptions, as well as their adaptation to the conditions of uncertainty of the social environment. Atypical prescriptions can be classified depending on the functional role in ensuring the consistency of criminal law, including system-preserving andsystem-develop-ing ones, and depending on the compliance with the general features of the prescription, they are temporary, expressed in sources other than the criminal law, having non - standard logical and grammatical forms of expression.
Keywords: normative legal prescription, atypical normative legal prescription, classification of normative legal prescriptions, patterns of development of criminal law.
субъектов права в конкретной ситуации, а содержат определенные положения, обеспечивающие действие типичных норм права» [10, с. 24]. Другие специалисты указывают, что нестандартные нормативные предписания лишены некоторых классических нормативных свойств, но выполняют важную вспомогательную функцию в нормативно правовом регулировании [4, с. 108].
По нашему представлению, нет оснований в определении нетипичных предписаний ограничиваться только их функциональными или структурными особенностями. Истина в данном случае лежит в области совмещения подходов. Обсуждаемые нормативные предписания, во-первых, являются собственно нормативными, так как содержат официальные, общеобязательные, государственные веления; во-вторых, вполне типичными, поскольку активно используются, а темпы и объемы их использования только
нарастают. Нетипичность или нестандартность этих предписаний следует усматривать в иных их особенностях. А именно:
- такие предписания не содержат в цельной логической форме указания одновременно на преступность и наказуемость деяний, если они содержательно посвящены этим вопросам, то только части из них, в связи с чем они обладают нетипичной структурой, не имеют в своем составе гипотезы и диспозиции;
- если в таких предписаниях структурно выделяются гипотеза и диспозиция, то содержательно они могут охватывать только один компонент уголовно-правового предписания особенной части - или его диспозиции или санкции;
- в силу своих содержательно-структурных особенностей такие предписания необязательно должны быть зафиксированы в статьях особенной части уголовного закона;
- эти предписания призваны выполнять в правовом регулировании ряд функций, которые не доступны для типичных предписаний.
С учетом этих теоретических положений, полагаем возможным поддержать суждения А.Р. Барахоевой, которая заключает, что нестандартные предписания: 1) представляют собой логически завершенные и цельные веления (требования, распоряжения и т.п.); 2) выражены и непосредственно закреплены в соответствующих единицах (статьях, абзацах, частях и т.п.) текста нормативного акта (договора, судебного прецедента и т.п.); 3) носят неперсонифи-цированный по отношению к субъектам характер и отражают наиболее типичные социальные ситуации; 4) рассчитаны на конкретно неопределенное число жизненных обстоятельств и случаев, обязательны для исполнения (применения и т.п.); 5) закрепляются в нормативных актах, подкреплены практикой и поэтому имеют общеобязательный характер; 6) обеспечены мерами государственного и иного воздействия, регулируют поведение людей, их коллективов и организаций [4, с. 108].
Таких нетипичных предписаний, содержательно тяготеющих к особенной части уголовного права, гораздо больше, нежели предписаний типичных. В этой связи их познание с необходимостью требует отдельной, самостоятельной классификации. Стоит отметить, однако, что в теории права не сложилось единого подхода к классификации нетипичных предписаний. Более того, анализ показывает, что целостной и развернутой их градации, которая бы совмещала различные критерии и позволяла бы охватить нетипичные предписания целиком и всесторонне, в литературе не представлено. Некоторые авторы вовсе ограничиваются простым перечислением исследуемых предписаний, указы-
вая, что к таковым относятся принципы права, определения (дефиниции), декларации, правовые презумпции, фикции, оперативные и коллизионные предписания [1, с. 319]. Очевидно, что такой подход не может быть взят за основу.
В решении задачи классификации нетипичных предписаний особенной части уголовного права, следует учитывать, что таковые: а) являются элементом системы уголовно-правовых предписаний и потому должны отражать системные свойства права; б) являются системным элементом уголовно-правовой нормы и потому должны отражать ее содержание. С учетом этого, полагаем, что классификация нетипичных нормативных правовых предписаний особенной части уголовного права должна строиться, в первую очередь, с точки зрения их роли и места именно в системе уголовного права.
В общей теории права отдельными специалистами отмечается это принципиальное обстоятельство. Так, А.В. Баранов указывает, что специализированные нормы оказывают систе-моопределяющее, системообеспечивающее и системоадаптирующее воздействие на систему права в целом и на формирование и состояние отдельных отраслей и институтов права в частности [3, с. 13].
В рамках этой же логики выдержана позиция А.И. Бойко, который в системе уголовного права выделяет два типа положений: гомеоста-зисные (обеспечивающие сохранение цельности уголовного права) и адаптационные (обеспечивающие приспособление уголовного права к давлению внешней среды) [2, с. 38-42]. Особое внимание системосохраняющему механизму уголовного права, структуру которого образуют принципы, цели, задачи, презумпции, фикции, преюдиции, пробельные и коллизионные правила, правоположения, уделяет в своей работе А.В. Денисова [6, с. 369].
Классификация нетипичных нормативных предписаний особенной части уголовного права, построенная в зависимости от их роли и функций в обеспечении системности уголовного права, на системосохраняющие и систе-моразвивающие, может быть признана основной. Она в достаточно полной степени отражают специфику этих предписаний и их значение для развития отрасли и ее эффективного функционирования.
Вместе с тем, она не является единственно допустимой. Всестороннее познание множества нетипичных правовых предписаний предполагает возможность и иных теоретических построений.
Значительным познавательным потенциалом обладают классификации, которые проводятся в контексте сопоставления
(противопоставления) нетипичных и типичных нормативных предписаний.
1) Типичные предписания в своем логико-грамматическом выражении всегда объективированы в форму предложений, составляющих связанный текст и заключающих четкое, недвусмысленное суждение. В тоже время нетипичные предписания, как было установлено в исследовании Ю.В. Блохина, могут иметь (а) особое логико-грамматическое выражение в виде формул, рисунков, схем, типовых расчетов или (б) нетипичные компоненты содержания (рекомендации, нормы-примеры) [5, с. 13-14].
2) Типичные нормативные предписания рассчитаны на длительное и постоянное, впредь до отмены или изменения, применение. В этом - залог стабильности правопорядка и проявление правовой определенности. Вместе с тем, некоторые предписания изначально рассчитаны на временный характер применения. И это позволяет рассматривать их как нетипичные. Их нетипичность обусловлена как раз тем фактом, что они перестают действовать по истечению срока, на который рассчитаны, и никогда специально не отменяются. В уголовном праве можно встретить целый ряд предписаний.
Во-первых, как уже отмечалось, законодательство специально предусматривает, что на период военного времени или во время боевой обстановки, должны действовать специальные, временные по своей природе нормативные предписания об ответственности за воинские преступления;
Во-вторых, особым временным характером обладают предписания, содержащиеся в решениях Конституционного Суда РФ, которыми признается неконституционными то или иное положение уголовного закона (в целом или в определенном истолковании) и формулируются правила регулирования уголовно-правовых отношений впредь до внесения изменений в уголовный закон. Таковы, к примеру, предписания Конституционного Суда РФ, которые были связаны с признанием неконституционным примечания к ст. 264 УК РФ в той мере, в какой оно ставило лицо, скрывшееся с места совершения происшествия, в преимущественное положение по отношению к лицам, оставшимся на месте происшествия, с точки зрения установления факта их опьянения. Суд определил в своем постановлении: законодателю надлежит внести в действующее правовое регулирование необходимые изменения не позднее чем через год после вступления постановления в силу; впредь до внесения изменений сохраняет силу действующий порядок применения пункта 2 примечаний к статье 264 УК РФ; если до установленного срока законодатель не вне-
сет необходимых изменений, пункт 2 примечаний к статье 264 УК РФ утрачивает силу [7].
В-третьих, временный характер носят акты об амнистии. Постановление об амнистии, указал Конституционный Суд РФ, является «уникальным нормативно-правовым актом»; нормативные предписания, содержащиеся в нем, «могут и должны выполнять функцию законодательного регулирования»; оно распространяется на индивидуально не определенный круг лиц и деяний, т.е. носит нормативный характер, допускает отказ от реализации ранее примененных или подлежавших применению норм УК РФ; нормативное содержание акта об амнистии может существенно менять реальные основания и условия уголовной ответственности. Следовательно, резюмировал Суд, «постановления Государственной Думы об амнистии в системе действующих нормативно-правовых актов по своему уровню и материально-правовому содержанию могут быть приравнены только к принимаемым Государственной Думой законам» [12]. Предписания постановления об амнистии, таким образом, являются именно нормативными, а учитывая, что они определяют последствия совершения отдельных преступлений, строго обозначенных в самом постановлении, есть основания отнести эти предписания именно к области особенной части уголовного права. Но в отличие от типичных предписаний, нормативные предписания постановления об амнистии, имеют подчеркнуто временный характер.
3) Типичные нормативные предписания особенной части уголовного структурно и содержательно включают в себя два компонента: об определении основания ответственности и об установлении пределов наказуемости преступления. Нетипичные предписания могут отличаться от них в содержательном. В частности, структурно объединяя условие применения правила, и содержание самого правила, они могут быть содержательно посвящены либо вопросам правильного установления основания ответственности, либо вопросам определения меры воздействия в отношении лица, совершившего преступления.
В первом случае такие нетипичные предписания логично встраиваются в гипотезу уголовно-правовой нормы, наряду с гипотезой типичного предписания. Они выражаются:
- в примечаниях к статьям особенной части УК РФ. Например, примечание к ст. 151 УК РФ ограничивает сферу применения данной нормы при рассмотрении случаев вовлечения несовершеннолетних в бродяжничество родителем;
- в многочисленных постановлениях Пленума Верховного Суда РФ. Формулировка
таких предписаний, по большой счету, составляет основное содержание постановлений. К примеру, п. 2 постановления от 04.12.2014 № 16 устанавливает: «Если при изнасиловании или совершении насильственных действий сексуального характера потерпевшему лицу был причинен легкий или средней тяжести вред здоровью, содеянное охватывается диспозициями статей 131 и 132 УК РФ; умышленное причинение тяжкого вреда его здоровью требует дополнительной квалификации по соответствующей части статьи 111 УК РФ» [8].
Во втором случае, определяя специфику применения мер государственного воздействия, нетипичные предписания встраиваются в диспозицию уголовно-правовой нормы, примыкая к диспозиции типичного предписания. Они могут быть выражены:
- в специальных примечаниях к статьям особенной части УК РФ, которые содержат основания освобождения от уголовной ответственности (например, примечание к статье 126 УК РФ, примечание 1 к ст. 127.1 УК РФ, примечание 2 к ст. 199.1 УК РФ и др.);
- в постановлениях Пленума Верховного Суда РФ. Например, в п. 19 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15.11.2016 № 48, согласно которому «при назначении наказания лицу, признанному виновным в одном или нескольких преступлениях в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, судам необходимо руководствоваться общими началами назначения наказания, обсуждать возможность применения положений частей 1 и 2 статьи 64, статьи 73, а также части 6 статьи 15 и статьи 80.1 УК РФ. Следует иметь в виду, что содержание осужденного под стражей до постановления приговора не может предопределять назначение ему наказания в виде реального лишения свободы» [9].
4) Типичные нормативные предписания особенной части уголовного права, в силу требований принципа законности (ст. 3 УК РФ) и прямых указаний ч. 1 ст. 1 УК РФ, могут быть сформулированы исключительно в тексте Уголовного кодекса РФ. Нетипичные предписания, как следует из изложенного, могут быть сформулированы как в тексте статьи особенной части УК РФ, так и в примечаниях к этим статьям, а равно и в иных источниках уголовного права, в частности, в правительственных актах, решениях Конституционного Суда РФ, постановлениях Пленума Верховного Суда РФ.
Как видится, нормативные предписания особенной части уголовного права, при том, что их основная задача состоит в определении преступности и наказуемости того или иного конкретного деяния, стремятся к все большему
функциональному разнообразию, что приводит к появлению и разрастанию таких предписаний, которые по своим параметрам существенно отличаются от «типичных». Это обстоятельство выражает важный момент развития уголовного права. Если рассматривать его с точки зрения учения о формировании и развития закономерностей уголовного права, то обнаруживается весьма показательные тенденции.
Во-первых, возникнув изначально как система предписаний собственно особенной части, уголовное право развивалось в направлении вычленения общих положений и закреплении их в структурно обособленной части уголовного закона. Однако со временем эти общие положения стали, если так можно выразиться, «слишком общими», не учитывающими нюансов и специфики правового регулирования отношений, возникающих в связи с совершением некоторых преступлений в меняющихся социальных условиях. Исправление ситуации потребовало специального приспособления этих общих положений к нуждам отдельных правоотношений, в связи с чем специальные изъятия из них стали «возвращаться» в особенную часть уголовного права в виде нетипичных правовых предписаний, ограниченных по предмету, времени, субъектам регулирования. Сейчас идет процесс «накопления» таких предписаний, что не исключает в будущем их последующего обобщения, укрупнения и формирования либо на уровне предписаний общей части уголовного права, либо на некоем «среднем уровне» - предписаний особенной части, распространяющих свою силу не на конкретное правоотношение, а на определенный вид правоотношений, что структурно может быть оформлено в виде статей или примечаний, относящихся к предписаниям той или иной главы уголовного закона, либо в виде толковательного раздела особенной части кодекса.
Во-вторых, логика развития уголовного права как системы строго определенных в формальном отношении суждений и понятий, исчерпывающе описывающих императивные правила правового регулирования, обуславливавшая формирование в законе исчерпывающих текстовых предписаний, которые могли толковаться только в буквальном соответствии с этим текстом, в настоящий момент встречает определенное сопротивление условий неопределенности общественного развития. Это обстоятельство приводит к корректировке традиционного подхода изложения нормативных предписаний в тексте правовых источников, а именно к появлению табличных, графических форм представления предписаний, к появлению рекомендательных, мягких норм и
т.д., то есть к развитию предписаний, которые цесс, отражающий смену общего подхода к
сложно именовать «типичными». Формальные пониманию и формированию права в совре-
требования законности оказываются в данном менном обществе.
случае ненадежным фильтром, все больше Признание этих закономерностей, их раскры-
допуская проникновение таких предписаний тие и толкование составляют важный методоло-
в особенную часть уголовного права. Однако гический фундамент исследования уголовного
препятствовать этому процессу, только опери- права в части познания его внутренней структу-
руя соображениями формальной законности, ры и систематизации, а также динамично меняю-
нельзя. Это объективный и закономерный про- щегося внутреннего содержания.
Литература
1. Алексеев С.С. Общая теория права: учебник. 2-е изд., перераб. и доп. М., 2009.
2. Бойко А.И. Система и структура уголовного права. В 3 т. Т. Ш. Структура уголовного права и ее идентификация в национальной юриспруденции. Ростов н/Д, 2008.
3. Баранов А.В. Системоопределяющие специализированные нормы современного российского права // Вестник Омского университета. Серия «Право». 2017. № 4 (53).
4. Барахоева А.Р. Нестандартные нормативные предписания как элемент права // Актуальные проблемы теории и истории правовой системы общества. 2015. № 14
5. Блохин Ю.В. Критерии отграничения нормативно-правовых предписаний от ненормативных в советском законодательстве (на примере нетипичных предписаний): авто-реф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1991.
6. Денисова А.В. Системность российского уголовного права. М., 2018.
7. Постановление Конституционного Суда РФ от 25.04.2018№ 17-П «По делу о проверке конституционности пункта 2 примечаний к статье 264 Уголовного кодекса Российской Федерации в связи с запросом Ивановского областного суда» // Собрание законодательства РФ. 2018. № 19.
8. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 04.12.2014 № 16 «О судебной практике по делам о преступлениях против половой неприкосновенности и половой свободы личности» // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2015. № 2
9. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 15.11.2016 № 48 (ред. от 11.06.2020) «О практике применения судами законодательства, регламентирующего особенности уголовной ответственности за преступления в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности» // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2017. № 1.
10. Рыбаков В.А. Нетипичные нормы права // Вестник Омского университета. Серия «Право». 2013. № 3.
Bibliography
1. Alekseev S.S. General theory of law: textbook. 2nd ed., reprint. and add. Moscow, 2009.
2. Boyko A.I. System and structure of criminal law. In 3 vols., vol.m. The structure of criminal law and its identification in the national jurisprudence. Rostov on Don, 2008.
3. Baranov A.V. System-defining specialized norms of modern Russian law // Bulletin of Omsk University. The series «Law». 2017. № 4 (53).
4. Barakhoeva A. R. Non-standard normative prescriptions as an element of law // Actual problems of the theory and history of the legal system of society. 2015. № 14
5. Blokhin Yu.V. Criteria for distinguishing normative-legal prescriptions from non-normative ones in Soviet legislation (on the example of atypical prescriptions): abstract of the dis. ... PhD in Law. Moscow, 1991.
6. Denisova A.V. The consistency of Russian criminal law. Moscow, 2018.
7. Resolution of the Constitutional Court of the Russian Federation № 17-P of25.04.2018 «On the case of checking the constitutionality of paragraph 2 of the notes to Article 264 of the Criminal Code of the Russian Federation in connection with the request of the Ivanovo Regional Court» // Collection of Legislation of the Russian Federation. 2018. № 19.
8. Resolution of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation № 16 of 04.12.2014 «On judicial practice in cases of crimes against sexual inviolability and sexual freedom of the individual» // Bulletin of the Supreme Court of the Russian Federation. 2015. № 2
9. Resolution of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation of 15.11.2016 № 48 (ed. of 11.06.2020) «On the practice of applying legislation by courts regulating the specifics of criminal liability for crimes in the sphere of entrepreneurial and other economic activities» // Bulletin of the Supreme Court of the Russian Federation. 2017. № 1.
10. Rybakov V.A. Atypical norms of law // Bulletin of Omsk University. The series «Law». 2013. № 3.
