CC BY
27
УДК 101.3; 130.12; 130.3
DOI: 10.18384/2310-7227-2019-1-118-126
немаловажные аспекты христианского символизма в антропологической и историко-философской перспективе
Неганов В. В.
Московский государственный строительный университет 129337, г. Москва, Ярославское шоссе, д. 26, Российская Федерация
Аннотация. Данное исследование посвящено проблеме толкования текстов Священного Писания и Священного Предания, а также их теоретическим и практическим корреляциям в жизни каждого человека и общественном развитии в целом на пути духовно-нравственного совершенствования. Целью работы являются обнаружение и обозначение некоторых немаловажных аспектов христианского символизма в антропологической и историко-философской перспективе. Теоретическая и практическая значимость исследования заключается в выявлении общих тенденций и особенностей христианского символизма и символической интерпретации текстов Священного Писания. В процессе изучения данной проблемы автором использовались общелогические методы теоретического познания и приёмы научного исследования: сравнительный анализ и синтез, обобщение, аналогия и системный подход. В результате научного изыскания выявлены общие тенденции и особенности христианского символизма и символической интерпретации в историко-философской и антропологической перспективе.
Ключевые слова: каппадокийцы, история философии, христианство, антропология, символизм, духовно-нравственное совершенствование.
iMPoRTANT Aspects of OHRisTiAN sYMBoLisM iN anthropological, HisToRiCAL And PHiLosoPHiCAL PERsPECTiVE
V. Neganov
Moscow State University of Civil Engineering
26, Yaroslavskoye highway, Moscow, 129337, Russian Federation
Abstract. This paper is devoted to the problem of interpretation of the texts of Holy Scripture and Holy Tradition, as well as their theoretical and practical correlations in the life of every person and social development in general on the path of spiritual and moral improvement. The aim of the study is the discovery and designation of some important aspects of Christian symbolism in an anthropological, historical and philosophical perspective. The theoretical and practical significance of the study is to identify some general trends and characteristics of Christian symbolism and symbolic interpretation of the texts of Holy Scripture. The author identified and analyzed the characteristic aspects of Christian symbolism. In the course of studying this problem, the author uses general logical methods of theoretical knowledge and methods of scientific research: comparative analysis and synthesis, generalization, analogy and systemic
© CC BY Неганов В. В., 2019.
approach. As a result of the study, the author has identified general tendencies and features of Christian symbolism and symbolic interpretation in historical, philosophical and anthropological perspective.
Keywords: Cappadocians, history of philosophy, Christianity, anthropology, symbolism, spiritual and moral improvement.
Проблема толкования текстов и событий Священного Писания и Священного Предания на протяжении всей истории занимала и занимает важное место, поскольку именно от правильного понимания содержания текстов Ветхого и Нового Заветов зависит возможность их правильного применения в жизни каждого конкретного человека и общественном развитии в целом, что, в свою очередь, позволяет трезво и осмысленно следовать путём нравственного совершенствования. В связи с этими задачами именно Библия стала рассматриваться в качестве основы для переформирования «понятийного аппарата философской мысли» [8, с. 4]. Мыслители христианской церкви критиковали культуру античности, вбирая не противоречащее духу Священного Писания и Предания и отделяя противоречащее ему. Так, решение проблемы толкования библейских событий и текстов в философском контексте, возникшее в связи с этим, отдавало приоритет аллегориям, что нашло отражение в методе аллегорического толкования Священного Писания, сформированного александрийской традицией (Ориген Александрийский); в отличие от неё антиохийская традиция (священномученник Лукиан Антиохийский) придерживалась исторического подхода, тогда как в рамках малоазийской традиции (священному-ченник Ириней Лионский) доминирует отрицание философской тенденции
«к спиритуализации в трактовке человека и космоса» [8, с. 4].
Наряду с этим «по глубине теоретической разработки насущных философских проблем Александрии уступали все другие центры распространения христианского учения» [8, с. 4]. Александрия стала основным местом полемики между православными и арианами, и это ещё более возвеличило её значение, особенно когда местные епископы Александр Александрийский и Афанасий Великий в рамках дискурса «с еретиками представили триадологию и христологию в том виде, в каком их принял» [9, с. 57] Первый Вселенский собор 325 г. в Ни-кее.
Поскольку при написании священных книг не всегда было возможно буквально изложить те или иные события или поучения, часто использовался язык символов и сравнений, чтобы полнее и доходчивее донести до людей главный смысл. В эпоху гонений на христиан широко распространённым становится символизм, не только для того, чтобы представить христианские образы невидимого, но и для того, чтобы скрыть от язычников тайны истины христианской веры. Такое применение иносказаний и символических сравнений для толкования впоследствии стало называться христианским символизмом: «чтобы понемногу подготовить людей к воистину непостижимой тайне боговопло-щения, церковь сначала обращалась к
ним на языке более для них приемлемом, чем прямой образ»1. При помощи аллегорий, иносказаний и притч читатель и слушатель христианской проповеди постепенно подготавливался к восприятию догматических истин веры. Аллегорический метод позволял иносказательно толковать отдельные библейские тексты в назидательном ключе. Например, Аврелий Августин, интерпретируя текст из книги Бытия: «И тьма над бездною, и Дух Божий носился над водою» (Быт. 1: 2)2, - соотносит момент акта творения и состояние души человека, борющейся с грехом и стремящейся к нравственному совершенствованию. Он предполагает, что душа человека, угнетённая страстями и грехом, сама уподобляется мрачной бездне: «Кому расскажу, как расскажу о грузе страстей, низвергающем нас в страшную пропасть, о любви, поднимающей Духом Твоим, который носился над водами»3.
Внимание человека необходимо сместить с анализа мировых проблем на совершающееся в его душе. Человеку важно научиться осознанной внутренней рефлексии и верному анализу различных состояний и событий своей жизни.
Поскольку в «онтологическом отношении Бог есть начало всего как в относительном, так и безусловном смысле, а человек - конец, завершение и венец Его творения. В гносеологическом отношении человек есть начало
1 Успенский Л. А. Богословие иконы Православной Церкви. М.: Издательство Братства во имя св. блгв. князя Александра Невского, 1997. С. 19.
2 Библия с комментариями. М.: Российское Библейское общество, 2017. 2048 с.
3 Августин Блаженный. Исповедь. Спб.: Наука, 2013. С. 220.
и источник всякого познания, а Бог -конечная цель и предел человеческого познания» [3, с. 7]. Познание человеком мира внешнего иногда может отрывать и отстранять его от выполнения главной своей задачи - спасения своей души. Весь святоотеческий опыт призывает человека пребывать в постоянном внимании к своей телесной, душевной и духовной жизни. Блаженный Августин говорит, что «бывают случаи, когда душа не в состоянии управлять телом в силу испорченности грехом; она никогда не имеет полной власти над телом» [1, с. 5]. Согласно Аврелию Августину, «человек знает добро, но его воля не подчиняется ему, и он делает то, чего не хотел бы делать» [2, с. 205], т. е., одобряя одно, человек следует иному. Блаженный Августин поясняет: «Делая грех невольно, я скорее терплю его, чем делаю» [10, с. 27]. Подобное «раздвоение человека» [2, с. 205], епископ Иппонийский называет «болезнью души, неподчинением её самой себе, вследствие чего человек не может преодолеть своих греховных влечений без Божественной помощи -благодати» [2, с. 205].
В этой связи блаженный Августин, используя символические образы, взывая к Богу, рассуждает о причинах зла: «я искал, внутренне пламенея, откуда зло. Каковы были мучения моего сердца, страдающего муками рождения, каковы мои страдания, Бог мой» [10, с. 27].
Вместе с тем «символичность» человека и всего тварного мира в его предстоянии Богу и истории. Подобный перевод духовных, душевных и физических сил и концентрация всех сил человека на своём состоянии позволяют, не выходя из круга житей-
ских забот, идти путём духовно-нравственного совершенствования.
В рамках патристической традиции, начиная с Оригена Александрийского, сформировался и утвердился принцип, позволяющий переводить сведения и познания о природе и обществе в поучение и наставление, указывающие человеку удобный и кратчайший путь ко спасению во Христе. Этот обычай нашёл своё отражение и продолжение в размышлениях христианских богословов и философов.
Например, с точки зрения святителя Василия Великого, «творение мира в своём эстетическом аспекте направлено на восприятие человека для того, чтобы через видимую красоту мира он мог познать величие Бога»1. Святитель Григорий Нисский свидетельствует, что именно в человеке Творец «полагает ... сугубое начало, смешав с земным божественное, чтобы ради того и другого иметь ему наслаждение, какое сродно и свойственно тому и другому, наслаждаясь и Богом по естеству божественному, и земными благами по однородному с ними чувству»2. Вместе с тем Августин Иппонийский уподобляет Священное Писание зданию с низким входом, в которое не могут войти люди с гордым сердцем: «Итак, я решил внимательно заняться Священным Писанием и посмотреть, что это такое. И вот я вижу нечто для гордецов
1 Неганов В. В. Исходные положения и характеристики экзегетики каппадокийских Отцов Церкви (святитель Василий Великий) // Вестник Московского государственного областного университета. Серия: Философские науки. 2018. № 3. С. 136.
2 Творен1я святыхъ отцевъ въ русскомъ переводъ. М.: Т. 37. Типография В. Готье, 1861. С. 85, 86.
непонятное, для детей тёмное: здание, окутанное тайной, с низким входом»3.
Таким образом, в результате символической интерпретации события не только рассматриваются с фактической стороны, но и приобретают иную сакральную значимость, помогая человеку увидеть Бога. Тогда знание становится средством нравственного совершенствования человека и позволяет объективно рассматривать, испытывать, рефлексировать и направлять своё собственное бытие к Богу. Символический реализм христианства необходим человеку, поскольку только при его помощи возможно сделать так, чтобы человек словесно, символически и образно запечатлевал и передавал вербальный и невербальный видимый образ невидимого. Так, например, антропология каппадокийцев является наглядным примером библей-ско-философского синтеза, поскольку человек в понимании христиан, как и философов, является тем, кто объединяет в себе два мира - небесный и земной, идеальный и материальный, был божественным образом среди видимого и представителем вещественной Вселенной среди невидимого. Именно в «человеке заключается единение противоположностей между высшим и низшим, небесным и земным, разумным и неразумным, свободным и несвободным, духом и материей» [4, с. 103]. В человеке «смешана какая-то музыка свирели и лиры, как бы в одно время издающих стройный звук»4.
3 Августин Блаженный. Исповедь. Спб.: Наука, 2013. C. 91.
4 Творен1я святыхъ отцевъ въ русскомъ переводъ. Т. 37. М.: Типография В. Готье, 1861. С. 104.
Ярчайшим примером символизма в христианстве является традиция иконопочитания. Деяние четвёртое Седьмого Вселенского собора провозглашает: «... досточтимыя и честныя иконы, ... , мы почитаем и с любовию принимаем и почтительно поклоняемся им, ..., чтобы при помощи живописных изображений ... их можно было приходить к воспоминанию и памятованию о первообразе и соделаться причастниками какого-либо освящения»1. Поскольку «преславные отцы наши, оставили в церкви символы. Сохраняя их, а также изображение честнаго креста, святое Евангелие, преданное письменно, честные иконы и многия другия приношения, посвященные (Богу), прибегая к ним и благоговейно кланяясь им, мы - христиане - получаем от них освящение», ибо в молитве «посредством чувственных знаков возносимся», чтобы «устремляться к духовному, . посредством чувственных знаков», . которые «служат напоминанием о первообразах и возводят к ним» с целью приобщиться «благодати, а не существу Его»2. В итоге «честь, воздаваемая образу, восходит к первообразу, и поклоняющийся иконе поклоняется ипостаси изображённого на ней» [6, с. 501].
Для христианского символизма характерно использование антропологических образов, картин ярких природных явлений, житейских жизненных ситуаций, исторических аналогий и
1 Деяшя Вселенских Соборовъ. Изданныя въ русскомъ переводе при Казанской Духовной Академш. Т. 7. Казань: Центральная типография, 1909. С. 170.
2 Деятя Вселенских Соборовъ. Изданныя въ русскомъ переводе при Казанской Духовной Академш. Т. 7. Казань: Центральная типография, 1909. С. 330-332.
параллелей. Так, например, христианский символ в апофатическом богословии видимо указывает на невидимый образ Бога. «Бога человекам невозможно видети, на Него же не смеют чини Ангельские взирати»3. Через христианскую живопись, иконопись и архитектуру демонстрируется величие Бога-Творца и Его творения. Под покровом символов скрывается внутреннее благодатное содержание церковной жизни, так что именно через символ «всегда сообщается благодать, которая соответствует таинственному смыслу каждого символа» [5, с. 99]. Исследуя человека и его природу посредством образов, христианский символизм выявляет телесные, душевные и духовные состояния и способы их исправления. В литературе Средних веков присутствует так называемый моральный символизм. Поучения и нравоучения содержат довольно много символики, что позволяет аллегорически толковать события внешней и внутренней жизни человека и случающиеся в ней обстоятельства. Таким образом, проповедь сопровождается полными и чёткими указаниями направления движения человека ко спасению и научениями его в духовной жизни. В частности, святитель Василий Великий «строго и определённо утверждает, что иносказания и аллегории при толковании Священного Писания нужно использовать с большой осторожностью, предпочитая им буквальное понимание»4. Он настаивает
3 Молитвослов. Правило ко Причастию. Молитвы за ближних. Каноны и акафисты. Молитвы на всякую потребу. М.: Синтагма, 2018. С. 49.
4 Неганов В. В. Основные тенденции развития философских и богословских взглядов на допустимые методы толкования Священного
на том, что чаще полезнее было бы точное и дословное толкование, и поэтому необходима формула: «всё, чем оно названо, за то и принимаю»1.
Философы Античности и богословы Средневековья признают доминирующим предметный символизм. Человеческое восприятие анализируется и рассматривается ими с точки зрения его значения для духовной и религиозной жизни человека. Например, ор-фики верили в свои обряды и мифы и толковали их как «символы реальных процессов, происходящих в космической и человеческой жизни» [7, с. 17]. Пифагор перенял от орфиков «причудливый символизм отношений скрытого и явного, культ музыки, культ дружбы и многое другое» [7, с. 16].
Последователем данного мировоззрения является Платон. К примеру, его особая, символическая, мифология «увлекает наш ум в ту светоносную область на подступах к Абсолюту, в которой философия достигает наивысшей возможной для нее реализации, как мысленное художество и которая принадлежит ей одной» [7, с. 42]. Платон также говорит и об интуиции сверхнаучного, которая «может быть выражена только через символ и миф» [7, с. 42]. Неоплатонизм настаивает на некоем единстве воли и сознания, видя в этом некий трансцендентный идеал, которой обретается внутренним созерцанием и отвлечением «от всего
Писания в экзегетике каппадокийских Отцов Церкви (святитель Василий Великий) // Вестник Московского государственного областного университета. Серия: Философские науки. 2018. № 3. С. 139-149.
1 Творения иже во святых отца нашего Василия Великого архиепископа Кесарии Каппадо-кийской. Ч. 1. Сергиев Посад: Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1900. С. 138.
внешнего» [1, с. 3]. Блаженный Аврелий Августин переосмысливает неоплатонизм в духе христианства. Бог, по мнению епископа Иппонийского, в отличие от «единого» Плотина может стать собеседником человека и ответить на его сокровенные чаяния.
Так, Аврелий Августин, развивая знаково-символическую концепцию символизма Платона, презентует её в теологическом контексте, в том числе с символическим изображением антропологических процессов, с элементами некоторого антропоморфизма, в частности, рассуждая о людях особенно слабых в разумении, но трёрдых в вере, скорее всего, подразумевает людей «душевных», не способных вознестись к высоте духовного смысла Писания2. «Исповедь» Блаженного Августина пронизана символикой. Например, он рассматривает истины веры как материнскую грудь, способную успокоить маленького ребёнка: «Совсем ещё маленькие дети, они в своей слабости успокаиваются на этих самых простых
" 3
понятиях, как на материнской груди»3. Аврелий Августин сравнивает новоначальных христиан с неоперившимися птенцами, которых необходимо беречь, защищать и помогать проходить жизненный путь, о чём он и просит Бога: «Господи Боже, сжалься! не дай прохожим растоптать неоперившегося птенца, пошли ангела Твоего, чтобы он
2 Августин Блаженный в данном случае использует тот же термин «ашта^» 'душевный', что и апостол Павел: «Душевный человек не принимает того, что от Духа Божия, потому что он почитает это безумием; и не может разуметь, потому что о сем надобно судить духовно» (1 Кор. 2: 14).
3 Августин Блаженный. Исповедь. Спб.: Наука, 2013. С. 333.
положил его обратно в гнездо: пусть живёт там, пока не научится летать!»1.
Поскольку символика пронизывает всю жизнь церкви: архитектура и живопись храмов, богослужение, священные предметы и действия преисполнены символическим значением. Они соотносят и показывают во всей полноте реальности внешнего вещественного и физического бытия человека через восприятие как символов предметов и вещей с реальностями внутреннего душевного и духовного его бытия. Одно из важнейших явлений предметного символизма в христианстве - это литургический символизм. С позиций литургического символизма мир и человек, будучи творениями Бога, несут отпечаток Божественного совершенства, что проявляется через систему символов. При помощи литургического символизма чётко показано, что только сам человек, исправляя и правильно направляя свою волю, может достигнуть богообщения и богоуподобления. Умопостигаемые образы используют, чтобы выразить высоту Божественного совершенства, засвидетельствовать реальность, которая существует за границами сферы рационального и образного познания
человека. Религиозный символ - это тайна. В целом христианский символизм - это путь человека к Богу и самому себе (через литературу, искусство, иконопись, архитектуру), в том числе к пребыванию со Христом и во Христе (жития христианских Святых и подвижников), богообщение (молитва, литургическая жизнь), богопозна-ние (практическое и теоретическое), дорога нравственного исправления и духовно-нравственного совершенствования человека во Христе (исправление жизни, исполнение заповедей).
Таким образом, теперь именно использование символа и символики в самих текстах и Священного Предания, и Священного Писания, а также их осмысление и переосмысление в философской парадигме, в том числе, при помощи символического метода позволяют выявить и обозначить немаловажные аспекты христианского символизма в антропологической и историко-философской перспективе. Это важно не только в трактовке человека как такового, но и для комплексного выявления, осмысления и решения вопросов антропологии, три-адологии и христологии.
ЛИТЕРАТУРА
1. Байдакова М. Ю. Некоторые особенности учения о человеке в творениях блаженного Августина. М.: РГУТиС, 2006. 10 с.
2. Байдакова М. Ю. Проблема воли в западной философии и христианской Западной традиции. М.: РГУТиС, 2009. 302 с.
3. Байдакова М. Ю. Проблема воли в христианской антропологии // Вестник Московского государственного областного университета. Серия: Философские науки. 2008. № 1. С. 5-13.
4. Байдакова М. Ю. Проблема воли в христианской антропологии. М.: РГУТиС, 2010. 288 с.
5. Епифанович С. Л. Преподобный Максим Исповедник и византийское богословие. М.: Мартис, 2003. 224 с.
1 Августин Блаженный. Исповедь. Спб.: Наука, 2013. С. 334.
6. Карташев А. В. Вселенские соборы. М.: Республика, 1994. 543 с.
7. Майоров Г. Г. Философия как искание Абсолюта. Опыты теоретические и исторические. М.: Либроком, 2017. 416 с.
8. Неганов В. В. Антропология каппадокийской школы: дис. ... канд. филос. наук. М., 2006. 124 с.
9. Неганов В. В. Проблема нравственного совершенствования в философской традиции каппадокийской школы // Вестник Московского государственного областного университета. Серия: Философские науки. 2012. № 2. С. 56-61.
10. Трубецкой Е. Н. Религиозно-общественный идеал западного христианства в V веке. Ч. 1. М.: Типография Э. Лисснера и Ю. Романа, 1892. 274 с.
REFERENCES
1. Baidakova M.Yu. Nekotorye osobennosti ucheniya o cheloveke v tvoreniyakh blazhennogo Avgustina [Some Features of the Doctrine of Man in the Works of St. Augustine. Moscow: Russian State University of Tourism and Services Studies Publ., 2006. 10 p.
2. Baidakova M. Yu. Problema voli v zapadnoi filosofii i khristianskoi Zapadnoi traditsii [The Problem of Will in Western Philosophy and Western Christian Tradition]. Moscow: Russian State University of Tourism and Services Studies Publ., 2009. 302 p.
3. Baidakova M. Yu. [The Problem of Will in Christian Anthropology]. In: VestnikMoskovskogo gosudarstvennogo oblastnogo universiteta. Seriya: Filosofskie nauki [Bulletin of Moscow Region State University. Series: Philosophy], 2008, no. 1, pp. 5-13.
4. Baidakova M. Yu. Problema voli v khristianskoi antropologii [The Problem of Will in Christian Anthropology]. Moscow, Russian State University of Tourism and Services Studies Publ., 2010. 288 p.
5. Yepifanovich S.L. Prepodobnyi Maksim Ispovednik i vizantiiskoe bogoslovie [St. Maximus the Confessor and Byzantine Theology]. Moscow, Martis Publ., 2003. 224 p.
6. Kartashev A. Vselenskie sobory [Ecumenical Councils]. Moscow, Respublika Publ., 1994. 543 p.
7. Maiorov G.G. Filosofiya kak iskanie Absolyuta. Opyty teoreticheskie i istoricheskie [Philosophy as the Search for the Absolute. Experiments, Theoretical and Historical]. Moscow, Librokom Publ., 2017, 416 p.
8. Neganov V.V. Antropologiya kappadokiiskoi shkoly: dis. ... kand. filos. nauk. [Anthropology of the Cappadocian School: PhD thesis in Philosophy]. Moscow, 2006. 124 p.
9. Neganov V. [The Problem of Moral Perfection in Philosophical Tradition of the Cappadocian School]. In: Vestnik Moskovskogo gosudarstvennogo oblastnogo universiteta. Seriya: Filosofskie nauki [Bulletin of Moscow Region State University. Series: Philosophy], 2012, no. 2, pp. 5661.
10. Trubetskoy E.N. Religiozno-obshchestvennyi ideal zapadnogo khristianstva v 5 veke Vol. 1, [Religious and Social Ideal of Western Christianity in the 5th century Vol. 1, ]. Moscow, E. Lissner and J. Roman's Publ., 1892, 274 p.
ИНФОРМАЦИЯ ОБ АВТОРЕ
Неганов Владимир Владимирович - кандидат философских наук, преподаватель кафедры истории и философии Московского государственного строительного университета;
e-mail: [email protected]
INFORMATION ABOUT THE AUTHOR
Vladimir V Neganov - PhD in Philosophy, lecturer at the Department of History and Philosophy, Moscow State University of Civil Engineering; e-mail: [email protected]
ПРАВИЛЬНАЯ ССЫЛКА
Неганов В. В. Немаловажные аспекты христианского символизма в антропологической и историко-философской перспективе // Вестник Московского государственного областного университета. Серия: Философские науки. 2019. № 1. С. 118-126.
БОТ: 10.18384/2310-7227-2019-1-118-126
FOR CITATION
Neganov V. Important Aspects of Christian Symbolism in Anthropological, Historical and Philosophical Perspective. In: Bulletin of Moscow Region State University. Series: Philosophy, 2019, no. 1, pp. 118-126. DOI: 10.18384/2310-7227-2019-1-118-126
