CC BY
36
и.А. Бубнова, в.в. красных
УДК 81'23
нЕопсихолингвистикА: аргументы в защиту национально-культурного своеобразия
В статье предлагается новый интегративный подход к изучению образа мира человека, обозначенный авторами как нЕопсихолингвистикА, который отвечает требованиям сегодняшней реальности и может стать одним из направлений психолингвистических исследований языкового сознания этноса. По мнению авторов статьи, при объяснении национально-культурных особенностей и динамики языкового сознания и образа мира всего лингвокультурного сообщества необходимо учитывать не только культурные доминанты определенного этноса, но и индивидуальные особенности структуры языковой личности. Именно специфика содержания сознания отдельного человека, определяя своеобразие его образа мира, становится той динамической центробежной силой, которая в конечном счете может стать фактором, обусловливающим глобальные перемены в обществе.
Ключевые слова: новый интегративный подход, неопсихолингвистика, образ мира этнокультурного сообщества, образ мира личности, культурные доминанты, специфические индивидуальные черты.
Irina A. Bubnova, Victoria V. Krasnykh
NEO-PSYCHOLINGUISTICS: ARGUMENTS IN DEFENCE OF ETHNOCULTURAL PECULIARITIES
The article introduces a new integrative approach which could become one of new productive ways of ethnic language consciousness and ethnic world's view study. the authors argue that it is neopsycholinguistics that meets challenges of new reality and thus such approach could be helpful in understanding and explanation of specific traits and dynamic of either ethnocultural community's or a personal's world's view not only from the point of cultural dominants but taking into consideration personal specific individual features.
Keywords: new integrative approach, neopsycholinguistics, ethnocultural community's world's view, a personal's world's view, cultural dominants, specific individual features.
0. Теоретические предпосылки формирования неопсихолингвистики
Фундаментальные преобразования в жизни общества, вошедшего в XXI веке в новую фазу своего существования, для которой характерна смена системы ценностей и кардинальная трансформация образа мира, потребовали изменения направления развития всех областей науки. Вполне естественно, что главным следствием этих изменений стало изучение и осмысление различных сторон окружающей нас действительности, не привлекавших ранее внимания ученых. В результате в на-
стоящее время начинает формироваться иная система гуманитарного знания. Во-первых, применение принципов естественнонаучного подхода при изучении проблем, традиционно относящихся к гуманитарным аспектам, привело к изменению самого контекста познания. Во-вторых, современные данные об окружающем нас мире не просто дополняют накопленные знания, но дают основу для их переосмысления и прогнозирования дальнейших путей развития мирового сообщества.
1. психолингвистика: специфика исследований
Сказанное в полной мере относится к современной психолингвистике, где всестороннее, комплексное исследование тех или иных языковых либо речевых феноменов как «живого» целостного знания уже несколько десятилетий рассматривается как норма. Более того, по своей сути психолингвистика с самого момента своего основания совершенно естественно вписалась в ряд принципиально новых научных дисциплин, главной чертой которых является комплексность, и это изначально дало ей широкие возможности для решения различных теоретических и практических проблем.
Сегодня, как нам представляется, можно говорить о целом ряде психолингвистических направлений в нашей стране, которые уже стали классическими. И здесь, в контексте нашей работы, следует упомянуть исследования, продолжающие разработку общей теории речевой деятельности, - исследования, касающиеся психолингвистической теории значения слова, структуры языковой личности и содержания языкового сознания различных народов. С одной стороны, результаты многих из них, войдя в «золотой фонд» отечественной психолингвистики, давно перешагнули ее границы и стали широко использоваться теми учеными, чьи научные интересы лежат в смежных областях знания. С другой, выверенная методология, в основе которой лежит деятельностный подход, не просто обеспечила в процессе изучения речевых феноменов фокусировку внимания на личности, но и позволила психолингвистике динамично развиваться за счет включения в сферу ее внимания новых проблем, требующих решения на данном этапе развития науки о языке. При этом особо следует подчеркнуть, что в данном случае речь идет не об эклектизме, а о гармоничном включении в ходе работы теоретических положений родственных подходов, что, в свою очередь, дало возможность получать новые результаты, не противоречащие основным методологическим принципам, лежащим в основе классической отечественной психолингвистики. Все вышесказанное предопределяет безусловную интегративность исследований в данной области лингвистики.
2. современные исследования в рамках психолингвистики: возможные пути развития
Проблема языкового сознания, тех отличительных черт, которые характеризуют образ мира этноса, особенности его культуры как «некого коллективного общего для группы людей, живущих одновременно и связанных определенной социальной организацией» (по Ю. Лотману) уже в течение нескольких десятилетий представляют интерес для многих исследователей, в том числе и работающих в рамках психолингвистики. Примечательно, что одновременно с ростом базы дан-
ных, подтверждающих существование различии как в языковых картинах мира, так и в содержании языкового сознания представителей различных лингвокультурных сообществ, ужесточается и критика в адрес лингвистов, работающих в данном направлении. Представляется, что обвинения в «лингвистическом нарциссизме» как неотъемлемой части русского варианта идеологии национального превосходства, уходящей корнями в работы М.В. Ломоносова, А.А. Бестужева-Марлинского, Н.В. Гоголя, И.С. Тургенева, С.А. Есенина и многих других ученых и писателей (см., например: [Павлова, Безродный 2011]), звучащие сегодня в адрес как психолингвистов, так и представителей других научных российских школ, настоятельно требуют не только научных дискуссий, но и продолжения исследований, результаты которых способны внести свой вклад в дальнейшее укрепление позиций тех, кого часть коллег называет «неогумбольдтианцами», вкладывая в это слово отнюдь не положительный смысл. Но даже если оставить в стороне все эти, с нашей точки зрения, абсолютно несостоятельные и политизированные упреки, то следует признать, что и сейчас перед исследователями стоит достаточно много вопросов, которые еще только ждут своего решения. И в данном случае одним из перспективных направлений может стать исследование содержания образа мира с позиций взаимодействия, с одной стороны, живых, функционирующих культурных систем, а с другой - систем социальных, с учетом того факта, что и те и другие преломляются через индивидуальность их каждого отдельного представителя. Такой подход выводит нас на комплексную проблему языкового сознания человека как биологического существа, одновременно члена многочисленных социальных групп и определенного лингвокультурного сообщества. Наши размышления основаны на следующих предпосылках.
2.1. Само появление термина языковое сознание в психолингвистике было обусловлено интересом исследователей к содержанию национального образа мира, который, по мнению Н.В. Уфимцевой, является основополагающей компонентой культуры этноса [Уфимцева 2004]. Таким образом, именно образ мира представляет собой главный объект психолингвистических исследований в значительной части работ, выполненных в психолингвистической парадигме. Предметом же в данном случае становится сознание, изучаемое через формы его овнешнения, и прежде всего, через языковое сознание - опосредованный языком образ мира той или иной культуры [там же] [выделено нами - И.Б., В.К.].
Как замечает Н.В. Уфимцева, «в процессе развития этноса образ мира может меняться, но неизменными остаются принадлежащие коллективному бессознательному структурообразующие элементы этнического бессознательного - этнические константы, сквозь призму которых человек и смотрит на мир. В процессе социализации происходит "присвоение" этой системы этнических констант, что и обусловливает этничность сознания человека» [там же: 5-6].
Если попытаться выразить это в виде формулы, то мы получаем следующее:
К (этнические константы) ^ ОМ „ ч ^ ЯС , ч , ^
v ' (образ мира) этноса (языковое сознание) этноса7
ЯС . . причем в данном случае важно: если ОМ возникает на основе
(языковое сознание) инд., А J
культуры, этнических констант, является результатом ее существования и может изменяться под воздействием различных факторов, то сама культура, ее константы остаются неизменными.
Именно эта формула, как правило, лежит в основе моделирования содержания языкового сознания любого лингвокультурного сообщества.
Как можно заметить, в данном случае точкой отсчета является языковой коллектив с уже сложившимися культурными традициями, которые воспроизводятся каждый раз на новом витке развития цивилизаций - культурных суперсистем (О. Шпенглер) или определенных социальных общностей (П. Сорокин), существующих в режиме циклических изменений, переживающих сходные фазы жизненного цикла и сохраняющих при этом свою самобытность.
2.2. На наш взгляд, неоспоримое достоинство описанной выше формулы заключается в том, что она не только дает возможность выявлять специфику образа мира (ОМ) этноса, но и абсолютно явно демонстрирует, что именно культура выступает в роли центростремительных сил, позволяющих сохранять этническое своеобразие народа. В то же время, как нам представляется, объяснительная способность такого подхода распространяется только на определенный временной промежуток. Иными словами, модель прекрасно функционирует только при допущении, что культурные константы, говоря языком математики, есть величина постоянная, тогда как ОМ - это зависимая переменная.
Однако в любой науке (и психолингвистика, будучи наукой одновременно и гуманитарной, и естественной, тем более не является исключением) метод, основанный на фиксированных законах, данных раз и навсегда и действующих в определенном диапазоне, ограничивает сам себя.
Более того, совершенно очевидно, что при таком подходе к исследованию образа мира и языкового сознания учитываются только центростремительные, т.е. коллективные, статические механизмы и практически полностью исключаются механизмы центробежные - индивидуальные и динамические.
В данном случае нам кажется уместным сослаться на замечание Ю. Лотмана, неоднократно подчеркивавшего: «существование человеческого мира, полностью организованного по циклическим моделям, представляет собой философскую абстракцию, обращенную против исторической реальности. Линейная модель движения - столь же древняя, как и само человечество. Конечно, соотнесение линейных и циклических процессов многократно меняло свой характер на протяжении долгого пути человечества. Но их конфликтная соотнесенность всегда была динамическим фактором развития культуры» [Лотман 2010: 145] [выделено нами - И.Б.,
2.3. Следовательно, необходимо выявить, какие силы или факторы олицетворяют те линейные процессы, которые составляют оппозицию процессам циклическим.
Безусловно, сейчас трудно рассуждать о тех этапах развития человечества, о которых не сохранилось никаких свидетельств. Однако идеи об инвариантах человеческого общества, о всеобщности, лежащей за их эмпирическим разнообразием, о существовании некого общего механизма, «который, возможно, лежит в основе тех различных способов, каким человеческий разум действует в различных обществах, на разных этапах исторического развития» [6: 340], буквально пронизывающие работы этнологов и антропологов, позволяют нам выдвинуть предположение, что и сама культура - это результат преобразования предобраза мира, в основе
В.К.].
формирования которого лежала изначально «неприрученная» (в терминологии К. Леви-Стросса) мысль отдельного человека. Именно эта мысль и разворачивалась линейно, позволяя первым людям осваивать действительность, окружающую их. Именно она и продолжает, на индивидуальном уровне, разворачиваться линейно, изменяя постепенно образ мира всего этноса.
Предобраз мира, в таком случае, становится более фундаментальным образованием, чем культура, а первоначальная формула приобретает следующий вид: Ч ^ ПредОМ ^ Культура (этнические константы) ^ ОМ ^
как инд. ■ универ. ^ ^ ■ у ' этноса
ЯС , ^ ОМ
этноса7 инд.
Главным следствием использования предлагаемой нами расширенной формулы является снятие противоречий:
- между динамикой индивидуального и статикой коллективного, т.е. между изначально линейным постижением мира первочеловеком или человеком, только начинающим формировать свой образ мира на индивидуальном уровне, и обменом полученными эмпирическим путем знаниями и представлениями в группе. Иными словами, в данном случае речь идет о том этапе филогенеза и онтогенеза, на котором существует лишь предобраз мира, а поэтому представляется более правильным говорить именно о человеке - носителе определенных индивидно-организмических характеристик или «телесной личности», по П. Жане, на основе которой в дальнейшем постепенно происходит формирование личности как общественно-исторического феномена;
- между универсальным для всего человечества опытом и существующим культурным разнообразием, возникающим путем отбора релевантных для жизнедеятельности именно этого сообщества культурных норм.
2.4. Но не менее важным, на наш взгляд, оказывается тот факт, что образ мира отдельного человека получает равный статус с образом мира определенного лингвокультурного сообщества. Иными словами, еще одним, причем не менее перспективным в изучении обсуждаемой здесь проблемы, может оказаться еще один путь, где отправной точкой исследования является не культура, а человек в совокупности его индивидуально-психических характеристик, «врастающий» в свою культуру в процессе социализации.
3. Методологические основания нового направления исследований
Предлагаемый нами подход предполагает, что, оставаясь в рамках деятель-ностной парадигмы, при этом рассматривая деятельность широко, как тот деятель-
ный контекст, на фоне и в ходе активного взаимодействия с которым в процессе переплетения «натурального» и «культурного» рядов развития человека постепенно
формируется личность [Ананьев 1968; Асмолов 1995; Выготский 1983] (см. также понимание деятельности в работах С.Л. Рубинштейна [1997; 1998]), мы переносим акцент на категорию «человек». Именно он, являясь основным звеном в диаде «индивид - языковое сознание этноса», определяет не только своеобразие структуры и содержания последнего, но и сложность его природы, и динамику и направления его изменений.
Таким образом, подход, который может быть обозначен как неопсихолингви-стичЕский, фокусируется на человеке, который понимается нами в русле концепции
человека Б.Г. Ананьева: суть психики отдельного представителя человеческого сообщества есть интеграция истории развития психического у всего рода (филогенеза), повторяющаяся в его личной истории развития (онтогенезе) и включающая в себя в качестве неотъемлемой части процесс социализации. Не менее важным для нас является и то, что содержание психики человека не может рассматриваться в отрыве от истории формирования и развития всего человечества, от его культурного наследия, от тенденций развития вселенной (см.: [Ананьев 1977]).
Человек, по Б.Г. Ананьеву, мнение которого мы полностью разделяем, существует как целостное единство разных уровней или ипостасей: индивида, личности, субъекта деятельности и индивидуальности. Вполне очевидно при этом, что формирование уровней - от индивида к индивидуальности - происходит в течение всей его жизни, поэтому в каждый отдельный момент своего бытия интегративная целостность человека представляет собой динамическое образование, структура которого обусловлена постоянным развитием и изменениями на каждом из уровней его жизнедеятельности.
Если индивидные свойства даны человеку от рождения и проявляются в той или иной степени яркости в течение всей его жизни, то как личность он формируется в социуме, и процесс социализации обусловливает выдвижение на первый план социальных ролей и статусов. Однако явная «видимость» и очевидная важность этих феноменов для социальной стороны жизни человека не означают того, что сама личность обязательно жестко детерминирована структурой общества. Наряду с социальной стороной жизни у каждого человека существует и иная, внутренняя жизнь, которая организуется его субъективным отношением к миру, формирующимся в процессе активной жизнедеятельности. Другими словами, социальное существует в двух видах - в форме общества и в форме индивидуального бытия конкретного человека [Абульханова-Славская 1991], и это обстоятельство определяет уникальное место личности в обществе. Формируясь и развиваясь в ходе жизненного пути, социальные качества начинают оказывать влияние на индивидные свойства человека, и в совокупности данные черты определяют своеобразие коммуникативных, интеллектуальных и других психологических характеристик личности, а следовательно, его индивидуальный образ мира.
Важно при этом помнить, что интегральная целостность человека невозможна без еще одной линии в человеческой жизни, тесно переплетенной с уровнем личности. Это жизнь человека в качестве субъекта деятельности, что изначально подразумевает его включенность в различные формы взаимодействия с миром и самим собой, т.е. его общественное поведение, берущее начало в своеобразии психологической структуры человека как субъекта.
И только при наличии всех трех уровней, в результате синтеза свойств индивида, личности и субъекта возникает индивидуальность, обладающая особой организацией. Центральная область индивидуальности - это я человека, его внутренний образ мира, который, как отмечает Б.Г. Ананьев, является психологическим барьером, определяющим избирательное отношение человека к различным внешним воздействиям [Ананьев 1968: 329].
Мы считаем, что, принимая данную модель человека за основу, можно выстроить целый комплекс взаимосвязанных исследований образа мира как элемента
языкового сознания человека - индивида, личности, субъекта или индивидуальности. В этом случае содержание целостного образа мира человека как члена определенного лингвокультурного сообщества будет определяться, с одной стороны, степенью и эффективностью воздействия социума, а с другой - степенью его свободы, опосредованной уровнем сформированности индивидуальности, которая, в свою очередь, детерминирована общественно-исторической жизнью. Именно такая роль отводится историческому времени в концепции Б.Г. Ананьева, который рассматривает историческое время как «фактор первостепенной важности для индивидуального развития человека», отмечая, что «все события этого развития (биографические даты) располагаются относительно к системе измерения исторического времени» [там же: 154].
Тезисы, высказанные Б.Г. Ананьевым, во многих аспектах перекликаются с современными оценками значимости индивидуальных свойств личности для глобальных изменений в обществе. В этом смысле позиция Б.Г. Ананьева совпадает с теоретическими положениями современного эволюционно-исторического подхода к личности А.Г. Асмолова, утверждающего, что «проявления индивидуальности личности преимущественно отражают эволюцию системы к изменению и, будучи преадаптивными по своему эволюционному смыслу, обеспечивают потенциальные возможности новых вариантов дальнейшей эволюции данной социальной системы» [Асмолов 1995: 23].
Таким образом, общественно-историческое время, включающее в себя как социальные влияния, так и влияния культурные - этнической и массовой культур, а также культурного наследия всего человечества, - оказывается, как нам представляется, ведущим внешним фактором, определяющим не только направление развития человека от индивида до индивидуальности, но и содержание его индивидуального образа мира, которое соответствует данной точке его созревания. Если же говорить о внутреннем факторе, то можно полагать, что в значительной степени индивидуальность опосредуется фактором интеллекта, определяющим иерархию смысложизненных ориентаций. Наше предположение основано на том, что индивидуальность противоположна шаблонности, усредненности, причем и первое и второе суть производное от особенностей мыслительной деятельности. Формирование индивидуальности на внутреннем уровне происходит в процессе рефлексии над своим собственным жизненным путем и окружающим миром, а это возможно лишь в том случае, если человек способен к высокопродуктивной интеллектуальной деятельности (обладает развитыми интеллектуальными способностями) и отличается индивидуальным своеобразием склада ума (в виде индивидуальных познавательных стилей) [Холодная 2002].
4. Актуальность нового направления исследований
Актуальность исследования образа мира человека как члена определенной социальной группы подтверждается теми событиями на Украине в некоторых других славянских странах, свидетелями которых мы являемся сейчас. Реальность опровергла сконструированные модели содержания языкового сознания данных народов, построенные только на основе культурных доминант и не учитывающие многообразия образов мира, характерных для людей, находящихся на разных уров-
нях своего развития и являющихся членами социальных групп, проповедующих различные ценности. И только комплексный анализ, не игнорирующий как культурные реалии, так и данные об образах мира в различных группах, может, на наш взгляд, служить достоверным источником для прогнозирования развития событий в критические для того или иного лингвокультурного сообщества моменты.
Безусловно, в данной статье высказаны лишь некоторые идеи, которые имеют дискуссионный характер и требуют дальнейшего развития и осмысления проблемных областей. Однако нам представляется, что преимущество предлагаемого подхода заключается в глубинной научной рефлексии основных теоретических положений психологии личности и классической отечественной психолингвистики, что противопоставляет ее современному «ползучему эмпиризму», в котором обвиняют психолингвистов. Более того, такой подход позволяет исследовать проблему этнического своеобразия, идя не только от культуры, но и от человека во всей его целостности, учитывая все стороны его жизнедеятельности. Более того, как нам представляется, такой подход отвечает требованиям сегодняшней реальной жизни, так как дает возможность объяснять своеобразие поведения человека и всего народа не только с точки зрения культурных доминант того или иного этноса, но и исходя из индивидуальности отдельных членов лингвокультурного сообщества.
Абульханова-Славская К.А. Стратегия жизни. - М.: Мысль, 1991. - 299 с.
Ананьев Б.Г. О проблемах современного человекознания / АН СССР, Ин-т психолог. М.: Наука, 1977. - 380 с.
Ананьев Б.Г. Человек как предмет познания. - Л.: Изд-во ЛГУ, 1968. - 339 с.
Асмолов А.Г. Историко-эволюционный подход в психологии личности. : Автореферат дис. ... доктора психологических наук : 19.00.11 / МГУ Факультет психологии. - Москва, 1996. - 141 с.
Выготский Л.С. История развития высших психических функций // Собр. соч.: В 6-ти т. Т. 3 / Отв. ред. А. В. Запорожец. - М.: Педагогика, 1983. - 367 с.
Леви-Стросс К. Первобытное мышление. - М.: Республика Год, 1994. - 384 с.
Лотман Ю.М. Bibliotheca Lotmaniana. Непредсказуемые механизмы культуры // Таллиннский университет. - TLU Press, Таллинн 2010. - 232 с.
Павлова А.В., Безродный М.В. Хитрушки и единорог: из истории лингвонар-циссизма // Политическая лингвистика / Гл. ред. А. П. Чудинов; ФГБОУ ВПО П50 «Урал. гос. пед. ун-т» - Екатеринбург, 2011. Вып. 4 (38). - 300 с. - С. 11-21.
Рубинштейн С.Л. Избранные философско-психологические труды: Основы онтологии, логики и психологии / РАН, Ин-т психологии. - М.: Наука, 1997. - 462 с.
Рубинштейн С.Л. Основы общей психологии. - СПб.: Питер, 1998. - 705 с.
Уфимцева Н.В. Предисловие // Славянский ассоциативный словарь: русский, белорусский, болгарский, украинский / Н.В. Уфимцева, Г.А. Черкасова, Ю. Н. Караулов, Е. Ф. Тарасов. - М., 2004. - 792 с.
Холодная М.А. Психология интеллекта. Парадоксы исследования. - 2-е изд. - СПб.: Питер, 2002. - 272 с.
Список литературы
