CC BY
162
Статья подготовлена при финансовой поддержке гранта РГНФ 12-03004408а «Очерки теории исторической динамики культуры»
ЕКОТОРЫЕ ЗАКОНОМЕРНОСТИ ИСТОРИЧЕСКОГО СОЦИОКУЛЬТУРНОГО РАЗВИТИЯ А. Я. Флиер
Московский гуманитарный университет (МосГУ)
В статье рассматриваются основные тенденции исторического социокультурного развития, которые выявляются при анализе истории культуры как системного процесса, обосновывается универсальный характер этих тенденций, что позволят квалифицировать их в качестве закономерностей.
Ключевые слова: история культуры, социокультурное развитие, закономерности и тенденции динамики исторической изменчивости культуры.
A. Ya. Flier
Moscow University of Humanities, Government of Moscow City, Yunosti str., 5, 111395, Moscow, Russian Federation
SOME REGULARITIES OF HISTORICAL SOCIOCULTURAL DEVELOPMENT
In article the main tendencies of historical sociocultural development which come to light in the analysis of cultural history as system process are considered, universal character of these tendencies that will allow to qualify them as regularities locates.
Keywords: cultural history, sociocultural development, regularities and tendencies of dynamics of historical variability of culture.
Как известно, социокультурное состояние локальных сообществ (народов) не является постоянным, исторически неизменным. С течением времени многие параметры этого состояния меняются, что фиксируется по всему комплексу внешних проявлений, которые в совокупности называются «культурой того или иного народа». Культура и последовательность её изменений представляют собой наглядное выражение прожитой истории всякого общества. Эволюционисты определяют последовательность таких социокультурных изменений как «прогрессивное развитие», имея в виду, что в ходе истории постепенно нарастает сложность организационно-регулятивных порядков внутреннего социального устройства общества и его внешних культурных манифестаций. Разумеется, каждый
народ социально развивается в своём особом темпе, что в существенной мере зависит от особенностей условий его существования, степени его географической изолированности, сложности природных и политических обстоятельств жизни и пр. Такая изменчивость может иметь как заметную динамику, так и замедленный темп, практически не различимый в ходе наблюдений. Тем не менее и в последнем случае изменчивость имеет место, но для её выявления и демонстрации требуется обобщение материалов наблюдений за несколько тысячелетий, каковыми современная наука не обладает.
В тех же случаях, когда развитие социальных и культурных порядков исторических сообществ самоочевидно и может быть наглядно обобщено и систематизировано,
ФЛИЕР АНДРЕЙ ЯКОВЛЕВИЧ — доктор философских наук, профессор кафедры философии, культурологии и политологии факультета культуры и искусства Московского гуманитарного университета FLIER ANDREY YAKOVLEVICH — Full Doctor of Philosophy, Professor of the Department of Philosophy, Cultural Studies and Political Science, Faculty of Culture and Arts, Moscow University of Humanities
e-mail: andrey.flier@yandex.ru © Флиер А. Я., 2015
в этом развитии, помимо признаков прогресса (то есть структурного и функционального усложнения), наблюдается ещё и ряд закономерностей исторической изменчивости, о которых я хочу рассказать.
Первая закономерность заключается в том, что в ходе исторического развития общества углубляется уровень специализированности в деятельности людей. С каждой новой эпохой человек-деятель утрачивает навыки универсала, владеющего всеми технологиями, применяемыми в данной области социальной практики, и становится всё более узким специалистом, владеющим технологиями только в какой-то локальной специализации этой области. Одновременно увеличиваются и глубина его познаний, и качество профессиональных навыков. На примере медицины или инженерной деятельности этот процесс наблюдается наиболее наглядно. Эту тенденцию ещё в конце XIX века выявил Эмиль Дюркгейм и объяснил её причины последовательным усложнением технологий в любой сфере деятельности, что требует более узкой специализации работника.
однако эта тенденция приводит и к определённым социокультурным следствиям. Благодаря последовательному углублению специализации нарастают темп и объём изменений, новаций, усовершенствований в любой области деятельности. Это происходит потому, что работа узкого специалиста постепенно обретает всё более творческий, рационализаторский характер, что постепенно становится одной из осмысленных задач его профессиональной практики. В некоторых сферах постепенно стирается чёткая граница между работой специалиста-исполнителя и специалиста-исследователя. понятно, что в разных профессиональных областях эта тенденция развивается с разной интенсивностью.
Благодаря этому темп изменчивости культуры в ходе истории в целом нарастает. в области экономики это явление называется научно-технической революцией, в которой можно выделить первый этап, связанный с переходом к производящему хозяйствова-
нию в неолитическую эпоху, второй — становление ранних городских цивилизаций и рождение креативного типа деятельности в 3—4 тыс. до н.э., третий — формирование мануфактурного производства на заре индустриальной эпохи, а начиная с XIX века, эта революция протекает уже как непрерывное состояние всей научно-технической деятельности. но и в искусстве мы наблюдаем такую же нарастающую динамику перемен художественных стилей, в науке — ускоряющуюся смену принципов и парадигм познания и обобщения, в социальной жизни — эволюцию от кровнородственных отношений сначала к религиозно-политическим, а затем к национально-политическим и социально-культурным отношениям, и так во всём. отмеченная тенденция охватывает практически все области жизни, постепенно вытесняя традиционную модальность социального бытия в маргинальное поле этого бытия.
Мы видим, что в полном соответствии с темпом социального развития общества нарастает темп изменчивости его культуры. Это можно определить как очевидную закономерность исторической социокультурной динамики. Эмпирически она была замечена уже давно и отмечалась многими авторами. но объясняется это, по моему мнению, процессом углубления специализации в деятельности людей и нарастанием творческого характера этой деятельности.
Другая закономерность социокультурной динамики заключается во взаимозависимости темпов социокультурного развития общества и уровня локальной самобытности его культуры. Мы хорошо знаем, что все этнические, а затем и национальные культуры отличаются более или менее выраженной самобытностью своих конкретно-исторических черт, благодаря которым мы и различаем эти культуры между собой, и в связи с этим на конкретно-историческом уровне обобщения следует говорить не о культуре вообще, а о множестве различных самобытных культур.
однако рассмотрение этого явления в исторической динамике показывает, что сте-
пень выраженности локальной культурной самобытности того или иного общества в существенной мере определяется темпом его социального развития. Когда динамика развития общества ускоряется, понижается уровень его культурной самобытности; при замедлении темпа социального развития возрастает культурная специфичность. То, что за ускорение динамики развития приходится расплачиваться потерей изрядной доли традиционной культурной специфичности, мы хорошо знаем на примерах реформ Петра Великого в России, революции Мэйдзи в Японии, реформ Кемаля Ататюрка в Турции и др. То, что усиление культурной самобытности сопряжено с застоем в социальном развитии, мы также можем наблюдать в собственной истории на примере Московского царства или по некоторым периодам истории Китая (например, эпоха Цинь).
Следует сказать, что локальная культурная самобытность не имеет единой причины своего возникновения; речь может идти о совокупности многих факторов, породивших это явление. Но самой важной причиной появления этой самобытности представляется ситуация коммуникативной изоляции, в которой какое-то время пребывало то или иное сообщество. На ранней первобытной стадии развития здесь основную роль играла географическая изоляция коллективов друг от друга, затем к ней прибавилась лингвистическая, политическая, религиозная и иная изоляция. В первобытную и аграрную эпохи, с их крайне медленными темпами социального развития, локальная культурная самобытность играла важную роль в обеспечении исторической устойчивости обществ как самостоятельных социальных единиц.
при ускорении социального развития общество усиливает свои связи с соседями, активно заимствует передовые экономические, социальные, военные и иные технологии. плотность коммуникативных барьеров при этом начинает ослабевать. этих условиях начинает деградировать и выраженность культурной самобытности, которая стано-
вится просто избыточной для новых задач развитии.
Мне представляется, что культурная самобытность — это отнюдь не обязательная форма существования культуры, а её частный случай, детерминированный особыми историческими обстоятельствами, прежде всего социальной самодостаточностью локального сообщества. Но в ходе индустриального и постиндустриального развития обществ их социальная самодостаточность начинает сдерживать прогресс во всех сферах жизни. В противовес этому нарастает обмен информацией, опытом и знаниями между народами, коммуникативные барьеры размываются, и при этом снижаются функциональная значимость культурной самобытности и черты её выраженности. Чем выше темп социального развития, тем активней протекает этот процесс.
Вместе с тем полное исчезновение локальной культурной самобытности в перспективе представляется маловероятным. Все общества социально неоднородны. И в каждом обществе всегда будет существовать прослойка людей, обладающих пониженной конкурентоспособностью в любой деятельности, особенно в наиболее новационных её направлениях, которых условно можно назвать социальными аутсайдерами. Именно для этих людей демонстрация местной самобытности останется основной формой их культурного самовыражения.
Третья закономерность социокультурной динамики, которую я хочу рассмотреть, заключается во взаимозависимости между уровнем социокультурного развития общества и параметрами социальной свободы человеческой личности. Эта взаимозависимость выражается в том, что по мере социального развития общества и усложнения его социальной структуры поэтапно ослабевает социальный контроль над человеческой личностью, и она получает больший простор для своей социальной и культурной самореализации, то есть большую социальную свободу. Уровень жёсткости социального контроля над
индивидом в общностях первобытной стадии развития, что выражалось в многочисленных табу, ритуалах, обрядах и пр., была существенно выше, чем контроль сельской общины над земледельцем аграрной эпохи, выраженный в системе этнографических и религиозных обычаев и сословных ограничениях. Такой контроль ещё больше сокращается по отношению к горожанину индустриальной эпохи, который уже имеет определённые гражданские права и пользуется узаконенными политическими свободами. на постиндустриальной стадии развития получает приоритет свобода культурного самовыражения человека. вектор развития ситуации в направлении расширения социальной свободы индивида здесь совершенно очевиден.
Чтобы понять социальную обусловленность этого процесса, нужно представить себе человеческую культуру как одну из программ социального поведения живых существ. социальное поведение животных регулируется в основном системой инстинктов, которые транслируются генетически и задают комплекс типовых реакций на типовые жизненные ситуации. в ходе антропогенеза по-пуляционные животные инстинкты в существенной мере были вытеснены другой программой социального поведения — этническим обычаем. Обычай, по существу, представляет собой аналог инстинктивного поведения; он также построен на типовых реакциях на типовые жизненные ситуации, но его информационной основой являются, по всей видимости, архетипы сознания и ментальности, которые не наследуются генетически, а передаются посредством подражания (имприн-тинга) от родителей к детям. Разумеется, важнейшую роль в наследовании обычаев играет и процедура специального обучения детей устоявшимся правилам поведения. но всё-таки импринтинг — механическое запоминание детьми образцов поведения родителей, мне представляется в этом случае более важным. на этой трансляции обычаев и была построена традиционная культура первобытной и аграрной эпох. Жизнедеятельность сельских
работников в деревне, составлявших абсолютное демографическое большинство населения ранних исторических эпох, в принципе не требовала иной, более сложной поведенческой программы.
Ситуация принципиально меняется с переходом на индустриальный уровень развития и, особенно, с началом масштабной урбанизации. Жизнь в индустриальном городе уже не может быть надёжно обеспечена типовыми реакциями на типовые ситуации. Здесь требуется иная модальность социального поведения, в основе которой лежит способность человека к моментальным импровизациям в совершенно не типичных жизненных ситуациях, возникающих постоянно. И на смену обычаю формируется другая поведенческая программа — система рационального поведения. В отличие от обычая и его императивных установок, рациональное поведение определяется самим человеком, его разумом и ограничено достаточно абстрактными законами, регулирующими поведение в экстремальных ситуациях. Право человека на рациональное поведение, определяемое его разумом, это и есть свобода. Доверие общества разуму человека ведёт к постепенному ослаблению социального контроля над его поведением, невмешательству в его личную жизнь, внешний имидж и прочие индивидуальные проявления, не представляющие опасности для окружающих.
Итак, на протяжении человеческой истории мы можем наблюдать смену программ социального поведения Homo sapiens, воплощаемых и выражаемых в культуре. Эволюция идёт от популяционного инстинкта, преобладавшего на стадии антропогенеза, к этническому обычаю, регулировавшему поведение людей на первобытной и аграрной стадиях, и далее к свободному рациональному поведению членов гражданского общества на индустриальной и начинающейся постиндустриальной стадиях социальной эволюции. И это прямое следствие социального развития, которое проходит общество в ходе своей истории.
Приведённый перечень, конечно, не исчерпывает все закономерности, регулирующие социокультурное развитие, но он позволяет спрогнозировать некоторые тенденции обозримого культурного будущего. В нём можно ожидать, во-первых, ускорение темпа перемен культурных форм, стилей, порядков, во-вторых, понижение актуальной значимости национальной самобытности культуры, постепенно превращающейся в специфическую субкультуру традиционалистской части населения. И, в-третьих, в качестве опре-
делённой компенсации снижения значимости национального начала следует ожидать повышения роли и значимости индивидуального начала в культуре, уже не только в художественной, что фактически наблюдается с времён Ренессанса, но теперь и в социальной культуре.
Этот прогноз касается обозримых культурных перспектив развитых постиндустриальных стран. Актуальность этого прогноза для России будет зависеть от темпов и особенностей её постиндустриального развития.
Ц
енности и смыслы «НАЦИОНАЛЬНОГО ПРОЕКТА»:
ПАЛИМПСЕСТ И АПОКРИФ
УДК 130.2
М. И. Козьякова
Высшее театральное училище (институт) имени М. С. Щепкина
при Государственном академическом Малом театре России (ВТУ им. Щепкина)
Глобальные вызовы современности, этноконфессиональные, национальные, региональные конфликты с неизбежностью выдвигают на первый план вопросы национальной, конфессиональной специфики. Автор рассматривает в данной статье проблемы национальной идентичности, анализируя их в контексте доминантных событий русской истории. «Национальный проект» неоднократно «переписывался», менялся вектор, определявший направление дальнейшего развития, однако цивилизационный код, ценности и смыслы глубинного уровня оставались неизменными. Проходя «огонь и воду» исторических трансформаций, они сохранялись, подобно апокрифам, в народном сознании, запечатлеваясь в культурной традиции.
Ключевые слова: глобализация, национальная идентичность, «национальный проект», ценности и смыслы, цивилизационный код, палимпсест, апокриф.
M. I. Kozyakova
Higher theatre school (Institute) named after M. S. Shchepkin under the State Academic Maly Theatre of Russia, Ministry of Culture of the Russian Federation (Minkultury), Neglinnaya str., 6/2, bldg. 1, 2, 109012, Moscow, Russian Federation
THE VALUES AND MEANINGS OF THE "NATIONAL PROJECT": PALIMPSEST AND THE APOCRYPHA
Global challenges, ethno-religious, national, regional conflicts invariably bring on the foreground issues of national, confessional specifics. The author considers in this article the problems of national identity, analyzing them in the context of the dominant events of Russian history. "The national project" has "rewritten"many times, changed the vector determines the direction of further development, however civilizational code, values and meanings underlying level remained the same. They remained in the national consciousness, passing through "fire and water" historical transformations, like the Apocrypha were depicted in cultural traditions.
Keywords: globalization, national identity, "the national project", values and meanings, civilizational code, palimpsest, the apocrypha.
КОЗЬЯКОВА МАРИЯ ИВАНОВНА — доктор философских наук, кандидат экономических наук, профессор кафедры философии и культурологии Высшего театрального училища (института) имени М. С. Щепкина при Государственном академическом Малом театре России (ВТУ им. Щепкина)
KOZYAKOVA MARIYA IVANOVNA — Full Doctor of Philosophy, Ph.D. (Economics), Professor of Department
of the philosophy and culture, Higher theatre school (Institute) named after M. S. Shchepkin under the State Academic
Maly Theatre of Russia _
e-mail: markoz@yandex.ru
© Козьякова М. И., 2015
