CC BY
74
1) объединить рассматриваемый законопроект с проектами депутатов И.А. Яровой и А.С. Прокопьева, уже внесенными в Государственную Думу Федерального Собрания РФ;
2) концептуально доработать законопроект с учетом нецелесообразности установления ответственности за посягательства на здоровье населения и интеллектуальную собственность в одних и тех же статьях УК РФ и КоАП РФ, принимая во внимание существенные различия в содержании объектов соответствующих противоправных посягательств;
3) детализировать составы преступлений и административных правонарушений с учетом положений Конвенции в части учета обстоятельств, отягчающих наказание, в том числе таких, как дистанционная торговля с использованием электронных сетей массового использования (в частности Интернета);
4) установить уголовную и административную ответственность за связанные правонарушения, предметом которых являются БАДы;
5) сформировать законодательную основу для создания единого органа государственной власти, осуществляющего контрольно-надзорные функции в сфере здравоохранения и наделенного полномочиями по рассмотрению (включая назначение административных наказаний) дел об административных правонарушениях в сфере обращения лекарственных средств и медицинских изделий.
Л.Д. ГаухмаН
НЕСТАБИЛЬНОСТЬ УГОЛОВНОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА КАК УГРОЗА РАЗРУШЕНИЯ ПРАВОПОРЯДКА
Серьезной проблемой является нестабильность законодательства - уголовного и других его отраслей, на нормы которых содержатся - сделаны или подразумеваются - ссылки в бланкетных нормах УК РФ.
В УК РФ, принятый Государственной Думой 24 мая 1996 г., одобренный Советом Федерации Федерального Собрания РФ
* Профессор кафедры уголовного права Московского университета МВД России, доктор юридических наук, заслуженный деятель науки РФ.
87
Труды Института государства и права Российской академии наук. № 3/2014
5 июня 1996 г., подписанный Президентом РФ 13 июня 1996 г. и введенный в действие с 1 января 1997 г., уже на 1 января 2010 г., т.е. всего лишь через 13 лет его действия, в него были внесены многочисленные изменения и дополнения 76 законами, причем в течение одного дня три раза было принято по три закона и девять раз - по два закона, что можно оценить как неспособность законодателя объединить несколько законов, принимаемых в течение одного дня, в один, единый, закон. Кроме того, в этот период принято большое количество законов - не уголовных - и других нормативных правовых актов о внесении изменений и дополнений в соответствующие законы и акты, ссылки на которые содержатся в бланкетных нормах УК РФ. Внесенные и вносимые изменения и дополнения в УК РФ, другие законы и иные нормативные правовые акты свидетельствуют о существенной нестабильности уголовного и других отраслей законодательства РФ. По сути, законодатель работает по принципу «Акуля, что шьешь не оттуля? - А я еще пороть буду».
В связи с многочисленными изменениями и дополнениями, вносимыми в законы и иные нормативные правовые акты, ссылки на которые содержатся в УК РФ, далеко не всегда способствующими повышению эффективности борьбы с преступностью, представляется возможным озвучить мысль, являющуюся дискуссионной и даже крамольной, состоящую в оценке изменений и дополнений уголовного и других отраслей законодательства законодателем одного и того же созыва как нарушение закона им самим, т. е. как правонарушение. В целом нестабильность законодательства отрицательно влияет как на соблюдение, так и на применение норм права.
Вместе с тем УК РФ уже в своей первоначальной редакции содержал ряд недостатков1. Однако внесенные в него изменения и дополнения привели к его совершенствованию лишь в незначительной части, а в остальном были нейтральными или негативными. Оптимальным же и логичным было бы не внесение многочисленных и порой бессистемных изменений и дополнений в УК РФ, а принятие нового кодекса на основе его квалифицированной разработки учеными в области уголовного права с привлечением специалистов других отраслей законодательства и практических работ-
1 См.: ГаухманЛ. Нужен новый УК РФ // Законность. 1998. № 7. С. 22-25. 88
ников правоохранительных органов и судов. Необходимость привлечения к разработке нового УК РФ специалистов других отраслей законодательства обусловлена наличием в действующем уголовном законе большого числа бланкетных норм, реализация которых в следственной и судебной практике неразрывно связана с применением норм других отраслей законодательства, содержащих определения понятий, признаков, терминов и т.д., отсутствующие в УК РФ.
Анализ изменений и дополнений, внесенных в УК РФ, позволяет констатировать, что они состояли, во-первых, в исключении из Кодекса ряда норм, во-вторых, во включении в него новых уголовно-правовых норм и, в-третьих, в изменении редакции диспозиций и санкций ряда норм. При этом важно отметить, что наибольшее количество изменений и дополнений (257 при 360 статьях УК РФ в его первоначальной редакции) по сравнению с другими законами, изменявшими УК РФ, было внесено Федеральным законом от 8 декабря 2003 г. № 162-ФЗ «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации»2. Многие изменения, внесенные данным Законом, касаются замены исчисления размеров, преимущественно штрафов, в минимальных размерах оплаты труда на их исчисление в рублях.
Разумеется, в одной статье невозможно привести, охарактеризовать и оценить все изменения и дополнения, внесенные в УК РФ за период его действия. В этой связи представляется целесообразным в предлагаемом освещении проблемы нестабильности законодательства рассмотреть, с одной стороны, не все, а лишь наиболее существенные изменения и дополнения, с другой - именно норм УК РФ, т.е. за отдельными исключениями без учета изменений и дополнений, внесенных в другие - не уголовные - законы и иные нормативные правовые акты, ссылки на которые содержатся в бланкетных нормах УК РФ. Причем порядок анализа внесенных изменений и дополнений соответствует последовательности расположения норм в УК РФ.
Наиболее существенными изменениями, состоящими в исключении из УК РФ вышеназванным Федеральным законом ряда уголовно-правовых норм, являются, на наш взгляд, следующие: 1) исключение ст. 16, определявшей неоднократность преступле-
2 СЗ РФ. 2003. № 50. Ст. 4848.
ний и регламентировавшей ее применение, и неоднократности из всех статей Особенной части УК РФ, в которых она признавалась квалифицирующим признаком многих видов преступлений; 2) исключение из ст. 44 п. «ж», предусматривавшего такой вид наказания, как конфискация имущества, ст. 52, определявшей конфискацию имущества и регламентировавшей ее применение, и этого наказания из санкций всех статей Особенной части Кодекса; 3) исключение ст. 77, предусматривавшей освобождение от уголовной ответственности в связи с изменением обстановки, и включение ст. 801, предусматривающей освобождение от наказания в связи с изменением обстановки; 4) исключение из ст. 118 ч. 3 и 4, которыми была установлена уголовная ответственность за причинение средней тяжести вреда здоровью по неосторожности, и такого причинения из тех статей, в которых оно признавалось преступлением при наступлении этого последствия в результате совершения действия, а не бездействия; 5) исключение ст. 182 и 200, которыми была установлена уголовная ответственность соответственно за заведомо ложную рекламу и за обман потребителей; 6) исключение ст. 265, которой предусматривалась ответственность, за оставление места дорожно-транспортного происшествия. Из других - последующих -изменений наиболее значимым представляется исключение из УК РФ на основании п. 4 ст. 1 Федерального закона от 7 апреля 2010 г. № 60-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации»3 ст. 173, предусматривавшей ответственность за лжепредпринимательство.
По неофициальному, анонимному и неопубликованному пояснению одного из разработчиков Федерального закона от 8 декабря 2003 г. № 162-ФЗ, мотивом исключения из УК РФ ст. 16 и неоднократности как квалифицирующего признака многих преступлений из статей Особенной части Кодекса послужило несоответствие данного признака принципу справедливости, закрепленному в ч. 2 ст. 6 УК РФ, в соответствии с которым «никто не может нести уголовную ответственность дважды за одно и то же преступление». Напомним, что на основании ст. 16 неоднократностью признавалось совершение двух или более преступлений, предусмотренных одной статьей или частью статьи либо в случаях, предусмотренных статьями Особенной части, - различными статьями УК РФ, притом
3 СЗ РФ. 2010. № 15. Ст. 1756. 90
при совершении, к примеру, двух преступлений, во-первых, если лицо не было осуждено ни за одно из них, во-вторых, когда за одно из них оно было осуждено и судимость не снята и не погашена. Нарушение же принципа справедливости могло иметь место лишь в последней из приведенных ситуаций. Поэтому исключение ст. 16 и неоднократности как квалифицирующего признака преступлений из УК РФ представляется обоснованным лишь частично. Было бы правильнее, сохранив институт неоднократности преступлений, при определении неоднократности исключить возможность учета преступлений, за совершение которых лицо было осуждено ранее, и признавать неоднократным совершение только тех преступлений, за которые лицо не было осуждено. Вместе с тем исключение из УК РФ института неоднократности повлекло малозаметные для беглого и (или) поверхностного взгляда последствия. Во-первых, появилась возможность назначения на основании ч. 2 и 3 ст. 69 УК РФ при отсутствии судимости за одно - первое - преступление за другие - второе и последующие независимо от количества (пять, 10, 15 и т.д.) преступления - того же вида наказания в размере не более половины максимального наказания, установленного за совершение данного вида преступления. К примеру, за совершение первой кражи, предусмотренной ч. 1 ст. 158 УК РФ, может быть назначено максимальное наказание не свыше двух лет лишения свободы, а за совершение, допустим, 10 краж, предусмотренных той же нормой, - не свыше трех лет лишения свободы, тогда как до принятия Федерального закона от 8 декабря 2003 г. № 162-ФЗ совершение кражи неоднократно квалифицировалось по ч. 3 ст. 158 УК РФ, санкцией которой было установлено максимальное наказание в виде лишения свободы на срок до шести лет. Во-вторых, наличие нормы, содержащейся в ч. 1 ст. 17 УК РФ, согласно которой «при совокупности преступлений лицо несет уголовную ответственность за каждое совершенное преступление по соответствующей статье или части статьи настоящего Кодекса», породило неясности в следственной и судебной практике относительно формы фиксации неоднократности преступлений, предусмотренных одной и той же частью статьи УК РФ, в процессуальных документах. Например, следует ли указывать в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого, в обвинительном заключении, в приговоре, что «лицо совершило пять краж, каждая из которых подпадает под признаки ч. 1 ст. 158 УК РФ», либо «лицо совершило пять краж,
подпадающих под признаки ч. 1 ст. 158, ч. 1 ст. 158, ч. 1, ст. 158, ч. 1 ст. 158 и ч. 1 ст. 158 УК РФ», ибо, как показало ознакомление с материалами конкретных уголовных дел, в одних из них используется первая, а других - вторая форма фиксации, хотя последняя, по нашему мнению, с позиции строгого соблюдения буквы закона в большей степени обеспечивает возможность применения ч. 2 и 3 ст. 69 УК РФ.
Исключение законодательной властью из УК РФ конфискации имущества как вида наказания осуществлено, по мнению специалистов-ученых и практических работников, высказанному при их анонимном опросе, в интересах крупных собственников, которые приобрели имущество незаконным путем и совершали преступления, каравшиеся, в частности, конфискацией. Конфискация имущества, предусмотренная ст. 1041, 1042 и 1043, которые включены в гл. 151 УК РФ Федеральным законом от 27 июля 2006 г. № 153-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона «О ратификации Конвенции Совета Европы о предупреждении терроризма» и Федерального закона «О противодействии терро-ризму»4, совпадает с конфискацией имущества как видом наказания лишь по названию, т.е. терминологически, а по сущности -фактической и юридической - ничего общего с ней не имеет, ибо представляет собой не «принудительное безвозмездное изъятие в собственность государства всего или части имущества, являющегося собственностью осужденного», как это определялось в ранее действовавшей ч. 1 ст. 52 УК РФ, а «принудительное безвозмездное изъятие и обращение в собственность государства... денег, ценностей или иного имущества», полученных в результате совершения преступлений, предусмотренных статьями УК РФ, перечисленными в п. «а» ч. 1 ст. 1041 Кодекса, за исключением имущества, подлежащего возвращению законному владельцу. Имущество, подлежащее конфискации согласно п. «а» ч. 1 ст. 1041, всегда аксиоматично подлежало и подлежит обращению в собственность государства или возвращению законному владельцу, что, в частности, предусмотрено ч. 3 ст. 42 УПК РФ и, по сути, вытекает из пп. 101 и 11 ст. 299 и п. 41 ст. 307 УПК РФ. В этой связи нормы о конфискации имущества (ст. 1041, 1042 и 1043 УК РФ) являются исключительно
4 СЗ РФ. 2006. № 31 (ч. 1). Ст. 3452. 92
декларативными, создающими лишь видимость того, что законодателем предусматривается конфискация имущества, маскирующими отсутствие в УК РФ данной меры в ее изначальном - общепринятом - понимании, и не имеют никакого практического значения.
Исключение из УК РФ ст. 77 и включение взамен нее ст. 801, во-первых, лишает все правоохранительные органы, к которым на основании анализа ст. 294 Кодекса и сопоставления ее ч. 1 и ч. 2 относятся органы прокуратуры, следствия и дознания, права освободить лицо, совершившее преступление небольшой или средней тяжести, от уголовной ответственности в связи с изменением обстановки, причем даже тогда, когда перспектива такого освобождения очевидна и не вызывает сомнений уже на стадии предварительного следствия или дознания, например в связи с призывом лица, совершившего преступление, на службу в армии. Во-вторых, на эти органы при очевидности указанной перспективы возлагается осуществление дополнительной, порой излишней и ненужной, работы, состоящей в производстве практически бесцельных следственных действий, в частности, в вынесении постановления о привлечении в качестве обвиняемого, допросе лица в качестве обвиняемого, в его ознакомлении с материалами уголовного дела, составлении обвинительного заключения, что необоснованно увеличивает объем работы сотрудников правоохранительных органов, который и так весьма велик. В-третьих, возникает вопрос, связанный с системностью УК РФ, ибо названные исключение и включение предполагают аналогичные изменения норм, содержащихся в его ст. 75 и 76, предусматривающих освобождение от уголовной ответственности соответственно в связи с деятельным раскаянием и с примирением с потерпевшим.
Исключение из ст. 118 УК РФ ч. 3 и 4, которыми предусматривалась ответственность за причинение средней тяжести вреда здоровью по неосторожности, и такого причинения из всех тех статей Кодекса, в которых оно признавалось преступлением при его наступлении в результате совершения действия, и в то же время сохранение в ст. 124 ответственности за причинение названного вреда путем бездействия представляется уязвимым и весьма сомнительным с позиции системности законодательства, т. е. «не укладывающимся» в его систему. Это выражается в следующем. Во-первых, указанное исключение не обеспечивает соблюдение ч. 2 ст. 7 и ч. 1 ст. 41 Конституции РФ, в которых закреплено право
личности на охрану здоровья, что предполагает осуществление такой охраны уголовным законом и соответственно наличие уголовной ответственности за причинение вреда здоровью любой степени тяжести, тем более средней тяжести независимо от формы вины, т.е. от того, причинен вред здоровью средней тяжести умышленно или по неосторожности. Во-вторых, сохранение уголовной ответственности за причинение средней тяжести вреда здоровью по неосторожности путем бездействия при ее исключении за такое причинение путем действия есть не что иное, как нонсенс, ибо аксиоматично, что действие всегда опаснее бездействия. В процессе анонимного опроса специалистов-ученых и практических работников правоохранительных органов большинство из них высказали мнение, согласно которому названное исключение осуществлено законодателем в ущерб обеспечению конституционного права граждан на охрану здоровья в интересах владельцев автомашин, главным образом иномарок, нарушающих правила дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, поскольку ранее, до принятия Федерального закона от 8 декабря 2003 г. № 162-ФЗ, за нарушение таких правил, повлекшее по неосторожности причинение средней тяжести вреда здоровью человека, предусматривалась ответственность ч. 1 ст. 264 УК РФ, отмененная этим Законом.
Исключение из УК РФ ст. 182 и 200, предусматривавших ответственность соответственно за заведомо ложную рекламу и за обман потребителей, подвергаемое критике в юридической литера-туре5, представляется обоснованным, так как соответствует такому принципу криминализации и декриминализации, как относительная распространенность деяний, суть которого состоит, в частности, в том, что криминализируемые деяния не должны быть слишком распространенными, иначе закон будет применим лишь к отдельным случаям6. К примеру, обман потребителей совершался, по данным опроса работников торговли, в подавляющем большинстве случаев купли-продажи, число которых в России ежедневно пре-
5 См.: ЖуравлевМ.П. Системность законодательства как условие обеспечения законности в сфере борьбы с преступностью // Актуальные проблемы экономики, культуры и права. Материалы IV межвузовской научно-практической конференции. 25 февраля 2009 г. М., 2009. С. 13.
6 См.: Основания уголовно-правового запрета. Криминализация и декриминализация. М., 1982. С. 218-220.
вышало 100 млн. При этом к уголовной ответственности в период действия ст. 200 привлекалось не более 0,001% виновных.
Исключение из УК РФ ст. 265, содержавшей специальную более строгую норму об ответственности за оставление места дорожно-транспортного происшествия по отношению к сохраненной общей менее строгой норме, закрепленной в ст. 125, предусматривающей ответственность за оставление в опасности, было обусловлено, по мнению анонимно опрошенных специалистов-ученых и практических работников правоохранительных органов, тем же мотивом, что и исключение из ст. 264 ответственности за нарушение правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, повлекшее по неосторожности причинение средней тяжести вреда здоровью человека.
Исключение из УК РФ ст. 173, предусматривавшей ответственность за лжепредпринимательство, означает декриминализацию этого деяния и произведено, на наш взгляд, в интересах организаторов, руководителей и участников преступных сообществ (преступных организаций), которые в целях уклонения от ответственности по ст. 210 УК РФ создавались в виде коммерческих организаций без намерения осуществлять предпринимательскую или банковскую деятельность. Тем самым в случае разоблачения они понесли менее строгую ответственность - по ст. 173, а не ст. 210. После исключения из УК РФ ст. 173 указанные лица после регистрации такой организации полностью легализуют свою преступную деятельность, не неся за ее осуществление никакой уголовной ответственности.
Из числа изменений, состоящих во включении в УК РФ новых норм, представляется целесообразным с позиции их оценки, в частности, с точки зрения их соответствия принципам криминализации выделить внесенные, во-первых, Федеральным законом от 8 декабря 2003 г. № 162-ФЗ и, во-вторых, другими федеральными законами. К представляющим в указанном ракурсе наибольший интерес относятся нормы, включенные указанным Федеральным законом в следующие статьи и части статей УК РФ: 1) ч. 2 ст. 115, ч. 2 ст. 116 и ч. 2 ст. 167; 2) примечание к ст. 122; 3) ст. 1271 и 1272; 4) примечание к ст. 151; 5) примечание к ст. 169; 6) ст. 1991 и 1992' 7) ст. 2281 и 2282; 8) ст. 2851 и 2852. Аналогичные нормы включены также и другими законами в нижеперечисленные статьи, части и пункты статей УК РФ: 1) п. «л» ч. 2 ст. 105, п. «е» ч. 2 ст. 111,
п. «е» ч. 2 ст. 112, п. «б» ч. 2 ст. 115, п. «б» ч. 2 ст. 116, п. «з» ч. 2 ст. 117, ч. 2 ст. 119, п. «б» ч. 1 ст. 213 и ч. 2 ст. 214; 2) ст. 1411; 3) ст. 174 и 1741.
Во введенные впервые ч. 2 ст. 115 и ч. 2 ст. 116 и в имевшуюся ч. 2 ст. 167 УК РФ включен квалифицирующий признак - совершение соответственно умышленного причинения легкого вреда здоровью, побоев и умышленного уничтожения или повреждения имущества из хулиганских побуждений. Включение в указанные статьи названного квалифицирующего признака взаимосвязано с исключением из ст. 213 УК РФ ч. 1, которой предусматривалась ответственность за хулиганство, т.е. грубое нарушение общественного порядка, выражающее явное неуважение к обществу, сопровождающееся применением насилия к гражданам либо угрозой его применения, а равно уничтожением или повреждением чужого имущества, причем максимальный размер санкций ч. 2 ст. 115 и ч. 2 ст. 116 - до двух лет лишения свободы - установлен тот же, что был предусмотрен санкцией, исключенной из ст. 213 ч. 1. Вместе с тем важно обратить внимание на то, что уголовные дела о преступлениях, предусмотренных ст. 213, являются делами публичного обвинения, а о преступлениях, предусмотренных ст. 115 и 116, -делами частного обвинения. Последнее создает для виновных возможность воздействовать на потерпевших от преступлений, предусмотренных ст. 115 и 116, чтобы избежать возбуждения уголовного дела и соответственно уклониться от уголовной ответственности. По мнению анонимно опрошенных специалистов -ученых и практических работников правоохранительных органов, включение в УК РФ ч. 2 в ст. 115 и 116 и исключение ч. 1 из ст. 213 в прежней редакции осуществлено законодателем в интересах и под воздействием крупных собственников, пролоббировавших эти изменения с тем, чтобы не допустить привлечения к уголовной ответственности своих детей, совершающих хулиганские действия в общественных местах, путем подкупа потерпевших, стимулирующего их отказ от обращения в правоохранительные органы и суды с заявлениями о возбуждении уголовных дел.
Примечание, включенное в ст. 122 УК РФ, которое предусматривает освобождение от уголовной ответственности лица, заразившего другое лицо ВИЧ-инфекцией, если оно до поставления последнего в опасность заражения предупредило его о наличии у него этой болезни, но зараженное лицо добровольно согласилось
совершить действия, создавшие опасность заражения, было бы обоснованным распространить и на ст. 121, поскольку заражение венерической болезнью, ответственность за которое установлена ею, представляет собой менее общественно опасное деяние, чем заражение ВИЧ-инфекцией.
Включение в УК РФ ст. 1271 и 1272, предусматривающих ответственность соответственно за торговлю людьми и использование рабского труда, по нашему мнению, носит декларативный характер, ибо деяния в формулировках диспозиций этих статей практически не поддаются установлению и доказыванию, что является нарушением такого принципа криминализации, как процессуальная
7
осуществимость уголовного преследования .
Включенное в УК РФ примечание к ст. 151, предусматривающей ответственность за вовлечение несовершеннолетнего в совершение антиобщественных действий, согласно которому «действие настоящей статьи не распространяется на случаи вовлечения несовершеннолетнего в занятие бродяжничеством, если это деяние совершено родителем вследствие стечения тяжелых жизненных обстоятельств, вызванных утратой источника средств существования или отсутствием места жительства (выделено мной. -Л.Г.)», при сопоставлении его с конституционными нормами, на наш взгляд, сводит к декларативности признаваемое и гарантируемое Конституцией РФ право на защиту от безработицы (ч. 3 ст. 37) и право малоимущих на предоставление им жилища бесплатно из государственных, муниципальных и других жилищных фондов (ч. 3 ст. 40), т.е. ставит под сомнение действенность названных норм.
Позитивной оценки заслуживает включение в УК РФ примечания к ст. 169, на основании которого в статьях гл. 22, за исключением ст. 174, 1741, 178, 185-1854, 193, 194, 198, 199 и 1991, крупным размером, крупным ущербом, доходом либо задолженностью в крупном размере признаются стоимость, ущерб, доход либо задолженность в сумме, превышающей 250 тыс. руб., особо крупным -1 млн руб.8 В этом примечании впервые в отечественном уголов-
7
См.: Основания уголовно-правового запрета. Криминализация и декриминализация. С. 232-235.
8 На основании пп. «в» п. 1 ст. 1 Федерального закона от 7 апреля 2010 г.
№ 60-ФЗ в этом примечании словосочетания «двести пятьдесят тысяч рублей»
ном законе установлена норма, приравнивающая размер ущерба к размеру стоимости имущества, отсутствие которой прежде вызывало трудности в следственной и судебной практике при определении ущерба.
Анализ включенных в УК РФ ст. 1991 и 1992 в сопоставлении с п. 1 ст. 24 и абз. 6 и 2 п. 2 ст. 11 Налогового кодекса РФ (далее -НК РФ) позволяет спрогнозировать проблематичность применения в следственной и судебной практике ст. 1991, предусматривающей ответственность за неисполнение обязанностей налогового агента, в случаях, когда таким агентом является юридическое лицо. Это предположение обосновывается нижеследующей взаимосвязанной цепочкой аргументов. Во-первых, на основании п. 1 ст. 24 НК РФ «налоговыми агентами признаются лица (выделено мной. - Л.Г.), на которых в соответствии с настоящим Кодексом возложены обязанности по исчислению, удержанию у налогоплательщика и перечислению в соответствующий бюджет (внебюджетный фонд) налогов». Во-вторых, согласно абз. 6 п. 2 ст. 11 НК РФ «лица (лицо) -организации и (или) физические лица», а абз. 2 п. 2 указанной статьи «организации - юридические лица, образованные в соответствии с законодательством Российской Федерации...». В-третьих, по УК РФ субъектом преступления признается лишь физическое лицо и им не может быть юридическое лицо. В-четвертых, при возложении обязанностей налогового агента на юридическое лицо субъектом преступления, предусмотренного ст. может
быть физическое лицо, являющееся представителем юридического лица, т.е. выполняющее в юридическом лице управленческие функции, которым по определению, сформулированному в примечании 1 к ст. 201 УК РФ, признается «лицо, выполняющее функции единоличного исполнительного органа, члена совета директоров или иного коллегиального исполнительного органа, а также лицо, постоянно, временно либо по специальному полномочию выполняющее организационно-распорядительные или административно-хозяйственные функции.». Наконец, в-пятых, применительно к юридическому лицу налоговым агентом выступает обычно бухгалтерия, представителем которой является главный бухгалтер, не исполняющий лично обязанности по исчислению, удержанию и пере-
и «один миллион рублей» заменены соответственно словосочетаниями «один миллион пятьсот тысяч рублей» и «шесть миллионов рублей». 98
числению налогов и не имеющий возможности проверить правильность выполнения этих обязанностей подчиненными бухгалтерами, вследствие чего, с одной стороны, вынужден доверять подчиненным, непосредственно исполняющим названные обязанности, с другой - при недобросовестности последних не может осознавать факта неисполнения ими данных обязанностей, т.е. действует неумышленно, тогда как субъективная сторона неисполнения обязанностей налогового агента характеризуется только прямым умыслом.
Включение в УК РФ ст. 2281 и 2282 - результат расчленения ст. 228 в прежней редакции, связанного с внесением в нормы, содержащиеся в ст. 228 в новой редакции, ст. 2281 и 2282 ряда существенных изменений и дополнений. При этом ч. 1, ч. 2-4 и 5 ст. 228 в прежней редакции положены в основу соответственно ст. 228 в новой редакции, ст. 2281 и 2282. Внесенные изменения и дополнения с позиции их оценки в самом общем виде, в частности, сводятся к следующему. Во-первых, в ст. 228, состоящей в действующей редакции из двух частей, установлена ответственность за незаконные приобретение, хранение, перевозку, изготовление, переработку без цели сбыта наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов в крупном (ч. 1) и особо крупном размере (ч. 2), тогда как в ч. 1 ст. 228 в прежней редакции предусматривалась ответственность только за незаконные приобретение или хранение без цели сбыта наркотических средств или психотропных веществ в крупном размере. Во-вторых, в ст. 2281, состоящей из трех частей, установлена ответственность лишь за незаконные производство, сбыт или пересылку наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов, причем в ч. 2 предусмотрены те же квалифицирующие признаки, что и в ч. 3 ст. 228 в прежней редакции, за исключением неоднократности, а в ее ч. 3 - особо квалифицирующие признаки, содержавшиеся в ч. 4 ст. 228 в прежней редакции, и, кроме того, такие, как совершение данного преступления лицом с использованием своего служебного положения и лицом, достигшим 18-летнего возраста, в отношении несовершеннолетнего. В-третьих, в ст. 2282, состоящей из двух частей, установлена в ее ч. 1 дополнительно, по сравнению с ч. 5 ст. 228 в прежней редакции, ответственность за нарушение правил культивирования растений, используемых для производства наркотических средств или психотропных веществ, совершенное из корыстных побуждений либо
повлекшее по неосторожности причинение вреда здоровью человека или иные тяжкие последствия. В-четвертых, к предмету преступлений, предусмотренных ст. 228 в новой редакции и ст. 2281, отнесены аналоги наркотических средств и (или) психотропных веществ, которые предметом преступления, предусматривавшегося ст. 228 в прежней редакции, не признавались, что является грубейшим нарушением законодателем установленного им самим принципа законности, закрепленного в ст. 3 УК РФ, на основании ч. 2 которой «применение уголовного закона по аналогии не допускается», и может привести к предвзятому, неограниченному, даже беспредельному расширению уголовной ответственности по ст. 228 в новой редакции и ст. 2281. В-пятых, ни в ст. 228 в новой редакции, ни в ст. 2281 прямо не предусмотрена ответственность за незаконные приобретение, хранение, перевозку, изготовление и переработку наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов в целях сбыта, в то время как за незаконные приобретение или хранение в целях сбыта, за перевозку, изготовление и переработку наркотических средств или психотропных веществ независимо от наличия или отсутствия цели сбыта была установлена ответственность (ч. 2-4 ст. 228 в прежней редакции), что породило ситуацию, при которой в следственной и судебной практике незаконные приобретение, хранение, перевозка, изготовление и переработка наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов в целях сбыта квалифицируются по ст. 228 в новой редакции, т.е. как совершенные без цели сбыта.
Включенные в УК РФ ст. 2851 и 2852 об ответственности должностного лица за нецелевое расходование соответственно бюджетных средств и средств государственных внебюджетных фондов в крупном и особо крупном размере содержат специальные нормы по отношению к общей норме, закрепленной в ч. 2 ст. 176 УК РФ, предусматривающей ответственность индивидуального предпринимателя или руководителя организации за использование государственного целевого кредита не по прямому назначению, причинившее крупный ущерб гражданам, организациям или государству. Названные нормы соотносятся как специальные и общая в связи с тем, что субъектом преступлений, предусмотренных ст. 2851 и 2852, является должностное лицо, а субъектом преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 176, - индивидуальный предприниматель или руководитель организации, которым, когда послед-
няя представляет собой государственный орган, орган местного самоуправления, государственное или муниципальное учреждение, государственную корпорацию, Вооруженные Силы РФ, другие войска и воинские формирования РФ, является должностное лицо. Исходя из этого, при отсутствии в УК РФ ст. 2851 и 2852 должностное лицо, являющееся руководителем любой из перечисленных организаций, совершившее нецелевое расходование бюджетных средств, подлежало бы ответственности по ч. 2 ст. 176. Крупные же размеры ущерба и нецелевого расходования бюджетных средств в указанных статьях неодинаковы. Крупным размером ущерба применительно к ст. 176 на момент включения в УК РФ ст. 2851 и 2852 признавалась согласно примечанию к ст. 169 сумма, превышающая 250 тыс. руб., а крупным размером нецелевого расходования бюджетных средств применительно к ст. 2851 и 2852 - на основании примечания к ст. 2851 - сумма, превышающая 1 млн 500 тыс. руб. Соответственно должностное лицо, совершившее нецелевое расходование бюджетных средств в сумме, не превышающей 1 млн 500 тыс. руб., не подлежит уголовной ответственности. Таким образом, с одной стороны, декриминализируется расходование должностным лицом денежных средств в размере более 250 тыс. руб., но не превышающем 1 млн 500 тыс. руб., с другой стороны, поощряется замаскированное способствование, даже поощрение коррупции, выражающейся в нецелевом расходовании должностными лицами бюджетных средств. Приведенное различие крупного размера применительно к указанным статьям УК РФ устранено Федеральным законом от 7 апреля 2010 г. № 60-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации», внесшим изменения в примечание к ст. 169 УК РФ, состоящие, в частности, в определении крупного размера применительно к ст. 176 в той же сумме, что и применительно к ст. 2851 и 2852, т.е. превышающей 1 млн 500 тыс. тыс. руб.
Включение Федеральным законом от 24 июля 2007 г. № 211-ФЗ9 в п. «л» ч. 2 ст. 105, п. «е» ч. 2 ст. 111, п. «е» ч. 2 ст. 112, п. «б» ч. 2 ст. 115, п. «б» ч. 2 ст. 116, п. «з» ч. 2 ст. 117, ч. 2 ст. 119, ч. 2 ст. 214 УК РФ в качестве квалифицирующего признака соответственно убийства, умышленного причинения тяжкого вреда здоровью, умышленного причинения средней тяжести вреда здоро-
9 СЗ РФ. 2007. № 31. Ст. 4008.
вью, умышленного причинения легкого вреда здоровью, побоев, истязания, угрозы убийством или причинением тяжкого вреда здоровью, вандализма и в п. «б» ч. 1 ст. 213 в качестве признака основного состава преступления хулиганства такого обстоятельства, как совершение перечисленных преступлений «по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы», в части, касающейся мотивов ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы, носит сугубо декларативный характер. Применение норм, предусматривающих названные мотивы в отношении какой-либо социальной группы, в следственной и судебной практике априорно невозможно вследствие, с одной стороны, отсутствия законодательного определения понятия социальной группы и закрепленного в уголовном законе систематизированного перечня, хотя бы примерного, социальных групп, с другой - наличия в социальной действительности неисчислимого количества различных социальных групп, объединяемых постоянно или временно по самым разнообразным признакам.
Включенная в УК РФ Федеральным законом от 4 июля 2003 г. № 94-ФЗ10 ст. 1411 представляется абсолютно неприменимой в следственной и судебной практике ввиду того, что излишне многословная формулировка диспозиции ч. 1 (248 слов) затрудняет уяснение ее содержания.
Из анализа и сопоставления включенных Федеральным законом от 7 августа 2001 г. № 121-ФЗ «О внесении изменений и дополнений в законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем»11 в УК РФ ст. 174 и 1741 взамен ранее действовавшей ст. 174 вытекает, что данная статья в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 г. № 162-ФЗ, которой согласно ее ч. 1 установлена ответственность за «совершение финансовых операций и других сделок с денежными средствами или иным имуществом, заведомо приобретенными другимии лицами преступным путем (за исключением преступлений, предусмотренных ст. 193, 194, 198, 199, 1991 и 1992 настоя-
10 СЗ РФ. 2003. № 27 (ч. 2). Ст. 2708.
11 СЗ РФ. 2001. № 33 (ч. 1). Ст. 3424. 102
щего Кодекса), в целях придания правомерного вида владению, пользованию и распоряжению указанными денежными средствами или иным имуществом (выделено мной. - Л.Г.)», практически неприменима. Если строго следовать букве закона, по этой статье может быть осуждено лицо, совершившее указанные операции и сделки, осознававшее факт (факты) приобретения денежных средств или иного имущества преступным путем другим лицом, приобретшим то или другое таким путем, что может иметь место только после вынесения в отношении последнего обвинительного приговора, вступившего в законную силу, тогда как обрисованные в ч. 1 ст. 174 в действующей редакции действия обычно совершаются до вынесения обвинительного приговора, вступившего в законную силу, вследствие чего минимизируются или вовсе исключаются возможности установления и доказывания осознания факта приобретения денежных средств или иного имущества другим лицом преступным путем и соответственно прямого умысла, характеризующего субъективную сторону состава преступления, предусмотренного указанной статьей.
Изменения редакции диспозиций и изменения санкций статей УК РФ весьма многочисленны и касаются значительного количества уголовно-правовых норм, в ряд из которых они вносились неоднократно, что исключает возможность детального освещения даже наиболее значимых из них в настоящей статье и обосновывает признание тех и других предметом самостоятельных научных исследований в области уголовного права, причем применительно к конкретным уголовно-правовым нормам, в которые вносились изменения. При проведении научных исследований необходимо предельно внимательно отслеживать вносимые изменения, критически их оценивать, концентрируясь на всех тонкостях, позитивных и негативных моментах этих изменений.
Вместе с тем представляется уместным привести лишь наиболее существенные, на наш взгляд, изменения, внесенные в УК РФ в последнее время, в качестве примеров. Во-первых, это изменения, внесенные Федеральным законом от 3 ноября 2009 г. № 245-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и в статью 100 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации»12, в частности, в ст. 35 и 210 УК РФ13.
12 СЗ РФ. 2009. № 45. Ст. 5263.
Во-вторых, изменения, внесенные Федеральным законом от 7 апреля 2010 г. № 60-Ф, с одной стороны, в примечания к ст. 169, 174, 193 и 194 УК РФ, с другой - в ст. 171 и 172. Изменения, внесенные в примечания к указанным статьям, состоят в увеличении сумм, определяющих, в частности, размер предмета преступлений в сфере экономической деятельности - денежных средств или иного имущества - как крупный, при наличии которого соответствующие виды деяний признаются преступлениями. Как уже указывалось выше, в примечании к ст. 169 крупным размером, крупным ущербом, доходом или задолженностью в крупном размере признана сумма, превышающая 1 млн 500 тыс. руб., тогда как до принятия названного Закона она должна была превышать 250 тыс. руб.; в примечании к ст. 174, распространяемом и на ст. 1741, слова «один миллион» заменены словами «шесть миллионов»; в примечании к ст. 193 слова «пять миллионов» - словами «тридцать миллионов»; в примечании к ст. 194 УК РФ слова «пятьсот тысяч рублей» - словами «три миллиона рублей». Эти изменения привели к декриминализации: 1) преступлений, ответственность за которые установлена статьями, объединенными в гл. 22 УК РФ «Преступления в сфере экономической деятельности», за исключением преступлений, предусмотренных ст. 174, 1741, 178, 185-1854, 193, 194, 198, 199 и 1991, если предусмотренные этими статьями размер, ущерб, доход или задолженность более 250 тыс. руб., но не превышают 1 млн 500 тыс. руб.; 2) преступлений, предусмотренных ст. 174 и 1741, если размер легализуемых денежных средств или иного имущества более 1 млн руб., но не превышает 6 млн руб.; 3) преступлений, ответственность за которые установлена ст. 193, если размер невозвращенных из-за границы средств в иностранной валюте более 5 млн руб., но не превышает 30 млн руб.; 4) преступлений, предусмотренных ст. 194, если размер таможенных платежей, от уплаты которых уклоняется лицо, более 500 тыс. руб., но не превышает 3 млн руб. Следует обратить внимание на то, что в каждом из приведенных примечаний суммы крупного размера, крупного ущерба, дохода или задолженности в крупном размере увеличены ровно в шесть раз, т. е. примерно во столько же раз, во сколько с момента принятия УК РФ до настоящего времени изменился курс
13 Подробнее об этих изменениях см.: Гаухман Л.Д. Квалификация преступлений: закон, теория, практика. 4-е изд. М., 2010. С. 543-554. 104
рубля по отношению к доллару: в 1996 г. он составлял приблизительно 5 : 1, а в 2010 г. - примерно 30 : 1. Этим же Законом из диспозиций ч. 1 ст. 171 и ч. 1 ст. 172 УК РФ исключено словосочетание «с нарушением лицензионных требований и условий». Тем самым декриминализированы соответственно незаконное предпринимательство и незаконная банковская деятельность, выражающиеся в нарушении лицензионных требований и условий, ответственность за которые была установлена названными статьями.
В-третьих, изменения, внесенные Федеральным законом от 19 мая 2010 г. № 87-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации по вопросу культивирования растений, содержащих наркотические средства или психотропные вещества либо их прекурсоры»14, заключаются в дополнении ряда норм УК РФ об ответственности за преступления, связанные с наркотическими средствами и психотропными веществами. В частности, на основании пп. «б» п. 2 ст. 1 этого Закона диспозиция ч. 1 ст. 228 УК РФ дополнена словами «а также незаконные приобретение, хранение, перевозка без цели сбыта растений, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, либо их частей, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, в крупном размере»; пп. «б» п. 3 ст. 1 - диспозиция ч. 1 ст. 2281 дополнена словами «а также незаконные сбыт или пересылка растений, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, либо их частей, содержащих наркотические средства или психотропные вещества»; п. 4 ст. 1 -диспозиция ч 1 ст. 2282 УК РФ дополнена посредством распространения правил оборота наркотических средств и психотропных веществ на растения, содержащие наркотические средства или психотропные вещества, и прекурсоры тех и других.
Изменения и дополнения, внесенные и вносимые в УК РФ и в другие законы и иные нормативные правовые акты, в том числе те, на которые содержатся ссылки в бланкетных нормах Кодекса, влекут многочисленные и весьма существенные, чаще всего негативные последствия. Ими, в частности, являются:
1) несоблюдение уголовного закона гражданами вследствие невозможности следить за всеми изменениями и дополнениями и соответственно знать их, и вместе с тем сохранение действия прин-
14 СЗ РФ. 2010. № 21. Ст. 2525.
ципа, согласно которому «незнание закона не освобождает от уголовной ответственности», тем более что уголовная ответственность изменяется, в том числе устанавливается, не только уголовным законом, но и другими законами и (или) иными нормативными правовыми актами, ссылки на которые содержатся (сделаны или подразумеваются) в бланкетных нормах УК РФ;
2) неприменение уголовного закона правоохранительными органами и судом в течение более или менее длительного времени с момента его принятия ввиду своевременной необеспеченности сотрудников этих органов и судей текстом нового закона и невозможности тех и других, загруженных повседневной практической работой, осуществлять мониторинг законодательства, т. е. постоянно следить за изменениями и дополнениями, вносимыми в УК РФ и другие законы и (или) иные нормативные правовые акты;
3) необходимость периодического, притом весьма частого, переиздания, требующего существенной и трудоемкой переработки содержания, литературных источников по уголовному праву, в частности, учебников, учебных пособий, монографий и т.д., с учетом изменений и дополнений, вносимых в УК РФ и другие законы и нормативные правовые акты;
4) существенное нарушение авторских прав аспиранта, адъюнкта, соискателя, подготовившего диссертацию, посвященную проблеме уголовной ответственности за преступление, которое де-криминализировано, т. е. исключено новым законом из числа преступных деяний, состоящее в лишении автора возможности защитить диссертацию и соответственно заслуженно приобрети искомую ученую степень и занять должность преподавателя вуза или научного сотрудника научно-исследовательского института, что обесценивает проделанный им творческий труд, сводя его к нулю, и может привести к личной трагедии человека, причем без какой-либо компенсации за этот труд, к примеру, временной - в виде предоставления автору оплачиваемого дополнительного периода обучения, равного потраченному на написание прежней - «убитой законодателем» - диссертации, или материальной, хотя невозможность защиты подготовленной и тем более одобренной диссертации причиняет автору невосполнимый вред, притом по вине законодателя;
5) порождение неуважения общества и его членов к закону, разрушение правопорядка и в конечном итоге ослабление государственной власти.
А.П. Дьяченко*
ДОМАШНИЙ АРЕСТ КАК ИНСТРУМЕНТ РЕАЛИЗАЦИИ УГОЛОВНОЙ ПОЛИТИКИ (СРАВНИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ ЗАКОНОДАТЕЛЬНОГО
ОПЫТА РОССИИ И ЗАРУБЕЖНЫХ ГОСУДАРСТВ)
Главным направлением политики в сфере обеспечения государственной и общественной безопасности на долгосрочную перспективу должны стать усиление роли государства в качестве гаранта безопасности личности, совершенствование нормативного регулирования, предупреждение борьбы с преступностью, расширение международного сотрудничества в правоохранительной сфере, а равно изучение положительного опыта зарубежных госу-дарств1, в том числе стран СНГ, Балтии и ряда европейских государств.
В настоящее время опубликовано немало работ о мере пресечения в виде домашнего ареста в России2. В этой связи актуальным
* Ведущий научный сотрудник Института государства и права РАН, доктор юридических наук, профессор.
1 См.: Указ Президента РФ от 12 мая 2009 г. № 537 «О Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года» // СЗ РФ. 2009. № 20. Ст. 2444.
2 См., например: МельниковВ.Ю. Проблемы применения домашнего ареста как меры пресечения // Журнал российского права. 2007. № 3; Салтыков Е.А. Домашний арест в российском уголовном процессе: Автореф. дисс. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2007; Григорьева А.Е. Вопросы теории и практики избрания следователями органов внутренних дел отдельных мер пресечения: залога и домашнего ареста. Красноярск, 2008; Светочев В.А. Домашний арест как мера пресечения в уголовном процессе РФ. Калининград, 2009; Долгушин Д.А. Домашний арест и заключение под стражу как мера уголовно-процессуального пресечения: теоретико-правовые аспекты и практика применения. Владимир, 2010; Соловьев И.Н. Проблемные вопросы исполнения домашнего ареста // Российский следователь. 2010. № 13; Абдырахманов К.С. Домашний арест в уголовном судопроизводстве Кыргызской Республики и России. СПб., 2011.
