CC BY
53
МИРОВАЯ ЭКОНОМИКА
Канд. экон. наук Л. И. Монахова
НЕОЛИБЕРАЛЬНАЯ МОДЕЛЬ ПЕРЕХОДА К РЫНОЧНОЙ ЭКОНОМИКЕ
Исследуется модель перехода к рыночной экономике в странах Центральной и Восточной Европы (ЦВЕ), большое внимание уделяется вопросам практических подходов при проведении фундаментальных экономических изменений в этих странах.
Ключевые слова: рыночные реформы, рецессия, экономический рост, «шоковая терапия», Вашингтонский консенсус, неолиберальная идеология.
Последняя закрытая страница человеческой истории - ХХ век, богатая событиями и противоречиями эпоха. Век войн и революций, восхода и падения реального социализма.
Бесспорно, самым существенным историческим событием с точки зрения социально-экономического развития, под знаком которого прошло % минувшего столетия, является разделение мира на две системы: капитализм и социализм. Как социализм вписывался в хозяйственный ХХ век? Какое место в нем занимал? Какое влияние оказывал на экономическое развитие мира? Это важные вопросы, на которые сегодня ищут ответы многие специалисты.
В картине развития мира в прошлое столетие важное место занимало и другое событие, которое западными специалистами считается как самое значительное событие века. Существование реального социализма на протяжении большей части ХХ века - неоспоримый факт, но также неоспоримым фактом является и его крах в конце 1980-х гг. - событие, которое ознаменовало конец системного разнообразия и восстановление капитализма как мировой системы. В результате этого последнее десятилетие века парадоксальным образом похоже на первое. Кажется, как будто мир описал полный круг, чтобы вернуться в конце столетия туда, откуда начал развитие. Ситуация, хотя и очень горькая для бывших социалистических стран, может быть выражена следующей фразой, ставшей популярной на Западе в начале 1990-х гг: «Социализм - это самый долгий путь от капитализма к капитализму».
Около тридцати стран мира, еще в конце 1980-х гг. входивших в мировую социалистическую систему, имеют уже более чем пятнадцатилетний опыт перехода к рыночной экономике. Конечно, прошло еще не так много времени, чтобы дать этому процессу точную и всесторон-
нюю оценку. Тем не менее уже просматриваются некоторые универсальные закономерности, из которых следуют вполне определенные выводы. Ведутся дискуссии относительно сущности и закономерностей перехода к рыночной экономике. Положительная тенденция в их развитии - все увеличивающаяся комплексность. Она находит выражение в интегрировании объекта исследования, в объединении накопившегося опыта при проведении рыночных реформ в странах Центральной и Восточной Европы (ЦВЕ). Таким образом, становится возможным провести полноценный сравнительный анализ разнородных моделей и стратегий, а также результатов их внедрения. Это серьезное испытание для экономической теории, так как необходимо найти объяснение существенным различиям, отражающим последствия рыночных реформ в этих регионах.
Переход к рыночной экономике в Китае, начавшийся в 1978 г., представляет собой начало уникального явления в мировой хозяйственной истории - устойчивый долгосрочный экономический рост с исключительно высокими темпами, реализующийся в условиях умеренной инфляции и финансовой стабильности. На этом фоне результаты первых лет рыночных реформ в странах Центральной и Восточной Европы, мягко говоря, разочаровывающие. Масштабы и продолжительность рецессии перехода в странах ЦВЕ сравнимы с масштабами и продолжительностью рецессии в развитых странах во время Великой депрессии (1929-1933), но для части из них она была намного тяжелее1.
Сделанное сравнение порождает следующие два вопроса.
Первый - что должно было бы интерпретироваться как закономерность начальной фазы перехода к рыночной экономике: быстрый экономический рост или глубокая рецессия?
Это важная проблема, потому что во все большем числе публикаций путем абсолютизирования значения опыта стран ЦВЕ именно рецессия представляется как закономерность начала перехода, к тому же для этой цели уже введен специальный термин «рецессия перехода».
С большим основанием, однако, можно сформулировать следующий антитезис, отражающий опыт реформы китайской экономики: сущность и историческая обусловленность перехода находят выражение в трансформировании недостаточно эффективной экономической системы (центрально планируемой) в такую (смешанную рыночную экономику), которая способна обеспечить более эффективное распределение и использование собственных ресурсов и увеличение национального благосостояния с самого начала рыночной реформы. Следователь-
1 См.: Transition - The First Ten Years. Analysis and Lessons for Eastern Europe and the Former Soviet Union / The International Bank for Reconstruction and Development, 2002. - P. 13.
но, ускоренный экономический рост и повышение жизненного уровня населения должны быть признаны закономерностями перехода. И если принять это утверждение за верное, то становится очевидным, что в регионе стран ЦВЕ применяется неоптимальная модель перехода.
Второй вопрос - какова причина для выбора такой прорецессион-ной модели перехода в регионе ЦВЕ?
Очевидно, это не может быть объяснено действием факторов такого рода, которые часто цитируются1 в экономических анализах: историческими, географическими, социально-экономическими и другими условиями, которые существовали в начале реформы.
Истинную причину надо искать значительно глубже - в действии фундаментальных факторов, определяющих сущность возможных моделей перехода, причин и механизма их выбора. Китай самостоятельно выбирает и конструирует свою модель рыночной реформы, в основе которой лежит прагматизм и постепенность, и таким образом достигает исключительно динамичного роста ВВП и жизненного уровня.
В то же время выбор модели «шоковой терапии» в регионе ЦВЕ осуществлялся в определенной степени под натиском Международного валютного фонда (МВФ) и основывался на пропагандируемой международными финансовыми институтами неолиберальной идеологии Вашингтонского консенсуса.
Этот вывод находит подтверждение и в следующем высказывании Дж. Стиглица: «Глобализация и введение рыночной экономики не привели к ожидаемым результатам в России и в большинстве остальных стран, осуществляющих переход от коммунизма к рынку. Запад обещал этим странам, что новая экономическая система принесет им беспрецедентное благосостояние. Вместо этого она им принесла беспрецедентную бедность - во многих отношениях для большей части населения рыночная экономика оказалась даже хуже, чем предсказывали их коммунистические лидеры. Контраст между переходом в России, спроектированным международными экономическими институтами, и переходом в Китае, который был спроектирован самостоятельно, разителен. Так, в 1990 г. ВВП Китая составлял 60% ВВП России, а в конце десятилетия эти показатели стран поменялись местами. Пока в России проис-
1 «Некоторые характеристики стран в начале перехода (начальные условия), возможно, оказывали влияние на экономику в прошедшее десятилетие: географические условия (например, наличие природных ресурсов и близость к западным рынкам); годы, проведенные в условиях централизованного планирования, и, естественно, экономическое развитие в условиях социализма (например, степень сверхиндустриализации, милитаризации экономики, подавленной инфляции)» (Transition - The First Ten Years. Analysis and Lessons for Eastern Europe and the Former Soviet Union / The International Bank for Reconstruction and Development, 2002. - P. 2).
ходит беспрецедентный рост бедности, в Китае она беспрецедентно уменьшается»1.
В современных дискуссиях относительно сущности и закономерностей перехода к рыночной экономике усиливается внимание к выяснению его альтернативных моделей2. В них обосновываются возможности реализовать переход различными стратегиями, варьирующими в диапазоне между двумя крайними вариантами:
1) стратегия, ориентированная на увеличение конкурентоспособности национальной экономики (конкурентно ориентированная стратегия);
2) стратегия, направленная на перераспределение, вызывающая уменьшение конкурентоспособности из-за замедления построения адекватно действующих рыночных институтов (перераспределительная стратегия).
В качестве существенной причины применения второй стратегии, вызывающей глубокий и продолжительный спад в экономическом развитии части стран ЦВЕ, указывается интерпретация перехода и содержания рыночной реформы с позиций неолиберализма, т. е. так называемого рыночного фундаментализма3. В духе этого подхода главными инструментами для осуществления реформы (известной еще как «шоковая терапия») являются быстрые либерализация и приватизация в сочетании с рестриктивной денежной и фискальной политикой как средством финансовой стабилизации экономики (так называемый Вашингтонский консенсус). Задачей в данном случае выступает исследование особенностей третьей волны в глобализации мирового хозяйства4 как внешней среды, в которой осуществляется переход к рыночной экономике, а целью - определение, каким образом и в какой степени ее специфические механизмы и идеология воздействуют на формулировку содержания рыночной реформы и на интерпретацию результатов ее осуществления в регионе ЦВЕ.
В современной экономической литературе неоднозначно оцениваются характер и сущность третьей волны в глобализации мирового хозяйства, а также ее последствия для развивающихся и развитых стран. Интересно, что это разнообразие мнений и трактовок значитель-
1 Stigliz J. Whither Reform? Ten Years of the Transition. Keynote Address to Die 1999 / Annual Bank Conference on Development Economics. - Washington, D. C., 1999. - April 28-30. - P. 6.
2 См.: Чичканов В. Какую модель мы выбираем // Экономика и жизнь. - 1990. - № 21 (май).
3 См.: World Economic Outlook. International Monetary Fund, 2000. - October. - Р. 92.
4 В соответствии с получившими широкую популярность исследованиями первая волна глобализации охватывала период 1870-1914 гг., вторая - 1945-1980 гг., а третья началась в 1980 г. и продолжается до сегодняшнего дня. См.: Globalization Growth and Poverty: Building an Inclusive World Economy / The International Bank for Reconstruction and Development, 2002. - P. 24.
но уменьшается, когда встает вопрос о мотивации и идейном проекте, заложенных в движущих механизмах процесса. По всеобщему признанию главная роль в их конструировании и управлении ими принадлежит высокоразвитым и богатым индустриальным странам. Чаще всего они отождествляются с 07, иногда только с их лидером - США, а также с работающими под их контролем международными организациями -МВФ, Мировым банком (МБ), Всемирной торговой организацией (ВТО) и другими менее значительными институтами такого рода. Среди экономистов преобладает мнение, что в максимально синтезированном виде идейными источниками и вытекающей из них направленностью практических действий третьей волны в глобализации являются неолиберализм и основывающийся на нем пакет политики развития, названный «Вашингтонский консенсус», который предлагается МВФ и МБ при разработке и осуществлении рыночных реформ в развивающихся странах.
Автор термина «Вашингтонский консенсус» - Джон Уильямсон1, а повод - глубокий структурный кризис в странах Латинской Америки в 80-е гг. прошлого века. Вашингтонский консенсус содержит набор предписаний по поводу того, какую политику необходимо проводить этим странам, чтобы решить свои проблемы. Они разработаны ведущими вашингтонскими финансовыми институтами (МВФ, Мировой банк, Министерство финансов США, включая и некоторые научно-исследовательские институты). Отсюда берет свое происхождение и термин «консенсус», т. е. соглашение, включенный в это название. Часто данный пакет рекомендаций и вытекающее из него содержание рыночной реформы обозначаются как «шоковая терапия». Она рекомендуется как специальная «лечебная процедура» для развивающихся стран, попавших в глубокий финансовый кризис, в результате которого возникает опасность прекращения обслуживания их внешнего долга, а также в случаях, когда они на практике прекращают его выплаты.
Характерно, что интерпретация Вашингтонского консенсуса в экономической литературе неоднозначна. Чаще всего он представляется как синоним неолиберализма, неолиберальной глобализации. Джордж Сорос его называет рыночным фундаментализмом2. В этом же контексте термин «Вашингтонский консенсус» используется и в данной статье.
МВФ (как и Мировой банк) располагает специфическим механизмом для оказания нажима на правительства развивающихся стран, что-
1 См.: Williamson J. What Should the Bank Think About Washington Consensus? Institute for International Economics, 1990 // www.iie.com
2 См.: Сорос Дж. Кризис мирового капитализма. - М., 1999.
бы они применяли пакет рекомендаций, содержащихся в Вашингтонском консенсусе. Осуществляется это путем предложения обязательных условий (термин на английском языке широко известен как IMF -conditionally), которые страна должна выполнить, чтобы получить соответствующее финансовое содействие МВФ.
Особый интерес представляет историческая обстановка, в связи с которой возник Вашингтонский консенсус. Начало 1980-х гг. известно резким увеличением реальных процентных ставок в развитых странах. Развивающиеся страны перегружены огромными процентными выплатами многонациональным банкам из-за значительного увеличения их внешних долгов за период 1973-1981 гг. В возникшей ситуации для данных стран существует возможность продолжать обслуживание долгов только при наличии большого положительного торгового сальдо. В этот момент (в период 1980-1981 гг.) мировая экономика вступает в глобальную рецессию, которая приводит к срыву в экспорте развивающихся стран индустриальным странам. Так начинается долговой кризис в третьем мире, который угрожает платежеспособности американских и европейских многонациональных банков.
С точки зрения перспектив мирового роста подходящим ответом экономической политики должно было бы стать облегчение задолженностей по долгам третьего мира и проведение экспансионистской макроэкономической политики в развитых странах. Но цель мировой экономической и финансовой элиты - не только рост мировой экономики, а прежде всего - утверждение неолиберализма1.
Поскольку неолиберальные политики не надеялись на массовое одобрение населением в развивающихся странах данного факта, его необходимо было осуществить принудительно. Долговой кризис в третьем мире был идеальным поводом для этого, потому что он обострил до крайности необходимость в финансовых ресурсах, чтобы продолжать обслуживание внешних долгов и избежать объявления неплатежеспособности. В то же время США контролировали все источники финансовых ресурсов. Вместо финансовой поддержки, предоставляемой США, МВФ и МБ (что всегда рециклировало в направлении многонациональных банков), правительства развивающихся стран были вынуждены принять неолиберальную политику, заложенную в Вашингтонском консенсусе, а именно:
- отменить контроль над потоками капитала и торговлей;
- прекратить проведение индустриальной политики;
1 Cm.: Crotty J. Trading State-Led Prosperity for Market'Led Stagnation: From the Golden Age to Global Neoliberalism. Department of Economics. University of Massachusetts, 2000. - May. -P. 10-12.
- либерализировать национальные финансовые рынки, открывая их для иностранных банков;
- продавать принадлежащие им значительные по размерам свои доли в прибыльных государственных предприятиях преимущественно иностранным компаниям;
- приостановить поддержку организованного труда;
- сократить помощь бедным слоям населения и начать борьбу с инфляцией, применяя ограничительную денежную и финансовую политику, приводящую к замедлению роста и увеличению безработицы.
Глубокая рецессия, которая последовала после принятия неолиберальной политики, привела к сокращению импорта, а высокая безработица уменьшила расходы на заработную плату и экспортные цены. Эти события сопровождались массовой девальвацией национальных валют, в итоге генерировали торговые излишки, необходимые для продолжения выплат процентов по внешним долгам.
Таким образом, был остановлен кризис неплатежеспособности для многонациональных банков. В конечном счете рост был приостановлен в большей части стран третьего мира и замещен глубокой рецессией. Бедность и лишения стали повсеместным явлением, а 1980-е гг. не случайно были названы потерянным десятилетием.
Именно так с начала 80-х гг. прошлого века в результате активной политики развитых индустриальных стран и контролируемых ими международных финансовых институтов неолиберальная идеология была положена в основу третьей волны в глобализации мировой экономики.
Предписания Вашингтонского консенсуса используются с самого начала рыночных реформ в странах ЦВЕ.
Объяснение данному явлению, очевидно, не может быть упрощенным толкованием перехода к рыночной экономике как элемента глобализации. Как отмечалось выше, процесс переустройства экономики бывших социалистических стран в рыночную имеет уникальный характер. Если он таков, то может ли он предполагать «лечение» рецептами и предписаниями, разработанными по поводу структурного кризиса в латиноамериканских капиталистических экономиках в 1980-е гг.? Причины расширения области применения Вашингтонского консенсуса при проведении реформ в странах ЦВЕ необходимо искать в следующих направлениях:
□ во-первых, Вашингтонский консенсус в синтезированном виде выражает интересы и цели своих создателей. Они со своей стороны рассматривают регион стран ЦВЕ прежде всего как объект, подлежащий усвоению неолиберальной моделью глобализации и инкассированию вытекающих экономических выгод. Следовательно, в их интерпретации переход к рыночной экономике - скорее средство, а не цель;
□ во-вторых, многие страны ЦВЕ оказались зависимыми от помощи МВФ и, следовательно, подвластны выдвинутым для них условиям и рекомендациям при предоставлении финансового и технического содействия.
В этом аспекте весьма интересно процитировать мнение Г. Колод-ко (первый заместитель министра-председателя и финансового министра Польши в 1994-1997 гг.), что независимо от весьма специфических условий перехода в странах ЦВЕ МВФ и МБ продолжают проводить линию Вашингтонского консенсуса, накладывая его печать на модель рыночной реформы под девизом «Либерализируйте насколько возможно больше, приватизируйте, насколько возможно быстрее проводите строгую фискальную и денежную политику!»1. Он заявляет также, что «отсутствие успеха при проведении политики, основывающейся на Вашингтонском консенсусе, объясняется вытекающей из него путаницей целей этой политики со средствами для их достижения. Целью экономической политики не могут быть фискальная дисциплина, стабильность валютного курса, уменьшение налогов или дерегулирование экономики. Они могут быть только средствами, с помощью которых достигается конечная цель - устойчивое развитие и повышение национального благосостояния»2.
Список литературы
1. Сорос Дж. Кризис мирового капитализма. - М., 1999.
2. Kolodko G. W. Economic Neoliberalism Became Almost Irrelevant // Transition. - 1998. - Vol. 9. - N 3. - June.
3. Stigliz J. Whither Reform? Ten Years of the Transition. Keynote Address to Die 1999 / Annual Bank Conference on Development Economics. - Washington, D. C., 1999. - April 28-30.
4. World Economic Outlook. International Monetary Fund, 2000. -October.
1 См.: Kolodko G. W. Economic Neoliberalism Became Almost Irrelevant // Transition. - 1998. -Vol. 9. - N 3. - June. - P. 1.
2 Там же. - P. 4.
