CC BY
6УДК 172,165.24
Шульга И.П.
магистрант кафедры социальной философии Казанский (Приволжский) федеральный университет (г. Казань, Россия)
НЕОБХОДИМОСТЬ ДУХОВНО-НРАВСТВЕННОЙ ТРАНСФОРМАЦИИ В УСЛОВИЯХ ЦИФРОВИЗАЦИИ
Аннотация: в данной статье рассматривается проблема цифровой трансформации и попытка выявить подлинно человеческое в период глобальных преобразований под воздействием тотального проникновения технологий искусственного интеллекта в жизнь отдельного человека и общества в целом. Актуальность темы имеет практический характер, так как в силу экспоненциального развития технологий, человек не всегда способен реагировать на эти процессы адекватно и с присущей ему осознанностью. Особый акцент поставлен на философско-онтологическом аспекте существовании человека. Предлагается сместить фокус внимания на исключительные человеческие ценности и духовные качества, которые выделяют человека и не позволяют рассматривать его в одном ряду с искусственным интеллектом
Ключевые слова: искусственный интеллект, технологии, духовная безопасность, цифровая трансформация, человеческое достоинство, человечность.
Цифровая трансформация, вызванная развитием информационно-коммуникационных технологий, радикально меняет все аспекты жизни общества. Такие быстрые темпы технологических изменений влияют и на развитие человека, создавая новые вызовы и возможности для духовно-нравственного роста личности. Такие технологии, как искусственный интеллект, генная инженерия и совершенствование человека посредством технологического изменения тела, ставят под вопрос то, что значит быть человеком, а также саму суть и границы человеческой природы. Вдумчивое рассмотрение этих вопросов с философской точки зрения может пролить свет на то, как сделать так, чтобы
духовное и нравственное измерение не было утрачено на фоне стремительного технологического прогресса.
Передовые технологии, создающие киберфизические системы, виртуальные среды и направленные на расширение человеческих возможностей, могут негативно повлиять на развитие человеческой идентичности и самостоятельности. Как следует из Манифеста трансгуманизма, видение человечества, которого придерживаются многие разработчики таких технологий, сводит людей к пассивным объектам, которые можно искусственно оптимизировать, а не к субъектам со свободной волей. Цель радикального продления жизни и бессмертия, которую преследует трансгуманизм, ставит материальное, телесное существование выше духовной трансцендентности. Киборгизация людей с целью их слияния с машинами и искусственным интеллектом также грозит превратить технологию в субъект, действующий на людей, превращенных в объекты [4, с. 87-92]. Вместо того чтобы использовать технологию как инструмент для процветания человека, эта инверсия подчиняет человечество технологическим системам. Как результат таких тенденций, появляются философско-нравственные вопросы, направленные на границы использования технологий, допустимость их применения, взгляд на самоидентификацию по-новому [6, с. 131-137].
Конструктивистское представление о человеческой природе как о бесконечно податливой материи снимает любые устойчивые моральные ограничения на технологические манипуляции и рискует свести людей к продуктам технического контроля и кондиционирования. Евгенический подтекст в идее генетического конструирования и улучшения детей по заказу также не позволяет уважать человеческое достоинство и святость жизни.
В противовес этим тенденциям духовно-нравственное развитие личности должно культивировать те качества, которые делают нас истинно человечными -способность к свободному творческому действию, любви, эстетическому переживанию и духовному выходу за пределы материальных условий. Какими бы совершенными ни были искусственный интеллект и робототехника,
компьютеры не смогут разделить с человеком такие отличительные духовные способности, как созерцание, художественное творчество и сопереживание. Развитие этих духовных способностей имеет ключевое значение и для нравственного развития, поскольку духовная свобода и самопреодоление создают основу для того, чтобы действовать в соответствии с нравственными идеалами и совестью, а не под влиянием внешних условий или принуждения.
Несмотря на высокое развитие систем искусственного интеллекта, он не способен сопереживать в том смысле, в котором это делают люди, заменяя подлинные человеческие эмоции их имитацией.
Внутренний мир человека является интерсубъективным, то есть он зависит от взаимодействия с другими людьми и от социального контекста [3, с. 28-44]. Следует признать, что наши мысли, чувства и переживания создаваемы под влиянием других людей и в результате воздействия социальных условий.
Образование и воспитание должны быть направлены как на материальный успех или физическое совершенствование, так и на духовный и нравственный рост. Для этого необходимо осуществлять продвижение, политику открытости и обмена культурными знаниями о духовном наследии и традициях человечества, позволяя при этом лично присваивать и переосмысливать их. Сохраняя эти культурные ресурсы и источники нравственного вдохновения, идеалы духовной свободы и безграничного творческого потенциала человеческого духа могут поднять наше видение человеческого прогресса за пределы поверхностных технократических достижений.
Наконец, для духовного и нравственного развития необходимо культивировать мудрость и проницательность, чтобы ориентироваться в происходящих сложных техно-социальных изменениях. Как уже предвидел Герберт Маршалл Маклюэн с появлением средств массовой информации, электронные технологии усиливают и ускоряют темп существования, вызывая тревогу и духовную дезориентацию [1]. Расширение цифровых инфраструктур и виртуальных сред экспоненциально усиливает это давление сегодня. В тоже время, по мысли упомянутого философы культуры, средства коммуникации
являются продолжением человека. Желание человека «продлить» себя онтологически естественно и предопределено природой самого существования. Собственно, реализация этого желания выражается в том числе в развитии технологий, способных превосходить природные возможности человека, преодолевать кажущуюся собственную ограниченность и воссоздавать продолжение самого себя в мире техногенного.
Следует отметить, что «... техника в конечном счете не имеет отношения ни к пользе, ни к благополучию, речь идет о власти, о власти в предельно широком смысле слова. Носитель такой власти пытается наложить руку на первичные элементы природы и человеческого бытия. Это означает необозримые возможности строительства, но также и разрушения, особенно там, где дело касается человеческого существа, которое оказывается далеко не так прочно и надежно в самом себе, как обычно полагают.» [2, с. 18].
Перед лицом неизбежной цифровой трансформации «мы должны дать самим себе отчет в нашем бытии ...» [5, с. 416] звучит отрезвляюще, вовлекая в дискуссию о подлинно человеческом и исключительном в нас.
Что для нас представляется той самой ценностью, которой мы более всего дорожим, отказавшись от которой теряется человеческое? Если мы говорим о том, что для нас является самой ценной вещью и от чего мы не хотим отказываться, признавая это константой нашего существования, то, вероятно, это связано с нашей индивидуальностью, нашими убеждениями, моральными принципами и духовными ценностями. Выявление этой константы представляется дополнительной задачей на пути к цифровой трансформации.
Чтобы не потерять себя в соблазне и отвлеченности бесконечной цифровой стимуляции, необходимо развивать присутствие духа. Созерцательные практики, такие как медитация и осознанный образ жизни, помогают укрепить умственную концентрацию и ясность, чтобы видеть сквозь иллюзии, создаваемые средствами массовой информации, и сохранять внутреннюю духовную свободу.
Кроме того, этическая компетентность и проницательность обязательны для надлежащей интеграции и регулирования новых технологий. Благоразумие необходимо для предотвращения злоупотреблений и намеренного превышения власти с помощью технологических систем, а моральная мудрость помогает оценить этически неоднозначные области, такие как биотехнологическое усовершенствование человека. Социально-этическая рефлексия должна уравновешивать научные возможности с духовно-нравственными соображениями, чтобы вписать технологический прогресс в рамки гуманистического видения, ориентированного на благо человечества. Экзистенциальные проблемы, возникающие в связи с быстрым началом далеко идущих цифровых преобразований, требуют развития духовной глубины, моральной ответственности и мудрости, чтобы двигаться в более безопасном направлении.
Стремительный рост виртуальной среды и погружения в цифровые медиа порождает и духовные проблемы. С одной стороны, творчество, высвобождающееся в виртуальных мирах, открывает новые возможности для самовыражения, социальных связей, игр, развлечений и искусства. Открытый характер виртуальных реальностей хорошо согласуется с человеческой потребностью в свободной игре, фантазии и воображении. При соответствующем оформлении виртуальные реальности могут способствовать развитию таких духовных ценностей, как сотрудничество, со-творчество и совместное использование.
Однако за привлекательностью все более реалистичных и вызывающих привыкание виртуальных миров скрываются некоторые риски. По мере того как стираются границы между физическим и цифровым мирами, субъект теряет устойчивость в материальной реальности, которая закрепляет его идентичность и самостоятельность. Постмодернистская "пустота", связанная с исчезновением материального тела, может описывать невоплощенное, плавающее состояние сознания, перегруженного цифровыми стимулами. Не имея прочных корней в телесной и социальной жизни, "я" фрагментируется и рассеивается по всему
пространству данных, становясь похожим на призрака. Такая неустойчивость идентичности делает человека более уязвимым к внешним манипуляциям и воздействиям, вместо того чтобы действовать как центрированный субъект в соответствии со своим моральным ядром.
Иммерсивное качество цифровых сред также способствует бегству от физической реальности вместо ее преобразования. Человеческая способность к трансценденции деградирует до мимолетных острых ощущений, бесконечного поиска новизны и сенсационного отвлечения, а не духовного возвышения. Вместо того чтобы применить наши творческие способности для улучшения социальных отношений и материальных условий, мечты о технологической утопии притворяются, что несовершенная реальность может быть волшебным образом удалена и переделана в виртуальных мирах. Трансгуманистические видения оцифровки разума, чтобы загрузить его в вечные компьютерные симуляторы небес, представляют собой окончательную капитуляцию воплощенной духовности перед машинами.
Опасность технологий, манипулирующих самой жизнью, также требует возрождения чувства экзистенциального смирения и священного отношения к живым существам. Поскольку стремительное развитие биотехнологий и генетики создает перспективу коренного изменения человеческой конституции, жизненно важным духовным оплотом становится утверждение неотъемлемого достоинства и сакральной природы жизни. Более глубокое экологическое осознание радикальной взаимозависимости людей в сообществе жизни может вдохновить на благоговение перед творческой животворящей тайной, породившей космос. Идентификация этого священного источника как более высокого и жизненно важного, чем любое научное знание или технологическая система, ограничивает инструментальный редукционизм. Оно ставит технологический контроль на службу биосфере и ее сложной паутине живых отношений. Таким образом, люди могут относиться к появляющимся технологиям, таким как генетическое редактирование, с достаточной
осторожностью и мудростью, чтобы не нарушить природные балансы и не придать тривиальности манипуляциям с живыми системами.
Использование ИИ должно послужить упрочнению свободы, которая выражается не в желании выжить самому и расширить свой потенциал возможностей, по подчеркнуть привилегию самой жизни, в которой каждый несет ответственность за свои поступки и за самого себя. Это сложно представить без мотивирующей силы любви к другому человеку, выраженной в способности признать достоинство жизни как таковой и в этом обрести самого себя.
Духовное образование должно поощрять благоговение и удивление перед чудом существования, которое технонаучное высокомерие часто скрывает за механистическими моделями. Возрождение чувства возвышенной и непостижимой тайны бытия переориентирует конструктивистское стремление полностью овладеть и переделать реальность как священный процесс, находящийся за пределами полного человеческого понимания или контроля. Это не означает, что наука не в состоянии углубить понимание поразительной сложности жизни, которая заслуживает специального изучения. Однако духовные ценности помогают контекстуализировать эту исследовательскую программу в рамках культивирования добродетели, сострадания, заботы и преданности живому - а не только холодного изучения, анализа и реконфигурации биоматерии в соответствии с частичными инструментальными целями. Чувство конечного смысла и цели за пределами того, что раскрывает наука, возрождает ту жизненную искру творческого намерения и свободы, лежащую в основе человеческого достоинства, которую инструменталистский редукционизм грозит погасить.
Погружение в цифровые технологии и технологические преобразования в обществе требуют такого же ускорения духовного пробуждения и моральной ответственности, чтобы не «уронить» человеческое достоинство в условиях глобальной перманентности. Опасности фрагментированной идентичности, социальной обусловленности, дегуманизации и ментального ущерба личности,
развязанные бесконтрольной цифровизацией, могут быть преодолены благодаря этическому и ответственному подходу. Приведение прогресса в соответствие с общим благом предполагает переосмысление человечности как священного дара с обновленным пониманием ответственности за его сохранение.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ:
1. Архангельская И.Б. Маршалл Маклюэн: Монография. // Н.Новгород: НКИ, 2010. - 291 с.;
2. Гвардини Р. Конец нового времени // Вопр. философии. 1990. № 4. Переиздано: Гвардини Р. Конец нового времени. - Феномен человека. Антология, М., 1993;
3. Гуссерль Э. Пятая картезианская медитация // От Я к Другому: Сб. пе-реводов. Минск: Менск, 1997. С. 28-44;
4. Малькова, Т. П. Киборгизация: онтологические проблемы исследования // Манускрипт. 2018. № 3. С. 87-92;
5. Ницше Ф. Несвоевременные размышления, Шопенгауэр как воспитатель, Переводчик: Берман Я., Гейликман Т., Рачинский Г. А., // Издательство: Лениздат, 2020 г., 416 с, ISBN: 978-5-60-450438-3;
6. Warwick, K. Cyborg Morals, Cyborg Values, Cyborg Ethics / K. Warwick // Ethics and Information Technology. - Kluwer Academic Publishers, 2003. - Vol. 5, №2 3. - P. 131-137.
Shulga I.P.
Kazan Federal University (Kazan, Russia)
ND FOR SPIRITUAL AND MORAL TRANSFORMATION IN CONTEXT OF DIGITALIZATION
Abstract: this article examines the problem of digital transformation and an attempt to identify the truly human in the period of global transformations under the influence of the total penetration of artificial intelligence technologies into the life of an individual and society as a whole. The relevance of the topic is of a practical nature, since due to the exponential development of technology, a person is not always able to respond to these processes adequately and with his inherent awareness. Special emphasis is placed on the philosophical and ontological aspect of human existence. It is proposed to shift the focus of attention to exceptional human values and spiritual qualities that distinguish a person and do not allow him to be considered on a par with artificial intelligence
Keywords: artificial intelligence, technology, spiritual security, digital transformation, human dignity, humanity.
